Текст книги "Земли Меча и Магии. Ящеры. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Серж Орк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

После объявления решения Совета, все свободные ящеры бросились на Склад, чтобы как можно быстрее доставить на место строительства камень и дерево, так необходимые для новой постройки.

– Эх... – тяжело вздохнула Прохоровна. – если бы у нас так было... Сели, подумали, решили, что нужнее в данный момент для общества, а не для себя лично и приняли решение... Без мордобоя, скандалов, потоков грязи, вылитых друг на друга. Знаешь, Самка, мне даже страшно представить себе, это что, из всех пяти тысяч монет, никто ни единой себе в карман не положит?

– А зачем? – недоуменно посмотрела на нее Старшая Самка. – Какой смысл? Эта монета заработана? Нет. Значит ее трогать нельзя. Ведь род может задать вопрос, а откуда у ящера это золото?

– А он возьмет и ответит – нашел. Или там, что-то сделал своими руками... лапами, то есть, и продал торговцам.

– Нет, подожди, – продолжала недоумевать Самка. – если заработал, это его золото, если это золото из казны рода, его можно брать лишь с разрешения Совета.

– М-да... – задумчиво протянула Прохоровна. – знаешь, вначале я сильно возмутилась, когда ты рассказала мне ваши планы по захвату человечества. Ну, что вы собираетесь подменять нас собой под этими, личинами, а нас сюда, дерьмо производить. А сейчас, глядя на вас, вашу жизнь, я все больше и больше склоняюсь к мысли, что, может, так нам и надо? Зажрались мы, да заврались друг перед другом.

Каждая из самок пошла своей дорогой. Старшая шла к Яме шаманов, раздумывая над странными словами хуманши. Для нее было не просто непонятно, это было дико и невероятно, как так, взять что-то, принадлежащее роду, без спроса, для своих собственных нужд. Неужели у их расы такое допустимо?

Но как, в таком случае, можно жить, без доверия, без...

В ее ушах внезапно зазвучал голос Прохоровны, инструктировавшей Тщъецих-ха по поводу того, чтобы он не забывал закрывать двери "квартиры", покидая ее, на замок. Тогда она еще удивилась, как можно закрыть двери при помощи такого комплекса зданий и построек, как их Замок. После описания Прохоровной его внешнего вида и назначения, изумление обуяло вообще, всех присутствовавших там, развеяв путаницу в названиях, «Замок и замок». Неужели не достаточно просто прикрыть за собой двери и все, давая понять, что дома никого нет и заходить туда не имеет смысла?

Теперь, после разговора со старой хуманшей, Старшая Самка начала понимать, зачем нужны все эти сложности. И опять же, неужели нельзя поставить самый простой... ах да, у них нет магии, а, значит, там никому не доступен даже самый простой щит, которым можно было бы перекрыть вход в дом.

Прохоровна, направляясь к построенной персонально для нее «избушке», думала на ту же тему. Ящерам будет очень сложно при прямом, открытом столкновении с ее цивилизацией. Обман и подкуп, кража и ложь – вот те самые киты, на которых держится существование человечества, а не превозносимые любовь, терпимость, дружба...

Завтра же надо будет поговорить со Старшей Самкой о том, чтобы они не выпячивали свое присутствие, как можно дольше и сильнее скрывая его в том мире. Да, именно так она и поступит.

Обманутая на вкладах, едва не потерявшая свою квартиру в жилищной афере, получавшая за свою сорокалетнюю добросовестную трудовую карьеру пенсию-минималку, Инна Прохоровна Горбатая решила помогать ящерам в захвате Земли.

***

На утро все население Замка высыпало на подворье, чтобы повнимательнее рассмотреть новое Здание, которое возвелось за ночь.

Приземистый, массивный Дворец, с мощной решеткой на входных дверях и со стенами, уже успевшими покрыться болотными лианами, внушал трепет и почтение в сердца ящеров.

Впрочем, всю торжественность момента нарушила мордочка одного из младших ящеров, которые, конечно же, уже успели облазить все закоулки нового Здания, вылезшая из бойницы на верхнем уровне.

– А я выше всех забрался! – радостно заявил он, после чего, обернувшись куда-то себе за спину, завопил. – оставьте мой хвост в покое!

Миг, и малыш оказался сдернут внутрь, откуда тут же донеслись писки и визг, непременно сопровождающие жизнерадостную возню, которую так любит устраивать малышня любой расы.

Часть взрослых ящеров направилась внутрь. чтобы начать обживать и обставлять Дворец изнутри, а прочие разошлись по своим делам и по заданиям Совета.

Все шаманы, во главе с Старшим Самцом, уже толпились возле общественных Кладок, с нескрываемым нетерпением ожидая. когда будет объявлен результат первого вскрытия скорлупы.

Раздавшийся писк известил Болото и ящеров о том, что все опасения по поводу бесплодия безводны, и можно утопить свои тревоги в проточной воде бытия.

Вскоре Вожак, Лишитцс-с и Старший Шаман уже стояли тесным кружком. тесно сгрудив морды.

– Исходя из того, что вылупились абсолютно все двадцать семь отложенных яиц, я могу сделать предположение, что мысль Лишитцс-са по поводу ограничения количества рождающихся ящеров Болотными Богами безводна? – сказал Старший Шаман.

Вожак перевел взгляд своих желтых глаз на старого Пасс-са. Тот некоторое время задумчиво щупал воздух раздвоенным языком, после чего изрек:

– Я бы не торопился с выводами. Давайте для начала посмотрим, как дела обстоят в Личных Кладках. А потом попробуем сделать еще... Кстати, Вожак, к твоей радости, могу сказать, что отклик из вашего с Самкой яйца есть, так что у нас не двадцать семь, а двадцать восемь молодых.

– Но почему ты сейчас здесь, почему ты не согреваешь яйцо и не помогаешь проклевываться нашему младенцу? – удивленно спросил Вожак.

– Потому что я успел проверить это еще до того, как первые лучи дневного светила обожгли наши спины. – оскалился Пасс-са, а собеседники вдруг заметили, что под его языком, надежно спрятанный от внешнего миры, тихо спит маленький ящер. – Тихо, не кричите... Твоя Самка еще не в курсе, так что...

Впрочем, что именно хотел предложить старый Пасс-са, осталось неизвестным, так как в их круг буквально влетела Старшая Самка.

– Лишитцс-с! Я только что была в нашем Личном Гнезде! В Кладке лишь осколки скорлупы! Где...

Пасс-са не успел закрыть пасть, поэтому свесившийся из нее маленький хвост выдал его и его тайну с головой.

– У нас... – полушепотом спросила Самка.

– Самец. – ответил ей Лишитцс-с. – Уже наелся и спит.

Спустя некоторое время, выслушав положенные пожелания малышу, Вожак и Старший Шаман остались вдвоем.

– Если вопрос по поводу рождаемости решился благополучно, может, подумаем, что нам делать дальше? – спросил Шаман.

– Я думаю, в первую очередь, нам надо открыть портал "за Грань" и узнать, как там Тщъецих-х. – ответил ему Вожак.

И оба ящера синхронно повернули морды в сторону того места, где круг шаманов устанавливал стационарный вход.

Заунывное шипение, постепенно набирающее темп, синеватые отблески, заливающие своим светом поляну и, наконец, словно венец их усилий – блеснувший яркий круг.

Первым в открывшийся портал сунулся Вожак, нетерпеливо отмахнувшийся от дернувшихся ему наперехват воинов.

– Я его отправил туда, мне и вытаскивать. – только и успел ответить Старший Самец, прежде чем скрылся в колышущемся мареве портала.

Он оказался в темной, тесной коробке, в которой едва помещался его хвост. Из едва заметной щели в углу пробивался слабый свет. Приглядевшись, Вожак разглядел царапины на стене коробки.

"От голода я теряю силы и впадаю в спячку. Не отходите далеко от дома и будьте осторожны, в том переулке, где мы появлялись, стоит засада, состоящая из воинов. Вчера с меня спала иллюзия. Вода в реке опасна. Берегитесь белого артефакта, это ловушка с заклинанием Холода! Портал спрятан в самом доме, в безопасном месте, чтобы выйти отсюда, зацепите когтями щель и потяните в разные стороны, одна сторона откроется. Я нашел следы Великого Ящера. "

Вожака пробил холод. Тщъецих-х до последнего исполнял свой долг перед родом. Даже со спавшей защитой, он продолжал выполнять задание, оставив в этой, маленькой записке, целое Болото полезной и жизненно важной информации.

Узнать о засаде можно либо попав в нее, либо долгое время изучая окружающую обстановку. Если Тщъецих-х смог сообщить о ней, значит, он не попал в нее... или попал, но смог сбежать...

Зачесавшиеся шрамы на местах недавних ранений подсказали вожаку, что если воин таки попал в ловушку, вряд ли его отпустили без боя. Узнать об опасности воды можно только испив ее...

Узнать о ловушке с Холодом можно также, лишь попав в нее лично. Холод!

Старшего Самца пробила дрожь. Он лично видел, что делает с телами ящеров лед, поэтому представить себе, что, попавший под удар Холода, Тщъецих-х смог выжить, после чего еще и оставить послание.

Молодого воина надо вытаскивать любыми средствами! Поистине, слова Вожака, оброненные вскользь несколько дней назад, стали пророческими. Теперь уже не Тщъецих-х должен произносить слова Долга перед родом, теперь все селение будет возносить ему хвалу.

Вожак почувствовал легкий укол зависти. Как бы не пришлось передавать молодому воину звание Старшего Самца Замка. Впрочем, если Тщъецих-х действительно заслужил его, то почему бы и нет. Разве нет большей чести для воина, чем идти в бой под предводительством более великого и знаменитого?

Вожак, в полном соответствии с советом, просунул когти в щель и аккуратно развел их в разные стороны.

Первое, что бросилось ему в глаза, была куча тканей, лежавших прямо на полу, и образовывавших собой довольно неплохое, уютное Лежбище, поверх которого, свернувшись клубочком, лежал Тщъецих-х!

Вожак одним длинным прыжком метнулся вперед, подхватил на лапы тело воина и вернулся в коробку, где призывно мерцал синеватым сиянием круг портала.

Перед тем, как сделать шаг домой, Старший Самец благоговейно взял в лапу веточку, висевшую на шее у Тщъецих-ха и, разжав ему пасть, аккуратно вложил ее туда.

Завершив этот ритуал, который до сих пор всегда обеспечивал благополучное завершение вылазки сюда, "за Грань", Вожак смело нырнул в портал, мгновенно рассыпавшийся искрами после его прохода.

Передавая тело воина в лапы подоспевших шаманов он сказал:

– Голодная спячка.

Чуть поодаль в лапах у Старшей Самки билась Тши-ва-ли, требуя, чтобы ее пропустили к е Самцу.

Бифушихх, на правах шамана присутствовавший непосредственно при встрече Вожака из портала, нетерпеливо ощупал грудь Тщъецих-ха своим языком.

– Жив, – произнес он взволнованным голосом. – несите его в наше Личное Гнездо. Мы позаботимся о нем.

Лишитцс-с, раздвинув всех, стоявших вокруг, положил лапу на лоб Тщъецих-ха и некоторое время стоял неподвижно.

– Я прочел его память, можете нести. – разрешил он. – Всем свободным шаманам и Вожак – следуйте за мной.

***

Круг Шаманов.

Сидящий прямо посреди зала Лишитцс-с, чуть раскачиваясь, размеренно и спокойно рассказывает все, что случилось с молодым воином за все эти дни так. словно видит это своими глазами. Впрочем, почему "словно"? Считав его память, Лишитцс-с действительно мог бы сказать, что видел это все сам, лично.

Два молодых шамана сгорбились над свитками пергамента. Их лапы порхают словно стрекозы, стремясь успеть за рассказчиком и не упустить ни единого слова из его повествования.

Дойдя до момента с Великим Ящером, Лишитцс-с затребовал все священные свитки, из которых, после недолгих поисков, извлек и продемонстрировал всем собравшимся изображение Тарраска.

– Тщъецих-х внимательно изучает пакеты с семенами. Увы, они пахнут пищей, но не являются ею, судя по всему, их еще нужно проращивать. Где и как это делать, он не имеет ни малейшего представления.

– Где они находятся? – тут же задает вопрос Вожак.

– Помещение, называемое "кухня". Если выйти из портала, то направо до входных дверей и потом налево. Над невысоким белым артефактом, называемым "плита" есть ряд дверец. В средней. Пакеты прозрачные, но прочные.

– Еще что-то есть важное? – вновь интересуется Вожак.

– Нет, почти сразу же Тщъецих-х обустроил себе Лежбище и впал в спячку.

– Значит, отдайте распоряжение шаманам еще раз открыть портал, я схожу и принесу семена.

Проходит некоторое время, и вот Вожак, с висящей у него на груди просторной сумкой, вновь собирается нырять в портал.

Так, а в прошлый раз он забыл закрыть за собой раздвижную стену, подумал Вожак. Это непростительная ошибка для разведчика. Ведь он мог таким образом раскрыть местонахождение якоря портала, который с такими трудностями и риском для жизни доставил и установил Тщъецих-х.

Вожак прошел на кухню и, стараясь не особо показываться возле занавешенного тканью проема в стене, начал спешно, но аккуратно, собирать все пакеты, пакетики, мешочки, бутылочки, которые во множестве стояли за дверцами над белым артефактом.

Когда он уже почти собрал все, что можно было взять, раздался стук во входные двери. Помня из пересказа Лишитцс-са о том, что двери закрыты на «замОк», следовательно, их открыть не могут, Старший Самец постарался как можно тише подойти к ним и прислушаться, что происходит по ту сторону.

– Постучи еще раз, может старуха не слышит или спит. – произнес один грубый голос.

– Если я еще раз так постучу, мы с тобой просто зайдем в квартиру... дверь выпадет. – ответил ему второй.

– А ну, дайте-ка я. – вмешался более тонкий, дребезжащий голос. – Прохоровна, открывай, это я, Никитишна. Хм. странно, может вышла куда? Прохоровна!

Вожак принял решение, как можно быстрее покинуть квартиру через портал. Впрочем, перед этим, под аккомпанемент разговоров из-за дверей, выдвигавших всевозможные предположения, куда могла деться искомая Прохоровна, он постарался попрятать все следы пребывания Тщъецих-ха, распихав ворох тканей по всевозможным нишам с дверцами.

Стараясь делать это как можно тише, Вожак потратил достаточно много времени, прекрасно понимая, что каждое мгновение пребывания его здесь – это риск, но опасность рассекретить портал была намного выше.

"Жаль, что Тщъецих-ха нет рядом" подумал Вожак. Он вынужденно признался себе, что присутствие рядом этого молодого, но необычайно везучего воина вселяло в него уверенность в благополучном исходе Похода, а его отсутствие – вынуждало нервничать и беспокоится.

Завершив маскировку, Вожак еще раз прислушался к происходящему за дверями. Судя по всему, там поверили в то, что старой хуманши дома нет и стучали уже в следующие двери.

Как только разберемся, почему с Тщъецих-ха спала иллюзия, надо будет организовать непрерывное нахождение тут одного воина с личиной Прохоровны. Или она слишком известная и популярная личность, или ее прошлое исчезновение не прошло бесследно мимо внимания местных воинов, сделал вывод Вожак.

Втиснувшись в коробку, он притворил за собой раздвижную стенку, после чего нырнул в круг портала... зацепившись лапой за стенку коробки.

Зрелище выпавшего мордой вперед Вожака настолько переполошило шаманов и воинов, что первые забыли тут же свернуть круг, а вторые, выстроившись в несколько шеренг и ощетинившись копьями, изготовились принять на них любого врага, который попробовал бы прорваться из-за «Грани».

Командный окрик Старшего Шамана, и портал закрыт. К Вожаку бросаются воины.

– Со мной все в порядке. – взмахом лапы останавливает их тот. – Я всего-навсего споткнулся, покидая тот мир.

– А все потому, что пошел без Тщъецих-ха или его веточки! – назидательно пробормотал Лишитцс-с, подняв вверх лапу с выставленным когтем.

– Значит, больше никто не пойдет туда без этого артефакта! – заявил Старший Шаман. – Род выкупит его у Тщъецих-ха и будет выдавать каждому отряду, идущему туда.

– Тем не менее, я хочу заметить, что длительное отсутствие Прохоровны в квартире вызывает нежелательное внимание. Надо как можно быстрее послать туда воина с личиной и со знаниями. – подал голос Вожак. – Я сейчас навещу Гнездо Тщъецих-ха и принесу артефакт, а...

– Я! Разрешите мне пойти! – выдвинулся вперед молодой воин.

– Симестс... Ну что ж. Ты хорошо показал себя в той, самой первой вылазке, так что, думаю, тебе можно доверить это задание. Твоя задача – не покидать дом, разве что, изображая прогуливающегося хуманса, обойти вокруг, разведав, что именно происходит в том переулке, где размещена засада и какие силы брошены на нашу поимку. Сразу, как только пройдешь портал, подойдешь ко входным дверям и прислушаешься. Если там еще будут разговаривать два грубых и один тонкий голоса, откроешь двери и скажешь, что спал. Понял? И постарайся раздобыть еще семян.

– Да!

– Жди меня здесь. – и Вожак, с неприличествующей для него поспешностью бросился прочь.

Исполнив стандартный ритуал вхождения в чужое Гнездо, он тут же, без предисловий задал вопрос Тши-ва-ли:

– Где веточка?

– А... вот она, но... – растерялась молодая Самочка.

– Давай ее сюда. Род выкупает ее у твоего Самца. Как только Тщъецих-х придет в себя, мы решим вопрос о стоимости.

И оставив за спиной изумленно вытаращившуюся Тши-ва-ли, Вожак выскочил из их Гнезда.

– Берешь ее в пасть и шагаешь в портал. Если будешь уходить последним, поступишь также. Все понял? Не потеряй ее!

– М-м-м... – промычал молодой ящер, крепко стиснувший амулет зубами, и метнулся в синеватый круг портала.

***

– Итак, Игорь...

– Борисович.

– Игорь Борисович, Вы утверждаете, что вчера своими глазами видели крокодила, который поедал Вашу соседку?

– Ну... я не могу утверждать так категорично... Но, да, я видел какое-то животное, зеленого цвета, с длинной пастью, которое склонилось над одеждой, схожей с той, которую я видел чуть раньше на женщине, живущей в одном с нами подъезде.

– Хорошо, скажите, а у Вас не возникло желания или мысли, попробовать присмотреться, что именно делало "существо" с владелицей одежды?

– Нет, извините, но повстречав крокодила на берегу речки посреди густонаселенного города, у меня не возникло желания продолжить изучение этого "существа". У меня возникло желание как можно быстрее оказаться подальше от него...

– Да-да... запрыгнув с места на высоту около четырех метров. Ну что ж, вынужден признать, что Ваше желание было вполне объяснимо. Тем более, что и второй опрошенный свидетель рассказал нам то же самое. Хочу поставить Вас в известность, что сейчас наш патруль направляется к указанному Вами дому, чтобы проверить наличие женщины на месте. Если она будет отсутствовать, следовательно, вы оба становитесь свидетелями и я буду вынужден попросить Вас не покидать город и извещать нас о любых перемещениях за пределы жилья.

– Так Вы все же думаете, что Прохоровна действительно попалась крокодилу на берегу речки? – переспросил сотрудник ООП у бабки – соседки разыскиваемой ими гражданки.

– Ой, так, а где ж ей деться то? Она, считай, как и я, всегда дома сидит. Ну, или под домом. А тут стучимся, стучимся, а ее нету и нету...

На этих словах Никитишны в дверях квартиры Прохоровны провернулся замок и из приоткрывшейся двери высунулась растрепанная голова хозяйки квартиры.

– Ой, вы тут стучались ко мне, да? А я это, заснула, да так крепко, что насилу проснулась.

«Чтоб ты заснула и уже никогда не проснулась, соседушка» подумала Никитишна, но в слух проявила дикую радость при виде подруги.

– Ой, а я так переживать уже стала! Думала, куда это Прохоровна делась.

– Учти, денег нет. Пенсию еще не приносили!

– А... да разве ж так можно, все на деньги мерить то, а? Прохоровна, да побойся бога то! А что, совсем ни копейки нет?

– Так, уважаемые, позвольте мы сейчас зададим пару вопросов уважаемой Инне Прохоровне, а вы потом выясняйте, есть у вас деньги или нет. – Вы позволите?

Симестс растерялся. Указаний пускать кого угодно в квартиру ему не давали, но, с другой стороны, кто их знает, как тут отреагируют, если он не пустит воинов в квартиру.

Внезапно, память Прохоровны подсказала ему универсальный ответ.

– Ой, да у меня тут не прибрано... давайте я так отвечу.

– Хорошо, скажите, где Вы были вчера во второй половине дня?

– Да где ж я могла быть? Дома сидела, телевизор смотрела. Тут как раз про этих, ящеров показывали.

Симестс едва успел заткнуть самого себя, чтобы не мешать памяти Прохоровны отвечать на вопросы. Кощунственные слова про "ящеров" едва не завязали его язык в узел, но он прекрасно понимал, что проявлять сейчас благоговение перед Великим Ящером не стоит. Могут не так понять.

– Про ящеров? – переспросил один из воинов.

– А, да, была вчера научно-познавательная передачка про динозавров, была, вспомнил. Мы с сыном еще ее смотрели. – ответил второй. – И как раз в то время, когда на речке видели крокодила, поедающего пожилую женщину. Представляете, Инна Прохоровна, люди говорят, что там Вас ели!

«Тщъецих-х, что ты тут уже натворить успел? И почему мне не передали никакой информации об этом?» заметались мысли в голове у Симестса.

Его растерянность была расценена по-своему.

– Ну, Палыч, что ты творишь? Рассказываешь пожилому человеку, что его кто-то там съел. Ты ж думай головой! Она у тебя не только для того, чтобы фуражку носить!

– Ну да, не только, я в нее еще иногда ем! – поддержал шутку Палыч. – Ну все тогда, простите за беспокойство, до свидания.

– И вам не хворать. – всплыла фраза в голове у Симестса.

Встретившись глазами с Никитишной и выдержав ее, полный злобы и ненависти, взгляд, ящер с достоинством развернулся и, зайдя в квартиру, закрыл за собой двери.

Оказавшись наедине, молодой воин медленно сполз спиной по стене и сел на пол.

Вся зависть к Тщъецих-ху испарилась, словно капли росы под лучами утрешнего солнца. Оказывается, все те разговоры, которые вели между собой молодые воины, мечтая о том, как бы они себя вели, оказавшись на месте "везунчика", были пустопорожней болтовней.

Каждый из них представлял, как сильными и широкими взмахами лап он раскидывает слабых хумансов, как прикрывает, весь израненный, спину Вожаку, как выносит прочих на своих плечах...

Как выяснилось, здесь боев нет. Тут гораздо важнее умение вовремя сказать правильные слова, отведя подозрение в сторону. Симестс пожалел ту поспешность, с которой он, на глазах у своей избранницы и толпы прочих молодых ящеров, вызвался идти сюда, на это задание.

"Длина языка не должна превышать длины хвоста, иначе не избежать проблем", так их учили Наставники.

Отдышавшись и придя в себя, Симестс воспользовался памятью Прохоровны, чтобы найти, где здесь хранится местное золото и отправился к торговцам, чтобы купить еще пищи.

Едва только он вышел из квартиры, как тут же столкнулся нос к носу с соседкой, Никитишной.

– Ой, Прохоровна, а куда это ты, на ночь глядя?

– Да вот, решила пройтись, воздухом перед сном подышать, может в магазин зайду, посмотрю, чего завезли. – ответил на автопилоте Симестс, тихо радуясь тому, что шаманы смогли передать ему багаж знаний хуманши.

– А... ну-ну... – протянула Никитишна.

Прохоровна, ее соседка, в жизни не выходившая после заката солнца на улицу, сейчас собралась идти в магазин?

Впрочем, еще более удивительным было то, что их разговор прошел без ставших уже привычными взаимных оскорблений и поддевок. Стараясь ступать как можно бесшумно, она двинулась следом.

Симестс вышел из дома и, ориентируясь во-первых, на память хуманши, а во-вторых, на свою и Тщъецих-ха, медленно пошел вдоль стены дома, внимательно осматривая все и всех, встреченных по пути.

Завернув за угол, он практически столкнулся с воинов с странных доспехах, стоявшем так, чтобы любой, кто попытается пройти, наткнулся на него.

– Гражданочка, здесь проход запрещен. Обойдите дом с другой стороны, пожалуйста.

– Но мне надо пройти в магазин, – стараясь вести себя как можно миролюбивее и спокойнее, ответил ему Симестс. – пропустите меня, пожалуйста.

Позади, за углом дома, раздался странный звук, словно кто-то подавился чем-то.

Никитишна решительно не узнавала свою давнюю "подругу". Чтобы получив запрет пройти туда, куда ей очень надо, Прохоровна извинилась и попросила пропустить ее? Да скорее небо упало бы на землю, под давлением ее проклятий и криков! В былые времена бедного солдатика уже растерзала бы на мелкие кусочки разъяренная фурия, в которую превратилась бы Прохоровна. Еще большее удивление вызвало у Никитишны то, что получив второй категорический отказ пропустить, ее соседка молча вышла из переулка и направилась в обход дома.

«Так, два зверя, умеющих плеваться огненными цветками и четырнадцать воинов в доспехах и с оружием, действие которого в тот раз успели испытать на себе все участвовавшие в Походе.» подумал Симестс. «Честь и хвала Тщъецих-ху, что он успел перенести якорь портала в квартиру. Против такой засады наши воины ничего не успели бы сделать, наверное...»

Остановившись перед ступеньками, ведшими внутрь здания, где, судя по всему, размещался Рынок, молодой воин замешкался. Если бы соседка не следовала за ним по пятам, возможно, ему бы и удалось заглушить в себе странное чувство, которое жгло его, словно огнем изнутри.

Ведь местное золото, или "деньги", как его тут называли, у него были! А он заявил ей. что денег у него нет, сообщив неправду члену рода. И пусть род был не его, Симестса, но сам факт того, что он... впрочем, ящер довольно быстро смог себя успокоить.

Он – разведчик, среди врагов. Врагам врать можно. А чтобы окончательно успокоить себя, он выбрал один кусочек пергамента, про который память Прохоровны сказала, что "достаточно" и, повернувшись к Никитишне, протянул ей.

– Я тут прикинула, есть у меня чуток денежек, могу вот одолжить.

– Прохоровна, да ты, часом, не заболела? – изумилась Никитишна.

Ее соседка, у которой в жизни просто так не выпросишь денег, сама предлагает их! Еще и говорит, что лишние нашла. Да ее словно подменили. Нет, не стоит с ней, пожалуй, связываться. может она того, уже из ума начала выживать? Пока шла через двор, ни одного замечания по поводу коротких юбок не сделала.

И Никитишна бегом побежала домой.

Симестс, ориентируясь на память Прохоровны, выбрал по небольшому пакетику с разнообразными крупами и направился к кассе. Буквально перед самой целью его движения обнаружилась стойка с ножами.

Здесь были самые разнообразные ножи. Единственное, что их объединяло, это то, что все они были тонкими, не предназначенными для ведения длительного боя, так, один удар исподтишка и все.

– Простите, – обратился он к молодой Самочке .стоявшей по ту сторону стола. – а где можно купить мечи?

– Магазин спорттоваров через два квартала отсюда, – широко раскрыв пасть и продемонстрировав свои клыки, ответила та.

– Спасибо... – ответил ящер и достал из кармана деньги. – Сколько с меня?

– Да ты, бабка, никак, до Нового Года решила закупиться, или дети в гости приезжают? – спросил один из Самцов на выходе, придерживая двери перед Симестсом.

"Дети в гости"... Младшие хумансы, которых Прохоровна отложила, должны приехать к ней? Но почему память старой хуманши не сообщила ему об этом? И не надо ли собирать всех соседей на празднование такого события? А вдруг эти Самцы начнут напрашиваться? Или вообще, просто придут, потому что тут так принято?

– Нет, просто решила не бегать по два раза. – рискнул ответить ящер.

– А, ну, вполне логично, – ответил второй.

Симестс шел домой, весь дрожа от накатившей на него предбоевой агрессии. «Если бы они задали еще один вопрос, я бы их»!

Что "я бы их", переспросил сам себя воин. Ведь род поручил ему важное и опасное задание, суть которого как раз заключается не в том, сколько врагов он успеет убить до того, как погибнет сам, нет.

Его целью является как можно дольше имитировать присутствие дома старой хуманши, продолжая собирать информацию о том мире, куда их род пробил портал, и который теперь надо было захватывать.

С целью большего охвата изученной территории, Симестс решил пойти назад не тем путем, каким шел сюда, а обойти ту большую площадь, которая была окружена Зданиями, с другой стороны.

Спустя несколько шагов, он увидел какую-то табличку, воткнутую в землю. Подойдя ближе и присмотревшись, ящер разглядел на ней изображение, которое напоминало варга. Очень необычного, не такого, как им показывали на рисунках Наставники, но, тем не менее, довольно таки узнаваемого.

Симестс остановился возле указателя и решил подождать пока кто-нибудь из местных хумансов не пройдет мимо, намекнув ему своим поведением, можно ли дальше двигаться, или это предупреждающий знак, гласящий, что дальше идет территория, где возможно нападение этих животных.

Впрочем, спустя пару мгновений, все тревоги Симестса оказались развеяны. Молодая Самка провела мимо него такого же, как и она, молодого, варга на поводке, после чего спустила его гулять самого.

Судя по всему, это был совсем еще малыш, вылупившийся только сегодня днем, подумал Симестс. Маленький, ростом едва ли не ниже колена Самки, он жизнерадостно, так, как умеют только щенки и малыши, носился вдоль ограды, обнюхивая и изучая все подряд.

Надо понимать так, что это – специальная площадка для выгула варгов, подумал Симестс, куда хумансы, назначенные Воспитателями молодым щенкам, приводят своих питомцев.

– Бобби, Бобби, иди сюда! – вдруг закричала Самка. Варг кинулся к ней и она подхватила его на руки, сильно прижав к себе, словно защищая от какой-то опасности.

Ящер оглянулся...

К площадке, волоча за собой на поводке Самца, двигался явно более взрослый и агрессивно настроенный варг. Будучи не намного крупнее предыдущего, выше колен, но ниже пояса, этот питомец орков, а, как выяснилось, и хумансов, вовсю скалил зубы и явно проявлял агрессию по отношению ко всем и каждому.

В отличие от предыдущего малыша, этот был почти лысый, светло-коричневого цвета, с черным носом и ощеренными клыками.

Проходя мимо Самки, варг шумно обнюхал ее, после чего довольно громко гавкнул, испугав как свою "жертву", так и ее щенка, постаравшегося как можно плотнее вжаться в грудь своей Воспитательницы.

– Ха-ха, – оскалился Самец. – не бойтесь, он не кусается!

Следующим на пути парочки оказался ящер. Едва только варг унюхал истинный запах Симестса, который заклинание иллюзии скрыть не могло, как он начал бросаться на воина, издавая рычание и всем своим существом показывая явное намерение атаковать.

– Слышь, бабка, отошла бы ты подальше. Видишь, не нравишься ты моему Лорду.

– А мне не нравишься ты со своим лордом! – ответил ему Симестс.

– Бабуля, если я его сейчас спущу, от тебя только сумка останется, и то, только потому, что твой хлебушек он не ест. Ему мясо подавай да кости. С тебя то, костей, килограмм двадцать будет, а?

Тем временем варг прыгал уже в опасной близости от лап Симестса.

Ящер поднял взгляд и столкнулся им с глазами Самки, которая испуганно жалась к ограде, стараясь оказаться как можно незаметнее. Молодость, взыгравшая в жилах воина, затмила ему разум, полностью выбивая как цель задания, так и необходимую осторожность, которую следовало соблюдать при его выполнении.