Текст книги "Земли Меча и Магии. Ящеры. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Серж Орк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Да не скажет он ничего, не успеет! Я не знаю, был ли ты Воспитателем, но...

– Тщъецих-х! Ляг, и успокойся. Еще раз тебе повторяю, проблемы нет. Ты так интенсивно и усиленно боялся, что мы тебя сместим с должности главы отряда, что будь в этом мире хоть какие-то зачатки магии Разума, любой маг бы уже мчался по твоему следу. Лёг? Тогда слушай и не перебивай.

Первое, и самое главное. Задачей любого командира не является самостоятельно придумывать и отслеживать выполнение всех планов. То, что мы сами придумали эту операцию, обозначает всего лишь, что твой отряд действует успешно. Ты свою задачу выполнил блестяще, когда мгновенно нашел решение, как успокоить ненадолго и Самок и детей...

– Жён... Самку здесь называют "женой". – добавил Тщъецих-х.

– Своих Самок! – уточнил шаман. – Чужие Самки – женщины, Самцы – мужчины, для себя – супруг или муж...

– А как будет Пасс-са?

– А никак. У этой расы, "людей", как они себя называют, нет Пасс-са.

– Но... Как тогда они...

– А вот так. Гнездо, или "семья", состоит всего лишь из двух особей. И они не откладывают яйца, у них появляются сразу живые ма... дети.

– Дети... – словно пробуя на вкус это слово, повторил Тщъецих-х. – Жена... Муж... Солнечная чушь...

– Увы, но придется привыкать. Для них наша тройственность оказалась еще большей чушью. Одна лишь Прохоровна смогла более-менее понять смысл, сказав "бабушки". После длительных раздумий, мы пришли к выводу, что наиболее близкой аналогией Пасс-са действительно будут эти самые бабушки у людей.

– Ага! – обрадовался Тщъецих-х. – Так они все же есть!

– Нет. – обрезал его шаман. – Семья людей вполне способна обойтись без бабушки, воспитав полноценного дитё самостоятельно, в отличии от... – он прикусил язык. Хорошо, что иллюзия скрывала выражение его морды от воина, подумал шаман. Я, наверное, сейчас такой испуганный.

– Да, так вот, – продолжил он. – Если эта самая бабушка есть, людям гораздо легче воспитывать детей, если нет – сложнее.

– А откуда они берутся, эти самые бабушки?

– Это постаревшие самки, женщины, чаще всего матери матерей детей.

– Матери?

– Матсса. А Фатхесс – отец. Но и это еще не все. Предположив, что Воспитатели почувствуют подмену, ты был и прав и не прав одновременно. Люди отправляют своих детей в школы. А вот там есть Учителя, Воспитатели, по-нашему. Но они занимаются не одним-двумя-тремя малышами с одной Кладки, а сразу двумя-тремя десятками. Заметить, что с дитём что-то не так, они смогут только, если поведение малыша будет разительно отличаться от вчерашнего, например.

– Три десятка, это же все Кладки нашего Замка в неделю! – изумился Тщъецих-х. – Это что, одна семья?

– Нет, к счастью, в семьях редко бывает больше двух детей, а чаще вообще – один.

– Подожди... – поднял лапу Тщъецих-х. – Мне память Прохоровны сейчас называет какие-то странные сроки. Года и даже десятки годов...

– Да. Именно на это мы, Совет рода, и рассчитываем. От рождения ребенка и до его взросления тут проходит двадцать лет. У нас – неделя.

Тщъецих-х замотал мордой из стороны в сторону. Услышанное и «вспомнившееся» было настолько дико и непривычно, что он даже не мог себе представить, как это.

– Подожди, – переспросил он. – То есть Самка, то есть женщина... ну, матерь, носит в себе двадцать лет ребенка?

– Ммм... – замычал шаман. Теперь уже настала его очередь мотать головой. Разговор нужный и полезный, но как объяснить воину то, что ему знать не обязательно? – Давай так договоримся, считай, что это так. Это не так, но тебе оно не нужно, договорились? – и, получив утвердительный кивок головой, тихо добавил. – Ну и хвала Болотным Богам...

Воин, пришедший утром, сообщил им, что на данный момент осталось три неподмененных Самца, четыре Самки и четыре детеныша.

– Заменять нужно в первую очередь именно малышей, так они чувствуют, что с нами что-то не так. – сказал пришедший.

– Что именно не так, и как это проявляется? – спросил шаман.

– Судя по всему, мы ведем себя не так, как вели себя наши Источники до подмены. Смотрим не те изображения в телевизоре, разговариваем не так, не так проводим время и уделяем винмание своим детёнышам.

– А можешь поподробнее? – попросил Тщъецих-х, для которого вопрос, как вести себя в Личном Гнезде со своими тройниками стоял очень остро.

– Могу, – охотно отозвался воин. – Первое, судя по всему, наши Источники вместо воды употребляют жидкости под названием «пиво» и «водка». При попытке попробовать употребить подобное, я очень сильно отравился. Моя Самка отреагировала на удивление спокойно, заметив, что выпитое мною, скорее всего, несвежее. Услышав от меня, что я подобное вообще пить не буду, она забеспокоилась и задала вопрос «ты что, закодировался?»

– Что ты ответил, и какова была реакция на твой ответ? – тут же поинтересовался шаман.

– Память моего Источника подсказала мне ответить утвердительно. Самка отреагировала негативно, сказав, что поход к Прохоровне повлиял на меня отрицательно, и что «уж не в секту ли вы там вступили?»

– Секта, секта… – задумчиво произнес шаман. – Так, насколько я припоминаю, это – небольшое сообщество хумансов, объединенных каким-либо редким верованием. Характеризуются странными ритуалами и обычаями. Так как у хумансов очень сильна роль веры и религии, настоятельно не рекомендую давать утвердительный ответ. Есть опасность, что Твоя Самка донесет на тебя местным шаманам-хранителям веры. Что ты ей ответил?

Воин уныло опустил голову.

– Я посчитал, что согласится с Самкой, будет самым верным решением, поэтому ответил «да-да, секта там у нас». Тем же вечером она воспользовалась артефактом под названием «телефон», в который общалась с некой «мамой», которой и сообщила, что я, судя по всему, попал в какую-то секту, где меня закодировали от спиртного, и что она боится, как бы меня еще от чего-нибудь не закодировали.

– Она общалась со своей «той, кто меня отложил, высидел и вырастил», так что ничего страшного. У хумансов распространена традиция часто советоваться со своими старшими. А вот по поводу ее подозрений… Знаешь, у меня возникла интересная мысль… Предложи-ка ей прийти сюда и самой убедиться в том, что тут нет ничего страшного и опасного. А я быстро отправлю ее к нам, на подмену.

– Не получится… – все так же удрученно ответил воин.

– Почему? – недоуменно переспросил шаман.

– Наши Самки уже в курсе, что мы сюда ходим, якобы, для того, чтобы «поразвлечься» с Ириной и категорически не хотят даже видеть ее.

– Солнечный свет! – выругался шаман. – Это плохо. То есть, получается, что их сюда заманить не получится? А что там еще?

– В каком смысле? – переспросил воин, но быстро вспомнил, что не дорассказал до конца все свои промахи в имитации поведения хуманса. – В телевизоре показывают, как два десятка Самцов бегают по полю за одним мячом. Насколько я понял, это очень увлекательное зрелище, которое мой Источник никогда не пропускал. Поскольку оно не несет никакой пользы, мне гораздо интереснее и полезнее смотреть другие зрелища, из которых я узнаю что-то новое и нужное роду. Более того, так как это, судя по всему, рассчитано на обучение, я заставил своего малыша сидеть рядом со мной и смотреть изображения. А когда он подошел ко мне со странным заданием, связанным с цифрами, мы целый вечер потратили на изучение счета.

Шаман некоторое время посидел молча, после чего произнес:

– Домашнее задание, заданное в школе Учителем по Знанию, которую они называют математикой. Согласно памяти Прохоровны, долг «тех, кто отложил, высидел и вырастил» в том, чтобы помочь выучить как можно больше и лучше те Знания и Умения, которые им там дают. Странно, почему это вызвало недоумение у твоей Самки, возможно, это ее задача?

– Нет, это явно не ее задача, так как даже готовить пищу к нам приходит посторонняя Пасс-са, которая…

– Самка… просто старая Самка.

– Самка? Ладно, пусть будет так. Да, так вот, шаман, я хотел уточнить у тебя, это нормально, что от моей Самки идет запах другого Самца?

Шаман и Тщъецих-х уставились на воина в полнейшем недоумении.

– Подожди, то есть, она что, терлась о другого Самца? Но зачем?

– Не знаю, – удрученно ответил воин. – Более того, она спросила меня, надолго ли я ухожу сейчас, когда я отправился собрать информацию по остальным нашим и к вам.

– Что ты ей ответил? – шаман едва ли не сел на морду воину.

– Я ей ответил, что сначала пройдусь по братанам, а потом мы пойдем в какую-то «качалку». Что часа три, может все четыре.

– Тщъецих-х, сходи сейчас с ним! Немедленно возвращайся домой! – возбужденно произнес шаман. – Немедленно. Возможно, вы еще успеете их застать. Эх, жаль, что я сейчас не могу обменяться с тобой личинами, Тщъецих-х! Везет тебе, что и говорить… Любят тебя Болотные Боги, столько нового, а ты всегда первый узнаешь все.

Спустя несколько секунд из дверей подъезда в прямом смысле выскочил молодой, спортивного вида, мужчина в сопровождении маленькой, но необычайно подвижной для своих лет, старушки. Вихрем пронесшись через двор, они нырнули в противоположный дом.

– Странно, я чувствую такой же запах, как и тот, что исходил от моей Самки. – заметил воин, когда они вдвоем приблизились к дверям его Гнезда.

– А ты давно вышел отсюда? – поинтересовался Тщецих-х.

– Да нет, может полчаса назад… Обошел наших и сразу к вам.

– Тогда такой вопрос, а ты сможешь открыть замок как можно бесшумнее?

– Да, думаю, вполне. – ответил воин.

Он достал ключ из кармана своих одеяний и, стараясь действовать крайне осторожно, вставил его в замок.

Если бы в этот момент кто-то из посторонних хумансов оказался поблизости, ему бы показалось, что это два вора-домушника вскрывают квартиру, оставленную неосторожными хозяевами без присмотра.

Открывшиеся без единого звука двери пропустили вовнутрь мужчину и пожилую женщину.

До слуха обоих ящеров, неслышно проникших в квартиру, донеслись странные звуки, доносившиеся из дальней комнаты.

Явно женский голос издавал стоны, сигнализируя о том, что его владелицу, то ли пытают, то ли ей плохо, и она мучается в одиночестве, брошенная своим Самцом в одиночестве. Все эти звуки сопровождались скрипом кровати, явно свидетельствовавшем о том, что бедняжке плохо, и она мечется по ее поверхности.

Движимый неясной тревогой за свою-несвою Самку, воин кинулся в комнату, сопровождаемый готовым при необходимости либо атаковать, прикрывая спину невольному напарнику, либо хватать и уносить тело в портал, Тщъецих-хом.

Сцена, представшая их взорам, ошарашила и потрясла их одновременно…

Оба ящера стояли в состоянии полнейшего столбняка до тех пор, пока хумансы, завершив процесс, не откинулись на Лежбище и не увидели изумленных наблюдателей.

– Я же тебе говорил «не надо пока, какой-то он странный стал последние дни, наверное, что-то заподозрил.» – сдавленным голосом произнес Самец.

– Но он же сказал, что часа три, а то и четыре… Котя… Не надо, а? Прости, пожалуйста… Котя…

На глазах изумленных ящеров, Самка сползла с Лежбища и, очутившись возле ног воина, начала обнимать и облизывать их.

– Котя, ну пожалуйста, ну прости меня, – извивалась Самка, заискивающе заглядывая вверх, прямо в глаза того, кого она считала своим Самцом. – Ты же никогда не уделял мне внимания… Мне было так холодно и одиноко… Ну, Котя-я-я…

Самец, на взгляд Тщъецих-ха, смирился со своей судьбой, и сейчас просто ждал, какое наказание ему будет озвучено, покорно лежа на Лежбище.

– Слышь, мужик… – он, наконец, решился произнести хоть слово. – Давай разойдемся по-хорошему? Я все понимаю, жена, оскорбление… Назови, сколько, я отдам. Только давай без глупостей, лады?

При этих его словах Самка вновь подняла свои, такие непривычные для ящера, зеленые глаза вверх, уставившись ими на воина, в ожидании его вердикта.

«Секта», промелькнуло в голове у Тщъецих-ха… А что, если… Сейчас же и отвести эту Самку к себе в квартиру, якобы под предлогом «кодировки» от общения с чужими Самцами?

– Сынок, – стараясь подражать слабому, дребезжащему голосу Прохоровны, сказал он, обращаясь к воину. – а давай, я сейчас твою Самку отведу к себе, да и поговорю с ней? Авось, она и перестанет гулять налево то.

Тот, все еще находясь под впечатлением от увиденного, лишь кивнул, подтверждая свое согласие.

Тщъецих-х, помня попытку побега настоящей Иры, крепко схватил Самку за локоть руки и повел к себе.

– Слышь, старая, скажи честно, ты меня сейчас укокошишь? Так имей в виду, я на джиу-джитсу хожу! Я тебе все кости переломаю, и скажу что сама упала-а-а!

Голос молодой Самки взвился до дикого визга, когда ящер, утомленный ее бормотанием и рывками, сжал посильнее свою хватку.

– Бабуль, да ты чего? Весь же двор видит, как ты меня тащишь в свой притон! Тебя же никто не прикроет. Ну, давай я буду тебе отстегивать по штуке каждый месяц, только не трогай меня, лады? Бабка, штука! Тысяча, чтобы тебе было понятнее. Да не этих, деревянных, что ты на пенсию получаешь, нет, настоящих денег! А ты моему придурку скажешь, что дала мне травок там, ну, заговор прочитала… Бабуль, я же еще такая молодая, я жить хочу-у-у!!!

Самка завыла так, что казалось, еще миг, и из всех окружающих домов вылезут другие хумансы и бросятся ей на помощь.

Тщецих-х, теряя терпение, не задумываясь, коротко и резко ударил локтем своей лапы чуть пониже выступающих грудных мешочков хуманши, так, чтобы попасть ей как раз в точку, которая отвечает за дыхание.

Судя про прервавшимся воплям, и разом затруднившемуся дыханию, он попал туда, куда надо. Преодолев в прерываемой редкими всхлипами и невнятным бормотанием тишине оставшееся расстояние, воин затащил ее в подъезд.

Стоило им войти в квартиру и прикрыть за собой двери, как из комнаты, навстречу им вышел шаман в обличье Иры.

Самка тут же сменила объект своего внимания.

– Ах ты ж подстилка! И что они в тебе нашли, что бегают сюда каждый день? Ни рожи, ни кожи, неухоженная, неумытая, бомжиха ты и есть…

Больше Самка не успела сказать ничего, так как неслышно оказавшийся позади нее Тщъецих-х нанес короткий, но сильный удар ей по затылку, разом лишив ее сознания.

– Послушай, шаман, мы с воином видели сцену, объяснения которой я не могу дать! – возбужденно сказал Тщъецих-х, хватая лапу собеседника и кладя ее себе на голову.

– Вот, видишь, а ты волновался, что мы все без тебя будем делать… – спокойно произнес шаман, удерживая на другой лапе мягко осевшую Самку. – Нет, Тщъецих-х… Теперь ни одна, более-менее серьезная акция в этом мире без тебя не обойдется. Сейчас я ее отнесу к нам и посоветую, чтобы подменивший ее, рассказал другим Самкам ТУТ, что у Прохоровны очень интересно. Все, я пошел….

С этими словами шаман взвалил себе на плечо неподвижное тело хуманши и исчез в настенном шкафу, внутри которого, в свое время, Тщецих-х спрятал портал в родной мир.

***

– Что там у вас? – спросил Лишитцс-с у него, стоило лишь ящеру вернуться домой с добычей.

– Тщецих-х оказался свидетелем какого-то очень странного ритуала, к тому же проводимого этой Самкой не со своим Самцом, а с абсолютно чужим, посторонним. У меня не было времени разобраться во всех тонкостях произошедшего, но, судя по тому, что я увидел, взяв у нашего воина воспоминания, это далеко не то, как мы тремся в Гнезде.

– Давай ее сюда, и позволь мне сейчас считать твою память. Позже, мы всем Кругом шаманов постараемся понять, что именно происходило там, а ты сейчас отправляйся назад, к Тщъецих-ху. Он сейчас один, и ему гораздо тяжелее, чем любому из вас.

– Но почему вы поручили командование Походом ему, Самцу, воину, а не Пасс-са? Ведь мы же мудрее…

– Но он единственный, кто видел воплощение Великого Ящера! Возможно, это знак от Болотных Богов! Пусть, пусть он ведет этот поход, а вы, те Пасс-са, кого мы направляем ему в помощь, просто будьте рядом, помогайте ему и запоминайте все, что происходит с ним и вокруг него. Тебе все ясно?

– Да, Воспитатель… Мне все ясно, спасибо тебе.

Спустя некоторое время две молодых Самки… или лучше их все же называть женщинами, направились к порталу и исчезли в нем.

***

«Ну, вот и все… добегался?». Именно такие мысли проскочили в голове у Быка, когда он почувствовал, что не успевает отплыть в сторону и его затягивает потоком воды в бездонную пасть гигантской черепахи. Почти сразу его окружила кромешная тьма, в которую он падал и падал…

«Тебе еще рано на перерождение, неумирающий!» раздался гулкий, шипящий голос в его голове. «Ты не похож на других, поэтому я, пожалуй, помогу тебе… В обмен на одну услугу…»

И почти сразу же, где-то вдалеке перед Быком, появился свет, к которому его и понес сильный поток воды, закручивая и едва не переворачивая, словно щепку в весеннем ручье.

Миг, и вот он уже стоит возле берега, по колено в воде. Медленно погружавшиеся в придонный ил ноги, намекнули, что вот так стоять и ждать неизвестно чего не стоит. Мало ли, прошиб Быка холодный пот, вдруг эта черепаха решит, что она все же голодна, и вернется за ним.

Изображая из себя ледокол, разгребая руками тину и листья каких-то кувшинок, он двинулся к берегу, больше внимания уделяя не тому, куда он идет, а куда ноги ставить. Поэтому встреча с целой толпой бедно одетых людей, в которых Бык едва не врезался, выбравшись на берег, оказалась для него огромной неожиданностью.

– О, сын Великой Черепахи! Мы приветствуем тебя, того, о ком нам рассказывали предания, и чьего прихода мы так долго ждали. – торжественно произнес, стоявший самым первым, седой мужик, срывая с головы шапку и отбивая земной поклон. Его жест дружно повторили и все прочие, стоявшие позади его спины.

«Приход, походу, у тебя, дедуля», подумал Бык, но прежде чем успел озвучить свою мысль вслух, ему вспомнились слова Голоса.

«Тебе еще рано на перерождение… Я помогу тебе…»

Первые года в школе прошли у Быка под знаком высшего бала, в том числе и по истории и по литературе. Поэтому сложить внешний вид людей, их речь и сделать соответствующие выводы ему не составило особого труда.

Он выпрямился, приняв как можно более горделивую и властную позу, простер руку, как бы над толпой, и торжественным голосом произнес:

– Я, Богдан Первый, силой и властью, данными мне Великой Черепахой, провозглашаю этих людей своими подданными, а эти земли – своей собственностью. Примите же власть мою и повинуйтесь ей беспрекословно!

Староста, а никем иным, кроме как старостой, этот мужик быть и не мог, тут же бухнулся на колени и приложился лбом об землю. Вслед за ним этот жест подчинения повторили и все остальные.

– Признаем тебя, Богдан Первый, нашим Правителем и Повелителем. Клянемся служить тебе верой и правдой, идти за тобой в огонь и в воду. – нестройным хором произнесла коленопреклоненная толпа.

«Вы приняли под свою власть селение людей», всплыла внезапно перед глазами Быка надпись, ввергнув его в полнейшее недоумение.

Ладно, принял, значит принял, потом разберемся… может это как раз та самая, Великая черепаха, подсказывает мне, что делать и что я уже сделал.

Идти пришлось недолго. Самая обычная, классическая деревня, именно такая, какими их описывали в книгах классики. Одноэтажные домики, заборы, набранные из прутьев и палок разной формы и толщины, свора собак и детей, которые вперемешку неслись по улице навстречу взрослым.

Естественно, что Быка, вернее, новоявленного повелителя Богдана Первого, поселили у старосты, которого, как оказалось, звали Зуким. Впрочем, это непривычное для уха «братка» имя, очень быстро было заменено на Кузьму.

– Так, Кузьма, слушай сюда. Знаете ли вы, кто живет по другую сторону этого болота?

– Дык, вестимо, знаем… ящеролюды там и живут. Как выплываем на середину, там, где вода почище, так, считай, и видимся с ними. Дивные они, но тихие. Вроде, такие как мы, две ноги, две руки, а гляди-ка, хвост есть… Опять же, даже если наших мало, а их много – не нападают. Бывало даже, как мы позже выйдем, а они уже наловили, то машут, показывают, где косяк есть, а где нету. Ну, наши, понятное дело, тоже, если видят их, показывают, где лучше. Мирно, в общем, живем.

– Мирно, значит, да? А известно ли тебе, что эти самые ящеры держат в плену людей? Таких же, как ты и я. И даже больше тебе скажу, Кузьма, они подменяют собой людей в другом селении!

– Дык, эта… как же так? Они же зеленые и с хвостом…

– А вот так. Я сам видел, как их шаманы накладывали на своего ящера-воина иллюзию, придавая ему полное внешнее сходство с пленником-человеком. Вот представь себе, сидит один мужик в клетке, а напротив него стоит точно такой же.

– А хвост?

– А нету хвоста. Или не видно… Не знаю… Далеко я от них был, не видел. – не зная, как здесь отнесутся к факту побега из заключения, Богдан решил не выдавать своего истинного положения «в гостях» у ящеров.

– Страсти то какие… – в непритворном ужасе поднес руки ко рту Кузьма. – Так это что, они просто подменяют собой людей и все?

– Да. Вот я, например, вполне могу оказаться ящером с личиной человека, который сейчас втирается к тебе в доверие.

– Ладно, успокойся, пошутил я… – пришлось успокаивать ему Кузьму, который после последних слов Быка впал в прострацию и застыл, словно столб, не реагируя вообще ни на что. – Ты мне вот что скажи, как у вас тут к оружию относятся?

– Да как, нормально… – немного успокоившись, ответил староста. – Я, вон, когда в имперской армии служил, так мне при увольнении, полный мой доспех отдали, за верную службу. Дарёнка, а подь сюда.

Из-за занавески, которая отделяла большую комнату от прочих, выглянула рослая деваха. Про таких говорят, в самом соку, мелькнула мысль у Богдана, а потом их глаза встретились…

На следующее утро всё селение уже готовилось к свадьбе. Выносились на улицу и сдвигались столы, накрывались самые лучшие скатерти и выставлялись немудреные, но такие вкусные и одуряюще пахнущие деревенские яства.

Во всей этой толчее Богдан не забыл своего вопроса, и, улучив момент, все же получил от Кузьмы четкий и ясный ответ – с оружием все в порядке, никто его не запрещал. Хуже было другое, ни о каких пулеметах, автоматах и, даже, пистолетах, здесь и слыхом не слыхивали.

Торговец, к которому староста отвел своего Повелителя, долго не мог понять, о чем вообще идет речь, предлагая то какие-то баллисты, катапульты, луки и арбалеты.

Решив, что вопросом вооружения своей армии он займется попозже, Богдан вернулся к свадебным столам.

«Вот уж попал, так попал. У них тут самое настоящее средневековье, судя по всему. А я, посреди всего этого – самый настоящий Попаданец… Вернее не так, с учетом того, куда я попал, я – в-Попу-данец…»

После того, как селение отгуляло свадьбу, на утро, Богдан вызвал к себе старосту, с которым и начал обсуждать вопросы дальнейшего развития села.

– Вы можете построить какую-нибудь фабрику или завод? – задал он вопрос.

– Прости меня, Повелитель, но я не знаю таких слов. Да и строить то мы особо ничего не умеем. Да, домики себе, да хлев для скотинки, можем, а вот что получше, не нашего это ума дело. Это тебе Замок нужен свой.

– А где и как его раздобыть? – тут же заинтересовался Богдан. Одно дело, когда у тебя под рукой какая-то зачуханая деревенька, и совсем другое, если есть свой замок.

– А тут, неподалеку, есть место такое, магическое. Страшно там, но, как говорили наши предания, если придет Сын Богов, и очистит это место от нежити, то возведет он там Замок.

– Пошли, покажешь…

Идти пришлось не долго, буквально спустя полчаса они пришли к более –менее ровной площадке, посреди которой возлежала целая груда камней, светившаяся таким знакомым Богдану синеватым свечением.

Вокруг, неровным, рваным шагом, спотыкаясь на каждом шагу, бродило множество людей в грязных, оборванных одеждах. Не было слышно ни разговоров, ни песен, полнейшая тишина витала над этим странным скопищем.

– Сиди тут, Кузьма, я сейчас с ними разберусь. – Богдан сделал попытку дернуться вперед, но староста крепкой хваткой вцепился в его одежду, не давая своим весом тому встать.

– Повелитель, прошу, всеми светлыми богами и матерью твоей, Великой Черепахой, не надо! Не иди туда. Это же зомби! Мы уже пытались прогнать их отсюда, но лишь потеряли четверых молодых парней… Да, впрочем, сам посмотри…

Проследив за протянутой рукой старосты, Богдан разглядел, что среди всей толпы оборванцев выделялись несколько фигур в явно более свежей одежде, покрытые потеками, не успевшей отвалиться, застывшей крови.

– Значит, мне нужно оружие и доспехи, – негромко, но внушительно произнес он, пристально посмотрев прямо в глаза старосте. – вы когда дрались с ними, смогли хоть одного убить?

– Да, как мы успели понять, надо разбить ему голову, тогда его тело падает, и больше не поднимается.

– Отлично, значит, давай, сейчас идем назад в село, там ты отдаешь мне свои армейские доспехи и оружие, мы возвращаемся сюда и я зачищаю эту точку.

Наконец-то перед Богданом встала привычная задача – зачистить конкурентов и взять под свою руку территорию.

– Прости меня, Повелитель, – сказал Кузьма, вручая ему свое обмундирование. – Как видишь, я берег его, словно знал, что рано или поздно ты придешь к нам и оно пригодится тебе, но… Но мы всегда воевали в строю, поэтому…

Богдан уныло осмотрел предложенное ему. Средних размеров щит, чуть закругленный и прямоугольный, цельнометаллический, не вызывал ни малейших нареканий. Он прекрасно защищал тело от ног и, даже поставленный на землю, до живота. Шлем, закрывавший почти всю голову, оставляя свободными лишь глаза, нос и рот с подбородком, украшенный несколькими облезшими перьями, внушал доверие и чувство защищенности.

С доспехами все было гораздо хуже. Рассчитанные на действие в плотном строю, они, предоставляя отличную защиту спереди, сзади выполняли лишь роль поддержания передней части, обхватывая спину от поясницы до лопаток.

Все это «великолепие» дополнял широкий длинный обоюдоострый нож и средних размеров копье. Первый прекрасно ложился на руку, протягиваясь от пальцев ладони до локтя. Второе, упертое в землю, едва доставало до плеча старосты, который, в свою очередь преспокойно смотрел в подбородок своего Повелителя.

– М-да уж… много я не навоюю с этим… – разочарованно протянул Богдан и, встав с лавки, подошел к окну.

– Послушай, Кузьма, – пришедшая мысль была настолько безумной, насколько и неоригинальной. В том, его мире, ношение с собой оружия автоматически делало носителя нарушителем и преступником, а вот если этот человек всего-навсего был большим любителем бейсбола… – А у тебя найдется хороший, прочный, дубовый дрын?

Вскоре, сопровождаемый всем населением деревни, в сторону врага выдвинулся отряд из четырех молодых парней, несущих на своих плечах тяжелые, длинные поленья, возглавляемых Богданом.

Стоило им только выйти на поляну, как бродившие бессистемно, и как попало, зомби тут же, этой же нестройной толпой, двинулись на врага.

– Напоминаю, я стою в центре и чуть впереди. Если от меня отлетел мертвяк с целой головой – ваша задача – размозжить ему ее. – сказал Богдан и для разминки провернул дубину в руке. – Если я увижу, что их слишком много к нам подошло, отступим, но только по моей команде! Все ясно?

– Да, – нестройным хором ответили ему парни.

Оглянувшийся на них Богдан краем глаза заметил шевеление в кустах вокруг поляны. Значит, селяне все же не сбежали по домам, а будут наблюдателями… Ну, что ж, в той жизни он уже не раз убеждался, что стоит сделать отбивную из одного-двоих на глазах у многих, и эти многие будут потом безмолвным, послушным стадом, беспрекословно подчиняющимся любым распоряжениям. Здесь запугивать никого не надо, но поднять и укрепить свой авторитет в их глазах стоит.

Еще пара мгновений, и первый зомби добрался до Богдана…

***

– Игорешка, слушай, тут такое рассказывают! А ты в курсе, что Прохоровна, оказывается, под видом борделя, дома ведьмой заделалась? К ней все наши крутые сходили, теперь ни один из них не пьет, не курит. А один из них, застукав свою бабу на любовнике, не убил ее, а отвел к бабке… Так прикинь, она начала с сыном во дворе гулять, книжки читает. И не любовные романы, а учебники и энциклопедии. Их сын, за последние две недели, говорят, исправил все оценки в школе! Их Бык теперь всей толпой выводит утром на зарядку на турники.

Игорь, стараясь не терять биржевые сводки из головы, рассеянно кивнул в ответ на слова любимой.

– Слушай, Котя, а давай в ресторан сегодня сходим, а? – не унималась Светлана. – Мы так давно уже нигде не были.

«Да, давно… На прошлой неделе в баре четверть зарплаты оставили», подумал Игорь, но в слух сказал лишь:

– Давай, мне еще надо полчаса-час, начинай собираться.

Когда Игорь, ведя под руку Светлану, спустился к выходу из подъезда, во дворе наметилось какое-то оживление. Несколько черных больших внедорожников, заполнив весь проезд, стояли под подъездом дома напротив, дожидаясь своих пассажиров.

– А как же мы выедем? – удивился Игорь, усадив Светлану на заднее сиденье и разместившись рядом с ней.

– Да я вообще в шоке, – ответил ему таксист. – стоило мне подъехать, как один из братков вышел из машины, подошел к моей и спросил, не мешают ли они проезду. После чего предложил подождать минутку, пока он передвинет свою повозку!

– Ой, как это все интересно, наверное… а мы скоро поедем? – капризно вмешалась Светлана.

– Да, собственно, мы уже… – ответил таксист.

Вызвав еще один всплеск изумления, братки, стоявшие на проезде, галантно отошли в сторону, пропуская их машину, а один даже вышел чуть вперед и руками подсказывал таксисту, как лучше будет проехать так, чтобы не задеть никого и ничего.

– Знаешь, а ведь действительно, их словно подменили после того похода к Прохоровне. Может, она действительно, ведьма, только хорошая, людей в лучшую сторону меняет… – задумчиво произнес Игорь.

– Адресок ведьмочки дашь? – тут же подключился к разговору водитель. – Если это ее рук дело, я бы бесплатно отвез к ней всех водителей нашего города. Уроды, ни уважения, ни вежливости, ломятся, кто как хочет… Вот… глянь, слабо она их уму разуму научила…

Мимо них со свистом и шумом пронеслась кавалькада черных внедорожников, которые буквально несколько минут назад еще стояли в их дворе. Некоторые из них несли на себе следы неумелого, либо чересчур лихого маневрирования – потертости и вмятины.

– Им то что, стукнулись и полетели дальше… – зло пробормотал вслед черным машинам такстист. – Вон, прямо вчера, один, точно такой же, а может и один из них, летел по проспекту, а ему навстречу какой-то индиец ехал. Этот выскочил на встречку на повороте, да и зацепил того бампером.

– И что? – тут же оживилась Светлана. Её привлекали всевозможные страшилки, аварии, катастрофы. Причем, если дело обходилось без человеческих жертв и фотографий с трупами, то она мгновенно теряла к новости интерес. Зато, если кровь лилась по асфальту или земле, а какой-нибудь пронырливый журналистик успевал заснять видео разорванных пополам тел… О, да… Светлану было не оторвать от экрана.