Текст книги "35 килограммов (СИ)"

Автор книги: Серый Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 26

Толпа в каюте капитана растёт с каждой минутой. Командиры банд, их посланники, простые бандиты – все врываются сюда, перебивая друг друга вопросами.

– Кто управляет кораблём?

– Нахрен мы разворачиваемся?

– Куда мы вообще плывём?

Никто не может дать ответа.

Я пробиваюсь сквозь толпу к капитану. Он сидит на полу, скованный, под присмотром двух красных. Его белый мундир запачкан, лицо бледное, но в глазах – не страх, а какое-то странное ожидание.

Я хватаю его за шиворот, приподнимаю.

– Как управлять кораблём?

Он смотрит на меня, губы дрожат.

– Медальон.

– Где он?

– Граф Морвен забрал его.

Я стискиваю зубы.

В этот момент дверь распахивается, и внутрь вваливается Лис. Его механические ноги скрипят, лицо покрыто потом. Он нервно хохочет.

– Корабль, похоже, решил зайти в порт.

– !@#$%.

Я отпускаю капитана, поворачиваюсь к толпе.

– Граф решил выбросить корабль на мель. С такой осадкой мы не дойдём до берега – застрянем на отмели.

– Зачем ему это? – кто-то кричит сзади.

– Чтобы нас всех похоронить здесь.

Я оглядываюсь.

– Ищем графа Морвена. Высокий, в чёрном плаще, глаза горят. Кто-нибудь видел?

Один из зелёных подает голос.

– Видел этого хмыря в нашем секторе. Шёл в общую зону.

– Когда?

– Пару часов назад.

Я чертыхаюсь.

Сундук. Теперь, когда я добровольно отдал его кораблю, граф снова хочет его заполучить. Значит, он пойдёт в лес.

– Сколько у нас времени? – спрашиваю я Лиса.

Тот пожимает плечами.

– Пара часов. Может чуть больше.

– Меньше, – хрипит капитан. – Воды здешнего порта мелкие.

Я разворачиваюсь и бросаюсь к выходу.

Астра и Красавчик шагают за мной.

– Ты знаешь, куда он пошёл? – спрашивает она.

– Вниз.

Мы бежим по коридорам, спускаемся по лестнице, заваленной трупами. Арена, тоннель, площадь перед шахтой-колодцем.

Я останавливаюсь, задыхаясь.

Шахта уходит вниз, в темноту.

Я смотрю наверх. Оттуда нас спускали сюда. Там есть лифтовая платформа. Интересно, может ли корабль её контролировать?

– Безликие, – бормочу я. – Где они?

По дороге вниз ни одного не встретили. Как раз когда они так нужны…

Я поворачиваюсь к Астре.

– Ты раньше говорила с кораблём. Можешь сделать это снова?

Она замирает, её глаза темнеют.

– Я… я попробую.

Она закрывает глаза, её пальцы сжимаются в кулаки.

– Да... он слушает.

– Спроси, где Морвен.

Астра молчит несколько секунд, потом вздрагивает.

– Внизу. У водопада.

– Водопад пустых надежд, – вспоминаю я.

– Он идёт к лесу, – шепчет Астра. – Корабль... он боится.

– Чего?

– Самого себя. Того, во что он может превратиться.

Лифт скрипит, будто корабельные духи недовольны нашим вторжением. Металлическая платформа с низкими откидными бортами, больше похожая на поднос, чем на кабину лифта, медленно опускается в бездну. Мимо нас проплывают ярусы один за другим – ржавые, облупленные, с торчащими балками, словно рёбра скелета. Воздух густеет с каждым метром, пропитываясь запахом сырости, металла и чего-то кислого – как будто корабль дышит нам в лицо. С каждой новой палубой корабль всё больше начинает напоминать пещеру.

Астра стоит у противоположной стенки, пальцы вцепились в ржавый борт. Её лицо бледное, глаза полуприкрыты – она слушает. Говорит с кораблём. Красавчик рядом с ней переминается с ноги на ногу, то и дело листая книгу заклинаний. Не уверен, что в такой темноте он может что-то в ней разглядеть, но он всё равно листает страницы, будто от этого зависит наша скорость.

– Сколько ещё? – спрашивает он, пытаясь разрядить тишину.

– Час, думаю, – отвечаю я, не открывая глаз. – Пешком бы ушел весь день.

Красавчик фыркает:

– Ты вообще понимаешь, что мы лезем в пасть к чертям?

– Понимаю. Я не понимаю, зачем вы сюда попёрлись.

– Разве тебе не страшно одному?

Я пожимаю плечами:

– Страшно – это когда не знаешь, что ждёт. А я знаю. Там лес, граф, и сундук, который надо вернуть. Всё просто.

– Просто, – передразнивает он. – А если корабль решит нас сожрать по дороге?

– Тогда хотя бы не придётся объяснять парням наверху, почему мы влетели на отмель.

Красавчик хмыкает, но замолкает.

– Попроси корабль, чтобы деньги заранее приготовил, – говорю я девушке.

Астра внезапно вздрагивает, её веки приподнимаются.

– Корабль спрашивает, зачем тебе деньги, – говорит она, глядя на меня с лёгким подозрением.

– Чтобы отдать долг.

– Какой долг?

– Тот, что появился, когда я их взял у Морвена.

Она хмурится, но кивает и снова закрывает глаза. Минуту молчания, потом:

– Он говорит, что приготовит. Но… – она морщится, – он странный. Голос прерывается. Будто…

– Будто что?

– Будто он забывает, о чём мы говорили.

Отлично. Значит, голод уже сказывается.

Лифт с глухим стуком останавливается. Выходим, окутанные тьмой со всех сторон. Достаю факел, прихваченный по дороге к лифту, протягиваю конец Красавчику. Тот кривится но щелкает пальцами – искры с них поджигают масло, факел загорается, хотя бы немного разгоняя тьму.

Когда я был здесь в прошлый раз у меня был фонарь и прибор ночного видения. Тьма не была настолько вязкой.

Здесь ещё холоднее, чем на верхних ярусах. Воздух плотный, будто наполнен водой, каждый вдох даётся с усилием. Вдалеке, в слабом свете фосфоресцирующих пуповин, колышется лес, сияя зеленоватым светом. Те самые «деревья» – тела, подвешенные на пульсирующих стеблях. Они качаются в такт невидимому ветру, их лица пусты, но пальцы иногда дёргаются, будто во сне. Я уже был здесь, во второй раз видеть его не так страшно – но моим спутникам будет нелегко.

Идём. До леса всего-то километр.

– Морвен уже там, – шепчет Астра, останавливаясь на полпути от первых «стволов». – Корабль чувствует его.

– Где именно?

– В центре. У холма памяти.

Я киваю, но она хватает меня за рукав.

– Корабль предупреждает… – её голос дрожит, – ему сложно себя контролировать. Близость к городу… он голоден. Очень. Если сундук не вернуть…

– Что тогда?

Она зажмуривается, будто пытается разобрать шёпот в своей голове.

– Он не говорит. Только повторяет: «Есть. Хочу есть».

– Прекрасно.

В этот момент из тени выходит безликий. Его замотанное в тряпьё тело движется плавно, будто его ведут за ниточки. В руках – свёрток, перевязанный верёвкой. Он протягивает его мне.

Деньги.

Беру, быстро пересчитываю – пятьдесят тысяч, как и было. Засовываю за пазуху.

– Пошли.

Красавчик нервно покусывает губу, его пальцы теребят голубую капсулу «слезы».

– Ты уверен, что нам надо туда? – бормочет он.

– Нет. Мне туда надо – потому что выбора нет. А вы… вы я вообще не понимаю зачем следом идёте. Возвращайтесь к лифту и ждите меня там.

– Ты без оружия. А у меня есть пара козырей в рукаве, – он указывает на капсулу. – Если что – я смогу прикрыть отход.

– Тогда ты возвращайся, – киваю девушке.

Астра резко качает головой:

– Я не вернусь одна. И… только я могу говорить с кораблём. Если что-то пойдёт не так… К тому же – я тоже вооружена.

Она демонстрирует саблю в ножнах.

Я фыркаю.

– Тогда не отставайте.

Проверяю кинжал на поясе – единственное оружие, что осталось. Всё остальное исчезло, когда Морвен забрал сумку. Лезвие холодное, рукоять привычно ложится в ладонь.

Идём вперёд.

Лес встречает нас шелестом. Стебли-пуповины шевелятся, будто чувствуют наше приближение. Тела на них поворачиваются, будто бы гонимые невидимым течением. Одно из них вдруг дёргается – Астра вскрикивает, хватает меня за руку.

– Оно… оно посмотрело на меня!

Я смотрю туда, куда она указала. Глаза у всех закрыты – пленники корабля будто спят.

– Не говори ерунды.

– Но я видела…

– Не может быть, – бормочет Красавчик, но его пальцы сжимают «слезу» так, что капсула трещит.

– Идём, – говорю я, но сам чувствую, как по спине бегут мурашки.

Корабль содрогается. Где-то вдали раздаётся гулкий удар, будто гигантский молот ударил по обшивке. Земля под ногами дрожит.

– Он торопится, – шепчет Астра. – Прибавляет ход. Чем ближе к порту…

– Знаю.

Наконец чаща расступается. Перед нами – холм, покрытый белым песком, будто костяной пылью. На вершине сидит Морвен.

Его чёрный плащ раскинулся вокруг, как крылья вороны. Капюшон, изорванный моими пулями, скрывает лицо, но сквозь клубящуюся тьму мне чудится улыбка. На плече – моя сумка, опечатанная белым бланком. Раскрытая. В руках он держит что-то – клубок тьмы, мерцающий, как черная дыра. Он вертит его в пальцах, любуясь, будто ребёнок новой игрушкой.

Увидев нас, он прячет предмет в сундук, что стоит у его ног.

– Павел, – его голос звучит так, будто доносится из глубины колодца. – Ты опоздал.

Я молча достаю свёрток с деньгами и бросаю ему под ноги.

– Возвращаю аванс. Теперь мы в расчёте.

Печать на сумке вспыхивает алым светом и сгорает вместе с бланком извещения. В тот же миг сумка дергается, растворяется в воздухе и, спустя миг, появляется у меня на плече, будто живая. Я тут же открываю её – внутри всё на месте. Пистолет-пулемёт, патроны, даже термозаряд, который я оставил про запас.

Достаю MP-5, передёргиваю затвор. Звук металла успокаивает нервы.

– Сундук, – говорю я, наводя ствол на Морвена. – Он нужен кораблю. А капитанский медальон – мне.

Граф медленно поднимается. Его плащ колышется, будто наполнен ветром, которого здесь нет.

Граф поднимает руки и встает, отходя от сундука в сторону. У него нет лица, лишь тьма под капюшоном, в которой горят углями два глаза. Но мне кажется, что я вижу улыбку – широкую, неестественную, как трещина на фарфоровой маске. Он снимает с шеи медальон и бросает мне за спину.

Корабль содрогается.

Палуба кренится под ногами, и я падаю, ударяясь коленом о металл. Астра и Красавчик откатываются к ближайшим «деревьям». В тот же миг тела на нитях оживают. Руки, висящие безжизненно секунду назад, резко вытягиваются, хватают их за одежду, за волосы.

– Кречет! – Астра кричит, вырываясь.

Она выхватывает саблю и срезает стебель держащего неё “дерева” – тело, срубленное с пуповины, падает на палубу безжизненной куклой. Замахивается и подрубает второе – то, что держит Красавчика.

Глаза покойников вспыхивают зеленым огнём, новые «деревья» устремляются к нем.

Я вскидываю MP-5, стреляю в ближайшие стволы. Очередь прошивает два тела – они обмякают, нити, связывающие их с палубой, гаснут, как перегоревшие светодиодные провода. Астра и Красавчик отползают назад, к моим ногам.

– Не спим! – рычу я, разворачиваясь на месте.

Лес оживает.

Тела качаются на своих пуповинах, поворачиваются к нам, тянутся. Их движения медленные, но неуклонные, как течение реки. Я стреляю снова, снова – еще два «дерева» падают. Но их слишком много.

– Кречет! – Астра хватает меня за рукав, указывает на холм.

Старый капитан.

Он висит на своем дереве, его ветви-руки протянуты ко мне.

– Сундук… – его голос хриплый, будто доносится из-под толщи воды. – Скорее… И… медальон… дай его мне.

Я оборачиваюсь – Астра протягивает мне медальон капитана, который подобрала с палубы. Я задумчиво смотрю на медную бляху на цепочке. Нет, кораблю её отдавать нельзя – по крайней мере не сейчас. Надеваю медальон на шею – чтобы не потерялся.

Так – теперь нужно разобраться, как им пользоваться.

Корабль снова содрогается. На этот раз сильнее. Металл скрипит, где-то вдалеке раздается грохот – будто гигантский молот ударил по обшивке.

– Он не может сдерживаться! – Астра прижимает руки к вискам. – Голод… он слишком голоден!

Я ползу на четвереньках по палубе, цепляясь за выступы, чтобы не скатиться в сторону. Сундук лежит там, где его оставил Морвен. Я хватаю его, оглядываюсь – графа нет. Он исчез, будто растворился в воздухе.

– Держитесь! – кричу я спутникам, поднимаясь.

Капитан тянется к сундуку, его пальцы дрожат. Я протягиваю его – и в тот же миг всё дерево взрывается движением. Другие тела на нем кидаются к сундуку, точно щупальца спрута. Сундук исчезает в сплетении рук, ветвей, пульсирующих стеблей.

– Уходите! – капитан кричит, его голос уже почти не человеческий.

Земля под ногами дрожит.

Астра хватается за голову, сдерживая крик.

– Он… он кричит! – её голос срывается. – Нам нужно уходить! Сейчас же!

– Но сундук… – Красавчик сжимает капсулу «слезы» в кулаке. – Корабль получил его, да?

– Это не помогло! – Астра зажмуривается. – Он не насытился… не может себя контролировать!

– Тогда бежим!

Мы разворачиваемся, бросаемся прочь от холма.

Лес сопротивляется.

Заросли переплетаются у нас на пути.

Тела на нитях тянутся к нам, руки хватают воздух, рты открываются в беззвучных криках. Красавчик выхватывает «слезу», проглатывает её – его глаза вспыхивают оранжевым светом.

– Гори!

Огненная волна вырывается из его ладоней, сжигая несколько «деревьев» дотла. Я стреляю на ходу, MP-5 плюется свинцом, срезая очередные ветви-щупальца.

– Ещё патронов! – кричу я, скидывая пустую обойму.

Сумка жужжит, выдавая новую. Я ловлю её на лету, вставляю, передергиваю затвор.

– Вперед!

Мы пробиваемся сквозь чащу. Тела падают под нашими выстрелами, но их слишком много. Они лезут со всех сторон, как прилив.

Останавливаемся на секунду на прогалине – я перезаряжаю пустые обоймы, спешно заталкивая в них патроны из коробки, Красавчик прикрывает меня, швыряя огненные заклятья.

– Готово! – вскакиваю.

И тут же замираю.

Передо мной – он.

Малыш.

Но это уже не парнишка.

Он стал таким же деревом, как и остальные. Его худенькое тело подвешено на пульсирующей нити, лицо искажено гримасой голода. Глаза горят зеленым, пальцы вытянуты, ногти стали длиннее, острее.

– Не уходи… – его голос больше не его. Это голос корабля. – Останься с нами…

Я замираю.

Всего на секунду.

Но этого хватает.

Малыш бросается на меня, его пальцы и зубы впиваются в подставленное предплечье. Боль пронзает тело, я чувствую, как что-то пытается вползти в меня – холодное, липкое, живое.

– Нет!

Я приставляю ствол MP-5 к его лбу.

– Прости, пацан.

Бах.

Выстрел.

Малыш падает, его нить гаснет.

Я не смотрю на тело. Не могу.

– Бежим! – хриплю я.

Астра и Красавчик уже впереди. Я догоняю их, стреляя через плечо. Лес ревет, корабль содрогается, будто в агонии.

Мы вырываемся на открытое пространство – лифт уже ждет, его платформа дрожит, готовая подняться.

– Быстрее!

Запрыгиваем. Надеюсь, корабль не попытается нас сбросить.

Лифт вздрагивает, начинает подъем.

Я смотрю вниз.

Лес шевелится, как раненый зверь. Тела на нитях тянутся к нам, но уже не могут дотянуться. Холм в центре опустел – дерево скрылось под ним, вместе с сундуком.

Астра падает на колени, её дыхание прерывистое.

– Он… он успокаивается… – шепчет она. – Но надолго ли.

– Что теперь? – Красавчик вытирает пот со лба.

– Нужно развернуть корабль, – говорю я, – Спроси его, как пользоваться медальоном.

– Ты должен слышать корабль, – шепчет Астра, превозмогая головную боль, – Чувствовать его, раз медальон уже у тебя.

– Я !@#$% не чувствую, – снимаю медальон с шеи и протягиваю Красавчику.

Тот отстраняется.

– Не хочу мараться в магии Старых Богов, – на его лице едва скрываемое отвращение.

– А ничего, что корабль сейчас на берег выползет? – спрашиваю я его.

Но рыжий непреклонен.

Протягиваю медальон Астре, но она отталкивает, едва держась на ногах.

– Если я впущу его, он снова может взять надо мной контроль.

Тогда он сам сможет собой управлять. Киваю и вешаю обратно себе на шею. Впереди подъем, это займет еще час – если ничего нового не случится.

Лифт с грохотом останавливается на верхнем ярусе. Перепрыгиваем через пропасть под ногами и оказываемся в пустующем главном зале. По тоннелю бежим к арене, а оттуда вновь поднимаемся по узкой лестнице на верхние палубы. Трупы с арены и из зрительного зала уже вытащили. Двери из тамбура открываются, и нас встречает хаос. Бандиты и нейтралы снуют туда-сюда, как муравьи в растревоженном муравейнике. Офицеры банд орут указания, кто-то тащит ящики с припасами, кто-то раздает оружие. Воздух гудит от криков, матерных ругательств и лязга металла.

Я хватаю за руку одного из красных – тощего парня с перебинтованной головой.

– Что тут происходит?

Он оборачивается, глаза у него бешеные, губы дрожат.

– Корабль... корабль причалил!

– Понятно. Но почему такой бардак?

– Он не просто причалил, Кречет! Он вылез на берег!

Я отпускаю его, и он тут же растворяется в толпе.

Глава 27

Астра и Красавчик уже бегут вперед, к выходу на палубу. Я направляюсь в каюту капитана – вход охраняют двое красных с арбалетами наизготовку.

– Как дела? – спрашивает один из них, Лысый.

– Неплохо, – бросаю я, проходя мимо. – Капитан внутри?

Я помню, что он работает на Детей Моря. Но сейчас это не важно.

– Да. Сидит, как мышь под веником.

Каюта капитана теперь больше похожа на тюремную камеру. Белые стены запачканы копотью, ковер забрызган рвотой. Сам капитан сидит за столом. Его белый мундир превратился в лохмотья, лицо покрыто слоем пыли и пота.

Он поднимает голову, увидев меня. Глаза – два уголька в пепельной маске.

– Господин Кречет, давно не виделись, – хрипит он. – Довольны своей работой?

Я достаю медальон и протягиваю ему.

– Отведи корабль от берега.

Он смотрит на медную бляху, потом на меня.

– Это займет время.

– У нас его нет.

Капитан медленно тянет руки к медальону. Его пальцы дрожат, когда он берет его. Надевает на шею.

И тут же вскрикивает.

Его тело выгибается, как от удара током. Глаза закатываются, изо рта вырывается пена. Он падает со стула на бок, бьется в конвульсиях.

– Черт! – Лысый бросается к нему, прижимает к полу. – Что с ним?

– Не знаю. Проверь пульс.

Лысый прикладывает пальцы к шее капитана.

– Жив. Но без сознания.

– Приводи его в чувства. И следи, чтобы выполнил приказ, как очнется.

Я разворачиваюсь и выхожу.

На верхнюю палубу.

Подняться туда – задача не из легких. Корабль сильно накренился на правый борт, и каждый шаг по трапу дается с трудом. Приходится цепляться за поручни, чтобы не скатиться вниз. Металл скрипит под ногами, будто палуба вот-вот провалится.

Наконец я оказываюсь на палубе. Подбираюсь к борту, перегибаюсь, смотрю вниз.

И замираю.

Корабль в самом деле вылез из воды.

Полностью.

Теперь он возвышается над портом, как гора, покрытая ржавым железом и ракушками. Его дно – не плоское, как у обычных судов, а извилистое, как у спрута. Десятки – сотни щупалец, толстых, как стволы деревьев, вытянулись в стороны, цепляясь за землю. Они сжимаются и разжимаются, медленно таща корабль вперед.

А внизу...

Внизу – ад.

Корабль давит дома, как карточные домики. Щупальца хватают людей – крошечные фигурки, разбегающиеся в панике – и утаскивают их в черные люки на своем брюхе. Крики доносятся даже сюда, смешиваясь с грохотом рушащихся зданий.

Корабль ест.

Утоляет голод.

Я смотрю на эту картину и думаю: что же было в том сундуке? Что вложил в него Морвен? Нужно будет узнать, как только корабль придет в себя.

Астра стоит у борта, ее пальцы вцепились в поручни. Лицо белое, как мел.

– Он... он не может остановиться, – шепчет она.

– Так бывает, когда долго голодаешь. Капитан должен взять управление в руки.

– А если не сможет?

Я не отвечаю.

В этот момент корабль содрогается.

Щупальца замирают, потом медленно начинают двигаться в обратном направлении. Корабль кренится, разворачивается, пятится к воде.

– Получилось, – говорит Красавчик. – Капитан очнулся.

Я смотрю, как корабль отползает назад, оставляя за собой полосу разрушений. Вода смывает обломки домов, но не может смыть трупы.

–

Я сижу у поручней, курю, свесив ноги за борт. Море внизу беспросветное, как чернила, лишь редкие блики двух бледных дисков лун скользят по волнам. Берег уже далеко – темная полоса на горизонте, будто кто-то провел углем по краю мира. Огни какой-то деревни. Мы увели корабль из порта, не дожидаясь, пока местные власти опомнятся и решат взять нас на абордаж. Пусть думают, что мы просто сбежали. Пусть не знают, что корабль теперь наш.

Члены банд уже освоились в новых ролях. Красные, зеленые, желтые – все теперь носят белоснежную форму моряков, словно стараясь вжиться в образ команды, а не узников. Кто-то чистит палубу, кто-то проверяет снасти, кто-то просто стоит на вахте, всматриваясь в горизонт. Они собираются переселится на верхние палубы, оставив весь нижний ярус нейтральным и новым гостям. Главари до смерти передерутся, решая, кому достанется капитанская каюта. Жизнь на корабле продолжается. Только теперь он наш.

Офицеры готовят послание владельцам – хотят пригласить их на переговоры.

Шаги за спиной отгоняют мысли о будущем корабля и заставляют меня обернуться.

К борту подходит один из Детей Моря – высокий, с загорелым лицом и жесткими чертами. На нем та же белая форма, но повязка на руке выдает его прежнюю принадлежность. Рядом с ним – фигура, закутанная в грязные тряпки.

Мое сердце замирает.

Тряпки спадают, и я вижу лицо.

Малыш.

Он стоит, слегка покачиваясь, будто его ведет невидимая нить. Его лицо чистое, без следов пули, которую я всадил ему в лоб. Нет ни крови, ни дыры – только бледная, почти прозрачная кожа и глаза...

Глаза, в которых нет ни капли жизни.

Я поднимаюсь на ноги.

– Кречет, – говорит бандит, – парень искал тебя. Говорил, что у него важное дело.

Я киваю, с трудом отрывая взгляд от Малыша.

– Спасибо. Можешь идти.

Бандит бросает последний взгляд на парнишку, потом пожимает плечами и уходит.

Мы остаемся вдвоем.

Тишина.

Только ветер шевелит тряпки на теле Малыша, да волны шумят внизу.

Потом он говорит.

Но это не его голос.

Это корабль.

– Мы хотели встретиться с тобой, – звучит из его рта. Голос глухой, будто доносится из-под воды. – Обсудить всё, что произошло.

Я вздрагиваю. Рука сама тянется к пистолету на поясе, но я сжимаю кулаки.

– Зачем ты выбрал его? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Ты был близок с ним, – отвечает корабль. – Мы подумали, что тебе будет проще говорить с тем, кому ты доверял.

Доверял.

Я снова вижу его лицо в прицеле. Снова слышу хруст кости под пулей.

– Ты мог выбрать кого угодно, – говорю я. – Тысячи тел внизу. Но ты взял его.

– Мы сожалеем, если это причиняет тебе боль.

Я стискиваю зубы.

– Что Морвен положил в сундук? – резко меняю тему. – Я хочу это назад.

Корабль (Малыш?) вздыхает.

– Мы не знаем.

– Как это – не знаете?

– Сундук – часть нас. Пищеварительная система. Когда голод стал невыносим, мы поглотили его содержимое, пытаясь утолить его. Но это... это не было ни чувством, ни воспоминанием. Ни чем-то живым. Мы не можем сказать, что это было. И не можем уже вернуть.

Я мотаю головой.

– А догадки какие-нибудь есть?

– Это могло быть чем угодно.

– В смысле?

– В абсолютном, – продолжает корабль. – Эта сумка... она древняя. Как и наш сундук. Если сундук может спрятать что угодно, то сумка может украсть что угодно.

– Что ты имеешь в виду?

– Все, на что хватит жадности владельца. И за что он сможет заплатить.

– Дом? Дворец? Гору?

– Боль, – шепчет корабль, – Страх. Любовь. Детский смех. Запах моря. Смерть…

– Боль? В смысле – боль? Чьи-то воспоминания? – спрашиваю я.

– Всю боль, что есть на свете. Весь смех. Всю любовь. Всю смерть.

Меня пробирает дрожь.

Я думаю о том, чего не было в мире, пока сундук был запечатан. О том, что Морвен мог украсть на этот раз.

Малыш протягивает мне сверток.

– Мы принесли тебе это.

Я разворачиваю ткань. Внутри – пачки денег из моего мира. И еще... предметы.

Пистолет, похожий на старинный, но с шестернями и огромным оптическим прицелом. Часы на цепочке – четыре стрелки, циферблат с непонятными символами. Разноцветные камни, светящиеся тусклым светом. Жезл. Два кольца – одно серебряное, другое черное, с резными узорами.

– Предметы Старого Мира, – говорит корабль. – Те, что ты просил. Они хранились на наших палубах – закопанные, потерянные. Теперь они твои.

Я беру пистолет, взвешиваю в руке. Тяжелый, холодный. На стволе выгравированы символы, которых я не понимаю.

– Спасибо, – говорю я, хотя благодарности во мне нет.

– Мы благодарны тебе за выполненную часть сделки.

Я сжимаю пистолет.

– Жаль, что ты не выполнил свою. Не трогать ни парня, ни девушку – так мы договаривались.

Малыш (корабль?) опускает голову.

– Это не наша вина. Похититель настиг мальчика, когда тот нес сундук нам. Мы нашли его уже на грани. Не могли спасти. Не могли привести в чувства. Не могли доставить наверх. Нас вот-вот охватило бы безумие, а ему оставались секунды. Тогда мы... забрали его. Вопреки уговору.

– Сделали его своей частью.

– Да. Теперь он с нами. Навсегда. Его мысли, мечты, воспоминания – всё едино с нами. Навсегда.

Я смотрю на бледное лицо Малыша.

– Он... здесь?

– Нет. Но мы можем позвать его – если хочешь.

Я отворачиваюсь, сжимая рукоять пистолета.

– Это ни к чему.

– Он хочет поговорить.

Глаза Малыша на секунду теряют пустоту. Зрачки сужаются, губы дрожат.

– Кречет? – голос другой. Тонкий, живой.

Я замираю.

– Привет, пацан.

Он криво улыбается.

– Я не злюсь. Ты же говорил мне не ходить вниз.

– Я должен был сам отнести сундук.

– Тогда бы тебя убил тот человек. У тебя не было сумки. Да и с ней... простое оружие на него не действует.

– Что тогда?

– Он не любит металлы, которые противостоят морской воде.

– Вроде свинца… Зря я не пошел.

Я смотрю на него.

– Ты... хочешь уйти с корабля? Я мог бы тебя увести отсюда.

Он качает головой.

– За его пределами я долго не проживу. Да и не особо хочется. Тут мой дом. Там, внизу... весело. Там много тех, кого я знал. Даже мамка с папкой. Мы как большая семья. На нижних палубах, где я родился, всегда сыро, темно и холодно. А там, внизу… всегда светит солнце и трава… такая зеленая. Раньше я никогда не видел травы.

Я молчу.

– Корабль говорит, ты скоро уйдешь, – продолжает Малыш. – Расскажи мне что-нибудь перед этим. О своих приключениях.

Я сажусь на палубу, прислоняясь к поручням. Малыш опускается рядом.

И я рассказываю.

Про Африку, где мы неделю ждали боя в пыльной деревне. Про Ближний Восток, где песок забивался в стволы. Про Южную Америку, где джунгли шептались за спиной.

Он слушает, улыбаясь.

Когда на горизонте появляется первый луч рассвета, он встает.

– Мне пора.

– Я как-нибудь навещу тебя.

– Обязательно. Мы все будем ждать новых историй.

Его глаза снова мутнеют. Голос становится глухим:

– Нам пора возвращаться под воду.

– Ты же пришел не только за тем, чтобы показать мне мальчишку, – говорю я.

– Нет, – отвечает он, – Мы знаем, что ты собираешься уходить.

– Не сейчас. Солнце встаёт. Дождусь вечера. Одолжу одну из твоих шлюпок. Это проблема?

– Наши дети вольны ходить там, где им заблагорассудится. Сила не оставит тебя вдали от нас, не волнуйся.

– Но?

– Но мы хотим предложить тебе снова поработать на нас. Ты ищешь силы, ищешь вещи, созданные до раскола на Небесах. Мы поможем тебе искать их – если ты поможешь нам.

– Что нужно делать?

– Другая сущность, родственная нам, страдает далеко на севере. Мы слышим их зов по ночам. Отправляйся туда, отыщи тех, кому нужна помощь. Помоги им вернуться к свету истинных Богов.

Он уходит, не дожидаясь моего ответа.

Я остаюсь один.

С пистолетом в руках, деньгами в кармане и мыслями, которые не дают покоя.

–

Паром скрипит и дрожит под ногами, словно живое существо, измученное долгим плаванием. Солёный ветер бьёт в лицо, заставляя щуриться, а в горле стоит ком – то ли от усталости, то ли от осознания, что мы всё-таки вырвались.

Я сижу на корме, спиной к ржавому борту, и перебираю сокровища, выложенные передо мной. Золотые монеты, странные артефакты с выгравированными символами, пистолет, который, кажется, стреляет чем-то большим, чем просто пули. Корабль сдержал слово – дал мне то, что обещал. Но главное – сумка снова живая. Она лежит у меня на коленях, её ткань слегка пульсирует, как будто дышит.

– Доволен? – раздаётся голос Астры.

Она стоит у борта, пальцы вцепились в поручни так, будто боится, что паром опрокинется. Ветер треплет её волосы, но в глазах – не страх, а холодная настороженность.

– Не то слово, – отвечаю я, проводя ладонью по сумке. Она жужжит в ответ, и я чувствую её тепло.

– А теперь что? – вмешивается Красавчик, подбрасывая одну из монет. Она сверкает в свете луны, прежде чем упасть обратно в его ладонь. – Графа искать будем?

Я сжимаю кулак.

– И я его найду.

– Ради чего? – Астра поворачивается ко мне, и в её голосе – лёгкий вызов.

– Чтобы поквитаться. И чтобы он больше не мог мне угрожать.

Красавчик хмыкает:

– Смело. Особенно учитывая, что он тебя уже раз обхитрил.

– Второго раза не будет.

Астра скрещивает руки на груди.

– А если он сильнее, чем кажется?

– Тогда тем более надо разобраться с ним сейчас.

Наступает тишина. Только волны шумят за бортом, а паром поскрипывает, будто напоминая, что мы ещё не в безопасности.

– А потом? – наконец спрашивает Астра.

– Потом – на север.

– Зачем?

– Корабль попросил уладить для него одно дело.

Красавчик поднимает бровь:

– И что, ты просто так согласился?

– Не просто так. Обещали новые сокровища. И ответы на мои вопросы.

– Ответы, – повторяет Астра, и в её голосе звучит скепсис. – На какие вопросы?

– О том, что мы освободили, что мы потеряли и что, чёрт-его-дери я вообще такое.

Она замирает.

– Ты так и не сказал... что это было… То, что граф отдал кораблю.

Я пожимаю плечами.

– Корабль не знает. Может, смерть – а может свою бухгалтерию. Теперь только Морвен может сказать – хотя и он наверняка позабыл, как только спрятал это в сундук.

– И ты не боишься, что это было что-то важное?

– Здешний мир вообще меня мало тревожит. Я слишком чужд для него, а он – для меня.

Астра смотрит на темную воду, её лицо напряжено.

– А если это было что-то... опасное?

– Обязательно спрошу у графа, когда найду его.

Красавчик вздыхает:

– Ну, удачи тебе с этим. Мы, наверное, пойдём своей дорогой.

– К отцу? – спрашиваю я.

Астра сжимает губы.

– Если он вообще захочет меня видеть.

– Любовь вернулась в мир, – с кривой усмешкой напоминаю я. – Или что-то ещё более важное. Не зря же ты чувствовала, что это нужно вернуть. Может, и его сердце оттаяло.

Она не отвечает, только смотрит вдаль.

– Я обещала тебе новые прогнозы за спасение.

– Я не забыл, – хмыкаю, почесывая щетину, – Не волнуйся. Я найду тебя, когда ты снова мне понадобишься.

Я поднимаю глаза к небу. Луны висят низко, одна – привычное блюдце, другая – полный диск, холодный и голубоватый. Очень странно, сколько помню тень первой луны всегда прикрывала вторую.

И вдруг – я вижу это.

Трещину.

Тонкая, едва заметная чёрная линия прорезает поверхность большей луны, резко, будто ножом. Ни вспышки, ни грома. Просто – разлом.

Я застываю.

– Вы... видите?

Астра поднимает голову.

– Что?

– Луну.

Она щурится.

– Да, двойное полнолуние. Никогда такого не видела.

– Да нет же, – рычу я, – Присмотрись, на поверхности.

– Ничего не вижу.

Красавчик тоже качает головой.

Я включаю зум механического глаза. Луна увеличивается, и я вижу её чётко – трещина расширяется, как шрам.

И вспоминаю легенду.

Две луны – две богини. Когда бог тьмы украдёт тень у одной, вторая сгорит и расколется. И всему миру придёт конец.