Текст книги "35 килограммов (СИ)"

Автор книги: Серый Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 23

Лагерь Детей Моря встречает меня холодным ветром, который пробирается сквозь щели в металлических стенах корабля, донося знакомый запах нижних палуб. Воздух здесь пахнет морем, солью и чем-то гниющим – будто где-то рядом разлагается огромный труп. Я иду по узкому коридору, минуя патрули зелёных. Их повязки блестят в тусклом свете фонарей, лица скрыты за масками или капюшонами.

Первый отряд пропускает меня без вопросов – видимо, уже предупреждён. Второй останавливает.

– Красный, – хрипит один из них, коренастый детина с сизым носом, торчащим из-под балаклавы. – Второй раз за неделю? У вас там с нами перемирие, что ли?

– Не слышал о таких планах, – пожимаю плечами. – Но всё может быть.

Он хмыкает, пропускает меня дальше.

Ворота лагеря зелёных – массивные, из ржавого металла, украшенные выгравированными волнами и морскими чудовищами. Над ними – балкон, где дежурят стрелки возле двух баллист. Оружие взведено и нацелено вниз, но не на меня – просто держат вход под прицелом.

Меня встречают быстро, будто ждали.

– Оружие, – говорит один из охранников, тощий мужик с бегающими глазами и лицом, покрытым прыщами.

Я скидываю сумку на землю. Она тут же подпрыгивает и снова оказывается у меня на плече. Охранники переглядываются, понимающе кивают.

– Ладно, проходи.

Дальше – две женщины. Обе в платьях, сшитых из чего-то дорогого – шёлка, парчи, может, даже кожи какого-то неведомого зверя. Улыбаются сладко, как мёд с ядом.

– Кречет, – говорит одна, кланяясь. – Мы так рады тебя видеть.

– Пойдём с нами, – добавляет вторая, протягивая руку, будто хочет взять меня под локоть.

Я отстраняюсь.

– Без лишних церемоний.

Они переглядываются, улыбки не исчезают. По бокам – вооружённые охранники. Мечи, копья, арбалеты. Ничего личного – просто протокол.

Лагерь зелёных – это город внутри города.

Мы идём через залы, каждый из которых больше предыдущего. Здесь есть всё: кузницы, где куют оружие; мастерские, где варят зелья; даже что-то вроде рынка, где торгуют едой, тканями, книгами. Людей – сотни. Больше, чем у красных и жёлтых вместе взятых.

– Впечатляет, – говорю я.

– Наш дом, – отвечает одна из женщин.

Дворец в центре лагеря – это не просто постройка. Это монумент. Стены – из тёмного дерева и металла, добытого, видимо, на нижних ярусах. Колонны, арки, витражи из цветного стекла. Кто-то вложил в это душу.

На площади перед дворцом выстроились бойцы. Десятки, если не сотни. Все в зелёных повязках, все смотрят на меня. Не враждебно – просто оценивают.

И вот он выходит из ворот дворца.

Главарь Детей Моря.

Молодой, пышно одетый, в плаще, расшитом золотыми нитями. Лицо – гладкое, без шрамов, будто он никогда в жизни не дрался. Но глаза – холодные, как лезвие.

Свита окружает его: офицеры, маги, советники. Среди них – Весельчак Зеф. Но сегодня он не смеётся. Его лицо напряжено, взгляд тревожный.

А потом я вижу его.

Человека в шляпе.

Высокий воротник, широкие поля – лицо скрыто. Но я узнаю эту шляпу.

Гарра.

Сердце заходится в груди. Пластина вибрирует, будто предупреждая об опасности.

Главарь поднимает руку. Толпа затихает.

– Кречет, – говорит он, и голос его звучит, как колокол. – Мы давно ждали тебя.

Я молчу.

– Для тебя приготовлены апартаменты, – продолжает он. – Ты сможешь отдохнуть.

Свита ухмыляется. Бойцы переглядываются.

– Я тут по делу, – говорю я. – Не собираюсь задерживаться.

Главарь качает головой.

– Отец очень просил, чтобы ты погостил у нас подольше.

Капитан.

Я делаю шаг назад. Охранники смыкают ряды.

– Мне пора.

Главарь вздыхает.

– Жаль.

Кто-то бьёт меня по затылку.

Темнеет в глазах.

Я падаю.

Последнее, что вижу – человека, похожего на Гарру, который медленно снимает шляпу.

И улыбается.

–

Я прихожу в себя от резкой боли в запястьях. Каждый сустав ноет, будто кто-то вбил гвозди прямо в кости. Голова тяжелая, словно налитая свинцом, а во рту – вкус крови и ржавчины.

Пытаюсь пошевелиться – не выходит.

Цепи. Короткие, вбитые в пол. Руки закованы в кандалы, а сверху – толстые мешки, натянутые до локтей. Пальцы скрючены внутри, бесполезные, как обрубки. Ноги тоже скованы, но хоть не замотаны.

Сумка.

Она лежит в полуметре от меня, чуть левее. Так близко, что я почти чувствую её тепло. Но дотянуться невозможно. Даже если бы и смог – как открыть её с этими мешками на руках?

– Подойди, – шепчу я.

Сумка не шевелится.

– Раскройся.

Тишина.

Чёрт.

Оглядываюсь. Клетка маленькая, тесная, прутья толстые, ржавые. Пол – холодный металл, покрытый слоем пыли и чем-то липким. Каземат вокруг – деревянный, сколоченный на скорую руку. Дверь закрыта, но щели между досками пропускают тусклый свет фонарей.

Где я? Лагерь зелёных, судя по всему. Но камера не похожа на обычную тюрьму. Значит, где-то в глубине их территории.

Гарра.

Видел ли я его на самом деле? Или это галлюцинация?

Почему он с зелёными?

Мысли путаются. Пытаюсь вспомнить, что было перед ударом по голове. Главарь Детей Моря. Его свита. Весельчак Зеф. И...

Шляпа.

Широкие поля. Перо. Высокий воротник.

Но был ли это он?

Из раздумий меня выводит скрип двери.

Шаги. Не один человек – несколько.

Дверь каземата открывается. В проёме – силуэты. Кто-то остаётся снаружи, прикрывая вход.

Фонарь вспыхивает, слепя меня.

– О, Кречет! – знакомый голос. Весёлый, но с лёгкой дрожью. – Ну как, выспался?

Весельчак Зеф.

Он присаживается на корточки рядом с клеткой, ухмыляясь. Но в его глазах – напряжение. Он озирается, будто боится, что за ним следят.

За ним – трое. Незнакомцы в зелёных повязках. Лица хмурые, руки на оружии.

– Чего надо? – хриплю я.

– Соскучился по тебе! – Зеф бросает взгляд на дверь, затем ближе придвигается к прутьям. – И хочу... кое-что обсудить.

– Обсудить? – я дергаю цепь. – В таком виде?

– Ну, ты же сам знаешь, как у нас тут любят поговорить по душам.

Один из зелёных что-то шепчет ему на ухо. Зеф кивает, затем поворачивается ко мне.

– Ладно, без шуток. Я знаю о твоём плане. О бунте, что готовят Грязные Рты.

Я замираю.

– Откуда?

– Ох, Кречет... – он качает головой. – Ты же не думал, что это останется секретом? Красные уже шепчутся. Жёлтые – тем более. А у нас... – он указывает на своих спутников, – у нас своих информаторов хватает. Но, вообще, нам один из ваших доложил. Такой лысый, носатый – всё нам выложил. У него давно с главарем дружба.

Один из зелёных хмуро кивает.

– И что? – спрашиваю я. – Пришли похвастаться?

– Пришли протянуть тебе руку.

Тишина.

Зеф оглядывается, затем продолжает тише:

– Все знают, какая у нас, Детей моря, на корабле репутация. Жадные, жестокие, надменные, коварные... И это всё правда. Но мы не идиоты. Ну, не все, по крайней мере. Наш главарь – вот он да, он любимчик Отца. Почти родня. И это давало нам привилегии до поры до времени. Но теперь... – он делает паузу, – теперь времена меняются. Ты же тоже чувствуешь это?

– Тебе-то что с того?

– Я родился на этом корабле, Кречет. Наверное, уже рассказывал… Никогда не видел мира снаружи. И, честно? Не хочу. Но я помню, каким всё было раньше. При старом капитане. Если бунт вернёт те времена или хотя бы приблизит их возвращение... – он сжимает прутья клетки, – то я за. И не я один – уж поверь.

Он показывает на своих людей.

– Нас много. Когда придёт время – мы будем на твоей стороне.

Я изучаю его лицо. Ищу ложь. Но вижу только нервозность и... надежду?

– А что главарь со мной планирует? – спрашиваю я.

Зеф морщится.

– Отец велел держать тебя здесь. Чтобы ты не помешал подавить бунт. Потом... – он пожимает плечами, – потом тебя, скорее всего, передадут тому парню, что пришёл с новичками.

– Гарре?

– Кому? – Зеф хмурится. – Не знаю, как его зовут. Такой хмырь в шляпе. Тебя скорее всего выкупил кто-то сверху.

– То есть меня освободят?

Зеф усмехается.

– Людей отсюда не так выкупают, Кречет. Если бы за тобой пришла парочка желтых и вежливо отвела к какой-нибудь потайной лифтовой шахте – тогда может и да. Но раз за тобой прислали такого хмыря... – он проводит пальцем по горлу.

– И что теперь?

– Теперь мы тебя освобождаем.

Один из зелёных делает шаг вперёд. Достаёт голубую капсулу – «слезу» – и проглатывает. Его глаза вспыхивают зелёным светом.

Он присаживается у клетки, касается прутьев. Из его пальцев вырывается тонкое лезвие пламени – точное, как лазер. Металл шипит, режется как теплое масло.

Затем – кандалы.

Огненный клинок скользит по замкам, и я наконец могу пошевелить руками. Мешки сдирают. Кровь снова приливает к пальцам, вызывая волну боли.

– Быстрее, – шепчет Зеф.

Меня поднимают на ноги. Ноги дрожат, мышцы онемели от долгого бездействия.

– Маску, – один из зелёных натягивает на моё лицо жёлтый капюшон.

Теперь я похож на Просвещённого.

Мы выходим из каземата в полутьму коридоров. Лагерь зелёных ночью почти пуст. Лишь изредка попадаются патрули – но, завидев офицеров, они молча пропускают нас.

Кто-то даже кивает.

Их больше, чем я думал.

Идём через залы, минуя склады и казармы. Всё идёт хорошо, пока не выходим на площадь перед воротами.

И тут – он.

Фигура в плаще. Широкополой шляпе.

Зелёные замирают.

Я сжимаю кулаки, рука сама тянется в сумку за пистолетом.

– Гарра?

Незнакомец поднимает голову. В его руках вспыхивают два языка пламени, освещая лицо.

Рыжая борода. Холодные глаза.

Не Гарра.

Тот, кого послал Морвен.

Он ухмыляется.

– Ну здравствуй, Пабел.

За спиной у него появляются ещё двое.

– Похоже, – говорит он, – подышать свежим воздухом я решил как раз вовремя.

Я поворачиваюсь к зелёным, которые стоят рядом, сжимая оружие. Их глаза мечутся между мной и Фуэго, будто они не уверены, кому теперь подчиняться.

– Разбегайтесь, – говорю я тихо. – Если вас увидят со мной, капитан вас закопает в песке.

Они переглядываются, но не двигаются.

– Сейчас же!

Рёв в голосе делает своё дело – они разворачиваются и исчезают в узких проходах между постройками. Только Весельчак остаётся, его лицо бледное, губы дрожат.

– Кречет… – начинает он.

– Восстание ещё не началось, – перебиваю я. – Ты ничего не видел. Иди.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент кивает и скрывается в темноте.

Теперь только я и они.

Трое.

Фуэго стоит посередине, его рыжая борода ярко выделяется в свете фонарей. Шляпа с широкими полями бросает тень на лицо, но я всё равно вижу его ухмылку. Двое по бокам – крепкие, молчаливые, с руками на рукоятях мечей.

– Ну что, Пабел, – говорит Фуэго, растягивая слова. – Давно не виделись.

– Вообще-то Павел – а ты кто такой?– Павел... Дон Фуэго, к твоим услугам, – он чуть склоняет голову, – По-моему нас уже представлял друг другу граф Морвен.

– Шляпа классная, – отвечаю я, указывая стволом на его головной убор. – Где взял?

Он хватает поля и слегка приподнимает её, будто демонстрируя.

– Одолжил у нашего общего друга.

– У Гарры?

– Именно. – Фуэго усмехается. – Ловко ты его заманил, кстати. Он пришёл в первый же день боёв на пристань – я его там и поймал.

Я стискиваю зубы.

– И что, быстро раскололся?

– Не сразу. Пришлось немного поубеждать. – Фуэго рисует пальцем в воздухе огненные узоры. – Но в итоге рассказал, где припрятал сундук.

– Где он теперь?

Я не спрашиваю про Гарру.

– У моего хозяина. – Его глаза сверкают. – Но ему нужен ключ.

Я медленно киваю.

– И ты думаешь, он у меня.

– У кого-то из троицы. Тебя, девчонки или рыжего. – Фуэго пожимает плечами. – Если бы знал, в какой банде кто скрывается, разумеется, пошёл бы к жёлтым. Девчонки раскалываются быстрее всех.

Я ухмыляюсь.

– Предлагаю сделку. Я вам – ключ, вы мне – половину обещанной суммы. Раз уж у меня только половина того, что должен был найти.

Фуэго смеётся, но в его смехе нет ни капли веселья.

– Платить тебе никто не собирался. Ты должен был вывести нас к сундуку и ключу. И ты отлично справился.

Я делаю вид, что задумался.

– А скажи… – начинаю я, но тут же стреляю.

Три очереди, одна за другой. Отсекаю пальцем, чтобы не потратить всю обойму. Это сложно, но у меня было достаточно практики даже в прошлой жизни. Ба-ба-бах!

Двое падают, даже не успев понять, что произошло. Фуэго вскидывает руку – пули отскакивают от невидимого щита, разлетаясь в стороны.

Я бегу.

Не к нему – прочь, в сторону, пытаясь увеличить дистанцию. Пальцы нащупывают запасной магазин, перезаряжаю на ходу. Длинные очереди израсходовали всю обойму.

Я не хочу сражаться с ним. Просто сбежать.

Но Фуэго не даёт мне такой роскоши.

– Ты думал, это будет так просто? – кричит он.

Я разворачиваюсь, стреляю. Пули снова отскакивают от щита, но он не опускает руку – не может атаковать, пока защищается.

Пытаюсь обежать его с фланга, рванув к воротам.

Фуэго резко взмахивает свободной рукой – с его пояса вылетают три склянки. Они разбиваются передо мной, и алхимический огонь вспыхивает стеной.

Не взрыв.

Не облако.

Стена.

Я останавливаюсь в шаге от пламени. Оно не просто горит – оно живое. Колышется, переливается, будто дышит. А от него по полу во все стороны ползут, извиваясь, ожившие ручейки горящего зелья, точно змеи. Окружают меня со всех стороны, поднимают головы, раздувают кожистые капюшоны.

И в нём…

В этом самом пламени…

Я вижу его.

«Красный Петух».

Охваченный огнём.

Крики.

Дым.

Запах горелого мяса.

Я застываю, ноги будто вросли в пол.

Нет. Нет. Нет.

Это не сейчас. Это было тогда.

Я стискиваю зубы, отгоняю видение, но Фуэго уже опускает щит. Его пальцы складываются в знакомый жест.

– Сгори, – шепчет он.

Огненная стрела врезается мне в спину.

Физически я почти не чувствую удара – магия не может меня убить. Но боль…

Боже, эта боль.

Она растекается по телу, как кипящее масло. Каждый нерв кричит, мышцы сводит судорогой. Я падаю на колени, Glock выскальзывает из пальцев.

Фуэго медленно идёт ко мне.

– Где ключ, Павел?

Я поднимаю голову.

– У тебя в !@#$.

Хватаю из кобуры Colt, стреляю.

Бах! Бах! Бах!

Фуэго отпрыгивает, щит снова вспыхивает, но я уже вскакиваю и бросаюсь в сторону построек, прочь от ворот и от выхода из лагеря.

На открытом пространстве у меня нет шансов.

Но я не собираюсь сбегать.

У меня к этому парню личные счеты.

Я должен убить его.

Здесь.

Сейчас.

Огонь преследует меня по пятам, как живая тень. Я бегу, пригнувшись, между ржавыми стенами построек, время от времени разворачиваюсь и стреляя наугад. Пули рикошетят от металла пола, одна из них задевает Фуэго по руке – он вздрагивает, но не останавливается. Его пальцы уже сжимают следующую флягу.

– !@#$%^.

Я вскидываю сумку перед собой, как щит, в тот же миг стеклянный сосуд разбивается о неё, и горящая жидкость расплёскивается в стороны. Пламя лижет воздух, но не касается меня – сумка поглощает удар, как всегда.

Но Фуэго не просто алхимик.

Он маг.

Он вскидывает руку, будто дергает за невидимые нити, и огонь внезапно оживает. Пламя сгущается, вытягивается, превращаясь в зверя с горящими глазами и разинутой пастью. Оно бросается на меня, смыкает челюсти на груди – и взрывается.

Боль.

Не ожог. Не рана.

Как будто кто-то вогнал под кожу сотню раскалённых игл. Я снова падаю на колени, стискиваю зубы, но не кричу. Не даю ему этого удовольствия.

– Беги, беги, крыса, – смеётся Фуэго где-то позади.

Я вскакиваю, стреляю в щит мага и ныряю в узкий проход между зданиями. Огонь следует за мной, но здесь, в тесноте переулков, он теряет силу. Пламя бьётся о стены, пытаясь прорваться дальше, но корабль не даёт ему разгореться – металл лишь чернеет, но не плавится.

Я отрываюсь, перебегая из одного закоулка в другой. Фуэго где-то рядом, но он не видит меня – а значит, не может метнуть очередную бомбу.

Хорошо.

Разорвав дистанцию, я перезаряжаю Glock, рассовываю обоймы по карманам. Пальцы дрожат, но я заставляю их слушаться. Затем достаю телефон, набираю заявку:

«Полный комплект пожарной экипировки. Теплоотражающий костюм. Каска. Перчатки. Углекислотный огнетушитель»

Только бы хватило лимита веса.

Сумка жужжит, тяжелеет. Я натягиваю штаны, куртку, каску, затем серебристый костюм поверх. Перчатки мешают держать пистолеты, но сейчас оно мне не понадобится.

Я выхватываю огнетушитель.

И выскакиваю из-за угла.Он идёт, окутанный океаном огня. Пламя разливается от него во все стороны, струится как живое, пожирая всё вокруг, превращая всё вокруг в угли. Перед ним, извиваясь змеями, ползут ручейки горящей жидкости. Они карабкаются по полу, стенам, потолку – шипя и ощупывая воздух раздвоенными языками. Оставляя на выжженных стенах глубокие извивающиеся борозды.

Фуэго застывает в пяти шагах от меня. Его глаза расширяются – он не ожидал, что я пойду в лобовую.Я ступаю в озеро горящего алхимического огня, давя ногами шипящих огненных змей.

– Так это был ты? – кричу я и нажимаю на рычаг.

Струя углекислоты бьёт ему прямо в лицо.

Он захлёбывается, отшатывается, поднимает руку – щит вспыхивает, но огнетушитель не магия. Это холодный, бездушный химикат, и он разъедает защиту. Маг заходится кашлем. Синее свечение трещит, становится оранжевым, затем красным.

Он вскидывает руку, но в ней не алхимическая бомба и не заклинание, а обычный кинжал.

Клинок разбивает щиток комбинезона, обжигает лицо.

Кровь заливает лицо, отшатываюсь, слепну, но не полностью.

Один глаз всё ещё видит.

Я бью Фуэго огнетушителем по голове.

– Так. Это. Был. !@#$. Ты.

Бам!

Щит рассыпается искрами.

Бам!

Фуэго падает на колени.

Бам!

Череп трескается.

Я бью снова. И снова. Пока его лицо не превращается в кровавое месиво.

Пока не убеждаюсь, что он мёртв.

Дыхание сбито, руки дрожат, но я заставляю себя обыскать его. Ничего. Ни ключа, ни намёка на сундук. Только несколько алхимических фляг и кошель с монетами.

Я скидываю теплоотражающий колпак, шлем, перчатки. Вокруг полыхает пожар, но корабль уже гасит его – пламя тухнет, будто приручённое.

Пламя пожирает тело мага огня, обугливает одежду, но не вредит шляпе Гарры. Интересно.

Стягиваю рукавицу, подцепляю шляпу с пола. Стряхиваю капли пламени и водружаю себе на голову.

Холодная.

Зелёные сбегаются с вёдрами, но, увидев меня, замирают. Несколько смельчаков бросаются вперёд – я стреляю. Они падают. Остальные расступаются, давая мне пройти.

Я иду по коридорам, чувствуя, как под ногами хрустят осколки алхимических бомб.

Как тогда.

В «Красном Петухе».

Тех людей я знал всего несколько часов. Но теперь они отомщены.

Фуэго больше никого не сожжёт.

Я поднимаю голову. Впереди – выход из лагеря.

Но побег ещё не устроен.

Где-то здесь граф Морвен.

Где-то здесь сундук.

И я найду их.

Иначе корабль сожрет мои деньги.

А потом и нас всех.

Глава 24

Дни до субботы сливаются в одно напряженное ожидание. Лагерь «Грязных Ртов» кипит, как муравейник перед бурей. Кузнецы бьют по наковальням, чинят клинки и протезы, а главный инженер – старый хромой уродец с лицом, изрезанным шрамами, – проверяет каждый механический сустав, каждую шестерёнку. Его ассистентка, девчонка лет пятнадцати с глазами, как у затравленного зверька, бегает между бойцами, затягивая болты и смазывая шарниры маслом.

Моё сердце – тот самый кусок железа в груди – больше не сбоит. После леса оно будто ожило, застучало ровнее, сильнее, словно корабль дал ему заряд своей странной энергии. Ожоги от Фуэго расползлись по телу уродливыми красными пятнами, иногда ещё сочащимися гноем, но шрамы, оставленные на мне огнеплюем в прошлую субботу уже начали покрываться слоем новой розовой кожи – прикасаться к ним не больно и я снова могу улыбаться. Не то, чтоб мне особо хотелось это делать, особенно сейчас. Старые раны – те, что остались после драки с Клыком в «Красном Петухе», – почти исчезли. От бутылочных стекол остались лишь рубцы по всему телу, которые медленно рассасываются – спасибо жабьему вину. Я глотаю это дрянь каждый день, стараясь не думать о том, какой из внутренних органов у меня откажет следующим.

Виктор сказал что глаз, потерянный в лагере Детей Моря, от жабьего вина не вырастет – а если и проклюнется, то скорее всего совсем не там, где бы мне хотелось. Сказал и вкрутил в меня очередную железяку.

Новый глаз видит даже лучше старого, хотя на зрение со своим новым телом я не жаловался. Есть режим захвата цели и полноценный зум – но я никак не могу привыкнуть ко всем этим функциям. Ощущение, что в башку вживили зеркалку.

Я не видел Астру и Красавчика со дня драки с парнем в шляпе. Не хочу их тревожить. Пусть готовятся по-своему. Да и рассказывать им про Фуэго… Зачем? Чтобы Астра начала паниковать оттого, что граф Морвен где-то здесь? Чтобы рыжий полез в драку с очередным магом? Нет уж. Лучше я сам разберусь.

И вот она наконец настаёт.

Суббота.

Главный зал бурлит как котёл. Капитан выходит на платформу перед ареной, и общий гвалт затихает. Он сегодня другой – не добродушный и снисходительный отец, обращающийся к своим детям. Его лицо напряжено, глаза бегают по толпе, будто выискивают что-то. Или кого-то. За спиной у него не два охранника, не четыре как обычно, а восемь. И двое из них – в синих мантиях с вышитыми звёздами. Маги.

Ублюдок знает.

Капитан всё произносит свою речь. Голос у него громкий, но сегодня в нём нет привычной бравады. Наконец он заканчивает привычной уже для меня фразой:

– Арена – ваш путь к свободе! – кричит он и разводит руки в стороны.

Зал взрывается рёвом. Но это не просто обычный предбоевой ажиотаж. Это что-то другое. Вопли узников звучат… ликующе. Будто они уже празднуют победу.

Я прикрываю глаза.

Всё пропало.

Бунт должен был быть тайной. Но все знают. Каждый нейтральный, каждый зелёный, каждый жёлтый – все шепчутся, все ждут. Даже капитан чувствует это. Он понимает, что сегодня что-то произойдёт.

Но он не знает, что именно мы будем делать.

Три раза гудит сирена. Стена перед нами с грохотом начинает подниматься, открывая туннель к арене.

Поехали.

Накануне я пробрался в технические помещения бойцовой зоны. Весельчак Зеф, дрожащий как осиновый лист, провёл меня через служебные ходы. Мы нашли механизм, блокирующий решётки. Направленный взрыв или правильное заклинание в нужном месте – и запор расплавится. После этого решётку можно будет поднять вручную.

Я нарисовал две схемы – кривые, корявые, но понятные. Одну отдал Красавчику через нейтрального мальчишку, вторую – Весельчаку для зелёных. Мне нужен свободный вес – и немало. Но весь он истрачен на подарочек в лесу. Бомба на нижней палубе всё ещё ждёт своего часа. Я не хочу отзывать её, но понимаю, что она ничего не решит. Старика не вернуть, а я на удочке у корабля. Моё сердце, а теперь и мой глаз, питаются его силой и он может лишить меня того и другого в мгновение ока.

Выбор был не велик.

Как бы тяжело ни было, бомбу пришлось удалить. Сумка довольно зажужжала, присылая оповещение об увеличении доступного веса.

Если корабль не сможет открыть для нас ворота на арену, справиться с корабельными решетками, защищенными от магии, смогут только термические заряды. Один отдаю красным – два других незаметно пересылаю связным в двух других бандах.

Осталось только надеяться, что они не облажаются.

Сумка…

В последние дни она ведёт себя странно. С тех пор, как я узнал, что сундук на корабле, она будто сошла с ума. Каждый день выплёвывает мне на руки какие-то договоры, контракты, выделяя красным пункты, которые я не понимаю.

«При заключенном контракте с клиентом, исполнитель может заключать новые контракты только в рамках ограниченного функционала»

«Сторонние лица могут быть привлечены исполнителем в целях, сообразных главным задачам исполнителя»

«Досрочное расторжение контракта с заказчиком возможно только в случае нарушения заказчиком одного из условий контракта» – и следом за этим список из двухсот тридцати девяти пунктов, каждый из которых подчеркнут красным.

Послушно читаю всё, что она мне отправляет, но не понимаю ни слова из написанного. Я сто раз просил её объяснить нормально. По-человечески. В ответ – новые бумаги. Чего она хочет? Разорвать наш договор? Чтобы я передал её кому-то другому?

А потом был тот случай с зарядом…

Одна из бомб появилась в сумке вместе с кистью чьей-то руки. Смуглая, с золотыми кольцами. Сумка буквально оторвала её у кого-то. Я вернул кисть обратно, не задавая вопросов.

Лучше не знать.

Мы идём по тоннелю. Впереди – арена, уже оглушающая рёвом зрителей. Они даже не подозревают, какое шоу их ждёт сегодня.

Лис идёт рядом со мной, его механические ноги поскрипывают.

– Готов? – бросает он.

Я проверяю Glock и Colt, потом дробовик и пистолет-пулемет за плечом. На весь оставшийся в лимите вес заказал дополнительных магазинов и кучу патронов. Тяжеловато, но так спокойнее.

– Как никогда.

– Не подведи нас, Кречет.

Я не отвечаю.

Стена в конце тоннеля медленно поднимается, открывая выход на арену. Нас оглушает рев толпы зрителей.

Пора.

–

Я стою у решётки, сжимая прутья так, что металл скрипит под пальцами. На арене – третий за вечер бой, и снова узники проигрывают. Двое Просвещённых, в жёлтых повязках, отступают под натиском десяти чудовищ.

Пауки.

Не те мелкие твари, что плетут паутину в углах. Эти – размером с собаку, с блестящими чёрными брюхами и лапами, покрытыми жёсткими щетинками. Их глаза – десятки крошечных точек, сверкающих в свете прожекторов. Один из них прыгает, впивается жвалами в плечо ближайшего жёлтого. Тот кричит, пытается стряхнуть тварь, но паук уже впрыскивает яд. Боец падает на колени, лицо синеет, мышцы сводит судорогой.

Второй Просвещённый отступает к стене, прижимая окровавленную руку к груди. Он знает – сейчас его разорвут.

Зрители ревут. Кто-то ликует, кто-то недоволен.

Капитан сидит в своей ложе, облокотившись на барьер. Он не улыбается. Его пальцы барабанят по ручке кресла, глаза бегают по толпе, будто выискивают кого-то.

Он знает.

Знает, и пытается лишить нас сил и воли к победе.

Игра идёт по его правилам.

– Кречет.

Лис стоит рядом, его механические ноги поскрипывают.

– Ждать больше нельзя.

Я киваю.

Капитан не дурак. Он специально избегает боёв между командами – только узники против чудовищ. Никаких массовых драк, где можно поднять бунт. Никаких шансов прорваться к верхним палубам.

И меня он не выпускает.

После побега из лагеря зелёных я ждал провокаций, наёмных убийц, чего угодно. Но капитан просто... игнорирует меня. Будто я перестал существовать.

Единственный разговор с ним был через эту чёртову сферу в потолке переговорной. Голос, холодный и ровный:

«Ты сделал ошибку, Кречет. Но у меня для тебя есть место. Приди – и мы поговорим.»

Я не пришёл.

И теперь он держит меня в клетке. И выбивает одного из другим лучших бойцов каждой банды. Где он только набрал этой живности – такого на нижних палубах не водится. Ядовитые жабы, лютоволки, гигантские пауки. Что дальше? Дракон? Интересно, тут вообще водятся драконы?

На арене последний жёлтый падает под лапами пауков. Вожак стаи с огромными жвалами отрывает ему руку. Толпа взрывается рёвом.

– Всё, – говорю я Лису. – Пора.

В этот момент за моей спиной раздаётся голос:

– Кречет.

Оборачиваюсь.

Распорядитель – тощий мужик в потрёпанной куртке и красной повязке– стоит, переминаясь с ноги на ногу.

– Твой бой следующий. Готовься.

Он протягивает мне записку, стараясь делать это незаметно.

– Весельчак велел передать.

Разворачиваю.

Внутри – криво нарисованная ящерица. С крыльями.

И огонь из пасти.

– !@#$%, – выдыхаю я.

Клетка Весельчака раскачивается под потолком, скрипя на ржавых цепях. Его голос, нарочито веселый, но с дрожью, которую не скрыть, гремит через рупор, разносясь по арене:

– В красном углу нашей круглой арены – перспективный и уже зарекомендовавший себя новичок из команды красных! Человек, который не боится огня, не дрожит перед клыками и когтями! Дамы и господа, встречайте – Кречет!

Толпа ревет. Кто-то свистит, кто-то освистывает. Капитан в своей ложе сидит, откинувшись на спинку кресла, но пальцы его сжаты в кулаки. Он знает. Чёрт возьми, он точно знает, что сегодня всё пойдёт не так.

– А в чёрном углу… – Весельчак делает театральную паузу, – …гость из далёких земель, где лава течёт реками, а воздух прожарен до хруста! Чудовище, которое не видели на этом корабле уже двадцать лет!

С потолка с грохотом опускается клетка. Внутри мечется тень – огромная, угловатая, с перепончатыми крыльями, прижатыми к бокам. Прутья дрожат от ударов, а из щелей между ними вырываются клубы дыма.

Я стою посреди арены, сжимая пожарный топор. На мне – серебристый теплоотражающий костюм, под ним – пожарная куртка, маска, рукавицы. За спиной сумка со стволами. На голове примотана шляпа Гарры – дополнительная защита от огня мне не помешает. Если эта тварь просто плюётся алхимическим огнём, как Фуэго, мне это не страшно. Но что, если у неё есть другие козыри?

Клетка с чудовищем ударяется о песок. Замок ломается, решётка распахивается.

Из дыма вырывается оно.

Ящер.

Размером с лошадь, но когда он поднимается на задние лапы, кажется, что арена внезапно стала меньше. Кожа – чёрная, с красными прожилками, будто под ней течёт раскалённая лава. Крылья, кожистые и рваные по краям, расправляются с сухим треском. Морда – длинная, узкая, с рядами загнутых зубов. Глаза – жёлтые, с вертикальными зрачками, как у змеи.

Оно смотрит на меня.

– Дамы и господа! – Весельчак кричит так, будто объявляет конец света, – Этот бой – не главный сегодня, но очень важный! Для меня лично! Для всех нас!

Он делает паузу, и в его голосе вдруг прорывается что-то серьёзное:

– Потому что иногда… иногда нужно просто перестать бояться и сделать шаг вперёд!

Намёк понятен.

Я фыркаю.

– Ну что, урод, – рычу я, поднимая топор, – Давай, покажи, на что способен.

Ящер отвечает струёй огня.

Пламя бьёт в меня, облизывая костюм, но не прожигая его. Толпа ахает. Я стою, не шелохнувшись, будто принял душ из искр.

– Невероятно! – орет Весельчак, – Кречет не боится огня!

Я делаю шаг вперёд. Ещё один.

Огонь, постоянно проклятущий огонь. Мне понятно, почему мои враги постоянно его используют – им известно, как болезненно я реагирую на магическое пламя. Мне не понятно лишь, почему я этого пламени так боюсь. Я же неуязвим для чертовой магии. Что со мной не так?

Ящер рычит, отступает.

И тут – бьёт хвостом.

Удар приходится в грудь.

Воздух вырывается из лёгких, я лечу назад, топор выскальзывает из рук. Приземляюсь на песок, откатываюсь, пытаясь вдохнуть.

– !@#$%.

Ящер уже мчится ко мне.

Я едва успеваю подняться на локти, как его пасть смыкается на моей ноге. Зубы впиваются в многослойную ткань, но не могут порвать её. Интересно, нож Шляпы легко справился. Зато кости мои трещат от давления.

– А-а-а-а!

Скидываю рукавицы, лезу под костюм, к поясу. Glock.

Выдёргиваю, всаживаю первые пули в морду ящера.

Ба-ба-бах!

Череп – как броня. Пуля отскакивает, оставляя лишь царапины.

– Чёрт!

Целюсь в глаз.

Ба-ба-ба-бах!

Жёлтый глаз взрывается мутной жидкостью.

Ящер взвывает, отпускает мою ногу, трясёт головой.