Текст книги "Зов Арахны (СИ)"

Автор книги: Сереброса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9

Как только вэн пересёк границу промзоны, Соколов получил на уник сообщение от майора Маккелен. «С этой минуты операцией полностью руковожу я. Ситуация изменилась. В прилегающих районах повышенная активность. Прояснились некоторые обстоятельства касательно этого розыска. Внимательно следи за инспектором, он не тот, за кого себя выдаёт и задачи его с твоими не совпадают. Как только найдёшь то, что он на самом деле ищет – немедленно сообщи. И будь готов к незваным гостям в любой момент. Если станет жарко – уноси ноги, мы тебя прикроем».

Если до этого Соколову было не по себе, от всей этой неопределённости и недомолвок, то после сообщения Маккелен продолжать вовсе не хотелось. Его прикроют как? Кто?

Николай остановил вэн на обочине, не доезжая до второго промышленного квартала метров двадцать. Йенсен с недовольным видом косо посмотрел на него, но ничего не сказал. Только засопел и посмотрел в свой уник. Соколов открыл трёхмерный план-схему завода номер семь и прилегающих к нему рудного обогатителя, химического цеха и склада первичной сортировки. Потом глянул на квартал через оптику беспилотника. Квартал был разделён проезжими улицами на четыре ровные части. Небольшие металлургические заводы располагались на севере, к западу – сталелитейный номер семь. Соседствующий сталепрокатный завод номер восемь, так же стоял пустым и в тишине. Южную часть занимали склады, пустеющая ремонтная база для грузовиков и погрузочной техники, да заброшенный грузовой терминал. Работающих предприятий в квартале вообще не было. Странная обстановка для такого места. По какой такой причине в промышленном квартале, принадлежащем Курназир, уже давно не работают заводы? Значит производства эти для бизнеса не так важны? Тогда для чего Мадам нужны эти территории, в чём смысл? Самым очевидным, для Николая, ответом было полное отсутствие на территории свидетелей. И системы наблюдения здесь скорее всего тоже не функционируют. Трёхметровые бетонные заборы перекрывают видимость для случайных взглядов. В то же время наблюдатели, забравшись на верхушки заводских труб, из-за своих фильтрационных систем похожих на гротескную ёлочку, могли видеть всю панораму. Идеально для проведения всякого рода тёмных дел.

– Цветочек, высаживайся здесь, – скомандовал Николай, – прикроешь нас снаружи.

А через уник отправил ей более развёрнутую вводную. «Видишь, на юго-востоке седьмого завода, магнитный рудный обогатитель? Включай всю маскировку и займи позицию на крыше так, чтобы тебя не было заметно. Оттуда весь квартал хорошо виден и вся территория завода простреливается. Следи за всем и докладывай. Да, и держи связь с майором, постоянную».

Гвоздикина включила все боевые и маскировочные системы, выпрыгивая из вэна уже полностью скрытой от стандартных средств наблюдения. Она бегом понеслась на указанное место, глухо топоча по бетону.

– На кой чёрт ты это придумал? – спросил Йенсен, состроив недовольную гримасу.

– На кой чёрт? – переспросил Соколов, – а где твои подкрепления? Где группа захвата? Или ты, как в кино, в одно лицо собрался всё сделать?

Инспектор промолчал. Отвернулся и сделал вид, что смотрит в окно. А Соколов, дождавшись, когда Гвоздикина доложила, что заняла позицию, повёл вэн дальше.

На территории завода было тихо и пусто, точно так же, как и во всём квартале. Пыль и грязь не убирали здесь уже четыре года. И благодаря этому с беспилотника удалось обнаружить относительно свежие следы тяжёлого, колёсного грузовика. Система визуального и приборного наблюдения в квартале, действительно оказалась давно отключена, соответственно, ничего сообщить не могла. Следы же вели к главному плавильному цеху и обратно.

Подпрыгнув с разбега и взявшись левой механической рукой за верхний край забора, Наталья перемахнула на другую сторону. Термооптическая маскировка не позволяла вероятному наблюдателю увидеть «хризантему» с расстояния больше тридцати метров через оптику, тепловизор или засечь простым сканером. Но смотреть по сторонам приборами с пассивным восприятием она старалась самым внимательным образом. На этой части территории завода царили тишина и запустение. Впереди возвышалось цилиндрическое бетонное строение, с двумя толстыми металлическими колоннами по бокам и наклонным ленточным механизмом подачи руды. Она понеслась по бетонной отмостке вдоль забора, сразу прикинув, что от забора будет удобнее запрыгнуть на элеватор магнитного обогатителя. Применять прыжковый двигатель было нельзя – вся маскировка пойдёт коту под хвост. А вот подняться по наклонной ленте транспортёра, другое дело. Пока взбиралась на крышу, сразу начала осматриваться и искать способы выполнить приказы. Ведь у неё их было сразу два. И второй от заместителя самого Штайнера. Майор Маккелен – суровая и страшная тётка, которая пугала Наталью гораздо больше гауптвахты или дисциплинарного взвода. А выражалась она крайне жёстко и чётко. Соколов должен выжить и достичь поставленной цели. Если же Гвоздикина не справится, майор обещала оторвать ей голову и засунуть туда, откуда все появляются на свет. И у Натальи ни на секунду не возникло сомнения, что Маккелен свою угрозу исполнит. Может быть даже в прямом смысле. Ведь все в управлении давно знают, что за добродушной улыбкой майора прячутся двадцать лет грязной работы в разведке. Она лично курирует всю операцию и следит за каждым движением подчинённых. А теперь командир сам приказал «хризантеме» занять позицию вдалеке от себя, на незнакомой, потенциально опасной территории. Инспектору доверять нельзя, к тому же с ним «констебль». Эти андроиды хоть и тупы, но они сильны и опасны вблизи. Как ей, чёрт побери, быть?

Оказавшись на крыше, Наталья поняла, что не так уж всё и плохо. Осматривая квартал приборами, она видела все потенциальные пути подхода, все высокие здания, пригодные для стрельбы. Сам вэн с Соколовым и инспектором остановится у грузовых ворот, то есть будет почти под ногами. Всё, что ей сейчас необходимо для контроля над ситуацией, у неё складывается. По крайней мере, так её учили. Главное теперь – внимательность, не прозевать какую-нибудь засаду или снайпера. Вот ведь как, Соколов отлично понял эту позицию, просто взглянув на схему. А как он с ней обращался в первую минуту, когда она его увидела! Ничего себе знакомство. И почему он называет её цветочком, а она не возражает?!

– Командир, я на позиции, – сообщила она, одновременно отсылая данные майору.

«Отлично, мы к проходной. Будем заходить».

Вэн почти неслышно проследовал к грузовым воротам. Остановился. В голове раздался голос майора, она говорила по шифрованному дельта каналу верхнего диапазона:

«Гвоздикина, не хлопай ушами».

Пассивный сенсор засёк на кузове вэна отражение луча снайперского наводящего сканера. Работала стрелковая баллистическая установка СБК-8А, похожая на ту, что стояла на боевой оболочке самой Натальи. И оружие там скорее всего соответствующее – тридцатимиллиметровый полевой снайперский диреватор. Не важно, какая именно была модель оружия, никакой лёгкий бронекостюм такой выстрел не сможет выдержать. Гвоздикина тут же развернулась, отслеживая направление луча с помощью аналитического блока. Говорить откуда именно работает снайпер, было некогда, да и она его точной позиции ещё не нашла.

– Командир, снайпер! – сразу же сообщила она Соколову. Сейчас у неё было две секунды на всё. Если она не успеет…

Снайпер действовал по самой что ни на есть классической схеме – пассивное слежение, через заранее установленные в районе цели датчики, и в нужный момент включил систему активного прицеливания. Обнаружить такое пассивное наблюдение без активного сканирования невозможно. Источник прицельного луча оказался на манипуляторе тяжёлого погрузчика, возвышающегося над основным зданием грузового терминала, в самой восточной части квартала. Сам снайпер использовал надёжную маскировку и поразить его можно было только по лучу. Прицелиться из своей снайперки Гвоздикина не успевала в любом случае. Она навела туда свой штурмовой эльтер, одновременно засекая лучи второго наводящего сканера, сводящиеся на вэне.

– Второй снайпер!

Пока она, нацеливая эльтер, произносила эти слова, со стороны юго-западных складов, точно в первый источник сканирующего излучения влетел заряд ещё одного снайперского диреватора. От манипулятора подъёмника отлетели снопы искр и рваные ошмётки. Доли секунды не хватило «хризантеме», чтобы накрыть цель первой. Кто-то знал о местонахождении стрелка, внимательно ждал момента включения стрелком своего прицельного комплекса и тут же снял его. Похоже, вовсе не пользуясь ни сканером, ни вычислителем! Наталья перевела прицел эльтера на источник второго прицельного луча. Уж туда то она успеет, быстродействие позволяет. Но что происходит, мать же вашу?!

«Не стрелять!» – рыкнула шифрованная дельта частота голосом Маккелен.

Соколов привёл вэн к проходной, рядом с основными грузовыми воротами. Судя по следам, грузовик проезжал именно через них. Николай открыл дверь, высунулся, оглядываясь. А Йенсен почему-то задержался в кабине.

– Командир, снайпер! – резко раздался в эфире голос Гвоздикиной.

Николай даже не успел испугаться, просто среагировал. Уже занеся ногу над бордюром, оттолкнулся от вэна и кинулся на землю.

– Второй снайпер! – прозвучало практически эхом, когда неприветливый бетон встретил его.

В воздухе тонко и громко свистнуло, раздался резкий, оглушительно громкий, металлический хлопок, смешавшийся с треском стекла. Вэн качнулся, несколько искр упали на бетонную мостовую. Николай закатился за машину, между ней и заводским забором. Он снял диреватор с предохранителя, вскинув оружие примерно в направлении, откуда прилетел выстрел. Но, разумеется, никого в прицеле не обнаружил, а вокруг снова стояла тишина.

– Цветочек?

– Да, командир.

– Где снайпер?

– Снайпер уничтожен, сэр.

– Молодец, а что второй?

В их разговор вклинилась Маккелен:

– Снайпер уничтожен вторым снайпером. Контрснайперская засада. Соколов, бегом на завод, мои люди уже на подходе. Позиция Гвоздикиной не раскрыта, действуй.

Николай поднялся на ноги. Взгляд невольно зацепился за то, что стало с машиной и остававшимся в ней пассажиром. Выстрел тяжёлого снайперского диреватора прошил навылет вэн и бетонный забор завода. Лобовое стекло пробито над самым передним обтекателем и изнутри всё забрызгано кровью. Голова инспектора неподвижно лежит на передней панели. А голова «констебля», сидевшего позади, отсутствовала. Стрелявший мастерски положил тридцатимиллиметровый диревационный заряд. Николай явственно ощутил, как внутренности сжимаются. Прятаться за машиной было не самой лучшей идеей.

– Йенсен убит, – проговорил он майору, – и похоже, стреляли именно в него. Чей был этот контрснайпер, майор? Ваш?

– Забудь о нём, забудь о снайперах, двигай, – резко скомандовала Маккелен, – надо выяснить, здесь ли то, о чём он сказал.

Ей там легко говорить, забудь о снайперах! Николай метнулся к двери проходной, она оказалась не заперта. Это было подозрительно, но он двинулся дальше. Снаружи он вообще как мишень в тире. Внутри проходной было тихо. Как и во внутреннем дворе.

– Цветочек, есть что-нибудь подозрительное на территории?

– Нет, сэр. Но с востока сюда едут три чёрных вэна. Два из них я видела недалеко от штаб-квартиры Курназир.

Три вэна едут сюда. Зачем? Ответ очевиден. Нужно поспешить. Соколов бегом добрался до главного плавильного цеха. Просканировать его полностью было практически невозможно. Четыре больших плазменных печи, стоявшие в центре, хорошо экранированы, для работы с мощными электромагнитными полями, и то, что находилось за ними, или между ними, сканеры не видели. Внутри оказалось светлее, чем думал Николай. Наклонная стеклянная крыша и большие окна давали достаточно света. Как это ни было странно, но остекление в цехе не заросло грязью за время простоя. Всё оборудование было оставлено на своих местах, даже технологическая цепочка не была очищена от сырья. Быстро осмотревшись, Николай заглянул в пространство между печей. Защитное ограждение с одной стороны было убрано и на нижней вентиляционной решётке стояли контейнеры. Среди белых, с красной медицинской маркировкой, в глаза бросился массивный, тёмно-серый, с большой эмблемой Консорциума. Сразу отправив майору изображение с «третьего глаза», Николай уставился на эмблему, пытаясь осмыслить ситуацию. Так кто кого здесь водил за нос? Йенсен знал, что на самом деле ищет? А СКБ? И чего во всём этом хотел добиться Штайнер?

Его размышления прервал взволнованный голос Гвоздикиной.

– Командир, вижу запуск ракет по нашему беспилотнику!

Николай сразу открыл проекцию района. Автоматический разведчик, паривший на высоте, засёк ракеты и принял меры. Но к нему неслись сразу шесть зенитных ракет. Едва Николай разглядел, что происходит, трёхмерная модель-схема утонула в помехах.

– Беспилотник сбит. Связь с майором пропала. Вэны высаживают вооружённый десант. Закрытая фура без номеров с юго-востока. Она передаёт опознавательный сигнал отдела полиции по борьбе с терроризмом. Какие при….сэр? – последние слова Гвоздикиной почти утонули в треске помех.

Николай переключился на боевой дельта передатчик. Отдел по борьбе с терроризмом здесь и сейчас? На единственной фуре? Ещё и без номеров? Очень вовремя, даже слишком.

– Цветочек, вали всех! Всё что не наши – уничтожить, потом разберёмся!

Снаружи раздался треск очередей эльтера, немного приглушённый стенами цеха. Потом один за другим три отдалённых взрыва. Николай поспешил в сторону позиции «хризантемы». А Гвоздикина, непрерывно поливая нападающих из эльтера, включила прыжковый ускоритель и перемахнула на соседнюю крышу. Вовремя – верхушка магнитного обогатителя исчезла в ярко-голубой вспышке. Взрывной волной выбежавшего из цеха Николая швырнуло на землю. Грохнуло ещё раз и ещё. Сверху посыпались обломки и мелкая бетонная крошка. Двор завода заволокло дымом и пылью.

– Соколов, бы….уходи с заво… – прорвался через помехи голос Маккелен, – бегом!

Он вскочил и побежал к свежей, еще дымящейся дыре в заборе, с оплавленной воронкой посередине. Впереди стрекотал эльтер Гвоздикиной, слышались более тихие очереди армейских диреваторов. Бой уже шёл на территории завода номер восемь, его крупные, массивные производственные и складские строения давали достаточно прочные укрытия от пехотного оружия. Но мощность взрывов и их последствия сразу подсказали Николаю, что в дело вступило нечто по настоящему опасное.

– Цветочек, по тебе бьёт артиллерия, больше манёвра, не останавливайся! – скомандовал Соколов перепрыгивая остатки забора рядом с воронкой.

Он перебежал мостовую и свернул за край пробоины следующего забора, рядом с запасными грузовыми воротами. Ворота уже помяло волной от близкого попадания. Побежал правее от большого транспортного ангара, впереди снова прогремел взрыв. Николая швырнуло назад. Поднимаясь на ноги, он увидел в небе, далеко за заводом, вообще за пределами городской черты, незнакомой формы объект. Это был довольно небольшой космический корабль, совершенно не знакомого Николаю типа. Это он стрелял. Крупнокалиберный эльтер на его борту выплюнул ещё заряд, видимо пытаясь накрыть «хризантему», добивающую тех, кто приехал в чёрных вэнах и неизвестной фуре, без номеров. Скорее всего это были чьи-то группы захвата. Второй бортовой эльтер враждебного корабля начал палить куда-то в противоположную сторону. Только две вещи спасали сейчас Гвоздикину и Соколова – подвижность «хризантемы», постоянно мечущейся среди промышленных зданий и то, что неизвестный корабль стрелял по кому-то ещё. Но как только Гвоздикина остановится – ей конец. А потом и Николаю. Очередной выстрел угодил в какую-то уязвимую точку конструкции и стоявшее рядом здание стало оседать. Соколов отбежал в сторону и залёг за большим куском бетона. Огромное облако пыли, от обрушения здания, сначала закрыло Николаю весь обзор, потом быстро поползло в сторону, движимое ветром.

– Майор, здесь неизвестный корабль, видите его? Он обстреливает нас! – крикнул он в передатчик, но в ответ услышал только треск помех. Пыль не мешала неизвестному кораблю стрелять по «хризантеме», он продолжал палить в обе стороны. Гвоздикина же использовала все свои возможности, пользуясь преимуществом бронезащиты и маневрового двигателя. Где же поддержка, где чёртовы обещанные подкрепления?!

Пока Николай, лёжа среди обломков стен, лихорадочно пытался придумать выход, откуда-то сверху на незнакомый корабль обрушилась ослепительная вспышка. Сразу за ней вторая, третья. Кто-то стрелял из тяжёлых эльтеров уже с орбиты. Одна из вспышек прошла мимо и земля под Николаем вздрогнула. Корабельная артиллерия на орбите молотила непрерывно. Щит неизвестного корабля отразил шесть выстрелов. После чего корпус пытающегося уйти из-под обстрела космолёта, вспыхнул голубым и оранжевым пламенем. Ещё попадание, ещё одно, мощный взрыв и пылающий остов полетел вниз, кувыркаясь.

– Попались, сукины дети! Соколов, держись там, – задиристый и торжествующий голос Маккелен теперь звучал без помех. За грохотом разрывов, от попаданий тяжёлых эльтеров, Николай не услышал, как к месту действия, на бреющем, подлетели два десантных аэротранспортёра. Один из них приземлился прямо на территории завода номер семь. Второй пролетел дальше, к месту падения неизвестного корабля. Боевая группа из первого, зелёно-пятнистого армейского аэротранспортёра, буквально в считанные секунды заняла завод.

К этому времени Гвоздикина доложила о полной ликвидации наземных групп нападавших. С подвывающим гулом плазменно-инверторных двигателей, к заводу номер восемь, едва не задевая ёлочки цеховых труб, прилетел ещё один аэротранспортёр. Он сделал круг и сел ближе к месту боя с неизвестными силами. Николай вышел на проезжую часть между побитыми заборами двух заводов. «Хризантема» перемахнула забор и приземлилась рядом с ним.

– Соколов, ваше дело сделано, теперь уходите, – снова услышал Николай голос Маккелен, – больше вас в этом районе не должны видеть. Мы здесь закончим.

Он ничего не ответил, хотя очень хотелось. Много чего сейчас хотелось высказать майору. Да и легко сказать, уходите. На чём? На простреленном вэне, с тем, что осталось от инспектора в кабине? Или может быть пешком топать? Как будто в ответ на его мысли на дороге появился другой, точно такой же вэн. С точно такими же номерами регистрации. А на уник прилетело короткое сообщение:

«Синьор Соколов, это Лючия, вас подвезти?»

У Николая даже не нашлось слов, чтобы ответить. Он только жестом позвал за собой Гвоздикину и пошёл навстречу серому вэну.

Вэн подкатил, распахнулись задние грузовые двери, прохладный салон принял двух пыльных, пахнущих дымом и жжёным металлом, пассажиров. Лючия встретила Николая загадочной, хитрой улыбкой. Управлял вэном андроид, похоже, той же модели, что охраняли штаб-квартиру Курназир. Лёгкий бронекостюм и наполовину прозрачный шлем показывали, что искусственный солдат подготовлен к неожиданностям.

– Рада видеть, что у вас всё хорошо, синьор Соколов, – сказала Лючия, как только машина тронулась, – Мадам просила подбросить вас обратно.

Николай только кивнул в ответ. Через уник он спросил Гвоздикину: «Цветочек, ты как?» Она ответила не сразу.

«Всё в порядке, командир».

На броневых пластинах «хризантемы» виднелись свежие следы от попаданий диревационых зарядов, расплавленных металлических брызг и ударов бетонных обломков. Для Гвоздикиной сегодняшние события стали, можно сказать, боевым крещением.

Пока машина добиралась обратно, к стоянке грузовиков, недалеко от комплекса «Технологий Курназир», Николай отходил от произошедшего. Да, конечно, он уже побывал в ближнем бою. И совсем недавно. Но там, на станции, он был во всеоружии. Почти. И внезапность была на его стороне. Поначалу. А здесь совсем другое дело. Совсем, совсем паршивое дело. Ощущение полной беспомощности, сначала перед снайпером, а затем перед космическим штурмовиком. Потом Соколов поймал себя на мысли, что он почему-то опять больше думал не о себе. А о том, как бы выстрел штурмовика не накрыл Гвоздикину.

Только когда он немного пришёл в себя, Николаю кольнуло в голову, насколько вовремя Лючия оказалась в промзоне. И вообще, насколько всё удачно «сложилось». В чём же на самом деле ему довелось сегодня поучаствовать? Что за «операция»? Кто против кого? Что это был за корабль? Чей он? Что в том контейнере, на заводе? Кто стоит за всей этой ерундой?

И ещё целый рой вопросов, ответа на которые Николаю взять было негде.

– Лючия, – решил он задать самый очевидный вопрос, та сразу внимательно посмотрела на него, – это ваши контрснайперы работали там, в промышленной зоне? Ведь это территория компании Курназир.

– Ах, синьор Соколов. Я бы рада ответить вам, – улыбнулась она, – но Мадам считает, что мне стоит меньше болтать.

Николай только кивнул в ответ. Машина свернула на стоянку, въехала на первый этаж многоэтажного комплекса и спустилась в тоннель. Связь с внешним миром снова полностью пропала. В подземном гараже на этот раз у каждого выхода стояли по два андроида в бронекостюмах и с оружием. Лючия попросила Соколова пойти с ней, а «хризантему» оставить. Нехотя, он согласился и сказал Гвоздикиной ждать в машине.

Мадам Курназир ждала недалеко, в, похоже, специально для таких случаев подготовленной комнате. Николай заметил, что когда Мадам взглянула на Лючию, той стало не по себе. Небольшое, но резкое, как отметил про себя Соколов, пренебрежительное движение пальцев, и Лючия, сверкнув глазами, быстро вышла.

– Мсье Соколов, вы живы. Это меня радует. Значит, ко всему прочему, вам сопутствует удача.

Она улыбнулась, а Николаю стало совсем не весело. Он просто вскипел. Но сдержался. Только сказал:

– И, как я понимаю, вы не ответите мне, какого чёрта сегодня произошло?

Мадам отрицательно покачала головой.

– В вашем случае первое слово будет принадлежать командору Штайнеру. Передавайте ему мои лучшие пожелания, сегодня его люди превзошли все мои ожидания.

Николай кивнул.

– Передам. Честь имею, мадам, – ответил он, не придумав ничего лучше и козырнув, отправился обратно к машине. Его знатно попользовали сегодня. Будет ли во всём сегодняшнем «этом» хоть что-то для приманки?

Дождавшись, когда Соколов сел в машину, Лючия снова зашла в комнату и встала в двух шагах от Мадам.

– Ты чуть не облажалась, безмозглая сучка, – спокойно и с выражением сказала хозяйка, глянув в лицо Лючии, – зачем только я подобрала такую тварь с помойки?

Лючия отвела взгляд, скрипнув зубами. Она, конечно, ожидала худшего, но и это было неприятно. Крайне.

– Все цели достигнуты, мадам, – едва слышно выдавила она, – все агентурные сети просвечены.

Зелёные глаза были неумолимы. С минуту Лючии хотелось провалиться под землю. Потом пытка закончилась, Мадам снова смотрела в проектор системы наблюдения. Серый вэн уже выезжал на стоянку.

– Этот Соколов может по незнанию наломать дров, – сменив тему, Курназир сменила и тон, – но, в отличие от большинства вояк, кажется, умеет думать и в то же время, способен действовать. Такой человек на неудачном месте может быть весьма опасен.

Лючия приподняла бровь, озадаченно глядя на хозяйку.

– Мне самой его убрать?

Мадам на секунду прикрыла глаза, а потом посмотрела на свою помощницу, как на насекомое.

– Ах, Лючия, Лючия. Ты так и не научилась разбираться в мужчинах, – устало сказала мадам Курназир, – только запрыгивать на них ловко умеешь.

Лючия сверкнула на неё глазами, потом быстро отвела их. Мадам Курназир конечно же заметила это. И конечно, она улыбнулась, пристально следя за ней. Лючия снова подняла глаза и посмотрела в лицо хозяйке. Опять этот взгляд. Пронзительные, зелёные глаза ведьмы.

– Мадам? Чего же тогда вы хотите? Что я должна сделать? – спросила она отводя взор. Долго выдерживать эти «гляделки» было невыносимо.

– Я хочу, чтобы мсье Соколов дожил до конца этой недели. Целым и желательно невредимым. Подбери мне список лучших доступных профессионалов по безопасности и задействуй запасных контрснайперов. Ангар и машину в офисе «Олимпии» я передаю КСПС, пусть пошлют туда этого Соколова. Займёшься этим. Вызови полковника с его людьми, он нужен здесь. Немедленно. Да, ещё проследи, чтобы все данные, о всех сегодняшних «происшествиях» в городских системах наблюдения и фиксации, оказались случайно «испорчены». Цена не имеет значения.

Лючия посмотрела на хозяйку, в её глазах промелькнуло что-то похожее на интерес.

– Слушаюсь, мадам.

Водитель андроид молча отвёз Николая и Гвоздикину на то же место, где они встретились с инспектором. Так же молча высадил и уехал. Какой спрос с боевой машины, лишь внешне копирующей человека? Обратно, до Площади Победы, снова пришлось добираться на монорельсе. Теперь и «хризантема», со следами от выстрелов, и сам Николай, с головы до ног в бетонной пыли, привлекали ещё больше взглядов.

Выйдя на саму площадь, Николай увидел блокпост с двумя «кавалерами» и на мгновение остановился. На каждом въезде площади стояли такие посты, полицейские кордоны виднелись дальше вдоль улиц. Прямо перед въездными воротами управления, на широкой мостовой стояли ещё один камуфлированный аэротранспортёр и планетарный бронетранспортёр, почему-то в заводской окраске. Рядом с ними группа офицеров, четыре десантника, в полевых комплектах «егерь», и две «хризантемы». Когда Соколов с Гвоздикиной подошли ближе, поступил вызов на запасной кодированной частоте, данной Маккелен. В этот раз от самого Штайнера.

– Соколов, заходи, – деловым тоном распорядился командор.

Аэротранспортёр оказался пуст, а вот из наземной машины вышел офицер в полевой броне и махнул рукой Николаю. Он подошёл к бронированной махине. Четыре гусеницы, полностью автоматизированная башня с вооружением, множество различных устройств и приборов. И множество дополнительных экранов из структурированной стали. Рампа здоровенной, бронированной черепахи, болотного, зелёного оттенка, откинута, а люки распахнуты. Николай забрался внутрь, а Гвоздикина осталась снаружи. Изнутри бронетранспортёр оказался мобильным штабом. Штайнер стоял над трёхмерной схемой города. На нём пехотный полевой бронекостюм, со всеми возможными защитными и маскирующими прибамбасами. Только забрало шлема открыто. Рядом, за пультом связи, лейтенант, которого Николай видел на месте секретаря командующего, перед кабинетом. Разносторонние, однако, у командора подчинённые, отметил он про себя.

– Соколов, – обратился к нему Штайнер, оторвавшись от схемы, – ты, разумеется, много хотел бы сказать мне и ещё больше спросить. Но придётся подождать. Зато я тебя спрошу. Лейтенантские погоны сойдут за извинения? Для начала?

Николай действительно многое хотел спросить, но после этих слов командора, вопросы застряли поперёк горла. Повышение на два звания за один день, на самом деле, совсем не плохо.

– Сэр, я не знаю даже, что сказать. Вы меня обезоружили.

Штайнер оскалился.

– Значит договорились. Жак! – позвал он того самого офицера снаружи, тот бегом влетел по рампе, – лейтенанта энсину Соколову.

Жак невозмутимо кивнул, повернулся к креслу, у одного из внутренних компьютерных терминалов, сел за пульт и начал колдовать.

– Теперь слушай внимательно, – снова деловым тоном заговорил командор, – сегодня я разворошил муравейник. И тебя в этом деле засветил. Поэтому тебе нужно на пару дней исчезнуть. Вместе с Гвоздикиной. Пока я это всё не улажу. Официальные приказы и всю остальную писанину уже подготовили.

Николай только покачал головой. Ничего не скажешь, командор Штайнер умеет использовать своих людей и в то же время, похоже, не забывает их.

– Сейчас бегом за вещами. Вернёшься – получишь новую вводную.

Соколов взял под козырёк и быстрым шагом отправился в казарму. Гвоздикиной на площади уже не было. Во внутреннем дворе он заметил, что всё управление КСПС стояло на ушах. Системы безопасности в режиме жёлтой тревоги. Весь строевой состав в бронекостюмах и при боевом оружии. Везде посты, на крышах внешних стен и зданий тоже посты и автоматические огневые точки. Николай быстро поднялся на второй этаж, в свою семьдесят восьмую. За минуту сгрёб вещи в «сундук», подхватил всё ещё не распакованный мундир и отправился обратно.