Текст книги "69 дней (СИ)"
Автор книги: Scarlet Heath
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Как тебе удалось так с ними сдружиться? Вино за счет заведения? Это ведь что-то значит, да?
Степа пожал плечами.
– Просто они очень милые люди. Так получилось, что сначала мы с Лолой разговорились об инопланетянах (ты же знаешь, я могу по поводу и без повода начать говорить о них), а потом она познакомила меня с Жаком.
– А кто такой Жак? – Женя сам не знал, откуда взялась эта подозрительность в голосе. Только бы Степа не заметил!
– Это ее жених. Он француз. Поэтому такое имя. Потрясающе готовит, только все время все поджигает и бьет посуду, поэтому я и спросил, не уволили ли его еще.
Женя подавил вздох облегчения, услышав, что Жак – жених Лолы. Да что же это? Кто-нибудь скажет ему, что творится в его голове?
– Ладно, а что тогда за кремовое чудовище?
Степа улыбнулся какому-то своему воспоминанию.
– Так вышло, что они однажды решили приготовить мне инопланетянина из крема, но вместо этого получилось нечто настолько странное, что мы стали называть его просто чудовищем.
И тут снова возникла Лола, на этот раз с бутылкой красного вина и бокалами.
– Жак уже вовсю занят приготовлениями, – прощебетала она, элегантным движением ставя поднос на столик. – А вы пока попробуйте это.
И больше не сказав ни слова, она с загадочным видом удалилась.
– Тебя это не настораживает? – Степа кивнул на бутылку. – Она явно что-то от нас скрывает.
– Попробуем и узнаем, – ухмыльнулся Женя. – И, кстати, пока не забыл. – Ты ведь обещал дать мне новое задание для размышления.
Женя начал разливать вино и одним глазом поглядывать на Степу.
– Спасибо, что напомнил. Это задание будет несколько сложнее предыдущего, – он поставил локти на стол, кисти рук повисли у лица. – Тебе предстоит подумать, что бы ты точно хотел успеть сделать в жизни. Вариант только один, так что не торопись с ответом. Я просто думаю, что каждый человек должен ставить перед собой высокие цели и достигать их. Главное только сосредоточиться на чем-то одном.
– А ты уже придумал себе цель? – Женя протянул ему бокал.
Степа прищурился.
– Да, только я тебе не скажу.
– Что?! А почему тогда я должен говорить? – возмутился Женя.
– Да, нет же! – Степа рассмеялся. – Я скажу тебе, но только после того, как ты придумаешь свою цель. На этот раз правила такие.
– Что ж, идет! – они чокнулись, словно подчеркивая этим свое соглашение. А какая-то часть Жениного сознания подумала, что та бездна, которую он увидел тогда в парке в Степиных глазах, затягивает его все больше.
Когда они выпили по первому бокалу, появился тот самый Жак с подносом, на котором возвышалось нечто непонятное. Сам Жак был невысоким молодым человеком лет двадцати пяти со смешной стрижкой, представляющей собой торчащие в разные стороны пряди. Он нес поднос с таким сосредоточенным лицом, что Женя не заметил, как улыбнулся во весь рот. Этот парень был такой смешной, что представить его шеф-поваром как-то не удавалось.
– А вот и наш инопланетянин! – воскликнул Жак, подходя к их столику. – Как дела на твоей планете?
А Женя вдруг подумал, что хоть это и было сказано в шутку, но Степе это действительно очень подходило. Он ведь и в самом деле жил как будто на другой планете.
– Отлично! А ты, я слышал, получил значительное повышение, поздравляю!
– Спасибо! – Жак ухмыльнулся ухмылкой кошки, только что наевшейся хозяйской сметаны. – Я до сих пор не знаю, как так получилось! Но моего вредного босса уволили, а меня назначили на его место. Ну, это ли не удача?
Жак говорил с заметным акцентом, но предложения строил безупречно грамотно. Женя начал рассматривать то, что он принес. Действительно, на стандартного инопланетянина, каким нам его рисует телевидение, это кремовое существо никак не походило. Оно было дикого сиреневого цвета с огромными ушами и хвостом, тоненькими короткими лапками и жуткой ухмылкой сумасшедшего клоуна на морде. И вся эта прелесть сидела в обычной песочной корзиночке.
– И ты собираешься съесть ЭТО? – прошептал Женя.
– О! Он еще не такое может съесть! – ответил Жак со смехом. – С этим парнем никогда не соскучишься! Ты разве этого еще не заметил?
– Заметил, – Женя криво улыбнулся, не отводя взгляда от чудовища. А Жак в это время тихо удалился.
– А ты не смотри так, а ешь свое пирожное! – Степа пододвинул к себе тарелочку с чудовищем. – Как думаешь, с чего начать? Я человек гуманный, поэтому, наверное, сначала откушу ему голову… Ну, или полголовы.
Чудовище исчезло на удивление быстро, Женя тоже расправился со своим пирожным, и они налили в бокалы еще вина. А дождь все никак не прекращался.
– Будет здорово, если нам придется здесь ночевать, – пробурчал Степа.
– А что, это было бы весело. Жак бы готовил тебе чудовищ, и под утро мы бы оприходовали весь их бар.
Допивая бутылку, Женя отметил, что он так пьян, что не сможет подняться с этого стула. И с чего бы это? Раньше он выпивал намного больше, но ничего не было. Может, это действительно какое-то особое вино? Женя взял бутылку и повертел ее в руках. Название было написано по-французски. Женя был слишком пьян, чтобы что-нибудь сообразить, хотя в начальной школе и изучал этот язык. Название даже показалось ему знакомым. Тогда он перевернул бутылку и начал искать на обратной стороне надпись по-русски.
– Ты чего высматриваешь? – спросил Степа. Он не выглядел пьяным, но на щеках появился легкий румянец, а глаза слишком ярко блестели.
– Хочу узнать название…
– Дай я посмотрю, – Степа протянул руку.
– Нет, подожди… кажется, я нашел…
И Женя действительно нашел. И дрожь пробежала по всему его телу. Это было всего лишь название вина, но Жене стало жутко. На какой-то миг он перестал слышать шум дождя, гул голосов в кафе и тихую музыку из динамиков. В голове стучало: Любовный напиток. Именно так оно называлось. Все это нереально, все это не с ним. Не с ним…
– Что такое? – спросил Степа. – В чем дело?
Женя посмотрел на него, и услужливая память тут же подкинула сюжет старинной саги. Если выпить любовный напиток, то влюбишься в первого, на кого посмотришь. Дикость какая-то, но все же… это не просто совпадение.
– Ты так побледнел, – Степа выглядел обеспокоенным, а Женя не мог ни ответить, ни оторвать от него взгляда. – Дай-ка сюда, – Степа забрал у него бутылку и начал сам искать название. А Женя внимательно следил за выражением его лица.
Степа тоже побледнел, посмотрел на Женю, но сумел справиться с собой гораздо быстрее.
– Ну и ну! Надо их прибить! Что они нам подсунули, а? – он явно пытался обратить все в шутку, но ничего не выходило. – Эй, Женя не надо принимать это близко к сердцу! Это всего лишь вино!
– Я знаю… наверно, ты прав.
Степа поставил пустую бутылку на столик и вздохнул.
– А я-то думал, почему это Жак и Лола сегодня такие тихие. Думал, что они сердятся на меня из-за того, что я перестал заходить к ним… но, оказалось, дело не в этом, – Степа уронил голову на руки. – Прости меня, Женя. Я совсем забыл, они ведь знают, что я гей.
Женя ничего не понял.
– За что простить? Ну и что, что знают?
Степа ничего не отвечал, он прятал свое лицо, и видимо, было, из-за чего. И тут Женю словно обожгло. Они подумали, что Степа и Женя… что они… как бы вместе, что ли?
– Вот черт! – выдохнул Женя.
– Прости, – снова вздохнул Степа, не поднимая головы. – Я всячески старался не ставить тебя в неловкое положение, потому что прекрасно знаю, что значит, для таких парней, как ты общаться с такими, как я.
Женя, пожалуй, никогда в жизни не испытывал такого стыда. Он вдруг задумался, а когда ему вообще последний раз было стыдно? Но Женя решил взять себя в руки. Он не хотел, чтобы Степа переживал из-за этого.
– Ничего, все нормально. Ты ни в чем не виноват.
– Но ты сердишься…
– Нет, вовсе не сержусь.
– Правда? – Степа поднял голову и посмотрел на него.
– Правда, – выдохнул Женя.
– Слава Богу… – Степа улыбнулся. – Я могу все объяснить Жаку и Лоле, если хочешь. Могу сказать, что они ошиблись, и чтобы больше никогда так не делали.
– Нет, не говори им ничего. Пусть остаются при своем мнении. Главное только, чтобы эта штука оказалась всего лишь вином.
– О! В такую чушь даже я не верю, так что успокойся уже!
И вроде все стало как раньше, вроде им удалось обратить все в шутку, а вроде бы и нет… Дождь еще не закончился, но лил уже не так неистово, видимо, пошел на убыль. Значит, скоро можно вернуться домой. На часах уже девять, и так хочется, чтобы девять так и было всегда. Чтобы никуда не надо было идти, и можно было бы остаться в этом месте, так похожем на дом. Их волосы и одежда почти высохли. Женя смотрел на Степу, думал, что тот опять одет не по погоде. Смотрел, как он поправляет шарф на шее… и… синяки.
– Подожди, подожди, подожди, – Женя вытянул руку через весь стол и схватив Степин шарф, чуть-чуть оттянул его на себя.
– О Боже, – выдохнул Женя. Степа ничего не отвечал, не сопротивлялся, только отводил взгляд. – Я убью его! Клянусь, что я это сделаю. Он же просто псих! Степа, он же может убить тебя!
– Я знаю.
– И все? Это все, что ты можешь сказать? Ты должен переехать! Должен… должен хоть что-то сделать!
– Не стоит волноваться, – Степа через силу улыбнулся и мягко отодвинул Женину руку. – Это хоть и выглядит ужасно, скоро пройдет. Уже проходит. Мне уже не больно. Правда, со мной все в порядке.
– Нет, не в порядке!
– В порядке! И, кстати, дождь закончился. Нам пора идти.
Женя глянул за окно. Действительно. Его маленький остров затонул, пора искать себе другое пристанище. Лола принесла счет, они расплатились. Вот и все. Только встав из-за стола, Женя понял, насколько крепким было это вино. Ему казалось, что, если он не будет за что-то держаться, непременно свалится. … любовный напиток… Нет, чушь какая-то. Проводить их вышел и Жак. Они с Лолой держались за руки и выглядели такими счастливыми, что даже пьяный Женя сообразил, что у тех что-то на уме.
– Знаете, мы бы хотели поделиться с вами своей радостью, – сказал Жак. – Мы с Лолой собираемся пожениться!
Так я и знал, подумал Женя.
– Вау! Поздравляю вас, ребята! – воскликнул Степа, и они обнялись, сначала с Лолой, потом с Жаком.
– Свадьба уже в декабре. Придете? – спросила Лола.
– Вы нас приглашаете? – удивился Степа и посмотрел на Женю, а потом снова на Лолу.
– Да. Мы будем очень рады, если ты придешь вместе со своим другом.
С другом. Женя почувствовал, что краснеет. Хоть он и сказал Степе, что ничего страшного, на самом деле ему казалось, что стыд вот-вот убьет его. А еще его вот-вот убьет алкоголь или любовный напиток, теперь уже все равно, что это было. У Жени наступило одно из тех состояний опьянения, когда становится все равно. А будь, что будет! Женя прослушал, когда будет свадьба, но он подумал, что это не так уж важно, и что потом можно будет спросить у Степы. На улице было страшно холодно, но это нисколько не отрезвляло.
– Черт, Женя, – прошептал Степа. – Почему я так сильно напился?
– Я хочу сотворить что-нибудь…
Степа расхохотался.
– Что именно?
– Не знаю. Что-нибудь жутко глупое. На что я ни за что бы не отважился раньше.
– Ну, давай подумаем. Что есть у нас в распоряжении поблизости?
Женя огляделся. Ничего особенного.
– Пойдем на набережную! – предложил Степа. – Я всегда хотел пройти по этому бордюру, но не решался!
– Э! Я не хочу, чтоб ты утонул!
– А ты меня подстрахуешь!
Не долго думая, они отправились на набережную, которая сегодня, в этот холодный вечер среды, была совершенно пустынной. Где-то внизу, под ногами, шумела черная вода, отражающая черное небо с серыми облаками и редкими звездочками. Женя посмотрел вниз и подумал, что вот она, та самая бездна, которая сейчас нашла себе место у него в сердце, та бездна, что затянула его, теперь уже, кажется, навсегда. Но когда Степа был рядом, Женя начинал думать, что не такая уж она и плохая, эта бездна, а может даже, она лучшее, что случалось с ним в жизни. Степа забрался на узкий бордюр, а Женя взял его за руку. Какая-то рациональная часть его сознания стучала, что все это как-то неправильно, нестандартно и уж тем более не рационально, но Женя напился, и мало прислушивался к этой своей части. Степа пошатывался, они хохотали не переставая, так что у Жени уже болел живот. Сейчас им все казалось смешным, они, как короли над всем миром, возвышались над этой темной водой, отражающей городские и небесные огни. Все было таким ирреальным, словно в кафе Женя действительно выпил нечто волшебное.
– Ты не боишься, что отец грохнет тебя? – спросил Женя.
Степа качнулся и сильнее сжал его руку.
– Теперь мне уже кажется, что терять нечего. Вернись я домой в восемь или в двенадцать, он все равно будет убивать меня.
– Хочешь, я провожу тебя? Прямо до квартиры, представляешь, как вытянется его лицо? Я могу даже сказать что-нибудь вроде: «Привет, я новый Степин дружок. И я пришел набить вам морду».
– Звучит заманчиво, но не стоит, – он вдруг остановился и посмотрел на Женю. – А ты, правда, мог бы притвориться моим дружком?
Женино сердце громко бухнуло.
– А что, это так уж сложно? Я уже понял, что у геев нет каких-то особых отличительных черт. По тебе я вообще никогда не сказал бы, что ты гей.
– Ну да. Я не крашусь. И ненавижу тех парней, что ведут себя как девчонки, кривляются и виляют задом. Именно из-за таких, как они, люди презирают таких, как я. Не все, конечно… но большинство. Чаще всего у людей случается культурный бунт. И все без исключения начинают думать о сексе. У них в голове происходит примерно следующее: «О, какая мерзость! Этот парень любит трахаться не так, как мы, он делает это с мужиками! Дорогой, отойди от него. И никогда не говори с этим извращенцем».
– Хорошо сказано. Но я так не думал.
– И мне очень интересно, почему? Разве у тебя не было естественной реакции вроде отвращения или осуждения?
Женя покачал головой.
– Не было. И мне самому было бы интересно узнать, почему.
Больше они не говорили о гомосексуальности. Степе потрясающе ловко удавалось ускользать от тем, которые могли бы смутить Женю. Когда они все-таки решили, что пора расходиться по домам, было около одиннадцати.
– Если останешься жив, скинь sms-ку, – попросил Женя на прощание.
– А если ты уже будешь спать?
– Я не лягу, пока не узнаю, что ты жив. И что по дороге на тебя никто не напал, а дома тебя не грохнул папаша.
– Хорошо. А знаешь, то, что мы сегодня делали, было ничуть не хуже клуба эзотериков.
– Да, надеюсь, в следующий раз там так же не будет заседания. Хоть бы их всех забрали в психушку…
– Я, кстати, может позвоню тебе завтра вечером. Мой отец собирается к приятелям.
– Было бы здорово. Ты как, хоть проветрился немного?
– Да, ноги вроде больше не подкашиваются.
– Ну, тогда ладно…
– Пока, Женя.
– Пока, – Женя так не хотел, чтобы он уходил. С ним можно было говорить бесконечно. Говорить о чем угодно. Но Степа улыбнулся, махнул ему рукой и пошел домой.
А Женя сразу почувствовал себя ужасно пьяным и несчастным, как будто все тяготы мира разом свалились на него. Он не помнил, как добрался до дома, помнил только, что всю дорогу его трясло как в лихорадке, а, может, у него и вправду была лихорадка. Ужас, шок, нежелание принимать то, что происходило с ним, выводили Женю из себя. Когда Женя пришел домой, он даже не смог дойти до кровати. Так и упал в коридоре, не раздеваясь. Сумка с грохотом приземлилась рядом с ним. Перед глазами все плыло. Голова кружилась, а в висках стучало. А сердце колотилось так, что каждый удар порцией боли отдавался в его груди.
– Наверное, я простудился, – прошептал Женя, и звук собственного голоса напугал его.
Да, плохо дело. Женя подумал, что неплохо бы надеть чистую сухую одежду и выпить аспирин, но он не мог подняться с места. Жутко хотелось в туалет. Женя прикрыл глаза и сразу увидел Степу. Кроме него он вообще ничего не видел и не слышал. Может ли он отдать себе отчет, когда это началось? Сразу, когда он увидел его? Или только после того, как поговорил с ним? Или уже после… Степа написал ему тогда, что однажды Женя сможет ответить для себя на все вопросы, но он не думал, что это произойдет уже так скоро. Он никак не думал, что то странное чувство как-то связано со Степой, но теперь он знал, что оно появлялось всякий раз, когда Степы не было рядом, и называлось не иначе как тоска. Женя всего лишь скучал по нему. А откуда брался страх? Скорее всего он был вызван тем, что Женю дико пугало такое положение вещей. Он не хотел принимать и признавать эти чувства да и сейчас не хочет. Но есть ли у него силы бороться с ними?
– Я не педик, – прошептали его губы.
А что если педик? Нет, нет, НЕТ! Не хочу, так не должно быть. Только не со мной! Но это происходило с ним, и продолжать отнекиваться было бы полнейшим идиотизмом. Женя всегда знал, что его эгоистичность простирается до небес. Он всегда любил только себя и считал такой образ жизни вполне приемлемым. Поэтому то, что произошло с ним теперь, привело его в ужас. Каково это, узнать, что ты не можешь без кого-то жить? Ни одна девушка никогда не вызывала в нем такую бурю эмоций (конечно, здесь имеется в виду не та буря, что случается у всех молодых людей на гормональном фоне). Дело был именно в том, что Женя никогда ни к кому ничего не чувствовал. Степа же пробуждал в нем все чувства сразу. Он действительно необыкновенный человек. Таких как он больше нет во всем мире, и Женя хотел, чтобы Степа просто всегда был с ним рядом. Чтобы он всегда улыбался, чтобы всегда сверкали его глаза. Это и есть любовь? Женя не мог точно ответить на этот вопрос, потому что ему никогда не случалось кого-то любить. Но если верить тому, что пишут в книгах и показывают в кино, то все это не чушь, как Женя думал раньше, все это так и есть на самом деле. Но влюбиться в парня?... Вот незадача, так незадача! Женя с тихим стоном лег на пол. Интересно, что сказал бы Степа, если бы узнал, что Женя влюбился в него? 2 Когда Степа пришел домой, родители уже спали. Это было довольно странно, но, скорее всего отец снова вернулся пьяным с работы и уснул, а мать, промучившись с ним, тоже устала. Что ж, тем лучше для Степы. Ничто не помешает ему спокойно подумать и все как следует взвесить. А взвесить есть что. То, чего так боялся Степа, случилось. Он ведь с самого начала чувствовал, что никакой дружбы между ними не будет и не может быть. Потому что Женя ему с самого начала понравился. И с каждым днем он нравился ему все больше, больше… Но сегодняшний день превзошел все остальные дни. Так не должно было случиться. Но случилось. И что теперь? Степа привык справляться со своими чувствами, он никогда и никому их не навязывал. Он мог продолжать с ними жить, улыбаться и делать вид, что ничего не происходит. Но на этот раз все было не так просто. Теперь перед Степой стояла другая проблема: его чувства взаимны, он знал это точно. Он увидел это тогда в парке, в Жениных глазах. Это была бездна чувств, и Женя в нее провалился. Степа не хотел, чтобы так получилось. Женя обычный парень, ему не стоит увлекаться такими как Степа. Степа решил, что будет всячески его отвлекать, но получалось только хуже. И теперь Женя будет страдать. Потому что он не привык любить. Потому что это адски сложно, и не каждый это умеет, а Женя уж точно не умеет. Но пути назад были отрезаны, они почувствовали это сегодня, после того, как выпили так называемый любовный напиток. Степе теперь оставалось только ждать, как будет вести себя Женя. Как он будет справляться с тем, что случилось с ним. А Степа был уверен, что ничего хорошего из этого не выйдет. У Жени теперь возникла проблема под названием «Я нормальный!», а с ней справиться крайне сложно. Конечно, Степе в этом плане было намного легче, потому что он уже много лет жил со своей ненормальностью и потихоньку начал привыкать к ее выкрутасам. Степа сел на кровать. Его сердце ныло. И что теперь? Что теперь? На этот вопрос он не знал ответа.
====== День двенадцатый ======
Женя очнулся, когда начало светать. Ему казалось, что он умирает. Он еле дополз до туалета, но, скажем так, не совсем попал.
Женя отметил, что до сих пор в куртке, но ботинки он все-таки снял, правда, не помнил как. Женя так и остался сидеть на полу в туалете. У него так кружилась голова, что он ничего перед собой не видел. Кафельный пол казался ему просто адски холодным. Женя дотронулся до своего лба. Кипяток. Надо что-то делать. Но Женя не хотел звонить ни врачам, ни родителям. Он хотел видеть сейчас только одного человека. Женя достал из кармана мобильник, у которого практически разрядилась батарея. Перед глазами все плясало в бешеном танце, когда Женя искал Степин номер. Боже, ведь сейчас семь утра, неужели ты думаешь, что он приедет к тебе? Идиот.
– Да? – ответил тихий сонный голос.
– Прости, что разбудил, – еле ворочая языком, сказал Женя.
– Женя? Что с тобой?
– Мне так плохо… я наверное подцепил сильную простуду…. И по-моему я умираю.
– Что?!
– У меня кружится голова, я ничего не вижу… прости, просто не знал, кому позвонить…
– Где ты живешь?
– А ты приедешь?
– Конечно приеду! Только быстрей говори адрес.
Женя сказал. Он был так рад, что ему даже сразу стало лучше. Он приедет! И Женя снова отключился. Звонок в дверь прозвучал для него откуда-то издалека. Женя долго соображал, в чем дело, долго пытался подняться и страшно долго шел к двери. Звонок в это время сходил с ума. Когда Женя открыл дверь, на Степе лица не было.
– Я чуть не спятил! – заорал он. – Ты так долго шел? О, Господи! – Степа осмотрел его с головы до ног и сделал вывод, что дело плохо.
Женя повис на двери и знал, что долго так висеть не сможет.
– Подожди, подожди, давай я помогу. Обопрись на меня.
Женя повис на Степе так же, как только что висел на двери. Степа же в этот момент возился с замком, пытаясь одной рукой закрыть дверь. Когда же ему это все-таки удалось, он прошептал:
– Ты горячий как духовка! И давно ты в таком состоянии?
– Со вчерашнего вечера. Сразу как пришел. Я смог только сползать в туалет, да и то в унитаз не попал.
Степа усмехнулся.
– Ничего, сейчас что-нибудь придумаем. Показывай, где тут у тебя кровать.
Совместными усилиями они дошли до кровати, и Степа помог Жене лечь.
– Теперь давай снимем с тебя куртку, – Степа вздохнул так, словно это задача представлялась для него непосильной. Он осторожно расстегнул молнию и помог Жене высвободить руки из рукавов.
– Так, теперь рубашка. Она грязная и все еще чуть влажная. Где же тут не простудиться!
Степа начал возиться с пуговицами на рубашке, а Женя лежал и улыбался. Степа бросил на него сердитый взгляд.
– Хватит улыбаться, извращенец!
– Мне так нравится, как ты раздеваешь меня…
Степа покраснел и проворчал:
– Заткнись! Ты вообще больной, вот и молчи! И кстати, где у тебя одежда? В чем ты ходишь дома?
– Возьми любую футболку в шкафу.
Степа собрался вставать, но Женя схватил его за руку.
– Тебе не стоит так обо мне беспокоиться. У тебя ведь занятия сегодня. Иди в институт.
– Ты с ума сошел? Какой институт? Это вообще я виноват, что ты простудился! Вытащил тебя под дождь… так что теперь придется мне караулить тебя.
Степа нашел в шкафу чистую футболку, помог Жене одеться, а заодно притащил ему теплое одеяло.
– Сейчас я вызову скорую, – вздохнул Степа, когда Женя был надежно спрятан под одеялом.
– Что? Нет, только не это! – Женя начал умолять его, но знал, что это напрасно.
– Прекрати трусить. У тебя очень высокая температура. Может, это воспаление легких? Ты же не хочешь в больницу загреметь? Пока они будут ехать, надо хоть немного сбить жар. У тебя парацетамол есть?
Когда скорую вызвали, а Женю напичкали лекарством, Степа успокоился, сел рядом с ним на кровать и спросил:
– И зачем она у тебя такая огромная? Один живешь, как-никак.
– Ну, знаешь ли…
– Конечно, насчет девчонок я могу понять… Ты, наверное, всех их имен-то не помнишь, но ведь здесь даже втроем можно спать!
Женя нахмурился.
– Ты так плохо обо мне думаешь? Но ты прав, я действительно не помню их имен. Для меня они все были на одно лицо, все такие одинаковые. Я никого из них не любил.
Степа отвернулся и спросил, глядя куда-то в сторону.
– И как это, тяжело – жить, никого не любя?
– Вообще-то, это как раз легко. Куда тяжелее…
Степа не дал ему договорить. Он вскочил и сказал:
– Я… в туалет.
Женя остался один и вздохнул. Сможет ли он когда-нибудь сказать это? Скорее всего, нет. Женя ненавидел слово «любовь». Какое-то неправильно слово. Приторно-сладкое и попахивает слюнявыми женскими романами. То, что чувствовал Женя было куда больше, оно не умещалось в одном слове «любовь». Оно вообще ни в чем не умещалось. Скорая, состоящая из двух молодых врачей, довольно быстро определилась с диагнозом – ангина. Оказалось, что Женина температура зашкаливала за сорок, и ему пришлось сделать укол. Выписав длиннющий рецепт, состоящий из антибиотиков и всяких полоскательных настоек, врач протянул его Степе.
– Вы его брат? – спросил он.
– Э-э-э…Да, – Степа соврал и сам удивился.
– Тогда придется вам позаботиться о нем и проследить, чтобы он принимал все лекарства.
– Да, конечно. Я все сделаю.
Когда врачи уходили, Жене стало уже немного лучше. Жар начал спадать, и ему захотелось спать.
– Ты отдыхай пока, а я схожу в аптеку, – сказал Степа, наклонившись над Жениным лицом. – Может, хочешь еще чего-нибудь? Что-нибудь съесть?
– Не знаю…. деньги возьми у меня в сумке, во внутреннем кармане. И еще купи себе апельсинов. Я не хочу, чтобы ты заразился.
– Хорошо, – Степа улыбнулся. – А теперь спи.
Когда Степа вернулся, Женя крепко спал. Он не слышал ни звука открывающейся двери, ни Степиных шагов, ни грохота, когда он уронил сумку и, выругавшись, зажал себе рот. Степа вошел в комнату, достал купленные лекарства. Он знал, что Женю надо разбудить, чтобы он выпил антибиотик, но он не мог этого сделать. Женя был таким красивым во сне. Степа понятия не имел, чем ему заняться. Все-таки, он был в незнакомой чужой квартире, хозяин которой находился сейчас в отключке. Тогда Степа достал свой блокнот (который всегда спасал его от, можно сказать, безвыходных ситуаций), ручку и сел в кресло напротив Жениной кровати. Писать ему было нечего. Но ему так хотелось запечатлеть Женино лицо. Только пара линий, всего лишь простой набросок… Но когда Степа начал рисовать, он уже не мог остановиться. Ему всегда говорили, что он хорошо рисует, но Степа никогда не стремился развивать свой талант. Он рисовал просто из удовольствия. Когда портрет был закончен, Степа убрал блокнот в карман и подумал: «Ну, парень, ты и влип. Не позавидуешь тебе. Права ведь была Маша. Тебе не стоило связываться с ним. Но я всего лишь человек. Всего лишь человек…». Когда Женя слегка приоткрыл глаза, Степа решил воспользоваться моментом, подошел к нему и сказал:
– Лекарство выпей.
Женя поморщился и захныкал:
– У меня так горло болит!
– А ты чего хотел? У тебя ангина, приятель.
Степа напоил Женю лекарством и заодно заварил ему чай с медом. Женю пришлось долго уговаривать как ребенка, чтобы он поел. Но, наконец, Степа победил. Женя съел все, что он принес ему и выдал:
– Знаешь, ты отличная сиделка. Я, наверно, женюсь на тебе.
– Что?! Не пори вздор! А то уйду!
– Не сердись. Я хочу, чтобы ты остался.
Конечно, Степа не сердился. Он просто думал, куда их заведут такие шуточки.
– Почитай мне что-нибудь… – попросил Женя, снова укладываясь в кровать.
– Тебе повезло. У меня в сумке как раз со вчерашнего дня завалялась интересная книжка.
Так Степа до самого вечера читал Жене «Город мечтающих книг» Вальтера Моэрса. Эта книга была как раз тем, чего хотелось Жене: потрясающей воображение сказкой, погрузившись в которую, можно забыть обо всем окружающем мире. Но на улице начало темнеть. Степа отложил книгу, глянул на часы и сказал:
– Мне ведь домой пора…
– Оставайся. Ты ведь не можешь бросить меня в таком состоянии, а? Ну, пожалуйста! Вдруг я захочу ночью в туалет и расшибу себе башку по дороге?
Только не это. ТОЛЬКО НЕ ЭТО! Степа закусил губу. Но ведь его действительно лучше не оставлять. Вдруг у него опять температура до сорока поднимется?
– Я… я… ну…
Степа попытался что-то сказать, но Женя его перебил. Для больного он сейчас выглядел слишком бодро.
– Можешь переодеться во что-нибудь из моей одежды… Моя квартира в твоем распоряжении.
– Ценю твое доверие, но спать-то я где буду?
– Как это где? ЗДЕСЬ!
– Ну уж нет, знаешь ли, мне как-то неудобно.
– Сам же говорил, что на такой кровати втроем можно спать!
– …
– Да ладно вам, девушка, я не настолько хорош сегодня, чтобы приставать к вам.
– Сейчас стукну! Не посмотрю на то, что ты больной и тресну как следует!
– Ну, извини! – Женя довольно улыбнулся. – Так что ты скажешь?
– Ладно! – буркнул Степа.
– Отлично, читай дальше!
– Нет… я уже охрип…
– Читай, читай, не жалуйся! – Женя стукнул Степу подушкой.
Степа сделал сердитое лицо, но, взяв в руки книгу, он подумал, что никогда не был так счастлив, как сейчас.
====== День тринадцатый ======
Ночью, около двух, у Жени опять подскочила температура. Степа еще не спал: ему не давал покоя «Город мечтающих книг», который он не успел дочитать Жене, и Степа не успокоился, пока не прочитал его до конца, сидя на кухне и попивая чай.
Потом, с болью в глазах, он поплелся спать. Ноги заплетались в Жениных слишком длинных ему спортивных штанах. Да и футболка висела на нем, как на плохом манекене. Осторожно подкравшись к кровати, Степа лег на свою сторону и начал прислушиваться к Жениному дыханию. Если оно спокойное, значит все хорошо, если нет – значит, у Жени жар. Результат Степу не обрадовал. Женя дышал часто и прерывисто и как будто даже шептал что-то во сне. Степа со вздохом встал и, включив настольную лампу, снова вернулся в кровать. Женин шепот стал громче, Степе даже показалось, что он различает слова. Степа склонился над Жениным лицом, закрыл глаза и весь превратился в слух.
– Не уходи… страшно… Степ…
При звуке собственного имени Степа вздрогнул и открыл глаза. Но Женя все еще бредил, он звал его в бреду. Степино сердце колотилось, он смотрел на Женю, который был сейчас так близко и так убийственно красив, и ненавидел себя за испытываемые чувства.
– Нельзя было пить… напиток… Любовь… мне страшно… не уходи…
Степе стало трудно дышать.
– Все, хватит, – пробормотал он, вскочил с постели и поплелся в ванную. Там он намочил под ледяной водой полотенце и, почти не выжимая его, принес в комнату. Сел рядом с Женей и выжал несколько капель ему на лоб. Женя вздрогнул, но не проснулся. – Вот так… Охладись-ка немного. А то несешь невесть что.
Когда полотенце легло ему на лоб, Женя открыл затуманенные глаза и улыбнулся.
– Привет.
– Привет, – Степа улыбнулся в ответ. – У тебя опять жар. Надо выпить лекарство. Только не отключайся, я сейчас принесу, хорошо?
