Текст книги "Эпоха Конца (СИ)"

Автор книги: SairusFS

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Господство и служение

Утро Дебры начиналось скверно – впрочем, как всегда. Просыпаться рядом с Барком было невыносимо, даже если прошедшей ночью он и пальцем не касался ее тела. Один вид этой туши внушал женщине отвращение. И только мирно сидящая на изголовье кровати бабочка придавала сил встать и прихорашиться. Первое, что она дела, проснувшись поутру – шла в душ.

Вода в городе осталась общедоступна благодаря колодцам и сохранившимся бытовым артефактам. Возможно дело в том, что именно системы подачи воды оказались достаточно простыми – и потому их не коснулось падение магии. А может, лишь удачное стечение обстоятельств.

В Эпоху Порядка почти в каждом доме были все удобства санитарного плана. А еще до Первой Ночи магические инженеры, спроектировавшие городскую сеть канализации, подключили ее к системе удобрения полей. Именно поэтому в Велане было чисто, а вспышки инфекций оказывались весьма редкими.

Смыв с себя даже пыль, которой касался Барк, и высохнув, Дебра оделась поскромнее, дабы не привлекать к себе внимания. Муж не любил ее отсутствия по утрам – но еще вчера она договорилась с ним, что займется административными делами по поводу их теплицы. Не упомянув, что уже их закончила.

Именно поэтому все утро выдалось свободным – как и день, на самом деле. Барк следил за теплицами изнутри, а Дебра занималась ей снаружи, так что они редко пересекались по работе.

Выполнив привычный жест, который значил для бабочки приказ следовать за своей госпожой, та вышла на улицу через заднюю дверь. По переулкам и темным местам она проскальзывала все дальше от дома, и вскоре оказалась на окраине города. Обходить патрули несложно, если на каждом углу глаза и уши.

В одном из зданий, где ныне базировался один из филиалов новооткрывшегося торгового объединения, уже проходили сделки и слышался шум. Туда она и направилась через служебный вход.

Бугай за стенкой хотел было ударить ее, но передумал и тут же поклонился гостье. Весьма глубоко – не как императору, но уже и не как аристократу.

– Госпожа Ней… – осекшись, мужчина приготовился к удару. К тому, что принес ему много тяжкой и яркой боли – но если бы он воспротивился, то и вовсе распрощался бы с жизнью. Не первый случай.

Скривив лицо, но не высказав недовольства, медленно и тяжело он исправился.

– Госпожа Коннели… Что привело вас сегодня?

– Не твое дело, отброс. Скажи спасибо, что еще жив, особенно после того случая, – кинув полный отвращения взгляд на охранника, который недавно встречал самого Шарля Пьемонта, Дебра прошла внутрь.

– Благодарю вас, госпожа… – было опасно даже сжать зубы, так что он смирился.

На втором этаже здания находилась отличная имитация настоящей бухгалтерской работы. И Дебра была довольна этим, ведь лучшая имитация – реальность. Предприятие существовало на самом деле, вело торговлю, заключило с правительством контракт – в общем-то, это и спасло его от краха во время рейда нового Первого Рыцаря. После него провели тщательную проверку… Но лишь несколько бола на все здание знали, кто и зачем учредил это место на самом деле – на благо Дебре.

Миниатюрная, бледная девушка с весьма негустой шевелюрой сидела за столом у себя в кабинете, куда почти бесшумно вошла бывшая Коннели.

– Госпожа. Чем могу быть полезна? – покорство в позе и голосе. Как она любит.

– Все идет по плану? – конечно она ожидала положительного ответа. Но спросить нужно.

– Да, госпожа, все как Вы и говорили. Однако, Вам послание.

– От кого? – Дебра не удивилась, но не любила отклонения от собственных ожиданий.

– От них, госпожа. Несрочное, потому было велено дождаться Вашего прибытия.

– Хорошо. Продолжай работу, – держась властно и твердо, женщина отправилась в уединенную комнату.

Туда ежедневно приносили цветы и фрукты – и никто, кроме Дебры, не знал зачем. А спросить причину приказа адепта подпольного мира все боялись.

На самом деле, важное положение в некой иерархии преступников бывшая Коннели занимала уже давно. То, что она сумела отнять у семьи при изгнании, то, что она фальсифицировала документы из отданной им с Барком на попечение теплицы, то, как ловко она обходила бумажные запреты и требования, сделало ее незаменимой в подполье. Вот только с недавних пор она решила перестать быть помощницей.

Войдя в комнату, Дебра заперлась изнутри особым замком, открыть который может лишь ее ключ-кольцо – одно из тех, что она неизменно носит при себе.

На красивой подставке из резного дерева расположился поднос. Фрукты на нем были принесены недавно, так и заманивая откусить кусочек от сочащейся сладкой мякоти. Цветы – совсем свежие, благоухающие почти пьянящим ароматом. И на них сейчас сидело весьма большое насекомое.

Этот связной отличался от ее обычных «глаз и ушей». Он умел говорить. И поэтому Дебра всегда могла общаться с Роем, пока это существо, похожее на палочника, получало достаточно пищи.

Так уж вышло, что разные функции в Рое выполняли разного вида насекомые – похоже, монстры просто захватывали и искуственно внедряли к себе такую форму, какую нашли первой в необходимый момент развития. А носить с собой столь странного вида живность совершенно не стоит.

– Вы слышите меня? – у Дебры иногда не получалось связаться с Роем, к ее великому раздражению. Зачем такое орудие, если оно работает через раз?

– Мы слышим тебя. Мы звали тебя, и ты пришла. Хорошо, – пусть речь насекомых и стала гораздо лучше с первой встречи, манера говорить коротко у них не поменялась.

– В чем дело? – нетерпение от того, что ее зовет какой-то монстр Дебра даже не собиралась прятать, и вполне ясно выражала свою позицию и самому Рою.

– Опасность близко. Стражники в патруле, могучий вампир – все были укушены. Нужно подкрепление, нужно затаиться.

– Вы шутите?! Затаиться сейчас? Да я только развернула вашу сеть шпионов! Преисподняя вас раздери, да я теперь знаю каждый шаг каждой твари в этом городе, и вы говорите затаиться?! – только в таких местах, как это комната, Дебра позволяла себе выпускать эмоции полностью, а те бушевали в ней пламенеющим пожаром.

– Да. Нас много. Слишком много. Нужно расширить контроль, иначе – путаница, разлад и опасность. Затаиться – пока ищут. Недолго.

– Даже несколько дней отсутствия могут разрушить все! Что вообще вы имеете ввиду под «затаиться»? – Дебра отлично знала о стражниках, неспроста же она пронесла в замок особых ос. Даже откопала старое цветочное платье, чтобы и связной, и ядовитые насекомые были как будто к месту.

– Прекратить сбор еды. Оставить шпионов – но осторожнее. И найти больше Роя.

– В каком смысле «больше Роя»? Вы же и так плодитесь, как сумасшедшие, даже яд нужный получаете чуть ли не за день! – когда Декстер и Лита увидели то, что не должны были, Дебра срочно приказала сделать снотворный яд.

– Нагрузка на главу. Возможно много следить, невозможно много обрабатывать. Невозможно менять развитие, пока некому направлять Рой. Нужны еще главы Роя.

– Откуда я их, по-вашему, возьму? Я даже не знаю, где и как искать! А я не могу доверить это первому встречному! – раздражение в ее голосе никак не утихало.

– Мы знаем. Есть девушка, эльф. Она – друг леса, выживет за стеной. Больше никто не справится. Доверие – излишне. Не доверяй, обязуй и прикажи.

Тяжело вздохнув, Дебра потерла переносицу. С появлением этих тварей все стало проще – но вместе с тем и сложнее. Вернуться назад уже не выйдет, слишком многих она задела своим стремлением к власти.

Все начиналось с простых махинаций. Затем – обращения к информаторам подполья, чтобы узнать, как Барк планирует растрепать ее секрет в случае своей смерти. После – передача учетных документов и маршрутов, и многое другое. Из этой трясины трудно найти выход. Особенно, когда не хочется.

А теперь, стоило ей приблизиться к месту могущественнейшей бола в преступном мире столицы, повернуть назад и вовсе нельзя.

– Ладно. И кто эта девчонка? – решив, что надо будет только ее припугнуть и взять на крючок, Дебра согласилась с идеей найти новых монстров, – Кстати, а как вообще новенькие к вам присоединятся? Они что, просто следуют за сильной волей?

– Она идет к тебе. Хочет устроиться в теплицу. И, да, мы подчиним их. Покажем твою ненависть, они пойдут за нами. Выдай ей глаза и уши, мы узнаем, когда она найдет нужные места.

Поражаясь тому, как монстры могут быть настолько просто устроены при всей их изощренности и смертоносности, Дебра закатила глаза. Казалось бы, после обучения речи нет проблем описать ей новую подчиненную.

«Тупые насекомые… хорошо, что я уже приготовила запас взрывных зелий. Думаю, скоро будут и распылители, а то слишком их становится много.»

– Ладно, дождусь ее, – и хотя про себя она сокрушалась, что придется снова подбирать все числа, фразы, формулировки, зарплаты и объем производства, делать особо было нечего, – Еще что-то?

– Будь осторожнее. Мы все еще не знаем, что творится во дворце.

– И без вас ясно… – недовольно скривив губы, Дебра вышла наружу и отправилась в теплицу, чтобы дождаться новой пешки в ее плане.

К большому удивлению преступного гения, эльфийка пришла на место в тот же день. Хотя, пожалуй это чувство скорее вызвала личность девушки.

– Ты?.. Во имя Абсолюта, что вообще могло заставить тебя сюда наняться? Мой муж упек твоего мальчонку, а ты хочешь работать на нашу семью?

Нилья была так же прекрасна, как и всегда – болезненно худое, истощенное голодом лицо не могло затмить очарование ее лазурных очей. Дебра повидала немало лиц и глаз, но что-то во взоре эльфийки цепляло и приковывало даже сильнее, чем ее обаяние. Сейчас же она потупила взгляд и слегка сминала пальцы, отчего нанимательница уловила волнение.

– Мне… нужны деньги. И да, я знаю, что ваш муж сделал, но… я же работаю на вас, а не на него, так? – в ее юном голосе слышалась надежда и почти мольба.

Дебра вздохнула и чуть поморщила нос.

– Формально именно мой муж держит теплицу, я просто управитель. Но… я думаю, что это для тебя отличная возможность, – в голове женщины родилась идея, которая ее весьма воодушевила, – Проходи. Поговорим, обсудим детали.

Уже внутри, когда они зашли в рабочий кабинет Дебры, та сняла маску учтивости.

– Перейду к сути. Думаю, этот осужденный мальчишка тебе дорог. Видишь ли, я могу устроить интересное дело: среди тех, кто ходит за стену, у меня много друзей. Если ты хочешь, чтобы этот юноша поскорее освободился от своего наказания, то я могу помочь, – голос женщины был вкрадчивым и приятным, но ораторское мастерство Дебры не сумело сдержать волнение эльфийки.

– Правда?! Вы сможете вызволить Грима? Я сделаю что угодно, только скажите! – та чуть не подпрыгнула на стуле от неожиданности, в ее глазах отчетливо виднелась радость.

– Не торопись. Да, я могу. Вот только мне нужна ответная услуга. Сделаешь ее хорошо – получишь, что хочешь. Идет? – женщина выжидающе посмотрела на девушку.

– Я!.. Кхм… а что… что нужно сделать? – чуть не согласившись сразу, Нилья все же уточнила, какой работой ей предстоит заняться. Ее тело вдруг напряглось, словно готовилось пережить удар, и, пожалуй, неспроста. За такую помощь не могут потребовать мало.

– О, ты сможешь это сделать лучше кого бы то ни было. Я хочу, чтобы ты принесла мне подробную карту леса.

От таких слов Нилья застыла на месте.

– П-простите? За стеной? – голос ее чуть дрожал, и был не так мелодичен, как раньше.

– Да. Фея напела, что природа весьма любит тебя. Думаю, ты справишься, особенно с таким стимулом, – Дебра улыбнулась одними губами, а во взгляде ее проскочил огонек, будто у хищника, готового поймать добычу, – Так что? Согласна?

Нилья закусила губу. Не каждый день приходится принять решение о добровольном походе за стену. Однако, если эта женщина не лжет… Одно слово все решит.

– Согласна.

Каждое новое утро Дебры начиналось скверно – но не тогда. В тот день она наконец сплавит мозолящую глаза эльфийку за город. Та даже не заметила, как за ней септиму следовал шпион Роя. И в итоге осталась идеальным кандидатом. Пока что не пришлось пускать в ход угрозы – а навредить Гриму куда проще, чем помочь. Но Дебра спланировала все так, чтобы ей и не пришлось заморачиваться на этот счет.

Она не сказала Нилье ни одного уличающего саму себя слова, а новая подручная даже после проверки шпионом не выдала ни грамма осведомленности об истинной цели ее задания.

Как обычно смыв с себя водой всякие следы прикосновений ненавистного мужа, женщина оделась для светского выхода и направилась в теплицу. Связываться с Роем в особой комнате ни к чему, они и так уже приставили к эльфийке нужных насекомых, да и саму Дебру слышат почти постоянно. Хотя, конечно же, она прятала бабочку на ночь, стараясь сделать шанс того, что ее случайно прихлопнут как можно меньше. Ну, и чтобы твари не слышали звуков в ее спальне – такого позора она допустить не могла.

Путь до теплицы был простым и приятным: никаких расспросов, никаких раздумий, никаких решений. Глядя на тех, кто работает руками, Дебра всегда ощущала внутреннее удовлетворение, ведь сама она редко прибегала к «грязному» труду. Вся ее жизнь строилась на умственной работе: от простой математики до махинаций. Конечно, она считала свое занятие не менее тяжелым, но была счастлива, что живет именно этим.

У дверей теплицы уже ждала Нилья. Та успела проработать около септимы, прежде чем Дебра свела все документы, переписала фальшивые на новый лад, подготовила ей какую-никакую экипировку. На эту девчонку приходится большая ставка. К сожалению, найти кого-то, кроме нее, женщина не смогла. Рой так и не оповестил о другом кандидате, а сама Дебра потратила бы слишком много ресурсов на поиск через подполье.

Но не все так плохо. Эльфийка показала себя усердным и весьма эффективным работником. Впрочем, этого Дебра с нее не требовала – все же основная цель Нильи находится за стеной.

Трижды попытавшись выспросить у Роя детали о распознавании управителей насекомых, о способности Нильи, о путях отступления и прочем, но так и не получив внятных отетов, восходящая преступница решилась отправить свою пешку. Снаружи эльфийка с ее работодательницей поприветствовали друг друга как положено. Нилья поклонилась, сделала доклад об оконченной смене, а затем прошла за Деброй в ее кабинет.

– Ты готова? – голос женщины был слегка взволнован, все же расширение ее коварных сетей требует от этого плана полного успеха.

– Готова, – в ответ девушка показала такую уверенность и крепость духа, будто от ее усердия зависит чья-то жизнь. Впрочем, так оно и было.

– Отлично. Тогда выдвигаешься сегодня ночью. Помни, что на кону стоит свобода мальчика. И не подведи меня, – последняя фраза прозвучала с некоторым напором, в эти слова Дебра вложила достаточно власти, чтобы им не хотелось противиться.

– Конечно, мэм. В таком случае, я уйду завершать приготовления. И… я справлюсь, – она не сказала нужных слов, но ее собеседница все услышала. Эта хрупкая, истощенная девочка идет в опасный поход не ради себя.

Дебра ничего не ответила. Ей и не нужно было, особенно с учетом того, что Нилья согласна на все. Ее зарплата на работе составляла минимум, необходимый для питания – а от остального та отказалась, стоило женщине слегка надавить.

И вот, она уходит, зная, что может не вернуться. Но ту, кто осталась в кабинете, это мало волнует. А если волнует, то не из-за самой эльфийки.

– Взлети и вернись мне на плечо, если мое новое насекомое готово, – узнавать ответы через шпиона было несложно, если запросы не слишком замудренные.

Получив подтверждение, что особая тварь, которую Дебра запросила у Роя, уже выросла, она заперла кабинет, оставив открытым только окно. А стоило туда влететь нескольким странным существам, закрыла и его, после задернув шторами.

Панцирей непохожих друг на друга насекомых состыковались в подобие очков. А вместо линз у них было множество крошечных светлячков, которые могли сиять синхронно, давая изображение.

– Ну что ж, поглядим, – вскоре на «очках» появилась нечеткая картинка. Дебра узнала выход из теплицы, узнала путь к окраине города, и даже узнала саму Нилью. Шпион Роя следовал за ней по пятам, не упуская девушку из виду, хотя даже в пределах города смотреть глазами этого существа было достаточно трудно.

– Отлично… Можно будет проследить за ней… – выдохнув, женщина растеклась на стуле.

Бумага, которую она достала на Грима, уже была у нее. В ящике с двойным дном – ключ от другого отделения, того, где хранились документы… А под вторым дном уже в нем находилось то, чего никто не должен был найти: копии настоящих отчетов о выходе ингредиентов, договора и учетные записи. И, конечно, приказ о досрочном освобождении. Точнее, рекомендация, утвержденная свыше.

Такие должен подписывать сам министр юстиции, но всегда найдется лазейка. Ведь в его отсутствие одно из назначенных лиц может заверить документ особой печатью. Пусть она спрятана, пусть о ней мало кто знает, это не остановило Дебру на пути к обладанию этим предметом – заполучить с нее реплику удалось. Сделать документ, освобождающий мальчика, было не особо сложно, хотя такое действие несло в себе некие риски.

Чем чаще эта печать появляется среди официальных документов, тем больше будет вопросов, а стоит лишь узнать, откуда происходят подделки – и Дебре конец. Не так прост путь к ее краху на деле, ведь она обезопасила себя как могла, но смысл тот же.

Подумав о том, стоит ли вообще беспокоиться из-за девчонки, женщина нахмурилась. Внутри боролись между собой потаенное сострадание и жгучая зависть, смешанная с вечной ненавистью и злостью, спутниками каждого ее дня. И пока еще, на удивление ей самой, она правда думала, что может использовать бумагу. Не была уверена. Но даже это – чудо.

Память о былом

Тифтар почти что жил среди книг. Возможно это связано с его нелюбовью к бола, возможно, с глубокой одержимостью знанием. А возможно с тем, что его создатель был библиотекарем. Или он сам… лич уже давно не помнил, где правда, а где плод спутанного мышления. Потому его и прозвали Безродным.

Но чего у неживого было не отнять даже времени – так это неординарного взгляда на вещи. Сознание лича уже весьма поизносилось, за полтора-то века, но ему и так было комфортно. На протяжении более века он служил кладезью эффективных, пусть и неочевидных, решений, интересных идей и новых интерпретаций. Не сказать, что польза преобладала над нескончаемым потоком несуразицы. Однако же, кто ищет – тот всегда найдет, и поиск полезного в речи Тифтара – не исключение, сколь бы невероятной эта задача ни казалась.

В тот самый момент Безродный находился в одиночестве, и потому тишина была еще более звенящей и давящей, чем в другие дни. Библиотека – храм познания и уединения… до тех пор, пока не найдется собеседник.

– Я тебе и говорю, Библибобл, ты не прав! – голос лича был менее охриплым, чем обычно. Ответом ему служила только тишина, но Безродному это никак не мешало.

– Да, Шарудот пришел в гнездо Фениксов. А тебе ли не знать, что Началу приходит Конец? – после секундной паузы на полусгнившей физиономии лича отразились недовольство и пренебрежение, – Ой, подумаешь, пропустил Домен. Одним больше, одним меньше, так и так суть та же. Я говорю о том, что Горвас установил не пакт о ненападении, а пакт о нейтралитете! Нейтралитет! Сами с собой они могут хоть сражаться, хоть целоваться, пока это не грозит Империи. Но поцелуй двух Первородных Фениксов… хм, пожалуй, нарушил бы баланс, да. У них ведь нет губ.

Доставая какую-то очередную книгу с полки, Тифтар вновь отвечал пустоте.

– Ну что значит: «Как?» Очень просто. У них сломались бы клювы, они бы не смогли есть, баланс нарушен, Шарудот захватывает вулкан и бла-бла-бла. Погоди, а может в этом дело?

Лич так обрадовался своей идее, что даже выронил книгу – благо, на стол.

– А-а! Не пугай меня, Библибобл! Да, я знаю, тебя зовут Аваллас, и что теперь? Должны же у друзей быть прозвища, а? – неживой толкнул локтем пустое место, но не рассчитал силы и ударился о полку, – Ну чего ты дерешься?.. Просто шучу же, что такого?..

Слегка обиженный, Тифтар поглядел на стол и подивился книге на нем.

– О, смотри, кто-то принес то, что нужно! Какая разница кто, если она тут. Давай, я покажу, тебе все равно придется смириться со своей неправотой.

Лич аккуратно и бережно открыл старую книгу в тяжелом деревянно-металлическом переплете и принялся ласково перелистывать страницы, будто они могли рассыпаться от любого прикосновения. Эта привычка с ним еще с того момента, когда он случайным движением разорвал книгу напополам, открывая ее посередине. Впрочем, привычка была не осознанная, ведь Тифтар совсем забыл об этом моменте – и потому в таких же порывах, как тот, не всегда оставался осторожен.

– Ты, страничка, не скучай, мне котлету подавай… Сам ты никудышный поэт, все в рифму и в ритм, я десять лет над этими строками думал! – в голосе лича была слышна доля обиды, хотя разобрать в его речи интонацию порой весьма трудно, если вообще возможно, – Или не над этими… Знают люди и медведи, знают все, что Горвас… а, ой, нет, эти совсем старые! Забавно было читать сборники творчества заката Эпохи Хаоса, да, – на лице Тифтара еще были работающие мышцы, и они со всей своей немощью старались отразить улыбку.

– Ага, вот, долистал! На, читай! – лич гордо ткнул пальцем в страницу. Правда, затем уставился сначала на нее, затем в пустоту. Спустя еще пару мгновений опустил взгляд в книгу и принялся бормотать вслух.

– Расплавить кристалл маны… смешать с человеческой кровью… разлить, перегнать, растолочь, бла-бла-бла. Ха, дурость какая, – с этими словами он взял книгу и бросил ее в ближайший угол, что и без того был заполнен разбросанными страницами, фолиантами и свитками. Бережливость к одним текстам и пренебрежение к другим у этого бола едва ли кто-то мог объяснить.

После очередной процедуры поиска, уже молчаливой, Тифтар вытащил еще один увесистый том, с хлопком укладывая его на стол.

– Тяжелый, беда такая… Ну-с, где там моя любимая…

На сей раз лич не напевал ничего себе под нос, а просто спокойно, медленно и методично искал нужную страницу, а затем сел и стал с наслаждением читать. Вот только спустя еще примерно минуту вскочил в ужасе и принялся размахивать руками, будто бы готовый к бою.

– А-аа! Кто здесь?! Меня знает весь город, а еще император, даже три! – имитируя крайне низкого качества удары в воздух, Тифтар наконец «прозрел», – Грифона мне в зверушки, Библибобл, нельзя так подкрадываться!.. Нет, я ничего не обещал… Ладно, я почитаю тебе, но только если попросишь.

Лич довольно ухмыльнулся, а затем, покивав головой, уселся за стол уже в который раз и принялся с выражением читать вслух.

– Исток Абсолютный разделен, а силы равны.

Монадами мощь и могущество были даны:

Не счесть Катастроф появлений, не счесть их детей,

Исконных же тварей забыть имена не посмей…

Прервавшись и явно навострив остатки ушей, Тифтар с пренебрежением «ответил» тому, кто по его мнению стоял рядом и все слушал.

– Ну что значит «почему»: берешь ману, делишь на четыре части, вот тебе Домены! Силы как раз равны… Да, круг, потому что они связаны… Так все вместе-то – единое целое… Друг мой, ты будешь слушать дальше, или хочешь снова опозориться своим незнанием банальной магической теории? – лич с укоризной цыкнул, а затем вновь принялся зачитывать древний текст, с таким уважением, которого, вероятно, не проявил бы даже к самому императору.

– Преисподняя: Хаоса твердь, но и ужас бола.

Хозяев четверка свои там свершает дела,

С рогами, с копытами, мех серебристо блестит,

В их вотчине монстры сумели свой рай обрести.

Заарг – первобытный кошмар, отраженье беды,

Он облика все не удержит, как сито – воды.

Домен воплощает и Хаос приносит с собой,

Порядок, Начало, Конец – прогоняет долой.

Зивель – ураган, она буйство и ярость ветров,

Не сдержат ее ни одни из волшебных оков,

Вольна, словно птица, шестнадцатью крыл дарена,

В легенде рождение демонам силой дала.

Моброд же – Хозяин пространства, он всюду, везде,

От власти его не укрыться, коль хочет, нигде.

Дает он Привратникам право отверзнуть Врата,

Чтоб подданых радость настигла, и с нею – беда.

А Мьюлло – владеет Судьбой, то поток или нить,

Ее она может разрезать и заново сшить,

Во власти у ней изменять, укреплять и стирать,

Но что же случится – сама не посмеет узнать.

На этот раз Тифтар не то кивнул головой, не то скривил лицо от незнания, не то отрицал услышанное – а может все вместе.

– Да, правильнее начинать именно с Хаоса, он ближе к Пустоте, а Абсолют родился из Пустоты. Конечно, тут можно сразу завести полемику про Начало, не будет ли верным идти с него, но в Эпоху Порядка пришли к выводу, что правильнее – с Хаоса… Почему?.. Да Отче их разбери, магии-то нет уж как таковой. И вообще, не отвлекай меня! Мы так до Авалона быстрее доберемся, чем до Драконов!

Пока лич зачитывал стихотворное изложение об Исконных Катастрофах, его голос будто становился чище, приятнее и моложе… Хотя подтвердить это было некому.

– В вулканах и в лаве – огонь, это кровь от земли,

И там дотлевают всегда Первородны угли.

Рождение, гибель, и вновь поворот колеса -

То Фениксов воля, то вечные дети Творца.

Аластор – искусник фантазий, воитель мечты,

Создаст он и армий, и чары, и град с высоты.

Из разума может великую мысль воплотить,

Сумеет гнездо или земли свои защитить.

Другой Первородной мы имя зовем Алинель,

Ей пламенный норов заставит пойти на дуэль,

Коль слово ей скажешь – та вспыхнет и даст умереть,

До пепла сожжет и врага не оставит гореть.

Их родич прекрасный – природы дитя Хатакот,

Пусть пламя пылает, он дерева им не убьет,

Он вырастит лес, и украсит цветами поля,

И ласкою теплой укроет тебя и меня.

А Хокули – Феникс рождения, Матерь и друг,

Коль норовом кроток – получишь подарок из рук,

Что силой и нежностью будут объяты всегда.

Огонь полюбовный беда не собьет никогда.

Тифтар взял передышку – говорить так много, с выражением, не вставлять собственных мыслей и замечаний оказалось для лича колоссальным трудом. Каждый блок он старался выделить и вложить в него достаточно интонации, относился к тексту, словно это не позабытый сотни лет назад фолиант, а бесценная мудрость прошлого. Сам он изменений не замечал, но пока все его внимание и естество было обращено к тексту, лич словно становился более цельным, молодым и живым. По крайней мере в поведении со стороны – уж точно.

На сей раз Тифтар даже не говорил со своим добрым другом, видеть которого мог лишь он сам. На несколько мгновений он призадумался, после чего кивнул и затем продолжил с довольным выражением на лице.

– В глубинах морских Мантикоры веками живут,

Одна их лишь Воля решает, где пряник, где кнут.

Закон Нестареющих крепок, тверды их слова,

О разуме, долге и чести напомнят бола.

Один из Исконных, что Кортуком зваться решил,

Порядок наставит из силы могучей души.

Ранения сотнями выдержит, станет сильней,

Неверных преследует он до скончания дней.

Все правила ведает Къёльва и знает уклад,

А тех, кто нарушит, лишь милость спасает Монад.

Сквозь голос суровый слова оглашает Закон,

Руками ее он навяжет для всех эталон.

Целитель и врач, Фиарот – медицины творец,

Он гибели скорой Порядком положит конец.

Ведь замысел жизни не в том, чтоб уйти в Пустоту,

А в том, чтобы души успели исполнить мечту.

Блюститель умов незапятнанных мысли хранит,

Их Фэйорин крепкими сделает, словно гранит.

Пусть разум смутить не сумеют слова и дурман,

Под сенью ее раскрывается всякий обман.

Тифтар снова прервался, прямо перед самым ответственным моментом, ради которого и затеял чтение древних стихов. Голос его слегка охрип от столь тяжелого для него беспрерывного напряжения, так что лич ненадолго откинулся отдыхать на спинку каменного стула.Он подложил свою мантию в качестве подушки и прикрыл подъеденные временем веки, лениво и тихо отвечая на незаданный вслух вопрос.

– Нет, Мантикоры не самые скрытные, не сказал бы. Скорее самые нелюдимые. И это с учетом того, что Хозяева Преисподней сидят в ней уже достаточно долго, – размяв шею и руки, Тифтар потянулся вверх, отчего услышал громкий щелчок.

– Хм… кажется, я вывихнул себе что-то, – лич пожал одним плечом, не придавая этому особого значения, – Очень жаль, потом разберусь. Кстати, вопрос хороший, но ответа у меня нет. Конечно, Хозяева всегда в Преисподней, но почему-то их отпрыски иногда являются по наши души. И вообще, у тебя что, вопросов про Мантикор нет?.. А у меня были, – после короткого отдыха и с абсолютным игнорированием собственно поданной мысли, лич вновь принялся читать вслух, хотя уже не так мелодично и приятно. Не мудрено – четвертый Домен в сказании.

–Могучи Драконы, мыслителей всех посрамят,

Их разум остер, а их логово – дюжинный клад.

Древнейших же четверо, силы у них не отнять,

Конец воплощают, им почести смеем воздать.

Отец Шарудот, он Конец, и разруха, и смерть,

Он словом своим завершит суеты круговерть.

Коль кто ослабеет, он явится черным песком,

Страшись его мощи, иль сгинешь погибельным сном.

Жена его Шагрия, гнев не желает беречь,

Моли о пощаде, не смея и думать про меч.

Во взгляде ее сохраняется все на века,

И черного блеска не встретишь ты боле никак.

Но есть и другие, мудры и спокойны, как штиль,

Гервель его имя, он доблесть свою не забыл.

Он знает и видит, завеса не скроет ответ,

Глаза его ониксом зрят и пронзают секрет.

Гикавэ с ним в паре которую тысячу лет,

В очах ее черных хранится и первый рассвет,

И первая гибель, и самый последний закат -

Но волю бола не отнимет пророческий взгляд.

– Вот! Видишь? Шарудот – воплощение Конца, Эртос вообще был дурак, что дрался с ним! Дракон просто пришел делать свою работу, вот и все… – даже не замечая, как голос его вновь становится хриплым и тихим, лич воскликнул в пустоту, будто показывая свою правоту в неясном споре.

– Нет, не прилетел, а пришел, – внезапно Тифтар едва не снес себе голову ударом ладони о лицо, как раз спустя пару мгновений после своих слов, – О, Всеотец милосердный, и ты туда же?! Почему вы все думаете, что Драконы летают?! Они – Конец, земля, никаких полетов! У них даже крыльев нет! Как будто кто-то нарочно заронил эту мысль, помяни мои пятки…

Бурча что-то себе под нос, лич взглянул на текст еще раз.

– Ох, да. Все время про это забываю. Давай уже заканчивать, а?.. Нет, я не за тебя волнуюсь, я просто устал, – вежливость не была коньком Тифтара, так что он наконец завершил начатое.

–Шестнадцать Исконных – от силы безмерной идут,

Их Обеллос создал, а мощь даровал Абсолют.

Коль строки начертанны станут однажды нужны,

Так пусть Катастрофа вам явится в вещие сны.

Довольно выдохнув и закрыв книгу, лич будто обрел покой и просветление. Впрочем, длилось это недолго.