Текст книги "Замедленное падение (СИ)"

Автор книги: Rust Rowan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Из лаборатории, где работал Милфорд, пошло большинство современных лекарств, в том числе и ребакт. Ну так вот. Вот ты состав ребакта знаешь?

– Нет, конечно, – пожала плечами Айви. – Во-первых, я не фармацевт и не химик. Во-вторых, его состав вообще никто не знает. Его же на военном предприятии делают.

– Во-от! – Адам поднял палец. – А почему, собственно, обычный антибактериальный и противовирусный препарат делают на засекреченном предприятии? И никто так и не выяснил – как его делают и из чего…

– Мало ли, – пожала плечами Айви. – Шпионажа опасаются.

– То есть лекарство, помогающее практически от всех известных болезней – что-то вроде секретного оружия, которым не надо делиться со всем остальным миром? Интересно, интересно… Но суть не в этом. Когда Милфорда спросили, как ему удалось найти формулы для всех этих чудодейственных препаратов, он сказал, что их ему открыли высшие существа, говорящие с людьми через Священный Сосуд. Тут же поднялась шумиха, и Ансхейма буквально силой заставили основать церковь. Люди смотрели на него как на провозвестника воли милосердных богов. А он как-то подозрительно быстро согласился.

– А откуда ты всё это знаешь? – поинтересовался Пауль.

– У меня мама была прихожанкой Церкви, – пробормотал Адам и отвернулся.

Айви насторожилась. Что-то было недосказано, она это чувствовала. А всё, что было связано с Церковью, тревожило ее до холодка по позвоночнику.

Были на то причины. И историю основания Церкви она, конечно, прекрасно знала. Еще и не в таких подробностях. Но не призналась бы в этом даже под пытками.

***

Как и предполагал Пауль, операция прошла без особых затруднений. Без четверти девять бывший лучевик провел сообщников на территорию лечебницы через неприметную дверцу в стене гаража, снаружи замаскированную ящиками и листами ржавого железа.

– Сидите тут, – он кивнул на большие металлические ворота. – Когда я вызову, просто выходите наружу – ворота не заперты. Справа будет здание без окон, обойдете его – за ним корпус лечебницы. Я вам из окна сигнал подам. Предположительно, с третьего этажа.

Айви кивнула. Она была сосредоточена и серьезна, а вот сопляк Адам немного раздражал Пауля своими ухмылочками и неуместными комментариями. «Как будто в войну играть собрался», – Пауль недовольно покосился на возбужденного парня, но ничего не сказал. Он надеялся, что у того в последний момент хотя бы не сдадут нервы, и не хотел на него давить. Пусть уж настраивается как может.

Проверив снаряжение – веревка, пара «сон-пакетов» – упакованных в пленку кусков марли, пропитанных усыпляющим составом (их применяли для обезвреживания буйных зараженных, если не хотели ранить или умертвить их на месте) и на всякий случай нож (Пауль очень надеялся, что он не понадобится). Остальное оружие он оставил Айви – оно только мешало бы.

Дальше всё было просто – войти в здание как обычно, кивнув дежурному за стойкой; свернуть в коридор с обеззараживающими камерами; подождать, пока коридор опустеет, и перебежать к кабинету дежурного врача; обезвредить того «сон-пакетом», раздеть и переодеться в его униформу; подняться на пустынный третий этаж – столовая для пациентов находилась на втором. Палата триста семь, бумажка на двери: «Мориан Стетс, 10 лет». Отлично.

Пауль уселся на койку, достал «треск» и вызвал Айви.

– Я на месте, готовьтесь. Через пару минут.

– Поняла.

Четко, твердо. Да, на Святую можно было положиться… В отличие от сопляка-огневика. Пауль снова почувствовал глухое раздражение по отношению к Адаму. Что-то с этим мальчишкой не так… Чутье еще никогда не подводило Пауля. Надо быть настороже…

В коридоре послышались легкие шаги. Пауль быстро спрятал «треск» и принял непринужденную позу.

Дверь открылась, в палату вошла Морри, увидела Пауля и в растерянности остановилась.

– Здравствуйте, – сказала она напряженным голосом.

– Привет, – Пауль поднялся с койки и стянул защитную маску. – Я пришел за тобой. Ты не больна, тебе нечего тут делать. Твой папа просил отвести тебя в безопасное место.

– Папа?.. – девочка, стиснув руки перед собой, подалась вперед. Глаза ее заблестели. – Вы его видели? Он жив?

– Сомневаюсь, детка, – мягко сказал Пауль, – ты же сама видела – у него уже шла трансформация. Так что его ты уже не увидишь, прости. Но самой тебе совершенно необязательно умирать. Я отведу тебя в клинику Святых. Знаешь, кто такие Святые?

– Да, – закивала Морри. – Они хорошие, мне папа говорил.

– Вот и пойдем, надо торопиться, – Пауль осторожно взял девочку за руку. – Сама понимаешь – выйти отсюда через дверь нам не дадут. Поэтому мы сейчас вылезем в окно. Но ты не бойся, я умею лазить по стенам. Нас учили, – он усмехнулся.

– В окно? – Морри просияла. – Как интересно! Вы меня похищаете, как… как храбрый рыцарь – принцессу из башни!

– Точно, – улыбнулся Пауль. Все-таки дети – странные существа. Даже в такой жуткой ситуации, когда кругом смерть, они все равно вспоминают какие-то глупые сказочки со счастливым концом. Что ж, пожалуй, пока так происходит, у мира есть надежда выкарабкаться…

Заблокировав дверь в палату стулом, Пауль подтащил койку к окну, привязал веревку к ее перекладине и закрепил второй конец на поясе. Посадив девочку на спину и как следует примотав к себе ремнями, Пауль достал «треск»:

– Внимание! Спускаемся.

Осторожно открыв окно, он залез на подоконник и натянул веревку. Койка перевернулась на бок и уперлась перекладиной в стены по бокам оконного проема.

– Отлично. Полетели, – сказал Пауль и начал спускаться, «переступая» по стене ногами, обутыми в форменные ботинки лучевиков со специальными «скалолазными» подошвами. Девочка за спиной тихо пискнула.

– Тише, – шепнул Пауль. Морри замолчала и только время от времени тихо вздыхала.

В окне на первом этаже мелькнуло чье-то лицо. Пауль неслышно чертыхнулся и, когда ноги коснулись земли, не теряя времени, обрезал веревку ножом.

– Быстрее! Нас заметили! – прошипел он двум серым теням, возникшим справа и слева. – Назад!

В окнах лечебницы замелькали свет и тени, зазвучали возбужденные голоса, но похитители уже выбирались через неприметную дверцу в узкий переулок, загроможденный остовами автомобилей, ящиками и распотрошенными мешками с мусором. Пауль первым нырнул в одну из подворотен, затем в оскаленный щепками вырванной двери зев подъезда.

– Слезай, принцесса, – сказал он, переводя дыхание и распуская удерживающие девочку ремни.

– Ух, здорово было! – засмеялась Морри. – Вы настоящий супергерой!

– Вот спасибо, – хмыкнул Пауль. – Насколько я помню из комиксов, у супергероев жизнь-то не сладкая!

– А у вас будет сладкая! – убежденно сказала девочка. – Вот увидите!

Бывший лучевик ласково потрепал девочку по макушке и вдруг, смутившись, резко отвернулся и склонился над большим свертком, лежащим в углу под развороченными почтовыми ящиками.

– Тут одежда и маска для тебя, – отрывисто проговорил он. – Переоденешься, а потом… Тётя Айви отведет тебя к Святым.

– Сам ты «тётя»! – возмутилась Айви. – Не слушай его, девочка. Просто «Айви»! И поторопись. После десяти к нам сложнее пройти, ворота запирают.

Она помогла девочке переодеться в неприметную городскую одежду и закрепить на лице защитную маску, скороговоркой выпалила «Завтра дежурю, в четверть десятого у некрополя» и быстро ушла, таща Морри за руку. У выхода из подъезда девочка обернулась и помахала Паулю рукой. Тот кивнул и помахал в ответ.

– О, какая трогательная сцена! – кривляясь, простонал Адам. – Просто слёзы из глаз! Принцесса и ры… – тут он осекся, и шутовская речь сменилась на жалобное подвывание, потому что Пауль, молниеносно оказавшись рядом, схватил его за предплечье и вывернул руку так, что парень упал на колени и изогнулся, тщетно пытаясь уменьшить боль.

– Заткнись, – спокойно сказал бывший лучевик. – Сейчас и впредь. Понял?

– А-а-ы-ы… По-онял… Пусти-и… – провыл парень, наклоняясь еще ниже.

– Отлично, – Пауль выпустил руку Адама и начал спускаться по лестнице к выходу.

– Погоди! Прости!.. Я больше не буду! Ты куда, эй?.. А я? Можно с тобой? – сопляк прыгал вокруг Пауля, как глупый пес-подросток, который нашкодил и искренне не понимает, за что хозяин так суров с ним. Пауль покосился на него со смесью брезгливой жалости и сочувствия. Такой дурачок точно пропадет в одиночку. Не бросишь ведь его… Придется терпеть.

– Куда-куда. Домой, куда же еще, – наконец ответил он. – И ты со мной. Куда тебя девать… Но лучше помалкивай. Ты меня каждой фразой бесишь.

– Понял, – потерянно пробормотал Адам и, чуть отстав, поплелся следом.

«И вот с таким человеком я должен буду спускаться в Катакомбы… – думал Пауль с раздражением. – Хорошо хоть, Айви с нами пойдет. Может, не даст мне придушить это недоразумение голыми руками…».

Чем его так настойчиво бесил этот жизнерадостный недоумок, Пауль так и не мог сам себе внятно объяснить.

***

В пустой и грязной холостяцкой квартире Пауля было холодно, пахло плесенью и ржавчиной – хозяин появлялся здесь редко и не удосужился установить печь. Но водонагреватель имелся и исправно работал, и Адам, не обращая внимания на явно недовольные взгляды Пауля, как следует вымылся и отогрелся под душем.

Настроение у Адама было приподнятое. Вылазка в лагерь Луча почему-то окончательно убедила его в том, что они трое – отличная команда, нашли друг друга неспроста, и поход на базу Факельщиков через Катакомбы тоже непременно увенчается успехом. Нет, он не ожидал, что всё пройдёт так же легко, как сегодняшнее «похищение принцессы», но внутренне уверился в том, что это как минимум выполнимо.

Единственным настораживающим фактором была странная враждебность к нему со стороны Пауля. Если поначалу тот вел себя по отношению к Адаму как старший товарищ, чуть ли не брат, то начиная с сегодняшнего утра, казалось, с трудом выносил его присутствие. Адам, который успел привязаться к бывшему лучевику – по правде говоря, он всегда мечтал иметь старшего брата – был искренне расстроен, поняв, что в отношении старшего напарника к младшему произошла такая неутешительная перемена. Наверно, это из-за того, рассуждал про себя парень, что он накануне вечером наговорил о себе много лишнего: ударился в воспоминания о детстве, о том, как они с мамой, которая была старше сына всего на семнадцать лет и потому еще не забыла, каково это – быть ребенком, дурачились вместе: к примеру, задрапировавшись в старые простыни, устраивали «прогулки привидений», вызывая среди соседей переполох и возмущенные крики. Теперь Пауль считает его несерьезным и глупым человеком, подумал Адам и тяжело вздохнул. Ну почему он такой болтливый… Мог бы держать язык за зубами, молчать с серьезным видом – глядишь, и сошел бы за умного… Ну, да что теперь жалеть. Что сделано, то сделано. Адам, продолжая сокрушенно вздыхать, улегся на матрас в углу и закутался в драное одеяло.

– Ну что ты пыхтишь как старая бабка! – неожиданно взвился притихший на своем диване Пауль. – Говори, если есть что сказать, а не надувайся, как пароварка!

– Да я ничего, я так, – испуганно забормотал Адам.

– Так, не так, а не так, так разэтак, – пробурчал под нос Пауль и неожиданно спросил: – Чаю хочешь?

– Ага, – обрадовался Адам, выпутываясь из одеяла, – если честно, замерз. Чаю неплохо бы горячего…

– Сейчас будет, – хозяин зажег спиртовую горелку и поставил на нее кастрюльку с питьевой водой. – А то ты из душа вышел вроде нормального цвета, а сейчас гляжу – посинел…

– Холодно у тебя тут, – робко заметил Адам. – А чего печку не поставил?

– Ни к чему, – буркнул Пауль. – Я здесь ночую редко. В основном в казармах. Да и вообще… – он замялся и уставился на синий огонек спиртовки.

– Что – вообще? – Адам почувствовал, что Пауль что-то недоговорил, и теперь это недоговоренное царапает его изнутри, пытаясь проковырять себе путь наружу, к ушам нежданного заинтересованного слушателя.

– У меня… одна знакомая из-за такой печки умерла, – через силу выдавил Пауль и снова замолчал.

– Пожар? – испугался Адам. – Ой, прости, мне жаль…

– Нет, не пожар, – Пауль прикрутил горелку, пламя еще сильнее посинело. – Угарный газ. Отравилась. Вместе со всей семьей. Отец, мать и… три девчонки.

«Так вот оно что», – мелькнуло в голове у Адама. Теперь ему стало нестерпимо стыдно за свое паясничанье там, в подъезде заброшенного дома неподалеку от лечебницы Луча. Парень уставился в пол, отчаянно желая провалиться сквозь землю.

– Да, – Пауль с усмешкой покосился на гостя, – младшая как раз вот такая была. Ты всё правильно понял.

– Извини, – пробормотал Адам. – Да уж, понял теперь. Прости, брат.

– Ладно, хватит об этом, – Пауль поднялся и достал из шкафчика с висящей на одной петле дверцей две кружки и жестяную банку с заваркой. – Пьём чай – спим – завтра на свежую голову начнем прорабатывать план.

– Слушаюсь, – невольно вырвалось у Адама.

***

Паулю приснилась Мэгги. Он давно не вспоминал о ней, о ее смешливых сестренках, полноватой добродушной матери и сухоньком, постоянно кашляющем, но бойком отце. Он сумел задвинуть подальше, поглубже воспоминания и чувства, которые делали его слабым. Всегда делали, как бы он ни старался. Всегда заставляли смотреть на мир не под тем углом. А это в нынешней ситуации было чертовски опасно.

Мэгги была старше него на два года. Познакомились они в аптеке, где девушка работала провизором. Это был первый год службы Пауля в патруле Луча. Во время самой первой своей облавы на Факельщиков он получил серьезный ожог предплечья и плеча. На базе ему перевязали руку и выдали пару обезболивающих пилюль, но Пауль, гордый и глупый новичок, высокомерно решил, что обойдется и без «дурмана», и выбросил таблетки в унитаз. В результате, промучившись до трех часов ночи от невыносимой боли, которая не то что уснуть – спокойно усидеть на месте не давала, он выполз на улицу и отправился в единственную в городе круглосуточную аптеку.

Добравшись туда через три четверти часа, от боли и усталости он уже не отличал света от темноты. И, конечно, сначала не разглядел девушку, которая, увидев в окошке для ночной торговли его серое лицо с черными провалами вокруг глаз и с искусанными до крови губами, в нарушение всех служебных инструкций и правил безопасности, выругавшись, отодвинула тяжелый засов и буквально втащила уже нетвердо стоящего на ногах лучевика в полутемное помещение аптеки.

Она сменила ему повязку, чертыхаясь и кляня на чем свет стоит «рукозадых костоправов» из лучевского лазарета. Ловко поставила обезболивающее внутривенно. Снабдила таблетками на следующие ночи, предупредила: «Больше двух не пей – одуреешь». Она была сильной, но нежной. Грубой, но ласковой. Она была ангелом-хранителем обезумевшего умирающего города. Ангелом с крепкими руками и обветренным лицом, с грубоватым голосом и богатым бранным лексиконом. Она оказалась причиной и поводом жить – и надеяться на то, что жизнь будет долгой.

Она познакомила Пауля со своими родителями и сестренками, и у нелюдимого лучевика вдруг появилась семья. Его там любили, над ним подшучивали, у него просили совета и с удовольствием надоедали своими советами сами. А Мэгги смотрела на него и на своих родных с одинаковыми любовью и теплом.

А потом ее не стало. Их всех в одночасье не стало.

И не стало того Пауля, который умел улыбаться, умел делать глупости и добродушно иронизировать над глупостями других. Того, который умел впускать людей в свой мир, слушать их и говорить с ними. Пауль, который умел жить, умер.

А почему не умер тот Пауль, который и после этого продолжал есть, спать и ходить на службу, ему и самому было непонятно.

С тех пор прошло три года. Первые пару месяцев из них он помнил, мягко говоря, нечетко. Но в какой-то момент мутная пленка, застилающая зрение, словно бы лопнула, и мир вернулся на свое место, только еще более грязный, тусклый и отвратительно живучий, чем раньше.

Пауль научился контролировать выражение лица, интонации и даже мысли. Ни единая душа не знала о том, что с ним произошло. И не должны были знать. Никто не должен был знать о том, что у него есть слабости.

Он даже сны научился контролировать. Хотя всем известно, что это невозможно.

Он просто решил, что отныне станет роботом, механическим приспособлением для очистки улиц. Будет думать только о поставленной задаче и о том, как выжить, чтобы выполнить эту задачу. И на этом сосредоточился: есть и спать надо для того, чтобы было достаточно сил; тренироваться – чтобы повысить шансы выживания в схватке; вступать в коммуникации только по вопросам несения службы.

Так было до того дня, когда он: первое – увидел Морри; второе – вспомнил о девушке-Святой, которая чем-то неуловимо напомнила ему… И третье – познакомился с этим чёртовым недоумком Адамом.

С живым, веселым, невыносимо глупым и наивным парнишкой Адамом, который, забери его Незримые, своим поведением до невозможности напоминал среднюю сестру Мэгги – Софи…

«Откуда вы взялись на мою голову?!».

С этой мыслью проснувшийся с колотящимся сердцем Пауль долго лежал не шевелясь в отсыревшем за ночь спальном мешке. Сквозь пыльные шторы пробивались лучи весеннего солнца. Адам ровно сопел на своем матрасе. Жизнь обещала начаться заново. И неважно, что в комплекте к новому смыслу шла и практически стопроцентная гарантия скорой смерти. Пауль чувствовал – он устал жить за пыльным стеклом. Пора выбираться под свежий апрельский ветер.

1.7

***

Айви с нетерпением ждала окончания смены. Стрелки часов ползли к заветным цифрам медленно, разжигая внутри нетерпение и досаду, как в детстве, когда она ожидала окончания последнего урока, после которого за ней должна была заехать мама, чтобы взять к себе на работу. Почему-то первые четыре урока пролетали быстро, а последний – пятый – тянулся и тянулся, и никак не хотел заканчиваться…

Часы на башне ратуши пробили девять. Айви обменялась кивками со сменщиком и быстрым шагом направилась к воротам, но вдруг остановилась как вкопанная: ей наперерез к зданию казарм шел ее отряд. Ее бывший отряд.

Жук, увидев ее, тоже остановился, что-то коротко приказав остальным, отделился от группы и подошел к ней.

– Привет.

– Привет, – буркнула Айви, глядя в землю и мысленно посылая Жука как можно дальше.

– Тебя там искали, – бывший напарник мотнул головой в сторону здания монастыря. – Вчера за тобой даже на квартиру посылали. Не нашли.

– Кто искал? Зачем? – насторожилась Айви. Ну вот, как же это всё не вовремя…

– Учитель, – Жук как-то просительно заглянул Айви в глаза. – Сказал: «Передай ей, что нам надо с ней поговорить».

– Так и сказал? «Нам»? – Айви похолодела.

– Ну да, так и сказал, а что?

– Ничего. Спасибо за информацию. Ладно, бывай, я тороплюсь, – Айви хотела было обойти Жука, но он неожиданно крепко ухватил ее за локоть.

– Учитель приказал, чтобы ты зашла сразу же, как получишь распоряжение, – извиняющимся тоном сказал он.

– Да… Я поняла, – Айви с трудом удержалась, чтобы не вырвать руку, да еще и не треснуть как следует по уцепившейся за нее конечности. – Пусти, Жук. Я тороплюсь, правда.

Жук со вздохом выпустил ее руку. Айви с облегчением устремилась к воротам.

– А может, тебя решили к нам вернуть, – негромко произнес ей вслед бывший напарник.

Айви остановилась, будто налетев на невидимую стену. Медленно обернулась.

– Я больше не хочу быть командиром, – сказала она. – Из тебя получился отличный вожак. Я ведь узнавала, как у вас дела. Вам без меня намного лучше. Так что – передавай нашим приветы. И пожелания удачи, – она отвернулась, сглатывая неожиданно вставший в горле комок. В это мгновение она почему-то отчетливо поняла, что видит Жука в последний раз.

– Эй, эй! Ты как будто прощаешься, – Жук встревоженно шагнул за ней.

– Арман, – негромко сказала Айви, не оборачиваясь. Жук застыл – за все время совместной службы она ни разу не обратилась к нему по имени, и парень наверняка был уверен, что она его и не помнит. – Ты отлично справляешься. А у меня всё хорошо… на нынешнем месте. Это всё, что тебе нужно знать. А теперь отпусти меня.

– Ну как скажешь… Анна, – Жук шагнул назад. Айви бросилась к воротам, спиной и затылком ощущая его взгляд.

Двое заговорщиков уже ждали ее возле калитки некрополя. Айви немного задержалась у входа в монастырский двор – осмотрелась, не привлекли ли они к себе нежелательного внимания. Вроде бы всё было как обычно: у стен и ограды монастырского здания сидели и стояли изможденные, усталые люди в потрепанной одежде, тихо переговаривались, что-то жевали, передавали друг другу фляжки и бутылки. Здесь не было подозрительных взглядов, враждебности, жадности. Выжившие делились последним, ночевали здесь же, на ступенях монастырского здания, сбившись в тесные кучки и греясь теплом собственных тел. И не боялись заразиться: они знали, что Святые пускают сюда только проверенных, «чистых» людей. Они доверяли Святым. Доверяли намного больше, чем богам, которым молились в здешнем соборе.

Подойдя, Айви кивком поздоровалась с новыми напарниками. Пауль молча кивнул в ответ, а Адам сказал: «Привет!» и шмыгнул носом.

Айви присмотрелась к нему повнимательнее.

– Эй, ты что, простыл? Что это у тебя с носом? И глаза покраснели…

– У него дома, – Адам ткнул пальцем в сторону Пауля, – жуткая холодина. Он, видите ли, не доверяет печкам…

– Ну, это я могу понять – есть причины, – кивнула Айви. – Сколько пожаров было, отравлений… – при последнем слове Адам почему-то испуганно покосился на Пауля, но в лице того не дрогнул ни один мускул. – А все-таки непорядок. На кой чёрт мне в отряде больные! Сегодня ночуешь у меня. – Этими двумя фразами она окончательно поставила точку в вопросе – кто же является командиром в их группе, а заодно дала понять, что готова начать доверять новым напарникам чуть больше. – Ты тоже можешь пойти ко мне, если хочешь, – обратилась она к Паулю. – Хоть и на полу ночевать, но все-таки в тепле.

– Нет, спасибо, – улыбнулся тот, – я привык к своей квартире, мне там комфортно.

– Ну как хочешь. А как насчет того, чтобы пойти и поговорить где-нибудь в спокойном месте?

– А вот поговорить можно у меня, – сказал Пауль, – не окоченеете за пару часов, – он оттолкнулся от ограды, возле которой стоял, расслабленно привалившись плечом к железным прутьям, и выпрямился. – У меня уже несколько списков снаряжения заготовлено. Пойдемте, а то тут нас уже запомнят скоро.

– Пойдем, – согласилась Айви.

– Тут недалеко, – Пауль пошел вперед, лавируя между завсегдатаями монастырского «убежища», – минут десять ходьбы.

– Я тоже тут рядышком обитаю, – пробормотала Айви.

Дом Пауля оказался «братом-близнецом» того, в котором жила Айви – величественным трехэтажным зданием старой постройки, за прошедшие годы обветшавшим и окончательно утратившим былой лоск. Квартира его на первом этаже оказалась двухкомнатной, с крошечной отдельной кухней, зато с совершенно циклопических размеров ванной комнатой.

– Да ты, похоже, наследничек богатой семьи, – подколола хозяина Айви, разглядывая лепнину на потолке и высокие, закругленные поверху окна с частым переплетом.

– Ага, как же, – ухмыльнулся Пауль, – наследник старого клоповника с заоблачной квартплатой и вечно текущими трубами. Это квартира бабки по отцу. А отца своего я ни разу в жизни не видел.

– Может, оно и к лучшему, – произнесла Айви еле слышно, но заметила, как Адам навострил уши. Этот парень чересчур любопытен… Неудивительно, что Пауль от него бесится. Надо быть с ним поосторожнее.

– Так, – хозяин квартиры, не тратя времени на попытки изображать гостеприимство, взял со стола тетрадку и уселся на столешницу. – Садитесь куда хотите и слушайте.

Айви уселась напротив на диван. Адам, опасливо покосившись на нее, робко пристроился рядом, стараясь отодвинуться как можно дальше. Чувствует, паршивец…

– Оружие, еда, вода, медикаменты, – начал Пауль. – Кислород не берем – если его взять, то не утащим ничего, кроме баллонов. По припасам основной вопрос такой: на сколько дней нам рассчитывать? Долго туда идти? – он посмотрел на Адама.

– А я-то откуда знаю? – встрепенулся тот.

– Как это – откуда? – Пауль чуть не поперхнулся. – Это ведь ты говорил, что знаешь проход!

– Я сказал, что знаю, что проход есть, – уточнил Адам. – Я надеялся, что у Святых… У Айви есть карта подземелий.

– Прекр-расно, – с чувством сказала Айви. – У меня всё.

Пауль посмотрел на Адама, как на редкое, но очень гадкое и ядовитое насекомое.

– Ты придурок, – сказал он спокойно и даже с усмешкой.

– А что вы от меня хотели-то? – взорвался тот. – Я вам сразу сказал – я дорогу не знаю! Говорил же? Говорил? – он впился взглядом в лицо Айви. Пришлось кивнуть – и в самом деле, мелкий авантюрист не скрывал, что понятия не имеет ни куда идти, ни что их там ожидает. Один голый энтузиазм и желание немедленно облагодетельствовать человечество. Вот таких в первую очередь и хоронят в общих могилах и запаянных металлических гробах…

«И нас с ним вместе…».

– Адам прав, – сказала Айви. – В смысле – не прав он, конечно… Но и в самом деле сразу говорил, что в поисках пути не помощник. Это я беру на себя. Насколько уж смогу… Давайте-ка сразу определимся, ребята, – она встала и отошла на пару шагов, чтобы видеть лица обоих напарников, – мы все тут – люди много в жизни повидавшие. Мы принимаем риск осознанно – и больше к этому разговору не возвращаемся. Идет?

– Идет, – с готовностью закивал Адам, и Айви едва сдержала улыбку. Точно, щеночек, которому показали поводок, означающий, что скоро с ним пойдут гулять.

– Идет, – Пауль тоже ни секунды не колебался.

– Отлично, – Айви уселась на место. – А теперь давайте вернемся к списку. По срокам – я думаю, надо рассчитывать минимум дней на десять.

– Это ж сколько надо с собой воды тащить! – охнул Адам.

– А как экспедиции ходили туда на месяц и более? – Айви насмешливо прищурилась. – Есть у них такие штучки – конденсеры. Они влагу из воздуха добывают. А в Катакомбах воздух вла-ажный! В общем, с водой проблем не будет.

– Дистиллированная?.. – начал Адам, но Пауль перебил его:

– Не слыхал про солевые таблетки?

– А, да. Дурак я.

– Есть немного… Так, дальше. С едой проще. Концентратов наберем, они легкие. Снаряжение. Скалолазное, взрывчатка? Что там может понадобиться?

– Скалолазное – однозначно, – задумчиво проговорила Айви. – Взрывчатка – нет. В тоннелях что-то взорвать – значит обрушить свод себе на голову. И контузию получить.

– Верно. Тогда просто оружие. Каждый сам себе подберет?

– А где нам его взять-то? – удивился Адам. – Я, например, всё оружие потерял, когда меня ранили.

– Вот это жаль, – заметила Айви. – Огнеметы там очень пригодились бы.

– А как там с кислородом, кстати? – заинтересовался Пауль.

– Нормально. Там же целые подземные города, миллионы людей жили. Вентиляция до сих пор отлично работает. Строители были не дураки. Кстати, Адам, а почему ты не можешь просто заявиться на свою базу и сказать: я тут немного потерялся, но я жив, цел, здоров, не дезертировал… И оружия прихватить?

– У нас так не выйдет, – Адам покачал головой. – Если ты не вернулся вместе с группой – считается, что ты заражен. Сразу в расход пустят.

– Даже анализатором не проверят?..

– Нет, я же сказал…

– Психи какие-то, – Айви передернуло.

– Именно так, – горько сказал Адам и замолчал.

– Ладно, закрыли тему. Ты, Пауль, тоже оружие достать не можешь…

– Я запасся заранее, – бывший лучевик улыбнулся одним уголком губ.

– Отлично! Ну, и я еще могу что-то стащить. С меня медикаменты, конденсеры и концентраты из арсенала ученых. И, кстати, может, на складе найдутся и трофейные огнеметы…

– Какой расчетный вес на одного считаешь допустимым?

– Килограммов по десять-пятнадцать, смотрите сами. Там во многих местах надо пролезать через узкие ходы, перепрыгивать трещины и все в таком роде. Я больше двенадцати не возьму.

– Понял, – Пауль сделал пометку в тетради. – Ну что, думаю, по снаряжению и припасам пока всё. А как насчет карт? – он вопросительно глянул на Айви.

– Карта будет, – медленно проговорила она, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

«– Что ты там делала?

Ничего. Просто… тебя искала.

– Не ври мне! Не смей врать! Что ты делала в моем кабинете?

– Не врать тебе?! Да кто ты такой… Ты врешь мне уже десять лет! И твое вранье намного хуже моего!

– Так все-таки… Ты влезла в сейф?.. Стой!.. А ну стой! Анна! Стой, я сказал! Ты еще пожалеешь!

– Я жалею только о том, что я твоя дочь… П-папочка».

– Айви! – сквозь багровый туман в голове пробился обеспокоенный мальчишеский голос. – Ты чего? Ты слышишь?

Айви вздрогнула и инстинктивно рванула руку, в которую вцепился сопляк-огневик.

– Не тронь меня! – губы непроизвольно сжались в линию, с шипением выталкивая слова. – Не прикасайся! Никогда! Ясно?

– П-прости, – Адам, опешив, отдернул руку и буквально отпрыгнул назад. – Прости. Я не знал…

– Да ничего, – пробормотала Айви, опуская взгляд, – просто не трогай меня, и всё. У меня… В общем, не надо этого делать.

– Да понял я, понял, – Адам развел руками. – А если вытащить тебя откуда-то понадобится? Или, если стреляют, с траектории выстрела отбросить?

– Это другое дело, – Айви заставила себя улыбнуться непослушными губами. – Тогда, если я на тебя за это заору, можешь еще раз коснуться меня – дать в морду. Договорились?

– Ага, – с облегчением закивал паренек. – Так я спрашивал – пойдем к тебе? А ты не откликалась. Как будто в транс какой-то впала. Мы напугались… – он покосился на Пауля, словно ища поддержки.

– Правда, – кивнул тот, – ты побледнела и секунд десять ни на что не реагировала. Ты случайно не?..

– Анализатор, – устало выдохнула Айви и не глядя протянула руку.

– Извини, – пробормотал Пауль. – Сейчас, – он достал из рюкзака анализатор и сам приложил его к запястью Айви. Укол… Неприятно. Ждать две минуты. Она-то была спокойна – вируса не обнаружится. А вот напарники эти две минуты заметно нервничали. Особенно, как ни странно, хозяин квартиры. Он прекрасно умел держать эмоции под контролем: Айви раньше не встречала людей, на лице у которых отражалось так мало из того, что творилось внутри. Но ей вместе со сверхчувствительным обонянием досталась еще и почти сверхъестественная способность определять эмоциональное состояние собеседника – как бы старательно он ни маскировался. И вот сейчас она отчетливо видела, что бывший лучевик серьезно на взводе.

Истекли две минуты, прибор тихо пискнул. Пауль первым глянул на экран – и не выдержал, улыбнулся во весь рот. Но тут же спохватился, отвернулся, пряча прибор на место. Айви сделала вид, что у нее устали глаза, и прикрыла лицо ладонями.

– Ну всё, успокоились, – бодро сказала она. – Это просто тяжелое наследие моего прошлого, долбанувшее по нервам, и не более того. А теперь пойдем, время позднее! – она поднялась с дивана и махнула Адаму. Тот с готовностью вскочил.