Текст книги "Замедленное падение (СИ)"

Автор книги: Rust Rowan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Вооружение у Святых было самое разнообразное, но, как правило, достаточно слабое, преобладало холодное оружие. Святые предпочитали действовать тайком, однако бронежилетами и костюмами химзащиты не пренебрегали. На лицах вместо масок обычно носили простые тканевые повязки, пропитанные антисептическими составами.

Базой Святых были здания бывшего монастыря Святой Полетты на центральном полуострове – две квадратные башни в шесть этажей, увенчанные остроконечными крышами и соединенные галереей на уровне четвертого этажа, и два больших четырехэтажных здания позади – бывшие дома служителей Собора, в которых ныне располагались «прибежище» для здоровых и клиника для зараженных. Монастырский комплекс и в мирные времена был обнесен забором, а в начале эпидемии забор еще и дополнили «путанкой» из колючей проволоки, по которой был пропущен ток.

Собор Священного Сосуда располагался на самом мысу среднего полуострова, однако он был ничем не защищен и являлся скорее местом сбора отчаявшихся, пришедших просить защиты у Святых.

Руководил группировкой таинственный и грозный Триумвират – Ректор Медицинской Академии, Патриарх Церкви и Учитель – глава Академии боевых искусств. Иерархии как таковой среди Святых не было, отряды формировались по принципу наличия в каждом из них хотя бы одного воина, одного медика и одного церковника. Командовал, как правило, все же воин. Целью существования ордена Святых были поиски лечения от нейрочумы и защита мирного населения от остальных двух группировок. Команды Святых скрытно перемещались по городу, разыскивали незараженных и препровождали в свои укрытия, а зараженным предлагали перебраться в «клинику» ордена, где проводили опыты по разработке вакцины – намного более гуманные, чем те, которыми занималась группировка Луч.

Айви руководила отрядом вот уже полгода. Предыдущего командира ее отряд лишился в стычке с группой зараженных. Девушка, немало повидавшая за годы эпидемии, до сих пор время от времени просыпалась среди ночи от собственного крика, когда ей снилось то, что она увидела, взбежав по широкой лестнице торгового центра, на верху которой стоял мутировавший зараженный, держащий в руке с узловатыми, уродливо вытянутыми когтистыми пальцами голову Шефа Роджера. Взгляд остановившихся глаз с бледного, покрытого кровью лица до сих пор преследовал ее в кошмарах.

Командир погиб, спасая своих ребят, Айви получила повышение. В конце концов это именно она точным выстрелом почти в упор снесла полчерепа несчастному мутанту. Остальные члены отряда, по их собственному признанию, готовы были бежать куда глаза глядят, увидев, что командиру уже не поможешь, но просто впали в ступор от ужаса. А Айви всего-навсего разок стошнило, когда опасность миновала.

За прошедшие полгода ее группа набралась опыта и заматерела. Айви оказалась жестким командиром. Она не щадила ни себя, ни других. Подчиненные недоумевали, откуда в этой с виду хрупкой, мягкой девушке столько злости и бесстрашия, граничащего с отказом инстинкта самосохранения. Уважали ее, готовы были в огонь за ней шагнуть – но побаивались и вне службы откровенно сторонились. В повседневном общении Айви была отнюдь не приятным человеком, а вот в боевой обстановке на нее можно было полагаться целиком и полностью, и за это отряд прощал ей и чрезмерную вспыльчивость, частенько переходящую в грубость, и подчеркнутую замкнутость, нелюдимость, отдающую высокомерием.

1.3

К Лучу Айви относилась со смешанными чувствами – с одной стороны, именно благодаря патрулям Луча в Городе поддерживался относительный порядок, с другой – всем была известна репутация их «лечебниц», куда утаскивали всех без разбора, чтобы проводить жестокие и мучительные эксперименты. Цель для Луча безусловно оправдывала средства – а жуткие крики, доносящиеся из окон «лечебниц» лучевиков, давно уже стали привычным звуковым фоном в окрестностях их базы.

Однако, в отличие от тех же Факельщиков, лучевики все-таки в основном были людьми адекватными и не начинали пальбу без видимого повода. Поэтому Айви, несмотря на холодок, пробежавший по загривку, когда на нее направили шесть дул автоматов, все же спокойно вышла из-за угла дома и заговорила с группой лучевиков.

– Мы получили информацию о том, что в этом квадрате есть незараженные, а здесь была перестрелка, – она пожала плечами. – Значит, могут быть раненые, как здоровые, так и заболевшие. Надо забрать их, пока эти психи с огнеметами не притащились. Так вы пропустите нас дальше? Со мной девять человек.

– Ваше «со мной девять человек» прозвучало как угроза, преосвященство, – ухмыльнулся Крот.

Айви медленно перевела на него взгляд, и вояка неожиданно потупился.

– Мы ни в коем случае не намерены никому угрожать, и вы это прекрасно знаете, – сказала девушка, снова посмотрев на Пауля. – Мы просто хотим помочь тем, кто не способен помочь себе сам.

– А то я не знаю, – неожиданно улыбнулся Пауль. – Проходите, мы вам мешать не будем. Но имейте в виду, что где-то тут прячется штук двадцать зараженных. Не знаю, откуда их столько взялось, но факт… Пятеро наших погибли. И чтобы было еще веселее, мутанты где-то разжились огнестрелом.

– Ого, – негромко сказала Айви. – Спасибо за предупреждение.

– Да, и еще, – добавил Пауль. – Тут могут быть Факельщики. Оставьте их нам, не палите без разбора. Они нам нужны живыми.

– У нас нет цели уничтожать Факельщиков, если они не нападут первыми. Всякая жизнь священна, даже жизни этих… – Айви втянула воздух через сжатые зубы. – Спасибо. Мы проходим, – она обернулась и показала неуловимый, понятный только своим жест. Через десяток секунд к ней подтянулся ее отряд. Айви указала им вперед.

Обойдя бойцов Луча по широкой дуге, Святые направились в проход между домами. Выйдя на улицу, проходящую за зданием универмага, члены отряда быстро распределились по домам и начали обыск. Айви стояла так, чтобы видеть и улицу, где тихо и незаметно сновали ее люди, и лучевиков в проулке возле выхода из универмага.

– Трое раненых, судя по всему, двое заражены, один здоров, – доложил подошедший Жук. – Там, дальше, вроде бы спокойно. Но надо проверить…

– Пусть Раст и Базальт сходят. И Флюгера возьмут, – распорядилась Айви. – А вы делитесь, как обычно, и тащите раненых, – Жук кивнул и скрылся в подъезде одного из домов.

Тут внимание Айви привлек слабый шум из подъезда здания, возле которого она стояла. Достав ненавистный пистолет, девушка вошла в подъезд и начала подниматься по лестнице, заглядывая во все двери. Во многих квартирах обнаруживались тела – мертвые от разных причин: застреленные, с размозженными головами – и умершие от заразы. Айви поплотнее обмотала лицо повязкой. В одной из квартир ей послышался какой-то слабый шорох. Заглянув, она сначала увидела кучу трупов, но потом, приглядевшись, поняла, что мертвы там не все.

На полу в луже крови лежал парень, на вид лет двадцати – двадцати двух, в изодранном чьими-то ногтями плотном черном плаще, явно из стандартной экипировки Факельщиков. В паре шагов валялся обрывок ремня от оружия, и Айви поежилась, сообразив, что кто-то сорвал с плеча у парня не больше и не меньше, чем огнемет, и этот кто-то, возможно, еще здесь, в здании. Поперек тела Факельщика лежал труп мужчины с перегрызенным горлом, и непонятно было, кому в основном принадлежит кровь, которой был залит весь пол.

Держа оружие наготове, Айви приблизилась так, чтобы видеть лицо лежащего. На виске у того виднелась серьезная рана – пуля прошла по касательной, но крови он потерял изрядно и наверняка схлопотал контузию. Неожиданно парень открыл глаза. Айви непроизвольно отшатнулась – она не ожидала, что человек с такими ранением и кровопотерей может оказаться в сознании.

Держась на достаточном расстоянии, она обратилась к нему:

– Эй, ты кто? Ты заражен?

– Н… Не… Не знаю… – парень тяжело выдохнул и тут же дернулся от боли. Айви опустилась на колено и многозначительно показала незнакомцу пистолет.

– Я тебе помогу, только давай без глупостей, – она стащила с парня придавивший его труп и быстро осмотрела рану на голове. – Так, ты и без чумы почти готов… – она достала из сумки на поясе маленький шприц и вколола его содержимое под кожу прямо возле раны. – Кровь не идет, так что… – далее она быстро прощупала лимфатические узлы и осмотрела кожу там, где это можно было сделать. – Навскидку – здоров… Но надо кровь брать, а медики далековато… – она достала из кармана передатчик, который у Святых именовался не «треском», как у Луча, а попросту «коробкой», и нажала на нем несколько кнопок.

– Подождем. – Отойдя к окну, она осторожно выглянула на улицу и через пару минут удовлетворенно кивнула, вышла на лестничную площадку и вернулась в сопровождении Папаши, медика из ее отряда, мужчины лет пятидесяти, одетого и вооруженного примерно как и она. Папаша опустился на колени рядом с парнем, достал из ножен на поясе нож и молниеносно распорол рукав комбинезона на левой руке от запястья до локтя. Достав из сумки на поясе небольшой аппаратик, он проткнул вену на локтевом сгибе парня выдвинутой из него иглой и набрал немного крови. Уставившись на экран устройства, мужчина замер и нахмурился.

– Чист! – сказал он примерно через минуту и ободряюще кивнул парню, поднимаясь на ноги. – Забираем его? – обратился он к Айви.

– Ну, по-хорошему, да, – кивнула та и обратилась к парню. – Мы – из Святых. Пойдешь с нами?

– А у меня что, есть выбор? – пробормотал парень, закрывая глаза.

– Выбор у тебя есть, – сурово проговорила Айви. – Идти с нами или продолжать играть в «русскую рулетку» с заразой и Факельщиками. Давай-ка, попробуй встать, – она махнула напарнику, и вдвоем они осторожно подняли парня на ноги. Тот покачнулся, заваливаясь на девушку. Ноги подгибались.

– Что-то я сомневаюсь, что он сможет идти, – нахмурилась Айви. – Свяжись с нашими, позови кого-нибудь еще.

Папаша нажал несколько кнопок на «коробке» и замер, глядя в экран в ожидании ответа. В этот момент на улице раздались крики и стрельба.

– Черт! – Айви, отпустив парня, бросилась к окну. – Так, надо уходить! – она снова обернулась к парню. – Можешь хоть как-то двигаться?

– Д… Да… – еле слышно проговорил тот, оседая на пол. В этот момент в квартиру вбежал Жук.

– Да уж, оно и видно, – раздраженно зашипела Айви. – Жук, Папаша, берите его и тащите на себе! Быстрее! Надо уходить!

Снаружи завязалась настоящая перестрелка. Крики и грохот приближались, эхо металось между стенами домов. Запахло порохом и керосином.

– Оставьте меня, – неожиданно пробормотал парень, на мгновение приоткрыв глаза. – Там… Там настоящая бойня. Если потащите меня за собой, то умрем все… – он уронил голову, со свистом выдохнув.

– А мы не полезем в самую гущу, – усмехнулась Айви. – Переждём, – она не отходила от оконного проема, стоя так, чтобы ее не было видно с улицы, пока выстрелы и крики на улице не стихли. – Наши успели уйти, – кивнула она, бросив взгляд на экран своей «коробки», – дорога свободна. Быстро, – она кивнула напарникам, они подхватили парня под мышки и потащили вниз по лестнице.

– А крышами не проще? – сказала им вдогонку Айви.

– Нет, здесь нет переходов. А жаль, – вздохнул Жук.

– Ладно, прорвемся, – Айви скользнула вперед, разведывая дорогу. В переулке валялось штук пять трупов, она быстро проверила – им помощь уже не понадобится…

Парень с трудом переставлял ноги, и в конце концов здоровяк Жук просто взвалил его на плечо и понес. Так группа начала передвигаться значительно быстрее. Прячась в подъездах и подворотнях, Святые миновали жилой район и вышли к мосту через излучину реки. Открытое место, простреливаемое со всех сторон…

– Да им не до нас, – махнула рукой Айви, – они в глубь квартала побежали, – и первой ступила на полотно моста.

Волосы на затылке зашевелились – она отчетливо ощутила чей-то холодный, оценивающий взгляд в спину…

Группа под предводительством Айви беспрепятственно достигла территории Святых. Жук с парнем на плече шел вторым, Папаша замыкал группу. Айви, нервно оглянувшись, вздохнула с облегчением.

– Ну все, идем в лазарет, – скомандовала она. Жук поудобнее перехватил парня на плече и зашагал в обход соборного двора.

Проходя мимо собора, Айви отметила, что число бедолаг, ежедневно сползавшихся к ступеням главного входа в надежде получить если не укрытие, то хотя бы миску баланды, сегодня особенно велико. По двору курсировали шестеро медиков в костюмах химзащиты с диагностическими приборами, останавливали всех, кто входил на двор, и проверяли на наличие заражения. Здоровых пропускали, зараженным предоставляли выбор – уйти подобру-поздорову или проследовать в лазарет за зданиями монастыря. Насильно Святые в свою лечебницу никого не тащили – все же она по сути являлась скорее лабораторией, поскольку лечения от чумы до сих пор не существовало, а значит, любой имел право выбирать – умереть дома, в своей постели или же послужить «биоматериалом» для поиска спасения для других. Надо сказать, второе выбирали немногие…

Айви провела группу к зданию Прибежища. На входе их остановил медик в таком же костюме химзащиты, молча проверил у всех четверых кровь и махнул рукой в сторону входа.

– Мои вернулись? – спросила Айви. Медик коротко кивнул.

Войдя в здание и остановившись перед стойкой дежурного, Жук осторожно поставил парня на пол и придержал – тот, кажется, от тряски на плече почти окончательно отключился.

– Назови свое имя, – строго сказал дежурный медик. Он был в обычной одежде, на лице была тканевая повязка – здесь зараженных не должно было быть. – Откуда ты? Состоишь ли… состоял ли в какой-либо группировке?

– Адам… Я… – парень закашлялся. – Я от них… Ушел.

– Оч-чень интересно! – дежурный цокнул языком. – Дезертир, значит. Судя по костюму – из Факельщиков. И чем же тебя не устраивала ваша веселая жизнь?

– Отстань от него, – вмешалась Айви. – У человека дыра в голове. Он, может, и имя-то своё не точно помнит…

– Точно, точно, – прошептал Адам и рухнул к ногам Жука.

– Ну вот, – недовольно пробурчал дежурный и нажал кнопку на стойке. Ближайшая дверь с треском распахнулась, оттуда выкатилась каталка, которую толкала усталая женщина-врач. Жук с дежурным подняли парня, ухватив под мышки и под колени, и водрузили на каталку.

– Всё, идите отсюда, – женщина махнула рукой Айви. – Я его забираю. Все вопросы потом! – и она шустро повезла каталку назад в комнату.

– Ладно, потом разберемся, – Айви придержала дверь и прикрыла ее за врачом. – А наши здесь? – спросила она у дежурного.

– Принесли троих тяжелораненых и двоих привели на своих ногах, – ответил тот. – Твои – молодцы, как всегда.

– Отлично. Они там? – получив утвердительный кивок, она прошла в конец коридора, где располагалось помещение для отдыха. Ее ребята сидели там и пили энергетический напиток.

– Молодцы, – сказала Айви, входя и принимая из рук старшего из церковников – Лютика – стакан с энергетиком. – Что там было?

– Жуть там была, – вздохнул Лютик. – Трупов – штук пятнадцать. Огонь, огнестрел. Кто это был, непонятно. Не Факельщики, или как минимум – не только они… Пришлые, может?

– Вот еще не хватало, – поморщилась Айви. – Пойду, доложу Учителю…

Выйдя из Прибежища, Айви быстрым шагом направилась в монастырь. На душе у нее было как-то особенно неспокойно. Что-то менялось в городе… И идя к Учителю, она больше, чем обычно, боялась предстать перед ним и встретиться с ним взглядом.

– Да, – Учитель молча выслушал доклад Айви и отвернулся к высокому стрельчатому окну. – Ты права. Что-то меняется, что-то назревает… И потому… – он резко развернулся и уставился на нее своими очень светлыми, пугающими глазами. – Я отстраняю тебя от патрульной работы. Командование твоим отрядом переходит к Жуку. С сегодняшнего дня.

– Что-о-о? – Айви никак не ожидала подобного развития событий и от изумления даже сделала не полагающийся по этикету шаг в сторону Верховного командира.

Учитель грозно сверкнул глазами, и Айви, смешавшись, отступила.

– Но… как же так? Вы же сами говорили, что мой отряд – один из самых эффективных. Что именно мы приводим больше всего здоровых и биоматериала. Что у нас самые низкие потери за последние полгода… Выходит, я недостаточно хороший командир? – голос Айви предательски дрогнул.

– Не говори ерунды, – Учитель коротко глянул на нее и снова отвернулся к окну. – Ты прекрасно знаешь, почему я это делаю… Вынужден делать. Даже в ущерб интересам ордена и… Вразрез со своей оценкой твоих действий. С сегодняшнего дня ты зачислена в отряд охраны Прибежища. Иди и доложись Пауку. Он введет тебя в курс твоих новых обязанностей.

Не может этого быть! – вырвалось у Айви, и это была уже ошибка. Учитель резко обернулся к ней.

– Что ты сказала? Неповиновение?..

– Нет, – Айви наклонила голову, чувствуя, как от лица отхлынула кровь. – Слушаюсь… Учитель. Разрешите идти?

– Иди, – слово Учителя упало, как сорвавшийся с полотенец гроб падает в могилу.

Айви, не поднимая глаз, медленно вышла из кабинета Верховного командира.

Погода окончательно испортилась, и на выходе из монастырского здания Айви встретил порывистый ветер, кружащий по мостовой и швыряющий в лицо пыль и мусор. Небо заволокло тучами, запахло дождем. Айви опустила со лба защитные очки, но ветер бросал горсти мелких песчинок, казалось, сразу со всех сторон, и глаза немедленно зачесались, заслезились… Конечно, от пыли. От чего же еще?

Недовольно щурясь, Айви пересекла двор, направляясь к зданию Прибежища. Ее отряд… да к черту, бывший отряд! – еще сидел там, в комнате отдыха, и ждал своего командира. Уже больше не командира. Всё, с сегодняшнего дня больше не будет недовольства тем, что «Айви наша что-то совсем озверела, не иначе как женские дни скоро». Не будет произнесенных полушепотом, но – случайно или намеренно – так, чтобы она все же услышала: «Да сколько можно, ненормальная, себя не щадит – людей своих поберегла бы» и «Слушаюсь, командир… Черти б тебя разодрали, истеричка». С сегодняшнего дня их командир – адекватный мужчина с крепкими нервами, стальными мышцами и безупречной воинской подготовкой. Умеющий обращаться с любыми вида огнестрельного оружия и не зеленеющий при виде крыс в канализационных тоннелях.

Радуйтесь…

Айви оттянула повязку, сплюнула – казалось, пыль проникала даже сквозь плотную ткань – и решительно зашагала к выходу из монастырского двора.

Официально снять с себя полномочия можно и завтра. У нее смена кончилась полчаса назад.

Айви жила в Старом городе, в крошечной квартирке, доставшейся ей от бабки по матери. Бабушка, к счастью своему, умерла от старости всего за месяц до начала эпидемии, и внучка, приехавшая на похороны – и заодно на каникулы – так и осталась жить в обшарпанной, пропахшей духом старости комнатке на третьем этаже старинного здания с лепными украшениями в виде жутких голов химер.

Куда угодно, только не в отцовский дом.

К тому времени Айви уже третий год училась в университете ближайшего крупного города и возвращаться домой на каникулы не планировала – ее ждала практика на раскопках древних усыпальниц в горах на севере страны. Но не приехать на похороны бабушки Люсии она не могла. А потом не смогла уехать – город словно умолял ее побыть с ним еще немного. Будто чувствовал…

А к концу лета разразилась эпидемия, и Город попал в изоляцию. Уехать оказалось невозможно. Тогда Айви и порадовалась, что не согласилась ни на одно из заманчивых предложений купить бабушкину квартиру.

За пределами карантинного кольца какое-то время продолжалась нормальная жизнь: в Город поступала электроэнергия, которую вырабатывала электростанция в соседнем городе; через оцепление передавали цистерны с горючим, контейнеры с едой и медикаментами. А через полгода связь с внешним миром прервалась – ситуация "снаружи" стала еще более катастрофической. Люди вымирали сотнями и тысячами каждые сутки, выжившие разбегались куда глаза глядят – чтобы заболеть в пути и напасть на своих товарищей по несчастью или самим умереть от их рук.

Близлежащие населенные пункты полостью обезлюдели. Город, видимо, спасло от подобной участи уникальное соседство в сравнительно небольшом поселении военной и медицинской академий, а также влиятельной епархии Церкви. Постепенно жизнь в Городе наладилась – насколько это было возможно: группа инженеров из военного гарнизона добралась до электростанции и смогла запустить гидротурбины. Теперь Город был обеспечен электричеством в достатке; им повезло, что электростанция оказалась не тепловой или атомной. Впрочем, постепенно выработка электроэнергии все же сокращалась: детали машин изнашивались, а взять замену было негде; экспедиция, отправленная на завод – в другой конец страны – так и не вернулась. Подходили к концу запасы смазочных и охлаждающих материалов. На сегодняшний день – спустя пять лет с начала эпидемии – бесперебойным электроснабжением обеспечивались только больницы и научные учреждения. В жилые дома электричество подавалось на четыре часа в сутки: на час утром и на три – вечером.

Центральное отопление давно не работало: котельные в Городе питались углём, который добывался на другом конце страны, и запасов в близлежащих городах хватило только на два года. К счастью, климат в районе расположения Города был мягким, и температура зимой редко опускалась ниже минус пяти по Цельсию. Горожане начали строить в домах печки и обогреваться чем придется: всё, что горело, шло в топки, а жители Ветошей за рекой обогащались, разбирая свои сараюшки и прочие не очень нужные постройки на доски и бревна и выменивая на них еду, медикаменты и другие полезные вещи. Развитие кустарного печного отопления привело к нескольким масштабным пожарам в районах плотной застройки – как же без этого.

В квартирке у Айви тоже имелась цилиндрическая печурка с выведенной за окно трубой, но в холодное время хозяйка предпочитала не тратить время и силы на поиск топлива и возню с растопкой – она просто временно переселялась в казармы Ордена. Сейчас, в начале апреля, в давно не топленной квартирке царил промозглый холод, и логично было бы и сегодня остаться в монастырском комплексе…

Айви опустилась на колени перед железным цилиндром, стоящим на подставке из кирпичей. Дверца топки открылась с душераздирающим скрипом, из недр печи пахнуло мокрым пеплом. Отсыревшие страницы старой тетради никак не хотели загораться, и Айви сморгнула слезы, закашлявшись от едкого дыма. Наконец – с десятой, что ли, спички – желтоватый листок наконец свернулся в трубочку в объятиях веселого огонька. На вспыхнувшей бумаге отчетливо проступили, чтобы мгновенно почернеть и исчезнуть навсегда, строки, написанные таким знакомым аккуратным почерком…

Айви сердито вытерла слезы испачканной в саже рукой и, спохватившись, наконец сдернула с лица ставшую уже привычной, но при этом до смерти надоевшую повязку.

Квартира прогревалась медленно, из всех углов тянуло затхлостью и плесенью. Айви ненадолго открыла одну створку широкого окна, в очередной раз порадовавшись тому, что она живет не на первом этаже – здесь можно было не бояться случайного попадания брызг слюны или крови от зараженных, если те пробегут под окном. До начала подачи электричества оставалось минут сорок, и Айви проверила, полон ли бак водонагревателя.

В начале эпидемии водоснабжение в Городе было отключено. Пока ученые и медики не могли установить пути передачи инфекции и определить возбудитель, они не могли и дать рекомендаций по централизованному обеззараживанию воды из Реки, поэтому подача воды как возможного источника заражения была прекращена. Однако на горожан тут же обрушился типичный «букет» болезней, проистекающих из несоблюдения элементарных требований гигиены, и тогдашние городские власти распорядились возобновить водоснабжение и выделили средства для установки в квартирах, оснащенных водопроводом, баков для кипячения воды.

Необходимое количество простейших водонагревателей, к счастью, успели изготовить на одном из заводов в ближайшем крупном городе и доставить через карантинное оцепление. Эта мера – длительное кипячение – оказалась достаточной; во всяком случае, после подачи воды населению число заболеваний нейрочумой не возросло, а вот всевозможных дизентерий и прочих неприятностей стало значительно меньше. Все же история изучения болезнетворных микроорганизмов еще не знала ни одного вируса или бактерии, которые бы выдерживали продолжительный нагрев до температуры в сто градусов Цельсия.

Бак был наполнен. Айви повернула регулятор температуры на максимум и вышла из ванной. Печь распространяла по комнате волны тепла, и девушка с наслаждением стянула надоевший комбинезон, оставшись в черном термобелье. Поставила на верх печи чайник, налила туда питьевой воды из бутылки. Порылась в шкафчике, достала большую чашку с отбитым краем, банку с молотым кофе и пакет печенья.

Постояла у печи, впитывая кожей исходящий от нее жар. Чайник быстро зашумел, застрелял, и Айви, с трудом дождавшись, когда вода забурлит, заварила кофе прямо в чашке, накрыв ее таким же надколотым блюдцем.

Пока кофе настаивался, дали электричество. Щелкнул и едва слышно загудел в ванной водонагреватель. Айви грустно улыбнулась сама себе. Кофе, горячий душ, теплая комната и собственная постель – что еще нужно человеку для счастья? Да вот, пожалуй, еще неплохо было бы перестать без конца прокручивать в голове давешний разговор с Учителем. И думать о том, что будет завтра, когда запищит будильник и настанет время идти на службу…

Так. Хватит. Выкинуть из головы эти мысли. Успокоиться.

«Как он там сказал?.. Вынужден делать. Даже в ущерб интересам Ордена».

Айви, стиснув зубы, бессильно зашипела и обхватила себя руками, как будто у нее сильно заболел живот. Еще увидят многоуважаемые командиры – это решение было ошибочным! Снизится число спасенных. Возрастет количество ранений… Нет, Жук, конечно, парень с головой, но…

Ч-черт…

– Заткнись! – вслух сказала Айви и сама вздрогнула от своего голоса. Хриплый, какой-то дребезжащий. Будто лист железа волокут по мостовой.

«Успокойся ты, истеричка. Иди и пей кофе. И ложись спать. Ты жива, и это главное. А командиры могут еще передумать. Поймут, что погорячились, и…».

«Ты правда на это рассчитываешь?».

«З-заткнись! Кофе. Душ. Сон. Выполнять.»

Усевшись на жесткий стул перед единственным в комнате столом, Айви обхватила обеими руками горячую чашку и осторожно приподняла нагревшееся блюдце. Запах кофе всегда помогал ей хоть ненадолго перестать ощущать всепроникающие запахи крови и гари.

Кофе был одной из ее немногочисленных слабостей. И единственной, о которой было дозволено знать окружающим.

В родительском доме постоянно пахло кофе. Мать любила этот бодрящий ароматный напиток и постоянно пила его – во всяких видах: черным, с молоком, с бренди, со специями… Маленькая Анна, которая еще только кончиком носа доставала до края столешницы, сверлила мать умоляющим взглядом, выпрашивая хотя бы глоточек: мама пила кофе, все ее коллеги-археологи постоянно пили кофе. И Анна считала, что невозможно стать настоящим археологом, если ты не пьешь кофе…

«Детям кофе нельзя!», – строго говорил отец и покидал кухню. «Да, конечно, дорогой», – улыбалась ему вслед мама и украдкой наливала Анне в ее крохотную чашечку две чайные ложки волшебного горького напитка…

Айви отхлебнула из кружки и поморщилась – обожгла язык. Почему-то задрожали руки. Кофе вдруг приобрел медный привкус.

Отец… Почему он всегда так старался сделать их с мамой жизнь безвкусной и серой?

И никто сейчас не убедит ее, Айви, что он делал это из лучших побуждений, заботясь о них.

«Нэнни, а что, если твой отец был прав насчет Джун?», – как-то раз написала ей в письме бабушка. «Она поступила по-своему – и чем всё закончилось?».

«Нет, неправда. Мама никогда бы не полезла в тот ад, если бы отец не подталкивал ее к этому…».

«Ты так хорошо понимаешь, что произошло между твоими родителями, когда тебе было одиннадцать?».

Кофе остыл. Щелкнув, отключился водонагреватель. Окончательно стемнело, и огромная белая луна выплыла из-за остроконечных крыш Старого города. Под ее оценивающим взглядом Айви вдруг почувствовала себя неуютно и, резко поднявшись, рывком задвинула шторы на окне.

Пора в душ. Горячая вода поможет расслабиться. Айви взяла большое полотенце и закрылась в ванной. Встала перед стареньким, покрытым пятнами отслоившейся амальгамы зеркалом. Внимательно посмотрела на себя. Узнавая и не узнавая знакомые черты.

Отцовский чуть выдающийся вперед подбородок, тонкие губы. Так и кажется, что они сейчас, искривившись в противненькой усмешке, вытолкнут из себя: «Ну что, дочь, чем ты меня сегодня… порадуешь?». И таким тоном, что понятно: на месте последнего слова должно было быть «огорчишь».

Айви помотала головой. Уставилась в глаза своему отражению. А вот глаза и брови – мамины. И как же хорошо, что низ лица постоянно прикрыт повязкой… Она провела рукой по зеркалу, словно пытаясь стереть отражение, и наконец шагнула в ванну. Вода уже остыла до того, чтобы можно было мыться, не обжигаясь.

Водонагреватель у Айви был нестандартной модели – она заказала и установила его на свои деньги, а не на субсидию от городских властей. Бак был двухслойным, и после кипячения между внешними и внутренними стенками пропускалась холодная вода. Таким образом и вода в баке быстро охлаждалась до комфортной температуры, и излишки тепла не пропадали зря – поступали в небольшой радиатор, который хотя бы немного, но нагревал комнату и сушил воздух.

Воды немного, надо торопиться. Прошли те времена, когда можно было по полчаса нежиться в теплой воде. Но даже и такая малость – безумно приятно. Вода смывает и уносит не только грязь, но и усталость и напряжение, на какое-то время дарит ощущение обновления – пусть и обманчивое…

Вытираясь, Айви неожиданно осознала, что уже достаточно давно смутно слышит какой-то шум. Замерев, она прислушалась и чертыхнулась. Точно: кто-то настойчиво барабанит в дверь. И ей прекрасно известно, кто это.

Завернувшись в полотенце, она бесшумно выскользнула из ванной и подкралась к входной двери. Осторожно заглянула в глазок. Замерла, боясь пошевелиться и вздохнуть.

«Тихо. Н икого нет дома».

– Айви, – произнес Жук, устало опершись обеими руками о косяки двери и опустив голову, – я знаю, что ты там. И знаю, что не откроешь. Я сказать зашел… Слушай… Мне очень жаль, что так вышло. Я… Я не хотел. Да черт… – он оттолкнулся от косяков и запустил руку в волосы. – Я уж точно меньше всех прочих хотел этого. Ты же знаешь… Ты лучший командир из всех, которые у нас были. Ну, кроме Шефа Роджера. И ребята все в шоке. Ты от нас не шарахайся, пожалуйста. Мы с парнями – всегда твои солдаты, что бы ни говорили эти…Там.