Текст книги "Согласно традиции (СИ)"

Автор книги: Rubus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Нет, – покачал он головой, – вообще-то мой отец – учитель английского, а мама – финансовый аналитик.

– А ты модель?

– А я модель…

Зой вдруг принялся нервно покусывать губы и периодически бросал на Ами быстрые взгляды. Такое поведение было ей знакомо – Минако и Усаги строили такие же гримасы, когда не понимали школьного материала и думали, как бы попросить у своей умной подруги помощи.

– Говори уже, – не выдержала Ами, когда метания Зойсайта грозили превратиться в нервный тик.

– Вообще-то, прежде чем пойти в модельный бизнес, я несколько семестров проучился в университете.

Что она там спрашивала? Сумеет ли он удивить ее еще больше? Он сумел.

– В университете? – Ами приподнялась на локте, чтобы заглянуть парню в глаза.

Она была уверена, что это просто очередная глупая шутка, но обычно сочащееся ехидством лицо Зойсайта сейчас было непривычно спокойным. Без обычной маски надменности и презрительности на лице, он и впрямь был настоящим красавцем – с четкими, резкими линиями скул, миндалевидными глазами и мягкой линией губ.

Мечта прерафаэлитов, подумала Ами.

Зойсайт прикрыл глаза и улыбнулся. И это было уже совсем зря.

Он ей не нравится. То, что происходит в последний час, всего лишь морок, наваждение. Это все от недосыпа и переизбытка кофеина в крови.

Соберись уже, Мицуно!

– Я окончил два семестра в университете в Германии. Изучал химию.

– Химию?

– Мне не нравится удивление в твоем голосе, – беззлобно фыркнул Зой, разглядывая зажатую между пальцами прядь собственных волос. – Я, между прочим, был весьма неплохим студентом.

– И что случилось? – локоть уже начал ныть от неудобного положения, но Ами скорее отрезала бы себе руку вовсе, чем прервала разговор, чтобы перелечь.

Зой снова пожал плечами.

– Понял, что это не мое. Что не хочу этим заниматься. Не хочу провести свою жизнь так.

Противное чувство стыда разлилось внутри Ами, когда она осознала, что когда-то презираемый мальчишка оказался смелее и мудрее, чем она. Не испугался того, что подумают окружающие, или того, что выбранный им путь отменит любую возможность комфортной жизни. Он сам решал, кем ему быть и кого любить.

– Ты променял карьеру химика на работу моделью? – пролепетала Ами, словно думала, что могла ослышаться.

Очевидно, Зой неправильно истолковал ее интонацию, потому что слегка нахмурился.

– Мне нравится моя жизнь, – отрезал он. – А вот почему ты все-таки решила стать педиатром?

Вот так, искренность за искренность.

Карты на стол, Ами Мицуно.

Есть ли тебе, чем удивить такого, как Зойсайт?

– Ну, моя мама работает кардиологом. Я часто слушала о том, как она спасала жизни своим пациентам, и думала, что она герой, вроде Супер – женщины. Хотела быть такой же.

Зой повернулся к ней с широкой улыбкой.

– И как – чувствуешь себя Супер-женщиной?

– Нет, не особо, – вздохнула Ами.

Ей вдруг резко разонравился этот разговор, а запах жасмина стал просто удушающим, поэтому она торопливо вскочила со стола и сделала несколько шагов по направлению к озеру. Рядом с водой ее эмоциональное состояние всегда стабилизировалось – это выяснилось еще в детстве, в тот самый сложный для семьи Мицуно период. Чтобы не слышать скандалы родителей, Ами сбегала из дома ранним утром и проводила почти все свободное время в бассейне. В то время, когда она плавно рассекала руками водную гладь, в голове не оставалось места для горьких воспоминаний и тяжелых размышлений. Там был только покой, тихий шорох воды и ненавязчивый, едва слышный запах хлорки.

– Ами…

Голос раздался слишком прямо над ее ухом, и Ами, от неожиданности подпрыгнув на месте, больно стукнулась обо что-то макушкой.

Обернувшись, она увидела Зойсайта, который согнулся чуть ли не пополам, прикрывая ладонями подбородок.

– Да что с тобой такое! – рассерженно выкрикнул Зой, тщательно ощупывая поврежденную челюсть.

– Что со мной такое? – мгновенно взвилась Ами. – А зачем ты подкрался ко мне?

– Ничего я не подкрадывался!Я всегда так хожу! У меня нет синяка?

– Откуда я знаю? – хмыкнула Ами. – Он ведь не появится за такое короткое время.

– Ох, и почему я вообще с тобой связался? От тебя одни только проблемы. Такое ощущение, что ты с самого первого дня нашего знакомства преследуешь цель приложить меня побольнее – словами или делом.

Мицуно, которая уже собиралась принести искренние извинения за произошедшее, придержала язык. Где-то в голове раздался голос Усаги, убеждающий ее в том что Зой – хороший парень, просто немного импульсивный. Но гораздо громче оказался голос Рей, требовавший немедленно расставить все точки над «й». Пора было напомнить этому самодовольному придурку, из-за кого они не ладили.

– Это я-то преследую цель? – ладони непроизвольно сжались в кулаки, когда Ами сделала шаг к Зойсайту. – Я? Кажется, кто-то благоразумно забыл, как отвратительно вел себя в тот вечер, когда Усаги и Мамору решили нас познакомить!

Зойсайт, который наконец-то выпрямился и перестал трястись над своим точеным подбородком, вопросительно поднял брови. Весь его вид говорил о том, что он не совсем понимает, о чем идет речь, поэтому Ами любезно решила ему объяснить.

– Или ты уже не помнишь, как опоздал на встречу на полтора часа? Ты заявился нетрезвый, весь покрытый блестками, ты разлил красное вино на платье Минако и едва не поджег сигаретой волосы Рей!

– А ты-то тут причем? – нахмурился Зой, скрестив руки на груди. – Ни одна из твоих подруг и вполовину не так предвзята по отношению ко мне!

Ами почувствовала, что закипает. Ее раздражала расслабленная поза и спокойный вид парня, и если секунду назад она считала себя виноватой за то, что нечаянно стукнула его, то сейчас с удовольствием повернула бы время вспять, чтобы вложить в удар больше силы.

– Ты назвал меня зубрилой и заставил Кунсайта поменяться с тобой местами, только бы устроиться подальше от меня! Мы виделись первый раз в жизни, а ты сказал, что никогда не сядешь рядом со мной, потому что я одним своим видом оскорбляю твою тонкую натуру и лишаю аппетита!

– Я не мог такого сказать!

– Но сказал! Кроме того, ты, кажется, был под кайфом.

– А вот это точно ложь! Я никогда… ой.

Распалившийся Зойсайт вдруг резко замолчал. Взгляд его метнулся в сторону, а поза, хоть и не изменилась ни на миллиметр, тут же потеряла всю свою уверенность.

– Да! – торжественно воскликнула Ами и ткнула пальцем в голую грудь парня. – Я так и знала! Твои расширенные зрачки выдали тебя с головой! Ты – эгоистичный самовлюбленный засранец, которому совершенно наплевать на окружающих. Даже ради своего друга ты не изменил своих гадких привычек! Никогда не думаешь о других, живешь так, как того тебе хочется и считаешь себя героем? Да ты просто жалкий, и сам это понимаешь, поэтому и строишь из себя не пойми что!

Где-то на задворках сознания тонкий голосок здравого смысла умолял ее остановиться, замолкнуть и попросить прощения. Но было уже поздно. Ами понимала, что ссора распалилась до состояния неконтролируемого пожара, а она, которую подруги обычно сравнивали с водой за спокойствие и хладнокровие, сейчас сыграла роль жидкости для розжига. Зойсайт выглядел устрашающе: рыжие волосы растрепались, глаза горели огнем раздражения и гнева, на щеках заходили желваки от едва сдерживаемых обидных слов.

– Ну а ты у нас, конечно, само совершенство, мисс «я лучше всех и каждого из вас», так, что ли? – закричал он, размахивая руками. – Всегда ходишь вокруг с таким видом, словно все окружающие – непроходимые тупицы, существующие только для того, чтобы оттенять твой сияющий интеллект! Ты считаешь, что человек, у которого нет докторской степени, не заслуживает даже того, чтобы ты удостоила его взглядом. Потому что великая Ами Мицуно не может тратить драгоценное время на каких-то неудачников!

– Я никогда так не делаю! В отличие от некоторых, я не заключаю мнения о людях по первому поверхностному впечатлению! – Ами сердито оттолкнула от себя Зойсайта, который то и дело грозился задеть ее руками.

– Да неужели? Тогда вот тебе новости, заносчивая ты снобка: то, что я работаю моделью, вовсе не означает, что я совершенно ничего не знаю и не умею! Я не только получил приглашение поступить в пять европейских университетов после окончания школы, но еще был внештатным журналистом нескольких научных изданий, а в прошлом году помогал Куну написать диссертацию по минералам группы пироксенов! Все еще считаешь меня тупоголовой куклой, о великая Ами Мицуно?

Зойсайт в последний раз сердито фыркнул и развернулся, чтобы уйти, но вдруг так же стремительно обернулся, в два широких шага преодолел расстояние между ними и почти издевательски ткнул Ами пальцем в грудь.

– Ах, да, и еще кое-что: я не гей!

– Ну конечно, – скептически скривилась Ами, проигнорировав его агрессивный выпад. – Да ты глаза подкрашиваешь!

– А вот и нет!

– А вот и да!

Повинуясь странному порыву, Ами решительно положила ладони Зойсайту на щеки, удерживая его и не позволяя повернуть голову, и привстала на цыпочки. Теперь ее нос находился в миллиметре от его носа, и она, даже со своим слабым зрением могла отлично рассмотреть его лицо в мельчайших деталях. Зою достались глаза, за которые многие женщины могли бы убить: широко расставленные, миндалевидные, невероятного цвета, близкого одновременно к зеленому и ореховому, и окруженные густыми пушистыми черными ресницами.

На которых не было и следа туши или подводки.

– Ого, – пробормотала Ами, осознавая, что эти невероятные глаза неотрывно рассматривают ее, – и впрямь не подкрашиваешь…

– Ты слишком близко, – Зой нервно сглотнул, однако не предпринял никакой попытки отстраниться.

– Тебя это напрягает?

– Просто когда ты так близко, сложно концентрироваться на том, насколько ты невыносима… Ты знала, что у тебя веснушки на носу?

Ами зажмурилась, безуспешно пытаясь справиться со смущением, но щеки предательски запылали, выдавая ее с головой.

– Нет. Они мне идут?

– Очень, – раздался у самого ее лица хриплый шепот, а потом Зой вдруг коснулся невесомым поцелуем самого кончика ее носа.

Ами задрожала от неожиданно хлынувшей по телу волны жара. В мыслях у нее было непривычно пусто, только пульсировала одна-единственная мысль, от которой сладко щекотало в области солнечного сплетения.

Она знала, что последует дальше, и не собиралась этого останавливать.

Когда Зойсайт поцеловал ее в губы, Ами специально приподнялась на цыпочки, чтобы ему не пришлось наклоняться слишком низко, и сделала полшага вперед, чтобы ее легче было обнять за талию и притянуть к себе. А когда справа вдруг раздался страшный грохот, и послышались громкие ругательства, Ами была готова собственноручно убить того, кто прервал их.

– Это еще что такое? – раздраженно пробормотал Зой.

Он скользнул по ней растерянным взглядом и чуть крепче сжал ладонями ее плечи, показывая, что сам проверит странный шум.

Через несколько секунд Ами Мицуно осталась совсем одна посреди поляны, густо заросшей кустами жасмина и уставленной накрытыми для гостей столами.

В этот момент до нее, наконец, в полном объеме дошла вся абсурдность только что произошедшей ситуации.

Она что, на самом деле только что целовалась с Зойсайтом?

Комментарий к 04:00. Жасмин…

Вообще-то, здесь должна была быть еще часть про Джедайта и Рей, но Ами и Зой затребовали себе больше эфирного времени, так что пришлось разделить одну главу на две части. Рей и Джед пойдут дальше, и, думаю, многие догадаются, как будет называться следующая глава))

P.S. На правах рекламы: я создала группу ВК, в которой выкладываются всякие приятные интересные штуки по моей работе, а также музыка, арты для вдохновения, а в ближайшем будущем – еще и статьи по писательскому мастерству. Если у кого-то будет желание – присоединяйтесь, я буду рада компании))

https://vk.com/rubusgarden

========== 04:30… и касабланки ==========

– Итак, правильно ли я тебя поняла…

Джедайт крепче сжал руль. Этот разговор нравился ему все меньше и меньше, с каждым вопросом не в меру любопытной мисс Хино глубже загоняя в состояние, близкое к отчаянию.

Он скосил глаза в сторону, наблюдая за тем, как Рей крутит тонкое золотое колечко, то надевая, то снова снимая его с пальца, и тяжело вздохнул.

Он знал, на что шел, когда поддался на уговоры собственной совести в храме Хикава.

– Все зависит от того, что именно ты поняла, – хмуро бросил Джед, возвращая все свое внимание на дорогу.

– Мы едем к твоей бывшей девушке…

– Тетис, – кивнул Джедайт.

Произнесенное вслух имя когда-то любимой женщины неприятно резануло по слуху.

– Потому что она…

– Флорист, – рассержено процедил сквозь зубы Джед.

Его неимоверно бесила та манера разговора, которую выбрала Рей. Она произносила начало фразы медленно и нараспев, как дикторы в детских телепередачах, словно приглашая Джедайта завершить предложение. И он следовал этому правилу, хотя чувствовал себя при этом полнейшим идиотом.

Хино следовало бы проявить хотя бы немного такта, и помолчать несколько минут. Ведь она наверняка – в этом не было сомнений! – заметила, как непросто ему было рассказать про Тетис. Для того чтобы вытянуть из Джедайта крупицы информации, Рей пришлось устроить настоящий допрос и пару раз дойти в своих стараниях до угроз. Но он же, в конце концов, пересилил собственную неготовность вспоминать Тетис. Более того – он решился попросить у бывшей невесты помощи, а это и вовсе тянуло на героический поступок. Так что не в правах Рей сейчас было на него сердиться.

Если подумать, мисс Хино могла бы решить половину наших проблем, просто набрав номер своего отца. Но она же этого не сделала.

Джейдайт тут же резко тряхнул головой, отгоняя эти мысли.

– Ты чего? – встревожено спросила Рей и инстинктивно вытянула вперед руки, чтобы перехватить управление, если будет нужно.

– Ничего.

Джедайт стиснул зубы и уставился на дорогу. Не мог же он признаться, что ему просто стало стыдно за то, какой едкой оказалась последняя мысль. Очень уж это было похоже на недалекое умозаключение прожженного сплетника, к каким Джедайт никогда себя не относил. Он не знал, какой была обстановка в семье Хино, не знал, какие точно отношения связывают ее с отцом и что послужило причиной для размолвки.

Возможно, у девушки есть вполне разумное объяснение нежеланию просить помощи у родителя.

– Если ты засыпаешь, лучше сразу так и скажи, – нахмурилась Рей и протянула ему термос с кофе, который захватила перед выходом из дома.

– Со мной все в порядке, – Джед упрямо помотал головой, и девушка убрала термос обратно в сумку.

Кофе тут не поможет: он залился им по самую макушку, и теперь бодрящий напиток уже не справлялся со своей обязанностью. Только заставлял и без того растревоженное сердце биться еще быстрей.

Единственное, что помогло бы Джедайту – это возможность не продолжать путь.

Как было бы здорово, если бы Рей Хино вдруг махнула на все рукой и предложила разъехаться по домам, чтобы принять горячий душ и как следует выспаться! Он бы тогда вернулся в свою маленькую уютную квартирку, быстро проверил почту, почитал немного перед сном и провалился в объятия Морфея на долгие сладкие часы.

Но каждый раз, когда он задумывался о таком благоприятном исходе событий, перед глазами у него снова вставали Усаги и Мамору, влюбленные и счастливые.

Он впервые познакомился с невестой своего друга, когда Усаги пришла проведать Мамору, а Джед в это время помогал ему переустанавливать систему на ноутбуке. Девушка сначала показалась Джедайту едва ли не ребенком – она носила легкое платье со смешным рисунком, а ее светлые волосы были заплетены в прическу, которую взрослые девушки обычно не носят. Стоило Усаги войти в комнату, и воздух тут же наполнился сладким ароматом клубничных карамелек и арахисовых печений, пакет с которыми она крепко сжимала в руках. Увидев, что ее жених не один, девушка ничуть не расстроилась, только пожалела, что не захватила больше десертов.

Джедайт тогда не мог и рта от удивления раскрыть. Мамору, конечно, рассказывал, что у него появилась девушка, но по словам друга едва ли можно было понять, что она на самом деле из себя представляла. Джедайту каждый раз виделась серьезная молодая леди, внешне похожая на Рейку Фурухата – еще одну их общую знакомую. Поэтому он никак не ожидал увидеть перед собой звонкоголосую блондинку со смешными хвостиками и сладостями в руках. Усаги ничуть не смущалась присутствию постороннего, словно для нее друзья возлюбленного автоматически становились и ее собственными друзьями. Она по-хозяйски прошла на кухню, налила парням кофе, про который сами они благополучно забыли, села на пол рядом с Джедайтом и принялась расспрашивать о том, что он делает. И, хотя было совершенно ясно, что она ни слова не поняла из объяснения, Усаги все равно слушала очень внимательно.

Это подкупило обычно настороженного по отношению к девушкам Джедайта, и уже под конец вечера он готов был на что угодно ради этой забавной девчонки.

Мамору и Усаги, при всех их различиях, были идеальной парой, чья любовь не подвергалась никаким сомнениям. И в день своей свадьбы они заслуживали самых лучших и свежих цветов, которые можно найти в Токио.

А никак не подставившего их друга.

– Может, хватит расспрашивать меня? – Джедайт слегка повернул голову к Рей. – Я и так уже все рассказал.

Чем раньше они завершат эти бесполезные разговоры, тем скорее приступят к главному.

Хино, которая усиленно делала вид, что ее увлекают пролетающие мимо смутные огни фонарей, тут же гордо вскинула подбородок и резко повернулась, чтобы показать, как сильно ее задели подобные слова.

– Да ничего ты не рассказал толком! – всплеснула она руками, едва не заехав Джеду по носу. – Только мямлил все что-то несвязное! Поэтому я и уточняю.

– Хорошо, – рассердился Джед. – Что именно оказалось за гранью твоего восприятия? Тетис – моя бывшая девушка, флорист. Мы встречались около пяти лет, собирались пожениться, уже даже купили кольца и планировали покупку квартиры. А за неделю до свадьбы она меня бросила. Ушла к моему же старшему брату. Что-то еще? – последний вопрос он буквально выплюнул.

И тут же понял, что перестарался – Рей испуганно вжалась в сидение автомобиля и крепко обняла сумку, прикрываясь ей, как щитом.

– Да поняла я, не дура, – проворчала девушка, хотя было прекрасно видно, что такая гневная вспышка ее задела.

Просто прекрасно. Сколько еще раз за эту ночь ему будет за себя стыдно?

Джедайт хотел было уже извиниться, но тут некстати в нем взыграла гордость. Почему это он должен извиняться перед Рей? Причина его раздражения вполне ясна – в конце концов, Хино отвлекает водителя от дороги своими глупыми расспросами, повторяя ровно все то же, что уже было выяснено ранее.

Джедайту вообще казалось, что он попал в какую-то странную петлю времени, вроде той, которая была в фильме «День сурка». За час он произнес имя бывшей невесты уже трижды – чаще, чем за последние полгода.

Это имя ведь было под негласным запретом в их компании, и Джед был за это неимоверно благодарен друзьям. А еще за то, что после расставания они не бросили его в одиночестве, на чем сам Джедайт настаивал – в тот период была развернута невероятная по своей масштабности кампания по вытаскиванию его из депрессии. Кампания включала в себя прогулку по всем окрестным барам с Нефритом и Зойсайтом, поездки вместе с Кунсайтом на технические выставки во все концы Японии, и, как грандиозное завершение, недельный загул в Лас-Вегасе, во время которого даже благоразумный Мамору забил на учебу в университете. Потом им, конечно, всем вчетвером пришлось помогать другу со сдачей полученных долгов, но путешествие вышло незабываемым.

Забудешь тут, когда на память тебе остался чек на тысячу долларов из казино и нарисованная прямо на двери карта отделов головного мозга.

А теперь Рей Хино разбивала все старания его друзей тем, что так легкомысленно разбрасывалась именем бывшей девушки Джеда, словно оно ничего не значило. Словно не заставляло его до побелевших костяшек пальцев сжимать руль и до боли напрягать челюсти.

– А мы не разбудим Тетис в такое время?

Джедайт едва не зарычал.

– Наверняка разбудим.

– Тебе, очевидно, все равно?

– Нет, не все равно. Я буду невероятно рад разбудить ее в такую рань.

– Ого, – прищурила глаза Рей. – Да ты и впрямь ее ненавидишь.

Джедайт позволил себе на секунду зажмуриться, только чтобы попытаться успокоиться.

Рей Хино не виновата в том, что задевает самые болезненные точки. Она делает это не намеренно.

Только от этого не легче.

– Пожалуйста, давай оставим эту тему.

– Ты все еще любишь ее?

– Что в просьбе оставить эту тему показалось тебе непонятным?

Рей намеренно тяжело вздохнула и закатила глаза. Наверное, это выглядело бы более впечатляющим, если бы при этом она не сидела с ногами на пассажирском сидении и не куталась в длинное вязаное пальто. Выглядела она сейчас как маленький взъерошенный вороненок – растрепанные длинные волосы, собранные в нелепое подобие пучка на макушке, под глазами темные круги от осыпавшейся туши. Она никак не казалась взрослой оскорбленной леди, какой, очевидно, себя воображала.

– Я просто не могу понять. Ты реагируешь не как влюбленный мужчина, но заметно, что ты еще до конца ее не отпустил.

– Вот как? Решила меня проанализировать, мисс Фрейд? – ядовито спросил Джед, покачивая головой.

Рей зарделась.

– Я просто подумала, что тебе хотелось бы об этом поговорить…

– Неправильно подумала.

После этого выпада Хино прекратила разговор и отвернулась к окну, уткнувшись лбом в прохладное стекло.

Через пятнадцать минут они уже заворачивали на узкую улочку пригорода, с двух сторон украшенную рядом цветущих кустарников. Выкрашенные белой краской дома в европейском стиле прятались в глубине маленьких садиков, заросших кустами можжевельника и диких роз. В такое время вокруг, разумеется, не было ни души: окна в домах зияли темными провалами, на подъездных дорожках не было ни одного автомобиля, и даже псы еще спали в своих будках.

Джедайту хорошо был известен этот район – он провел в нем большую часть своей жизни.

– Постой, – сказала вдруг Рей, когда он уже отстегнул ремень безопасности и собирался выйти из машины.

Джед замер. Одновременно со словами, Хино протянула руку и схватила его за запястье, чтобы задержать в машине. Ее пальцы казались слишком бледными по сравнению с цветом его кожи, но хватка была удивительно крепкой для столь хрупкой девушки.

Фарфоровая статуэтка, вдруг вспомнилось Джедайту собственное сравнение.

– В чем дело? – спросил он севшим от волнения голосом.

Рей закусила нижнюю губу и отвела взгляд в сторону, словно уже жалела о том, что раскрыла рот.

– Если для тебя это слишком сложно, то вовсе необязательно туда идти. Я могу поговорить с ней сама.

Джед улыбнулся и осторожно высвободил руку из мягкого плена девичьих пальцев.

– Я уже не маленький мальчик. Как-нибудь справлюсь со своими чувствами.

Рей тут же резко кивнула и принялась возиться, застегивая молнию на сумке, но Джед все равно видел, как она нервно покусывала губы и едва заметно двигала кончиком носа.

Очень милое движение, совершенно не к месту подумал он.

– Но спасибо за заботу, – после этих слов Рей застыла, напряженно подняв плечи.

А потом посмотрела на Джедайта своими распахнутыми глазами удивительного фиалкового цвета, коротко улыбнулась и поспешила выскочить из машины.

Он последовал следом.

Шорох гравия под ногами возрождал в памяти воспоминания. Большая часть из них заставляла Джедайта улыбаться – первая игра в бейсбол с отцом и братом, возня на земле с их собакой, огромным добродушным сенбернаром, еженедельные катания на газонокосилке под разухабистые звуки рок-н-ролла… Но было и другое, омрачавшее любые мысли о счастливом детстве. Воспоминание о вечере, в который Джедайт покинул этот двор для того, чтобы больше не возвращаться.

– Я звоню? – уточнила Рей, уже занеся палец над дверным звонком.

Джедайт и не заметил, как они оказались около входа.

Неужели двор, который когда-то казался таким огромным, на самом деле был крошечным, и Джед сумел преодолеть его в несколько широких шагов?

Слишком быстро. Он даже не успел толком сосредоточиться. Тем не менее, Хино все еще ждала ответа, и, собрав всю волю в кулак, Джедайт кивнул.

Трель дверного звонка прозвучала как звук выстрела в темноте.

Тут же отовсюду послышался собачий лай – животные явно были недовольны тем, что их чуткий сон нарушили таким грубым образом. В некоторых домах по соседству зажегся свет в окнах, и показались силуэты встревоженных соседей, которые наверняка гадали, кому потребовалось приходить в гости в такое время. Но за нужной дверью все еще стояла тишина.

Джедайт хмыкнул. Его брат ведь тоже политик, как и отец Рей. Интересно, чиста ли его совесть, или, услышав звонок в дверь посреди ночи, он испуганно замер, как загнанный зверь?

Но тут, словно в опровержение его мыслей, за дверью наконец-то послышались тихие шаги. За узкими стеклянными вставками по обе стороны двери вспыхнул яркий электрический свет, защелкали открываемые замки, и через секунду дверь распахнулась.

Джедайт встретился глазами со старшим братом. Потом сместил взгляд левее.

– Тетис, – едко процедил Джед.

– Джед? – выдохнула за плечом старшего брата Тетис.

Голос ее наложился на удивленный вскрик, который, неожиданно, исходил от Рей Хино.

– Господин Кайдо?

– Рей?

Кажется, эта ситуация еще сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Джедайт переводил взгляд с одного участника этой сцены на другого, и от нервов его всего прямо трясло. Он задумался, выглядит ли сейчас так же нелепо, как окружающие его люди, и эта мысль вызвала у него истерический смешок.

И, как ни странно, это словно бы привело всех в чувство.

Таро, старший брат Джедайта, который всегда выглядел просто идеально в своих отглаженных костюмах, сейчас имел самый непредставительный вид. Очевидно, что он видел десятый сон в своей кровати, когда услышал звонок в дверь, и с трудом заставил себя подняться. Обычно зачесанные назад волосы длинными прядями свисали на глаза, очки криво сидели на длинном носу, пряча прищуренные от недосыпа глаза, такие же бирюзовые, как и у Джедайта, а наспех надетый халат был наброшен прямо поверх темно-синей пижамы в полоску. Джед пристально всматривался в лицо брата, на котором заметно прибавилось морщин с их последней встречи. Он делал это не потому, что соскучился по родственнику – даже с закрытыми глазами он запросто мог бы нарисовать перед собой давно знакомый образ. Но пока он разглядывал блики на золотой оправе очков брата, он еще удерживался от того, чтобы не посмотреть на женщину, что так судорожно цеплялась за плечо Таро.

Но тут Тетис дрогнула, словно собиралась выступить вперед.

И Джедайт сдался.

Она подстриглась, было его первой мыслью.

Когда-то длинные роскошные темные волосы Тетис теперь едва доходили до плеч, придавая ей более взрослый вид. Лицо похудело, острее вычерчивая скулы, прежде полные соблазнительные губы стали тоньше, вокруг глаз появились первые, едва заметные морщинки.

Она все еще была красива, но уже другой, более строгой красотой, которая делала ее совершенно непохожей на ту девушку, которую любил Джедайт.

Он ожидал, что при виде Тетис что-то в нем сломается, дрогнет. Что он не сможет справиться со своими чувствами, и так долго возводимые бастионы рухнут под одним взглядом ее прекрасных темных глаз. Что прежняя любовь, потухшая была от времени, разгорится с новой силой, еще более яркая и болезненная.

Но ничего этого не произошло.

Джедайт смотрел внимательно, но видел перед собой совершенно незнакомую ему женщину. Невеста, что жестоко разбила ему сердце, куда-то исчезла, и душа его никак не отозвалась на это открытие.

Это была странно… и страшно.

Он так долго притуплял свои эмоции, чтобы справиться с болью. Может, он и вовсе уже разучился чувствовать?

Тетис, кажется, ощутила охватившее его смятение, потому что наконец-то решилась сделать шаг из-за спины мужа.

– Джед, что ты здесь делаешь?

Джедайт услышал, что она сказала, но смысл слов так и не достиг его сознания. Он скользнул взглядом по полам распахнутого голубого халата, идеально подходящего по цвету к халату Таро, по туго обтянутому пижамной майкой животу…

Она беременна!

И вот это открытие наконец-то получило в Джеде отклик. Одна мысль о том, что это мог быть его ребенок, что сейчас он мог бы быть счастливо женат и не страдать от неопределенности в жизни, вызвала целый ворох эмоций, которые он просто не мог в себе удержать. Только вот, вопреки его собственному мнению, это была вовсе не любовь к когда-то самой желанной женщине, а гнев и боль от предательства.

Очевидно, Джеду не удалось скрыть свои чувства, и они явно отразились на лице, потому что Тетис, как будто ошпарившись, отшатнулась назад, а Таро вновь приобнял ее за плечи, защищая.

Но прежде, чем Джедайт мог бы все окончательно испортить, открыв рот, он ощутил, как тонкие прохладные пальцы скользнули в его напряженную ладонь.

– Держись, – прошептала Рей Хино ему на ухо.

Он сделал глубокий вдох и понял, что бушующее в нем пламя немного улеглось.

– Помнишь, когда ты бросала меня, ты сказала, что сделаешь что угодно ради моего прощения? – сдавленно произнес Джед, обращаясь исключительно к Тетис, и упрямо заглядывая ей прямо в глаза.

Тетис неуверенно кивнула.

– Ну так вот, я пришел потребовать обещанного.

Их провели в широкую светлую гостиную, усадили на мягкие диваны и вручили тонкие фарфоровые чашки, наполненные кофе, и только тогда Рей до конца осознала происходящее.

Ей до сих пор не верилось, что в доме бывшей невесты Джеда она встретила господина Кайдо – ассистента отца.

И ее забытую первую любовь.

Когда-то господин Кайдо на каждый день рождения Рей привозил ей новое белое платье и букет касабланок в качестве подарка от отца, а затем провожал ее в дорогой ресторан на единственную в году встречу семейства Хино. Школьница Рей тогда была безумно влюблена в высокого светловолосого молодого человека, который говорил с ней, словно со взрослой. Но ее первая любовь оказалась несостоятельной, как и у большинства девчонок. Все, что между ними было – это один мимолетный поцелуй на ступенях храма Хикава, после которого господин Кайдо исчез из ее жизни, чтобы строить свою собственную карьеру и личное счастье.

Признаться честно, Кайдо был и оставался до сегодняшнего дня единственным человеком, за которого Рей могла бы захотеть выйти замуж. Хотя теперь, увидев его примерным семьянином, постаревшим и немного оплывшим, она наконец-то могла навсегда забыть об этой глупой подростковой мечте.

Рей исподтишка бросила взгляд на Джедайта, чтобы удостовериться, что он держит себя в руках и не начнет прямо сейчас в истерике бить явно дорогой кофейный сервиз.