Текст книги "Точка отсчета (СИ)"

Автор книги: rineli

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц)

– Ты не можешь говорить о таких вещах с уверенностью, – с грустью произнес лучник. – Шальная стрела, магический осколок, засада, метательные коленки, авари…

– А еще воины с мечами и прочее, – согласился воин. – На полях сражений легко умереть, если не держать ухо в остро, это я прекрасно знаю.

– Тогда как ты можешь с такой уверенностью говорить, что ты всегда будешь возвращаться живым? – губы омеги задрожали и голос дрогнул, когда он представил, что в один день, он больше не сможет вот так вот прижаться в этой широкой груди, вдохнуть любимый аромат. Сразу стало очень горестно на душе и больно.

– Потому что ты хочешь, чтобы я всегда возвращался, – мягко произнес воин и начал поглаживать омегу по спине. Кальн не заметил, как начал улыбаться и плакать одновременно, когда его грудь наполнило теплое нежное чувство. – К тому же, пока твои стрелы прикрывают мне спину, я не боюсь ничего. А еще я никогда не позволю ни одному колдуну или авари приблизиться к тебе, никогда не позволю. Но чтобы выполнить свое обещание, я прошу позволь мне быть рядом с тобой не только на полях сражения, но и в мирной жизни.

– Я не… Я… – запнулся Кальн, не зная, что ему ответить. С одной стороны страх все еще мешал ему расслабиться и отдаться в объятия любимого мужчины, а другой… с другой стороны так хотелось поверить ему, хотя бы раз, потому что омега уже устал от своего добровольного одиночества. Поэтому, взвесив все за и против, Кальн глубоко вздохнул и тихо произнес: – Хорошо, я хочу, чтобы ты был рядом.

В следующий момент Дэнар отпрянул и обнял руками лицо омеги. Он выглядел очень взволнованным и даже шокированным, чем вызывал улыбку к Кальна.

– Прости, что ты сказал? – осторожно спросил он, не сводя с него глаз.

– Что я не против, чтобы ты защищал меня, – смущенно ответил он, опустив глаза.

В следующий момент щеки омеги коснулись шершавые губы Дэнара, заставив омегу блаженно закрыть глаза. Пальцы нежно проследили путь по его щеке и остановились на шее, когда альфа прижался лбом к его виску и глубоко вздохнул, щекоча своим дыханием скулу парня. Кальн улыбнулся и провел рукой по предплечью мужчины, наслаждаясь теплом чужого тела, а после повернул голову и поцеловал кончик носа Дэнара. Омега посмотрел на улыбнувшегося воина и понял, что он не зря согласился на этот, пусть и нелегкий путь, потому его сердце впервые за столь долгое время переполняло это нежное и трепетное чувство, похожее на счастье. Тем временем рука Дэнара коснулась его затылка, а легкий поцелуй накрыл его скулу. Они оба не спешили, наслаждаясь не близостью, а теплом друг друга, прикосновениями… Кальну понравилось, когда альфа осторожно откинул его голову назад и провел кончиком носа по чувствительной шее омеги и поцеловал ямочку между ключицами, вызывая дрожь.

Когда Дэнар выпрямился и отпустил его, Кальн тут же прижался к нему всем телом и обнял, не желая покидать эти нежные и такие чуткие объятия, поэтому он не разжал руки, даже когда альфа утянул его на кровать. Быстро скинув обувь и теплую верхнюю одежду, они устроились под шерстяным одеялом. Кальн не мог сказать, как долго они целовались и нежничали, но одно он мог сказать с полной уверенностью – еще никогда он не чувствовал такого умиротворения и спокойствия. Хоть они уже переспали однажды, но на этот раз все было иначе, потому что теперь это не было случайным стечением обстоятельств. В этот раз они оба были уверенны в чувствах друг друга, а потому все, начиная от горячих поцелуев и заканчивая ничего не значащими ласками, приносило ему невероятное удовольствие. Когда они наконец-то оторвались друг от друга и начали жадно дышать, Кальн воспользовался моментом и устроился на груди альфы. Он закрыл глаза и чувствовал, как вздымалась грудь альфы, когда он дышал, слышал как громко стучало его сердце. Оно стучало ровно и сильно… Тук-тук, тук-тук. Тук-тук, тук-тук… Кальн и не заметил, как эти ровные и уверенные удары окончательно убаюкали его и он заснул.

Этой ночью впервые за долгое время Кальн не видел кошмаров. Его альфа оберегал его сон…

– 33 -

Джен сумел разгадать загадку за неделю до окончания срока, выделенного им Ковеном, и сделал он это глубокой ночью, разбудив всех своим победным криком. Его глаза горели, когда он объяснял своим сонным друзьям премудрости сложной науки ментального внедрения в сознание, и при этом он расхаживал по комнате, ловко маневрируя между стопками книг и листов, постоянно доставая из той или иной кучи исписанные листки бумаги. Остановил метание мага полковник, который похвалил Джена за труды и назначил следующий день днем совершения обряда. Друзья разошлись спать, но многие еще долго вертелись и не могли заснуть, взбудораженные этим событием. Разве что Орланд спал, как убитый, потому что весть о разгадке кода пентаграммы дошла до него только утром во время завтрака. Выслушав друзей, альфа кивнул и начал помогать магу расчищать зал, чтобы тот мог нарисовать сложную магическую схему на каменном полу.

Почему-то эта новость его мало радовала, а лишь погрузила его в свои невеселые мысли. С того случая он ни разу не разговаривал с авари, который словно впал в некоторое подобие транса и полностью огородился от внешнего мира. Даже когда он отвечал на редкие вопросы воина, то выглядел отстраненным и… пустым. Вначале Орланд безумно злился, понимая, что пропасть между ним и Роганом была огромна, и даже то, что его тянуло к этому загадочному авари, никак не меняло сути дела. Он не понимал, почему тот был так верен человеку, который не оставил на нем ни одного живого места на теле и всячески изгалялся над ним. А еще ему не хотелось верить, что Роган действительно был магически созданным существом, настроенным на служение одному менору, ведь в таком случае терялось все очарование авари, которое столь долгое время завораживало альфу и притягивало его. Орланду нравилось чувствовать эмоции существа. Его живые и яркие чувства заполняли его пустоту в груди и помогали ему вновь вспомнить о том, что он был человеком, способным чувствовать хоть что-то помимо апатии и безразличия, но все эти непонятные для него желания, эмоции и неопределенность выматывали его.

Когда с приготовлениями было покончено, Орланд пошел за авари, которого он нашел на одном из кресел в своих покоях. Роган все так же сидел неподвижно и смотрел в пустоту, даже когда Орланд окликнул его, он лишь перевел на него безэмоциональным взгляд, ожидая дальнейших указаний.

– Нам пора, Роган, – сказал он, и в один миг его живот скрутило неприятное чувство. Альфа еле сдержался от того, чтобы не поморщиться и не согнуться пополам, чтобы хоть чуть-чуть унять этот болезненный спазм. Он не сразу понял, что это был очередной отголосок эмоций авари. Подняв на него взгляд, он с удивлением заметил, что Роган уже не прятался за маской безразличия и на его лице был написан настоящий немой ужас. Авари поднялся на ноги и послушно последовал в Каминный зал, продолжая мучить альфу, который на физическом уровне чувствовал его неуверенность и страх. Вначале Орланда это жутко раздражало, и когда Роган замер в нескольких шагах от двери, он не стал ждать и подтолкнул его вперед, морщась от очередного болезненного спазма, который последовал вслед за этим. Почему же сейчас Роган испытывал такой страх? Мысль, что во всем был виноват Арнен, окончательно разозлила его, поэтому, когда он посадил авари в центр пентаграммы, то поспешил удалиться из круга. Пусть обряд проведут как можно скорее, чтобы чужие эмоции перестали мучить его. Пока маг готовился к началу сеанса ментального внедрения, Орланд стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за авари. Тот сидел, опустив голову, и никак не реагировал на то, что происходило вокруг. Даже когда Джен обратился к нему, авари отреагировал не сразу. Орланд нахмурился, думая о том, каким же напуганным нужно быть, чтобы испытывать такие сильные эмоции и даже не пытаться хоть как-то избежать обряда, ведь Орланд не приказывал ему ничего, авари пошел в этот зал сам.

Последняя мысль заставила его задумать о том, верно ли он растолковал поведение Рогана. Конечно, было уже поздно, но это не давало ему покоя, ведь авари с того дня ни разу не пытался оправдаться, даже когда альфа пытался поговорить с ним. Дальше думать Орланд не смог, потому что к сильному спазму добавилась сильная головная боль, которая сводила его с ума. Альфа постарался дышать глубже и абстрагироваться от эмоций Рогана, но это ему не удалось. Даже в подвале замка, где нашли авари, Орладу не было так плохо… Внезапно Орланд замер, думая о том, что все происходившее было неправильными. Это острое чувство встряло на периферии сознания и по своей силе перекрыло боль от чужих эмоций и дало ему ясно понять, что настало время ему перестать строить теории. Он должен был сам разобраться во всем происходящем и окончательно все решить для себя. Не Джен – он должен был проникнуть в сознание авари, чтобы получить все ответы на интересующие вопросы. Тем временем боль усиливалась по мере того, как маг читал заклинание и, когда Джен протянул к авари руку, Орланд чуть ли не вскрикнул. Все, хватит! Орланд больше не мог выносить это чувство, которое словно выламывало кости и разрывало мышцы, поэтому он был должен остановить это.

– Джен, остановись!

– Нам пора, Роган.

Эти слова резко вернули авари в реальность и заставили испуганно вздрогнуть. Когда Роган осознал, что через безумно короткое время его спасительный мир будет растоптан и разгромлен, он почувствовал, как грудь начала заполнять пустота, которая зародилась в его сердце и распространилась по всему телу вместе с кровью. Она, словно яд, сковала все его тело и не давала сделать и шага в сторону его менора, который все это время стоял и молча ждал его у дверей. Роган опустил глаза, поднялся на ноги, и, стараясь скрыть свою дрожь, сделал первый шаг в сторону Орланда. Боги, как же ему хотелось сейчас просто спрятаться там, где его никто не сможет найти, не сможет заставить его сделать то, что он всей душой не желал делать, но авари приходилось бороться с болезненным желанием просто рухнуть на пол и прижать колени к груди. Но он продолжал идти вперед, твердо решив для себя, что уж лучше он дойдет до зала своим ходом, нежели его доволокут туда по полу. Может, его тюремщики и решили лишить его последнего убежища, но лишить его остатков гордости не была способна ни одна магия в этом мире, в этом авари был уверен. Пройдя мимо менора, он направился дальше по коридору в сторону Каминного зала, опережая Мастера Орланда на несколько шагов.

К его сожалению, этот путь они преодолели быстро. Слишком быстро, поэтому, когда впереди показались двери зала, Роган невольно вздрогнул и остановился. Всего несколько шагов отделяли его от места, где должен был произойти обряд, способный перевернуть его мир с ног на голову, и осознание этого безумно пугало авари. Роган был уверен, что за то время, что он провел в одиночестве в комнате Мастера, он успел смириться с неизбежным и решить, что даже если он и впустит один раз кого-нибудь в свой воображаемый мир, то это не приведет к его немедленному разрушению. В конце концов, никто не запретит ему и дальше прятаться там в трудные для него моменты, но почему-то эти последние несколько шагов никак ему не давались.

– Роган, идем.

Авари вздрогнул и поднял испуганный взгляд на Мастера Орланда, который остановился рядом с ним и ждал, когда авари сдвинется с места. Почему-то его спокойный и обыденный вид пугал авари еще сильнее, поэтому, когда рука альфы легла на его плечо, Роган почувствовал, что ему стало дурно. Слово в дымке он прошел на негнущихся ногах дальше, подталкиваемый со спины своим безжалостным менором. Последующие приготовления к обряду он не особо запомнил, потому что после того, как его посадили на стул в центре большой пентаграммы, Роган опустил глаза и стал рассматривать свои колени, которые начали предательски трястись. Мастер Джен что-то говорил ему о том, что ему придется прикоснуться к авари, чтобы вступить с ним в контакт, а потом маг бросил менору, чтобы тот ни в коем случае не вмешивался и не переступал черту, даже если почувствует что-то неладное. Когда маг подошел к авари и начал нараспев читать какое-то заклинание, Роган впился пальцами в подлокотники и напрягся всем телом, не зная, чего ожидать дальше. Боль его не пугала, его пугало ощущение того, что в его голове будет кто-то копаться и выискивать самые потаённые и сокровенные воспоминания, мысли и чувства, которыми он определенно не хотел делиться с посторонним человеком. Почувствовав движение, он поднял голову и увидел руку мага, которая приближалась к его голове. Авари замер, холодея от ужаса. Боги, нет… НЕТ! Не надо… пожалуйста… только не так! Умоляю!.. Но Боги его не слышали. Словно завороженный, он следил за этой рукой, до хруста дерева сжимая пальцами подлокотники…

– Джен, остановись! – голос менора заставил авари вздрогнуть и перевести взгляд в его сторону. Мастер Орланд хмурился и смотрел на него… с болью во взгляде? Эта догадка заставила Рогана опустить напряженные плечи и во все глаза уставиться на альфу, который глубоко вздохнул и направился прямиком в центр пентаграммы.

– Что такое? – недовольно поинтересовался маг, глядя на подошедшего альфу. Остальные члены команды тоже начали переговариваться, не понимая, почему Мастер прервал обряд. – Это не может подождать хотя бы пары минут? Знаешь ли, довольно тяжело собрать достаточно энергии и очень неприятно останавливаться в самом начале.

– Прости, друг, – виновато покачал головой альфа и положил свою руку на плечо мага. – Но я просто больше не мог этого вынести, ты должен понять, о чем я говорю. Скажи, а можно сделать так, чтобы не ты, а я смог проникнуть в его сознание?

– Ты? – удивленно спросил маг, повторяя вслух мысли авари. Этот неожиданный поворот событий окончательно запутал Рогана, который теперь не особо скрывал свои эмоции и шокировано смотрел на альфу. Тем временем Мастер Джен обвел взглядом пентаграмму и задумчиво почесал затылок. – Ну, в принципе, можно, только мне придется изменить несколько рун, чтобы вписать еще одного человека и трансляцию силы. Да и пределы фаз изменить придется, так что это займет несколько минут. Да и не готовился я к такому, так что подумай еще раз, так ли ты…

– Да, я уверен в своем решении, – твердо ответил альфа, выразительно посмотрев на друга, который лишь понимающе кивнул и пошел перерисовывать необходимые части пентаграммы. Роган растерянно проводил взглядом мага.

– Орланд, что ты творишь? – раздался недовольный голос. Это был Мастер Кальн, который развел руки в стороны и с укоризной смотрел на воина. – Такая ли большая разница, кто ему в голову полезет? Мы и так тут давно торчим…

– Несколько минут вопроса не решат, – отмахнулся Мастер Орланд. – Поэтому, прошу, не нужно сейчас ничего говорить. Просто поверь, что я знаю, что делаю.

– Ладно, делайте, как знаете, – сказал новый человек. Мастер Кальн нахмурился и бросил недовольный взгляд в сторону омеги и уже хотел начать спор, но его остановил Мастер Дэнар, который положил руку на его плечо и что-то шепнул ему на ухо. Омега лишь пожал плечами и скрестил руки на груди, показывая свою капитуляцию.

Пока воины спорили, Роган смотрел, как маг опустился на колени и стер широким рукавом часть пентаграммы и начал мелом рисовать другие символы и линии. Эта резкая остановка выбила авари из колеи, но вскоре переживания вернулись с новой силой, и Роган внезапно осознал, что сейчас он был не против того, чтобы именно маг проник в его сознание. Постороннему человеку многие из его чувств и мыслей могли показаться пустыми и неинтересными, а вот менор сможет пробраться в самые глубины его воспоминаний, ведь он был участником многих из них. Все его эмоции, его отношение к нему, все это станет для Мастера Орланда открытой книгой, и подобный поворот событий совсем не нравился авари, ведь он морально готовился совершенно к другому. Паника нарастала, и Роган затравленно окинул взглядом зал, пытаясь понять, удастся ли ему все-таки сбежать из этого проклятого круга, но в этот момент, когда он уже был почти готов рвануть к входной двери, альфа опустился перед ним на одно колено. Авари даже на мгновение забыл о своих переживаниях, не понимая, что ожидать дальше.

– Роган, – начал менор, и от этого голоса по коже пробежали мурашки. Это был тихий мягкий голос, который всегда успокаивал его, даже в такой безумной ситуации, как сейчас. – Послушай, что я тебе хочу сказать и попытайся понять мою просьбу. Я понимаю, что Арнен долгое время был твоим менором, и ты наверняка боишься его гнева, но пойми, что ты больше недоступен для него, поэтому я прошу тебя преодолеть свой страх и помочь нам.

Роган вздрогнул и не смог сдержаться, чтобы не состроить болезненную гримасу. Вовсе не гнева Магистра Арнена он боялся, и уж тем более он не собирался ценою жизни или своего рассудка хранить его тайны, о которых, к слову, он ничего не знал. Почему-то уверенность менора в том, что он понимал авари, начинала злить Рогана, ведь Мастер Орланд не знал, о чем говорил. Авари хотелось стереть с лица мужчины это спокойное и уверенное выражение лица, заставить его почувствовать то же, что чувствовал он сам, и это желание насторожило Рогана. Не желая показывать своего раздражения, он опустил глаза и тихо произнес, желая сменить тему:

– Если Вы решили прочитать мои воспоминания, то для чего все эти разговоры? Я не смею перечить Вашему решению.

– Потому что я на физическом уровне чувствую тот ужас, что ты испытываешь, и мне это не нравится, – спокойно ответил альфа. Роган почувствовал, что у него внутри все похолодело от этих слов. Тем временем Мастер Орланд тяжело вздохнул и потер пальцами переносицу. Он уже не знал, как донести до авари свою мысль, поэтому решил использовать последний аргумент: – Роган, я хочу, чтобы ты понял, что та информация, которую мы сможем получить, спасет жизни десятков тысяч человек. Я знаю, что на твоих руках кровь многих и знаю, что это причиняет тебе боль, так пусть это станет первым шагом для искупления вины. Тебе решать, хочешь ли ты измениться, или тебя устраивает то, кем ты сейчас являешься.

Роган нахмурился, понимая, что альфа слишком многое ожидал от этого обряда, потому что его воспоминания вряд ли могли обладать такой силой, а упоминания о крови на руках вообще засели неприятным осадком в его сердце. Решив, что хуже не будет, авари глубоко вздохнув и посмотрев на альфу снизу вверх, начал:

– Я не знаю ничего о планах Магистра Арнена, – медленно произнес авари, стараясь говорить как можно убедительнее. Это был его последний шанс остановить обряд. – Я не присутствовал на собраниях и со мной решения не обсуждались, а потому мне не известно о намерениях армии колдунов.

Орланд нахмурился и внимательно посмотрел на Рогана, обдумывая его слова. На мгновение авари даже испытал облегчение, решив, что ему удалось убедить менора.

– Хорошо, будь по-твоему, – отмахнулся альфа. Роган даже не сразу понял, что альфа имел в виду, но когда тот раздраженно передернул плечами и скрестил руки на груди, то авари понял, что эти слова не означали ничего хорошего. – Это твой выбор и я не стану настаивать.

Эти слова для Рогана стали подобием пощечины, вернувшей его в реальность. С чего он решил, что его слова кто-то будет воспринимать всерьез? Не воспринимали там, на стене крепости, не будут и сейчас… Надежда, которая появилась где-то в глубине души, исчезла и на ее месте появилось опустошение… Нет. Роган ошибся. На этот раз это не была апатия или грусть, это была… злость? Обида? Сейчас, когда он находился в уязвимом положении, его эмоции обострились, и теперь не так легко было их контролировать. Желание стереть с лица менора это спокойное выражение вернулось вновь, и было настолько сильным, что скручивало неприятным напряжением мышцы и заставляло вновь впиваться пальцами в подлокотники стула. Роган не отрывал безразличного взгляда от менора, и когда маг сказал, что он закончил, авари даже не вздрогнул. Он уже ждал того момента, когда воспоминания и эмоции потоком хлынут в чужое сознание и поглотят его, заставят вспомнить те вещи, которые никогда не должны были всплывать из глубин памяти. Мастер Джен вновь начал читать заклинание и, когда пришло время контакта, авари сам подался вперед к протянутой руке, не желая оттягивать неизбежное.

В начале не было ничего. Лишь абсолютная пустота и ощущение застывшей реальности, которая постепенно стала проявляться вокруг него и превращаться в черно-белый поток. А еще его удивило это странное чувство полета. Словно тело существовало, но оно не было осязаемым или определенным в пространстве и времени. Оно словно позволяло отделить тонкую грань между ним самим и другим сознанием, что окружал его со всех сторон разноцветными пятнами и полосами, которые ускользали от прямого взгляда и терялись где-то за пределами его видимости, что было довольно странным, ведь глаз у него не было. Ни рук, ни ног, ни тела, лишь ощущение того, что они должны быть. Даже его мысли не звучали в словах, а были набором образов, которые складывали общую картину его сознания, существовавшего отдельно от этого непонятного чужого мира. В какой-то момент он понял, что находился в сознании Рогана, знал, что должен каким-либо образом найти нужную информацию, но он не знал, как это сделать. Не привыкший к такому виду существования, он никак не мог обуздать свои эмоции, которые бесконтрольно заполняли его. Растерянность сменилась удивлением, а затем страхом, превратившись в итоге в панику.

Он запаниковал, не понимая, куда ему следует двигаться дальше, но тут мазки начали перетекать в определенную форму, превращаясь в привычные линии и переплетения, которые в последствие превратились в безликую комнату. Он попытался по привычке оглядеться, но это было бесполезно, потому что он чувствовал всю комнату разом, и ему не нужно было крутить головой, чтобы охватить все. Тем временем появлялись все новые и новые мазки, которые покрыли стены каменной кладкой, а пол – камнем и большим ковром в центре. Когда он услышал мерное тиканье, которое словно доносилось со всех сторон, он растерялся, но вскоре заметил старинные часы, которые показались ему безумно знакомыми. Постепенно очертание чужого разума стали принимать привычные человеческому глазу виды. Орланд, который теперь ощущал свое присутствие отдельно от этого мира, осмотрелся, не понимая, почему в комнате без окон и светильников было светло. Ему стало немного не по себе оттого, что он не мог контролировать это пространство и был заперт в нем, словно в ловушке. В какой-то момент идея, что эти стены возвел авари, чтобы не пропустить его дальше в сознание, напугала его, поэтому он начал метаться по комнате, в поисках выхода, но везде он встречал лишь холод каменной кладки, которая казалась совсем реальной.

Внезапно его охватила грусть, которая заставила его отойти от стен и вернуться к выцветшему ковру в центре комнаты. Чем больше времени он проводил здесь, тем больше приспосабливался к нему, и теперь он не только смог взять себя в руки и успокоиться, но и чувствовал свои руки, голову и ноги. Что бы сейчас

ни происходило, паника не была его верным другом в подобной ситуации, а потому он окончательно успокоился и начал рассматривать центральное убранство комнаты, которое не особо различалось разнообразием. Он подошел к большим часам и какое-то время постоял перед ними, пытаясь понять, откуда появилось это ощущение дежавю, словно он уже раньше видел эти часы. Странно, но их тиканье успокаивало и он машинально посмотрел на положение стрелки, чтобы понять, сколько времени осталось до отметки одиннадцать, и тогда… Он осекся, не понимая, откуда взялось эта мысль, и поспешил отойти от часов, но когда он повернулся, то увидел Рогана, который стоял в центре комнаты и неотрывно следил за каждым его шагом. В отличие от Орланда, который ощущал свое частичное существование, образ Рогана был довольно четким и осязаемым. Тут он выглядел намного увереннее и живее. Он стоял с прямой спиной и гордо поднятой головой, свысока глядя на альфу. Его волосы были заплетены в аккуратный хвост, а тело закрывала однотонная длинная рубаха, подпоясанная плетенным кожаным ремешком.

Орланд сделал шаг в сторону парня, но резко остановился, когда Роган отшатнулся от него, и комната изменила свои формы. Пространство словно вытянулось, не давая ему приблизиться к омеге… Да, ведь Роган был омегой, это Орланд понял только сейчас, потому что до этого он никогда не ощущал его запаха. Теперь же он почувствовал, что вся эта комната насквозь пропахла сладковатым персиковым ароматом, который мягко обволакивал альфу. Он посмотрел на Рогана и увидел, что тот сжал руки в кулаки и опустил голову, всем своим видом показывая, что он явно не был рад его присутствию здесь. Это Орланд чувствовал и без этого. Если в реальном мире эмоции омеги отдавались в его голове эхом, то тут они были ясными и четкими и не причиняли ему дискомфорта. Альфа попытался сделать еще шаг, но пол словно удерживал его и не давал сдвинуться с места. В какой-то момент он вздохнул и опустился на ковер, и, скрестив ноги, стал смотреть на Рогана снизу вверх, ожидая, когда тот присоединится к нему. Но авари не спешил, продолжая напряженно следить за ним со стороны и не решаясь приблизиться. Он все еще старался держать эту тонкую грань контроля над своим сознанием, куда вторгся чужак, который не должен был тут находиться. Понимая, что дальнейшим отмачиванием дело не решить, он попытался заговорить, но слова никак не желали обретать понятное очертание.

«Ты не должен тут находиться».

«Н... ваыц… рваа…».

«Ты не можешь тут находиться, это не твой мир, я не стану тебе ничего показывать».

«Почха… почемппк… поч.. чему?».

«Потому что я не могу позволить тебе увидеть мою слабость».

«Но… но я. Хочу. Помочь тебе…»

«Мне не нужна помощь, ни твоя, ни кого-либо другого, поэтому я не пущу тебя дальше этой комнаты.»

«Почему ты так боишься показать мне это? Я клянусь, что не желаю тебе вреда и что искренне хочу помочь тебе, поэтому позволь мне узнать…»

«Не нужно произносить такие пламенные речи, потому что теперь наше сознание единое целое, и я прекрасно вижу, что эти воспоминания необходимы тебе, чтобы обрести покой самому, но никак не для того, чтобы помочь мне или другим. Ты гонишься за картинами прошлого, чтобы заполнить свою пустоту в сердце. К тому же, я уже давно не верю в твои обещания, ведь ты не держишь слова…»

«Давно не веришь? Ты знал меня до нашей встречи, ведь так? Тогда, в темнице Ордона, ты испугался настоящего меня, а не нынешнего менора.»

«Ты можешь мне сказать, что я есть такое, можешь мне помочь?..»

«Зачем мне это делать? Я давно не вмешиваюсь в мир и не смею на него влиять. К тому же, если я покажу тебе твою сущность, ты узнаешь и мою, поэтому…»

«Почему ты боишься показать себя, Роган? Наше сознание давно связано, потому что я чувствовал твои эмоции еще до того, как попал сюда. Ты заметил? Даже наши мысли едины в этот момент и что-то мне подсказывает, что все это не зря…»

Орланд замер, когда Роган резко отделился от него и испуганно посмотрел в сторону. Авари не ожидал, что альфа сможет так легко преодолеть грань между ними и завладеет его мыслями. Орланд чувствовал его тревогу, которая только усилилась, когда альфа поднялся на ноги и направился в сторону омеги.

– Неужели тебя не настораживает то, как легко мы смогли соединиться и слиться сознанием воедино, – спокойно произнес альфа, отмечая, что к нему вернулись интонации. – Меня тянет к тебе непреодолимо, манит, словно мотылька на свет и я не могу сопротивляться этому желанию. Роган, умоляю, объясни мне, что происходит со мной? Как мне преодолеть эту жажду тебя, которая не позволяет мне окончательно отвергнуть тебя и вернуться к моему размеренному течению жизни?

– Не подходи! – испуганно вскрикнул Роган и попытался отойти от альфы, но тот решительно наступал на него. Омега разволновался настолько сильно, что начал терять контроль над очертанием комнаты, и теперь ее стены рассыпались на мелкие куски, которые полетели в сторону Орланда, мешая ему идти дальше, но это не возымело должного эффекта – альфа продолжал приближаться. – Хватит! Остановись! Не трогай тут ничего, оно мое! Не смей тут причинять мне боль… прошу…

– Чего ты так боишься? – спросил Орланд, наблюдая за метаниями омеги, который остановился на месте и обнял себя руками, желая оградиться от происходящего. – Что хранит твое сознание, что заставляет тебя так ревностно охранять это? Роган, я прошу тебя, покажи мне это…

– Нет! – вскрикнул Роган, когда альфа подошел достаточно близко, чтобы прикоснуться к нему. Омега хотел отстраниться, но Орланд держал его крепко, частично проникая в него и соединяясь с ним в единое целое, которое уже не так легко было разорвать. Авари заметался еще сильнее, стараясь сбросить Орланда, разорвать с ним связь, но он постепенно терял контроль, и вот уже альфа стоял совсем вплотную к нему, завладев большей частью его сознания. Роган замер, понимая, что проиграл, но в тот момент, когда лоб Орланда должен был соприкоснуться со лбом омеги, альфа остановился.

– Тише, звездочка, – прошептал альфа, и Роган вздрогнул от неожиданности, когда услышал свое старое, давно утерянное прозвище. Он шокировано уставился на альфу, который смотрел на него с болью во взгляде и не предпринимал дальнейших попыток слиться с ним и завладеть его сознанием. – Я не сделаю последний шаг, пока ты не позволишь этого сделать. Мне больно, когда ты так паникуешь, так что просто расслабься, я не буду ничего делать.

– Тогда отпусти меня, – затравленно выдавил Роган, но альфа лишь покачал головой.

– Если отпущу, ты тут же вышвырнешь меня отсюда, поэтому прошу, успокойся. Тсс… – Роган окончательно растерялся, когда альфа обнял его и положил голову на его плечо. Нужные слова словно сами приходили на ум Орланду, поэтому он продолжил: – Я хочу, чтобы ты сам мне показал все, поэтому прошу тебя, дай мне все увидеть… Только ты можешь освободить меня от этого жалкого существования, в котором нет ничего, кроме ненависти и всеобъемлющей пустоты, поэтому, прошу, покажи мне все…

Он повернул голову и мягко прикоснулся к шее вздрогнувшего Рогана, который замер, не зная, как реагировать на слова и действия Орланда, который продолжал его уговаривать и успокаивать уже не словами, а мимолетными мыслями и чувствами. От тех мест, где они соприкасались и сливались в одно целое, начало исходить тепло, которое окончательно успокоило Рогана. Было ли это умиротворение эмоцией Орланда или его собственной авари уже не знал, но ему и не хотелось вдаваться в подробности. Их сознание, которое мягко переплеталось между собой, дарило обоим неповторимые чувства, в которых они утопали и не решались прервать. То, что каждый из них долго отрицал и не желал принимать, исчезло, забрав с собой все рамки и сомнения. Орланд чувствовал, как пустота в его груди наконец-то заполнилась теплом и нежностью, из которых состояло существо Рогана. Сам же омега впервые за долгое время почувствовал легкость, словно груз вины и грязи внешнего мира перестали давить на него. Спустя долгое время Роган окончательно сдался и позволил Орланду увидеть то, что так долго хранило в секрете память омеги.