Текст книги "Забывший (СИ)"

Автор книги: Resshen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Призрачный мир. Будто слегка светящаяся тень настоящего.

Из Астрала трудно видеть материальный мир, но мое магическое воздействие на лес, заставило светиться его зеленоватым светом. Особенно выделялся мой голем.

Подлетев к нему, я забрался в него и выделив еще маны, частично слился с ним.

Ощущался он, совсем не так как мое тело. Кроме того, я видел через него лишь Астрал, а не физический мир. Это – минусы. А вот из плюсов – я мог спокойно общаться с гостями, не боясь того что голема нашпигуют стрелами, сожгут, разрубят или разорвут на куски. Кроме того из Астрала можно было наносить полноценные магические удары. К сожалению, когда Астрал взбаламутится от использованных заклинаний и ориентация, и так плохая, ухудшится до предела, придется отступить и перейти к дальним ударам.

Сам факт того, что можно безнаказанно уничтожить противника, а потом, вернувшись в свое тело, заняться чудом выжившими, заставлял врагов серьезно опасаться наших магов.

Во время Сумеречной Войны темные нашли лишь один способ борьбы с Астральщиками: они призывали демонов. И мы были вынуждены отступать. Слишком часто при этом кто-то из нас не добирался до своего тела, словленный тварью из Адской Вселенной.

Конечно, если маг был силен, то он мог вступить в бой с демоном и даже победить, но это только в случае, если у него в резерве оставалась мана, что после магичеких ударов было уже вряд ли...

Что ж гости уже здесь.

Я вывел своего голема из леса. При движении оказалось, что он немного неуклюж, но лес свел этот его недостаток к нулю и в результате тот двигался также бесшумно как и я.

Отряд гостей как раз настороженно повернул по дороге и оказался на полянке.

Я спокойно стоял, смотря на них. Через Астрал было отлично видно магические амулеты прибывших людей. Ничего серьезного: в основном лечебные и довольно слабые защитные.

Всадники высыпали на поляну и окружили меня.

Один из них, рослый рыцарь в тяжелых латах с надетым шлемом, украшенным стальными рогами, наставил на меня короткое копье и прогудел:

– Я барон Гаур Тур, вассал короля Генриха II и властитель этих земель. Ответь же мне – кто ты?

Я оглянулся и увидел, что когда всадник представился бывшие пленники начали выходить из леса, а было оживившиеся бандиты испуганно замерли.

Ну что ж... Заставляю фигуру голема пожать плечами и создаю слабенькое заклинание, для воссоздания голоса. Это мне удалось мастерски и голос получился очень мелодичным:

– Я принадлежу к народу вечных. Увидев бандитов и их деяния, я решил вмешаться. Мне удалось захватить главаря бандитов некоего Селона, а так же нескольких его подручных. Вы прибыли как раз тогда, когда Селон начал отвечать на поставленные вопросы... – барон посмотрел на растянутого вожака бандитов, а я неуверенно продолжил: – Насчет же моего имени... Из-за недавнего тяжелого ранения я... – мне даже в этой форме не удалось сдержать маску невозмутимости и в моей речи образовалась пауза: – ...не помню его.

– Гм... – прогудел рыцарь из под своего шлема: – Ладно. Странно это все. – он соскочил со своего коня и произнес: – Ты же не нападешь на нас?

Я заставляю голема немного поклониться:

– Нет. Я просто оказал помощь... м-м-м... вашим людям. Я сожалею лишь об одном – что я оказался там слишком поздно, чтобы помочь вашим солдатам. Надеюсь, что и вы будете со мной обходительны и не попытаетесь на меня напасть: смею вас заверить, что было утраченные навыки и магия быстро ко мне возвращаются.

– Даю слово. – прогудел рыцарь.

– Хорошо. – кивнул голем и продолжил: – Прошу вас не пугаться – в данный момент меня сейчас нет здесь. Это тело – всего лишь голем. – мое создание сняло с себя плащ и перебросив его через руку замерло.

Я же вынырнул из голема и, еще раз окинув оценивающим взглядом явно озадачившихся солдат и барона, полетел обратно в лес к своему телу.

В лесу на полпути я наткнулся на двух полукровок с луками в руках, осторожно двигающихся к полянке.

Конечно, рискованно оставлять их так, но если уж так смотреть на это все с этой точки зрения, то мой контакт с властями попахивает неадекватностью с моей стороны.

Подлетев к своему телу, я крутнулся вокруг и нырнул в него.

С удовлетворениям открываю глаза и поднимаюсь на ноги. Ощущение своего тела не сравнится ни с чем.

Выращенные мной заросли расступились, выпуская меня из своего нутра. Подхватив своей вещмешок и лук, я заскользил к полянке.

Полукровок я обнаружил уже непосредственно возле нее. Они следили за лесом и лагерем.

И тем не менее им было не дано заметить в ночной мгле меня.

– Надеюсь, вы не будете меня стрелять? – тихо прошептал я, возникнув из теней в двух шагах от полукровок.

Они нервно дернулись, но сдержались от того чтобы потянуться за стрелами.

Один из полукровок немного неуверенно произнес:

– Все будет зависеть от вас, светлорожденный.

Я фыркнул и, пройдя мимо них, вышел из леса.

Всадники и барон за прошедшую минуту так никуда и не ушли от застывшего голема, державшего на вытянутой руке мой плащ. К ним присоединились и бывшие пленники. На моих глазах полукровка подошел ближе. Помахав рукой перед лицом моего не реагирующего ни на что создания, он осторожно заглянул под капюшон и произнес:

– Он так и сказал?

Между тем я уже был довольно близко и мило улыбнувшись, я подошел к нему и, взяв плащ, накинул его себе обратно на плечи.

После этого я повернулся к барону и произнес:

– Предлагаю продолжить допрос вожака бандитов.

Барон немного отмер и, еще раз окинув взглядом мою точную копию только без плаща, стоящую рядом со мной, снял свой шлем. Под ним скрывался белокожий мужчина с коротко стриженными русыми волосами. Его глаза были серо-стального цвета. Он был сильно похож на того мертвого парня.

– Я согласен. Однако, прежде чем мы приступим, я бы хотел узнать что вы уже услышали от него.

Я посмотрел на свою копию и пошел вокруг нее, внимательно рассматривая на предмет ранее не замеченных изъянов:

– После введения в его кровь сока травы 'элварин', он сообщил, что прибыл из Зарзана для проведения диверсий. Кроме этого были еще группы. – барон неожиданно заскрипел зубами, я же повел рукой и из-под земли вырвалось деревянный корень-щупальце. Он оплел голема и утянул его вертикально вниз. За ним земля сошлась так, как будто тут ничего и не было. Я хмыкнул и продолжил, повернувшись к барону: – Селон также сказал, что их напутствовал недавно коронованный принц Муар.

– Твари. – прогудел с ненавистью барон: – Они ответят. За все...

Пожимаю плечами и иду к растянутому Селону. Остановившись перед ним с грустью констатирую, что он потерял сознание – двойная доза сока 'элварин' даже темных лишала сознания... Куда уж тут обычному человеку.

Оставлять его в таком состоянии нельзя. А то еще сдохнет.

Так... Как там было?

Сбросив перед ним на землю плащ и остальные свои вещи я быстро создаю 'излечеиие' и впечатываю его в обвисшее на веревках тело. Глубокие порезы, поеденные соком 'элварин', зажили почти моментально. Следом за этим с хрустом срослась сломаная нога.

Селон глубоко вдохнул и раскрыл глаза. Подняв взгляд на нас он недоуменно уставился на меня и стоящего рядом барона.

– Твои дела плохи, Селон. – расплылся в улыбке я и продолжил: – Ко мне вернулась магия, а значит мы с тобой так оторвемся, что, я боюсь, даже многие из присутствующих здесь ветеранов столького об анатомии людей не знали... – прикрыв глаза я мечтательно протягиваю: – Какая только у нас будет кровавя карусель! Тут и твои органы можно будет выпустить погулять... И кожу снять... И кости дробить по одной. И не раз! Эх! Просто счастье какое-то...

Глядя на меня в течении моей речи Селон бледнел, пока не стал цветом лица напоминать снег.

– Нет-нет-нет... – завизжал он раненой свиньей, когда я закончил: – Я же все рассказал! Не надо!

Я всплеснул руками:

– Ну, надо же подтвердить твои слова? Вдруг ты наврал?

Барон задумчиво произнес:

– В общем-то я не против пыток, но предлагаю перенести их в более подходящее место. Да и, думаю его слова нужно бы еще кое-кому услышать.

– Ну вот... – расстроился я, но тут мой взгляд упал на других разбойников: – Ой! А как начет этих?

Барон на меня покосился:

– За разбой у нас предусмотрена плаха, но не пытки. Однако, если вам уж так хочется кого ни будь пытать, я могу специально для вас их ввести и назначить вас палачом: людям будет полезно видеть к чему приводит дорога разбоя и предательства.

Я вздохнул:

– Предложение, конечно, отличное, но я вынужден его отклонить – мне бы не хотелось светиться перед людьми пока я не вспомню своего имени.

Рыцарь повернулся ко мне:

– А что насчет трофеев?

Пожимаю плечами:

– Из вещей я забрал что хотел. Может еще немного потрушу денег... – я снова посмотрел на Селона: – Кстати, ты не расскажешь нам о каналах финансирования и где ваша казна или как ты это называешь? – глазки Селона забегали и я снова улыбнулся барону: – И все-таки я с ним повеселюсь: деньги мне понадобятся. Все остальное можете забирать – только вот этих двоих лошадей не трогайте.

Барон сощурился и кивнул.

Я же вынул из наруча узкий стилет и медленно провел лезвием по голой груди главаря бандитов.

Глава 4.

Рассвет.

Всю ночь я возился с Селоном и остальными, выясняя откуда и как шли деньги, а так же пути их распределения.

Присутствовавший при этом барон к утру стал мрачнее тучи. И отнюдь не от недосыпа.

Не лучшего настроения были и его солдаты. Куда уж тут веселиться, если больше четырех десятков клинков скоро будут лежать в могилах, а их ох как будет не хватать в, судя по всему, грядущей войне. Кроме всего прочего, когда рядом работает мастер-палач – это не поднимает настроения.

Я же был в неплохом расположение духа: с одной стороны больше воспоминаний не пробудилось и я так и не вспомнил свое имя, но в погоне за этой надеждой, я проявил чудеса изобретательности применительно к Селону. Удерживая его магией среди живых, я разобрал его руки, сняв мышцы с костей: когда-то мне говорили, что голые кости крайне болезненно воспринимают любое прикасание. Оказалось, что да.

От чудовищной боли у Селона уже четырежды разрывалось сердце, но я его тут же восстанавливал магией, не позволяя ему умереть.

Вожак бандитов уже давно рассказал все, что и я и барон хотели знать. И даже больше. К утру мы пошли уже по четвертому кругу: я пытался подловить Селона на неточностях и приукраске событий.

Полукровки убрались от нас на другой конец полянки и бросали на меня взгляды полные ужаса.

– Ладно, Селон. Мне надоело.

Я наложил на него напоследок 'исцеление' и 'сон'. Селон тут же обвис на веревках. Его раны закрылись и полностью исчезли, как будто и не было этих часов.

Подняв с земли мешочек с двухстами золотыми монетами, я кивнул сидевшему рядом на походном стульчике писцу, сосредоточенно строчащему стенограмму допроса:

– В общем, я закончил. – взвесив в руке мешочек, я довольно кивнул барону, оглянувшемуся на меня, и направился к своим лошадям.

Теперь в моем мешке только денег около десяти килограмм: барон и его солдаты честно собрали деньги бандитов и отдали мне. Им же перешли все лошади и гора оружия. Себе я лишь взял колчан коротких охотничьих стрел да приличный мешок провианта как для себя так и для своих лошадок.

Пока я разбирался со своим скарбом, Селона связали и, аккуратно замотав в мешковину, уложили на одной из телег рядом с остальными пленными разбойниками.

Ночью барон послал в город гонца с хорошим сопровождением и под утро оттуда прибыло три телеги, на которые позакидывали мертвецов. Их собирались везти в замок.

Сейчас же лагерь и окрестности еще раз прочесывали напоследок при свете солнца прибывшее подкрепление, состоящее из полусотни солдат и кареты с двумя магами.

Два молодых паренька в коричневых плащах, символизирующих Стихию Земли, прямо говоря, не впечатляли. К примеру, мой магический дар тоже имел небольшую часть Стихии Земли, но, судя по моим ощущениям, даже этого количества у них не было и вскладчину.

Кстати, последние, было, терлись рядом со мной, видно собираясь завязать разговор, но надолго их не хватило – я как раз перешел к 'углубленному восстановлению воспоминаний о строении человеческого тела'. Больше попыток, после того как они проблевались, с трудом добежав до ближайших кустиков, они не предпринимали, найдя себе задачу поиска запрятанных кубышек бандитов. Это у них получалось довольно успешно.

Естественно, что они сразу поняли, что находится под поверхностью полянки и что я сделал с лесом. После того как они что-то долго шептали на ухо барону, указывая пальцами по сторонам, тот стал смотреть на меня с явной опаской. Пожалуй, из-за последнего момента барон и стал вести себя со мной очень честно...

*****

Барон в который раз посмотрел на эльфа в белых доспехах, вполне мирно роющегося в своих вещах.

То, что он творил, просто не укладывалось в портрет под названием 'светлый эльф'. Да, длинноухие были жестоки. Очень. Но вместе с тем они были справедливы и никогда не занимались пытками просто ради удовольствия. Тем более такими изощренными.

Хаален на прямой вопрос 'Как это вообще может быть?' ответил лишь одно емкое слово... 'Высокорожденный'.

Барон выругался про себя. Неужели гражданская война в Великом Лесу уже началась и он видит перед собой одного из проигравших?

И эта странная фраза, брошенная им во время пытки: 'А вот теперь я покажу тебе один прием, которому я научился на Сумеречной Войне.'

Хаален, услышав ее от барона, враз побледнел и, сбивчиво, выдал вот что.

Оказывается, что Сумерчная Война закончилась больше двух тысяч лет назад. То, что происходило во время нее, было настолько страшным и жутким, что даже легенды веют могильным холодом, а реальные истории лучше не читать на сон грядущий. На вопрос барона, чего ж он о ней никогда не слышал, Хаален посмотрел на него как на дурачка, а потом, что-то вспомнив, пояснил: Сумеречная Война у людей называется не иначе как 'Темными Веками'.

И барон, все поняв, сжал челюсти так, что мышцы чуть не свела судорога.

Может, он ослышался?

Когда длинноухий захотел свою часть добычи в виде всех денег бандитов, барон тут же согласился. Он и так получил достаточно: четыре десятка хороших лошадей и оружие грозили оставить в него в руках хорошую прибыль после того как он выплатит компенсации семьям погибших. Кроме того – меха остались же у него?

О, нет, Тур никогда не был жадным. А уж если вспомнить то, что сказали ему его два мага Лау и Отир, ученики Архимага Эвирна, оставшегося в замке...

Лау всегда интересовался 'вечными'. И часто тайно делал замеры их магических потенциалов придуманым им измерителем. Результаты он собирал для его научной работы для Академии. Так вот Лау сказал, что, когда он был рядом с пришельцем, его измеритель зашкалило.

Отир же сказал, что здесь все пропитано маной и все нити тянутся к эльфу.

Они оба очень сожалели, что не увидели создание, через которое говорил эльф в начале. Когда они пытались поговорить с ним насчет того чтоб он достал из-под земли свою копию, то внезапно потерпели позорное фиаско и, под ироничным взглядом эльфа, наконец-то отвлекшегося от своего ужасающего занятия, дружно побежали в кусты.

Все сводилось к одному: лучше к странному эльфу не лезть.

Однако над баронством неожиданно нависла война. Подобная фигура может неплохо повлиять на положение. Да пусть он просто лечит раненых, коих будет множество в будущей войне! Он ведь спокойно применил больше десятка раз сильные лечащие заклинания, даже оживив пару другую раз было удумавшего подыхать Селона. Эльфу даже не нужно воевать. Пусть сидит в лазарете и все...

С другой стороны за ним могут явиться убийцы и даже поисковая партия из Великого Леса, а уж ссориться с ними очень бы не хотелось. Эльфы, если разойдутся, могут нанести такой удар, что мало не покажется. Просто выбьют магов с офицерами и... все. Армия превратится в неуправляемую толпу, которая побежит от одного вида врагов.

Ох-ох-ох...

Может что-то придумать?

*****

Когда барон засобирался к себе, я встал перед распутьем.

Идти с ним или забиться поглубже в леса?

И у первого и у другого варианта были свои плюсы и минусы.

Уйдя в лес, я мог так затеряться, что мои соплеменники меня найти не смогут. Ну, разве что, случайно. Да и там были варианты – можно ж было уйти так далеко, что и обратно дорогу не найти. К примеру, на север... Память ко мне вернулась в достаточной мере, чтобы я приблизительно осознал мироустройство. Материк был очень большой и можно было спокойно жить в определенных горных долинах не видя не то что эльфов, а даже просто каких-нибудь разумных веками.

Конечно, если я выберу этот вариант, то все мои пляски перед бароном были впустую. Может вообще следовало бы тогда уйти, не вступая с ним в контакт. И хренушки меня с проснувшейся магией бы догнали.

Уходя же с бароном можно было, во всяком случае, сладко есть, мягко спать... да и вообще спать не самому. Но в этом приграничном с Великим Лесом баронстве столкнуться с эльфом можно было просто на улице. А поскольку меня могли искать то... Мда.

Но.

Была одна возможность. Можно было распрощаться с бароном(вроде как) и на глазах солдат уйти. А потом снять приметный доспех и либо вернуться к барону, либо поселиться в городе. Денег у меня много.

Кроме этих двух вариантов был еще один. Многоходовый.

Переговорить с бароном и воспользоваться долгом старосты для того чтобы поселиться у него в деревне. С одной стороны у меня был выход на барона. С другой стороны я бы жил не в вонючем и шумном городе, а среди полукровок, которых и поприжимать к себе не стыдно. Девчушка вот подрастет и можно будет. Что для меня года? Пф. Я же 'вечный'.

Но надвигающаяся война этот вариант отвергает и хорошо, если до ее окончания. Ведь в войне в небытие может кануть не только эта глухая деревушка, но и вообще все баронство с королевством в придачу.

Вместе с тем война создаст хаос, в котором можно будет легко затеряться. А если я помогу барону, то он может подстроить мою 'как бы смерть'. Погиб смертью храбрых на поле брани от магического удара. И могилку будет общую указывать на пару-другую тысяч тел. Мол, туда положили.

И все. Можно в деревеньке спокойно жить да поживать. В охотники на пушного зверя заделаться.

Идея неплоха, но была одна вероятность, что на барона навалится не только Зарзан, но и из-за меня и Великий Лес.

Тогда... Помашем барону рукой и убежим. В лес. Подальше.

Взглянув на быстро светлеющее небо, я натянул на лицо поглубже капюшон. Одно дело взгляды на мое лицо подслеповатых ночью людей и совсем другое – то же самое, но при солнечном свете.

Вообще, как-то я слышал хохму, что мы людям почти на одно лицо. С трудом различают. А уж как начинают описывать приметы – так вообще смех. Полузабытый образ говорит: 'Ограбил тут один человека. Ну, мы его и спрашиваем, как выглядит грабитель. Обычные вопросы. А он нам мямлит(неизвестный рассказчик удачно копирует голос туповатого мужика): 'Эльф...ну...красивый такой...из ваших...дивный...' И в ступор. Цвет глаз? Спрашиваю. А в ответ: вроде зеленые...Мы так переглядываемся, а у нас у всего отряда глаза зеленые...' Пф-ф-ф. До сих пор смешно.

Я проверил последний раз вещи и пошел к барону. По пути попалась давешняя девчушка. При виде меня замерла, словно заяц. Нос ей правили и, похоже, слегка подлечили либо заклинанием либо артефактом. Но глаз у нее подбит аж загляденье. Все цвета радуги. Хорошо хоть открывается немножко. Нужно было Селону врезать на последок так же... И остальных попинать. Может все-таки попроситься к барону на должность штатного палача?

Остановившись перед ней и, сложив 'излечение', толчком вложил ей заклинание в грудь. Синяки и опухоль сошли на глазах. Выразительно фыркнув, я встрепал ее короткие шелковистые волосы и пошел дальше.

Возле барона как раз стояли полукровки и, явно шокированные моими действиями, усиленно моргали. Рыцарь же потер глаза и пробормотал:

– Ну и ночка. Мерещится всякая фигня...

Решив не обращать внимания на это, я поприветствовал его:

– Барон Тур... – я чуть кивнул ему и продолжил: – Я тут подумал...

Но меня прервал полукровка, которого я видел в лесу:

– Почему вы это сделали? – произнес он чуть ли не с отчаянием в голосе.

Укоризненно слегка наклоняю голову к левому плечу:

– Лично я придерживаюсь мнения, что каждая капля нашей крови – бесценна. Даже разбавленная...

Барон, было, открыл рот что-то сказать, но закрыл его, выдав всего лишь безинформативное:

– А-ам?

– Вас это удивляет? – озадачился я.

Тур переглянулся с полукровкой и произнес:

– Вы очень отличаетесь от остальных 'вечных', что нам встречались. К примеру, вы положительно относитесь к полукровкам.

Пожимаю плечами:

– Я такой, какой я есть. А что, остальные эльфы не так дружелюбны? Просто моя память так и не восстановилась. Я рад, что вернулись мои магические умения да общие знания. Все остальное будто выныривает временами из мутного тумана.

Барон снова покосился на полукровок:

– В основе своей эльфы не терпимы к полукровкам: они служат им постоянным напоминанием, что народ 'вечных' настолько не идеален, что даже... – рыцарь немного замялся.

Я пришел ему на помощь:

– Не держат своих дружков при себе? – когда барон кивнул, я фыркнул: – Пф! Проблемы снобов и чистюль, не нюхавших крови врагов и друзей, лишь их проблемы. – мое настроение испортилось и я, скрипнув зубами, продолжил: – Каждый из эльфов кует самого себя сам и если они хотят барахтаться в крови невинных...забывая, что при этом сами становятся злом, которое некоторым следует искоренять намного тщательнее... – я склонил голову, спрятавшись от чужих взглядов, и закутавшись в плащ еще сильнее, прошептал: – Это их проблемы, но не моя... – память выбросила картину прошлого. Какой-то эльф пинал полукровку выкрикивая при этом 'Ублюдок!Ублюдок!'. Тогда я ему врезал по ноге со всей силы, сломав ее ему. И сказал в искренне непонимающие глаза: 'Он-то может и ублюдок, но ты – точно выродок...'. Тяжело вздохнув, поднимаю взгляд на барона: – Если это все, то я бы хотел поговорить о...моем будущем. – рыцарь сощурился, а я, покосившись на полукровок, продолжил: – Мне бы хотелось осесть где-нибудь в вашем баронстве. Однако, я не помню, что произошло в Великом Лесу и почему я оттуда...ушел. Все может быть очень плохо. Кстати, вы ничего не слышали о недавних событиях там?

Тур опять переглянулся с полукровками:

– В общем... Ходят слухи, что в Великом Лесу все идет к гражданской войне. Вроде один из князей метит в пустующий трон, а остальные разделились на тех, кто его поддерживает, и тех, кто выступает против.

Что-то не так. Что-то очень-очень не так.

– А как же Владычица Ируллель?

Барон нахмурился, а полукровка удивленно склонил голову к левому плечу и произнес:

– Ируллель уже как две тысячи лет мертва.

Я сгорбился и стал смотреть на замызганные сапоги барона. Голос был настолько глух, что я не сразу понял, что это говорю я:

– А принцесса Авилеа?

– Погибла тогда же...

Ноги ослабли и я рухнул на колени в грязь. Авилеа... погибла? Нет... Ее убили... Я унес ее безвольное тело в Лес. Я...унес... Почему я вспомнил? Я не хочу этих воспоминаний! Я не хочу этого помнить...

Словно сквозь вату до меня донеслось:

– ...С вами все в порядке?

Я поднял сжатые кулаки и через силу разжал дрожащие пальцы. Мне показалось, что я снова держу ее давно остывшее тело на своих руках. Ее умиротворенные невероятно-синие глаза все так же смотрят в небо. На лице застывшая надменная ухмылка. Даже Богиню Смерти Атеш она встретила с гордостью. Глупышка...

Заклинания проходили сквозь ее тело, не оказывая никакого эффекта. Слишком поздно.

Я помню, как, также на коленях, стоял с ее телом на руках у корней Древа Силлури и молил богов дать мне шанс... А надменные боги все молчали...

Я помню, как на закате уложил ее тело между корней и оно оплело его корнями, скрыв от моего взора.

А потом я ушел.

Неплохо так я послонялся аж две тысячи лет. А может я все это время был где-то заключен?

И почему я все еще не помню своего имени?

Зато теперь понятна моя слабость к девчушке-полукровке. Она мне напомнила Авилеа.

На глаза навернулись слезы.

И почему я родился светлым? Будь я темным, мне бы не было так больно. Темные вообще, словно средоточия выдержки.

Барон сел рядом и осторожно заглянул под капюшон. Обеспокоенно окинув мое лицо взглядом, он произнес:

– Все в порядке?

Я сжал пальцы в кулаки и, переведя дух, ответил:

– Да. Просто некоторые воспоминания вернулись. И лучше бы я так и оставался в беспамятстве. Хотя теперь многое и понятно.

– И что же? – полюбопытствовал барон.

Встав на ноги, я произнес:

– Мой магический дар очень большой. Намного больше чем я помню. Теперь у этого появилось хоть какое-то объяснение...

По крайней мере понятно, почему у меня столько маны Жизни.

Просто с возрастом магический дар у 'вечных' растет и прибавка существенна. А если только со смерти Авилеа прошло больше двух тысячелетий, то должно быть понятно, отчего у меня такое огромное количество маны.

Однако, откуда у меня появились остальные Силы и Стихии – вопрос все еще открыт. Ведь если в магическом даре чего-то нет, то оно там и не может появиться просто так. Что-то явно произошло там, где я был эти два тысячелетия.

– Может вам отдохнуть? – полукровка явно беспокоится обо мне.

– Нет. – я глубоко вдохнул и подняв голову посмотрел на утреннее небо. Оно такое же голубое как и тогда... Опустив взгляд на полукровку произношу: – В общем, думаю, что меня не будут искать в открытую.

– А вы так и не вспомнили свое имя?

Чуть мотаю головой в ответ:

– Нет. Кроме всего прочего, для меня смерть принцессы Авилеа произошла как будто вчера. Я не помню и дня из этих двух тысячелетий.

Барон задумался.

А уж как был озадачен я.

Может надо мной проводили какие-то эксперименты? А может я сбежал из тюрьмы, где меня держали в связи с убийством Авилеа? Мог ли я ее вообще убить? Или был замешан в этом? Но тогда бы меня казнили. Хотя, при определенном влиянии, можно было заменить смерть на продолжительное заключение. Очень продолжительное.

Я произнес:

– К сожалению, барон, я вынужден уйти в лес. Причем ваши солдаты должны это видеть во избежание неприятностей с Великим Лесом. Возможно, я прибуду в ваш город значительно позднее... – я посмотрел на свои красивые латные перчатки и добавил: – ...И не в таком приметном доспехе.

Он кивнул:

– Я понимаю и буду надеяться увидеть вас в самом ближайшем будущем – в грядущей войне мне понадобится любая помощь.

Задумчиво покивав, я повернулся и подошел к своим лошадям. Взяв своего коня за узду я пошел прямо в лес. Подлесок на моем пути расступался, беспрепятственно пропуская меня.

Отойдя от лагеря, я завернул и не спеша пошел вдоль дороги, подбирая местечко для перекуса и ухода за лошадями.

Конечно, можно было это все проделать и в лагере, но так меня рассмотрит еще меньше людей.

А вот и подходящее место. Слегка повлияв на лесные заросли, чтоб меня и коней было невозможно рассмотреть с дороги, я уделил внимание лошадям.

Вообще уход за животными для мага с сильной выраженной магией Жизни не представляет труда. Мне легко вылечить паразитов. Болезни также не представляют для меня сложной задачи. На практике же это выливается в то, что я могу сделать шерсть лоснящейся от силы и здоровья, вылечить зубы, клещей и отравление. В критических случаях наконец можно вообще держать лошадей на подпитке одной магией без каких-то побочных эффектов. Конечно, лучше последнее не делать очень уж долго: под влиянием магии лошади могут мутировать и лишь малая часть изменений будут полезны.

К счастью эта порода лошадей была неприхотлива в еде и, когда я снял с них груз и седла, тут же стала довольно обрывать листья с нижних ветвей.

Достав еду, я сел на высоко выдающийся из земли корень и стал есть ветчину, заедая ее сухарями.

Вообще, распространенное мнение, что светлые эльфы питаются только орешками, ягодками и травкой в корне неверно. Да, наша кухня содержит много разных блюд, состоящих чуть менее чем полностью из одних растительных ингридиентов, но вместе с тем мы употребляем в большом количестве яйца, мед и молоко(также производные из него) разных копытных. И, естественно, мясо.

Кроме всего прочего мы тоже делаем хлеб, вот только мука для него делается не из пшеницы, а из совсем других источников. К примеру, желуди и орехи.

Также, в то время, что я помнил, эльфы столкнулись с людской пшеницей и проводили первые экспериментальные посевы. Интересно, а как сейчас дела с этим обстоят? Тогда отзывы были более чем положительные. Даже консерваторы признали, что новая растительная культура крайне интересна для нашей цивилизации.

Кстати, из-за возможности почерпнуть нечто новое людей и не уничтожили когда они прибыли в этот мир.

И последнее. Если бы мы питались травкой, то тогда почему у нас одним из развлечений считается охота на оленя? Причем лук берется не боевой, а короткий, с которого сложно и на пятьдесят метров стрелу выпустить. О точности на этом расстоянии речь вообще не идет. Вся фишка состоит в том, что бы оказаться к оленю как можно ближе. Особым мастерством считается подобраться к животному метра на два и всадить ему стрелу в глаз. Естественно, есть группы судей, двигающихся за участниками, которые и выносят вердикт. Конечно, многое на этих соревнованиях зависит от удачи, но одна пословица гласит: 'Раз – удача, два – мастерство.'

Тоскую я по старым временам. Теми, что были до Сумеречной Войны. Мы были мирным народом. Ну, конечно, относительно мирным. До Сумеречной Войны конфликты с темными имели довольно ограниченный характер. Можно даже сказать пограничный...

А потом Владычица, подпав под влияние одного из Князей, решила надавить чуть сильнее. И понеслось. Темные, естественно, уперлись. В войну стали подключаться все новые силы. Потом дошло дело до союзников.

Война многих из нас превратила в жутких кровавых монстров, которых даже темные начали побаиваться. И одним из них был я. Это не хвастовство. Это – грустная констатация факта. Я не горожусь тем, в кого меня перековала война. Мне приходилось совершать ужасные поступки. Кто-то кричал высокое слово 'подвиг'. Я же про себя горько шептал слово 'позор'. Потом... Потом мне стало плевать. Я даже стал надеяться, что погибну в очередной крайне жестокой схватке. Я хотел смерти. И, желая ее, бросался в самое пекло. Но Атеш не забрала меня и, усевшись мне на плечи, сделала меня своим боевым конем. Жутко хохоча, она все сеяла и сеяла с моих плечей зерна смерти, не глядя куда они летят – в моих врагов или...моих друзей.

Слишком многие погибли за те годы. Последней каплей стала смерть Авилеа.