Текст книги "Huntington (СИ)"
Автор книги: Remy Beauregard
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Тому кажется, что мир расходится по швам.
–Помогал Крису и редакторам. Тексты для следующих эфиров. Много текстов. Много музыки.
Билл почти верит.
–Ты такой на протяжении последних нескольких дней. Сегодня, правда, все еще хуже. Я чего-то не знаю?
–Все хорошо. Ты же знаешь, что я ничего от тебя не скрываю.
Том легко целует Билла в уголок губ, тот, кажется, верит, что все хорошо.
–Хорошо.
Том расскажет ему. Не сегодня, не завтра. Даже не через год. Но когда все будет совсем плохо.
Но не сейчас.
========== Chapter four ==========
Peter Gabriel – My Body Is A Cage
Том просыпается от легкого прикосновения к щеке. Приоткрывает глаза, улыбается.
–Почему не спишь?
Билл сидит на кровати, по нему видно, что он давно проснулся: волосы уложены, он одет в джинсы и фланелевую рубашку.
–Погода отличная, я хочу гулять. Когда мы в последний раз просто гуляли по городу? Вот поэтому я тебя и бужу.
Том улыбается, Билл отражает его улыбку.
–Сейчас десять утра.
–Ну и что? Поднимайся, Том. Я тебе кофе сварю.
Младший целует Тома в нос и уходит на кухню. Том улыбается, как идиот. Понимает, насколько скучал по такому домашнему, счастливому брату. Он такой ребенок.
Выйдя из ванной, Том застает Билла, курящего в окно. Тихо подходит к нему, обнимает, сложив руки на его груди. Целует в щеку. Билл протягивает ему сигарету, Том затягивается.
–Мне кажется, мы слишком много курим.
–Мы вообще всегда «слишком», не думаешь? – Билл усмехается, тушит сигарету в пепельнице. – Ты… ты готов?
Том кивает. Прижимает Билла к себе сильнее, тот кладет голову ему на плечо.
–Лето. Я так устал от всех фотосессий, показов. Хочу быть с тобой и ничего не делать.
Том прекрасно понимает, что брат чувствует, потому в его голове мысли точно такие же.
–Пойдем прогуляемся, я куплю тебе мороженого. Покормишь уток в парке, а потом посидим в какой-нибудь кафешке.
Билл довольно улыбается:
–Мне нравится твой план.
И Том счастлив.
***
Когда Билл снова закуривает, но роняет сигарету, Тому кажется, что время остановилось.
–Черт.
–Тебе нужно отдохнуть.
–Я делаю это прямо сейчас, Том.
Билл все-таки закуривает, Том сжимает зубы.
–У тебя все хорошо? Я имею в виду, ты…не чувствуешь себя… тебе не кажется, что ты устаешь хронически?
–Ты хочешь сказать, что мне нужен врач? Нет, все хорошо. Это пройдет. Все просто навалилось сразу.
И Том немного успокаивается. Настолько, насколько вообще возможно успокоиться, когда ты смертельно болен.
–Я переживаю за тебя. Не ешь нормально, в твоей жизни только сигареты, кофе и кокаин. И вот даже не говори мне сейчас, что больше не балуешься.
Билл смеется, Том укоризненно улыбается.
–Было пару раз.
–Ты хотел сказать: «пару десятков раз».
–Не будь занудой, Том.
Младший чуть склоняет голову вбок, Том внимательно всматривается в его глаза. Прочитано слишком много, чтобы не узнать их медленные движения.
Это невыносимо.
–Я просто пытаюсь заботиться о тебе.
Билл улыбается.
–Я и так знаю, что ты любишь меня.
Том берет руки Билла в свои. Целует.
–Люблю.
***
Прошло почти два месяца. Том готов на стену лезть от незнания, что ему делать. Исключая Герца, который все эти два месяца пытается затащить Тома и его брата в клинику, в этом мире есть только один человек, который знает, что такое хорея.
Их отец.
Гордон воспитал их, не смотря на то, что они, в общем-то, никто ему. Том только в подростковом возрасте понял, что биологический отец оставил их, как только у мамы была диагностирована хорея. Они даже не помнят его, они никогда не виделись. И не увидятся, скорее всего.
Позвонить Гордону трудно. У него новая семья, прекрасная маленькая дочка. Нет, Гордон никогда даже не думал, что Билл и Том – не его дети. У него их трое – его близнецы и его дочь. Том знает, что, скорее всего, отравит отцу жизнь известием о том, что у них с братом прекрасная наследственность, но ему физически необходимо с кем-то поговорить.
Когда папа берет трубку и счастливо говорит: «Привет», Том понимает, что все будет еще сложнее, чем он предполагал.
–Привет, пап. Мне нужно поговорить с тобой.
–Конечно. Приезжай, Марта приготовит ужин. – Том улыбается, когда слышит, как Карла, шестилетняя дочка Гордона, громко кричит и спрашивает, кто это. – Это Том, малышка, передать ему «привет»? Ты слышал, и Карла скучает.
–Скажи ей, что я люблю ее. Но нам нужно поговорить наедине.
–Что-то случилось?
–Бар на углу Хакельбергер. Через час. Ты сможешь?
–Конечно, я буду.
Том кладет трубку. Осталось самое сложное – придти.
***
Войдя в бар Том понимает, что мысль рассказать все отцу была совершенно идиотской. Чертов эгоист, Тому кажется, что он думает только о себе.
Когда понимает, что буквально через два-три года он не сможет даже сказать нормально, что с ним, то решает, что Гордон имеет право все знать. Не важно, как плохо ему будет. Ему необходимо это знать.
Замечает отца, сидящего за барной стойкой. Кладет руку ему на плечо, тот оборачивается.
–Здравствуй.
Гордон обнимает сына, Том пытается улыбнуться в ответ.
–Пойдем куда-нибудь подальше.
Том кивает на столик в углу бара, Гордон соглашается. Внутри все натянуто, как струна, он понимает, что происходит что-то серьезно нехорошее, потому что просто так его сын не позвал бы и не попросил о разговоре.
Том рассматривает свои рукава, Гордон ждет.
–Я, в общем…
Том запинается. Сердце стучит где-то в горле.
–Пап, у нас Гентингтон. Билл и я. У нас хорея.
Гордон перестает дышать. В глазах темнеет. Он закрывает лицо руками. Том кричать готов, когда видит такого отца.
–Я не хотел тебе говорить, но у нас с Биллом около семи лет. Скорее всего, намного меньше. Все хорошо с психикой у нас будет еще года два. Потом начнутся провалы в памяти, депрессии и неосознанность того, что мы делаем. Я…
–Замолчи. Сейчас же.
Голос Гордона дрожит. Он все еще не смотрит на Тома.
–Я не смогу пережить это еще раз.
–Прости. Я все-таки не должен был говорить тебе этого. Пап, я…
Гордон ударяет кулаком по столу. Наконец поднимает взгляд на Тома.
–Не должен был?! Я хочу знать, когда ты узнал, что вы больны.
–Около двух месяцев назад.
Гордон стискивает зубы.
–И молчал.
–Я знал, что я испорчу тебе жизнь, рассказав об этом. Я убеждаюсь, что тебе не нужно было этого знать.
–Я люблю вас, я вырастил вас, а сейчас ты говоришь мне, что я не должен был знать, что мои сыновья смертельно больны?!
–Ты предполагал это. Ты знал, что у нас тоже может быть хорея. Как у мамы.
Гордон глубоко вдыхает.
–Знал.
–Я решился рассказать только из-за того, чтобы узнать, что нас ждет.
–Билл знает?
–Нет. Я не смогу сказать ему.
–Ты же знаешь, что он все поймет. Рано или поздно. Сколько ты будешь скрывать? Год?
–Пока он не начнет плохо спать, пока не…
–Пока не сядет на героин от депрессии. Ты был у врача? Препараты?
Том хочет бросить все и уйти. Нет совершенно никакого желания говорить о том, что им делать, чтобы отсрочить недееспособность на пару лет.
–Я не вижу в этом смысла.
–Ты сошел с ума.
Гордон откидывается на спинку стула. Закрывает глаза.
–Если ты не скажешь ему – это сделаю я.
–Нет. Ты не сделаешь этого точно.
–Том, не будь идиотом.
–Я не собираюсь выпрашивать у этой ебаной жизни лишние два года, когда она забрала у нас все. Я не буду этого делать. Я не собираюсь таскаться сам, и таскать по больницам Билла. Я не уверен, что он переживет сам диагноз. Я боюсь даже представить, что будет, когда я скажу ему, что все его неудачные попытки зажечь сигарету или застегнуть пуговицы – это смертельная болезнь, от которой умерла его мать. Я до сих пор помню картину того, как ее увезли в клинику. Насовсем. Нам было шесть. Я не позволю хорее разрушить эти несколько лет, которые у нас остались. Если я скажу ему – у нас не останется и дня.
–Я не могу позволить уйти и вам. Пойми это, Том.
Том смотрит в глаза Гордону.
–Вспомни, что нас ждет, если мы не уйдем сами.
–Даже не думай об этом. Даже не думай, господи.
Гордон помнит. Прекрасно. Это был Ад. Симона сама жила в нем, и творила его вокруг себя.
–Ты хочешь, чтобы я выбирал между тем, от чего вы умрете: от рук Гентингтона или от своих. Ты сошел с ума.
–Еще не начал.
В темноте бара Том замечает, как блестят глаза Гордона.
–Прости. Прости меня. – Том почти скулит.
–Ее последние годы не были жизнью. Это было существование. Она не узнавала даже вас. Редко разговаривала со мной. Ее настроение менялось каждую секунду. Она несколько раз пыталась покончить с собой. В периодах осознания того, что с ней. Руки не слушались, резала неглубоко. Я успевал. Каждый чертов раз. Она ненавидела меня за это. А я слишком любил ее даже тогда. Я позволил уйти ей. Сдался. Даже не смотря на то, что она умоляла меня позволить ей умереть, я до сих пор чувствую свою вину.
–Я не могу позволить этому случиться с нами.
–Я знаю.
Гордон покорно кивает. Он слишком хорошо знает Тома, чтобы не понять его. Он оградит Билла от всего. Защитит даже от смертельной болезни. Сделает для брата все.
Гордон лишь говорит:
–Не позволь ему уйти одному.
И Том кивает:
–Никогда.
========== Chapter five ==========
Fleet Foxes – Tiger Mountain Peasant Song
Все, что Том делает – это скрывается и бежит. Бежит от мыслей о болезни, от мыслей о том, что с каждым днем все больше и больше нервов невозвратно погибает. Том бежит от осознания того, что Билл должен все узнать.
Том понимает, что спустя год-полтора, ему придется отказаться от работы. Он попросту не сможет нормально говорить. Даже сейчас иногда приходится выдержать пару секунд, чтобы сказать слово полностью. Пока может. Пока осознает.
Билл все также ходит по подиуму, снимается в фотосессиях. Что будет, когда он не сможет держать лицо. Когда начнет запинаться.
Тома отвлекает Крис, передавая ему микрофон.
–Каулитц сегодня спит? Эй, Том, не упускай славу, зрители тебя любят. – Как обычно шутливый тон соведущего, Крис улыбается.
Том поправляет наушники, холодно проговаривает:
–Послушайте музыку, вы достали меня… до чертей.
Вопросительный взгляд Криса, обычно Том не такой резкий. Хотя, пусть делает, что хочет, не ребенок.
Том кивает редактору, снимает наушники.
–Я сваливаю.
Крис машет рукой, беззвучно крича на него. Китти не появится еще пару часов, вести эфир один Крис, ясно, не хочет.
–Переживешь.
Том выходит из студии, Крис оглядывается по сторонам, судорожно ищет хоть кого-нибудь, кто остановил бы его. Ему лишь кивают и жестом заставляют вести эфир.
Том выходит на улицу, достает пачку сигарет, в карманах находит зажигалку. Чувствует, как кисти будто сводит судорогой. Через силу и скрежет зубов достает сигарету. Подождав пару секунд, уже спокойно щелкает зажигалкой. Пару дней назад заметил, что пропало боковое зрение. Пришлось обернуться в анфас, чтобы посмотреть на Криса. Скоро нельзя будет садиться за руль. Потрясающе.
Что происходит у Билла?
***
Младший вдыхает дорожку кокаина, с улыбкой затягивается сигаретой. Очередная фотосессия, он одет в белоснежную рубашку, черные широкие штаны. Белые, в черную полоску Буффало добавляют к росту еще сантиметров двадцать. Глаза лихорадочно блестят, фотограф делает вид, что не заметил кокаина. Биллу можно.
–Как тебя не уволили еще.
–Не уволят, пока не уйду сам.
Чуть запрокинутая голова, приоткрытый рот. Билл выкладывается полностью, но даже не помнит, для какого журнала снимается. И, честно говоря, ему плевать.
Именно в тот момент, когда Майк щелкает фотоаппаратом, Билл слышит, как Том посылает слушателей. В студии всегда включена волна «DieDarling», если там снимается Билл.
–Что за черт. – Он вскидывает руку вверх, прося Майка подождать. Идет к сумке, достает телефон. Набирает Тома.
Старший понимает, что налажал, когда видит, кто ему звонит. Билл кидает телефон в сторону, когда брат не берет трубку. Том кусает губы, когда в первый раз осознанно не отвечает. Представления не имеет, как будет оправдываться вечером и что придумывать на этот раз, но сейчас трубку брать он точно не будет.
Фотосессия окончена, Билл просто уходит. Майк кричит ему вслед, но Билл не обращает на него никакого внимания. Переодевается, звонит Тому еще раз. Снова тишина.
Вечер будет веселым.
***
Том покупает бутылку виски. Выключает телефон. Билл выкуривает последнюю сигарету из пачки.
Когда младший начнет просыпаться по ночам. Когда совсем перестанет спать. Когда начнет лезть на стену или рыдать в углу. Что Том будет делать тогда. Нет варианта «тоже самое», потому что он будет держать себя до последнего, чтобы в один момент спасти брата. Он чувствует, что это произойдет. Он знает, что Билл не выдержит. А если не выдержит и Том, то их ждет то же, что и их мать.
Пока Том в своем уме, он должен успеть.
Он заходит в квартиру с почти пустой бутылкой виски. Билл, стуча пальцами по стеклянной столешнице, ждет его в гостиной. Том подходит к нему.
–Прости.
Опускается перед Биллом на колени, смотрит на него снизу вверх. Целует его колено через джинсы.
–Прости.
Билл, сжав зубы и едва заметно сощурившись, внимательно вглядывается в пьяные глаза Тома.
–Что происходит. – По спине Тома проходит холодок от такого тона. Это второй раз, когда он его слышит. Первый был, когда Том почему-то решил, что может встречаться с девушкой.
Том кладет руки на бедра брата. Приподнимается, целует низ живота. Билл резко поднимается, оттолкнув его. Том сидит на коленях, опустив голову.
–Что происходит, ты слышишь меня?
Старший кивает.
–Слышу.
–Так отвечай.
Том едва дышит.
–Не могу.
Билл уходит.
Тому хватает сил только на то, чтобы лечь на диван.
Биллу хватает сил только на то, чтобы нагреть героин.
========== Chapter six ==========
Exitmusic – The Cold
Утро тяжелое. Том просыпается от громкого вскрика. Пару секунд занимает понять, что происходит. Встает мгновенно, едва не падает. Еще пара секунд, чтобы удержать равновесие.
–Билл?
Младший в состоянии только простонать что-то невнятное, но Тому этого хватает. Бежит на кухню.
–Что проис…
Том замолкает, когда видит Билла, держащего в руке нож.
–Я случайно, – Каулитц младший морщится от боли, зажимая порез у основания большого пальца.
–Твою мать… – Том подходит к нему, осторожно берет за руку. – Дай посмотреть.
Билл убирает ладонь, кровь капает на пол.
–Что ты делал?
–Не пытался порезать вены, это точно. – Осуждающий взгляд – брат почему-то всегда считал, что Билл в любой момент может что-то сделать с собой. – Яблоко, я резал яблоко.
–Потерпи немного, я сейчас бинт принесу.
Пока Том роется я ящиках в поисках бинта, Билл пытается зажать порез как можно сильнее, но руки почему-то не слушаются. Чувствует, как начинает кружится голова. Осторожно оседает на стул, прислоняется головой к стене. Последнее, что слышит, это почти истеричное «Я вызываю скорую» от брата.
***
–Какого черта надо было истерить и из-за какого-то пореза вызывать врачей. Блять, Том, ты бываешь до судорог занудой. – Билл нервно стучит пальцами по стеклу, даже не поворачивается в сторону Тома.
–Тебе наложили швы. – Том сжимает зубы, пальцы впиваются в руль. – Ты шарахнулся в обморок на кухне. Что я должен был делать?
Младший молчит. Перебинтованная рука болит, голова болит, все кости болят. Тишину нарушает Том:
–Я искал бинты, но вместо них нашел в ванной шприц с героином. – Билл громко вздыхает, нарочито показывая, что этот разговор скучен и ни к чему не приведет. Том настаивает. – Может быть, объяснишь?
–А, теперь я должен тебе что-то объяснять? Ты второй месяц сам не свой. То не хочешь разговаривать, то чрезмерно опекаешь. Такое ощущение, будто я смертельно болен, а ты моя мать. – Том вздрагивает, сердце бьется где-то в горле. – Я не буду тебе ничего объяснять, пока ты не скажешь мне, что с тобой происходит.
–Ничего не происходит, я жутко устаю. – Том сглатывает. – Речь не обо мне – речь о тебе. Я не буду терпеть…
–Что, что ты не будешь терпеть? Что вчера было? Ты нажрался в хлам, просил у меня прощения. За что? А, ну да, конечно, опять твое «все в порядке». Нет, Том, не все в порядке. Я хочу знать. Я имею право знать.
Имеет. Он имеет право знать, что у него осталось два года.
Том останавливает машину у обочины. Билл вопросительно смотрит на него.
–Ну, говори. Что?
–Я люблю тебя.
Билл закатывает глаза, готов громко возразить. Том берет его лицо в ладони, лбом прислоняется к его лбу.
–Я безумно люблю тебя. – Сжимает зубы, – Если наша любовь – отвратительна, почему она существует. Почему я нуждаюсь в тебе больше, чем ты во мне. Билл, я хочу, чтобы ты знал одно – я никогда не оставлю тебя. – Том целует его, младший с неохотой отвечает.
–Я знаю. Но я не могу спокойно относится к тому, что ты что-то скрываешь от меня. Я должен знать. Ты всегда все рассказывал мне, даже если это были мелочи. Но сейчас, я знаю, ты скрываешь что-то из-за того, что думаешь, будто это как-то повлияет на нас. Что?
–Я расскажу. Но не сейчас, Билл, пожалуйста, не сейчас.
Том смотрит брату в глаза, Билл понимает, что сейчас он просто физически не сможет ничего сказать.
–Когда?
–Я не знаю.
Младший едва заметно кивает:
–Хорошо.
И Том впервые за месяцы спокойно дышит.
–Я хочу, чтобы мы уехали из Германии. Я хочу, чтобы ты увидел мир, ты всегда хотел этого. Я хочу этого именно сейчас. Сколько времени тебе нужно, чтобы закончить и привести в порядок все дела?
Билл растерянно смотрит на Тома, но тихо произносит:
–Недели две.
–Отлично. Сейчас мы приедем домой, выпьем, и все решим.
–Но, Том…
–Дома.
Билл достает сигарету, щелкает зажигалкой. Хорошо. Если Том так этого хочет – Билл сделает.
Сквозь зубы, со сжатыми кулаками, но сделает.
***
Том разливает виски, Билл увлеченно просматривает отели в городах. Забывает о том, что не знает, почему бегут из Германии, почему Том ничего ему не рассказывает.
–Нужно будет съездить к папе, он давно ждет нас.
Билл кивает:
–Да, я его так давно не видел.
Том опрокидывает виски, садится к Биллу.
–Мы уедем на пару-тройку месяцев. Возможно, больше.
Билл резко поворачивается к нему, в глазах удивление.
–Так долго? Почему именно сейчас?
Том улыбается, обнимает брата.
–Потому что я хочу сейчас.
Билл осторожно спрашивает:
–Расскажешь мне, что происходит?
–Когда вернемся домой.
========== Chapter seven ==========
Tom Day – Love Your Life
Билл не курит в день, когда они возвращаются домой. Счастливый, с черной шляпой с широкими полями в руках, он не перестает твердить о том, как, наверное, выросла Карла. Он обожает девочку, та в ответ не отходит от него, когда им удается встретиться. Том смеется на реплику Билла о том, что Карла могла уже их забыть.
–Она спрашивает о нас у Гордона каждый раз, когда я звоню им. Она скучает еще сильнее, чем мы.
Билл смотрит на дорогу перед собой, на лице улыбка. Том на пару секунд засматривается на него. Этого хватает, чтобы понять, что даже не смотря на то, что они не смогут найти себя через пару лет, эти моменты они не забудут никогда. Жизнь пока идет, а если она позволяет жить – жить надо.
–Даже не верится. Ей скоро семь, она совсем взрослая. Еще недавно я и подойти к ней боялся, а сейчас она – единственное, что дает мне понять, что этот мир еще не совсем прогнил и продался. – Билл улыбается еще шире, Том, будучи за рулем, наклоняется к нему и легко целует в щеку.
–У тебя еще есть я.
Биллу кажется, что лучше быть не может.
–Я знаю.
***
Едва Гордон открывает дверь, Карла, с радостными криками, сбегает по лестнице.
–Билл и Том!
Билл улыбается отцу, быстро пожимает ему руку и бежит к лестнице. Подхватывает девочку на руки, та, заливаясь смехом, обнимает его.
–Привет, сладкая.
Том с Гордоном улыбаются, как два идиота, но ничего с этим поделать не могут. Гордон протягивает Тому руку, обнимает сына. Не смотря на все это, Том замечает в глазах отца легкое разочарование, но из кухни выходит Маргарет.
–Привет! Я так давно не видела вас. – Обнимает Тома, Биллу удается лишь помахать рукой – Карла не отпускает младшего от себя.
–Марго, что ты делаешь с собой? С каждым разом ты выглядишь лучше и лучше. – Том окидывает ее взглядом, женщина лишь со смехом отмахивается.
–Да ну тебя, каким был дураком – таким и остался. Проходите на кухню, я покормлю вас нормально, а то смотреть на Билла страшно.
Том смеется, Гордон поддакивает Маргарет. Билл и Карла носятся где-то на втором этаже, Маргарет решает, что они вполне могут и подождать ужина.
–Поговорим? – Гордон кивает на балкон, Том кивает в ответ.
Достает сигарету, закуривает. Протягивает пачку отцу, тот не отказывается. Пара затяжек – и первый вопрос.
–Ты ведь ничего…
–Не сказал ему, да. – Том перебивает, и решает сказать все сразу, чтобы у отца не осталось вопросов. – Ты помнишь его истерики, когда в школе какие-то уроды просто говорили ему, что он отвратителен, что он выглядит, как идиот. Ты помнишь, что с ним было только из-за оскорблений?
Гордон кивает:
–Я помню, что у тебя после этого все лицо было разбито из-за драк с ними. Я знаю, что ты всегда защищал и оберегал его. Но, Том, Гентингтон – не то же самое, что оскорбления шайки уродов. Ты понимаешь, ЧТО ты от него скрываешь?
–Я не идиот. Это мания, навязчивое чувство, но мне кажется, что нам хуже с каждым днем. Этого не может быть, но я чувствую это. От этого не избавиться или уйти. Я не хочу, чтобы он чувствовал то же самое стократно.
Гордон молчит. Том, кажется, успокаивается.
–Я всегда с вами, ты это знаешь.
–Знаю, пап.
Гордон тушит сигарету, хлопает Тома по плечу.
–Пошли в дом.
Все ненужные мысли уходят в момент, когда Том видит Билла с искренней улыбкой. Карла у него за спиной в новой шляпе, подаренной Биллом. Длинные волосы, заплетенные в косы, лежат у Билла на плечах.
–Посмотри, Том, правда, красиво?
Том смеется:
–Очень, Карла.
Детский смех, братья смотрят друг другу в глаза.
–Я скучал по этому.
–Я тоже.
Том делает вид, что пугает Билла.
–Я забираю у тебя Карлу, больше ты ее не получишь.
Он подхватывает девочку, усаживает к себе на плечи. Маргарет, улыбаясь, выходит из кухни.
–Ужинать, дети. Сейчас вы расскажите нам все, чем живете.
Билл бежит на кухню, оставляя позади себя Карлу и Тома.
–Я быстрее.
–Зато нас двое! – Кричит Карла в ответ.
«Нас двое».
***
Сопротивляющуюся Карлу давно уложили спать, Том открывает уже вторую бутылку вина.
–Знаешь, Марго, Том до последнего пытался доказать, что его брат не курит. Сдался только тогда, когда Билл закурил при мне.
Билл смеется:
–Знаешь, ты был жутким занудой.
–Знаешь, я не был бы таким, если бы был в вас уверен. Вы же из дома сбегали раз двадцать, наверное.
Том в знак протеста поднимает руку.
–Нет, нет. Сбегал Билл, я уходил с ним только из-за того, что боялся оставить его одного.
–А, вот значит как, да? – Билл в притворном возмущении поворачивается к Тому. Тот пожимает плечами, улыбается. – А я думал, что ты тоже хотел протестовать.
–Да мне это и даром не нужно было. – Улыбка до ушей, Том уклоняется от подзатыльника Билла. – И курить я начал только из-за тебя.
Гордон смотрит на Маргарет, кивает.
–Они всегда были такими.
Билл отпивает вина, вдруг резко вскидывает взгляд на Тома.
–Мы же самое главное не рассказали. То, зачем пришли.
Гордон слегка напрягается, Маргарет с увлечением смотрит на братьев. Том кивает:
–Да, мы идиоты. В общем, мы хотим уехать из страны. – Том замечает взволнованный взгляд Гордона, успокаивает его, – Через месяца четыре, может быть, больше, вернемся. Нам двадцать восемь, а мы никогда не были нигде, кроме Германии. Самое время. – Даже Марго понимает, что улыбка натянута, но Том ничего больше не объясняет.
–Хорошо. Звонить будешь? – Гордон мнет салфетку в руках, Том кивает. – Конечно.
Билл молча наблюдает за всем этим. Не выдерживает:
–Нам пора? – Том ловит легкое раздражение в голосе Билла.
–Да, мы пойдем.
Маргарет удивленно вскидывает брови:
–Уже?
–Половина первого, Марго. Вам завтра на работу.
Том встает из-за стола, Гордон смотрит в пол.
–Хорошо, я провожу вас. – Марго поднимается, поправляет платье. – Гордон, идешь?
Отец стоит около стола, молча смотря в одну точку.
–Пап? – Билл толкает его в плечо. – Все хорошо?
–Да, да. Я думаю о том, куда вы полетите.
–Я позвоню тебе и все расскажу.
По нехорошему акценту на слове «все» Гордон понимает, что они с Томом еще увидятся перед их поездкой.
Кивает:
–Ладно.
Марго целует Тома в щеку, после заходит в дом. Гордон жмет сыну руку. Билл уже в машине, так что он вряд ли что-то услышит.
–Не вздумай ничего говорить ему, пока не прилетите домой. Ты понял меня?
Том сжимает зубы.
–Я знаю, что делаю.
–Ты берешь в свои руки его жизнь.
Тома начинает подташнивать от этого разговора, он разворачивается и уходит.
–Том!
Не оборачиваясь, Том кидает небрежное «Позвоню». Гордон смотрит ему в спину и понимает, что это только начало.
***
Билл щелкает зажигалкой, салон машины заполняет сигаретный дым.
–Отец знает, что ты скрываешь от меня?
–Когда мы вернемся, Билл, я обещал, я расскажу тебе все. Все, что ты должен знать.
–Меня достали твои отговорки.
Том сжимает руль.
–Я знаю.
Спустя пару минут молчании и выкуренной сигареты, Билл более менее успокаивается.
–Я решил, куда хочу поехать.
–Обсудим сегодня?
–Да. И нажремся вхламину тоже сегодня. Сразу же, как приедем домой. Не могу так больше. Кокаин у меня есть.
Том кивает:
–Кто бы сомневался. Хорошо, будет по-твоему.
***
Билл втирает кокаин в десны, падает на диван. Том стоит на балконе, курит, стучит пальцами по окну. Младший смеется, зовет Тома к себе.
–Докурю и зайду.
Том тушит сигарету, закрывает окно. Зайдя в комнату видит Билла, сидящего на полу и смотрящего в стену.
–Билл?
Младший медленно поворачивает голову, смотрит на Тома. Кивает, зовя его сесть рядом с собой. Том видит только трясущиеся руки и зрачки, сливающиеся с радужкой.
–Это твой последний день с наркотой.
Билл смеется.
–Отправишь в клинику?
Том хватает Билла за запястья, резким движением поднимает, усаживает на диван.
–У тебя проблемы.
Билл снова смеется, со злостью проговаривает:
–А я и не замечал, представляешь?
Старший берет лицо Билла в ладони, прислоняется лбом к его лбу. Младший целует Тома, но тот отстраняется.
–Билл, больше ни одного шприца с героином. Ни одного грамма кокаина. Когда-то это было развлечением, сейчас ты – наркоман.
Билл снова смеется, Том слышит в смехе только скрежет, словно режут металл.
–Меня будет дико ломать, я буду умирать. Ты же не сможешь терпеть этого, Том.
Старший с усмешкой думает, что терпеть придется не только это. А ломку Билла он переживет. И он, и сам Билл.
–Ты так и не выбрал страны, в которые мы полетим. За эти две недели ты отказываешься от наркоты, после мы улетаем.
Билл кивает, но Том прекрасно понимает, что брат соглашается с ним только для того, чтобы этот разговор закончился.
–Ты будешь умирать со мной, тебя будет ломать также, как и меня. – Билл говорит это таким тоном, будто поздравляет Карлу с днем рождения.
–Я переживу.
Один взгляд в глаза брату, и все, что в них видит Том – вопрос: «Переживу ли я»?
========== Chapter eight ==========
CHAINLESS – Fountain of Youth
Том, отдавая заявление на увольнение директору, слышит слишком много «Не надо». Том знает, что не надо. Том просто не может по-другому.
–Если ты все же одумаешься – ты всегда можешь вернуться обратно. Наши рейтинги провалятся с треском без тебя. Ты нам нужен. – Шафер до последнего пытается уговорить Тома остаться.
–Каждого можно заменить. Спасибо.
Том даже не прощается, кивает директору и выходит из его кабинета. Китти, которая попалась ему на выходе из студии, что-то кричит ему вслед. Том разбирает только «идиот».
Нужно встретиться с Гордоном. Нужно забрать Билла из студии. Нужно бронировать отели и билеты. Все это вытесняет из головы мысли о том, где он будет работать после того, как они вернутся. Нужно уладить все, что происходит сейчас в его жизни.
Билл закончит только ближе к полуночи, Том решает, что поговорит с Гордоном до того, как заберет его.
Отец берет трубку почти сразу. И сразу же спрашивает, что произошло.
–Нам нужно встретиться, обсудить кое-какие детали. Мы улетаем через пару недель, а оттягивать этот разговор я не хочу. – Том понимает, что грубит, но по-другому не получается.
Гордон пару секунд медлит, но соглашается.
–Тогда в том же баре, через час. Ты сможешь?
Гордон снова медлит, но снова соглашается:
–Я буду.
Том кладет трубку, опускает стекло, закуривает.
Билл сейчас на фотосессии, но Том понимает, что тот снова под кокаином. У него осталось три съемки, после которых Том запретит ему даже выходить из квартиры одному. Пока Билл работает – контролировать его Том не может, но как только брат закончит все фотосессии – Том не отпустит его от себя даже на шаг.
Старший решает, что может подождать отца в баре. Выпьет, обдумает все еще раз.
Начало конца.
***
Гордон тоже приезжает раньше. Застает Тома за рюмкой водки.
–Ты за рулем.
Том резко оборачивается, поднимается, пожимает руку отцу.
–Я в порядке.
Гордон садится напротив Тома, тот чувствует на себе его взгляд.
–Я хочу поговорить о том, что будет после того, как мы вернемся. После того, как Билл узнает наш диагноз. После того, как мы… Когда мы… – Том сжимает кулаки, прикусывает губы. Опрокидывает рюмку водки, заставляет себя посмотреть в глаза отцу. – Ты понял.
И Гордон прекрасно понял. Том хочет поговорить с ним о том, что будет после того, как он и его брат умрут. Гордон глубоко вдыхает.
–Не смей. Слышишь, Том, не смей.
Том держится только благодаря тому, что понимает – если сейчас он позволит себе хоть малейший жест слабости, Гордон возьмет все в свои руки.
–Лучше я скажу все тебе сейчас. У нас еще года два, примерно. В относительно нормальном состоянии.
–Не надо говорить мне, сколько, по твоему, вам осталось.
Том выть готов.
–Я позвоню тебе, как все документы будут готовы. Квартира Карле, а до ее восемнадцатилетия она твоя. Не вздумай сказать об этом Марго. Я хочу то же кладбище, на котором наша мать. Я хочу…
Гордон поднимается, хватает Тома за воротник футболки, резко поднимает сына со стула.
–Да какого черта ты говоришь?!
На крик оборачиваются все. Абсолютная тишина. Том впервые видит отца таким: глаза блестят, дышит громко.
–Я плевать хотел на то, что ты там хочешь, понял меня? Ты говоришь об этом так, словно это ничего не значит для тебя. Ты блять слышишь себя, Том? Ты понимаешь, о ЧЕМ ты говоришь? – Гордон встряхивает Тома, заставляет того посмотреть на него. – Отвечай мне!
–Именно потому, что я понимаю, о чем говорю, я и прошу тебя обо всем этом.
Гордон отпускает сына, Том, не смотря на него, садится обратно. Больше не пьет, потому что нужно забрать Билла. Гордон же стоит над Томом. Молча. Просто смотря на него.
–Пап, я не собираюсь ничего менять.
–Я думал, что ты передумаешь. Мне казалось, что ты опомнишься. Когда ты только узнал диагноз, я думал, что все обойдется, что ты перебесишься и успокоишься. Что ты расскажешь все брату, вы начнете пить препараты. С того момента прошло четыре месяца. Твой брат так ничего и не знает. Том, умоляю, опомнись.
