Текст книги "Huntington (СИ)"
Автор книги: Remy Beauregard
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Билл медленно моргает, Андреас поднимается со стула, подходит ближе к нему. Обхватывает его лицо руками, стирает пальцами дорожки слез.
–Это твоя вина, так исправляй все, что наделал, младший. Исправляй.
Андреас выходит из палаты, Гордон вопросительно смотрит на него. Ему хватает сил только на то, чтобы кивнуть. Он слышит, как Гордон кричит медсестрам, чтобы они принесли Биллу поесть. Андреас выходит из клиники, садится в машину и начинает рыдать, как ребенок.
***
Билл заходит в палату Тома, почти оседает на пол, когда видит, в каком брат состоянии. Он зажимает рот рукой, подходит ближе, садится на кровать Тома.
–Прости меня…
Билл не может держать себя, слезы снова мешают ему дышать. Том смертельно бледный, кожа сухая, словно бумага. Билл осторожно проводит пальцами по его скулам, чувствует кости.
–Господи, Том, прости меня, умоляю.
Билл переплетает их пальцы, Билл целует руку Тома, Билл готов отдать все, чтобы Том очнулся. Билл винит себя, потому что виноват во всем только он.
–Пожалуйста, Том…
Младший гладит Тома по волосам, кусает губы и проклинает себя.
–Мы начнем все сначала, все будет так хорошо, как вообще возможно. Просто не оставляй меня одного, ладно, прошу тебя, Том, не оставляй меня. Я не смогу один, я не смогу без тебя, пожалуйста, Том, пожалуйста. Том, мы сможем, все будет хорошо, Том, пожалуйста.
Билл бездумно шепчет Тому просьбы, которые Том выполнить не может. Билл теряет себя, когда кладет руку на грудь Тома и чувствует, как вместо брата дышит машина.
–Дыши сам, Том, дыши, и все будет хорошо.
Младший снова задыхается в рыданиях, Гордон слышит это, тут же врывается и выводит его из палаты. Билл кричит Тому, чтобы тот дышал, кричит, пока в легких не начинает саднить. Медсестра говорит, что его, скорее всего, переведут в психиатрию, но Биллу плевать. Главное, чтобы Том дышал.
И Билл знает, что он заставит брата дышать, потому что если Том не сможет, то и Билл уйдет. А сейчас, когда Билл знает, сколько времени потерял, он понимает, что он хочет жить. Хочет жить и быть с братом, хочет будить его по утрам, делать ему кофе и любить его.
Билл хочет жить, но только с Томом.
========== Chapter thirty one ==========
Комментарий к Chapter thirty one
Don’t cut me down, throw me out, leave me here to waste
Alec Benjamin feat. Alessia Cara – Let Me Down Slowly
Билл улыбается, подходя к кровати Тома. Старший в коме больше двух недель, Билл лежит в психиатрии эти две недели. Гордон не может осознать перемен в младшем сыне, тот словно повзрослел лет на десять. Он разговаривает с психиатром, он принимает таблетки, да он даже на групповую терапию ходит. Билл делает все, что в его силах, чтобы исправить то, что натворил. Билл, правда, старается.
Улыбка не сходит с его лица, когда он берет руку Тома в свою.
–Я разговаривал с врачами сегодня. Я все еще буду принимать антипсихотики, но это не проблема. Я могу спать, Том, я больше не вижу тебя, умирающего на моих руках. Врачи помогают, таблетки тоже. Я был идиотом, когда отказывался принимать препараты, прости меня, ты всегда знал, как будет лучше, но я не слушал тебя. Сегодня Гордон приводил к нам Карлу, я надеюсь, ты слышал, как она разговаривала с тобой. Она спросила, как долго ты будешь спать, а я не смог найти, что ответить. Том, как долго ты будешь спать? Знаешь, – Билл опускает голову на руки, смотрит на Тома снизу вверх, слезы собираются в глазах. – Том, я не хотел, чтобы все закончилось так. Я люблю тебя очень, Том, не оставляй нас так. Не оставляй нас разбитыми. Я хочу жить, сейчас я безумно хочу жить. Мне разрешили выйти на улицу сегодня, и, знаешь, я никогда не дышал так свободно. Я очень хочу жить, но я не буду жить без тебя. Я хочу просыпаться утром, работать, пусть и не на показах. В свободное время, в общей комнате, я всегда прошу включить “DieDarling”, я замираю каждый раз, когда слышу, как кто-то набирает воздуха в легкие, чтобы начать говорить, мне кажется, что я снова услышу твой голос, но тебя там нет. Я очень хочу, чтобы ты снова начал работать, чтобы я мог слышать тебя всегда. Пожалуйста, не оставляй меня одного, хорошо? Если ты уйдешь, я останусь один. Не оставляй меня, прошу тебя. – Билл целует Тома в лоб, прячет руку в его волосах. – Я не смогу остановить себя, я уйду за тобой сразу же, если не сойду с ума. Ты как-то сказал мне, что нуждаешься во мне сильнее, чем я в тебе. Очнись, Том, и я докажу тебе, что это не так. Пожалуйста, Том. Я за столько должен извиниться, господи, сколько же всего я должен тебе сказать. – Билл садится на кровать Тома, ложится в его ногах. Билл больше не улыбается. – Только ты можешь спасти нас. Ничто и никогда не будет также, если ты… если я больше не увижу тебя, не смогу поцеловать. Я знаю, что я снова думаю только о себе, что снова боюсь только за себя. Прости меня за это, ладно? Я просто… я же ведь не знаю, как это, быть одному. Я и знать не хочу. Я буду жить, только если жить будешь ты.
***
Билл тянет Андреаса за собой, тот сопротивляется, как может. Он не хочет видеть Тома таким. Он знает, что не сможет даже посмотреть на него.
–Билл, пожалуйста.
–Врачи сказали, что с ним нужно разговаривать. Поговори с ним.
–Ты и так проводишь у него все время, спорю, что ты уже надоел ему со своими разговорами, а сейчас еще я приду. – Андреас улыбается, когда видит, как младший растягивается в широкой улыбке, усмехается его словам.
–Он не может от меня устать, я рассказываю ему все, что произошло за день. Сейчас он послушает и тебя.
Андреас входит в палату и задерживает дыхание. Нет, нет, нет. Билл видит, как Андре отводит взгляд, кусает губы и смотрит куда-то в стену.
–Все хорошо, Андреас, просто… нужно привыкнуть.
Билл садится на кровать брата, жестом приглашает Андреаса сесть на стул рядом с ним.
–Я не могу, нет.
–Том, я привел Андре. – Билл, кажется, даже не слышит Андреаса, который борется с тошнотой и желанием уйти. – Он немного… нервничает. Его можно понять. Андре, расскажи про свою студию. Да, Том, он наконец-то решился.
Андреас улыбается уголками губ, смотрит куда угодно, только не на Тома.
–Да, я сделал это. И, знаешь, дела не так и плохо, как могли бы быть. Мои картины покупают, представляешь? Когда ты… когда ты сможешь придти ко мне? Я хочу показать вам вас.
Билл вскидывает на Андреаса удивленный взгляд, сжимает зубы, когда видит, что тот смотрит в потолок и беззвучно плачет.
–Я могу проводить тебя к выходу, Андре, если ты хочешь.
Дважды предлагать ему не нужно, Андреас тут же поднимается и почти бегом выходит из палаты.
–Я скоро вернусь, хорошо?
Билл целует брата в лоб и бежит за другом.
–Постой, Андреас!
–Нет, нет, я не могу так. Это моя вина, это я сказал ему, где ты, из-за меня он поехал за тобой. Он умолял меня на коленях, он рыдал и умолял меня сказать, где ты. Если бы не я, то с ним все было бы хорошо.
Билл на секунду останавливается, хватает Андреаса за руку.
–В этом нет твоей вины, хорошо? Он очнется и сам тебе об этом скажет. Ты ни в чем не виноват, это я буду вымаливать прощение. Поезжай домой и не думай ни о чем.
Андреас судорожно обнимает Билла, младший Каулитц улыбается и шепотом произносит:
–Ты увидишь его, я обещаю, ты увидишь его, и он будет благодарить тебя за все, что ты сделал. Все будет хорошо.
Билл утыкается носом в шею Андреаса, шепчет ему, что все будет хорошо. И Андреас верит. Он никогда не видел Билла таким: он спокоен, он рассудителен, он знает, о чем говорит. Он… сильный?
–Ты правда нарисовал нас?
Андре кивает, порывается в карман за телефоном, но Билл хватает его за руку, останавливая.
–Мы посмотрим на нее вместе, мы приедем в твою студию вместе. Не сейчас.
И Андре прекрасно его понимает.
–Да, вместе, конечно.
Уверенность Билла в том, что его брат очнется словно передается по воздуху. Андре выкидывает из головы мысли о том, что может больше никогда не увидеть старшего Каулитца. Нет, он увидит его, он увидит его в сознании, он обнимет его, а Том улыбнется и отмахнется от его объятий, сказав, что он ненавидит обниматься.
Все будет хорошо.
========== Chapter thirty two ==========
Комментарий к Chapter thirty two
But only you can make it better
Nothing will be bigger than us
When we’re standing side by side
Hurts – Nothing Will Be Bigger Than Us
Билла выписывают, Гордон подписывает за него все бумаги, потому что младшего Каулитца признали недееспособным три недели назад, когда его забрали из палаты Тома. Билл сжимает зубы, но понимает, что так будет лучше. Осталось вытащить из клиники и Тома, тогда все будет хорошо.
–Сын, я отвезу тебя домой, сам после вернусь сюда. Тебе нужно поспать, завтра сможешь приехать обратно.
–Я не хочу оставлять Тома одного, здесь. Я могу спать в его палате, все хорошо.
Гордон улыбается, но настаивает.
–Если хочешь, я лично приеду за тобой завтра, привезу сюда. Но сегодня ты поедешь домой.
Билл кивает, потому что понимает, что спорить с отцом бессмысленно.
–Только я зайду к нему, хорошо?
–Конечно. Я буду ждать тебя внизу.
Билл заходит в палату брата, целует его в висок и садится на кровать.
–Меня выписали, папа отвезет меня домой. Я буду с тобой каждый день, но сегодня, он настоял, я должен поспать. Я вернусь завтра, даже не думай, что, наконец, отдохнешь от меня. Я… я не был дома почти два месяца, я не знаю, как я смогу… Я не хочу возвращаться туда один, но я должен. Я знаю, что… даже когда ты очнешься, пройдет много времени, прежде чем тебя выпустят отсюда. Марго и Гордон, я слышал их разговор. Марго сказала, что чем дольше ты в коме, тем сложнее ты будешь возвращаться. Тем сложнее тебе будет восстанавливаться. Она сказала, что уже прошло много времени. А еще, Том, твои легкие, они заживают. И ребра тоже, кости почти срослись. Тебе, оказывается, поставили металлические спицы, чтобы помочь им, теперь ты будешь пищать при каждой рамке. – младший улыбается, но улыбка быстро сходит с его лица. – Мне страшно, Том. Хотя, тебе наверняка еще страшнее. – Билл кладет голову на руку Тома, целует его в запястье. – Будет страшно и трудно, я знаю, будет очень страшно и трудно, но мы сможем. Только ты… ты проснись, хорошо? Мне пора, отец ждет внизу, я приеду завтра с утра. – Билл целует Тома висок, поднимается с его кровати. – До завтра, Том.
Младший Каулитц спускается вниз, Гордон нервно стучит пальцами по стойке регистрации, но, увидев сына, улыбается.
–Поехали, Карла тебя заждалась.
Билл вопросительно смотрит на отца, мотает головой из стороны в сторону.
–Я думал, ты отвезешь меня в нашу с Томом квартиру. Я хочу домой.
Гордон, кажется, перестает дышать. Они не были в ней с того момента, как Том попал в аварию, а значит, там все осталось так, как это оставил Том.
–Билл, я думаю, будешь лучше, если ты побудешь у нас.
–Нет, пап. Я не был дома два месяца, я хочу домой. К нам домой.
–Сын, там… Я не думаю, что тебе стоит это видеть.
Билл пожимает плечами, догадываясь, о чем говорит отец.
–Хуже уже не будет, пап. Я хочу домой, пожалуйста, отвези меня домой.
Гордон, сжав зубы, кивает. Он давно хотел отправить кого-нибудь, чтобы там убрались хотя бы немного, но на это не осталось ни сил, ни времени.
–Пообещай мне, что скажешь сразу, если захочешь уехать. Ты не останешься там, если это принесет тебя хотя бы сотую долю того, что сможет сломать тебя.
–Ты увидишь, если что-то пойдет не так.
–Сын, я верю тебе, но, пожалуйста.
–Все будет хорошо, пап, я обещаю.
Билл садится в машину, пристегивается, опускает окно.
–Ты можешь дать мне сигарету? Я умираю, как хочу курить.
Билл оборачивается на отца, Гордон жестом указывает ему на бардачок.
–Там… там должны остаться.
Билл открывает ящик, с облегченным вздохом обнаруживает там свои красные “Мальборо”. Он щелкает зажигалкой, глубоко затягивается.
–Господи…
Легкие заполняются дымом, Билл физически чувствует, как никотин распространяется в крови, принося ощущение такой нужной сейчас легкой головы.
–Сын, я же не должен говорить тебе о…
Гордон не успевает закончить, как Билл вскидывает руку, прося его замолчать, и медленно, четко проговаривает:
–Нет, не нужно. Я не идиот, теперь все будет хорошо.
Гордон кивает, выдыхая с облегчением. Они едут в тишине, пока, не подъехав к дому близнецов, отец не спрашивает еще раз:
–Ты уверен?
–Я никогда не был ни в чем так уверен, как в том, что сейчас я хочу домой.
Младший хватает сумку с вещами с заднего сиденья и выходит из машины. Билл чувствует страх, который змеями ползает под кожей, когда Гордон открывает дверь в их квартиру.
Билл хватается за косяк двери, едва кинув взгляд на квартиру. Гордон почти хватает его за руку, чтобы увести отсюда, но Каулитц делает уверенный шаг, заходит в гостиную.
Билл видит, что все, что можно было разбить – разбито. Зеркало в прихожей в трещинах и засохшей крови, младший слышит, как под ногами хрустят осколки стекла, звук эхом отражается в его голове. Бессчетное количество бутылок виски, стеклянный стол стал огромной пепельницей. Билл видит свою футболку, которая запачкана огромными темными пятнами. Светлый ковер превратился в темно-серый от пепла и разлитого виски.
–Давай уедем, сын, пожалуйста.
Даже Гордону тяжело смотреть на это, но Билл произносит уверенное “Нет”. Младший подходит к креслу, проводит рукой по твердой корке засохшей крови, кусает губы, закрывает глаза.
–Что я наделал.
–Давай поедем к нам, я найму кого-нибудь, кто здесь уберет, а после ты вернешься сюда.
Билл падает на кресло, достает сигарету, рука заметно дергается, но он не обращает на это внимания. Закуривает.
–Нет, я сделаю все сам. – Гордон вопросительно смотрит на сына, но Билл, кажется, даже не замечает его. – Я уберусь здесь сам, я снова сделаю эту квартиру нашим домом. Ты можешь ехать домой, пап, все будет хорошо.
Гордон всматривается в Билла и видит, наконец видит, что младший полностью в себе, он контролирует все, что чувствует. Отец видит, как сыну больно и страшно, но Билл уверен в себе и в том, что делает.
–Не твори глупостей. Таблетки в твоей сумке, не забудь принять. Если что-то случится или что-то будет нужно – сразу звони.
Билл затягивается и улыбается.
–Конечно, пап. Я, наверное, позову Андреаса, после того, как уберусь здесь. Я устал засыпать один.
С плеч Гордона, кажется, упала каменная глыба.
–Господи, да, это отличная идея. Заехать за тобой завтра?
–Да, забери меня. До завтра.
Гордон кивает, разворачивается в дверях и уходит. Билл шумно выдыхает, закрывает глаза, откидывается на кресле. Он курит одну за одной, не в силах открыть глаза и посмотреть на квартиру.
Проходит больше часа, прежде чем Билл находит в себе силы встать и начать убираться. Он несколько раз режет пальцы битым стеклом и посудой, но не обращает на это внимания. Билл думает о том, что нужно будет поменять мебель и ковер, перед тем, как Том вернется. Нужно будет стереть здесь все следы того, что случилось.
Все новое, включая их.
***
Гордон приезжает в больницу спустя пятнадцать минут после звонка Марго.
Старший дышит.
Старший дышит сам.
Тома трясет от страха и боли, он пытается закрыть глаза и провалиться в этот бесконечный сон обратно, лишь бы не было так больно, господи.
Билл врывается в палату, когда все искусственное уже вынуто из тела Тома, Билл едва может стоять на ногах, он подходит к кровати брата и падает на колени.
–Твою мать, Том…
Плечи Билла судорожно поднимаются и опускаются, Гордон обнимает его со спины и поднимает на ноги.
–С ним все будет хорошо. Он на морфине, ему очень больно, но он очнулся, все остальное пройдет. Все будет хорошо, Билл, твой брат жив.
Младший резко поднимается, подходит к Тому, хватает его за руку. Гордон знает, что он должен выйти и оставить их одних, но он не может сделать и шага. Билл судорожно целует ладонь брата, Том дышит со свистом и стонами. Он без сознания, но Билл чувствует, что брат жив: его руки впервые не холодные.
–Пап, пожалуйста…
Билл просит Гордона выйти, тот кивает, мелко проговаривая: “Конечно”. Они остаются одни и Билл касается губами щеки брата.
–Ты… я приехал сразу, как отец позвонил мне. Я… Том, спасибо, господи, Том, спасибо.
Билл сжимает руку Тома, он звучит, словно заевшая пластинка, проговаривая одно слово: “Спасибо”. Внутри словно пожар, Билла трясет и он не может остановить себя.
–Я буду здесь, хорошо, я буду здесь, когда ты снова проснешься. Я не могу представить, как тебе больно, пожалуйста, терпи, я буду здесь.
Билл садится на стул, опускает голову на кровать брата. Он старается не спать, но таблетки и три часа утра заставляют его глаза закрыться.
Младший просыпается от едва слышного стона брата. Он резко поднимает голову и понимает, что еще немного – и он потеряет сознание.
–Привет.
Билл кладет ладонь на щеку Тома, тот отдает все свои силы, чтобы просто открыть глаза. Билл пропадает, когда видит в них такую боль, что даже от представления о ней его начинает тошнить.
–Тебе очень больно, я позову медсестру, тебе поднимут обезболивающие, господи, Том, ты…
Старший закрывает глаза и… улыбается?
–Би… – все, что Том в состоянии проговорить, даже, скорее, простонать. Все тело отказывается его слушать, оно просто непрерывно сильно болит.
–Тшш, молчи, ладно? Я здесь, я с тобой, все хорошо, все просто потрясающе. Ты должен спать, ладно, ты…
Билл видит дорожки слез на щеках брата, перестает дышать.
–Нет, нет, хватит, Том, все хорошо. – младший стирает их большими пальцами, смотрит Тому в глаза и умоляет бога, или кого угодно, кто там есть, чтобы это ему было так больно, не брату. – Я так ждал тебя, Том, я так ждал.
Билл понимает, что рыдает в голос, только когда ему перестает хватать воздуха. Медсестра говорит, что ему нужно выйти, но он в одно мгновение собирает себя и отрицательно машет головой.
–Я остаюсь.
Женщина пожимает плечами.
–Тому нужны обезболивающие и много сна. Вам тоже нужно поспать, время пять утра, силы будут нужны.
–Я остаюсь.
Билл садится на стул и держит Тома за руку, пока тот снова не проваливается в сон.
Конца никогда нет, есть только начало.
========== Chapter thirty three ==========
Комментарий к Chapter thirty three
Water wash over me, cool me down
Jack Garratt – Water
Билл читает контракт, который забрал вчера у Марка, сидя в палате Тома. Младший Каулитц снова будет работать, но без подиума. Он перелистывает кучу бумаг, иногда вчитываясь в слова. Раньше это делал Том, но, естественно, сейчас Биллу придется разбираться со всем самому. Он прочитывает все, кидает бумаги на подоконник. Гордон должен прочесть и подписать, Билл отдаст ему их позже.
Билл слышит, как дышит Том, и он никогда даже подумать не мог, что будет так рад этому звуку. Старший, словно почувствовав улыбку брата, открывает глаза. Билл в мгновение оказывается у его кровати, дает ему стакан воды.
–Привет. – младший касается губами его руки, и его улыбкой, наверное, можно пускать солнечных зайчиков.
Том прикрывает глаза, с трудом соображает, что произошло. Он в больнице, но почему он здесь?
–Я…
Прошло четыре дня с того момента, когда брат вышел из комы, с тех пор он почти все время спит, Билл ничего не успел ему рассказать. Билл чувствует, как Тома легко потряхивает, он сильнее сжимает его руку, жестом просит его молчать, но Том сжимает зубы и через пелену боли проговаривает:
–Как ты?
Билл задыхается, потому что это он должен спрашивать об этом брата. Он должен узнать у него, слишком ли ему больно, как он чувствует себя.
–Я слишком многое должен тебе рассказать, я…
Том постепенно начинает понимать, что его тело не слушается его, он пытается сжать руку брата, но пальцы едва касается руки Билла. Младший чувствует это, видит, как в глазах Тома поселяется животный страх.
–Все хорошо, это пройдет. Ты… ты попал в аварию, Том, из-за меня.
Том закрывает глаза, в его голове мелькают картинки того вечера, то, как было больно. Он вспоминает, что Андреас нашел Билла, что он поехал к нему.
–Нет… я, – старший пытается, изо всех сил, старший пытается отогнать боль, которая почти заставляет его потерять сознание, он сжимает зубы и делает то, что должен. – Я люблю тебя.
И Билл расходится по швам, разбивается на мелкие осколки.
–Я тоже люблю тебя, Том, безумно, ты… Ты не должен напрягаться, ты… – младший пытается подобрать слова, чтобы рассказать брату обо всем, но понимает, что эту правду никак не подать, кроме как чистой. – Ты был в коме три недели, Том. – старший с шумом и стоном выдыхает, зажмуривается, но заставляет себя открыть глаза. – Врачи сказали, что сейчас с тобой все будет хорошо, просто нужно… Нужно восстанавливаться, Том, возможно, долго. Марго наблюдает за тобой, все будет хорошо.
–Билл, как ты?
Том, кажется, уже забыл о том, что был практически мертв три недели, что сейчас в его голове звезды от того, как ему больно. Билл ложится рядом с ним, осторожно кладет руку на его грудь.
–Со мной все хорошо. Я… я лежал в психиатрии, я даже разговаривал с врачами, представляешь? Я принимаю препараты, все хорошо. Я даже контракт подписал, возвращаюсь на работу. И ты… Ты снова жив, я… Прости меня, Том, пожалуйста, прости.
Том чувствует, что брат плачет, кусает губы от того, что не может даже обнять его. Все мышцы залиты горячим свинцом, он с трудом даже глаза держит открытыми.
–Ты не… – Билл знает, что Том хочет сказать ему, что младший ни в чем не виноват, что он прощает его, Билл видит это в его глазах.
–Я виноват, Том, это из-за меня ты здесь. Но я обещаю, что скоро ты будешь дома. – Том перестает дышать, когда понимает, что Билл вернулся в квартиру, которую Том оставил после себя. Квартиру, в которой он умирал. – Я вернул все на место, я перестелил ковры и мебель поменял тоже. Теперь это снова наш дом. Не переживай, все хорошо. – старший Каулитц закрывает глаза и проклинает себя. – Не смей винить себя ни в чем, даже не думай об этом. Я устроил Ад и сломал тебе жизнь.
Билл обнимает Тома, почти невесомо, но старший Каулитц снова чувствует Билла рядом, и это все, что для него важно.
–Я же… – Том почему-то задыхается, старается восстановить дыхание, Билл кладет руку на его грудь, просит дышать. – Я же надолго… здесь?
Том, кажется, отдал все свои силы, чтобы задать простой вопрос. Младший Каулитц видит, что должен утешить брата и сказать, что его тело быстро восстановится, но он прекрасно понимает, что Том уже почувствовал все сам.
–Я могу позвать Марго, если хочешь, она все тебе расскажет. Я, честно говоря, не слушал, после фраз о том, что будет больно. – Билл приподнимается, смотрит в глаза Тома, тот только кивает и закрывает глаза. Младший тут же звонит мачехе, вызывая ее из отделения. – Она сейчас будет.
Старший пытается хотя бы немного приподняться на кровати, хватаясь за белую простыню, Билл останавливает его, говоря, что это все еще опасно.
–Я хочу домой. – едва слышно проговаривает Том и Билл понимает, что брат не станет сдаваться.
–Так, лег обратно, даже не думай об этом. – Марго входит без стука, тут же пытается образумить старшего. – Привет, Том, я рада тебя видеть.
Том едва заметно улыбается, Билл хватает его за руку.
–Как скоро он сможет поехать домой? – младший смотрит на Марго с паникой, которую она ощущает кожей. Женщина подходит к братьям, садится на кровать, в ногах старшего.
–Завтра начнется восстановительная терапия, тебе придется почти заново учиться ходить. Больно будет, Том, безумно, но это придется терпеть. Мышцы атрофировались не сильно, я думаю, это займет недели три, может быть, меньше. Все это время ты будешь в корсете, если, конечно, не хочешь, чтобы после полного заживления ребер мы вытащили из тебя спицы. С ними можно жить, но люди предпочитают их убрать. – Марго поднимается, берет Тома за руку, осторожно сжимает ее в локте. – Постарайся сжать мою руку так сильно, как сейчас можешь. – женщина берет ладонь Тома в свою, а у того, кажется, сейчас зубы раскрошатся от того, как сильно он пытается. – Хорошо, все, расслабься. Все будет хорошо, через три недели ты сможешь поехать домой. – Билл улыбается, Тому хватает сил только на то, чтобы кивнуть. Это долго. Три недели – это безумно долго. – И, Том, не вздумай геройствовать, если хоть одно движение приносит тебе боль, которую ты не можешь терпеть – перестань. Твои легкие буквально в заплатах, на них десятки швов. Если что-то пойдет не так, то я не знаю, сможешь ты ли пройти через все еще раз. НЕ ВЗДУМАЙ.
Старший Каулитц перестает ее слышать, все это – какой-то безумный цирк, он же не умирает, ему просто нужно восстановить тело, сделать так, чтобы но снова его слушалось. Нужно пережить боль, и все будет хорошо.
–Как все будет проходить? – Билл поднимается, поправляет на Томе одеяло.
–Все стандартно, ничего сверхъестественного: его будут забирать утром, физиотерапевты будут работать с ним до обеда. Все будет хорошо, ни о чем не переживайте. Самое страшное, что могло произойти – уже произошло. Все, мне пора работать, еще увидимся, Том.
Марго сжимает руку старшего, улыбается. Том повторяет ее жесты, Билл провожает ее до дверей палаты.
–Следи за ним, не давай делать то, к чему он еще не готов, это важно, это, в конце концов, опасно для него. – женщина целует Билла в щеку и уходит. Младший прекрасно понимает ее: Том сейчас решил, что чем быстрее он восстановится, тем быстрее сможет оказаться дома. И будет делать все, что в его силах, чтобы выйти из больницы как можно раньше. Да и то, что не в его силах, он тоже будет делать.
–Том, ты же слышал Марго, пожалуйста, не прыгай выше головы хотя бы сейчас. Я обещаю, скоро ты окажешься дома, просто потерпи, ладно?
Старший стеклянным взглядом смотрит в стену и кивает.
–Я… постараюсь.
Том закрывает глаза и снова цепляется в простынь так, что ему кажется, будто кости в кисти ломаются в нескольких местах.
Почему так больно.
Когда его тело снова станет слушаться его.
Когда не будет больно?
========== Chapter thirty four ==========
Комментарий к Chapter thirty four
This is our time
No turning back
We could live, we could live like legends
Ruelle – Live Like Legends
Том хватается за стену, наклоняется вперед, пытается отдышаться. Гордон подхватывает его за талию, удерживая от падения.
–Никогда не думал… – старший пытается глубоко вдохнуть, но легкие все еще плохо работают. – никогда… Что дышать и ходить будет так трудно.
Старший ходит на терапию каждый день, в течение почти двух недель, его мышцы снова слушаются его, но он слишком быстро устает.
–Ты уже сделал слишком много, присядь и отдохни, куда ты торопишься. – Гордон подводит Тома к кровати, силой заставляет сесть. – Через неделю будешь дома, терпи и не перенапрягайся.
Том кивает, сжимает и разжимает кулаки.
–Билл на съемках?
–Да, я устал подписывать все его контракты, это, оказывается, жутко выматывает. – Гордон усмехается, Том улыбается и кивает.
–Когда-то я их читал, прежде, чем он подпишет, но вскоре все эти листы стали просто листами с текстом. Когда он сможет снова подписывать все сам?
Гордон глубоко вдыхает, склоняет голову на бок.
–Когда Йост даст на это согласие. Он разговаривал с ним позавчера, Билл начинает огрызаться снова, снова отказывается обсуждать болезнь.
–Препараты принимает? – Том осторожно поднимается с кровати, Гордон не успевает поддержать его.
–Да. По крайней мере, говорит, что да.
–Его проверяют на наличие наркоты в крови? – Том сжимает зубы и неуверенно ходит от одной стены до другой.
–Да, в этом он безупречно чист.
Том неуверенно кивает, кусает губы, поддерживает правую сторону ребер левой рукой, справляется с болью.
–Сын, тебе больно, сядь и сиди, господи, перестань делать себе больно.
–Мне не больно, мне… неприятно. – Гордон видит, как Том пытается расслабиться, дышать спокойнее.
–Я должен забрать Карлу из садика, Билл будет через пару часов. Я хочу, чтобы ты лежал в кровати и по-минимуму двигался, Том. – Гордон подходит к Тому, подхватывает за талию и уводит к кровати, заставляя лечь.
–Я устал лежать, пап, я безумно хочу курить, можно я хотя бы на улицу выйду.
Том смотрит на отца, Гордон прекрасно понимает сына, который провел в больнице две недели, пытаясь научиться даже ходить заново.
–Тебе нельзя курить, даже не думай об этом. Да и спускаться нужно четыре этажа.
–Тогда я хотя бы похожу около больницы, на улице лето, в конце концов.
Каулитц младший с улыбкой поднимается, накидывает на плечи легкую кофту, Гордон улыбается, чуть склонив голову.
–Ты же не сдашься, да?
–Я вышел из комы, я заново научился ходить. Естественно, я не сдамся.
Том легко смеется, останавливая себя, потому что в ребра снова словно всаживают раскаленные спицы.
Это пройдет.
***
Том долго молча смотрит на Билла, когда тот с улыбкой врывается в его палату. Младший кидает на пол сумку, подходит к брату, обхватывает его лицо и долго, глубоко целует. Билл чувствует, как Том улыбается, разрывает поцелуй.
–Наконец ты можешь целоваться, не задыхаясь. – Билл смеется, Том хватает его за запястье, заставляя упасть на кровать, прижимает спиной к груди.
–Я могу не только это. – Том обхватывает Билла за талию, прижимает к себе сильнее. – Что произошло с твоими волосами? И вообще, что произошло с тобой?
Билл смеется, берет ладонь брата в свою, целует.
–Я снимался для L’Officiel, они полностью осветлили меня. Я не против, мне нравится.
Билл запускает пальцы в светлые, пепельные волосы, откидывает их назад. Он сильно изменился за эти две недели: на лице легкая щетина, он не выглядит уставшим, это кажется Тому до нелепости странным. На Билле рваные свободные синие джинсы и обычная, но ярко-бирюзовая футболка.
–Ты безумно красив.
Билл смеется, запрокинув голову назад, целует Тома в шею.
–Мы идентичные.
Том кивает, целует Билла в макушку.
–Как ты? – младший оборачивается, с беспокойством смотрит на Тома.
–Отлично. Все, правда, хорошо. Я могу дышать, и я могу самостоятельно ходить, хотя Гордон все еще пытается держать меня за руку, как ребенка. Через неделю буду дома.
–Кстати, на тебя уже огромные планы. Андре зовет нас на свою выставку, на ту, где он нарисовал нас. Еще ты должен появиться со мной на вечеринке по случаю выхода этого самого L’Officiel, но это плюс-минус через месяц. Еще, Том, мы записаны к мастеру, что бил нам время нашего рождения, эскизы для тату уже готовы, я ездил к нему сегодня.
Старший Каулитц удивленно смотрит на Билла, тот хитро улыбается и только еще раз целует его.
–Не расскажу, пока не приедем к нему в студию.
–Билл… – Том закатывает глаза, младший легко целует его в щеку. – Вообще, мне нужно вернуться на “DieDarling”, если меня, конечно, там все еще ждут.
–Позвони прямо сейчас, скажи, что готов снова работать. – Билл воодушевленно протягивает брату телефон, но Том устало мотает головой.
