Текст книги "Тенебрариум (СИ)"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 46 страниц)

Вся эта волокита с привязавшимся ко мне мутантом, тоже стала для меня своеобразным испытанием, в процессе которого я начал замечать за собой не вполне нормальные порывы, а именно, внезапные вспышки бессмысленной агрессии, когда я набрасывался на врага и полосовал его ножом до полного изнеможения. Сначала, это заметила Райли, затем – альма. После чего, мне самому стало понятно, что это уже не обычные приступы злобы, а что-то из области психопатологии. И об этом стоит серьёзно задуматься. Ведь я никогда не впадал в подобное буйство. Да и вообще, по жизни, не был злым и агрессивным. Значит, какой-то психический сдвиг всё это время дремал где-то внутри меня, ничем себя не проявляя, как мина замедленного действия, и вот, под влиянием побуждающих обстоятельств, таймер включился, начав превращать меня в кого-то другого. В того, в кого я совсем не хотел превращаться. Хорошо, что я над этим задумался, и вовремя остановился, постаравшись максимально заглушить потоки рвущейся из меня ярости. А избавившись от прометеева орла, я смог излечиться от этой напасти, восстановив свой психический баланс, и вновь обретя полный контроль над рассудком, что несказанно поможет мне в недалёком будущем. Вместе с этим, я начал лучше разбираться в самом себе, научился открывать внутренние резервы, и блокировать нежелательные порывы на самой начальной стадии. Труднее всего оказалось найти гармонию с самим собой. И в этом мне очень помог альма, общение с которым открыло мне глаза на многие вещи. Об альме, а точнее об Аверьяне Васильевиче Никанорове стоит поведать отдельно.

Как я уже упоминал ранее, белый шаман, поначалу, не был настроен на общение. Обосновавшись на новом месте, старик сразу замкнулся в себе, и, как мне показалось, избрал позицию нелюдимого буки: грубого и вечно всем недовольного. Натуральный Бабайка, как его называла Тина. Но его недружелюбная отстранённость была напускной. Немного освоившись, и привыкнув к новому месту, призрачный сосед постепенно начал выходить со мной на контакт. Казалось, что добиться его внимания нечеловечески сложно. Однако, это предубеждение оказалось ложным. Разговорить альму и втереться к нему в доверие не составило почти никакого труда. Но, обо всём по порядку. Я вызвался относить альме угощение по двум причинам. Во-первых, мне захотелось “разгрузить” Райли, для которой это занятие было как острый нож к горлу. Во-вторых, мне самому было интересно, что замышляет непредсказуемый старик, и чего от него можно ждать. В условленное время, взяв мясо, я отправился в гости к соседу. Райли предупредила, что подношение нужно оставлять в специальной коробке, которая стоит прямо у дверей квартиры. При этом, заходить в саму квартиру ни в коем случае нельзя. Зайдя в коридор, я поздоровался. -Здоровее видали, -послышалось из-за двери. Впервые шаман подал голос. -Я Вам угощение принёс. -А почему ты, а не твоя страшила? -Она… Э-э, заболела немного. -Чем? Воспалением хитрости? Ладно, оставь в ящике у входа, и катись. Осмотрев ящик, я понял, что открыть его крышку полностью было нельзя, из-за намотанной на ней цепи, сомкнутой замком. Возможно было лишь приподнять её слегка, что я и сделал, бросив мясо внутрь. А после, вместо того чтобы уйти, постучался в дверь. -Кто там? -Это опять я – Писатель. -Я же тебе сказал, топай отсюда. -Да я слышал. -И почему не топаешь? -Хотел узнать, не нужно ли Вам ещё чего-нибудь? -Не нужно, благодарствую… После паузы, продлившейся несколько минут, я вновь постучал. -Ты всё ещё здесь? -Вы же сами это прекрасно знаете. -Писатель, оставь меня в покое! -Не хочу. -А чего хочешь? -Хочу в гости зайти. Можно? -Я не жду гостей. Уходи, и не зли меня. -Да я только на минутку. Мне интересно посмотреть, как Вы устроились. -Вот привязался. Хорошо. Заходи. Ноги вытирай! Дождавшись разрешения, я открыл дверь и шагнул за порог. В голову ударил прилив, и по телу пронеслось электрическое покалывание. Качнувшись, я ухватился за вешалку. Что ещё за фокусы? В глазах зарябило, а когда прояснилось, то я пошёл на свет, льющийся из комнаты, откуда доносилось бормотание радио. Вместо промёрзшего и опустошённого помещения, я увидел обычную, жилую квартиру, с целой мебелью, новыми обоями и коврами. Раздвинув руками наборную, декоративную шторку, закрывающую межкомнатный проём, я вошёл в зал, где увидел хозяина, восседавшего в кресле. Старик выглядел хмурым и каким-то уставшим. Одет он был во фланелевую рубашку, трико и тапочки. Обычный одинокий дед. -Ещё раз здравствуйте, -заулыбался я. -Ух, ты! Как у Вас тут уютно стало! -Как было, так и есть, -пробурчал тот. -Это иллюзия. Не понял, или прикидываешься? -Да понял-понял. Я про иллюзию и говорю. Её же тоже нужно суметь создать. -Да чего там уметь? Было бы желание. -У меня, например, тоже есть желание создавать иллюзии, но я не умею. Научите? -Обойдёшься. Посмотрел, и буде! Топай до хаты. И своей страшиле передай, чтобы не отлынивала от обязанностей. Болящая, тоже мне. -Почему Вы так хотите от меня избавиться, Аверьян Василич? Неужели Вам не скучно тут сидеть одному? -А почему мне должно быть скучно? -Людям свойственно общаться. Без общения наступает тоска. Вы столько времени прожили в одиночестве. Представляю, каково Вам было. -Не представляешь. И не надо об этом. -Хорошо. Не буду… Просто мы с Вами немного похожи. Я, как и Вы, застрял в чужом мире, где кроме меня людей нет вообще. Есть изгнанники. Но они… Немного другие, что ли. И, если честно, я скучаю по людям. Особенно я это почувствовал в Призрачном районе, где всё было очень похоже на мой родной мир. Но вижу, что Вам это не интересно. Простите. Мне действительно нужно уйти. -Подожди, Писатель, -старик зыркнул на меня из-под бровей. -Ты правда считаешь, что я – человек, а не… Ну, там, призрак, или что-то вроде? -Абсолютно. Вы потеряли тело, но не лишились разума. А человек живёт, пока живёт его разум, я так считаю. -Ну, допустим. Присядь, посиди со мной, если хочешь. -Спасибо, -я уселся на кресло, напротив него. -Чего ты так на меня смотришь? Как на обезьяну в зоопарке, честное слово. -Вовсе нет. Вы меня, конечно, простите за дерзость, но вот я гляжу на Вас и думаю: “Ну не похожи Вы на шамана ни капельки. Я, конечно же, никогда не видел живого шамана. Только по телевизору. В научных передачах и художественных фильмах. Но, всё равно, мне кажется, что Вы к ним не относитесь”. С тревогой в душе, я ждал, что альма разозлится, или обидится, но вместо этого, он простодушно рассмеялся. -Не похож на шамана, говоришь? Хе-хе-хе. Ну, наверное, потому, что я на самом деле никакой не шаман. Дед мой был настоящим шаманом, это да. А я увлёкся этим делом относительно недавно. Ну а раньше, был ярым материалистом, ага. Хотя, почему раньше? Я и сейчас, в общем-то, им остаюсь. Верю, что всё во Вселенной можно обосновать логически, с научной точки зрения. -Шаман-материалист? Но как такое возможно? -О-о-о. Ещё как возможно, Писатель, ещё как возможно. Думаешь я верю во всю эту астральную ерунду? В духов? В какие-то божества? Нет, конечно. Все эти камлания и антураж – всего лишь способ не сойти с ума. Видишь ли, какая хитрая штука получается. Человеческий разум крепок лишь до той поры, пока он в состоянии найти объяснение происходящему. Когда же начинают твориться вещи, выходящие за пределы понимания, то остаётся два пути: Либо рехнуться, в безуспешных попытках постичь непостижимое, либо свести все умозаключения к единому знаменателю, а именно: “Всё, что выходит за рамки обыденности – есть божественное проявление, недоступное простому смертному”. Замкнуть все неразгаданные загадки на Боге – лучший способ избавиться от головной боли, связанной с поиском ответов на сложные вопросы. “Почему всё так случилось?” – “На всё Воля Божья!” Коротко и ясно. -Что-то я не совсем понимаю, причём здесь шаманизм? -При всём, при том же. Шаманство, как и религия, по-сути своей, абстрагирование от науки и замыкание на божественных, или потусторонних проявлениях. Когда попадаешь в такую ситуацию, как я, очень трудно удержаться наплаву. Самое обидное, что на каком-то подсознательном уровне ты понимаешь суть происходящего, но рационально обосновать никак не можешь. Был бы я, к примеру, Ломоносовым, возможно и нашёл бы ответ. Был бы Эйнштейном – нашёл бы его наверняка. Но я не настолько умён. Хоть и дружил с физикой в своё время. Ну, когда ещё был обычным человеком, из плоти и крови. А после того, как это случилось… Я ведь был не один такой. Кому так же “повезло”. Были и другие. Я видел, как они сходят с ума, друг за другом, от безысходности. Превращаются в безумных вампиров, пытающихся утолить свой энергетический голод за счёт несведущих. Я не хотел становиться таким, но чувствовал, что это неизбежно. И тогда, я вдруг вспомнил про своего деда-шамана. Как он учил меня концентрироваться, входить в транс. Как рассказывал про “тонкий мир”, где обитают добрые духи. Раньше я считал это мракобесием и бредом необразованных стариков, но когда самого прижало, и стало понятно, что выхода больше нет, всё, что мне оставалось – это спрятаться за дремучими дебрями дедовских наветов. Благодаря этому, я спасся и сохранил свой рассудок. -Теперь мне всё понятно, -кивнул я. -И, знаете, я нисколько не разочарован, что Вы не шаман, а обычный человек. Напротив. С обычным человеком и общаться проще. Пожалуйста, расскажите мне о себе. -Тебе это правда интересно? -Очень! -Странно. За всю мою долгую жизнь, никого моё прошлое особо не интересовало. А ты вдруг интересуешься. Почему? -Почему?! Передо мной сидит внук настоящего шамана! Единственный выживший иликтинец! Человек, умудряющийся существовать без тела! Мастер, способный создавать иллюзорные миры, и обращающий в бегство огромных экрофлониксов, как крошечных мышек! Вы – уникальный человек, Аверьян Васильевич! И я хочу узнать про Вас как можно больше. Старик был явно поражён моим пламенным обращением. Какое-то время, он даже не знал, что ответить, и я впервые заметил в его глазах неподдельное смущение. -Я даже не знаю, с чего мне начать, -пробормотал он. -Давайте, с самого начала. -С начала? С рождения, что ли? Да ну. Ничего особенно интересного в моей биографии не было. Ну, дед был шаманом, ну и что? Большую часть своей жизни я прожил во вполне современных, городских условиях. У деда с бабкой жил только в раннем детстве. Они были юкагирами. Это такой очень маленький северный народец, который когда-то был многочисленным, но постепенно вымирал, ассимилировался другими народами. Всё дело в менталитете юкагиров: добрых, честных и совершенно не воинственных людей. Испокон веков, юкагирские общины жили в гармонии с природой. Как и другие северные народности, это прекрасные охотники, рыболовы, следопыты и собиратели таёжных даров. Народ простой и неграмотный. Что и понятно. Когда вся твоя жизнь зависит от того, сколько дичи ты настреляешь, или сколько рыбы наловишь – тут уже становится не до интеллектуальных размышлений. Главная задача – пережить очередную суровую зиму, при этом не замёрзнув и не околев от голода. Когда пришли коммунисты, началось повальное насаждение грамотности. До сих пор помню плакат, который висел у нас дома – “Ребёнку место в яслях, а не в тундре!” Ну, так вот, на волне этой пропаганды, детей из общин и стойбищ начали в добровольно-принудительном порядке свозить в райцентры, в интернаты. Среди таких детишек была моя матушка. Девочка не большого ума, зато чрезмерно любознательная. Учиться ей было трудно, но она очень старалась, тянулась к знаниям. Так закончила школу, поступила в Якутский медицинский техникум, и там, во время практики, познакомилась с моим отцом. -Он был доктором? -Да. Очень хорошим, кстати. В Якутск попал по распределению. В итоге, так там и остался. Маму он очень сильно любил. Называл её “моя якутяночка”, хотя она и не якутка вовсе. Крепкая у них семья была. Отец был человеком необычайно умным. А матушка – до самой смерти сохранила детскую любознательность. Муж для неё являлся кладезем знаний. Ну, а тому, в свою очередь, нравилось подолгу разъяснять ей те, или иные прописные истины, как ученице. Поэтому, у них сохранялась полная идиллия. -Вы говорили, что Ваш отец был русским. -Да, русским. Более того, он был упёртый коммунист. -И это не помешало ему найти общий язык с родственниками Вашей матушки? В особенности, с её отцом? -Ничуть не помешало. Там же всё было по любви и по взаимному согласию. А национальных конфликтов в тех краях я вообще не припоминаю. Юкагиры всегда уважали русских, а русские – уважали юкагиров. Может быть, у родственников и соплеменников по материнской линии и возникало какое-то недовольство, касаемо их брака, но в открытую его никто не проявлял. Отца приняли как своего, и он всегда был почётным гостем в юкагирском селении. Меня тоже считали своим. Хоть я и полукровка. Поэтому, нет, никаких проблем в национальном вопросе мы не испытывали. -А как же Ваш отец мирился с тем, чем занимался тесть? Разве в те времена коммунисты не боролись с шаманством? -Боролись. И отец был, конечно же, ярым противником этого дела. Постоянно спорил с дедом, пытался его переубедить, но так и не смог. Всё говорил деду: “Это же мракобесие! Каменный век! Ты меня позоришь! Из-за тебя, на меня все косо смотрят!” А дед ни в какую. “Ничё ты не понимаешь”, -и всё тут. Много раз они так сходились в споре, и всё безрезультатно. Каждый оставался при своём мнении. -Значит, репрессии Вашего деда не затронули? -А что его затрагивать? Он же безобидный был. В последние годы, стало модно рассказывать о том, что всех подряд расстреливали, гнобили в лагерях. Может быть, где-то такое, конечно, и было. За всю страну отвечать не берусь. Но в наших краях борьба с шаманизмом велась преимущественно цивилизованными методами. Ликвидировалась безграмотность, детей заставляли учиться, постоянно проводились лекции среди местных жителей. Даже мой отец несколько раз такие лекции читал якутам и юкагирам. Ну а шаманов, знахарей и прочих колдунов никто сразу в расход не пускал. Перво-наперво, с ними беседовали, и лишь потом, если они не унимались, применяли более жёсткие меры воздействия. Сажали, как правило, только тех, кто имел большую власть над односельчанами. Такие шаманы считались опасными, так как в любой момент могли настроить народ против советской власти. Так же, репрессиям подвергались знахари и знахарки, которые, не имея медицинского образования, занимались врачеваниями. Один раз, отец рассказывал, как в каком-то дальнем стойбище, на реке Лене, уморили молодую женщину, пытаясь вылечить её народными средствами, вместо того, чтобы отправить в райцентр, к врачу. Знахаря, который её лечил травами и заклинаниями, посадили. Было такое дело. Ну а дедушка мой никого не трогал, и угрозы для власти не представлял. Он даже был награждён. Дважды! -За что? Неужели за шаманство? -Нет, конечно. За помощь в сохранении культурного и языкового наследия малых народов. Хе-хе. Ты понимаешь, Писатель, альмы – юкагирские шаманы, отличаются от других шаманов, например, якутских, или эвенкийских. Они не столько жрецы, сколько хранители древних знаний своего народа. Из поколения в поколение, альмы бережно передавали эти знания для потомков. В первую очередь, язык и фольклор. Дед хранил в своей голове столько разных историй, легенд и сказаний, что за всю жизнь не успел пересказать мне их полностью. А сколько песен он знал… Память у старика была – дай Бог каждому. С ним всегда было интересно. За это его все очень уважали. Даже отец. Хоть и не мог смириться с его шаманским статусом. Но самого деда, как человека, он безусловно уважал. И дед к нему относился очень хорошо. Как сейчас помню, после очередного спора, отец, разгорячённый, выбегает из хижины, а дед спокойно говорит: “Василий – умный начальник. Очень умный. Но слышит только свой голос. Слышал бы другие голоса – стал бы ещё умнее”. Он, кстати, его так и называл – “начальник”. По-имени, редко. И только за глаза. В селении отца все так называли. Не только дед. Сколько раз папа говорил деду: “Отец, ну какой я тебе начальник?” А тот всё равно его так называет. Наверное, так юкагиры выказывали ему своё почтение. Может, слово “начальник” для них означало что-то вроде “господин”, или же они у заключённых из окрестных лагерей это обращение переняли – не знаю, обманывать не буду. Важно, что отец с дедом, несмотря на разногласия, крепко дружили, и часто ходили вместе на охоту. Меня с собой не брали. Мал ещё был. Ну а потом, война началась. Отец ушёл на фронт. Мы с мамой остались в Якутске. На время перебрались к деду. Жили у него, пока война не закончилась. Переживали сильно за папу. А дед всё время говорил: “Не бойтесь за Василия. Ворон его бережёт”. Хочешь верь, а хочешь не верь, но отца действительно что-то защищало. Сначала, он воевал с немцами, потом – с японцами, и за всю войну получил лишь одно лёгкое ранение. Бедро осколком зацепило. Вернулся домой только в начале сорок шестого, живым и невредимым. Вот радости-то было! Как только вернулся, сразу увёз нас обратно в Якутск. Хотели и деда с собой перетащить. Как раз в ту зиму бабка померла. Дед было согласился, и переехал к нам, в город, но прожил только полгода. Не по нутру ему была городская жизнь. Уехал обратно в тайгу. Три года ещё пожил в одиночестве и преставился. -А кто его награждал? -Дак, приезжали там. Какая-то бабёшка-филолог. Жила у нас около недели. Занималась изучением юкагирского языка. Дед её консультировал. Ещё приезжали собиратели народного фольклора. Ну как, помнишь, Шурик из “Кавказской пленницы”? Хе-хе. Вот, то же самое. Записывали сказки легенды… -Тосты? -усмехнулся я. -Не-ет, тостов не было. Песни были, это да. Танцы были. Камлания были, с бубном. Культурная программа, в общем. Дед всех очень радушно встречал. От него гости всегда уезжали довольными. Ну а потом и награды, хе-хе, нашли героя. Да-а, дед у меня был большим знатоком в области устного народного творчества. А я, к стыду своему, подкачал. Память дырявая. Почти ничего из его рассказов не запомнил. Одно только в памяти осталось. Дед часто возвращался к “Вороньему эпосу”. -Что это? -Ворон – священная птица. Не только у юкагиров. Но и у большинства северных народов. Он считается создателем мира, первоосновой. Поэтому, именно ему посвящено так много легенд и преданий. -Вы упоминали, что белый ворон – это Ваш тотем. Значит, он помог не только Вашему отцу, но и Вам? -Можно и так сказать. Я до сих пор не понимаю, реальностью это было, или безумием? Когда я заблудился во мраке, когда отчаялся, появился он, и вывел меня на свет. Удивительное дело, Писатель. Слушая истории деда, про духов, обитающих в тонком мире, я считал их небылицами. А теперь, после пережитого, всё больше склоняюсь к мнению, что эти сказки имеют под собой вполне реальную основу. Старик разговорился. А я надеялся, что он вот-вот доберётся до действительно интересующих меня тем: проекта “Затемнение” и катастрофы в Иликтинске. Но дед увлёкся воспоминаниями из своей прошлой жизни. Останавливать и сбивать его с мысли было бы делом неправильным. Он только что нашёл “свободные уши”, чему был несказанно счастлив. Пока он видит во мне благодарного слушателя, а не коварного добытчика информации, у меня есть шанс узнать всё то, что знает он, в полной мере. Вот я и слушал его, не торопя и не перебивая. Дальше, он рассказал мне, как после школы пошёл служить в армию, а после армии – поступил в Якутский Геологический Институт и выучился на геофизика. Работал всё в том же Якутске, женился. Затем, у него появились дети: сын и дочь. На этом, наша беседа закончилась, потому что наступило время сумерек, и мне нужно было спешить домой. Хоть в тот день я и не узнал того, что меня интересовало, возвращался я в приподнятом настроении. Главное, что теперь старик Аверьян мне доверяет.

На следующий день, я слегка умаялся после тренировки. Да ещё к нам в гости забегала Тинка. Пока с ней поболтал… В общем, до старика добрался только под вечер, и на общение с ним у меня осталось не более полутора часов. Ожидая услышать продолжение длинной автобиографии, я уже на первых его словах начал клевать носом. Конечно же, заранее перед ним извинился, объяснив, что сегодня у меня выдался непростой денёк. Аверьян Васильевич согласился, что я выгляжу усталым. Но, несмотря на его понимание, мне очень не хотелось захрапеть посреди его откровений. После такого, он точно перестанет изливать свою душу. Опасаясь подобной неприятности, я крепился как мог. Терпеть пришлось недолго, потому что рассказчик, внезапно, вырулил на ту самую колею, которую я ждал от него со вчерашнего дня. Мою дрёму живо как рукой сняло. Началось всё с момента, когда они с семьёй перебрались из Якутска – в Иликтинск. Точнее, в Иркутск-18. Город, к тому времени, уже частично лишился своей секретности. После разработки нового месторождения, в нём стали заправлять нефтяники. Это был период бурного роста городской инфраструктуры. Строились новые микрорайоны, культурные учреждения и учебные заведения. Никаноров, в ту пору, уже схоронивший обоих родителей, как раз работал в сфере геологии. От предложения перебраться на новое, перспективное место он не отказался. Ну а то, что это “почтовый ящик” – его как-то не смутило, потому что тогда, по его словам, никто особо не верил, что оборонка когда-нибудь вернёт городу прежний, засекреченный статус. Холодная война завершилась. По стране шагали конверсия и разоружение. Военное градообразующее предприятие Иркутска-18, было заменено нефтяной компанией. Сам город торжественно готовили к переименованию. Перспективы маячили самые радужные. Молодой Иликтинск, растущий буквально на глазах, грозился догнать и перегнать соседний областной центр – Иркутск. Когда в город “вернулись” военные, Аверьян Васильевич уже несколько лет преподавал в Иликтинском Техническом колледже имени Антипова. Незадолго до его выхода на пенсию, дети, вместе с внуками, не желая оставаться в закрытом городе, перебрались в Иркутск. За год до катастрофы, жена умерла от рака, и остался старик совершенно один. Вчера он долго нахваливал своих детей, в красках расписывая, какие они толковые. А сегодня, на него вдруг напала меланхолия, и он признался, что за целый год, после смерти его жены, дети и внучата ни разу с ним не связались. Никаких вестей от них он не получал. Списывал это на их занятость, и на усложнившуюся почтовую процедуру. Но суть, конечно же, крылась в другом. О нём благополучно забыли. Наверное, именно это и озлобило бедного старика, всю жизнь посвятившего бесценным детям, которые, на старости лет, просто оставили его доживать свой век в одиночестве. “Зачем им старый пенёк?” – неискренне пытался оправдать их Никаноров. – “У них своих забот полон рот”. Мне было жаль его. Но старческая исповедь вгоняла меня в сон. -Я считаю, что так поступать нельзя, – подавив зевок, произнёс я, не столько чтобы поддержать собеседника, сколько, чтобы самому встрепенуться и не отключиться. -Пожилые люди не заслуживают такого отношения. -С нами тяжело, дорогой мой Писатель. К старости, люди превращаются в жутких зануд и маразматиков. Ты же сам помнишь, как я с тобой поначалу, хе-хе. -Да, помню. Ну и что? “Кто старое помянет – тому глаз вон”. Всех нас ждёт старость. И какой тогда смысл рожать детей, воспитывать их, ставить на ноги, если потом эти дети тебя бросают, и даже письмеца не напишут? Я Вам вот что скажу. Если я выберусь из города живым, то, первым делом, вернувшись в Иркутск, я разыщу Ваших детей, и расскажу им про Вас. -Спасибо, -по щекам растроганного старика покатились слёзы. Нужно было срочно вытаскивать его из меланхолической трясины, и выводить разговор на конкретную тему. Я спросил первое, что мне пришло в голову: “А Вы знали Новожиловых?” -Кого? -вытер слезу Аверьян Васильевич. -Новожиловы. Эта фамилия Вам знакома? -Мишка Новожилов, работал со мной, ещё в геологии. Он моложе меня был, лет на десять. Хороший парень. -А дочь у него была? -У него вообще детей не было. Жена у него бесплодием страдала. Такая проблема у них была… -Значит, это не они… А других иликтинцев с такой фамилией Вы встречали? -Не припоминаю. Новослободские были. А Новожиловы… Городок-то, сам по себе, небольшой. Все друг друга знали. Обычно, фамилии на слуху. Но сейчас, так сразу и не вспомнишь… Погоди-ка, погоди-ка. Новожилов, Новожилов. Виктор Новожилов – комендантом у нас был. Как он у меня из головы вылетел? Точно, Виктор Дмитриевич Новожилов. Полковник. Мы как-то пересекались с его семейством, когда он ещё майором был, а я – в ИТК работал. Супругу его звали, кажется, Римма… Нет, Римма – это Колькина. А у Виктора была Регина. Точно. Сурьёзная дама. Типичная офицерская жена, вся из себя, нос до потолка. И дочка у них была – Ленка. Светленькая такая. А почему ты интересуешься? Знакомы они тебе? -Возможно. А сколько лет было их дочери? -Точно не знаю. Когда мы с ними встречались, она ещё маленькая была. В школе училась. Ну, сейчас ей, наверное, уже лет двадцать. Если, конечно, ей повезло, и она уехала до катастрофы. Хорошенькая была девочка, бойкая. Витя, правда, жаловался, говорил, что у неё шило в заднице. Ещё молоко на губах не обсохло, а уже такая деловая мадам, везде лезет, везде нос суёт. Одежду ей только самую модную подавай. Побрякушки да косметику, чтоб непременно из Франции, из Италии. В общем, натуральная цаца. Я не выдержал и рассмеялся. -Чего смеёшься? -улыбнулся старик. -Да просто. -Так ты знаешь Ленку Новожилову, что ли? И где сейчас эта пигалица? В Иркутске поди? Или в Москве? -Она не успела уехать… -Вот как… Ох-х. Н-да-а. Дела-а. Жалко, конечно, девочку. Очень жалко. Да что уж тут говорить? Многих тогда потеряли. Сколько погибло-то. За один раз – хлоп! И привет. Всех одним махом смахнули. Без разбору. Испытания на нас ставили. Как на этих… На мышах. Да не подрасчитали чего-то. -Что же это за испытания такие были? -мигом “вкогтился” в него я. -Что столько людей уничтожили. -Говорили всякое. Кому верить – теперь уже и не знаю. Как я понимаю, никто ответственности на себя так и не взял? Верно? Да, скорее всего. Если про нас до сих пор никто не ведает. Засекретили и до свиданья, -собеседник вздохнул. -Не думал, что им удастся скрыть проблему такого масштаба. Ведь столько людей было завязано, столько интересов. Значит, готовились? Готовились. Знали, что такое произойдёт. -А Вы не догадывались об этом? -Догадывался, не догадывался – какая теперь разница? Ну, может и догадывался. Дак, а толку? У нас ведь в жизни как? Постоянно мозги полощут всякой жутью. Если верить каждому слуху, живя в постоянном ожидании грядущих катаклизмов, то никаких нервов не хватит. Знали, конечно, что катастрофа может случиться, но до последнего надеялись, что слухи останутся слухами. Тем более, когда живёшь по соседству с каким-нибудь вредным производством, ощущение страха со временем притупляется. Ну, травят тебя потихоньку, и пускай травят. Лишь бы не до смерти. Жив и слава Богу. Остальное, вроде как, пустяки. И потом, верили все, что всё там у них надёжно, по уму. Чай не дураки строили. Всё-таки, столько денег было потрачено. Неспроста же это. Средств действительно была вложена прорва. Я же, в студенческую бытность, подрабатывал в здешних местах, когда ещё предприятие не построили. Тут городом и не пахло. Лес да трясина. И пяток бараков на опушке. В мыслях не было, что когда-то здесь такой город отгрохают. В восьмидесятых уже, когда приехал, не узнал здешних мест. Лепота. Дома высокие. Автобусы ходят. -И всё же, что могло произойти? -А то и могло… Как ты, наверно, знаешь, тут раньше было одно крупное стратегическое учреждение. Потом оно зачахло. Уже планировали его вообще закрывать. Ну, в лихих девяностых, никто ничем особо не занимался. Только воровали, да растаскивали. А в двухтысячных, вдруг опомнились, принялись возрождать то, что не успело развалиться. В том числе и наш “бесперспективный” НИИ. Но не целиком, а по частям. Разделили его на несколько сегментов, каждый из которых стал разрабатывать что-то своё. Официально, там вирусы исследовали, ещё удобрения какие-то новые придумывали. А неофициально, по слухам, изучали квантовую механику. Работы велись такие секретные, что никого лишнего туда и близко не допускали. Мне лишь известно, опять же, по моей бывшей работе, что там, на участке “Росбиохимии” серьёзно углубляли подземные коммуникации. Во время проведения обязательных инженерно-геологических изысканий, естественно, были задействованы геологи, геодезисты… Ну и я косвенное участие принимал. -Что-нибудь разузнали? -Да что там разузнаешь? Хрен что разузнаешь. Но подземный комплекс явно планировался колоссальных размеров. Этажей… Пятнадцать, наверное, вглубь. Судя по расчётной глубине шахт. Там всё было обособленно, изолированно. Персонал, работавший на нижних этажах, селился в отдельном блоке, на набережной. Был такой городок в городке. Полностью огороженный жилой район. Так называемая “Запретка”. По слухам, она соединялась с лабораторными комплексами напрямую, через подземный туннель. Да это уже, впрочем, не важно. Наверняка там всё затопили сразу после аварии. Как говорится, “концы в воду”. Это озеро ведь не случайно выкопали… -Но оно не смогло сдержать заразу, убившую город. Знать бы, что это за зараза? -А почему ты так этим интересуешься? Ты, случаем, не шпион? -Да Вы чего, Аверьян Василич?! Какой ещё шпион?! -Шучу я, шучу, хе-хе. Не напрягайся. Даже если ты здесь не просто так, мне это уже давно по барабану. -Нет, ну в самом деле. Неужели я похож на шпиона? -Да я тебе верю, верю. Я вообще стал как детектор лжи. Вижу тебя насквозь. Если бы ты врал, я бы это заметил, не сомневайся. Я поёжился и кивнул. -Понял уже, что тебе интересно побольше узнать о случившемся, -старик задумчиво почесал лоб. -Но я знаю не намного больше тебя. Точнее, информации-то много, но, в основном, пустая брехня. И где там истина – сам чёрт не разберёт. В городе частенько происходили странные вещи. Особенно, в последние годы. То перламутровый налёт выпадал, то здания странно вибрировали, то какие-то огни в небе загорались и перемещались, как НЛО. Никто уже этому особо не удивлялся. Баек вокруг закрытого объекта на Раздольненском, расплодилась не одна сотня. Кто только о чём не говорил. Была версия, что где-то в Уральских горах наша ПВО сбила инопланетный корабль, и, дескать, ихнего пилота приволокли к нам – для допроса и изучения. Другие говорили, что в самой глубине комплекса “Надир” учёные открыли портал в иное измерение. Чуть ли не прямиком в ад. А самой популярной была версия, что там выводят новую породу людей. Вроде как Земля стоит на пороге глобальной катастрофы, после которой не выживет никто. Единственное спасение – создать новую человеческую расу, адаптированную для жизни в новых условиях. Проект этот назвали “Затемнением”. Это название я хорошо запомнил. Потому, что о нём регулярно шушукались в курилках. -Вы считаете, что это была правда? -Ничего я не считаю. Говорю же тебе – всё это были лишь разговоры. Кто-то что-то где-то услышал, “по секрету всему свету”, ну и так далее. Про тот же самый проект “Затемнение” чесали языками совершенно разные вещи. Например, поговаривали, что под этим названием скрывается разработка какого-то сверхлёгкого защитного купола, способного закрыть целый населённый пункт от спутников-шпионов. Мол, потому он так и называется. Ну и кому верить? Я не удивлюсь, если вся эта искусственная дезинформация исходила от специально обученных людей, которые создавали массу противоречивых версий, уводя осведомлённость горожан подальше от реальных теорий. Что бы там ни говорили, итог ровно один. Что-то пошло не так. Что-то вырвалось из тех секретных подземелий и практически в одночасье решило нашу судьбу… Был ли это неудачный эксперимент, или диверсия, или халатность персонала – я лично не знаю. Причину того, что там на самом деле случилось, никто уже, наверное, тебе никогда не назовёт. Я вздохнул. -Да, пока не забыл, -старик неожиданно вспомнил о чём-то. -Не приносите мне больше еду. Не нужно. И своей стр… Я хотел сказать, “Райли”. В общем, ей тоже скажи, чтобы не приносила. -Это почему? -Я же всё равно ничего не ем. Зачем добру пропадать? -Как это, не едите? Вообще не едите? -Ага. -Но зачем тогда… -и я осёкся, мгновенно всё поняв. Никаноров смущённо улыбался и пожимал плечами. -Ладно. Как скажете, -кивнул я. -Но чем же Вы тогда питаетесь? -А ничем. У меня же нет тела. Нечего питать. У меня, вон, -он указал на идола. -Вроде как батарейка. От неё и заряжаюсь. -Понятно, -я опять кивнул. -И всё же, как Вы стали, ну-у… Таким. Чтобы вот так. Без тела. -Как я докатился до жизни такой? Мне тяжело об этом говорить. Может, в другой раз? Пока у меня тот вечер стоит перед глазами… Как будто это было вчера. Настоящий кошмар наяву. Когда ты смотришь на свои руки. На вот эти вот самые руки. А они осыпаются. Как песочек. От пальцев – к запястьям, всё дальше, до локтей, -старик протянул ко мне трясущиеся руки, всхлипнув на вдохе. -И ты ничего не можешь с этим поделать. Ты… Скользнув взглядом по окну, он вдруг изменившись в лице и прокричал: -Писатель! Сумерки! -А?! -вздрогнул я. -Вот я – старый дуралей! Заболтал тебя, и всё проморгал! -Аверьян Васильевич принялся выталкивать меня из комнаты. -Уходи скорее. Прости меня, дурня безмозглого. Беги домой! Выскочив из подъезда, я тут же понял его озабоченность. На улице было почти темно. Остатки закатного зарева лишь слегка подкрашивали западную часть небосклона, а над головой уже вовсю мерцал звёздный атлас. Ещё немного, и мрак окутает город полностью. Ориентируясь по светлеющей впереди крыше нашего дома, я припустил туда со всех ног. Вокруг не было ни души, но какой-то неведомый ужас, источаясь из черноты пустых окон окрестных домов, догонял меня, впиваясь под рёбра, точно пришпоривая. Я не знал, чего боюсь и от чего убегаю, но ощущал угрозу, близкую, как никогда. Словно что-то просыпалось под землёй. И мои гулкие шаги, с каждым новым ударом, пробуждали его ещё сильнее. “Быстрее! Быстрее! Поднажми!” Вот – наши ворота. Подбегая, заранее потянулся к дверной ручке, но тут, дверь сама открывается и я, не сбавляя скорости, влетаю во двор. Райли, открывшая дверь, со стуком запирает засов у меня за спиной, и спешит следом. Только оказавшись в прихожей, я наконец-то смог отдышаться. -Я уж думала, ты ночевать там останешься, -стараясь не выдавать пережитого волнения, произнесла хозяйка, поднимаясь на второй этаж. -Из-звини, -я последовал за ней, постепенно унимая отдышку. -С-совсем забыл о времени. -Проголодался? -Немного. -Идём ужинать. В тот вечер, за ужином, мы немного побеседовали. -То есть, как это, “больше не носить еду”? -с подозрением взглянула на меня Райли. -Он что, объявил голодовку? -Нет. Оказывается, еда ему вообще не нужна, представляешь? -Тогда какого хрена он заставлял нас её приносить? Какого хрена он семнадцатого заставлял это делать? Для чего? -Сперва, я тоже этого не понял. А потом, вдруг догадался. Дело-то совсем не в еде. Дело в одиночестве. Понимаешь? -Не понимаю. -Потому, что ты – изгнанница. И одиночество воспринимается тобой иначе. -Как бы не воспринималось. Зачем продукты впустую переводить? Какой в этом смысл? -Смысл? А смысл в том, что к тебе приходят. За тобой ухаживают. О тебе помнят. Хотя бы так. Хотя бы, по принуждению. Но тебя не оставляют. Всё, что нужно было этому старику – обычный, человеческий разговор. Простое понимание. Спустя столько лет, после всех тягот и пережитых страданий, его наконец-то кто-то выслушал. И он наконец-то смог обрести душевный покой. Отныне, он будет охранять нас бесплатно. -Это точно? -Райли проглотила кусок. -Более чем. И ещё, знаешь, что мне удалось выяснить? Что старик Никаноров, оказывается, знал твою “старую хозяйку”. -Н-да? -наморщив лоб, подруга с полминуты вспоминала чужое прошлое. -Не. Не сохранилось в памяти. Наверное, стёрла вместе с ненужными воспоминаниями. -Я хотел ему сказать, что ты и есть та самая Лена Новожилова, ну, то есть, ты теперь вместо неё… Но не стал. -Правильно и сделал. Потому что я – это не она. У меня её тело. Но не разум, -повысив тон, Райли ткнула указательным пальцем себе в висок. -И давай больше не будем о ней, хорошо?! -Хорошо, -виновато потупился я. -Прости, что вспылила, -быстро остыла она. -Хочу, чтобы ты понял меня правильно. “Старая хозяйка” умерла. А я живу в её мёртвом теле. Представь, каково мне, каждый раз это осознавать? -Я понимаю тебя. И это ты меня прости. Закроем эту тему навсегда. -Угу, -Райли вновь вернулась к еде.