Текст книги "Тенебрариум (СИ)"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)

В оконное стекло звонко ударился камешек. -Тинка пришла, -определила Райли. -Ну вот, а мы всё ещё копаемся. Я приоткрыл полоску жалюзи, и посмотрел на улицу. Тинкербелл сидела верхом на нашем заборе, болтая ногами. Увидев меня, она сделала вопросительный жест. -Точно, она. Ранняя пташка. С вечера прийти не могла? -Нормально она пришла. Это мы возимся как сонные мухи… -подруга сосредоточенно проверяла собранные вещи. -Так. Это взяли. Это взяли. Этого нам хватит. Вроде бы, всё. -Зачем нам запасная одежда? -Так надо. Уф. Вроде бы всё собрали. Можно выходить. -Погоди. Давай присядем на дорожку? -Зачем? -Традиция такая. Мы уселись, и посидели несколько секунд в полной тишине. -Долго сидеть нужно? -спросила Райли. -Всё, -поднялся я, подхватывая тяжёлый рюкзак. -Пошли. Покачиваясь под тяжестью ноши, спустились по лестнице в прихожую. -Шляпу свою заберёшь? -Хм… -я снял шляпу с вешалки, стряхнул с неё пыль, и повесил обратно. -Нет. -Почему? Она же тебе дорога. -Да, но-о… Пожалуй, нужно свыкнуться с былыми потерями. Пусть останется здесь. Пожав плечами, Райли присела, чтобы погладить Котю. -Ну что, элгерчик, прощай. Спасибо тебе за то, что охранял мой дом. Еды я тебе оставила. Уходить будешь через чердак. Не грусти. Котя потёрся мордочкой ей об щёку. Подхватив объёмистый рюкзак за лямки, изгнанница открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Вместо неё, в прихожую хлынула уличная прохлада. Настала пора прощаться и мне. -Прощай, старичок. Мне будет тебя не хватать, -сказал я Коте. -Я благодарен тебе за всё. Мы обнялись как старые друзья. Потом, я поднялся, забрал рюкзак, и, не оглядываясь, вышел, ощущая на своей спине пристальный и печальный взгляд элгера. Очень хотелось обернуться и улыбнуться ему, но я понимал, что не смогу. Грусть переполняла моё сердце. Райли заперла дверь на ключ. Стараясь поскорее отвлечься от прощальной горечи, я быстро переключился на Тину: “Привет, непоседа!” Девочка спрыгнула с забора и пошла ко мне навстречу: “Вас не дождёшься”. -А тебе, я смотрю, не терпится стать апологетом. Успеешь. Кстати, где твой багаж? -Там, -она указала через плечо. -За забором оставила. Дождавшись Райли, мы вышли со двора. Рюкзак Тины оказался скромнее, чем я ожидал. -И это всё? Помнится, сюда мы чалили целую тележку, -удивился я. -Я взяла только самое основное, -ответила она. Дойдя до никаноровского дома, наша маленькая группа остановилась. Старик сидел на лесенке у подъезда, и посматривал на нас с загадочной улыбкой. От этой улыбки мне стало не по себе. Шаман знал, что сегодня я ухожу в центр города, но про то, что уйдёт Райли – я ему не говорил. По-легенде, она должна была меня всего-лишь проводить. Тем не менее, я прекрасно чувствовал, что Аверьян знает правду. Поэтому, моя совесть горела в душе жгучим огнём. -Ну что ж, Аверьян Васильевич, вот я и ухожу, -виновато произнёс я. -Вижу, что уходишь. Счастливого тебе пути. Буду просить Белого Ворона, чтобы тебе помогал. -Спасибо. -Жаль, что времечка у нас было маловато. Не успел тебя всему научить. -Да. Но что поделать? Значит, не судьба. -Девчата с тобой, что ли, идут? -Да, -я густо покраснел. -Но Райли вернётся. -Скажи ей, пусть не волнуется за свой дом. Я сюда никого не пущу. Всех прогоню. Передай ей. Я обернулся к изгнаннице, и передал его слова. Та кивнула и ответила: “Скажи ему, что я скоро вернусь. Даю слово”. Это было произнесено таким твёрдым и уверенным тоном, что я не сразу “перевёл” её слова старику. Не думал, что Райли так мастерски и так жестоко умеет лгать. И уж конечно, мне тогда не могло прийти в голову, что она вовсе не лжёт… Границу территории Флинта мы пересекли решительно и бесцеремонно. Теперь никаких этикетов и расшаркиваний. По закону изгнанников, нашедший Суфир-Акиль имеет право свободно пересекать чужую территорию, и нападение на него является одним из самых страшных преступлений. Но законы-законами, а ловушки никто не отменял, поэтому я тут же предупредил своих спутниц: “Погодите, здесь опасно”. -Что-то не так? -спросила Райли. -Флинт ставил “Хлопушки” на экрофлониксов. Как бы не напороться. -Когда он их ставил? -Пока мы были в Призрачном районе. Махнув рукой, Райли пошла дальше, обходя помятые автомобильные остовы. -Эй, нельзя быть столь самоуверенной! -поспешил я за ней. -Да всё в порядке, Писатель, -окликнула меня Тинка. -“Хлопушки” действуют не дольше трёх дней. Так что, не беспокойся. Когда мы свернули на улицу Гагарина, в лицо нам хлестнул холодный ветер. Я всё ждал, когда же появится Флинт, но его не было. Неужели он нас проморгал? Это вряд ли. Скорее, прячется, оценивая наше превосходство. Вот только зачем? Он, конечно, способен на подлость, но сейчас не тот случай. Флинт слишком сильно жаждет попасть в Апологетику, поэтому он не станет идти против закона. Ну вышел бы хоть попрощаться… Совершенно безнаказанно мы дошли до площади Космонавтики и спокойно миновали “Соковыжималку”. Никаких признаков Флинта. Сколько я не вглядывался в чёрные окна планетария – так и не увидел знакомую фигуру, наблюдающую за нами. -Где же Флинт? -наконец не выдержал я. -Почему не выходит? -Забудь про него, -ответила Райли. -Он нас пропустит, -успокоила Тинка. -Знаю, что пропустит. Мне непонятно, почему он не выходит? -Вот он тебе сдался, -Райли поморщилась. Слева от нас показалась сберкасса, о которой я уже был наслышан. Напротив – виднелся инкассаторский броневик, со временем, ставший частью защитной баррикады. На пустом билборде, по обеим сторонам, свисали разлагающиеся трупы экрофлониксов, подвешенные на колючей проволоке. Пока я сосредоточил на них внимание, с противоположной стороны улицы послышалось тихое потренькивание. Меня бросило в пот. Неужели аномалия? Но всё оказалось иначе. Звуки доносились от свежеперекопанной клумбы, в которой торчала пара знакомых зубастых растений. Интересно, это те самые, что росли в убежище Флинта, или другие? Вокруг цветов-хищников, в воздухе кружились мелкие пузыри. До нас они не долетали, лопаясь на подлёте. -Флинт, не прячься, я тебя вижу! -громко произнесла Райли, не замедляя движения. -Райли! От твоих прекрасных глаз не спрятаться! -ответил ей голос невидимого Флинта. Он всё-таки появился. Но как я не осматривался – так и не смог определить, где он сидит. -Дело не в глазах, а в носе. Запах дерьма ни с чем не перепутать! -продолжила диалог Райли. -Ай-яй-яй. Нарушаешь договорённости, да ещё и хамишь? Некрасиво! -К чёрту договорённости. Ты обязан пропустить нас. Поэтому заткнись. -С какой это стати мне вас пропускать? Вы что, нашли Суфир-Акиль? -Нашли-нашли, завидуй молча. -Неужели обе нашли? -Да, обе. Отвали. -Флинт! -крикнул я. -Хватит прятаться! Выйди попрощаться, что ли! Друзья мы, или нет?! Изгнанник показался из-за бензовоза, обросшего со всех сторон кустами. Мои спутницы остановились, и разом положили руки на рукоятки ножей. -Да расслабьтесь вы, амазонки хреновы, -игнорируя их, Флинт подошёл ко мне. -Ну, здоров. -И тебе не хворать, флибустьер. Твои, что ли, “розочки”? -я кивнул на цветы. -Мои. Я тут подумал, что на улице им будет лучше… Значит, ты уходишь? -Ухожу. -Понятно, -он мотнул головой. -А ты? -Что, я? -Тебе самому ещё не пора уходить? Сколько ещё здесь сидеть собираешься? -А почему я должен уходить? -Ты тоже нашёл Суфир-Акиль, ведь так? -С чего ты взял? Ничего я не нашёл. Вот вы сейчас уйдёте, а я буду расширять свою территорию… -Оно тебе надо? -я положил руку ему на плечо. -Просто скажи мне, глядя в глаза, ты его нашёл? Флинт боязливо зыркнул на меня, и тут же потупил взгляд: “Я не уверен. Нужно поразмыслить. Убедиться”. -До зимы будешь размышлять? А где гарантия, что переживёшь эту зиму? Решайся, пират, сейчас, или никогда. -Решайся-решайся… И вообще, слушай, с какого это хрена примитивная обезьяна будет мне советы давать? -он стряхнул мою руку. -Пошёл к чёрту! Иди, вон, за своими девками. Скатертью по жопе! -Ну, как знаешь… -набросив на голову капюшон, я развернулся, и подошёл к Райли. -Горбатого могила исправит. -Зачем ты вообще с ним связался? -презрительно ответила та. -Пусть остаётся и сдохнет тут в одиночестве. -Жалко его… -Жалко у пчёлки. Хватит время терять. Нам нужно идти, -Райли сплюнула в сторону. -Пойдём, Писатель, нас ждёт нелёгкий путь, -Тинка похлопала меня по рюкзаку. Мы двинулись дальше по улице, между двумя рядами машин, плотно стоящих в вечной пробке. Ветер таскал пыль среди пустых металлических корпусов, шурша песчинками. -Эй! -послышался оклик. Из всей группы остановился и обернулся только я. Флинт стоял на том же самом месте, глядя на меня исподлобья. -Считаешь, что если я пойду с вами – они меня примут? -Апологеты? Понятия не имею, -ответил я ему. -Я даже не знаю, примут ли они меня, но, как видишь, всё равно иду. Решайся быстрее. -Да он уже всё решил, -не оборачиваясь проворчала Райли. -Иначе бы рюкзак за машиной не прятал. -Так он что, тоже собирался уходить? -я с удивлением посмотрел ей вслед. -Конечно. Он заранее вынюхал все наши планы, и дожидался, когда мы отправимся в путь, чтобы присоединиться к нам. Не так ли, Флинт? -она оглянулась на секунду. -Никуда я с вами не пойду, -отозвался тот. -Проваливайте, пока я добрый. -Хватит дурью маяться. Через пару дней вернутся экрофлониксы, и тебе кирдык, -пригрозил я. -Бери свой баул, и топай за нами. -Да пошли вы! -изгнанник отправился к бензовозу. -Я, конечно, уйду в Апологетику, но сам по себе. Вы мне не нужны! -Дело твоё… Однако, едва мы достигли конца квартала, как Флинт догнал нас, пыхтя под гнётом рюкзака. Поравнявшись со мной, он пошёл рядом. -Ага, -встретил его я. -Значит всё-таки мы тебе нужны. -Нет. Нам просто по пути. -Флинт, ты как маленький. Тинка хоть и кроха, но ведёт себя гораздо серьёзнее. Ты ведь хороший парень, сам по себе. Но характер у тебя – оторви и выбрось. -Будешь мне мозги полоскать, я с вами не пойду. Погляжу, далеко ли вы уйдёте без меня. -Вот-вот-вот, в этом ты весь. Только бузить, угрожать и шантажировать умеешь. А ещё друг называется. -А я разве не друг? -Друг не будет дерзить и обзываться. -А я разве обзывался? -А кто меня “обезьяной” назвал пять минут назад? -Хм-м… Ну ты, это самое… Ладно. Прости там, и всё такое… Ну, вот такой я. Не со зла же. -Да на тебя даже обижаться грешно. Ты сам себя наказываешь своим дурацким поведением. -Писатель, не лучшее ты выбрал время для психоанализа, -произнесла Райли. -Цыц, ведьма! -ответил ей Флинт. -Не наезжай на моего друга! -Ещё слово, и в чьей-то лысой башке будет торчать нож. -Скорее, кое-кто будет болтаться на собственной косе… -Всё, прекратили, -я быстро остановил их нарастающую перебранку. -Ё-моё, ребята, я вас не понимаю. Все нашли Суфир-Акиль, все справились с испытаниями! Идём в Апологетику! Где радость? Где хорошее настроение? Чё все злые-то, как сволочи? -Я не злая, я не злая, -пропела Тинка. -Я не про тебя. Я про вон этих двух колючек. -Флинт такой заносчивый, потому что на своей территории. Это привычка. Да, Флинт? -подмигнула ему девочка. Тот отвернулся. -Но вон, за этим домом, его территория заканчивается. И начнётся территория 7-30, -Тина зажмурилась и расплылась в улыбке. -С ним проблем не будет? -покосился на неё я. -Проблем? Не-ет, ты что? Тридцатый. Он такой. Такой классный. -Что-то я про него раньше не слышал, -я поправил натирающие лямки на плечах. -Видел на карте его территорию, но про него самого ничего не знаю. -Райли, ты разве не рассказывала Писателю про тридцатого? -спросила Тинка. -А зачем? -ответила та. -Тридцатый – не простой изгнанник. Он уникален. -Ничего уникального, -Райли хмыкнула. -Да неужели? -Ладно, ладно, согласна. Он – крутой. -Ого. И даже круче тебя, Райли? -не удержался я. -Даже круче меня. Я не понимаю, почему он до сих пор не в Апологетике? По виду – так вроде бы давно обзавёлся Суфир-Акилем. -А ты что скажешь, Флинт? -Мы с соседом не общались с того момента, как я тут место застолбил. Но вынужден согласиться с дамочками. Тридцатый хорош. -Что же это за мужик такой, если даже ты признаешь его крутизну? Мне не терпится с ним познакомиться! -Не торопи события, -Тина толкнула меня локтем. -Успеешь ещё встретиться с конкурентом. -Ты о чём? -Райли при виде тридцатого теряет голову. Она его фанатка. -Тинка, прикрой рот! -фыркнула Райли. -Писатель, не слушай эту дурочку. -Да я шучу! -засмеялась Тинка. -Но в каждой шутке, сам понимаешь… Нам всем нравится тридцатый. Не за его силу и внешность, а за путь, который он избрал. -Что за путь? -поинтересовался я. -Симпатии не свойственны изгнанникам, -ответил Флинт. -Но нам свойственно почитание самоотверженности. Тридцатый избрал путь маяка. -Какого ещё маяка? -Территория тридцатого – самая маленькая, зато она расположена в точке входа. Это – своеобразные врата, -пояснила Тина. -Оттуда начинается Тропа блудных детей – единственный путь в Апологетику, -утвердительно кивнул Флинт. -Тридцатый встречает всех, кто нашёл Суфир-Акиль, и указывает верный путь. Он – привратник, -добавила Тинка. -С чего вдруг он этим занялся? -удивился я. -Его кто-то назначил? -Никто его не назначал, -ответила Райли. -Говорят, что после того, как Грязного Гарри завернули из Апологетики, тридцатый решил взять на себя ответственную миссию – встречать всех потенциальных акилантов, и подтверждать их пригодность для Апологетики. -А откуда он знает: годится Суфир-Акиль для Апологетики, или нет? -Это никому не известно, -Райли развела руками. -Но он ещё ни разу не ошибался, -добавила Тина. -Никогда. Улица Вампилова уходила вправо, поворачивая вдоль забора хлебопекарни. С прилегающей улочки высовывалась длиннющая фура, наискось перегородившая всю проезжую часть, и передним колесом заехавшая на тротуар. По другую сторону от неё, нос к носу стояли две милицейские машины, возле которых были хаотично расставлены металлические ограждения со знаками “Проезд запрещён” и “Объезд”. Скелет в форме сотрудника ГИБДД, при рации и бронежилете, сидел, привалившись к своему авто, сжимая мёртвой рукой табельный ПМ. В височной кости зияло пулевое отверстие. Останки ещё одного милиционера наблюдались поодаль, прямо посреди пешеходного перехода. На оскаленном черепе нахлобучена каска с прозрачным забралом. Перед смертью, он убегал от чего-то. Вне зависимости от исхода, со своей задачей эти ребята справились, как могли. Дорога дальше была абсолютно свободна от машин, за исключением припаркованных у тротуара. Отсюда же, как оказалось, брала своё начало территория изгнанника Z-345/7-30. По пустой дороге, с тихим шорохом катались и подпрыгивали клубки перекати-поле. Ветер подвывал в пустых оконных проёмах, отчего на душе становилось очень неуютно. Вдобавок, давило на мозги наше сосредоточенное молчание. Чтобы немного отделаться от гнетущего чувства тревоги, я начал тихо намурлыкивать себе под нос незамысловатый мотивчик из старого мультика. А затем, тихонько запел: “Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной…” -А что? -оборвав песенку, обратился я к спутникам в попытке развеять их мрачное настроение незатейливой болтовнёй. -Всё сходится, прямо как в сказке. Изумрудный Город – это Апологетика, тридцатый – это Гудвин, а мы с вами – идём за исполнением своих желаний. Осталось разобраться, кто из нас кто. Значит я – Железный Дровосек, Тинка у нас будет Элли. Ах, да, ты же предпочитаешь имена из первоисточников. Тогда будешь Дороти. Флинт – Страшила Мудрый… -Сам ты… -вяло откликнулся тот. -Мудрила Страшный… -Ну а Райли – Смелый Лев! Точнее, Смелая Львица. -Писатель, что за фигню ты несёшь? -откликнулась идущая впереди Райли. -Хочу немного вас взбодрить. -Не нужно нас взбадривать. Иди спокойно. Один из кувыркающихся мимо клочков перекати-поля вдруг вспыхнул ярким зеленоватым пламенем всего в паре метров от нас, и моментально превратился в горстку пепла, за долю секунды развеянного ветром. -Стоп! -Райли выставила руку, приказав нам остановиться. Тинка присела на корточки, принявшись осторожно ощупывать асфальт. -Вон, гляди, -Флинт указал ей на припаркованную впереди машину, половина которой сильно прогорела и оплавилась. -Там, дальше вообще не пройти. -Да. Придётся сворачивать, -кивнула охотница. -Можно пройти мимо бассейна, а там, через проулок, выйдем на Интернациональную. Она как раз выходит к убежищу тридцатого. Если он его, конечно, не поменял, -предложила Тинка, понюхав свои пальцы. -Ты там ходила? -спросила Райли. -Была разок. -Тогда иди вперёд. Девочка послушно свернула с дороги, и повела нас окольным путём, мимо полуразвалившейся и заросшей ограды, за которой буйно зеленели густые заросли с торчащими из них мачтообразными соснами. С другой стороны улочки располагалась массивная серая коробка бассейна “Байкал”, от фасада которого отвалился кусок стены, обнажив помещение раздевалки с уцелевшими шкафчиками. Далее, находился магазинчик круглосуточной торговли, не дойдя до которого, Тинка свернула в узкий проулок между бассейном и бойлерной. -Не дотрагивайтесь до стен, -её предупреждение адресовывалось не группе, а конкретно мне. Стены действительно были покрыты какой-то слизью, от которой тянуло чем-то сырым. Поэтому, мне и без прикосновений идти по этому проулку было довольно неприятно. Хорошо, что он быстро закончился, и мы оказались на улице Интернациональной, просторной и залитой лучами восходящего солнца. Труба котельной, расположенной за бассейном, отбрасывала стреловидную тень, словно указывая направление. Никаких подозрительных явлений на нашем пути я не замечал, однако Тинка почему-то жалась ближе к домам, стараясь не выходить из тени зданий. -Похоже, что “великий и ужасный” Гудвин уже давно в Апологетике, -предположил я. -Не-а. Он здесь, -ответила Тина. -Вон – его убежище, -Флинт указал на шестиэтажное здание, огороженное забором. -Никогда ещё так близко к нему не подходил. Жилищем тридцатого оказался небольшой отель “Мечта”, на первый взгляд, ничем не защищённый. Даже ворота были полуоткрыты. -Похоже, что он не особо волнуется о собственной безопасности, -сделал вывод я. -Он ждёт нас, -негромко произнесла Тинка. Дойдя до ворот, мы вошли на территорию отеля. Местные клумбы сильно заросли причудливыми, нетипично пёстрыми растениями, вокруг которых летали разноцветные пушинки. Райли сразу предупредила, что стряхивать их нельзя. Только сдувать. Напротив главного входа группа остановилась, выстроившись в рядок. Я пытался предположить, откуда появится тридцатый, ожидая, что он застанет нас врасплох, и присматриваясь, то к домику охраны, то к спуску в подземный гараж. Было непонятно, чего мы ждём, и почему никто не удосужится позвать хозяина. Все просто стояли, терпеливо дожидаясь его появления. Наконец, он появился. На втором этаже открылась дверь, выпустив на лоджию легендарного изгнанника. Он оказался совсем не таким, каким я его представлял. Вместо ожидаемого спортивного, мускулистого качка с голливудской внешностью, появился седовласый задумчивый мужик, лет под пятьдесят. Одет он был в камуфляжную форму с закатанными до локтей рукавами. Положив свои жилистые руки на поручень, 7-30 совершенно спокойно посмотрел на нас сверху вниз. Видок у него был таким индифферентным, что казалось, он вот-вот достанет сигаретку, и равнодушно закурит, окончательно потеряв к нам всяческий интерес. -Здравствуй, Z-345/7-30, -произнесла Райли. Её приветствие повторила Тинка. Затем, Флинт. И, наконец, я. Только после этого, тридцатый соизволил раскрыть рот. -Наконец-то… -ответил он. -Как вас много. В последнее время стало модно ходить группами? -У нас каждый сам по себе, -ответил Флинт. -Я слышу сомнение в твоём голосе, изгнанник. Ты колеблешься? -тридцатый задумчиво посмотрел на него. -Мы все колеблемся, -выручила Флинта Тинка. -Никому неизвестно, примут ли наш Суфир-Акиль в Апологетике? -Отсутствие твёрдой веры – извечная проблема изгнанников, -вздохнул тридцатый. -Инсуаль – это дорога, а не верёвка, натянутая над пропастью. Но почему-то никто не может, или не хочет этого понять. Сомнения – человеческий рудимент. Пока они есть – двери Апологетики закрыты для вас. -И как же нам быть? -спросила Райли. -Выход у вас за спиной. У кого есть сомнения – идите обратно, и не возвращайтесь, пока не победите их. Через пять минут я выйду к вам, и хочу видеть лишь тех, кто не сомневается, -тридцатый развернулся, и скрылся в номере. Мы продолжали стоять. -Ну, что? -спросил Флинт. -Что делать будем? -Делай что хочешь. Я остаюсь, -ответила Райли. -Я тоже, -добавила Тинка. -Уверены, что нам нужно его дожидаться? -обеспокоенно спросил я. -Его тон показался мне недобрым. Может, не стоит ждать, когда он спустится? -И всё-таки, он прелесть, -прикрыла глаза Тинка. -Не понимаю, чего вы в нём нашли? Мужик, как мужик. По-моему, зря мы к нему припёрлись. -Писатель, успокойся, -поморщилась Райли. -Флинт, ну так что? -Ничего, -насупился тот. -Будь, что будет. Дверь открылась, и сухощавый 7-30 вышел к нам, спустившись по парадной лестнице. Теперь можно было разглядеть его получше. Ростом он был ниже Флинта, но гораздо шире его в плечах. Лицо расчёркивали мудрые морщины. Намертво зафиксированная выправка выдавала в нём бывшего военного. Возможно, даже ветерана. Это ощущение дополняла военная форма, сидящая на нём как влитая. Из оружия я разглядел только штык-нож и сапёрную лопатку. Пройдя вдоль “строя”, тридцатый поочерёдно заглядывал каждому в глаза: -Z-345/7-36… Теперь тебя зовут “Флинт”. Ну, зравствуй, сосед. Наконец ты решился. Поздравляю; Z-345/5-55. Она же “Тинкербелл”. Не ожидал увидеть тебя живой. За тобой ведь полгорода гонялось. Представляю, как рассвирепеют сулариты, узнав, что ты стала апологетом; Z-345/7-37 субкод 2. “Райли”. Весьма польщён. Наслышан о тебе, как об очень странной особе. Но, в целом, у тебя хорошая репутация. Апологетике нужны такие герои; А это у нас кто? -он остановился напротив меня. Одного лишь взгляда его серых, бездонных глаз хватило, чтобы я съёжился, как под прицелом. -Ты не изгнанник. Значит ты – тот самый Писатель. Человек, дающий имена. Но Апологетика – это не место для людей. Зачем ты туда идёшь? -Мне больше некуда идти, -разглядывая свою обувь, лепетал я. -Если попытаюсь уйти из города, меня убьют автотурели Периметра. А если останусь, то лишь отложу неизбежную смерть. Не хищники – так морозы убьют меня. Поэтому и иду в Апологетику, просить помощи у ваших мудрецов. -Там тебе не помогут, -отрубил тридцатый. Не зная, что ответить, я горько хмыкнул и начал виновато моргать глазами. -Но ты всё равно туда пойдёшь? -спросил он. Подняв голову, я утвердительно кивнул. -Настырный человек, -тридцатый снисходительно улыбнулся. -В тебе живёт упорство, которое, возможно, сыграет свою роль. Чем чёрт не шутит? Поживём – увидим. И он вдруг протянул мне руку. Я ответил ему крепким рукопожатием. -Рад знакомству, Писатель, дающий имена. Ты мне ещё имя не придумал? -Это слишком большая честь для меня… -Да хватит юлить. Продемонстрируй мне свой талант. -Наверное, сейчас не тот случай… -А по-моему, тот. Все изгнанники получали имена в Апологетике, но ещё никто не являлся в Апологетику уже с именем. Это необычная находка. Можно сказать, печать Суфир-Акиля. Ну, так что, Писатель. Как меня зовут? Я покосился на Райли. Та едва заметно кивнула. -Гудвин, -произнёс я. -Хм, -тридцатый скривил губы, но это не было недовольной гримасой. Скорее, он выразил недоумение, как человек, узнавший от астролога свою планету-покровительницу, или счастливый камень: “Гуд-вин. Недвусмысленный намёк, что добро всегда побеждает? Или трогательная надежда? Пожалуй, мне нравится”. Он повернулся спиной, ещё около минуты размышляя над своим новым именем. -И как тебе это удаётся? -толкнул меня Флинт. -Так значит вам нужно напутствие? -Гудвин хрустнул шеей. -Будет вам напутствие. Вы все – достойны места в Апологетике. Имею в виду всех, кроме Писателя. Извини, Писатель, и спасибо за имя. Но врать я тебе не хочу и не стану. Говорю как есть. Твоя надежда очень призрачна. Остальных, скорее всего, примут. Тем более, что вы – последние с этого участка. -Разве там больше никого не осталось? -спросил Флинт. -А кто там остался? 7-13 и 5-11 – убили, -начала Райли. -4-17 проскакал мимо меня неделю назад, -добавил Гудвин. -При этом, он был в очень приподнятом настроении. А 6-29 покинул территорию, когда в округе появился граммофонщик. Кстати, шестнадцатый и ко мне приходил. Сначала спросил, есть ли у него шанс вернуться в Апологетику. Я сказал ему правду, которую он и сам прекрасно знал. Это его разозлило, и он начал убеждать меня в тщетности избранного пути. Говорил, что собирает отряд, что нуждается в семёрках. Обещал, что вместе мы изменим положение вещей, опрокинув власть Апологетов, и воцарившись в городе. Я, конечно же, ответил ему отказом, но он меня уже не слышал. Сказал, что вернётся за ответом позже, но так и не вернулся. Видимо, собирал команду таких же сомневающихся бедняг. Вы же, вроде бы, тоже сталкивались с его шайкой? -Не просто сталкивались, -ухмыльнулся Флинт. -Вообще-то, мы их и перебили, всех до единого. -Так вот почему он не вернулся, -ничуть не удивился Гудвин. -Значит, получил то, что заслужил. Дурак. А ведь ответ был прямо перед его носом. Ну, да ладно. Пришла пора и о себе подумать. Вы ведь не будете против, если я присоединюсь к вашему отряду? -Что? -удивились мои спутники. -Ты? Пойдёшь с нами? -Ну да, -развёл руками Гудвин. -Я вижу, что здесь моя миссия выполнена. Суфир-Акиль найден. Я готов присоединиться к коллегии Апологетов. -Я думала, что ты уже давно нашёл свой Суфир-Акиль, -ответила Райли. -Мой Суфир-Акиль – это моё призвание стоять в начале Тропы блудных детей, и указывать верный путь своим братьям и сёстрам. Теперь, когда в той части города не осталось ни одного изгнанника, мой долг можно считать исполненным. -О чём речь, тридцатый? Конечно же, мы не против твоей компании, -ответил Флинт. -Безусловно, -согласилась Райли. -Вот только время нас поджимает. -Не беспокойся об этом, сестра, я не собираюсь вас задерживать. У меня уже всё приготовлено и упаковано, -Гудвин отправился забирать свой рюкзак. -Да-а. Вот это – поворот, -потёр загривок Флинт. -Тридцатый пойдёт с нами. Подумать только. -Он назвал меня “сестрой”? -вытаращила на него глаза Райли. -Чему ты удивляешься? Он же семёрка. А все семёрки – родня. -Я же тебе говорила, что он классный, -шепнула мне Тинка. -Всё равно, не понимаю ажиотажа вокруг него, -пожал плечами я. -Но думаю, что лишняя пара сильных рук и внимательных глаз нам точно не помешает. Первое впечатление оказалось крайне обманчивым. Этот Гудвин был действительно крутым парнем. Наше общение продлилось недолго, но этого хватило, чтобы я проникся к седому изгнаннику безграничным уважением. Как только он к нам присоединился, появилось ощущение, что нашему отряду теперь ничто не грозит. Если Райли – толковый руководитель, то Гудвин – руководитель превосходный. Он буквально сходу дал всем понять, кто в нашей команде настоящий лидер, при этом, ни коим образом никого не ущемив. Он как бы и не командовал вовсе, а просто, время от времени, вставлял реплики. Но при этом, все понимали, что он прав, и иных вариантов не существует. Райли, при всех своих безусловных качествах, тем не менее, частенько допускает ошибки, грубит, игнорирует чужое мнение (особенно тех, кто ей не нравится) и не умеет держать группу “в узде”, предпочитая, чуть что, действовать самостоятельно. Гудвин же, манипулирует живыми ресурсами с продуманной, прямо-таки гроссмейстерской логикой, оперируя физическими и моральными качествами подчинённых. Если бы он решил захватить город вместо Грязного Гарри, я уверен на сто процентов, что ему бы это удалось быстро и без каких-либо серьёзных потерь. Но, к счастью для апологетов, он не был склонен к сепаратизму. А, может быть, просто умел просчитывать всё наперёд, и заведомо знал, что здесь не будет никаких перспектив. Ну, захватит он город, и что дальше? Армия изгнанников с ножами и топорами даже близко не подойдёт к стенам Периметра. Диктовать свои условия сумеречникам, и, тем более, Высшим, повстанцы не смогут, потому что церемониться с ними никто не будет. В итоге, мятежный город просто разбомбят. На этом всё и закончится. Поэтому, амбициями Гудвин никогда не козырял. Его действительно было за что уважать.

-Зря мы тащим с собой человека, -скептически произнёс Гудвин, запирая ворота. -Он пойдёт с нами, -тут же ощетинилась Райли. -Это не обсуждается. -Я отнюдь не против его компании. Он мне даже нравится. И именно поэтому я так говорю. Тропа блудных детей уже не та, что была раньше. В последнее время, произошло много подозрительных изменений… -Нам не о чем волноваться. Тропу блудных детей контролирует Апологетика, потому она и безопасна, -заметил Флинт. -Видишь ли, в чём дело, -глубокомысленно ответил Гудвин. -Я не уверен, что она до сих пор под контролем Апологетики. -Как это? Почему? -Пока не в курсе. Такое впечатление, что теперь у них есть дела поважнее. -Какие могут быть дела, если их главное дело – дожидаться нас?! Я не понимаю, -Флинт помотал головой. -Придём – узнаем, -спокойно подвёл итог Гудвин. -Но Писатель не дойдёт. -Дойдёт, -стояла на своём Райли. -Он даже “Зеркало” не пройдёт. А если пройдёт – я сильно удивлюсь. -“Зеркало” – ерунда. -Для нас. Не для него, -Гудвин перевёл взгляд на меня и устало вздохнул. -Эта ловушка на людей, а не на изгнанников. Собственно, так называемая Тропа блудных детей, сама по себе, никакой тропой не являлась, представляя из себя обычный маршрут, который пересекал город от окраины – к центру. Путь этот не был прямым и изобиловал поворотами, скорее всего, уводящими путников от опасных аномальных участков. То, что в Иликтинске ни в коем случае нельзя ходить по прямой – я усвоил уже давно. Отметки о поворотах обозначались неведомыми знаками, известными лишь изгнанникам. Я даже не пытался понять, как они их определяют, и просто шёл за группой. Первый рубеж Тропы пролегал по улице Вампилова, прямо от отеля “Мечта”. Сначала, Райли по привычке шла впереди. За ней семенила Тинка. Потом, мы с Гудвином. И замыкал процессию Флинт. Шли очень медленно, прогулочным шагом. Торопиться было нельзя. Ещё одно правило выживания в Иликтинске. -А как же Водзорд? -обратился я к Гудвину. -Мы что, оставим его здесь одного? -Водзорд – не изгнанник. Он сам выбрал свою судьбу, -ответил тот. -И мы должны уважать его решение. Не беспокойся о Водзорде, Писатель. Беспокойся о себе. -Вместо пустых рекомендаций, лучше бы дал мне действительно полезный совет, -с ноткой обиды в голосе произнёс я. -Какой же совет тебе нужен? -Как пройти “Зеркало”, например. Гудвин просто усмехнулся. -Почему тогда Райли считает, что “Зеркало” – ерунда? -наседал я. -Потому, что она, как и я, про него ничего не знает. Но я, хотя бы, знаю, что оно убивает людей. Только людей. А вот как оно это делает и почему – вопрос остаётся открытым. Или ты думаешь, что я из вредности не хочу помочь тебе обойти эту ловушку? -он с улыбкой поглядел на меня. -Нет, парень, это вовсе не моя блажь. Я правда не знаю, как это сделать. Я потупил взгляд. -Но могу посоветовать ровно одно, -улыбка исчезла с его лица. -Если ты твёрд в своём стремлении – ты можешь справиться. Что бы ты не увидел, что бы не почувствовал – смотри сквозь это и чувствуй сквозь это. Представь, что впереди светит твоя путеводная звезда. Пусть она маленькая и с трудом просматривается, но ты должен идти к ней, несмотря ни на что. Тебе это понятно, человек? -Да, Гудвин, спасибо. -Так необычно слышать своё имя, -рассмеялся тот. -Как будто бы душу щекочут. -Ого, а что это там впереди? -указал я на обломки какой-то техники, темнеющие перед нами. -Мы подходим к “Зеркалу”. Писатель, помни, о чём я тебе говорил, и на всякий случай прощай. -Не волнуйся, Писатель, -подбодрила меня Тина. -Что бы там ни было, я рядом. -А может, как-то обойти? -обернулась к Гудвину Райли. -Нельзя. Ты же сама прекрасно знаешь. -А через канализацию? -с надеждой спросила охотница у Тинки. -Здесь ходы забиты какой-то дрянью, -ответила девочка. -Не пролезть. -Путь только один – через “Зеркало”, -Гудвин вышел вперёд. -Вы идёте, или возвращаетесь? -Я иду, -пройдя между Райли и Тинкой, я последовал за ним. Страшно не было совсем. Я просто не знал, чего мне бояться. Что делать, если ловушку нельзя обойти? Единственный способ – влезть в неё, а уж потом думать, как выбираться. Дорогу нам частично перегораживал разбившийся вертолёт Ми-8, лежавший на боку. Судя по раскраске он принадлежал МЧС. Отвалившийся хвост машины валялся чуть в стороне, среди переломанных лопастей. По всей видимости, вертолётчики слишком близко подлетели к линии электропередач, и зацепили винтом провода. Пилотов в кабине не было. -Они что, пытались эвакуировать жителей? -спросил я у Гудвина, указав на вертолёт. -Нет, -ответил тот, перешагивая через кусок лопасти. -Эти прилетели вон за теми, но грохнулись. -Ты видел, как это случилось? -Нет. Просто рассуждаю логически. -А за кем они прилетали? -Вон, за теми, -поднял руку Гудвин. -За учёными. Далее, за вертолётом я разглядел несколько потрёпанных, выгоревших на солнце палаток, и красноватый пенёк дизельного генератора, соединённого проводами с каким-то научным оборудованием. Вездеход, на котором приехали эти люди, стоял в сторонке, возле здания конторы, торговавшей, судя по вывеске, пластиковыми окнами. Скелеты участников экспедиции были обнаружены за пустым палаточным лагерем. Они лежали кучно, организованно, и, что характерно, в одинаковых позах. Как будто бы перед смертью сидели у телеэкрана, с интересом глядя какую-то передачу. Среди останков учёных я разглядел и пару вертолётчиков, определив их по характерным лётным комбинезонам и шлемам. Такое впечатление, что выбравшись из разбитого вертолёта, они просто подошли сюда, сели и умерли. -Их всех убило “Зеркало”? -Верно, -Гудвин осторожно ступал между человеческими костями. -Писатель, не торопись, -окликнула меня Райли. -Держись рядом. -Ты ему не поможешь, тридцать седьмая. С “Зеркалом” он будет один на один, -ответил ей Гудвин. -Что это за сияние? -я остановился. -Началось. -Писатель, не на… -оборвался за моей спиной голос Райли. Перламутровое сияние, огромным прозрачным экраном пересекало улицу. Сначала, я видел в нём своё нечёткое отражение, но вскоре понял, что там отражаюсь не я. Там происходит нечто иное. Причём, это происходит не по ту сторону сияния, а как бы в нём самом, как в замысловатой, неевклидовой реальности. Никакой угрозы от этого видения не исходило, хоть я и пытался уловить её намёки. Вместо чувства опасности, душа наполнялась давно забытым умиротворением и покоем. Что-то было в этой иллюзии. Что-то такое, что трудно объяснить. Точнее, вообще невозможно объяснить. Чтобы вы примерно поняли, что я тогда ощущал, вспомните моменты своего пробуждения от самого сладкого и приятного сна, а затем, представьте этот процесс наоборот. Когда вы уже в холодной реальности, и имеете возможность нырнуть в тот самый чудесный сон. Вот он – перед вами, вы его предвкушаете и смакуете. Как от такого откажешься? Постепенно, мне стало казаться, что всё совсем наоборот. Мир, в котором нахожусь я, размытый и неестественный, а то, что по ту сторону перламутровой завесы – напротив: реальное, понятное, и вполне доступное. Да и не было уже никакой завесы, никакого сияния. Не было даже улицы. Была лишь чистая и безупречная природа. Деревья качали пышными кронами. Сочные травы стелились под гребешками озорного ветерка, источая пряный, луговой аромат. Порхали мотыльки и вдохновенно пели птицы. Город исчез, но я ощущал его позвоночником, чувствуя, как он смотрит мне в спину глазницами своих окон, пробирая неприятным холодком. Я знал, что если обернусь, то вновь увижу его постылые развалины, пропахшие смертью. Мне этого не хотелось до ужаса. А ведь это не ловушка. Это выход. Портал наружу. Сквозь аномальные кварталы и турельные вышки. Путь на свободу. Как же это прекрасно! Свобода от всего. Я вновь вернулся в детство. В ту пору, когда нет никаких серьёзных забот и ответственности, когда голова забита всякой увлекательной ерундой, а мир воспринимается безразмерным, добрым и полным чудес. Каждая мелочь способна вызвать неописуемый восторг, и всё измеряется какими-то простыми, мультяшными категориями. И горя не существует, и смерти не существует, и окружающие краски ярче, чем обычно. Девушка с белыми как снег волосами, в лёгком, немного прозрачном платье, будто сотканном из тончайшей паутины, босиком ступала по узкой тропинке, и её стройные ножки гладила мягкая трава. На голове красавицы надет свежесплетённый венок. Откуда она появилась? Какая разница. Одной лишь своей походкой и завораживающими движениями, эта нимфа способна пленить несчастное сердце. До чего же хороша. Её неотразимая, божественная красота будит внутри меня незабываемые чувства – совершенно не пошлые, наивные, практически детские. Словно я вдруг увидел ангела. То самое ощущение, когда испытываешь удовольствие и счастье от одного лишь созерцания. Нетипичное для нашего грубого, развращённого мира, в котором все привыкли брать и овладевать, не думая о том, что сорванный цветок быстро теряет свою красоту. Как можно быть такими чёрствыми? С улыбкой я поглядывал на небо, и мне казалось, что по нему плывут волшебные парусники. Попутный ветер развевает их флаги и щедро наполняет ветрила. Где-то вдали играет свирель. А девушка всё удаляется по тропинке, играя с кружащимися вокруг неё бабочками. Мне бы пойти за ней. Но я не готов. Не хочу её преследовать, боясь напугать своим диким видом. По сравнению с ней, я выглядел чудовищем, зловонно смердящим на фоне её благоухания. Лучше понаблюдаю за ней издали, как уродливый Квазимодо за прекрасной Эсмеральдой. И порадуюсь немного этому удивительному образу. Всё было прекрасно. Вот только рюкзак отягощал мои плечи. Тянул назад. Туда, куда я не желал возвращаться. Неслучайно я сравнил себя со звонарём Нотр-Дама. Ведь моя тяжёлая и громоздкая ноша сгибала меня, словно проклятый горб. Нужно было сбросить его. Навсегда. Оставить позади это последнее напоминание о городе-призраке. Выберу местечко поудобнее, где мало травы, положу его на землю, сяду сверху, и ещё немного помечтаю. С этими мыслями я обернулся, сделал несколько шагов, выискивая подходящую прогалину, и онемел, увидев свой пыльный, пожелтевший от времени рюкзак, лежащий на заросшем мхом асфальте, возле небольшой груды костей. Моих костей, присыпанных пылью и пожухшими листьями. Сколько же лет прошло? Пять? Десять? А может быть, сто? -Нет, -попятился я от этого страшного места. -Не верю. Это неправда. Это иллюзия. Ничего уже не вернуть. И никто о тебе не заплачет. Тебя уже нет. И не будет больше никогда. -Не надо. Пожалуйста. Я хочу выбраться! Тут я вспомнил и про свой путь, и про своих спутников, и про свою бессмысленно потерянную жизнь. Но было уже слишком поздно. Ничего уже не вернуть. И никто обо мне не заплачет. Я опоздал на тысячу лет… “Ситуационный анализ”. Чёрт… Что со мной? Где я? Откуда столько света? “Внимание, блок 9 активирован. Производится загрузка данных”. -Это последний, -на смену компьютерному голосу пришёл голос человеческий. -Мы сильно рискуем. -Всё в порядке. За время тестирования предыдущих образцов, было собрано достаточно необходимого материала. Он станет лучшим. -Да, но при этом, он изменится окончательно. В попытках доработать и усовершенствовать, мы лишаем его главного. Той самой основы, на которой строился весь наш эксперимент. -Пока ещё рано делать выводы. Дадим ему шанс. В голове на секунду вспыхнула картинка из моих воспоминаний. “Трудости нам даются Всевищним, щтоби ми их прэадалэвали. Щтоби ми баролыса. Жизн – ест барба”, -произнёс кавказец из поезда, и тут же исчез в ослепительном свете. “Кластер пять первого регистра успешно инсталлирован”, -произнёс компьютер. -Нейросенсорика активна, -обеспокоенно заметил человек. -Он опять нас слышит. Придётся стирать нулевой сегмент. -Нельзя, -ответил другой. -На этом этапе, удаление нулевого сегмента чревато полным отказом остального блока. Пускай слушает. Когда-нибудь, он всё равно узнает правду. -И всё-таки я сделаю ему успокоительное. Пусть поплавает в фоновых галлюцинациях, пока загрузка не завершилась. “Сейчас станет вообще замечательно”, -возникла передо мной Райли в газовой маске. Из масочного стекла мне в лицо ударил сноп света, и я вновь ослеп. “Кластер три второго регистра успешно инсталлирован…” -Что там с континуумом? -человек обратился к ещё одному невидимке, присутствующему рядом и доселе молчавшему. -Пока нет. Продолжаю искать. -Торопись. У нас на подходе четвёртый регистр. -Этот процесс от меня не зависит. Пригодных переменных просто нет. Все его вариации гибнут. -Ищи дальше. “Глупый, дерзкий примат”, -вынырнула из света перекошенная харя Грязного Гарри и вновь утонула. “Кластер четыре…” Там станет счастлива она, И, наконец, обручена, в своём придуманном раю. Что со мной происходит? Вокруг, то и дело, всплывали какие-то лица, сменяющие друг друга. Проносились мимолётные события, не то из прошлого, не то из будущего. Звучали голоса и песни. Я ничего не понимал. -Есть! Нашёл подходящий континуум! Координаты 63037-57083 вариационный сектор 27-F-80. -Отлично! Писатель? Писатель, ты меня слышишь? Иди на звезду! -На какую звезду. Я не понимаю. -Представь, что впереди светит твоя путеводная звезда, -вдруг заговорил в моей голове голос Гудвина. -Пусть она маленькая и с трудом просматривается, но ты должен идти к ней несмотря ни на что. -Но я не вижу никакой звезды! Или… Или, может быть, вижу? В клокочущей темноте мелькнул проблеск. Он не был ни звездой, ни даже лампочкой. Просто какая-то вспышка озарения. Сам я болтался в тёмной невесомости, не чувствуя никакой опоры. Под руки и под ноги то и дело попадались сгустки темноты, на которые я пытался опираться, как на болотные кочки, но они тут же разваливались под моей тяжестью. Вокруг меня не вакуум. Эта субстанция имеет плотность. Перемешивается, сворачивается, как прокисшее молоко. При этом, моё тело явно легче, а значит, от пространства можно отталкиваться, как от воды. Так я и сделал, начав неуверенно, по-лягушачьи двигать конечностями. Было непонятно, плыву я, или барахтаюсь на месте. Но просветление становилось чётче и ближе. В итоге, я увидел ровный светящийся круг, из которого в разные стороны иглами били солнечные лучи, высвечивающие в темноте мириады мельчайших частиц, хаотично плавающих вокруг меня. По их мельтешению я наконец-то стал ощущать, что двигаюсь к свету, а не наоборот. Из яркого люка послышались то ли голоса, то ли трели мобильных телефонов. Стеклянный студень, в котором я перемещался, сильно заглушал звуки извне. Быстрее. Окно закрывается. Быстрее. “Писатель-сатель-сатель!” -вокруг всё всколыхнулось, и я едва не перевернулся кверх тормашками, словно эмбрион в материнской утробе. -“Писатель-сатель-сатель!” -Я слышу! Я вас слышу! -Писатель-сатель-сатель! Затягивающаяся полынья над моей головой потемнела. Там дёргался какой-то неестественный силуэт. -Руку, Писатель! -уже без эха донёсся до меня голос Гудвина. -Дай мне руку! Я, выбиваясь из сил, в последней судороге оттолкнулся ногами от пустоты, и вытянул правую руку в сторону спасительной лунки. Крепкая пятерня схватила мою кисть, и мощной лебёдкой потащила наверх – к свету. -Живой! Поверить не могу. Я вдруг понял, что сижу на земле, и Гудвин помогает мне подняться на непослушные ноги. Покачнулся, и тут же был подхвачен с двух сторон Райли и Флинтом. -Чу-чу! Стоять, не падать! -загудел мне в ухо Флинт. -Что… Что со мной было? -произнёс я, и тут же, вслед за словами выплеснул на асфальт свой завтрак. -Эй, аккуратнее! -отпрыгнул в сторону Гудвин. -Как ты себя чувствуешь? -Райли присела и заглянула мне в глаза. -Как заново родившийся… Но не подумай, что это хорошее ощущение. -Впервые вижу, чтобы человек прошёл через “Зеркало”, -качал головой Гудвин. -Ты действительно уникальный малый. Расскажи хоть, что там было? -А-ах, -я лишь отмахнулся. -Ну, а как выбрался? -Шёл на звезду… Как ты советовал… Спасибо тебе. Если бы не ты… -Что, правда? -Гудвин поднял брови. -А я ведь просто так про звезду брякнул. Не думал, что поможет, а вон оно как вышло. Ну, что ж, я рад. -Вот только хватка у тебя медвежья, -отойдя от шока, я начал чувствовать боль в руке. -Я вроде не сильно, -ответил Гудвин. -Может и не сильно. Но рука-то у меня больная, -я показал ему шрам. -Хм… А почему правая? Меня же экрофлоникс, вроде, за левую цапнул? -Ты чего, Писатель? Какую левую? Правую мы тебе лечили, забыл? -напомнила Райли. Я взглянул на свою левую руку. Действительно, никаких следов повреждения. Зато на среднем пальце правой руки отчётливо побаливает потревоженный свежий шрам. Но я точно помню, что у меня болела левая рука… Впрочем, сейчас уже не до этого. Главное, что я выжил. -Писатель, ты – везучий сукин сын! -похлопал меня по плечу Флинт. -Ну что, оклемался? -наконец спросил Гудвин. -Идти сможешь? -Ага. -Тогда вперёд. Нечего время терять. Группа отправилась дальше. Прежде чем идти за ними, я на минуту обернулся назад. Среди валяющихся скелетов, мне показалось, что я вижу знакомый рюкзак, и одежду, похожую на мою. С ёкнувшим сердцем, я встряхнул головой. Нет. Почудилось. К чёрту это место! И я поспешил за удаляющимися друзьями.