Текст книги "Пепельный ангел (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Когда-нибудь и ваш с Робертом портрет будет висеть на этом месте, – Мадлен тихо подошел сзади, – а наш, с Генрихом, перевесят на стену.

Анджей посмотрел на одинаковые по размеру парные портреты, висевшие на стенах. Красивые пары в старинных костюмах, горделиво вздернутые головы, надменные взгляды. Родственнички! Анджей только хмыкнул. Ему стало стыдно за свою утреннюю истерику:

– Мадлен, простите за истерику, я не знаю, что на меня нашло утром. Я, правда, очень ценю вашу помощь и вашу заботу. Спасибо вам.

– Ох, – взгляд Мадлена смягчился, – да ладно, сказать по правде ты моя расплата. Как вспомню, что я своему свекру устраивал, м-да, – Мадлен передернул плечами и, грустно улыбаясь, взглянул на Ангела подозрительно заблестевшими глазами. – Придет время, и ты в свою очередь получишь от зятя пару колкостей. Вспомни тогда об этом вечере и прости ему все, – Мадлен поцеловал Анджея в щеку, – а теперь марш переодеваться, тебя парикмахер ждет, и вообще, поторопись!

========== Помолвка ==========

Роберт с нетерпением ожидал появления Ангела. Он повернулся лицом к лестнице в тот самый момент, когда на площадке второго этажа появился Анджей. Зазвучала музыка и его омега сделал первый шаг. Он плавно спускался по широкой мраморной лестнице, подобно ангелу, сходящему с небес. Роберт, в который уже раз, удивлялся совершенной красоте своего избранника. В шелковом костюме сливочного цвета он еще больше напоминал совершенное творение античных мастеров. Высокий, гордый лоб, спокойный разлет бровей, тонкий нос и четко очерченные губы. Часть волос были собраны в высокий замысловатый узел, открывая изящные уши, остальные обрамляли прекрасное лицо. Не по-омежьи ладное тело двигалось с грацией пантеры, неторопливо и вальяжно, от него исходила аура спокойной, уверенной в себе силы. Спустившись с лестницы, Анджей подошел вплотную к Роберту и, прижавшись всем телом, заглянул с усмешкой тому в глаза.

– Можешь дышать, – Ангел провел носом по шее Роберта, вдыхая его запах, – я люблю тебя, – прошептали губы прямо в ухо, прежде чем прикусить нежную мочку.

– Я люблю тебя сильней, – Роберт улыбался, – ты любишь меня одного, а я люблю вас обоих.

Альфа зарылся носом в волосы, вдыхая запах своего любимого. От омеги пахло крышесносно, его тело вместе с меткой приняло запах его альфы, а теперь к этому примешивалась легкая карамельная нотка их ребенка. От Роберта так пахло только после секса, а его омега нес весь этот букет запахов на себе все время, вызывая непреодолимое желание постоянного обладания. Роберт понял, что возбуждён. Это заметил и Анджей, он с довольной улыбкой потерся бедром о возбужденный член альфы.

– Роберт, держи себя в руках. Мадлен не простит нас никогда, если мы сейчас исчезнем, гости уже подъезжают. И не надо так смотреть на меня, «по-быстренькому» никогда не получалось, у нас обоих тормоза отказывают, стоит только начать. Так что, быстро взял себя в руки. Черт, я не о том! Подумай, о чем-нибудь другом… Пока не все еще гости подъехали, так что у тебя есть время посидеть, помедитировать, а я помогу Мадлену встречать гостей.

Горячие губы мазнули по щеке, и омега скрылся за дверью.

Гости съезжались на раут. Анджей помнил уже почти всех по первой семейной вечеринке, когда его представляли родне, и по балу Дебютантов. Анджей огляделся, выискивая лица своих близких. Вон у окна стоит Эмиль. Свобода явно пошла ему на пользу, он выглядел отдохнувшим и спокойным. Он с кем-то разговаривал и мягко улыбался во время разговора. Вот стоит Доминик, рядом с ним невысокий рыжеволосый омега в облегающих черных брючках, романтичной рубашке «шевалье» и шелковой ультрамариновой жилетке. А где же Теодор? Омега по-хозяйски берет Доминика под руку и, явно флиртуя, тянется к его уху, а тот с улыбкой склоняется к нему.

Анджей непонимающе оглядел зал еще раз. Доминик открыто флиртует с каким-то рыжим прохвостом, а Теодора нигде нет. Что же произошло? Анджей решительно подходит к парочке.

– Добрый вечер, Доминик, а где… – Анджей застывает с приоткрытым ртом.

Рядом с Домиником стоит Теодор. О БОГИ!

Анджей зажмурился и сосчитал до десяти. Нет, это не галлюцинация, это действительно его младший брат. У него на голове были тонкие шелковистые дреды, выкрашенные во все оттенки рыжего, часть из них заканчивались разноцветными бусами. С боков дреды были подняты и связаны на затылке узлом, открывая проколотые уши. Причем на одном ухе было две сережки, а вот в другом их было пять! Анджей ухватил младшего за ухо и потянул вверх.

– Что ты с собой сотворил? – Анджей тянул ухо все выше, заставляя Тео приподняться на носочки, – чудовище мелкое. Совсем… – тут Анджей почувствовал, что его кто-то схватил за ухо и тянет вверх.

Анджей скосил глаза. Это Доминик цепко держал его и сурово смотрел в глаза.

– Отпусти моего омегу.

Доминика спасла только хорошая реакция. Он едва успел отдернуть руку, которая раньше держала ухо. На том месте, где она только что была, щелкнули зубы. Анджей совсем по-волчьи смотрел исподлобья, верхняя губа приподнялась, приоткрывая ровные зубы, придавая тем самым еще большее сходство с волком.

– Ой, простите его, – Мадлен встал между Домиником и Анджеем, – наш Ангел со своей беременностью стал таким нервным и импульсивным.– Мадлен довольно улыбаясь, покивал головой.

Теодор спрятался за спину Доминика, и оттуда показал язык брату.

Анджея со спины обняли руки Роберта. Омега повернул голову и увидел спокойные глаза своего альфы. Тот успокаивающе поцеловал его в висок.

– Ну, чего ты завелся? – Роберт с улыбкой смотрел на Анджея, – ты ему не папочка, а брат. Они сами взрослые люди и разберутся без тебя. – Роберт поцеловал его еще раз.

– Поздравляю, – Доминик протянул руку для пожатия вначале Роберту, а потом Анджею.

Анджей подумал немного и протянул свою в ответ. Доминик мягко пожал ее и, накрыв сверху второй рукой, спросил:

– Мир? – и улыбнулся, увидев смущенный кивок.

– Ну, как седло? Шею еще не натирает? – с ехидцей спросил Анджей.

Доминик понимающе улыбнулся:

– Нет, а после того, как стремена подтянул, чтоб во время бега по ушам не хлопали, так вообще красота, – Доминик широко улыбнулся с видом победителя.

Роберт с Мадленом непонимающе уставились на них. Мадлену было так любопытно, о каком седле идет речь…

Роберт больше не отпускал руку своего Ангела. Они вдвоем обходили гостей с приветствиями. Новость о беременности Анджея облетела всех гостей, и каждый считал своим долгом сказать паре добрые пожелания.

Сделав круг, они опять столкнулись с Теодором. В этот раз он был возле Эмиля. Увидев старшего брата, младший спрятался за спину Эмиля и оттуда спросил:

– Больше не будешь за уши таскать? – и, увидев отрицательное покачивание головой, успокоившись, вышел. – Я, между прочим, только вчера проколол ушки и они все еще болят, а ты их так жестоко дергаешь. Варвар! Вот рассказываю Эмику, как здорово иметь своего ручного альфу.

– Роберт, – Анджей поцеловал жениха и мягко отодвинул от себя, – иди к гостям, а я здесь послушаю, как младшенький хвастаться будет. Иди, это альфам лучше не слышать.

– Энжи, не гони своего жениха, я все равно ничего слушать не хочу, – Эмиль мягко улыбался, – мне папочки с его нотациями хватило. Ты помнишь, Тео, как он меня каждый день пилил, за то, что до сих пор один?

– Я не собирался хвастаться, я хотел поделиться, – смутился Теодор.

– Ну, и как там у вас? – Анджей зло прищурился, – все согласно договору – он тебе свободу, а взамен вы спите вместе?

– Мы спим не вместе, – Тео выглядел несчастным, – мы спим на одной постели. А она у него размером со школьный стадион и чтобы пожелать спокойной ночи, надо кричать друг другу. А свобода… – глаза у младшенького зло заблестели, – свобода это здорово, это классно, когда все можно. Не хочу в школу – не иду. Что хочу, то и делаю. Могу гостей в дом приглашать, есть пиццу и конфеты, сколько влезет. Я теперь на завтрак не кашу ем, а тортики, вот.

– Я тоже хочу на завтрак вместо каши тортик, – заявил Робби, вылезший из-за спины Анджея.

– Эх, вы, тортики, – Ангел прижал к груди Тео и к боку Робби. – Разве ж в этом дело? Это не свобода, а… Робби, иди, скажи милому Мадлену, что время приближается к восьми, он поймет, – после того, как Робби убежал, Анджей серьезно посмотрел в глаза младшему брату. – Как тебе живется в его доме, Тео? Все в порядке? Он чего-нибудь хочет от тебя?

– Ничего особенного, просто, чтобы я был рядом и был всем доволен. Стоит только сказать, что хочется, и все сразу появляется, прямо, как в сказке. Знаешь, я как-то сказал, что не понимаю в учебнике по тригонометрии никаких объяснений, и хотел бы посмотреть на этих остолопов, которые написали такую муру. И знаешь, кто на следующий день пришел к нам в класс на урок тригонометрии? – Тео проказливо улыбнулся, – да, именно те самые авторы учебника. Они весь урок переругивались друг с другом, так ничего путного и не вышло. А еще у меня теперь есть своя музыкальная студия, и мы с друзьями там играем сколько влезет. И больше никто не ругается, что громко кричим. И от меня он ничего не требует, наоборот, слушается меня во всем. Я скажу, сделай так, и он делает. Хочешь, докажу?

Тео взял стакан сока и подошел к Доминику. Что-то тихо сказал ему на ухо, забрал из его руки бокал с шампанским, дав ему в руку стакан сока. Доминик перехватил свободную руку омеги и благодарно поцеловал его пальцы, а потом как ни в чем не бывало, вернулся к прерванному разговору.

– Вот, видели? – глаза Тео возбужденно блестели, – вы смогли бы, например, у отца на вечеринке забрать спиртное из рук? А еще он ест из моих рук, а если погладить его по волосам, то он засыпает. Правда, классно? Прямо, как тигра дрессировать – здорово! Он такой большой и взрослый, а меня слушается, и что бы я ни сделал, не ругается, только улыбается и все. Знаете, что он сказал, когда я домой в дредах пришел? НИЧЕГО! Он посоветовал только носить зеленые линзы, мол, зеленые глаза с рыжими волосами отпаднее смотрятся. Клас-с! Папочка убил бы на пороге, а этот только похвалил за храбрость! И я теперь не только на классические танцы хожу, но и на современные, а еще на стрип-денс, – Тео довольно зажмурился.

– Стрит? – не понял Анджей, – уличные танцы, что ли?

– Нет, не стрит а стрип, ну, стриптиз танцевать… – Тео так улыбался, видно рассчитывал, что его старший брат похвалит за дерзость.

Анджей только вздохнул. Ну, что за ребенок! Он увидел боковым зрением, что в их сторону смотрит Доминик. Тот хитро улыбнулся и салютовал братьям бокалом с соком. М-да, это, конечно, спорный вопрос, кто кого дрессирует, и кто получает от этого большее удовольствие. Анджею политика Доминика в отношении младшенького была ясна, как божий день. Ну, действительно, он ему не папочка, пускай сами разбираются. Дай боги Доминику терпения и дальше быть таким же сдержанным по отношению к Тео.

Мадлен взобрался на стул и, постучав ложечкой по бокалу с шампанским, призвал всех к тишине. Генрих стоял рядом и рукой придерживал свое сокровище. Роберт притянул за руку Анджея, поближе к папе, и приобнял его со спины, щекоча дыханием возле уха.

– Ну, вот, мои дорогие, наконец-то, перейдем к тому, ради чего мы все здесь собрались. А собрались сегодня мы для того, чтобы поприветствовать нашего нового родственника – Анджея. Посмотрите на этого храброго человека, ему за два месяца удалось то, что у меня не получалось последние пять лет, – Мадлен мягко рассмеялся, среди родни раздались смешки, – о да, вы все знаете, как я старался. Но тут появился этот…

– Мой сын мертв. Ты этого добивался? – слова прозвучали неожиданно громко и зло. У двери стоял пожилой светловолосый мужчина и со злобой смотрел на Анджея. – Это ты виноват в его смерти, – он осмотрел зал взглядом, полным ненависти и презрения, – и я хочу, чтобы ты знал, тебе это просто так с рук не сойдет. – Мужчина развернулся и вышел.

– Эээ, а кто это был такой мерзкий? – Мадлен был ошарашен.

– Это был отец Оливера, – пожал плечами Анджей, – не удивляйтесь, тот всегда был копией своего папочки, а от осинки не родятся апельсинки.

– Вот ведь гаденыш! Ой, нехорошо так говорить о покойнике, но он не испортит нам вечеринку. Итак, я продолжаю, – Мадлен снова постучал по бокалу, – ну так вот, Анджей смог уговорить моего сына бросить свое холостяцкое прожигание жизни и стать, наконец, примерным сыном и мужем. Спасибо тебе, Анджей, за это! И, добро пожаловать в семью Динлохов!

Мадлен поднял бокал:

– За Анджея!

– За Анджея! – подхватили все в зале и подняли бокалы вверх.

========== Позывной “Нырок” ==========

Патрульный катер под командованием капитана Сержа Мак-Грегора подлетел к очередному кораблю для досмотра. Нервы у всех были взвинчены до предела. Уже более одиннадцати часов экипаж линейного крейсера дожидался неизвестно кого. Мало того, что они должны были принять на борт «некое судно», так и доставить должны были его с экипажем в зону предполагаемого локального конфликта. Это явно были не разведчики, разведка была уже тщательно произведена, и план наступления был уже согласован. Он это знал точно, поскольку состоял в родстве с большей частью старших офицеров и командиром экипажа.

Серж довольно улыбнулся. Ему очень нравилось его место службы. Линейный крейсер «Молот Тора», под предводительством Одина Мак-Грегора, контр-адмирала тактических войск дальней разведки, всегда был на передовой линии огня. Сержу нравилось нести в дальние колонии закон и порядок. А сам Один Мак-Грегор давно уже был культовой фигурой в войсках. О его победах писалось в учебниках по современной истории. Серж очень гордился тем фактом, что находился в дальнем родстве с этим замечательным человеком. Один был не только контр-адмиралом флота, но и главой клана Мак-Грегоров. Большинство офицеров этого корабля принадлежали к клану Мак-Грегоров, и цвета клана на корабле были повсюду. Серж гордился своей принадлежностью к старинному и родовитому клану.

Находясь в квадрате ожидания, судно жило своей размеренной жизнью. Пилоты отрабатывали боевые полеты, бойцы привычно тренировались в ожидании предстоящего боя. Как принято на дальних рубежах, дежурные команды досматривали все пролетающие мимо суда. Боевой крейсер так далеко от границы вызывал у всех капитанов гражданских кораблей недоумение, но на досмотр останавливались все беспрекословно. Все было так тихо и правильно, что от скуки скулы сводило.

Приближающееся для досмотра судно было достаточно потасканной канонерской лодкой, переделанной для полетов на дальние рубежи. Таких суденышек было достаточно на дальних планетах, их выкупали и переделывали отставные военные, занимаясь торговлей между двумя-тремя близлежащими планетами. Такие суденышки очень любили контрабандисты, поскольку конструкция корабля позволяла сделать множество тайников. Серж приободрился, может сейчас повезет и попадется какой-нибудь негодяй, и приготовился к работе.

Ожидание Сержа не подвело. Капитан выглядел весьма колоритно. Татуированные руки и грудь, а из одежды на нем была только жилетка и кожаные штаны, заправленные в высокие офицерские берцы. Честный торговец? Да пусть он это своей бабушке рассказывает! Явный контрабандист! Вся грудь и руки были в шрамах от ножевых и огнестрельных ран. Он таких на границе видел десятками. Отчаянные ребята из бывших легионеров.

Серж включил ультрафиолетовую лампу. Тату капитана корабля засияло синей и зеленой неоновой краской. Вот ведь гаденыш! Увидеть, есть ли регистрационные номера контрактника или легионера, теперь не представлялось возможным. Зато такие картинки, наверное, здорово смотрятся на вечеринках, с завистью подумал молодой офицер. Он сурово посмотрел в наглые глаза напротив, которые с заметным ехидством рассматривали его, явно наслаждаясь его замешательством. Глаза! Он уже где-то видел такие глаза!

– Капитан Мак-Грегор, честь имею! Приготовьте документы и корабль к рейдовому досмотру. Сколько человек на борту, что везете? – Серж махнул головой на крупные ящики, закрепленные в трюме каперского судна.

– На борту пять членов экипажа и четыре пассажира, – контрабандист переступил с ноги на ногу, и тряхнул головой, отчего в его волосах, заплетенных во множество мелких косичек, запели мелкие бубенчики, – вот документы и накладная на груз, вот экипаж, – он махнул рукой в сторону людей, вышедших из глубины трюма.

Здоровяк с татуированной рожей и такими же шрамами на руках, которые торчали из рукавов грязного, замусоленного комбинезона. Два близнеца в шелковых шароварах и полупрозрачных кофтах, и еще один альфа, севший на перекрытие второго этажа, свесив вниз длинные ноги. Здоровяк сел на угол ближайшего ящика и стал военным ножом грубо вскрывать железную банку. Близнецы достали яблоки и стали перебрасывать их друг другу, громко откусывая периодически то от одного, то от другого. А длинноногий альфа стал разбирать какой-то механизм, фальшиво насвистывая гимн легионеров. Наверху у пассажирских кают стояли четыре человека в черных рясах.

Команда патрульного корабля разошлась по судну для досмотра. Офицер просматривал документы, сверяя время от времени данные по планшетному компьютеру. Серж пытался вспомнить, откуда он помнит эти наглые глаза контрабандиста, который со скучающим видом стоял перед ним, скрестив красивые руки на груди. Стоящий пред ним парень был очень красив, и, хотя он был невысок и слишком изящен для альфы, он напоминал повадками уличного кота – такой же гордый и потрепанный жизнью, и всегда готовый к драке.

Когда офицер брал из его рук документы, он учуял его запах. Странно, но от него пахло, как после секса, одновременно альфой и омегой. Запах оказался неожиданно домашним, так пах чай с земляничным вареньем, что совершенно не вязалось с его внешним видом. Контрабандист лениво переступил с ноги на ногу, бубенцы в волосах опять мягко звякнули, офицер увидел на правом бедре пустую кобуру, а на левом – закрепленные ножны с черным армейским ножом, с дырками под пальцы на рукояти. Такой нож ночью не блеснет в свете лун, и с руки не соскочит, когда будет весь в крови.

– По документам вы везете списанные армейские сухпайки, это все? – Серж почувствовал вдруг резкое раздражение, и на этого наглого красавца (вот ведь на него наверно омеги пачками вешаются) и на его команду, чавкающую, жрущую и свистящую.

– Вскроем любой ящик, хотите – проверяйте, – капитан корабля лениво улыбался.

Офицеру так захотелось дать ему в морду, чтоб стереть эту самодовольную улыбочку, но по документам все было в порядке, а начинать драку первым, да еще без причины… Серж так обрадовался, когда из дальнего угла закричали, что нашли контрабанду.

В тайнике обнаружились ящики со спиртным. Десять ящиков разного вина и неплохой коньяк.

– Это не контрабанда, это для личного пользования, – альфа был спокоен и опять насмешлив, – ой, что тут пить! Мы их от пассажиров подальше убрали. Они же эти… – кэп покрутил пальцем у виска, – неофиты из ордена всепрощенцев.

Серж слышал об этом монашеском ордене. В нем состояли, в основном, религиозные фанатики, утверждающие, что любой грех можно искупить через собственную боль и покаяние. Они славились жестоким обращением с паствой, но их с большой радостью встречали в исправительных колониях и тюрьмах. Их отличительной чертой, было то, что они носили железные вериги на голом теле под рясами.

– Куда вы их везете?

– Они сказали, что им все равно, а значит с нами по пути, – кэп горько ухмыльнулся, – их багаж там. – Он махнул рукой в угол, где стояли несколько разномастных ящиков.

Серж велел их вскрыть. Один был полон библий, явно дешевого издания, на грубой желтоватой бумаге. В другом были рясы и какое-то серое белье. Все остальные занимали плети, хлысты, стеки, паддлы и прочие атрибуты физического наказания. Странно, подумал Серж, крутя в руках небольшой хлыст, он думал, что такие вещи используют только в БДСМ.

– Что, любите погорячее? – возле уха задумчивого офицера раздался смешок.

Серж как, ошпаренный, бросил хлыст обратно в ящик. И посмотрел вверх, туда, где чернели фигуры монахов. В ответ на него уставились четыре пары горящих безумием глаз. Сержа передернуло от их настойчивого взгляда, и он постарался отойти от этих ящиков подальше.

– А почему кобура пустая? – неожиданно для себя спросил Серж.

– Стрелковое оружие прячу от всех в сейф сразу после взлета. Еще не хватало от шального выстрела с пьяных глаз получить пробоину в обшивке. Любую проблему можно решить по-тихому, – кэп, улыбаясь, похлопал себя по бедру с ножом.

– Куда летите? – спросил раздраженный офицер, просто чтобы скрыть неловкость.

– Да в любое место, где у нас купят наш товар. Мы далековато забрались от привычных мест, отвозили посылочку, ну, и чтобы не лететь пустыми, подхватили пассажиров, пара копеек за извоз лишней не будет. А тут еще повезло товар хороший прикупить.

– Сухпайки просроченные, кому они нужны? – удивился Серж – их надо на утилизацию сдать.

– Ну, предположим, срок годности у них только-только закончился. Не годится для армии, а вот для нас самое оно. Их с удовольствием покупают колонисты, это ходовой товар на дальних рубежах. И консервы, и шоколад будут еще долгое время годны для еды. Это вы, армейские, носом крутите, а мы люди простые, – кэп явно развлекался, давая пояснения, хотя его красивые глаза при этом были грустными.

Серж опять напрягся, пытаясь вспомнить, где он эти глаза видел. Ему вдруг стало жалко этих людей, не повезло им с жизнью, летают на старом корыте и едят всякие отбросы. Эх, то ли дело любимая армия, где все просто и понятно! И Федерация заботится о них, как о любимых детях, предоставляя им все самое лучшее и современное. Да и жизнь прожить лучше ради великой цели, чем в поисках случайного заработка.

Досмотр кораблика вскоре был закончен, остальные найденные тайники были пусты, каюты и личные вещи членов экипажа и пассажиров досмотрены. Предъявить претензии красивому контрабандисту было нельзя, все было законно. Серж тяжело вздохнул и дал команду на выход.

– Кончай чавкать, поросенок, – Анджей сел на ящик возле Свена, – Донг, марш в рубку. Наш позывной «Нырок», попроси разрешения на посадку. Да, и отключи наши антигравы перед посадкой на палубу «Молота Тора», не хотелось бы оказаться под двойной нагрузкой. Эй, вы там, – Анджей посмотрел на «монахов» – не стойте столбом, проверьте крепежи открытых ящиков и приготовьтесь к невесомости.

Следом возникло чувство падения и легкость во всем теле. Из открытого ящика по трюму полетели хлысты и стеки. Анджей хмыкнул, когда увидел, как молодые бойцы в черных рясах, похожие на стаю ворон, полетели по трюму, собирая инвентарь для воспитания. Свен, довольно зажмурившись, закончил облизывать с ножа последние крошки из банки. Тяжко вздохнув, он отправил банку в полет, в сторону молодых бойцов. Мягко подпрыгнув, он поплыл в сторону камбуза. Бим и Бом подплыли с двух сторон к Ангелу.

– Ну, как, будем заплетать косички до конца? – и, дождавшись утвердительного кивка, принялись разбирать оставшиеся пряди.

– У тебя волосы отросли, а после парикмахера они такие шелковистые, у торговца не может быть таких волос, – сказал Бом.

– Даже у таких хорошеньких, – добавил Бим, и получив тычок в живот, хихикая, уплыл к стенке.

– И все же я не понимаю, почему мы, ну, это самое… неофиты из всепрощенцев? – капитан второй группы недовольно смотрел на Анджея, – почему мы тоже не могли быть торговцами, ну или поселенцами, какими-нибудь?

– Именно какими-нибудь, – Ангел поймал пролетающее рядом яблоко, – сядь, буду учить тебя думать головой, раз у самого не получается…

Анджей надкусил яблоко.

– Команда у такого кораблика от трех до пяти человек. Это раз. Вы на гражданских не похожи. Это два. Две команды на маленьком кораблике недопустимо по деньгам и подозрительно при осмотре. Что из этого следует? – Анджей жевал яблоко, дожидаясь ответа, – из этого следует что вы – пассажиры. И поскольку на гражданских вы не похожи, да и омег среди вас нет, значит, на колонистов тоже не потянете. Вы похожи или на беглых преступников, или на рекрутов в легионерский корпус. В таком случае нас бы более тщательно досматривали. А мне не надо, чтоб они перетряхивали весь кораблик. Сейчас они нашли парочку пустых тайников и один полный и успокоились. Ты, что, думаешь, спиртное там случайно оказалось?

Анджей недовольно почесался. «Временные» тату наносились лазером под два-три верхних слоя кожи, поэтому вызывали зуд и большое желание помыться с мочалкой, чтоб поскорее их снять.

– Да, и не забывайте тональным кремом замазывать номера на подбородке. Синие лампы используют не только при досмотре, но и в аэропортах и крупных станциях. А еще бармены любят «подсвечивать» клиентов, чтоб знать, с кем и как общаться. В нашей работе, хочешь жить – думай о мелочах, – кораблик ощутимо тряхнуло. – Эй, Донг, поаккуратнее там!

– Нас ведут на посадку в автоматическом режиме, – Донг выплыл из рубки управления и развел руками.

– Тогда срочно выпусти посадочные шасси. Они злятся на нас за опоздание, и с них станется положить нас на бок. В воспитательных целях, так сказать. И нам придется два дня, пока летим до места, карабкаться по стенам.

– А мы что, эти два дня будем здесь сидеть? И не выйдем? – удивился новичок.

– Да, сиди и учи то, что про всепрощенцев написано, в образ входите, не расслабляйтесь. Для пущей достоверности можете постегать друг друга по открытым местам. Вы сейчас и на неофитов, то есть новообращенных монахов, не тянете. Если б капитан не отвлекся на игрушки, он бы вас раскусил.

– И мы не выйдем? – тихо спросил Бим, – мы из образа точно не выйдем.

Братья переглянулись.

– Нет. Я специально устроил досмотр в космосе, чтоб к нам после посадки не лезли. То, что контрабандисты не хотят общаться с военными, никого не удивит.

– А к чему такие сложности? – хором спросили братья.

– Это же «Молот Тора», – со вздохом сказал Ангел и, видя, что его не поняли, пояснил. – Экипаж почти целиком состоит из членов моего клана. А Один Мак-Грегор мой родной дед.

========== Дедуля ==========

Избежать общения с родственниками Анджею не удалось. Через пять часов после того, как потрепанный кораблик был пришвартован на палубе «Молота Тора» среди прочих боевых кораблей, в кормовой шлюз требовательно постучались. Спустя пару минут раздался скрежет открываемого затвора, шипенье воздуха, следом стал опускаться трап. Затвор был открыт наполовину, когда раздался лязг механизма, и трап замер в воздухе, зависнув в метре над полом.

– Чего надо? – из недр корабля выглядывал Бим.

– Капитана этого, м-м, – вестовой осмотрел развалюху, стоящую перед ним, ему хотелось сказать «корыта», но он сдержался, – корабля ждут в капитанской каюте.

Из корабля выглянул Бом и со словами: «Чего ему?» стал глазеть на вестового, как на неведомую зверушку. Бим сказал, что зовут капитана. Они переглянулись и, дружно заржав, стали пихать друг друга, пока один из них не свалился на пол. Вестовой не мог понять, что их так развеселило, и потихоньку осмотрел свой костюм, вроде все в порядке. Он пожал плечами. Придурки гражданские, что с них взять?

– Хорошо, – согласился один из близнецов, – я его позову, а ты, – он ткнул пальцем в брата, – опусти эту штуку до конца.

С этими словами первый ушел, а второй дошел до края трапа и попрыгал на нем. Трап со скрежетом опустился. При этом гражданский выглядел таким довольным, будто действительно что-то умное сделал.

По железному трапу застучали каблуки форменных берцев. Посыльный поднял глаза и обалдел. Слух о том, что капитан этого нелепого суденышка был писаным красавцем, полностью подтвердился. Этот альфа, хоть и был мелковат, но дерзкий и властный взгляд не вызывал сомнений, что именно он был капитаном этого корабля. А этот наряд… эти татуировки на красивых и сильных руках, которые продолжались на груди и плавно уходили ниже… интересно, а ноги у него также разукрашены? А жилетка и кожаные штаны только подчеркивали красоту и внутреннюю силу альфы. Рассмотрев же шрамы на теле и спецназовский нож у бедра, посыльный нервно сглотнул. Если вначале альфа вызывал сексуальный интерес, то, рассмотрев поближе, он не рискнул бы по отношению к нему даже невинного намека. Количество шрамов невольно вызывало уважение и трепет.

– Присматривайте за молодыми придурками, – проходя мимо близнеца, он по-хозяйски отвесил тому подзатыльник.

– Да, кэп, – Бим довольно ощерился, – только уточни вначале, за какими именно, за теми, что внутри, или за теми, что снаружи?

Анджей огляделся. В ангаре было полно народу: пилоты, бойцы, техники, и все внимательно рассматривали его. Переходные мостики со второго яруса были полны любопытствующего народа. Глазели, кто открыто, не скрывая восторга, кто потихоньку, делая вид, что очень занят. Анджей уже давно привык к повышенному вниманию к своей особе. И в гарнизонах, куда бы их ни заносила жизнь, и в казармах, везде находились альфы, желающие более тесного знакомства с красивым омегой, но статус «портняжки», а иногда просто фигура Свена, маячившая за спиной, пресекали всякие поползновения в его сторону. Ангел привык к тому, что на него всегда смотрели горящими глазами, пуская слюни, но издалека, не нарушая личного пространства.

Но сейчас… Анджей прекрасно понимал, что его все считают альфой, запах Роберта на нем ясно давал им понять, что перед ними альфа. К чему тогда весь этот интерес? Для всех них он должен был быть обычным гражданским – контрабандистом с явно боевым прошлым. Анджей подошел к посыльному и поднял его отвисшую челюсть, игриво проведя по губам молодого человека пальцем. Среди зрителей раздался вздох, кто-то что-то уронил, по звуку похожее на гаечный ключ.

– Обожаю идиотов, – Ангел тряхнул головой, бубенчики призывно звякнули. Посыльный встретился со стальным взглядом контрабандиста и, вздрогнув, отступил на шаг назад. Он точно знал, у кого он видел такие же глаза. Жестом, не надеясь на собственный голос, он показал Анджею следовать за ним.

Они шли по переходам и лестницам, мимо заинтересованных и очень возбужденных самцов. Ему вслед неслось причмокивание, присвистывание и пожелания различного рода, как бы ничего необычного, он привычно все это игнорировал, только вот в душе поднималась не просто волна, а настоящее цунами раздражения.

Они пришли не в капитанскую рубку, как рассчитывал Анджей, а в офицерскую столовую. Она была выдержана в цветах клана Мак-Грегоров: белый, красный, зеленый. Столы располагались в форме буквы «П». По правую руку, судя по нашивкам, располагались бойцы, по левую, «со стороны сердца» – пилоты. Посредине располагалось руководство, во главе, естественно, восседал главнокомандующий – Один Мак-Грегор. Если боковые столы были заполнены с обеих сторон, то центральная часть была занята только с одной стороны, поэтому все пришедшие в столовую оказывались перед грозными взглядами руководства.