Текст книги "Яблоня"

Автор книги: Philo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Я же ничего им не сделал…

– Как там рука Драко, зажила уже? – перебил его Невилл.

– А что? Что случилось-то? – подпрыгнул Рон.

– В любом случае, я больше беспокоился о тебе. Ты был молодцом, Невилл.

Остальные взглянули на разрумянившегося герболога.

– Честное слово! – подтвердил Гарри. – Нам так повезло, что Невилл с нами. Сейчас самое время поторопить события. Я был бы рад привлечь вас, если согласитесь – теперь, когда с их магией мы разобрались. Вы не против приходить на уроки и брать на себя дополнительные обязательства?

– Гарри, занятия, где ты приковываешь Снейпа к стене, я готов посещать всегда! – рассмеялся Рон.

– Так ведь при таком раскладе ты тоже будешь на цепи, – напомнил ему Невилл.

– О боже! – залилась краской Гермиона.

– Что такое? – все посмотрели на нее.

– Ничего!

– Нет, это мы так не оставим! О чем ты?

– Это неинтересно. Совсем неинтересно!

– Еще как! Колись! – настаивал Гарри. Если Гермионе было до такой степени стыдно, наверняка стоило заставить ее выговориться.

– Снейп. В наручниках!

– Ага, это мы уже слышали, – подбодрил ее Рон. – Идея неплоха – его бы еще связать по рукам и ногам, да…

– Именно! Снейп, в наручниках, целиком в моей власти – вот о чем я подумала, – лицо Гермионы было ярко-алым.

– Не знал, что ты такая мстительная, – печально удивился Гарри. – Я думал, он уже давно тебе по душе. Конечно, он ворчливый, но…

– Лично я – за пытки! – перебил его Рон.

Гермиона спрятала лицо в ладонях.

– Ну, зачем мы начали об этом говорить? – простонала она.

– Пытаешься скрыть свои садисткие наклонности? – вздохнул Гарри.

– При чем тут садистские наклонности, дурачок? – ахнула девушка. – Вы себе только представьте! Снейп, прикованный к стене, готовый повиноваться… Неужели вас это не заводит?

В наступившей тишине запросто можно было услышать, как в соседней комнате падает булавка.

– Тебе нравится Снейп? – Рон выглядел так, будто его вот-вот стошнит.

Невилл встретился с Гарри взглядом поверх их голов, и юноша увидел, что герболог с трудом сдерживает смех.

– Мне нравятся высокие мужчины! – возразила Гермиона, целуя ладонь Рона.

Это его немного утешило.

– Не вздумай сравнивать меня с этим подонком, – все еще немного сердито предупредил он.

Повернувшись, Гермиона прихватила губами мочку его уха: реакция Рона на это простое действие всегда оказывалась одинаковой.

– Не вздумай говорить, что не замечаешь других девушек, – парировала она. – Я видела, как ты смотришь на Лизу Терпин.

– Ничего я не смотрю!

– Гарри, он ведь смотрит, правда? – обратилась к другу Гермиона.

– Эй, меня в этот разговор не втягивайте!

– Смотришь, смотришь, – объявила Гермиона. – И я не возражаю. Она хорошенькая и добрая. И потом, ты ей нравишься.

– Я? Ей?

– Да, она спрашивала, насколько у нас с тобой все серьезно.

– Что? Когда?

– Вот видишь, я же говорила, что тебе не все равно.

– Эй! С чего это ты взяла?

– Сдавайся, Рон, – расхохотался Невилл, – ты схвачен за… ну, сам знаешь, – покраснел он. Хотя молодой человек и принимал участие в напичканных непристойным юмором беседах семикурсников, он всегда робел перед дамами. Бабушка явно основательно вбила ему в голову понятия об уважении.

– В любом случае, – важно проговорил Рон, – ты моя девушка.

– А ты – мой мужчина, – улыбнулась Гермиона и поцеловала его в щеку.

– Палочка! Расскажи уже про свою чертову палочку, – пытаясь вернуть разговор в прежнее русло, Рон обернулся к Гарри. Он легко возбуждался и отнюдь не хотел красоваться эрекцией перед приятелями. Ладонь Гермионы лежала на его бедре; юноша разрывался между желанием придвинуться ей навстречу и долгом, напоминающим о пристойном поведении.

– Мы уже сменили тему, или тебя и вправду интересует размер моей палочки? – пошутил Гарри.

Застонав, Рон бросил в него подушкой под всеобщий хохот.

– Я о палочке волхва! Ты и вправду сам ее выточил?

Гарри кивнул.

И припомнил тот день, когда отправился к Олливандеру.

Глава 12: Таинства творения палочек

Попытки сделать палочку не приносили ничего, кроме разочарования. Гарри уже перепробовал несколько разных видов дерева, но с той минуты, когда он впервые вышел из коттеджа в сад, сердце указывало на сучковатую яблоню под самым забором. К несчастью, эксперименты с ней не удались, хоть результаты и были лучше предыдущих.

Он попросил у Фокса перо и получил желаемое. Тщательно выбирал веточки, придавал им нужную форму и шлифовал, крохотным лезвием выскребал сердцевину и просовывал туда перышко. Вырезав крохотные пробочки, Гарри затыкал отверстия, полировал и откладывал палочки на память.

Все они работали.

Правда, тарахтели – легчайшее на вес перо ощутимо болталось внутри, – но заклинаниями выстреливали. Что-то было не так, но чары срабатывали. И лишь случайно Гарри выяснил, что палочки здесь ни при чем: однажды, засыпая на диване в брайтонской квартире, он без очков потянулся за палочкой и, схватив последнюю из сделанных, призвал одеяло.

Юноша проснулся часом позже в тепле и уюте и понял, что до сих пор держит… не собственное изделие, а палочку, которой ел что-то китайское. Та была вымазана кисло-сладким соусом и на любимой футболке Гарри теперь красовались оранжевые пятна.

Тогда-то он и стал развивать навыки в беспалочковой магии, впервые пришедшей к нему у Дурслей, когда запертый в комнате мальчик проснулся, изнывая от жажды и не имея возможности напиться. Окно было зарешечено, а на улице стояла безумная жара. Проработав в саду весь день, Гарри вернулся к себе под надзором Вернона, который собирался провести вечер с супругой – поужинать в ресторане и сходить в кино. В их отсутствие ему запрещалось разгуливать по дому.

Гарри успел подремать, но пить хотелось так сильно, что, когда во входной двери повернулся ключ и раздались шаги Дадли, он позвал кузена.

Зря.

Дадли привел с собой Пирса Полкисса и еще одного приятеля, а те принесли наркотики.

Дадли отпер замки на его двери; трое мальчишек ввалились внутрь, загородив путь к выходу. Когда Гарри попросил воды один из них протянул ему бутылку водки. Он так измучился от жажды, что сделал большой глоток.

Дадли развалился на его подушке, парень по имени Эрик уселся в ногах постели, а Пирс опустился на пол у двери, лишив Гарри шанса уйти. Сам Гарри вытянулся у стола. Страх гнал по венам адреналин, но во рту у него по-прежнему было сухо, а от водки стало еще хуже. Перед глазами все плыло.

Пирс насыпал прихваченный белый порошок аккуратными полосочками и остальные накинулись на них; Гарри тоже заставили втянуть одну – Эрик силой пригнул его голову. Вскоре мальчик почувствовал себя совсем плохо. Похоже, магия не слишком совмещалась с наркотиками.

Эрик принялся обзывать Гарри девчонкой. Все засмеялись. Каждый из этих ребят был как минимум вдвое больше него. Пирс заявил, что он не девчонка, а пидор. Гарри, недавно выяснивший, что он и в самом деле «пидор», пришел в ни с чем не сравнимый ужас.

Ничем хорошим от ситуации не пахло.

Пирс разрешил Гарри отсосать ему.

Тот отказался.

Веселье обернулось агрессией. Поднявшись, Пирс выдернул из брюк Гарри ремень, толкнул мальчика на стол и связал его руки за спиной. Мешковатые штаны были сдернуты до колен. Эрик вовсю подхлестывал приятеля. Гарри удалось повернуться к Дадли, который заметно полиловел лицом.

Он взмолился о помощи.

Дадли встал, и у Гарри мелькнула надежда, что кузен ему не откажет.

Дадли подкатился к двери.

– Ты куда, друган? – крикнул Пирс. – Не хочешь занять очередь на педика?

– Тошнит, – обернувшись, выдавил Дадли и вывалился из комнаты.

– Дубина стоеросовая, – буркнул Пирс.

Он развернул Гарри лицом к себе и сдавил пальцами его шею:

– Ну, теперь ты отсосешь у меня, гомик, или засунуть его в твою тощую задницу?

Он все сильнее сжимал руки, пытаясь заставить Гарри наклониться, и тогда мальчик сорвался.

Миг спустя незваные гости исчезли, словно их и не было. Гарри подтянул штаны и шаткой походкой выбрался из комнаты, задыхаясь и держась за горло. Дадли блевал в туалете. Гарри доковылял до раковины и напился воды из-под крана. Потом его тоже вырвало.

В таком состоянии он побоялся покидать дом, но и оставаться внутри было страшно.

Гарри посмотрел на обнимающегося с унитазом Дадли; живот толстяка ходил ходуном, извергая содержимое в жутких спазмах.

– Я возвращаюсь к себе, – дождавшись небольшого антракта, сообщил он. – От твоих дружков я уже избавился. Посмей только подойти ко мне, сволочь, – убью.

Дадли кивнул и снова согнулся в приступе рвоты.

У себя Гарри забаррикадировал дверь столом и комодом и без чувств упал на постель.

Инцидент не предали огласке. Петуния позднее упоминала, в каком шоке была мать Пирса, обнаружив, что ее пьяный сын отыскался в Экзетере и не смог вспомнить, как туда попал. Дадли не проронил ни слова. От Гарри он шарахался, как от чумы. Изобилующие прежде оскорбления прекратились. Два дня спустя Гарри нашел у себя в комнате бутыль с водой. Он с сомнением понюхал горлышко, но вода оказалась самой обыкновенной. Возможно, в Дадли все же заговорила совесть.

К следующему лету Дадли обзавелся новыми друзьями. Петуния написала об этом Гарри. Вдобавок он занялся спортом, стал уделять особое внимание боксу и сильно похудел. Тетка сетовала, что от старых приятелей ее сын отказался, но возможно, оно и к лучшему: Пирса посадили за участие в пьяной драке.

Гарри никогда и никому не рассказывал о том, что с ним произошло.

Ни Рону, ни Гермионе, ни Дереку с Энди – своим первым сожителям в Брайтоне.

Вместо этого он занялся физической подготовкой и всерьез задумался о магии.

Он не собирался больше оказываться в подобной ситуации.

Мысли возвратились к попыткам создать волшебную палочку. Поработав за зиму над навыками в беспалочковой магии, Гарри снова почувствовал, как его притягивает яблоня. Ранние побеги на ней были упругими, гибкими, полными жизни. Вот оно – то, что он искал столько времени. Гарри ничуть в этом не сомневался. Отрезав приглянувшийся сучок, он отправился к Олливандеру.

Надев личину Алекса, Гарри зашел в магазин.

Тяжелый воздух был насыщен магией, в изломанных лучах, пробивающихся сквозь стекла, танцевали пылинки.

Наслаждающийся тишиной Гарри вздрогнул, когда появился Олливандер.

– Мистер Поттер! Надо же… Да-да! Выросли, как я погляжу. Пришла пора обзавестись новой палочкой?

– Да, сэр, – начал Гарри, изумившись, что старик узнал его, несмотря на личину; тот уже развернулся к своим стеллажам, бормоча под нос:

– Что у нас тут? Может… нет, нет, не думаю…

Гарри громко кашлянул, потом еще, когда в первый раз на него не обратили внимания.

– Это все пыль, – пояснил Олливандер, оборачиваясь. – Дышите носом, юноша, на то он вам и приставлен.

– Э-э… дело не в этом, сэр, – растерялся Гарри. Он вынул перо и сучок из сумки и положил их на кафедру, служившую Олливандеру прилавком.

Волшебник взглянул на них и резко поднял голову.

– Я хотел сделать ее сам, сэр, но ничего не получается. А теперь нашел вот это, – он поднял веточку, надеясь, что Олливандер не примет его за сумасшедшего, – и… это то, что мне нужно, сэр, и я не хочу ничего испортить. Вы ведь мастер своего дела, вот я и решился попросить о помощи. Я заплачу, разумеется, – добавил он на случай, если речи об одолжении идти не могло. Этикет магического мира по-прежнему оставался для него загадкой.

– Говорите, хотели сделать сами? С чего это вдруг, молодой человек? – сверкнул глазами Олливандер поверх полукруглых очков.

– Просто захотелось, – ответил Гарри, чувствуя себя преглупо, – наверное, есть какое-то заклинание, чтобы закрепить сердцевину, потому что она слегка болтается – не могли бы вы обучить меня ему?

– М-м. И что же, эти палочки работали?

– Ну… сперва я так думал, – покраснев, признал Гарри, – но оказалось, что у меня просто получалась… – он понизил голос, – э-э… беспалочковая магия, только я не сразу это понял, – было довольно стыдно просить совета у изготовителя палочек и в то же время утверждать, что не пользуешься его продукцией.

– Вот как? Беспалочковая магия? Что же вы умеете, юноша? Продемонстрируйте!

– Э-э… а что мне сделать? – смущенно спросил Гарри.

Острые глаза вновь цепко оглядели его.

– Есть тут одна палочка – липа с волосом из хвоста единорога. Призовите ее.

Странная просьба, но не для этого магазина. Гарри мысленно прощупал стеллажи, пытаясь почувствовать отдельные составляющие. Значит, так: он ищет дерево. Пол и прилавок чуть ли не завопили в ответ. Вот дурак! Нет, волосок из хвоста единорога вряд ли встретишь так часто, а стало быть, его легче выделить. Он задумался о единорогах и повторил призыв. Девять футляров вылетели с полок и стопкой легли на прилавок.

Олливандер мельком взглянул на них и вопросительно – на Гарри.

– Первая сортировка, – уточнил тот.

Посмотрев на футляры, он сосредоточился на породах деревьев, ощутил легкое притяжение и опустил ладонь на одну из коробочек.

– Эта, – твердо произнес он.

Открыв футляр, Олливандер вынул палочку.

– Очень, очень хорошо. Немногим такое удается. Вам подошла бы карьера изготовителя волшебных палочек, – пробормотал он.

– Это, должно быть, очень занимательно, – отметил Гарри.

– М-м. Что же, проходите, юноша, проходите! Время не ждет!

И он провел Гарри в рабочее помещение магазина.

Оно оказалось удивительно светлой комнатой со столом посередине; за ним сидели трое – девушка, мужчина средних лет и старуха с морщинистыми щеками.

Сидящие подняли головы, и Гарри слегка поклонился. Каждый работал над созданием волшебной палочки.

– Джемайма, дорогая, займешься магазином? А вы, Лотти, Альфрик, можете взять перерыв! И не перебивай, пожалуйста, Джемайма! Я тебе полностью доверяю. Держи ухо востро!

– Конечно. Хорошо, дядя, – заторопилась девушка, с любопытством поглядывая на Гарри. Проходя мимо него, она присела в реверансе.

Старуха тяжело поднялась и, бережно завернув незаконченную палочку в лоскут овчины, спрятала его в обычный олливандерский футляр и заперла в шкаф у стены. Покончив с этим, она подняла на Гарри глубоко посаженные глаза.

Наглядевшись, женщина кивнула Олливандеру.

– Приготовлю на ужин жаркое. Оставлю в духовке, чтоб не остыло, – сообщила она, улыбнулась Гарри, тоже учтиво присела и ушла, двигаясь весьма проворно для своего возраста и внушительных размеров.

Мужчина тоже убрал работу, отряхнул свой сюртук, кивнул оставшимся и покинул комнату.

– Наконец-то, тишина и покой! Прекрасно! – воскликнул Олливандер с таким чувством, будто его служащие обычно поднимали неслыханный шум.

– Мне так жаль, что вам пришлось прервать работу…

– Боже мой, да они вечно ноют, что я уже пятьдесят лет не даю им передышки! А Джемайма – она моя пра-пра-пра-правнучатая племяшка, знаете ли – обожает хозяйничать в магазине. Надеется унаследовать его, когда я, так сказать, отброшу коньки. И ведь унаследует, – добавил Олливандер. – Как вам такая идея? – серьезно поинтересовался он у Гарри.

– Ну-у, сэр, я не знаю, хорошо ли она делает палочки, но она очень приятная, а это всегда большой плюс, не так ли?

– Осторожный ответ – мне нравится. Хорошо сказано, хорошо! Что ж, кладите свое добро на стол! Поглядим!

Гарри опустил сверкающее перо и тонкую веточку бок о бок на огромный белый стол.

– Фокс дал вам перо?

– Да, сэр.

– Альбус в курсе?

– Э-э… нет, сэр.

– Не беспокойтесь, милый мальчик, Фокс сам решает, как ему поступать. Вы его попросили или это была его идея?

– Попросил, – откликнулся Гарри, надеясь, что это разрешено.

– Да-да, и об этом не волнуйтесь. Знали, чего хотели? Вот и славно. В своих попытках вы все время пользовались именно этим пером?

– Да, оно выходит помятым, но потом снова распушается, – признался Гарри, разглядывая необыкновенное перо. Потянувшись, он погладил его пальцами. Перышко заискрилось.

– О, хорошо! Древняя магия создает равновесие с юным деревом. Чудесно, чудесно!

Гарри совсем оробел. Он, сам того не ведая, явно сделал правильный выбор, хотя и не считал, что заслуживает похвалы. Олливандер же увлеченно восклицал одно и то же. Это одновременно успокаивало и заражало радостью.

– Покажите-ка мне свою палочку. Ну-ка, взмахните! Да, именно так! Самую чуточку длиннее положенного. Значит, расти вы уже закончили.

– Правда? – приуныл Гарри. – А я-то надеялся на запоздалый рывок.

– Увы, дорогой мой. Нет ничего плохого в том, чтобы быть невысоким. Лично мне не мешает. Все равно до верхних полок без стремянки не дотянешься – так какая разница, на сколько ступенек подниматься? На самый верх и великан не заберется без лестницы. Нет уж, ничего плохого в этом нет, совсем ничего.

Гарри улыбнулся. Пусть Олливандер – чудак, но чудак интересный.

– Что ж, расскажите мне, как вы действовали раньше, и поглядим, над чем стоит поработать.

Гарри принялся объяснять, как проводил эксперименты, а Олливандер охал, кивал и ахал.

– Попытки недурные, но оборудования вам не хватало. Сперва нужно вымочить дерево.

Он отвел Гарри в маленькую комнатку, где в узких продолговатых кадках уже мокли палочки.

Гарри поглядел на веточку, потом на раствор в кадках. Потом принюхался. Снова посмотрел на свою палочку.

– Кладите, кладите. Дерево молодое, пары часов должно хватить.

– Э-э… вы извините, сэр, но у меня предчувствие, – порозовел Гарри.

– Вот как? И что же вам кажется, мистер Поттер?

– Она туда не хочет, – ответил юноша, чувствуя себя полным идиотом.

– Не хочет?

– Ага. Никаких примесей. Можно ведь обойтись без них? – спросил Гарри. Явился за советом и тут же от него отказывается! Сейчас его выставят за порог и сделают ручкой.

– Хотите так? Что ж. Добавим и непорочность в общий котел. Как интересно! Какое редкостное явление! Работать с такой будет непросто, но раз уж именно этого она ждет, ваш долг – служить ей, мистер Поттер.

Гарри словно разговаривал с иностранцем, чей язык изучал всего год – слова были знакомыми, но их смысл все равно ускользал от понимания. Впрочем, теперь, ободренный реакцией Олливандера, он вздохнул с облегчением и почувствовал себя увереннее.

Ковыряясь в одной из кадок, Олливандер вытаскивал палочку за палочкой, напевая себе под нос.

Гарри терпеливо ждал.

Наконец старик выбрал кусочек дерева, вытер его и вместе с Гарри вернулся в рабочую комнату.

– Хорошо, хорошо, мистер Поттер. Значит, сперва срезаем кору. Вот так, – показал он, усаживаясь подле Гарри и начиная работать над вытащенной из кадки веточкой. – Спешить некуда. Ради создания хорошей палочки никакого времени не жалко. Одну сделаешь за денек-второй, а другая займет месяц. Положитесь на чутье, мистер Поттер.

Через некоторое время веточка была очищена от коры. Палочка Гарри не отличалась идеальностью формы – в одном месте из сучка как раз собирался проклюнуться отросток. Гарри нравился торчащий черенок – в него удобно упирался большой палец.

– Я смотрю, вы его оставляете. Как необычно! Разумеется, ничего неправильного в этом нет, – улыбнулся ему Олливандер.

– Он на нужном месте, – отозвался Гарри, стараясь, чтобы его слова не прозвучали капризно.

– Да-да, верьте своим инстинктам. Очень правильно, мальчик мой! Очень сложно понять в вашем возрасте! Прекрасно!

Гарри уже почти привык к изобилию комментариев.

– Что дальше, сэр?

– А-а, следующий шаг непрост. Сперва выпейте что-нибудь, мой дорогой. Хотите воды? Чаю? Начав дело, остановиться вы уже не сможете.

Гарри выпил стакан воды и вслед за Олливандером подошел к аппарату, напоминавшему небольшую буровую вышку, только сверло у него было меньше всех, которые он когда-либо видел. Водруженный на подставку, аппарат располагался на уровне глаз.

– Вы должны сидеть тут, – пояснил Олливандер, подводя Гарри к табурету и нажимом на плечо заставляя его сесть. – Будете держать палочку. Ее нельзя закрепить. Вы ведь не просто сверлите по прямой, верно? Нет, вы ищете сердцевину – точнее, путь, который она выберет. Тот черенок, думаю, слегка собьет вас с толку. Не спешите! Только не спешите. Прочувствуйте, чего от вас хочет дерево.

Гарри кивнул, переваривая услышанное.

– Подержите дерево перед машиной и прислушайтесь к ощущениям. Хорошенько прислушайтесь, прежде чем начать.

Гарри поднял свою будущую палочку перед аппаратом. Перспектива долго держать руки на весу отнюдь не радовала.

– Обопритесь локтями на стол. Нельзя, чтобы веточка дрожала.

Юноша так и сделал; он скосил глаза вдоль сверла, как снайпер, смотрящий в прицел. Что-то по-прежнему было не так.

Неожиданно Гарри стянул очки, зажмурил один глаз и попробовал снова. Есть!

– Хорошо. Вы молодец, юноша. Теперь потренируйтесь разок-другой, – предложил Олливандер, кладя перед ним несколько заранее приготовленных палочек.

Совет был резонным. Нужно как следует отработать движения. Гарри опустил свою палочку и, подняв одну из предоставленных веточек, взглянул на Олливандера.

– Не бойтесь испортить эти, мальчик мой! Это просто дерево и немного времени!

Гарри подержал одну из веточек, положил ее и поднял свою палочку.

– Они – может быть, сэр. Только не моя.

– М-м? Что такое? Объяснитесь-ка, дорогой мой!

– Видите ли, – гладя веточку, начал Гарри. – Это все – деревяшки. А у меня в руках волшебная палочка.

– Что ж! – рассмеялся Олливандер. – Как же мы поступим? Скажите мне!

– Извините, сэр, я знаю, что нужно бы потренироваться, но толку от этого не будет. Я этих палочек не чувствую. А моя, – он вновь провел пальцами по дереву, – только что не кричит мне в ухо.

– Значит, один вариант отпадает, – непонятно ответил Олливандер. – Тогда начинайте. Не стоит откладывать.

– Как управлять дрелью, сэр?

– Ох! Да, да, что ж это я? С помощью ножной педали. Видите? Вот она. Нажмите пару раз. Да, вот так. Хорошо, хорошо.

Гарри еще слышал, как кудахчет над ним Олливандер, когда сверло зажужжало, принимаясь за работу, но скоро все, кроме машины, палочки и напряжения в поднятых руках исчезло.

Остальное отступило на задний план; остался лишь путь, который должно было пройти сверло, внимание, уделяемое ему, да необходимость правильно держать палочку.

Когда Гарри закончил, плечи ныли так, словно его пытали, спина отчаянно болела, а глаза никак не могли обрести фокус после прицельной слежки за сверлом.

Он осторожно опустил палочку, встал и потянулся, с изумлением замечая, что за окном стемнело, а в комнате ярко горят лампы. Гарри понятия не имел, кто и когда их зажег.

Вернулся Олливандер.

– Готово? Блестяще. Вы, наверное, очень устали. Немногие понимают, как тяжел труд изготовителя палочек!

– Простите, сэр, я так вас задержал… Совершенно потерял счет времени.

– Задержали? Пфуй! Когда веселишься, какая разница, который час? Но вы наверняка проголодались. Пойдемте, попробуете жаркое моей Лотти.

– Я в самом деле не хочу вас беспокоить, сэр. Можно мне вернуться завтра?

– Вернуться завтра? Нет, нет! Нельзя останавливаться! Ее нужно закончить! Но сперва поешьте, следующая часть будет сложнее. Пойдемте!

Гарри позволил отвести себя наверх, заглянул в ванную и уселся за чисто выскобленным столом в уютной кухоньке, где перед ним поставили огромную тарелку жаркого и несколько ломтей душистого хлеба.

Лотти уже поужинала; поухаживав за мужчинами, она наконец села за стол с рюмочкой лиловой наливки и составила им компанию.

– Вы еще учитесь, мистер Поттер? Какой урок предпочитаете больше всего? – ласково спросила она.

– Да, мэм, – отозвался Гарри, не уверенный, является ли она женой Олливандера и как к ней обращаться.

– Ох, долой формальности! Зовите меня Лотти! Остальные так и делают, – ободряюще попросила она.

– Тогда зовите меня Гарри. Я не слишком разбираюсь в магическом этикете, – смущенно признался Гарри. – Никогда не знаю, что можно делать, а что – нет.

– Хорошие манеры и без уставов приятны, – улыбнулась ему Лотти, – а твои меня устраивают, Гарри.

Гарри улыбнулся ей в ответ.

На десерт был рассыпчатый фруктовый пирог со взбитыми сливками.

Слизнув последнюю воздушную каплю с ложки, Гарри поднял к женщине сияющее лицо:

– Это просто чудо как вкусно, Лотти! Я распробовал гвоздику и кардамон, но вы приправили пирог чем-то еще, верно?

– Надо же! Молодой человек разбирается в готовке! Да вы полны сюрпризов! – следующие несколько минут они обменивались рецептами.

– Боюсь, нас ждут дела, – поднимаясь, сказал Олливандер.

– Может, я сперва помою посуду? – вскочил Гарри.

– Ступайте-ка! – рассмеялась Лотти. – Я сама разберусь, у вас есть работа поважнее! Барни уж давно закусил удила.

Улыбнувшись, Гарри поддался порыву и поцеловал Лотти в щеку.

– Спасибо вам, – шепнул он.

– Ох, до чего же милый! Ступай, пока Барни ко мне не приревновал! – не скрывая удовольствия, захихикала она.

Гарри последовал за хозяином вниз, в рабочую комнату.

– Пора вкладывать сердцевину, мистер Олливандер? – поинтересовался он.

– Ну уж нет! Мою жену он зовет Лотти, а я, стало быть, мистер Олливандер?

– Я не осмелился…

– Поздновато уже для церемоний! Мое имя – Барни, и оно меня вполне устраивает!

– Спасибо… Барни, – ухмыльнулся Гарри.

– Что ж, мистер Поттер…

– Гарри.

– Очень рад, мальчик мой. Хорошо, Гарри. Сперва то, что полегче, потом возьмемся за более сложное дело. Впрочем, возможно, тебе оно таковым не покажется. В любом случае… Пора вводить перо Фокса в палочку, Гарри!

Гарри поднял перо и бережно засунул его в отверстие. Он заметил, что Олливандер – Барни – ни разу не коснулся ни его палочки, ни пера, и смекнул, что это не зря. Палочка будет целиком принадлежать ему, и работает над ней только он. Гарри именно об этом и мечтал.

– Видишь, как легко? С пером тебе повезло. Другие сердцевины занимают гораздо больше сил и времени, знаешь ли. Не все ведь прямые. Мудреное дело! Что же до… нет, нет! Отвлекаюсь. Теперь ее нужно запечатать.

– Вот с этим у меня всегда проблема, – заметил Гарри. – Это делается чарами?

– Вовсе нет.

Гарри приуныл.

– Заклинания, по крайней мере, нет. Но ты, я заметил, силен и в невербальной, и в беспалочковой магии, так что все будет в порядке. Теперь вот что. Дерево должно зарасти. Оживи его – ровно настолько, чтобы внутри оно приросло к каждой пушинке пера, но не более того. Перо должно остаться невредимым, а ты заполни пустое место вокруг него – все до последней молекулы.

Гарри растерянно посмотрел на палочку. Задача казалась невыполнимой.

– Как же я это сделаю? – пробормотал он.

– Возьми палочку. Прочувствуй ее. Закрой глаза. Других напутствий у меня нет, Гарри.

Юноша так и сделал. Ощутил, как всегда, волшебное присутствие особенной веточки. Теперь, с пером внутри, она чувствовалась иначе. И все равно он не знал, что искать.

Открыв глаза, он посмотрел на Олливандера. Тот лишь ободряюще улыбнулся.

Гарри снова зажмурился.

Что б такое сделать, чтобы сработало? Как свести две непохожие субстанции воедино? Он стал размышлять о палочках. Те контролировали магию извне – магию земли (и не только земли!), а не его собственную, служили ей руслом. Гарри неловко поднялся на ноги. Ему нужно было очутиться поближе к стихиям.

– У вас есть сад? – спросил он.

– Прошу сюда, – улыбнулся Олливандер.

Он вывел Гарри в небольшой садик позади магазина. Положившись на интуицию, юноша стянул кроссовки и босиком забрался на мокрую, рыхлую после прополки клумбу. Ветерок приятно овевал тело. Гарри обернулся к Олливандеру и покраснел.

– Делай, что тебе нужно, дорогой мой, не стесняйся.

Снова отвернувшись, Гарри стащил с себя одежду. Глупо было стоять вот так, нагишом на траве, но в то же время это невероятно будоражило. Стало холодно, но и это казалось правильным.

Чего не хватало? Огня и воды. Юноша огляделся. Под желобом нашлась наполненная цистерна.

– Это все дождевая вода? – уточнил Гарри.

Олливандер кивнул. У Гарри отлегло от сердца – старик не счел его сумасшедшим!

Теперь дело было только за огнем.

У дома стояла жаровня, и Гарри призвал ее к себе. Внутри, под крышкой, лежали щепки и несколько веток. Гарри посмотрел на Олливандера.

– Все, что нужно, – напомнил тот.

Гарри зажег огонь. Он чувствовал пламя кожей – тепло грело живот, в то время как спина, подставленная ветру, мерзла.

Взяв в руки палочку, он потянулся к силам стихий.

Впрочем, связь быстро оборвалась.

Что-то казалось неправильным.

Чего не доставало? Все было учтено!

Что же не так? Юноша весь дрожал.

Огонь в жаровне весело потрескивал.

На лицо Олливандера падали резкие тени.

– Мне нужно солнце, – сообразил молодой человек.

– Солнце? Точно? Что ж, одевайся тогда, Гарри, пока не замерз до смерти, – прагматично отозвался Олливандер.

Гарри натянул одежду. Он был немного разочарован, но знал, что принял верное решение.

– Будет ли у вас время принять меня завтра? – с надеждой спросил он.

– Боже упаси, мой мальчик, тебе нельзя сейчас возвращаться домой! Найдем кровать! Поспишь здесь! Утром продолжим!

– Но ваш бизнес… я не хочу причинить Лотти излишние неудобства…

– Ни слова больше! Лишняя постель у нас всегда готова. Внуки, племянники и племянницы всегда приезжают с ночевкой! Так удобнее закупаться в Косом переулке, понимаешь ли! – старик заговорщически наклонился к нему. – Лотти обожает суету! Не в палочках счастье, знаешь ли! Есть друзья. Семья. Вот в чем радость жизни. Нужно их ценить. Всякое полотно состоит из крохотных мазков, Гарри.

Так, выпив на ночь рюмочку огневиски, Гарри уснул в спаленке под крышей, усталый и довольный, в предвкушении завтрашнего дня.

Следующим утром Барни Олливандер взглянул в окно. Солнце только что выглянуло из-за увенчанной дымовой трубой крыши, по-весеннему ярко позолотив черепицу. День обещал быть чудесным.

Или хотя бы занятным.

Посреди его сада, стоя в чем мать родила, Гарри Поттер выискивал местечко, где солнечные лучи проникали сквозь тучи и касались земли. О, как хорошо! Как приятно наблюдать столь естественное восприятие природы! Надо же! Подошла Лотти, кутаясь в шаль поверх ночной рубашки.

– Боже мой, – проговорила она. – Значит, он на самом деле…

– Похоже на то. Какая честь, какая честь! – они привычным жестом, отработанным столетием совместной жизни, взялись за руки и стали смотреть.

Солнечный свет упал на соседскую стену и коснулся застывшего в ожидании молодого человека. Даже находясь за оконным стеклом, старики чувствовали его силу, знакомую им благодаря годам, проведенным за работой в магазине.

– Ну и мощь! – ахнула Лотти.

– Да уж!

Много времени это не заняло. Не было ни фанфар, ни труб. Минуту спустя Гарри Поттер бережно взмахнул палочкой, сунул ее в пламя жаровни, остудил в кадке с водой, а потом воткнул в землю. Вытащив, он положил палочку на согретую солнцем траву и спокойно принялся одеваться.

– Поставлю чайник, – заявила Лотти. – Веди его наверх, милый, он наверняка голоден, как волк!

Олливандер пренебрег утренними процедурами и повел палочкой, приводя себя в порядок. Через миг он уже встречал возвращающегося к дому Гарри на лестнице.