Текст книги "Сказка про попаданца (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 4

Интерлюдия. 17–18 марта 1529 года.

Король Наварры, Генрих Второй д'Альбре, граф де Фуа, де Бигорр, Басконии, Перигора и Арманьяка, виконт Беарна, Лиможа и Марсана, сеньор д'Альбре, князь-архиепископ Кёльна и герцог Швабии, прибыл в Маракайбо семнадцатого марта 1529 года. Совершив первый, а значит исторический, визит главы иностранного государства в Империю Инков. Первый, если не считать Папу Климента Седьмого, который тоже формально считается главой государства, но в Империю то он прибыл кардиналом Джулио Медичи, а Папой стал уже здесь, так что друг Генрих опередил в этом забеге всех, и снова заработал себе жирный плюс в карму.

Чёткий парень, Генрих д'Альбре, выполнил поставленную перед ним задачу в Швабии и теперь нуждался в новых наставлениях на путь истинный. Наставлениях Папы Климента Седьмого, который, как думал Генрих, подарил ему княжество-архиепископство Кёльн, и императора, благодаря чьим мудрым советам и некоторой помощи, королю крошечной Наварры удалось завоевать герцогство Швабия, большое и богатое. Очень богатое, богаче всех остальных его владений, вместе взятых.

Прибыл друг Генрих не с пустыми руками. В Швабии, по сложившейся уже традиции, он лишил титулов и владений всех, выступивших против него, феодалов, «забрив» их самих в штрафной батальон, а их владения обчистил и продал своим сторонникам, на чём, естественно, очень прилично нажился.

Может Генрих д'Альбре сейчас и не богаче Франциска Валуа, если считать все их активы, но у короля Наварры гораздо больший капитал в «наличке», а не в постоянно дешевеющей недвижимости. С собой он привёз двадцать тысяч французских ливров серебра (десять тонн), из которых половина предназначалась Папе на всякое богоугодное, в качестве частичной благодарности за его благодеяние, а половина на закупку вооружений и боеприпасов у Империи. Но и друга императора друг Генрих подарком не обнёс, вычистив в Швабии, а также прочих своих владениях, все закрома, на предметы искусства. Нашлось у него там, кстати сказать, очень немало.

Маракайбо удивлял всех, впервые попавших в него европейцев, своей необычностью, удивил он и короля Наварры. Ещё бы, для того и строим так быстро, чтобы европейские дикари дивились. Площадь «Чалько Юпанки», на одном из углов которой отстроили гостевой дворец, специально для таких случаев, вымощенная площадь, да не неровными камнями, а ровными фигурными тротуарными отливками из бетона, раскинулась на двадцать пять гектаров (больше шестидесяти английских акров, пятьсот на пятьсот метров), на целый городской квартал, а со всех четырёх сторон «омывалась» тоже немыслимо широкими проспектом, улицей и двумя бульварами.

По диагонали, напротив гостевого дворца, размещался храм Инти. Языческий храм самого Создателя Вселенной, Всемогущего Создателя пространства, времени, материи, энергии, жизни и разума. Великолепный храм, блистающий во все стороны своими монументальными золотыми статуями, установленными снаружи. Справа, на восток, по проспекту «Чалько Юпанки», стоял дворец Паскуаля де Андагойя, герцога де Куба, герцога де Андалусия и графа Севильи, сейчас пустующий, своего зятя император куда-то отправил, а слева, на запад, по бульвару «Чалько Юпанки», находился дворец того самого Чалько Юпанки. Его величества вице-императора, наместника Южной Инки, верховного жреца и прочая, и прочая. Высшего вельможи Империи Инков. Улица с северной стороны-грани площади тоже носила его имя, а бульвар с южной назывался «Эль Чоло».

И таких площадей в этом городе разместилось много. Не самый большой по количеству жителей, а Маракайбо уступал в этом отношении и Риму, и Константинополю, и Парижу, да и Лондону, пожалуй, тоже, город раскинулся на огромную территорию, недоступную городам внутри крепостных стен, да и чистотой своей он был никому недоступен. А ведь это не столица. Свою новую столицу, друг император, только начал строить где-то на севере, а старая у него где-то на западе, высоко в горах.

Главный христианский храм мира поражал своей монументальностью не меньше самого Маракайбо. Внутри него и на площади, окружённой колонными портиками в стиле античного Рима, сможет молиться весь город. Языческий город, в котором христиан пока – раз, два и обчёлся. Целиком, храмовый христианский комплекс зданий занимал два типовых городских квартала, пересекаемый одним пешеходным бульваром. Здесь же достраивался дворец Папской Курии, дворец-резиденция самого Папы, дворцы имперских герцогов: Хуана Понсе де Леон герцога де Пуэрто-Рико, герцога де Галисия, графа Сантьяго-де-Компостелы; Франсиско де Гарай, герцога де Ямайка, герцога де Гранада, графа Альмерии; Хуана де Грихальва, герцога де Эспаньола, герцога де Мурсия, графа Картахены; и Родриго Пике, герцога де Гавайи, герцога де Новая Зеландия, графа де Пуно; главных жертвователей Папского престола и христианской церкви.

За проспектами, улицами и бульварами, опоясывающими христианскую двухквартальную территорию, в первой линии, строят свои дворцы феодалы калибром поменьше. Поменьше имперских владетельных герцогов, но по европейским меркам и они самые настоящие гранды.

Даже имперское баронство может по размеру превышать иное европейское княжество, например: баронства Гран-Канариас и Тенерифе, в имперском графстве Ислас Канариас. Они-то уж точно побольше нынешних Дании и Швеции. Да и самого Наваррского королевства они больше, если считать только земли короны, без остальных владений лично Генриха д'Альбре. Имперские баронства, ничего не значимые, в масштабах такой Империи, по площади больше целого европейского королевства!

«О, Господи, спасибо Тебе, что сподвиг меня на этот визит! Красота то какая!»

А какое спокойствие и законопослушание в этом городе! По прибытии, Генрих д'Альбре отправился на прогулку в сопровождении десятка охранников и постоянно ловил на себе недоумённые и насмешливые взгляды. Взгляды цивилизованных людей, пусть и простолюдинов, в цивилизованном городе, на богатого, но глупого варвара.

И действительно, охраной здесь только смешить горожан. Здесь сами император, вице-император и Папа обходятся без конвоя, лишь несколькими, почти незаметными в толпе, охранниками. Но об этом, Генрих д'Альбре узнал только вечером второго дня, на торжественном приёме в его честь у губернатора Маракайбо. Узнал он и другие новости.

– Наш император сейчас в Эль-Мутуне, ваше величество, Папа Климент Седьмой путешествует вместе с ним, они всегда путешествуют в компании, а вице-император в Медельине, или Лиме. Гонцов я к нему послал, но, сами понимаете, у нас тут не ваша Европа, где всё близко, всё рядом. Но я чиновник категории «А» и уполномочен на многое, очень многое, поэтому можете начать обсуждение со мной.

– Это радует, ваша светлость.

– Не светлость, ваше величество. Моя должность губернатора Маракайбо и одноимённой провинции, соответствует графу, в нашей табели о рангах, так что я всего лишь сиятельство, в вашем понимании.

– Бросьте прибедняться, любезнейший губернатор. Что у вас, в Империи, соответствует нашему графу, я уже отлично понял. Впрочем, пусть будет ваше сиятельство, если вам так угодно.

– Благодарю вас, ваше величество. Итак, я не в праве продавать только корабли нашего военного флота.

– Корабли мне и не нужны, граф, своих моряков у меня пока нет. А как насчёт пушек и всего остального?

– Всё положительно, ваше величество. Для вас будут самые лучшие цены. Вы определены императором, как друг Империи Инков, поэтому – всё, что вам угодно.

– Мне угодно получить совет, любезнейший граф.

– К вашим услугам, ваше величество.

– Франциск Валуа меня склоняет на войну против Арагона, а осман Сулейман против Швейцарии…

– А вы этого не хотите, ваше величество?

– Конечно, не хочу. Я же не идиот, чтобы воевать за чужие интересы. У меня Саксония уже буквально на ладони. Не будут ли против Папа и император, против моей кампании в Саксонии?

– За правым берегом Рейна и до самого Одера, для вас никаких ограничений нет, ваше величество. Любые ваши действия там Империя поддержит. Всё, что вам угодно.

– Отлично, любезнейший граф, тогда давайте посчитаем. Пушек сорок восемь, ружей десять тысяч…

Эль Чоло, Генрих д'Альбре в Маракайбо дождался и не прогадал. Вице-император и наместник Южной Инки сделал ему воистину королевский подарок – тридцатипроцентную скидку от и так уже льготных цен, предложенных милейшим губернатором, так что король Наварры увез в Бильбао почти вдвое больше вооружений и боеприпасов, чем рассчитывал изначально.

А ещё, его величество Чалько Юпанки дал своему молодому коллеге мудрый совет – искать союза с королевством Британия. Британия уже на континенте, на бывшем датском полуострове Ютланд, и, без сомнения, на этом не остановится. Поэтому кампании в Священной Римской Империи лучше сразу координировать с Лондоном. Кроме того, у Британии самый большой в Европе флот – и военный, королевский, и грузопассажирский, частный, а флот – это коммуникации с Империей и снабжение всем необходимым. А то мало ли, как будут развиваться события, боеприпасов ведь запросто может и не хватить.

«А ну как сговорятся недобитые германские имперцы и ганзейские города с султаном, и все свои силы бросят на вас, друг мой? Такое исключать нельзя. Сулейман Первый может заключить такое перемирие и переключиться на Швейцарские Кантоны, а французы могут увязнуть в королевстве Арагон. Британия – мощный и надёжный союзник. Надёжный, по сравнению с турками-османами и французами. Швабию вам германцы не простят никогда, так что придётся вам их добивать. Здесь – или вы их, или они вас, третьего не дано».

Кроме того, мудрый вице-император разрешил трём скучающим имперским герцогам – Хуану Понсе де Леон, Франсиско де Гарай и Хуану де Грихальва присоединиться со своими охранными батальонами к Генриху д'Альбре, в качестве частных лиц. А три герцогских батальона – это три тысячи винтовок и тридцать миномётов, которые в Европе пока не продают никому. Плюс три медицинских взвода, с шестью инкскими хирургами-чародеями и запасом лекарств.

«Чем с ними рассчитываться? В дороге договоритесь. А если не договоритесь, они просто навестят свои европейские владения. Всё равно давно просятся».

В Маракайбо, из поездки по маршруту Медельин – Кито – Лима – Куско – Эль-Мутун – Асунсьон – Монтевидео – Порто-Аллегре – Рио-де-Жанейро – Форталеза, Савелий вернулся двадцать восьмого июня 1529 года. Из Монтевидео уже на императорской яхте, первом «винджаммере» четвёртой серии – шестимачтовом «Посейдоне».

От обычного военного корабля, яхта отличалась внутренней планировкой – с шестнадцатью большими и роскошными каютами (с собственными санузлами, ватерклозетами и ванными комнатами) для императора и его гостей, сорока восемью каютами для свиты, двумя огромными салонами, отдельным императорским камбузом и отдельным кубриком для прислуги, всё это за счёт грузовых трюмов; плюс паровая машина на мазуте, привод для электрического генератора (но их теперь будут устанавливать на все корабли инкского флота, как и электрические моторы для одного ходового винта и четырнадцати вспомогательных машин – на подъём парусов, якорей и так далее) а в остальном всё то же – тридцать пушек: погонная, ретирадная и по четырнадцать на борт; та же по штату команда; так что хоть завтра в бой. Лишнюю мебель вынеси, лишние перегородки сними и вперёд.

Примерно за милю до входа в узость горловины озера Маракайбо, «Посейдон» спустил паруса и пошёл против течения и довольно крепкого ветра только на винте, вызывая изумление у береговых наблюдателей. Медленно пошёл, со скоростью в три с половиной узла, но всё равно значительно быстрее, чем, как обычно, на буксире у шлюпок. А не было бы встречного ветра, так и все семь узлов дал бы.

– Хороший кораблик получился, мне нравится.

– Не скромничайте, ваше императорское величество, – граф Васко да Гама де Видигейра, как и Папа Климент Седьмой, теперь сопровождал императора во всех поездках. Крепкий ещё мужчина, хоть и пожилой, но не старый – всего то пятидесяти девяти лет от роду, а в той исторической реальности умер очень рано. С графом де Видигейра, Савелий по-настоящему сдружился, как и с Папой, впрочем. Именно эти двое составляли ему компанию при ежедневных обеденных трапезах и в игре в преферанс пару раз в неделю, поэтому и общались они как друзья, без лишних церемоний и политесов, – корабль волшебный.

– Настоящий морской дворец, – согласился Климент Седьмой, – никогда не думал, что можно путешествовать по морю с таким комфортом.

– Можно и с большим, на самом деле, ваше святейшество. Нет пределов совершенству. Так… кто там нас дома ждёт… вижу «Виракочу» и «Ахура Мазду», значит, Нуньес и Шишка уже вернулись. «Князь Владимир» и «Баал» ещё разгружаются – узнаем самые свежие новости.

Собственного дворца в Маракайбо, Савелий не строил, «квартировал» у Эль Чоло. Обнялись.

– Привет, шаман.

– Привет, Русо. Вовремя ты.

– Это я уже понял, – о прибытии на «Баале» короля Португалии, Жуана Третьего Ависского, с высочайшим и дружественным визитом, императору сообщили ещё в порту, как и о уже состоявшимся визите короля Наварры, Генриха Второго д'Альбре. Жаль, что с другом Генрихом не удалось повидаться, но кто же знал-то. А вообще, давно пора заняться радиосвязью. Лампы накаливания делать умеем, сделаем и радио. Вот, кстати, и работа ордену Священного Препуция – быть монахам в Европе связистами, – на завтра встречу с ним запланируем, пусть сегодня пообщается с Папой и графом де Видигейра, а ты пока расскажи мне новости.

Новостей, за без малого полгода, накопилось преизрядно. Друг Генрих д'Альбре увёз из Империи не только вдвое больше оружия и боеприпасов, чем планировал, но и троих истосковавшихся по войне имперских герцогов, с их гвардейскими батальонами, так что герцогу Брауншвейг-Люнебурга, Генриху Пятому Вольфенбюттелю, этим летом точно не поздоровится, как и ганзейским Гамбургу, Ганноверу, Дюссельдорфу и Бремену. Впрочем, наверняка уже нездоровится, лето то ведь как раз в разгаре. Самое нездоровое для европейцев время, да-да.

В конце апреля, с Цусимы вернулся вице-адмирал Юмко Наута. Миссию он свою выполнил успешно, конвой азиатских торговцев довёл обратно почти без потерь, Талакту замуж выдал, привёз сотню фотографий и личные впечатления.

По его мнению, в лице дайме Асикага Такаудзи, Империя получила очень достойного во всех отношениях герцога – храброго, образованного, жадного до новых знаний и, не смотря на свою относительную молодость (ему всего тридцать два), рассудительного правителя и житейски мудрого человека. Талкате оказаны все положенные почести, она всем вполне довольна (вот это то как раз без разницы, но Наута за сестру своего императора беспокоится, что похвально). После свадьбы и сопутствующих торжеств, вице-адмирал проводил нового императорского родственника в Джаяпуру, столицу отошедшего ему герцогства Новая Гвинея, а сам вернулся через Брисбен, Сидней, Мельбурн, Хобарт, Крайстчерч, Веллингтон и Окленд – Австралию, Тасманию и Новую Зеландию.

Все города строятся и развиваются, земли вокруг расчистили-распахали больше, чем достаточно, с местными не ссорятся, торгуют, в Мельбурне аборигены столько золотого песка сдают, что только им все семь городов в регионе окупают.

Эль Чоло предложил наградить вице-адмирала титулом и владением. Правильно предложил, заслужил вице-адмирал. Наградим, тем более что Юмко Наута сейчас отдыхает в Маракайбо. Всё равно, праздник в честь визита Жуана португальского устраивать, вот и совместим это всё в одних торжествах.

Адмирал Андреас Нуньес, граф де Хувентуд, сопротивления в Исландии не встретил, не такой уж отсталый там народ, во всяком случае в Рейкьявике. Об империи там все слышали и ничего против неё не имеют. Нуньес оставил в Исландии гарнизон, имперского наместника и «Ареса», на всякий случай.

Местных он рекомендует как кадровую кузницу флота, моряки-рыбаки они там все с раннего детства, да и послужить Империи во флоте совсем не против. Только разговаривать их научить на человеческом языке и вперёд.

Муй бьен, сеньор адмирал, вот ты этим и займёшься. Нуньес тоже в Маракайбо, и его добавляем в список награждённых.

Контр-адмирал Авдей Шишка, примерно то же самое доложил о Фолклендских островах. Никакого неприятия Империи среди местных нет, как и какой-либо лояльности королю Дании. Тоже отличные моряки-рыбаки, служить готовы, он даже принял к себе на корабли два десятка юнг. Гарнизон и наместника аборигены в Торсхавне приняли чуть ли не с радостью, имперские налоги оказывается почти вдвое ниже, чем с них вымогали жадные оккупанты датчане. Знаем и про датчан, тоже те ещё педики.

В Ирландии без конфликта не обошлось, но уладил Авдей всё почти бескровно, полсотни убитых и сотню раненых, которым оказали квалифицированную медицинскую помощь, можно не считать. На комендантский гарнизон-батальон с миномётами, винтовками и ручными гранатами попытались «наехать» меченосцы и копьеносцы чуть ли не в звериных шкурах. У нас потерь нет. Дикарей разогнали, главарей повязали, Шишка привёз их в Маракайбо – не знал, что с ними делать. За мятеж не казнишь, они ведь не имперскими подданными в тот момент были, но и оставлять смутьянов совсем безнаказанными он счёл неправильным.

Молодец, Авдей. Третьим в список вносим, быть ему графом Фарер. А ещё…, а почему бы и нет…?

– Та Колькате мужа ещё не нашёл, Эль Чоло?

– Не горит вроде пока, ей же всего шестнадцать. Даже искать ещё не начинал.

– Мне кажется, я уже нашёл. Посватай её завтра за Шишку.

– Чего тебе вдруг в голову взбрело? Для девицы можем и получше партию найти. Не вдова ведь.

– Лучшее – враг хорошего, шаман. Не нужно лучше, мне Шишка нравится. Толковый парень, далеко пойдёт. Хорошего родственника получим, не сомневайся.

– Тебе решать.

– Вот я и решил. Посватай ему Колькату завтра до праздника. Что там у нас дальше?

Британцы высадили войска на Зеландии и Фюне в начале июня. Новостей оттуда пока нет, но вряд ли стоит ожидать плохих. На Зеландии корпусом командует Матвей Егоза, герцог Аргайл, граф Линкольн и барон Арундел; а на Фюне – Семён Новик, герцог Монтроз, граф Эссекс и барон Ламли; с моря их поддерживает Томас Кромвель, герцог Абердиншир, герцог Норфолк и граф Рочестер. Лучшие военные и военно-морские кадры Британии, это без сомнений, да и сил у них достаточно, по двадцать тысяч на суше и сорок два галеона на море. Сам король Дании и Норвегии, Фредерик Первый Ольденбург, заперся в Копенгагене, а в Оденсе его старший сын Кристиан. Безумству храбрых – салют посмертный. Впрочем, может это и не храбрость, а отчаяние обречённых, как у загнанных в угол крыс, бежать то им всё равно некуда, нигде их не ждут, никому они не нужны.

Русские, под командованием лично самого царя, Василия Ивановича, осадили Гётеборг, в котором засел Густав Первый Эриксон Ваза. Флот блокирует море, так что теперь никто никуда не сбежит. Адмиралом, первым адмиралом Русского флота в этой исторической реальности, стал Степан Медведь, бывший османский пленник, бывший десятник Рязанского ополчения, что очень радует. Нет, Степана император лично не помнил, порадовало его то, что не из англичан Василий Иванович себе адмирала назначил, а из своих выбрал.

Молодец, тоже награду заслужил. Шесть галеонов, велосипед и фотоаппарат. Про велосипед и фотоаппарат – шутка, конечно, хоть и стоят они сейчас на вес золота в Европе, а галеоны действительно подарим. Вместительные сундуки, но слишком уж медленные, ни к чему нашим адмиралам к такому ритму похоронного марша привыкать.

Султан Сулейман Первый Осман действительно переключил своё внимание на Швейцарские Кантоны, но и перемирие со сборной курфюрстов Священной Римской Империи и Вольных городов Ганзейского союза заключать не стал. Побрезговал. Сулейман, судя по всему, тоже классный парень, нужно обязательно с ним познакомиться. А турок в Европе начнём гасить уже после него. Всё равно после него бардак начнётся. А как не начаться бардаку, если только признанных родных сыновей у султана уже под два десятка?

Хорошую религию придумал Пророк Мохамед, салават Мухаммаду расулуллах, но в этом аспекте он точно облажался. Богатые и влиятельные имеют по нескольку законных жён и наложниц на все деньги, а простолюдины трахают коз и овец, и от этого никакого приплода не имеется – ни людей, ни баранов, ни даже козлов, на худой конец. А дети знати, особенно высшей сановной владетельной знати, потом режут друг дружку почём зря, остаётся только один из десятка, в лучшем случае – выходит, что зря бабы мучились, рожали.

В общем, после Сулеймана, там обязательно начнётся, но сам он пацан-пацан. Рыцарь-рыцарь, последний, наверное, кто воюет исключительно ради славы, а не ради бабла. К нему обязательно нужно будет наведаться и посидеть с ним за кальяном. Настоящий Абдель Кадер Хан из «Шантарама». А если не стремиться знакомиться и общаться с такими людьми – зачем тогда вообще жить?

В общем, побрезговал султан заключать договор с недобитыми германцами, за что ему честь и хвала. И всемерная поддержка Империи до самого до города Парижа. Парижа, Марселя и Амстердама. Расовые германцы, французы, бельгийцы и голландцы в двадцать первом веке той исторической реальности выродились в настоящий позор человечества, как биологического вида, вот и полечим их прививками генов расовых кочевников тюрков.

Франциск Первый Валуа, отправил коннетабля, герцога де Монморанси, графа де Франш-Конте, воевать в юго-западную Швейцарию, даже не столько воевать, сколько склонять к признанию вассалитета, перед угрозой нашествия мусульман, а сам возглавил сорокатысячное войско, в третьей попытке взять Жирону. Ключевую точку обороны всей Каталонии.

По донесениям источников, приближенных к информированным, Франциск Первый Валуа разругался со своим затем, Генрихом Вторым д'Альбре, не на шутку.

«И посмотрели они в разные стороны, и сплюнули свою досаду, и пожелали друг другу сдохнуть».

Королевство Арагон держится из последних сил, а союз с Португалией пошёл ему только во вред, как, впрочем, и Португалии союз с Арагоном. Этим своим союзом, он привлекли на сторону короля Франции и Италии, Франциска Первого – Османскую Империю, Алжирский султанат и Венецианскую республику – три самые мощные военно-морские державы Средиземноморья. Да и сам Франциск сейчас строит флот вдвое больше прежнего. Флот восьмидесятипушечных галеонов венецианского типа, быстро строит. Осознал, что держава у него морская, с очень длинной береговой линией, и за море придётся драться всерьёз.

Карлу Габсбургу, во избежание бунтов, пришлось простить Валенсии и Барселоне налоги 1528 года, да ещё и поддержать ограбленные регионы деньгами и провизией, а он ведь и без этого испытывал сильные финансовые затруднения. Так что, хоть у него рынок инкского оружия и под самым боком – в Картахене, покупать это оружие ему просто не на что.

Карлу бы пойти на мир с Франциском, признать утрату Бургундских Нидерландов, Люксембурга, Артуа и Франш-Конте, уступить их французской короне, но он, что называется, «закусил удила». Ничем хорошим это для него не закончится. Слишком не равны весовые категории противников.

Португалия… про Португалию лучше послушаем самого короля, не зря же он океан пересёк, да ещё и на нашем корабле, а не на своём.

В Гранаду, в «Лигу Наций», прибыло посольство шахиншаха Ирана, Тахмаспа Первого. Посольство добиралось до Южной Испании более полугода – большим крюком – до Ярославля по Волге, потом до Царьграда сушей, а от Царьграда до Альмерии морем, вокруг всей Европы, на русском военном корабле, клиппере «Князь Рюрик», бывшим в имперском флоте «Меркурием».

Василий Третий Иванович Рюрикович не собирался нарушать признанные им южные границы по Большому Кавказскому хребту и Сырдарье, поэтому никаких претензий к Ирану-Персии у него не имелось, зато торговля с южным соседом у Русского царства наладилась очень выгодная. Пусть и большим крюком, но инкское оружие из Царьграда в Иран попадало. Вдвое дороже, чем оно обходится самим русским, но тут уж кому как повезло с географией. Свой берег Индийского океана персы-иранцы не контролируют, там у них всё разграблено, а если бы и имелся порт, то до Лимы ещё добраться нужно, мимо очень недружелюбных Индии, Малакки, Индонезии и через совсем неласковый Тихий океан.

Впрочем, судя по установившимся отношениям между Русским царством и шахиншахством Иран, а устанавливать их в Царьград приезжал лично сам регент малолетнего шахиншаха, Див султан Румлу; у них эта дружба завязалась всерьёз и надолго.

Очень толковый «премьер-министр», кстати, если верить информации из интернета двадцать первого века, и, в этой исторической реальности, он, к тому-же, не погиб два года назад, а значит течение истории изменилось уже глобально.

В общем, отношения установились взаимовыгодные и к обоюдному удовольствию. Пусть и дорого, но зато надёжно, Див султан Румлу получит оружие, которым наконец наведёт порядок на вверенной ему территории. У его противников, мятежников, сепаратистов и прочих бандитов, ведь такого оружия не будет, они так с луками, копьями и саблями и останутся.

А дальше… Дальше будет видно. Пусть сначала порядок у себя в Бендер-Аббасе наведёт, а уже после, на территории закона и порядка, можно будет открыть имперскую факторию. Всё равно, тогда ему от Бендер-Аббаса до Бомбея будет рукой подать и «русский транзит» сам собой зачахнет. Транзит оружия зачахнет, но установившиеся торговые связи останутся, купцы обязательно переключатся на что-нибудь другое, найдут на что, возделанные делянки они бросать не любят. Своего леса, в достаточных количествах, в Иране нет, вот и пусть экспортируют пиломатериалы, флот то им строить нужно будет из чего-то. Да и сталь Русское царство обязательно продавать начнёт, Волгу уже перешли, а там богатый отличными рудами Урал совсем рядом.

В Северной Инке без происшествий, всё по плану. Купцам англичанам-британцам предложили оплату за доставку переселенцев, так что народ на «стройки века» прибывает со всей Европы. Прибывают в Империю не наглые колонизаторы-сверхчеловеки, а кроткие беженцы от нищеты и разрухи, готовые работать за крышу над головой и кормёжку не впроголодь. Для них и это теперь счастье. После расселим, наделим землёй по всей стране, чтобы не кучковались землячествами. На том же западном берегу Северной Инки европейцев пока совсем нет, а ведь регион то очень перспективный, его развивать и развивать.

Интерлюдия. 28–30 июня 1529 года.

Вечером, двадцать восьмого июня 1529 года, в честь возвращения императора и визита короля Португалии, в Маракайбо устроили грандиозный фейерверк. В небо над озером выпустили восемьсот сорок снарядов со специальными вышибными зарядами. Для европейцев, сам по себе фейерверк уже не диковина, в Италии их запускали ещё в пятнадцатом веке, но масштаб…

Семьдесят гаубиц, с нарезными стволами, калибром в сто пятьдесят два миллиметра, сделали по двенадцать выстрелов, раскрыв в ночном небе восемьсот сорок огромных и прекрасных цветов. Высоко в небе, очень высоко, обычная гладкоствольная пушка калибром в сто миллиметров, доступная европейцам для покупки в Империи, так высоко-далеко не бьёт, это король Португалии, Жуан Третий Ависский, понял сразу, хоть и ни разу не артиллерист, но оружием он интересовался. Все теперь интересовались – за что приходится платить такие бешеные деньги. Волей-неволей все в этом вопросе начали разбираться, пришлось, куда деваться-то…

Праздничный фейерверк, король Жуан Третий смотрел с балкона гостевого дворца в Маракайбо, в компании со своим послом в Империи, графом Васко да Гама де Видигейра. Встречу император назначил на завтрашний день. Начнётся она с торжественного совместного обеда во дворце вице-императора и наместника Южной Инки, Чалько Юпанки. Торжественного обеда, на который приглашены также Папа Климент Седьмой, четыре посла: Русского царства – князь Семён Бельский, королевства Арагон – кардинал Николас фон Шёнберг, Вольных городов Ганзы – бюргер города Гамбурга, Клаус Мюллер, и королевства Португалия – граф Васко да Гама де Видигейра; а кроме того, три имперских адмирала: адмирал флота Атлантического океана, Андреас Нуньес, граф де Хувентуд; вице-адмирал флота Тихого океана, Юмко Наута; и контр-адмирал Атлантического флота, Авдей Шишка.

Подумать только, император приглашает за свой стол простолюдина… Хоть этот бюргер-торгаш Клаус Мюллер и посол, но как не крути, а происхождения он подлого, такого сам Жуан никогда бы не пригласил, но здесь он и сам в роли гостя, а порядки всегда устанавливают хозяева. Ладно, купчишку можно просто не замечать, его присутствие за столом с лихвой компенсируют император с вице-императором, самые влиятельные персоны в мире.

– Из чего это они стреляют?

– Какие-то новые пушки, ваше величество. Я их ещё не видел.

– Вам разрешат их осмотреть, граф?

– Думаю, да, ваше величество. И вам, и мне, осмотреть их разрешат. Насчёт покупки сильно сомневаюсь, а осмотреть наверняка разрешат.

– Покупка… Одна такая пушка наверняка стоит фунтов триста золота. Такое может себе позволить только султан Османов, да и то, одну-две, много три. Хотя и это… Лучше бы их вообще не продавали. Столько всего хочется купить, а приходится тратиться на оружие. Я понимаю, что вам неприятно слышать такое, граф, но я приехал предложить императору выкупить наши восточные владения.

– Мне это вовсе не неприятно, ваше величество. Я отлично понимаю, что колонии в Индийском океане нам не удержать, и очень рад, если мои открытия и основанные колонии позволят королевству наполнить казну, в такой трудный момент. Если император ими заинтересуется.

– Может не заинтересоваться?

– Если бы на его месте находился обычный человек, я бы ответил вам определённо – совершенно точно не заинтересуется, ваше величество. Зачем ему что-то у нас покупать, когда в Индии и прочей Азии ему доступно буквально всё. Ему везде рады и готовы дарить земли под имперские фактории – ведь даже подарить их очень выгодно. Вокруг имперских факторий вырастают богатые города. Я уж не упоминаю про воинскую силу Империи… Но Сын Солнца, к нашему счастью, не обычный человек. Выкупил же он ненужную ему Мальту, чтобы подарить её Ордену. Он подарил Папе доходы от богатейшего в мире города, и, хотя сам не христианин, больше всех жертвует Церкви. Вы представляете себе обычного человека, способного на такие поступки? Так что да, шанс есть. Он может выкупить Гоа, чтобы потом его кому-нибудь подарить.

– Сын Солнца… Вы в этом уверены, граф?

– В этом уверен Папа Климент Седьмой, ваше величество, а я с ним согласен. Более того, у Папы имеются доказательства, хоть он их пока и не предъявляет. Помните, чем закончился всехристианский богословский диспут в Кёльнском соборе?