Текст книги "Сказка про попаданца (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Климент призвал Господа совершить правосудие, и наш Всемогущий Господь на его зов отозвался.

– Или на его зов отозвался не Всемогущий Господь, а просто могущественный Сын Солнца. Такие чудеса, как в Кёльнском соборе, он творил и раньше, ваше величество. О них почти неизвестно за пределами Куско, но я-то в этом городе прожил пять с лишним лет. И Папа, тогда ещё кардинал Джулио Медичи, тоже там жил и, несомненно, знает о них. Мы с ним своими глазами видели подобные чудеса, при захватах императором Панамы, Порто-Белло и Гаваны. Я уверен, что Кёльнский собор – это Чудо из того же ряда, оно сотворено той же волей. И я безмерно счастлив, что император разрешил мне войти в свою свиту.

– Император относится к вам очень благожелательно. Как вы думаете, граф, почему?

– Не знаю, ваше величество. Я много об этом думал, да и до сих пор думаю, но так пока ни до чего и не додумался.

– Спросили бы прямо, вы же довольно близки.

– Спрашивал, ваше величество. И у императора спрашивал, и у вице-императора. В ответ они оба только улыбаются. За книгу «Мой путь. Мемуары адмирала» мне заплатили десять тысяч французских ливров серебра, вдвое больше, чем стоит моё графство Видигейра. А ведь книгу издали тиражом всего в тысячу экземпляров, да и то, в основном, её дарят. Не Маракайбо и не Мальта, конечно, но и я ведь не Церковь и не Орден, обычный посол.

– Завтра, после торжественного обеда, у меня запланированы переговоры с императором и вице-императором, и я хочу, чтобы вы на них присутствовали.

– Вряд ли это сильно поможет, ваше величество, но почту за честь принять участие в судьбоносных для королевства переговорах. Только я должен заранее знать, сколько мы будем просить за Гоа и на что собираемся тратить эти деньги.

– Я бы хотел получить тридцать пять тысяч ливров, как Карлос Первый за Мальту, только не за Гоа, а за все наши колонии в Индийском океане.

– Это одно и то же, ваше величество. Империи не нужен даже Гоа, у них совсем рядом, на Бом Байи имеется очень крупная фактория, а остальное им тем более не интересно. Они заплатят, может быть даже больше заплатят, если им понравится то, как вы собираетесь распорядиться этими деньгами, понравятся ваши планы. Всегда держите в голове мысль, что общаетесь вы не с обычными людьми.

– Я бы хотел закупить оружие, естественно. И, может быть, это чудесное освещение в свой дворец.

– Электричество. Это называется электричество, ваше величество. Оно меня очень сильно интересует, ведь оно может не только светить, но и крутить винты корабля, как я вам рассказывал, или делать любую другую работу. Электричество – это очень сложная система различных машин, устройств, приборов и проводов, его мало купить, с ним нужно уметь обращаться. Людей этому нужно учить, учить здесь, в Империи, больше негде. А вы точно хотите продолжать войну?

– Господи, да нет, конечно. Быстро принудить к миру Франциска Валуа нам не удалось, а в долгую мы ему проиграем, это очевидно, тем более что он подло союзничает с мусульманами. Но куда мне теперь деваться, граф? Половина нашей армии на Сардинии, её ведь там не бросишь, да и перед Карлосом Первым у меня имеются определённые обязательства.

– Извините, ваше величество, но Карлос Первый и сам гордо идёт в могилу, и вас ведёт за собой. Это просто гордыня и ничего больше. Это один из смертных грехов. Да и неизвестно ещё – жив ли он до сих пор, французы ведь привели к Жироне вдвое войск, против прошлой кампании. Мы, в отличие от Арагона, конечно, отсидимся за спинами имперских герцогов и графов, по земле они к нам никого не пропустят, но с моря нас блокируют обязательно. Армия на Сардинии пропадёт, несмотря на все ваши усилия. Но это будет только началом конца. Сначала нас блокируют, а потом начнут высаживать десанты. Один мы точно отобьём, второй скорее всего, может быть, с Божьей помощью, отобьём и третий, но ведь на этом всё не закончится. Пришлют и четвёртый десант, и пятый, если понадобится… Надеюсь, что дожить до этого момента мне уже не суждено, очень на это надеюсь.

– Проклятье! Всё, что вы говорите – ужасно, и ужаснее всего то, что это очень реально, граф. Но не могу же я нарушить клятву. После такого мне жить точно будет незачем. Ведь это буду уже не я, а подлый клятвопреступник.

– Скажите, ваше величество, а вы ещё не задумывались о том, что нашему королевству будет гораздо лучше в составе Империи? Конечно, они язычники, и законы у них от наших сильно отличаются, но ведь живут то они гораздо лучше нас, а значит есть в этом смысл. Мы могли бы передать императору вашу клятву Карлу Габсбургу и зажить, как нормальные имперцы. А император бы нашёл для него нужные слова, в этом я нисколько не сомневаюсь.

– Думал, – тяжело, совсем по-стариковски, вздохнул, ещё довольно молодой король Жуан Третий, – не один раз думал, граф, я постоянно об этом думаю. Хорошо было бы, только ведь королевства в свой состав Империя не принимает.

– Простите меня, если я выскажу кощунственную мысль, ваше величество, но ведь Португалия может войти в состав Империи двумя герцогствами – Большим Лиссабоном и Большим Порту. Южной и Северной Португалией. В Империи хватает герцогов с двойным владением, таким могли бы стать и вы. Мне трудно судить, насколько важен королевский статус, об этом знают только сами короли, но наша любимая Португалия, земля наших предков, за которую они отдавали свои жизни и проливали свою кровь, от такой вашей жертвы, выиграла бы очень много.

– Законы… О введении имперских законов в своём королевстве я давно мечтаю граф, у меня ведь примеры совсем рядом, прямо перед глазами – Галисия, Кастилия, Андалусия и Леон прямо на моих границах, и туда бегут мои подданные. Продают своё хозяйство почти за бесценок, продают жидам и мусульманам, или вовсе его бросают, если оно долгами обременено, и бегут… Вот вы сказали о пяти десантах, но нам и третьего не отбить, на самом деле. Некому будет его отбивать, к тому времени, все сбегут. А что делать? Что я не сделай, всё будет плохо, или ещё хуже. А статус… Королевский статус – очень важен в Европе, но здесь, император, на совместный со мной торжественный обед, пригласил простолюдина из Гамбурга. Он даже свой, императорский статус не слишком ценит, приглашая на обед человека подлого сословия, а ведь он властелин половины мира, если по глобусу судить. Сын Солнца, говорите… Мой статус тоже обсуждается, друг мой. Это ведь будет уже не европейский туземный статус, а цивилизованный имперский. Чёрт меня побери, но я действительно завидую имперским герцогам, у них-то всё это волшебное электричество уже давно есть, а оружие… Такого, как у них, никому не продают. Пусть и у меня будет только небольшая гвардия, но самая боеспособная, с самым современным вооружением и… Нет, пожалуй, это уже лишнее, на Европу мне тогда будет наплевать и забыть…

Перед торжественным обедом во дворце вице-императора, состоялась не менее торжественная церемония награждения за службу владениями и титулами. Адмирал Андреас Нуньес, граф де Хувентуд, получил корону герцога Исландии; вице-адмирал Тихоокеанского флота Империи, Юмко Наута, корону графа Тасмании, приличного такого графства, ненамного меньше всей материковой Португалии, контр-адмирал Атлантического флота Империи. Авдей Шишка корону графа Фарер, а бюргер вольного города Гамбурга, Клаус Мюллер стал владетелем графства Наветренных (Восточных Карибских) островов.

Сразу одиннадцати островов – Ангильи, Сент-Китс-и-Невиса, Монтсеррата, Антигуа-и-Барбуды, Гваделупы, Доминики, Сент-Люсии, Гренады, Сент-Винсента-и-Гренадин и Барбадоса. Оказывается, этот простолюдин не только послом Ганзы в Империи служил, но и заодно успешно делал себе имперскую карьеру. Его собственный флот, из более чем шестидесяти невооружённых шхун, теперь выполняет большинство грузопассажирских перевозок у восточных берегов Нового Света. К тому-же, он за свой счёт уже основал поселения на всех одиннадцати островах своего графства. Поселения, которые выращивают какао и сахарный тростник, а это теперь даже выгоднее, чем добывать серебро. Вот тебе и простолюдин…

Обед прошёл в очень оживлённой атмосфере. Не императорский обед, а какой-то пир конунга викингов со своими ярлами. Громко говорили, много шутили, много и громко смеялись. И что самое интересное, не только граф Васко да Гама де Видигейра отлично вписывался в эту компанию, но и его святейшество Папа, Климент Седьмой. Хотя, чему тут удивляться, все они давние знакомые и у них у всех имеется множество общих знакомых, так что интересных тем для обсуждений им хватает, как и поводов для шуток.

В углу огромного обеденного зала, на роскошном белом концертном рояле, который не мог себе позволить купить король Португалии, ведь он стоил почти как галеон, исполнял различные мелодии виртуозный музыкант. Иногда соло, а иногда аккомпанировал, не менее виртуозной, девице-скрипачке в странном, очень вызывающем наряде. Узком, почти обтягивающем, красном платье, длиной чуть ниже колена, и красных же туфлях на очень высоких и тонких каблуках-шпильках.

Срамота, конечно, но мило, очень мило, стоит это признать. Хотя девица не очень, так себе, прямо скажем. Слишком высокая, слишком худая, с узкими бёдрами и едва заметным бюстом, пусть личико и симпатичное, но… Если бы не такой вызывающий наряд – смотреть было бы абсолютно не на что, а так взгляд буквально приковывает. И музыка просто волшебная, но её никто не слушает. Наслушались уже… Живут же люди…

Переговоры начались с обсуждения возможности продажи Гоа. Озвученная королём Жуаном сумма, оставила императора совершенно равнодушным.

– Выкуплю за сорок тысяч французских ливров серебра, даже чуть больше, за двадцать имперских тонн, но только вместе с герцогом.

– На Гоа нет герцога, ваше императорское величество, это вице-королевство.

– Это легко исправить, ваше величество. Нужный мне герцог сидит рядом с вами, это милейший граф Васко да Гама де Видигейра. Жалуйте ему владение с титулом, он это точно заслужил, и уступите мне всё вместе – И Гоа, и герцога.

– Действительно, легко. Поздравляю, герцог. Официально я об этом объявлю на вечернем приёме. – жалованный герцог Гоа встал и почтительно, но с большим достоинством поклонился. Король Жуан Третий, не вставая, склонил голову в ответ и печально вздохнул, – Всё-то у вас так легко, ваше императорское величество. Скрывать не буду – очень завидую.

– А к чему усложнять такие простые процессы, друг мой? Верных и заслуженных слуг просто необходимо достойно награждать, а иначе их верность очень быстро истончится. Итак, первый вопрос закрыли. Что бы вы хотели приобрести у Империи, или желаете забрать серебро?

– Пушки. Тридцать, нет, тридцать шесть. Двадцать тысяч ружей. Восемнадцать тысяч снарядов и два миллиона патронов. И электрическое освещение для дворца в Лиссабоне, если на него хватит.

Хватило и на оружие, и на освещение. Точнее, не хватило, но цену специально для короля Португалии снизили и, кроме того, подарили тот самый белый рояль, стоимостью почти в галеон. Таких роялей в Европе всего три – у султана Османской Империи, Сулеймана Первого, в Константинополе-Стамбуле; у короля Франции, Франциска Первого, в Фонтенбло; и у Русского царя, Василия Третьего, в Царьграде-Кёнигсберге. А электрическое освящение и вовсе имеется пока только в Царьградском дворце. Даже сэр Тамас Мор, лорд-канцлер Британского королевства, герцог Саффолк, герцог Глазго и граф Нортумберленд, таким у себя, во дворце Плацентия, в Лондоне, ещё не обзавёлся. А ведь он родственник императору с вице-императором.

К вопросу о возможности вхождения Португалии в состав Империи двумя герцогствами, император интереса не проявил: – «Пока ваше королевство находится в состоянии войны, обсуждать это преждевременно». Зато пообещал помочь с эвакуацией оккупационного корпуса с Сардинии, если в том возникнет нужда. Необходимый флот должна будет выделить сама Португалия, но имперские корабли обеспечат успешное проведение такой операции. Если потребуется, если в этом возникнет необходимость.

А пока куда торопиться? Для начала хоть какие-то уступки со стороны Франциска Первого нужно попытаться получить, какой-никакой, а Сардиния – это козырь в будущих переговорах. Карл Габсбург не хочет ничего слышать о переговорах? Это пока он Жирону не потерял, а ведь именно к этому всё и идёт. Когда французы подойдут к Барселоне, он станет гораздо сговорчивее. А не станет – его проблемы. Если человек очень сильно хочет самоубиться, отговаривать его бесполезно, нужно просто подождать. А пока ждёте, набирайте побольше козырей для переговоров с Франциском Валуа.

Что такое козыри? Герцог де Гоа вам объяснит, что это такое и почему они козыри. Корсика, например, отлично подходит, войск там у французов очень мало, да и на Сицилии не очень много.

Слишком опасная операция для флота? Можно что-нибудь придумать. Мы не против продать вам пару «винджаммеров» второй серии. Это которые с четырьмя мачтами. Не дёшево, ведь дёшево и хорошо одновременно не бывает. Зато таких кораблей в Европе пока ни у кого нет. Туркам-османам такие предложены, но пока они думают, вы уже полные руки козырей наберёте.

Денег нет? Денег нет, но вы держитесь. Вам дадим в кредит, под честное слово, без залога, после Корсики и Сицилии рассчитаетесь. Не возвращать же их Франциску совсем не ограбленными, это для него уж слишком жирно будет. Так и быть, уступлю вам на время своего герцога Васко да Гама де Гоа, графа де Видигейра. Лучше адмирала для проведения такой кампании вам не найти. И мне спокойнее будет, что не утопнут кораблики зря, вгоняя вас в зряшную долговую кабалу.

На императорский приёме, в том-же дворце вице-императора Чалько Юпанки, герцогскую корону получил не только дон Васко да Гама де Гоа, граф де Видигейра, но и контр-адмирал Авдей Шишка, граф Фарер, обручившийся с младшей сестрой императора. Шестнадцатилетней девицей в самом соку. Король Жуан Третий поймал себя на мысли, что с женитьбой он очень сильно поторопился. Девица, конечно, язычница, но зато какое приданное! Бывшее королевство, а ныне герцогство Ирландия. Живут же люди…

Праздничный приём развлекли три певицы, так же вызывающе бесстыдно одетые в короткие платья, с обнажёнными почти до колен ногами, что и обеденная скрипачка. По голосам этих девиц король Португалии сразу узнал, все пластинки для граммофона он у себя заслушал-запилил чуть ли не до дыр. Француженка Мирей Матье, испанка из Кастилии – Дженифер Лопес и русская – Вика Цыганова. Все три девицы не красавицы, полное подобие скрипачки Ванессы Мэй, но до чего же славно поют. Видимо, музыкальный дар у таких тощих и длинных развивается лучше, чем у красивых. Славно поют под чарующую музыку целого оркестра виртуозов. Струнно-симфонического оркестра. Живут же люди… Веселятся и танцуют, настоящего горя не знают.

С утра, тридцатого июня, король Жуан Третий, первым делом отправился на осмотр «винджаммеров» второй серии, четырёхмачтовых красавцев «Шивы» и «Виракочи». На «Шиве» его уже ждал адмирал, теперь имперский герцог Васко да Гама де Гоа, граф де Видигейра, одетый в имперский адмиральский мундир и восторженно сверкающий глазами.

– Дал Господь на старости лет. Теперь мы здорово удивим всю Средиземную лужу, ваше величество. На таких кораблях можно вершить воистину великие дела. Например, сжечь к демонам проклятый Венецианский арсенал. Снарядов полные погреба, всем уродам хватит… никто из них не уйдёт от нас без хорошего подарка, никого не обездолим…

– Вы ночевали здесь, герцог?

– Конечно, ваше величество. Едва дождался окончания приёма, настолько не терпелось. Как назовём этих красавцев?

– А, чего мудрить… Так и назовём – «Васко да Гама» и «Жуан Третий». Как вы думаете, когда эти корабли будут готовы к бою?

– Они полностью готовы, ваше величество.

– Я имею в виду команды для них, герцог.

– Команды готовы, эти экипажи прослужат у нас целый год, в качестве наёмников. Так распорядился император. А через год мы точно подготовим им смену.

– Да, уж… Вы были правы, герцог. Сын Солнца очень необычный человек, если он вообще человек. Понять бы ещё, чем он руководствуется при принятии решений. Чем мы ему так понравились?

– А какая теперь разница, ваше величество. Главное, что понравились. Вот закончим войну и не будет у нас препятствий для вступления в Империю, если вы, конечно, не передумаете.

– В этом не сомневайтесь, герцог. Я уже и место себе для дворца присмотрел.

– А вот с этим я вам торопиться не рекомендую, ваше величество. Лет через пять, много шесть, Двор Империи переедет в новую столицу. Это у здешних вельмож денег куры не клюют, они могут себе позволить строить дворцы в разных городах, но в Португалии ведь не растут кофе, какао и сахарный тростник.

– Зато на Гоа они должны отлично расти, насколько я в этом деле понимаю.

– Даже если это и так, я найду на что потратить деньги с большим толком, чем дворец в Маракайбо. У меня ведь пять сыновей и дочь, ваше величество. Двум старшим достанутся владения и титулы, а младших ещё нужно обеспечить.

– Очень разумно, друг мой. Последую вашему примеру. Кстати, вы так и не объяснили мне – что такое козыри. Смысл-то я, в принципе, понял, но что это за термин?

– С удовольствием научу вас играть в преферанс, ваше величество. Оттуда и козыри, и прикуп. Только для игры нам понадобится третий. Не возражаете, если им станет мой медикус, Филипп фон Гогенгейм-Парацельс? Я собираюсь выделить ему баронство на Гоа, так что он уже не совсем простолюдин, а медикус отменный, настоящий чародей, его инки настойчиво звали преподавать в университете, но я сманил.

Интерлюдия. 28 июля 1529 года.

Имперский граф, магистр Ордена Священного Препуция, кардинал Игнатий де Лойола, с полным основанием мог считать, что свою миссию исполнил блестяще.

Заручившись в самом начале поддержкой султана Сулеймана Первого Османа, которого настолько впечатлили подарки императора и привлекла цена двух «винджаммеров», что он распорядился оказывать послу Империи все возможные услуги. Хочет он говорить с христианскими патриархами, вот и соберите их скорее, а захочет их заменить на более покладистых – тоже помогите, не самому же ему этим заниматься.

В мае 1529 года, султан Сулейман Великолепный отправился на войну, а уже в начале июня, в Стамбуле собрали не только четверых патриархов (Иерусалимского, Александрийского, Антиохийского и Константинопольского), но и шестнадцать митрополитов – всех высших предстоятелей ортодоксальной христианской церкви.

Граф-магистр-кардинал Игнатий де Лойола был блестяще образован и умён действительно до гениальности, а кроме того, на его стороне находились сила власти и сила денег, поэтому договориться удалось. Нет, договориться не о подчинении, выборы Папы состоятся сразу после объединения всех христианских церквей, а его святейшество Климент Седьмой пойдёт на них одним из кардиналов, как его высокопреосвященство Джулио Медичи, но только все ведь отлично понимают, что это не более чем формальность.

После Кёльнского собора, а об этом событии известно уже всем христианам, в том числе и восточным, авторитет нынешнего Папы находится на недосягаемой, немыслимой высоте, поэтому на его место никто не претендует, но принять участие в исторических выборах главам объединённой христианской церкви из восточников очень хочется. Всем хочется, всем двадцати. Это предполагалось заранее, поэтому Игнатий де Лойола, поторговавшись для приличия, с лёгким сердцем уступил. Пусть будет у церкви ещё двадцать кардиналов, кому они помешают? А выборы теперь вполне возможно провести в самом Иерусалиме, что очень важно с точки зрения мистического символизма – в Иерусалиме христианство зародилось, в нём оно и должно объединиться.

Все догматические разногласия договорились преодолевать постепенно, в ходе закрытых переговоров и дискуссий, как с автокефальной Русской церковью, а пока считать догмами то, что имело место до раскола 1054 года, а всех, по раздельности канонизированных с того момента, святых, пока считать подвижниками-кандидатами на Всеобщую канонизацию. Так их и поминать – заслуженный христианский подвижник, кандидат в святые. Вполне разумная позиция и справедливое предложение. Ведь компромисс – это «Договорённость, достигнутая при равном неудовлетворении сторон», то есть, при его достижении, чем-то поступиться должны все, а именно это и было всем предложено. Причём, Римская католическая церковь первой сделала шаг навстречу и очень широкий шаг, признав подделкой «Дар Константина». Да, ошибки были, и даже преступления были, но ведь их совершали обычные люди. И преступления, и ошибки совершали обычные грешные люди, разве это повод продолжать держать христиан в расколе?

Ну, и деньги, конечно. Их, эти самые деньги, «святые» люди, восточные иерархи, очень сильно любили, а денег у графа-магистра-кардинала Игнатия де Лойола с собой имелось вполне достаточно. И Папа не поскупился, а император так и вовсе сказал: – «Платить всем в разумных пределах, по самой верхней границе разумного. А неразумные (то есть сумасшедшие) единой церкви просто не нужны».

До верхней границы не дошло ни у кого из восточников, деньги-то они любили, но и цену свою примерно знали. Или, скорее, чувствовали её, как говорит император: «спинным мозгом». Чувствовали, что есть у его высокопреосвященства Игнатия де Лойола и другие методы убеждения, вплоть до летальных исходов всех недоговороспособных и особо хитрозадых, не видящих краёв разумного.

Слишком цинично? «Цель оправдывает средства». А слишком много денег вымогать не слишком цинично? Так что всё честно, компромисс достигнут.

Патриархи-иерархи действительно чувствовали могущество Игнатия де Лойола спинным мозгом. Не зря ведь его в Константинополе принимают с таким-же почётом, как и вице-императора из Нового Света, не как кардинала ведь его здесь принимают, а как имперского графа и посла.

В общем, договорились. Договорились именно в общем, но этого уже хватит, для объявления о преодолении раскола и воссоединении западной и восточной христианских церквей. Осталось северная, Русская православная церковь, но там переговоры ведёт кардинал Иаков Рихтер, бывший личный секретарь Папы, тот самый монах, первым известивший Святой Престол о Втором Пришествии. Что ж, достигнутая с Константинополем договорённость, кардиналу Рихтеру абсолютно точно поможет, здесь ведь корень Русской православной церкви, пусть и автокефальной, именно здесь он, в Константинополе.

Останутся ещё автокефальные христианские церкви в Эфиопии, Армении и Грузии, но это уже не раскол, а так… очень мелкие осколки, которыми можно и пренебречь. Раскольные деревенские приходы. Такие случаются постоянно, никто священников от сумасшествия не гарантирует, они ведь тоже простые люди-человеки, такие же грешные и подверженные страстям.

Своим великим визирем, султан Сулейман Первый Осман назначил своего единокровного брата, Увейс-пашу. Неслыханное ранее у османов, да и вообще на Востоке, назначение, которое, скорее всего, тоже произошло под влиянием Империи Нового Света, где Увейс-паша продолжительное время служил послом и смог довольно близко сойтись, можно сказать подружиться с императором и вице-императором. Да и с Папой он вполне приятельствовал, кстати говоря.

Вполне ново-светский вельможа, полиглот, свободно изъясняющийся на шести языках, отлично образованный и не прекращающий своего образования, с широким кругозором и прогрессивными взглядами, с таким очень интересно побеседовать за кальяном и кофе, пофилософствовать о всяком таком, о чём мракобесам лучше не знать. Ведь мракобесы – это удел низших по положению в религиозной иерархии. Мракобесие – удел дна, как осадок в вине, или том же кофе. Мракобесие допустимо у нищенствующего странствующего монаха, оно иногда даже полезно бывает, ведь без осадков не бывает ни вина, не кофе, но выше – это уже психическое отклонение. Выше таких сумасшедших допускать ни в коем случае нельзя. Ну, а кто они, если не сумасшедшие, если они из своей веры делают непоколебимое убеждение? На основании чего? Слишком цветных снов, или тому подобных «озарений»?

Великий визирь, Увейс-паша, и сам мракобесом не являлся, и не подпускал таких к власти на пушечный выстрел.

– Всё, друг мой. Все свои дела я здесь закончил. Пришёл с вами попрощаться, завтра моя эскадра отчалит из благословенного Стамбула.

– Мне будет очень не хватать нашего общения, друг мой, граф Игнатий. Надеюсь, сегодня вы составите мне компанию за обедом, а после одарите своей мудростью, во время беседы за кальяном?

– В этих беседах я набираюсь мудрости у вас, друг мой, великий визирь. Конечно, я не пропущу ещё одной возможности пополнить свой капитал мудрости.

– Жаль, что вы не дождётесь султана Сулеймана Великолепного, моего брата. Вам действительно нужно так спешить?

– Чем быстрее я вернусь, тем быстрее вы увидите нашего императора лично. Мой доклад его императорскому величеству, обязательно поспособствует ускорению его визита в благословенный Стамбул, который он давно планирует, насколько мне известно. А я сюда вернусь ещё не раз, друг мой, Увейс-паша. Скорее всего, именно мне поручат организовывать объединительный съезд в Иерусалиме. Но даже, если его святейшество найдёт для этого лучшего организатора, я ведь теперь ваш сосед на Мальте, да и в качестве кардинала на конклав обязательно прибуду.

– Сыграем до обеда в нарды? Или в шахматы?

– Давайте лучше в нарды. Сейчас совсем не хочется думать, хочу расслабиться и загадать на удачу.

Интерлюдия. 12 августа 1529 года.

Король Наварры Генрих Второй д'Альбре, граф де Фуа, де Бигорр, Басконии, Перигора и Арманьяка, виконт Беарна, Лиможа и Марсана, сеньор д'Альбре, князь-архиепископ Кёльна и герцог Швабии в одном лице, внимательно рассматривал в бинокль укрепления вольного ганзейского города Гамбурга.

Тем же самым занимался его штаб, имперские герцоги, высшие вельможи Империи, приехавшие в Европу развлечься своим любимым делом, войной: Хуан Понсе де Леон герцог де Пуэрто-Рико, герцог де Галисия, граф Сантьяго-де-Компостелы; Франсиско де Гарай герцог де Ямайка, герцог де Гранада, граф Альмерии; и Хуан де Грихальва герцог де Эспаньола, герцог де Мурсия, граф Картахены. Великие воины, сумевшие понравиться самому императору, и уже отлично проявившие себя в ходе этой кампании, развивающейся столь успешно, благодаря их бесценным советам. Бесценным советам и бесценным гвардейским герцогским батальонам.

В Империи, владетельному сеньору такого ранга можно иметь в подчинении всего одну бригаду, трёхбатальонного состава. Одну на всё – и на гарнизоны в своих владениях, и на выход, если вдруг захочется поразвлечься войной, с позволения императора, конечно. Ну, или вице-императора, его величества, Чалько Юпанки, как в этом случае, но это практически одно и то же. Император и его самый старший зять никогда друг другу не противоречат, все их решения общие, но речь сейчас не об этом.

Имперские герцоги, понимая, что поразвлечься на войне они смогут только с одним из своих батальонов, сделали эти «выходные» батальоны настоящими Всадниками Апокалипсиса, Всадниками по имени Война. Или Смерть, если угодно. Каждый боец имперских герцогов, с таким оружием и с такой подготовкой, стоил в Европе, как минимум, десятка своих коллег по опасному ремеслу. Три тысячи умножаем на десять. Смело умножаем, на самом деле умножать нужно на двенадцать-пятнадцать, да плюс сорок тысяч войска самого Генриха д'Альбре, основу которого составляют баски, вот и считайте.

– Подлый город подлых быдлян, – высказал своё мнение дон Франсиско де Гарай герцог де Ямайка, герцог де Гранада, граф Альмерии, – я бы на вашем месте, ваше величество, снёс бы его, как подлый Карфаген и засыпал это проклятое место солью, а новый город построил уже поближе к морю.

– Не слушайте этого психа, ваше величество. – не отрывая глаз от окуляров бинокля, прокомментировал этот совет дон Хуан Понсе де Леон герцог де Пуэрто-Рико, герцог де Галисия, граф Сантьяго-де-Компостелы, – У него, после ранения на Гран-Канарии, мозги сильно набекрень. Ничего такого подлого, чтобы всё разрушить и засыпать солью, я не наблюдаю. Надаём быдлянам пинков и загоним их в строй, как миленьких. После нас они надолго забудут всякую блажь про вольные города. Да и пограбить надо, зря что ли воевали. Сам-то я обойдусь, но солдатикам обязательно нужно дать трофеи. Я ведь и сам десятником в терции начинал, помню ещё, насколько это для них важно.

Да, трофеи солдатикам дать нужно, всю Нижнюю Саксонию уже захватили, взяли и оставили не разграбленными пять городов, да каких городов: Брауншвейг, Ганновер, Дюссельдорф, Ольденбург, Оснабрюк и Бремен. Впрочем, из шести, пять именно взяли, только в Брауншвейге герцог Генрих Пятый Вельф оказал сопротивление, а свои Вольные города бюргеры сдали без боя. Но вовсе не это останавливало Генриха д'Альбре от их разграбления, сдались без боя, значит трусы, значит слишком хотят жить. Жизнь им сохранили, ну, а всё их имущество, в любом случае, достаётся победителю, по древнему и священному правилу войны: – «Горе побеждённым». Словом, речь идёт не о гуманизме и прочих глупостях, выдуманных бездельниками философами, король Наварры просто очень сильно торопился к Гамбургу.

Успел, слава Богу! Англичане город ещё не осадили, а договорённость с ними имелась именно такая – «Кто первым успел, тот и съел». Границу между Британией и Наваррой (и Наваррой, да-да) договорились провести по Эльбе, а Гамбург ведь расположился на обоих её берегах, поэтому его судьба решалась в соревновании на скорость ведения войны, которое выиграл Генрих д'Альбре.

Могли ли британцы опередить? Конечно, они имели все возможности осадить Гамбург ещё в июне, когда на датском острове Фюн освободился корпус Семёна Новика, герцога Монтроз, графа Эссекса и барона Ламли; но сэр Томас Мор, лорд-канцлер Британского королевства, предпочёл захватить южный берег Балтийского моря и выйти на сухопутную, точнее, речную границу с Русским царством. Впрочем, резон у него на это имелся – Киль, Любек, Росток и Висмар – очень неплохие призы, а Любек, так вообще Ганзейский бриллиант. Основоположник союза торгашей, его столица. Тот самый город, откуда вся эта ересь о Вольных городах и попёрла. Теперь ему конец. Конец Любеку, конец Ганзе, конец ереси. Остался Гамбург. Он последний.

«И правда, что ли, сжечь всю эту погань? А пожарище потом разрушить до основания и засыпать солью? Это великое, благородное и славное деяние обязательно попадёт в историю… Нет, жалко. Историю будут читать другие, а нам нужно жить здесь и сейчас, для жизни же необходимы деньги. Гамбург – это деньги. Гамбург – это флот, собственный флот Наваррского королевства. Бюргеров солдатики ограбят, но город-то и верфи останутся, как и мастера с работниками. Ещё и лучше после этого работать будут. Бунтовать, конечно, тоже будут, бунтовать много и со вкусом, но тем хуже для них самих. Будем сажать таких мерзавцев в ямы со свиньями, как имперцы. Самые ушлые, говорят, по неделе в таких ямах выживают, будет очень любопытно посмотреть, как им удаётся со свиньями договариваться».