Текст книги "Сказка про попаданца (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Медицина у Инков и так была на уровне значительно выше, чем в Европе; где она шла в разрез с христианскими ценностями, и была благополучно угроблена лютыми мракобесами; а теперь и вовсе вышла на уровень конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Больше всего учебников из интернета будущего пришло именно в медицину, по понятным соображениям – это самому очень нужно.

Лима уже огромный город, больше тридцати тысяч населения, пора приводить хаотичную застройку первого этапа к радующему глаз порядку. Город трясёт часто и случается очень сильно. Только за шестнадцатый век зарегистрировано четыре землетрясения магнитудой выше семи баллов, поэтому никаких построек с несущими стенами из кирпича быть не должно. Только каркасное строительство. Со временем, из армированного бетона, а пока из дерева и фанеры. Ну, а чего с этим мудрить почти на экваторе?

В общем, начнём. Нужен генеральный план застройки на века. Хотя бы на пару веков, до населения в миллион. Квадратно-квартальная планировка с широкими проспектами, бульварами и улицами, очень широкими, по нынешним временам, в расчёте минимум на четыре полосы движения автомобилей и тротуары, а максимум пусть будет на центральном проспекте – двадцать четыре. Двадцать четыре, по пять метров – сто двадцать, разделительный сквер ещё сорок и два тротуара по тридцать, плюс два по пятнадцать на газоны, итого двести пятьдесят. Далеко не рекорд для двадцать первого века в той истории, но всё равно прилично – потомки, за такую планировку, будут благодарны.

Хорошо, когда не нужно ничего объяснять, достаточно сослаться на волю Инти-Виракочи. Губернатор в Лиме, Нууно Вимка, бывший первый командир Первой Гвардейской бригады Быстрого Реагирования, очень толковый, работы организовать сможет, так что рисуем план и дальше – в Медельин и Маракайбо, пока их хаотично не застроили без всякого плана.

В октябре пришли новости из Мексики, где, объединившие усилия, майя и ацтеки разгромили и полностью уничтожили трёхтысячный корпус Кортеса. Полностью – это полностью, выживших и сдавшихся испанцев принесли в жертву. В ноябре, подданства Империи Инков и титулов запросили три испанских губернатора – Хуан Понсе де Леон (Пуэрто-Рико), Франсиско де Гарай (Фердинанд и Изабелла/Ямайка) и Хуан де Грихальва (Эспаньола/Гаити).

В начале декабря 1523 года, узнали о смерти Папы Адриана Шестого и выборе нового главы Римской Католической Церкви. Видимо, в пику французскому королю, новым Папой кардиналы избрали посла Святого Престола в Империи Инков – Джулио Медичи. Впрочем, его выбрали и в той истории, и, как и в той реальности, он взял себе папское имя Климент Седьмой, так что это вполне может быть судьба.

– Поздравляю, ваше святейшество.

– Благодарю, ваше императорское величество. Вы позволите мне погостить у вас ещё некоторое время?

После совместного похода в Панаму и на Кубу, у Савелия завязались вполне приятельские отношения с Джулио Медичи. Явленное там чудо, очевидно, порвало какой-то шаблон в голове кардинала, во всяком случае, с тех пор он ни разу не завёл свою шарманку по поводу благости принятия христианства.

– Воля ваша – гостите, сколько пожелаете. Мне приятна ваша компания.

– Значит, я могу объявить о переводе Папской Курии в Маракайбо?

– Очень неожиданный вопрос. Вы действительно хотите перенести Курию, или только объявить об этом?

– Там видно будет, ваше императорское величество. Вы же и сами в курсе – что сейчас творится в Европе.

В Европе, после переноса Папской Курии из Рима в Авиньон, творилось, вполне ожидаемое Савелием, форменное безобразие. Реформация и в той истории проходила кроваво, а в этой, похоже, крови будет на порядок больше, и в ней утонет не только Римская Католическая Церковь, но и сама Европа. Если, конечно, этому не помешать.

Епископства в Священной Римской Империи массово объявляли о своей автокефалии и на содержание Святого Престола денег больше не давали. Епископов-раскольников поддержали Курфюрсты в Нижней Саксонии и Франконии, а в Швабии, Тюрингии, Нордгау и Моравии, не поддержавших раскольничий почин епископов, просто заменили на послушных марионеток. А ведь именно Римская церковь скрепляет Имперский Союз, никаких других скреп там нет. Не будет единой церкви, не станет и Империи.

Реформация церкви здесь пошла совсем по другому сценарию. Никто не хочет кормить Авиньон, даже идеологические противники Мартина Лютера. Франциск Первый Валуа получил чемодан без ручки, с внезапно обесценившимся содержимым. Италию он ограбил прилично, но всё награбленное теперь потратит на подавление мятежей.

Тем временем, османы относительно малой кровью захватили Родос и готовят войну с Венгрией, совсем не скрывая своих планов. Скорее даже хвастаясь ими, проводя своеобразную психическую атаку. Венгрия находится в унии с Чехией, а Чехия – имперское княжество, однако, вряд ли это поможет Лайошу (Людовику) Второму Ягеллону. Ему и в той истории никто из Курфюрстов на подмогу не пришёл, а в этой тем более никакой помощи не будет. В тот раз турок-осман остановила эпидемия уже в Остмарке (Австрии), а теперь они знают о пользе кипячения воды и мытья рук – об этом в Империи Инков знает каждый крестьянин, а уж послы-то без сомнений.

Испания бунтует, Бургундские Нидерланды бунтуют, Италия бунтует, Польша и Литва терпят поражение за поражением от Русского царства… Действительно, лучше новому Папе оставаться в Маракайбо. Для него лучше, а для нас? А нам всё равно.

– В курсе, ваше святейшество. Но во Франции-то вроде всё спокойно.

– Пока спокойно, – мрачно предрёк Климент Седьмой, – Франциск Валуа помешал нам задавить ересь в зародыше, а теперь она обязательно отравит и саму Францию.

– А Франциск-то здесь причём? Лютера, насколько я знаю, упустил Карл Габсбург. Всё у него получилось очень уж по-дурацки. Если, конечно, он не специально это вредительство устроил. В общем, я не против. Объявляйте о переводе своей Курии.

В феврале 1524 года, в Куско вернулся сэр Томас Мор, теперь уже граф Саффолк. Вернулся на шести кораблях и привёз с собой Великое посольство Русского царства, во главе с князем Иваном Фёдоровичем Бельским. Новости они привезли буквально сногсшибательные.

Русский царь Василий Третий обручился с сестрой короля Англии и Ирландии, Генриха Восьмого, Марией Тюдор, вдовствующей королевой Франции, а под это дело, Англия и Россия заключили «Братский Союз». Интересно девки пляшут… Получается, не будет в этой истории Иоанна Васильевича Грозного…

Ни о помолвке, ни о «Братском Союзе» никто пока не знает, всё это держится в строжайшем секрете в очень узком кругу. Умница всё-таки этот Генрих Восьмой, моментально «прокачал» ситуацию и «снял с хвоста» французов с венецианцами. Да как лихо-то… Второго мужа сестрички обезглавил, несомненно, по политическим-династическим интересам, просто понадобилась ему невеста для Русского царя – «ничего личного, только бизнес». Герцогство Саффолк отжал и упразднил, графством наградил Томаса Мора, остальное отошло короне.

Многообещающая сложилась ситуация. Прямых наследников у Генриха пока нет, а из не прямых, скорее всего, именно Мария самый реальный претендент на трон. И брата она теперь ненавидит люто. У сына монаршей пары Рюрикович-Тюдор может получиться очень интересная уния. Помочь, что ли…? А будут ли в таком случае в этой реальности русские?

Русскому посольству выделили последний пустующий старый дворец в Куско – дворец Инки Юпанки, с традиционным уже сервисом: европейской меблировкой, освещением керосиновыми лампами, продовольственным снабжением, «посольским набором» из зеркала и холодильного шкафа и бонусом из библиотеки в почти сотню томов. Все учебники и три художественные книги. Язык сильно отличается от современного, но, если сильно захочет понять – поймёт, или попросит учителя. Вот и посмотрим, захочет, или нет.

В марте 1524 года, вернулся из почти двухгодичного плавания (год и десять месяцев) в Азию-Австралию-Океанию «Посейдон». Очень удачно вернулся, Савелий и Эль Чоло как раз находились в Лиме, освящали своим присутствием спуск на воду, и принятие военно-морским флотом Империи Инков двух первых кораблей класса «винджаммер», получивших уже легендарные в военно-морском флоте Империи Инков имена «Юнона» и «Авось», переняв их у, ставших музейными экспонатами в Пуно и Маракайбо, флотских первенцев.

Красивые получились корабли, красивые и большие. Длина корпуса, со стальной килевой балкой и шпангоутами – сто восемнадцать метров, три стальные мачты, высотой до сорока метров, водоизмещение семь с половиной тысяч метрических тонн, а главное – каюты. В таких уже можно путешествовать месяцами. Каморки, конечно, три на три, да и то отдельные только для капитана и адмирала, офицеры селились по двое-трое, но по нынешним временам и это немыслимый комфорт. А ещё кают-компания шесть на шесть для двадцати восьми офицеров, треть из которых на вахте, а ещё часть отдыхает перед вахтой. Настоящий плавучий дворец.

Вот в торжественный момент спуска этих красавцев на воду и вернулся «Посейдон», на четыре месяца позже, чем планировалось изначально, но, как выяснилось, задержался он не зря. Родриго Пике творчески осмыслил свою задачу, как посла Великой Империи Инков в диких азиатских странах, и поучаствовал в войне Японии с Цусимой. Поучаствовал очень результативно и эффектно – его пушки решили исход всей битвы, японцы в ней поприсутствовали в качестве восторженных наблюдателей.

Ну, а куда ему было деваться? Мимо этой пиратской Цусимы всё равно никак не пройти, так что воевать с пиратами пришлось бы по любому, а тут и компания хорошая случилась, и приз взяли достойный. На долю «Посейдона», после победы, японцы выделили одиннадцать тонн серебра в различной монете. А дальше пошла торговля с Китаем, Индией и Индонезией. Торговля в том числе и услугами по перевозке ценностей. «Посейдон» очень быстро обзавёлся репутацией в регионе, что неудивительно – связи там очень плотные, вот он и занялся «инкассаторской» деятельностью. Родриго Пике объявлял о своих дальнейших намерениях и сразу находил попутный груз. Из Кореи в Китай, из Китая в Сингапур (Малайзию) и Индию, из Индии в Индонезию.

В Папуа-Новую Гвинею, «Посейдон» пришёл с полными трюмами ценных товаров, не растратив ни одной монеты из корабельной казны, а наоборот – вдвое её приумножив. Папуасам явился Бог, грозный, но справедливый. Брать у них было нечего, поэтому установили владетельный столб Империи Инков и выдали туземцам охранную грамоту, которую нужно показывать всем пришельцам, если такие появятся. Грамота на латыни, чеканкой на латунном листе – «Imperio Inca».

Такие же итерации они совершили в Австралии, Новой Зеландии и на Гавайях. Молодец, Родриго, ничего не скажешь. Привёз всё, что нужно – больше сотни довольно крупных эвкалиптовых саженцев (разных пород), шесть живых кенгуру и одиннадцать больших австралийских страусов в клетках, погонные километры шёлка, тонны пряностей и специй, двадцать два пленника, для изучения языков, и, подаренного японским дайме, повара по всяким суши-сашими и прочей экзотике.

Капитана Родриго Пике, Савелий жаловал титулом графа де Пуно, плюс, его и всю команду «Посейдона» наградил теми самыми одиннадцатью тоннами серебра, которое они захватили на Цусиме. Очень внушительная сумма – больше двадцати двух тысяч французских ливров. Французам с венецианцами хватило меньшего, чтобы завоевать Италию. На сорок человек экипажа… Не поровну, конечно, но всё равно – даже матросы стали богачами.

Граф де Пуно просил назначения на «Юнону», или «Авось», но согласился подождать следующих кораблей полгода – сразу четырёх «винджаммеров», и возглавить эскадру Тихого океана, в чине адмирала. А пока – отдых, составление отчётов об экспедиции, правка и переиздание книги «Страны Востока. Политическое устройство, религия, обычаи и традиции», теперь уже соавторской.

– Кстати, любезный граф, вы ведь ещё не в курсе. Папская Курия Римской Католической Церкви теперь размещается в Маракайбо. У вас есть время, чтобы совершить паломничество.

– Благодарю, ваше императорское величество. А что случилось с Римом?

– Рим захватили французы и венецианцы. Король Франциск Первый перевёз конклав и курию в Авиньон, но новому Папе, Клименту Седьмому, больше нравится Маракайбо.

– Я его отлично понимаю, Сир, – улыбнулся граф Родриго Пике де Пуно и почтительно поклонился, – мы обязательно навестим Его Святейшество. А где можно узнать все новости? Мы ведь почти на два года отстали от жизни.

– В Куско, во дворце Ауакпинта, теперь дипломатический клуб. В нём нет представителя только от Карла Габсбурга, даже османы прислали своё посольство. Там же имеется подшивка еженедельной газеты «Имперские новости» за два года.

Глава 2

Интерлюдия. 17 июня 1524 года.

Русский царь Василий Третий Рюрикович разглядывал в бинокль укрепления Вильно и особенно внимательно ворота Субачяус – настоящий замок из четырёх башен. Выстрелы шести инкских пушек курочили грозную конструкцию, словно она была сделана из… В общем, не из камня.

Эти шесть пушек, с двенадцатью тысячами выстрелов к ним, Василий Иванович получил от Императора Инков подарком к свадьбе. Пушки прислали сразу с подготовленными для них расчётами, из выкупленных у османов и крымчаков русских пленных-рабов. Пятьдесят отличных артиллеристов – «капитан», командир «батареи»; его «лейтенант» и шесть орудийных расчётов, по восемь человек», плюс их охрана – «рота» (сотня) стрелков с инкскими ружьями, со своими «капитаном» и «лейтенантом».

Действительно императорский подарок, а ведь и всякой всячины, кроме этого, прислали много. Тот же бинокль; шесть зеркал; трое часов-башен, с маятниками, музыкой и боем; две музыкальные шкатулки, играющие по двенадцать разных мелодий; шестьдесят пудов шоколада; золотые украшения с драгоценными камнями, женские, в основном; и книги, почти полторы сотни книг – на латыни, испанском и инкском языках. Да, тот самый чудной язык графа Михаила Камутамачева оказался не сербским, или болгарским, а инкским. Много у ним там в Империи народов и много языков, случился и похожий с русским.

Пушки – сказка, как и ружья. Жаль только, что выстрелов к ним самим сделать не получится, нужна какая-то особая соль, которую добывают только в Империи. Из неё-же там делают спички. Повезло ведь людям такую соль у себя добывать, она-то точно будет подороже серебра, если не золота. Ну, да ничего, воск инки покупают с удовольствием, будет на что новых выстрелов закупить, а на Литву точно хватит подаренного. Вон какой ужас в надвратном замке творится, пожары тушить не успевают.

План летней кампании 1524 года изменили, в связи с заключенным «Братским союзом» с шурином, английским королём, Генрихом Восьмым. Великое княжество Киевское и южные земли подождут, Русскому царству теперь срочно нужны порты в Варяжском море. Порты и флот, который помогут построить и подготовить англичане – они очень умелые кораблестроители и мореходы, научат и нас лапотных.

– Кажись, флаг белый, ваше величество, – «капитан» артиллеристов, Матвей Егоза, называл Русского царя на инкский манер. Впрочем, он теперь подданный императора Интико-Роки, как и все бывшие пленники, к Русскому войску они временно «прикомандированы».

– Не вижу.

– Не в воротном замке, ваше величество, смотрите на башню городской цитадели.

– Это ты княжий детинец так обозвал, Матвей?

– Так точно, ваше величество. Точно белый флаг. Прикажете прекратить стрельбу?

– Прекращайте, раз так… Семён…

– Я, ваше величество!

Семён Новик, «капитан» «роты» охраны вытянулся по «уставной» стойке «смирно» и вскинул правую реку к виску, под обрез форменного картуза. Чудные у них там порядки, у инков этих, но воевать они, судя по всему, умеют – куда там тёмной Европе.

– Мундир свой парадный не пропил?

– Как можно, ваше величество! Обижаете…

– Ладно, шучу я. Переодевайся, будем ключи от города принимать. И ты переодевайся, Матвей.

– Слушаюсь, ваше величество.

У этих заокеанских имперцев, все воины, включая «рядовых», имели по два мундира – полевой, невзрачный, серо-болотного цвета, да ещё и не ровно окрашенный, а пятнами, и парадный. Действительно парадный, красивого, хоть и непривычного кроя, из тонкой шерсти, с золотыми пуговицами у «офицеров» и серебряными у «нижних чинов», сержантов и рядовых, и с погонами, по которым сразу определялся старший. Очень удобно, для большой армии – сразу видно, кто кому подчиняться должен, в случае чего. Война – есть война, на войне всякое случается.

Надо бы нам такие-же порядки у себя завести, когда разбогатеем. Дорого, но оно того стоит. Инки у себя вообще никогда ополчение не собирают и посошную рать не призывают, воюют только «кадровой» армией, только теми, кого содержит имперская казна. И ведь это очень разумно. И у князей-бояр тамошних своей воинской силы не имеется, а значит и дурных мыслей не возникает, и народ от пахоты не отвлекают, война-не война – урожаи каждый год собирают, а с урожаями и подати.

Василий Третий любил беседовать с «капитанами» об Империи Инков и само собой так получилось, что именно они стали ближниками царя. Князья и бояре недовольны, конечно, возвышением смердов, но перечить опасаются. И Матвея с Семёном подначивать опасаются – они имперские рыцари, за смерда сразу в зубы бьют. Князь-воевода Шуйский-Немой уже схлопотал, теперь он ещё и Щербатый. А вот и он, кстати, мчится, победу себе приписывать.

– Сдаются литвины, государь-великий князь!

– Вижу, не слепой. Сигизмунд в городе?

– Был в городе, государь, – беззубо ощерился Шуйский, – погиб он в надвратном замке. Сам погиб и почти вся его свита. В городском детинце сын его малолетний – Сигизмунд Август. Конец войне!

– Погоди праздновать, князь. Выберут ляхи себе другого короля, у них это быстро. Да и Орден Тевтонский ещё крепок, три больших города у них, дай нам Бог до осенней распутицы управиться.

Лето 1524 года, в Европе, получилось очень богатым на события. В самом начале июня, третьего числа, турки-османы разгромили венгерско-чешско-хорватскую армию Лайоша (Людовика) Второго Ягеллона. Сулейман Первый лично командовал семидесятитысячным войском, и в сражении при Мохаче одержал блистательную победу, полностью разгромив противника – король Венгрии и Хорватии и князь (курфюрст) Чехии, Лайош Второй, в этой битве погиб, как и большинство крупных феодалов-магнатов, и большая половина их пятидесятитысячной армии.

Примерно так всё произошло и в другой истории, но имелись и отличия. Серьёзные отличия. Никогда раньше христиане не сражались на стороне мусульман с другими христианами. С другими мусульманами сражались, бывало такое в Эпоху Крестовых походов, а вот с христианами это случилось впервые. Впрочем, венецианцев, выставивших на стороне турок-османов десятитысячный корпус, понять можно – после завоевания турками-османами Венгрии и Хорватии, у них с Османской Империей снова образуется протяжённая сухопутная граница в приморской Далмации, а все прошлые разы такое соседство заканчивалось для Венецианской Республики самым печальным образом – потерей всех владений на Балканах и Ближнем Востоке. Теперь же, позади уже сама Венеция, отступать больше некуда.

Поддержал венецианцев французский король Франциск Первый. Поддержал, правда, только морально, но всё равно получилось очень резонансно. Франциска тоже понять можно, за Венецией уже его Италия и его Франция, а шестидесятитысячную армию, с пятьюстами пушками, ему остановить попросту нечем.

Пока шестидесятитысячную, Султан Сулейман Первый грозится выставить вдвое больше, если в том возникнет нужда. И выставит, в этом никаких сомнений нет, так что пусть эта армия лучше идёт на север – в Священную Римскую Империю. В Чехию, Остмарк (Австрию), Баварию и дальше, до самых Ганзейских городов. Это сейчас имперцы рыхлые, а общая опасность должна их сплотить, вот и пусть воюют, ослабляют друг друга. А потом? Потом и посмотрим. Не бесконечное же количество войск может выставить Османская Империя, когда-нибудь они обязательно закончатся.

В середине июня, Русский царь, Василий Третий Рюрикович, захватил столицу Великого княжества Литовского – Вильно. При штурме города погиб король Польский и великий князь Литовский – Сигизмунд Первый Ягеллон, а его наследник, Сигизмунд-Август, попал в русский плен и пострижен в монахи. Очень плохое случилось лето для Ягеллонов. В Польше затеяли выборы нового короля, но договориться не смогли, во время Сейма случилось настоящее сражение с полутора сотнями погибших. Поверни Василий Третий свою армию сразу на Краков, Польскому королевству пришёл бы конец уже к августу-сентябрю, но Русский царь направился в Померанию, Силезию и Восточную Пруссию. Обиделся Василий Третий на Тевтонский Орден, за нарушение союзного договора и поддержку Польши с Литвой, в кампании 1523 года. Да и для развития отношений с Англией такое продвижение было гораздо более предпочтительным.

В июле 1524 года, русское войско, под командованием царя, и английский флот, возглавляемый лично королём Англии, захватили Кёнигсберг, где сыграли свадьбу Василия Третьего Рюриковича с Марией Тюдор. В середине августа, уже совместное русско-английское пятидесятитысячное войско взяло Бранденбург, а шестнадцатого сентября пал Берлин. Альбрехт Бранденбург-Ансбахский-Гогенцоллерн, великий магистр Тевтонского Ордена погиб, а сам Орден прекратил своё существование. Русское царство вышло к Балтийскому морю и на границу Священной Римской Империи.

Двадцать шестого сентября, Сулейман Первый взял Прагу, и на этом боевые действия на востоке Европы прекратились до следующего лета. Погружённая в анархию, Речь Посполитая врассыпную бросилась присягать царю-схизматику и мусульманскому султану. Каждый из польских магнатов сам решал – что ему выгоднее. Всё к тому идёт, что к следующему лету никакой самостоятельной и независимой Речи Посполитой уже не будет – добровольно разделится между русскими и турками.

И далеко не факт, что этот раздел пройдёт в пользу Сулеймана Первого. Русские сильно удивили всю Европу в кампании 1524 года. Прежде всего инкскими пушками. Пушками большого калибра, но стальными и потому лёгкими, использующими специальные «унитарные» боеприпасы, очень скорострельные и очень-очень точные. В Вильно, Кёнигсберге, Бранденбурге и Берлине русские артиллеристы запросто попадали в нужные окна – это засвидетельствовали наблюдатели Франциска Первого и дожа Андреа Гритти, при ставке Русского царя, а через Венецию и Францию узнала уже вся Европа.

Больше никому Империя Инков таких пушек пока не продавала, а это о многом говорит понимающим. Информированных и понимающих среди польских магнатов хватает. Да и «Братский союз» Василия Третьего с Генрихом Восьмым недооценивать не стоит.

Центральная Европа, Имперская Европа, в которой информированных людей, благодаря ганзейским торговцам, тоже хватает, проклинает Карла Габсбурга, навлекшего на неё такую Беду. Всем ведь уже очевидно, что турки-османы не будут воевать с русскими из-за Польши. И те, и другие очень дорожат своими отношениями с Империей Инков и будут в первую очередь бить тех, кто таких отношений не имеет. А не имеет их только уния неудачника Карла Габсбурга, который и все колонии в Новом Свете потерял, и Италию, и Святой Престол упустил, и даже в Испании навести порядок не может. Но ведь сами его избрали, неудачника этого, никто не заставлял. Сами, всё сами…

Папа Климент Седьмой выступил с проповедью к «Городу и Миру», которую привезли отпечатанной в тысячах экземплярах из Нового Света. Папа объявил о появлении в нашем мире Антихриста, под личиной Мартина Лютера, призвал молиться и ждать Второго Пришествия. Раз явился Антихрист, явит себя и Спаситель. Теперь уже в облике Воина и Судьи, всё, как и было пророчено. Ждите! Ждите и кайтесь!

Вместе с проповедью, привезли покаяние Папы в грехе чрезмерного стяжательства своих предшественников, осуждение практики продажи индульгенций, принудительного сбора десятины и ещё многого, позаимствованного из программы реформаторов. Папа послушался императора Интико-Роки: «Если не можешь предотвратить – возглавь», и решил сам возглавить процесс, несомненно, назревшей Реформации. «Сохранить часть – лучше, чем потерять всё».

Там же было опубликовано увещевание Климента Седьмого к королям Франции и Англии – немедленно прекратить всякую вражду, перед грядущими испытаниями и сплотить ряды верных христиан. Ниже были новости о ходе строительства собора в Маракайбо, разрешении Папы на развод Генриха Восьмого с Екатериной Арагонской и полном прощении Франциску Первому за войну в Италии.

Антихристом Лютера сразу признали Франция (с Италией), Англия и Португалия – и монархи (светские власти), и высшее духовенство. Чуть погодя, к ним присоединились Венеция, Бавария, Верхняя и Нижняя Лотарингии, Кастилия, Галисия и Наварра.

Карл Габсбург снова обиделся и прилюдно заявил, что Папу Климента Седьмого он не признаёт. Не зря ведь тот подлый Папа прячется от истинных христиан в языческом Новом Свете.

Сторонники реформ Мартина Лютера провели в Вормсе Всеобщий Собор и, двадцать девятого сентября 1524 года, выбрали Лютера Папой, под именем Мартин Шестой.

Мартин Шестой, в своей проповеди, тоже призвал сплотить ряды, объявил об отступничестве от веры Климента Седьмого, продавшегося проклятым язычникам, и отлучил от церкви всех его сторонников.

Реформация перешла в уже привычный европейцам формат борьбы Папы с Антипапой. И подавляющее большинство католиков теперь считало Антипапой-раскольником именно Мартина Шестого. Чаяния большинства уже сполна удовлетворил Климент Седьмой – чего же боле? Только гордыня и жажда власти…

В Империи Инков лето прошло очень продуктивно. То есть, лето не лето – когда в Маракайбо и Медельине лето, в Куско и Лиме зима и наоборот, а Кито вообще посредине, на экваторе. Европейское лето 1524 года в Империи прошло очень продуктивно.

Наконец-то сделали пригодные для микроскопов линзы и начали изучать зелёную плесень и патогены оспы и кори. Лабораторию по синтезу вакцин открыли в, оставленном по неизвестным причинам, городе Тиуанако, в котором пришли в этот мир Савелий и Эль Чоло, а до них, по преданиям и легендам, первый Инка – Манко Капак. Город всё равно брошенный, хуже ему уже не будет. Для вакцины от оспы изучались возбудители коровьей оспы, для человека неопасные, а вот с корью стоило поберечься. Больные корью случались, люди умирали и изредка выздоравливали, но эпидемии избежать пока удавалось. Чудом, не иначе. Маракайбо уже сорокатысячник и люди в нём живут довольно скученно, но заболевания почему-то случались только очаговые, без широкого распространения.

Работать над антибиотиком поручили медицинскому «институту» в Лиме. Впрочем, кавычки здесь излишни – это именно институт. Образовательный и исследовательский. Учили в нём педиатров (этих больше всего – фельдшерами во все посёлки), хирургов и акушеров-гинекологов (для «уездных» госпиталей, которые ещё только предстоит построить), учили теперь даже микробиологов и фармацевтов. Самый настоящий институт и есть, даже по меркам двадцатого века в той реальности. А в двадцатом веке, в плане медицины, жить уже не так страшно, как в шестнадцатом. И Савелию, и Эль Чоло, двадцатый век запомнился отличным временем, двадцать первый был уже хуже, несмотря на все его айфоны и вай-фаи. И орган детородный тогда стоял надёжней, и девки были краше, ага…

Металлурги начали использовать хром, марганец, магний, молибден и вольфрам. Металлообработчики наконец-то сделали нормальный шариковый подшипник, и построили стан горячего проката стали. Можно считать, что летом (европейским летом) 1524 года, в Империи Инков (а значит и в мире) началась Эпоха Пара.

Паровые машины из бронзы строятся и изучаются уже давно, все, полученные из интернета будущего, формулы проверены на практике, и осталось в них только подставить значения стальных конструкций. Стальных из легированной стали.

В сентябре 1524 года, в Маракайбо пришла эскадра адмирала Андреаса Нуньеса, бывшего старшего помощника графа де Пуно на первой «Юноне» и капитана первого «Авося». Капитаном, Нуньес доходил до Берингова пролива, основав «Сан-Диего», «Лос-Анжелес», «Сан-Франциско», «Сиэтл», «Ванкувер» и «Анкоридж» – даже не форты, а, скорее, просветительские миссии; а адмиралом он основывал уже города: «Сантьяго-де-Чили», «Мар-дель-Плата», «Буэнос-Айрес», «Монтевидео», «Порто-Аллегре», «Рио-де-Жанейро» и «Форталеза».

По совокупности заслуг (основал тринадцать городов, да каких!), адмирал Андреас Нуньес был пожалован титулом графа де Хувентуд и тремя тоннами (шестью тысячами французских ливров) серебра, для обзаведения хозяйством в своём графстве-феоде. Это много, очень много. Швейцарские наёмники, или германские ландскнехты, получают по три-четыре ливра в год, постоянно рискуя своими головами. На пятнадцать тысяч ливров, Франция и Венеция наняли тридцать тысяч наёмников, которые завоевали для них Италию. Наёмники завоевали и ушли, а после начался бардак с мятежами, но это уже про другое, денег-серебра не касающегося.

Имперские испанские герцоги: Паскуаль де Андагойа де Куба, Хуан Понсе де Леон де Пуэрто-Рико, Франсиско де Гарай де Ямайка и Хуан де Грихальва де Эспаньола агитировали за конкисту Империей Инков Испании. По их информации, в Кастилии и Галисии народ жаждет установления имперского порядка. Весь народ – от высшего духовенства (поддержавшего Климента Седьмого) и феодалов (завидующих имперским герцогам), до солдатни (желающей повышения жалования) и крестьян (надеющихся на снижение налогов).

По их расчётам, стоит нам взять под свою имперскую руку Кастилию с Галисией, стоит только установить там имперские порядки (законы) и налоги, как полыхнёт вся Испания и спалит Карла Габсбурга в пепел. Может и спалит, только зачем? Нам что, места не хватает? Где ещё раздают такие герцогства, размером с целую Англию? Давайте-ка лучше отморозков ацтеков и майя в стойла загоним и заставим всех этих уродов убирать лопатами навоз, ибо большего они не заслуживают, да и не способны на большее. Не доросли, по умственному развитию. Уже на Панаму «наезжать» пытаются, дикари тупые.

А Испания подождёт, никуда она от нас не денется, не сбежит, не уплывёт. Едут сейчас оттуда переселенцы – вот и пользуйтесь. Когда мы там имперский порядок наведём – никто не поедет, всем и там хорошо будет. Поняли? Вот и отлично, действуйте.

Османы присылали русских пленников по пятьсот человек в месяц. И своих освобождали, и крымско-ногайских добровольно-принудительно изымали. С Османской Империей, в лице посла, Увейс-паши, Савелию и Эль Чоло дела делать нравилось больше всех остальных. Брату Сулеймана Первого вежливо обозначили границы, за которыми к Османской Империи у Инков не будет никаких претензий – Одер, Дунай, Большой Кавказский хребет и Сырдарья.