Текст книги "Знакомьтесь, Джо Блэк (СИ)"

Автор книги: palen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Он снова кивнул и с трудом выдавил из себя:

– Как скажешь.

Пока Прю принимала душ, он стянул с себя рубашку и кроссовки, лег на кровать и натянул полосатый плед, который был короток и приходилось поджимать ноги. Но несмотря на непривычные запахи, на резкие звуки, доносящиеся с улицы, он очень быстро уснул.

Он проснулся, когда на улице было темно и не сразу понял – где он. Ужас накатил волной и тут же отхлынул, когда он увидел мирно сопящую рядом Прю. Во сне она чуть приоткрыла рот и выглядела совсем юной. Он повернулся на спину и уставился в потолок. В больнице можно было делать вид, что главная задача – выбраться, можно подумать он кому-то там нужен и они бросятся его искать. Но теперь – там, за окном, реальная жизнь. Что дальше?

Во-первых, нужны документы и деньги. Сколько он не смотрел передачи в эти дни – никакой полезной информации по этому вопросу он не узнал, но что-то ему подсказывало, что обращаться к властям не стоило: он не сможет даже доказать, что он – гражданин Британии. Ну кто докажет, кто поручится за него? Да и даст ли что-то такое поручительство? Возможно ли найти работу без документов? Наверное да, но – судя по тем же передачам – в страну ежедневно приезжает столько мигрантов и не только со всей Европы, но и с Востока, из Африки, но может быть то, что он – белый, будет ему на руку? Но кем он может работать, что делать?

Он закрыл глаза и попытался вспомнить: он представлял себя маленьким мальчиком, рядом с матерью и отцом. Наверное, мама была маленькой и хрупкой, а отец – высоким и носатым. Наверняка он в отца. В школе он учился, наверное, не очень, да и жизнь у него складывалось, наверняка, неинтересно...

Нет, все это было чушью. Вместо того, чтобы вспоминать, он занялся придумыванием для себя новой биографии. Но какую бы историю он себе не выдумывал, укус змеи и рваная рана на горле никак не желали вписываться в придуманные жизни.

Он вспомнил фильм про шпиона, который даже в смертельных передрягах не терял лоска, усмехнулся сам себе – был бы он шпионом, его бы давно или убили, или увезли куда-либо....

Он измучился и извертелся и, конечно же, разбудил Прю.

– Привет, герой, – улыбнулась она ему и протянула руку, – что-то фигово выглядишь, я сейчас, – она проворно соскочила с кровати, словно и не спала вовсе, бодрая и веселая, – сейчас мы тебе вколем кое-чего...

– У тебя будут из-за меня неприятности, – скорее констатировал, чем спросил Джо.

– Да сейчас! – она перетянула его руку жгутом, – конечно! Я скажу, что сделала тебе вот этот укол, – она потрясла шприцем в руке, – а потом не видела тебя. Ты думаешь, они кинутся тебя искать? Ты думаешь, в этом городе кто-то кому-то нужен?

– Думаю, да. Раз ты согласилась приютить меня.

– Я ненормальная, – вздохнула Прю, – была бы жива мать, устроила мне бы головомойку, она всегда говорила, что я плохо кончу.

– Расскажи мне о ней, о себе, – попросил он – ему было необходимо услышать реальную историю настоящей жизни.

– Ладно, – Прю сняла жгут, задумалась ненадолго, вертя его в руках и потом сказала: – Хорошо, слушай, хотя ничего интересного, многие так живут... Хотя, знаешь, все равно, что бы там ни было – жизнь очень клевая штука.

Он все время пытался понять – кто он? Кем был в прошлой жизни. Нет, не вспомнить: попытка вспомнить приносила головную боль и больше ничего, но попытаться догадаться, нащупать. Он думал, что сможет воссоздать себя, догадаться – что ему нравилось, а что он ненавидел, к чему лежит душа и попытаться пройти путь снова. Может быть, более правильным было бы все же обратиться к тому же Веерсу, попросить помощи и смириться с тем, что помощь может в большей степени навредить, чем облегчить жизнь. Но... нет. Ему хотелось верить, что от прошлой жизни осталась привычка решать свои проблемы без такого рода помощи. Он верил, что сможет как-то наладить свою жизнь и вернет долг Прю – не так, так иначе.

После следующего дежурства Прю принесла его вещи из больницы: обыкновенные черные брюки, ботинки – тоже черные, черный старомодный сюртук и черный плащ – не плащ, какую-то тряпку с рукавами и длинными полами. Он осмотрел все внимательно, предсказуемо ничего не понял, не вспомнил, не почувствовал.

– Выбросить все это, – сказал спокойно, – все равно носить невозможно.

– Ага, в больнице всегда все режут, вжик и все, так быстрее, – Прю сложила вещи обратно в пакет, задержав взгляд на непонятном плаще, – а я сперва подумала, что ты из этих, на всю голову толкиенутых...

Он вопросительно изогнул бровь.

– Ну они по лесам бегают в таких вот плащах, машут палочками, типа волшебными, представляют себя то эльфами, то еще кем. “Властелин колец”, огромная книжища, я не осилила, но кино – улет, посмотри. Так вот, у тебя вот что еще было – она вытащила из сумки целлофановый пакет. В нем было несколько монет, платок и палочка. Он взял ее в руки. Повертел так и эдак. Треснутая, почти сломанная деревяшка из темного дерева, так легко и правильно легла в его руку...

– Даже если я и был, как ты сказала? токиентутый? то это уже в прошлом, я это не помню и вспоминать не намерен. Выбрось и забудь, только монеты оставь, пусть будут, – палочку он кинул следом за сюртуком.

Вечером, когда Прю уже спала, он встал, вытащил палочку из пакета и убрал в свой, пока еще почти пустой ящик, под единственный джемпер, подаренный Прю.

С Прю они жили как соседи, установив – с нее деньги на еду, с него – уборка и готовка.

Прю учила его простым вещам.

Вот душ. Мыться надо два раза в день, вечером и утром. Не только мыться, нет, надо мыть голову. Нет, не только водой, вот гель для душа, вот шампунь для головы. Дай я тебя подстригу, а то лохмы у тебя отвратительные... Зубная паста, щетка... К стоматологу тебе надо, точно, но это потом, стоматологи – это для богатых.

Вот кухня. Давай начнем с азов. Варка яиц... Теперь каша... Вот тебе книга о вкусной пище и гугл тебе в помощь. Кстати...

Вот комп, кнопка включить и выключить, тут сам посмотришь, вот Гугл Хром, вот поисковая строка. Клавиатура. Кстати, в сети есть программы, обучающие быстро печатать – может пригодиться... Да, программистом ты точно не был...

Вот телефон... Возьми мой старый, не модный, но вполне живой...

Вот пылесос...

Вот стиральная машина...

Вот...

Прошло почти два месяца, когда они впервые переспали. Инициатором была, конечно же, Прю. Он не помнил – как это, даже тело не помнило: он словно одеревенел, когда она села ему на колени и прошептала в губы: “Ну сколько можно?”

– Я тебе в отцы гожусь, наверное...

– Да и к чертям!

– Я страшный и не помню, как нужно... а может и не умею...

– Если ты освоил мою чертову плиту, то уж секс точно не покажется чем-то сложным. Ну, смотри... Вот я...

Утром он впервые подумал, что жизнь действительно может быть клевой.

Он все так же смотрел телевизор, много читал, очень много читал. Он примерял на себя чужие жизни, чужие судьбы. Путешественник? Нет, перемена мест его не прельщала. Бухгалтер? Нет, слишком скучно и явно не тот темперамент. Артист? Или весьма хреновый или не артист вовсе, иначе его рожа хоть где-то в сети мелькнула и кто-нибудь, да узнал бы. Нет, не знаменитость, точно. Может – учитель? Нет, сто процентов не учитель, одна мысль о детях вызывает изжогу, особенно о чужих, а фильмы о этих сеятелях прекрасного – желание выбросить телевизор. Тогда кто? Врач? Программист? Клерк? Точно одинокий – его никто не искал, точно нелюдимый – вряд ли темперамент поменялся. Кем может быть одинокий циник? И все чаще и чаще в голову приходили мысли, что все же был связан с криминальным миром. Что же, тогда правильно – залечь на дно и не привлекать внимания. Вот только такая жизнь начинала тяготить, как и, в общем-то, легкие отношения с Прю.

О любви между ними не было и речи. Прю слишком любила всех людей, а он не был готов любить хоть кого-то, но они оба с уважением относились к “личным особенностям партнера”, как заявила однажды Прю, придя домой под утро. От нее несло виски и мужским одеколоном. Он помог ей раздеться, умыться и улечься спать, а сам улегся на старом диване, на котором спал первые две недели. Он ворочался и думал, что делает в этой квартирке с этой женщиной. Думал, где бы он хотел оказаться и как строить свою жизнь дальше и решил, что пора уходить. Остаться здесь – так и не стать никем, превратиться в брюзжащего старика, которого Прю однажды так или иначе попросит убираться. Но куда он мог пойти?

Утром Прю выглядела виноватой, прятала глаза и не знала, как себя вести.

– Пей, – он протянул ей стакан воды, в которой почти растворились две таблетки Алка-зельцера, – и хватит изображать раскаяние. Все нормально, Прю, я тебе всегда буду признателен, что ты меня приютила. И я понимаю, что ты не из тех, кто готов хранить верность и... – он сел за стол, – все это ерунда. Не грузись.

Она улыбнулась:

– Когда ты так говоришь, то это – смешно. Мне кажется, что ты должен говорить... – она сделала пас рукой, – изысканно.

– Почему?

– Черт тебя знает, хотя, – она выпила почти половину воды залпом, – хотя... у тебя такая осанка, и губы ты поджимаешь, словно принц наследный, и взгляд. Когда ты так смотришь, мне хочется слиться со стеной. Честно.

– Все так плохо? – он не смог сдержать улыбки.

– Почему плохо? Это даже немного... заводит, – она перебралась к нему на колени, – ты и правда не сердишься?

– Сержусь. Но не ревную. Тебе надо строить свою жизнь, а ты занимаешься ерундой, пригрела меня... Нам обоим надо двигаться дальше.

– Ты хочешь уйти? Ты все-таки обиделся?

– Мне придется однажды уйти, – он постарался сказать это как можно мягче, – но не сейчас. Ты мне поможешь еще раз?

– Чем смогу, – она обняла его за шею и посмотрела серьезно, – ты что-то вспомнил?

– Вспомнил, – он усмехнулся, – что время не ждет. Мне нужны документы и какая-то работа.

Прю нахмурилась:

– Я спрошу Алекс, она работает в социальном департаменте, может она что-то придумает?

– Спроси.

– А имя Джо чем тебя не устраивает? – так его начали звать еще в больнице, так его продолжала звать Прюденс, – например – Джо Блэк, звучит!

– Почему Блэк?

– Ты бы весь в черном. Девчонки в больнице, ну из приемного, рассказывали, у тебя даже белье черным было, одуреть. Только рубашка была белой, но от крови красной, ой, прости, что я несу... – она сконфуженно замолчала.

Он только передернул плечами: это был не он, это все было в какой-то иной жизни, которая к нему, сидящему в маленькой кухне, с молоденькой девушкой на коленях, не имела ровным счетом никакого отношения. – Джо Блэк, – повторил он медленно, – звучит неплохо, пусть будет Джо Блэк.

Встреча с Алекс состоялась в маленьком кафе, недалеко от ее работы.

– Ничем не могу вас порадовать, – она отодвинула от себя чашку с недопитым кофе, автоматически став серьезной. – Даже если сейчас начать официальное расследование – на это могут уйти годы! Отпечатки пальцев?

– Да, брали в больнице, – Джо тоже отодвинул чашку. Он уже понимал, что можно встать и уйти и только из вежливости продолжал разговор. – Ничего нет, ни фотографий, ни отпечатков, ни изображения татуировки – ничего ни в каких картотеках. Ничего.

– К вам прикрепят следователя, который будет заниматься вашим делом, – со вздохом, монотонно, явно не в первый раз стала рассказывать Алекс, – можно нанять адвоката, он инициирует дело в суде и судья, может быть, постановит, что вам нужны новые документы, но... – она понизила голос, – некоторые умирают, так ничего и не получив.

Джо кивнул:

– Пойдем, Прю.

– Нет, погоди, погоди, – Прю не собиралась сдаваться, – но должен же быть выход!

– Он и есть – Алекс пожала плечами, – можно купить документы. Само собой, я ничего такого вам не говорила, – добавила она поспешно. – Но, Прю, помнишь Джефа из соседнего дома? Ну Ричардса!

Прю нахмурилась, потом кивнула.

– Поговори с ним.

– Не стоит, у меня нет денег, – тихо, но твердо сказал Джо.

– Как знаете, – Алекс достала кошелек и положила банкноту на стол, – я на работу, удачи вам, ребята.

Жизнь вернулась в свою колею. В летнем воздухе уже явно чувствовалось приближение осени: ночи становились все холоднее, дожди – монотоннее. Хандра накатывала все чаще.

Каждый день Джо начинался с похода в магазин – он раз и навсегда запретил Прюденс покупать готовые полуфабрикаты и готовил каждый день что-то новое. На кухне выстроились в ряд книги по кулинарии, в закладках Гугла почетное место отводилось сайтам на тему приготовления еды. Джо нравилось идти в магазин, выбирать продукты – и да, нос в этом был прекрасным помощником!

Вернувшись домой, он варил кофе – двойную порцию, если Прю была дома или только для себя, если у нее было дежурство. Потом готовил завтрак. Читал или смотрел фильм. Потом – обед и снова чтение. Потом – ужин. Он научился делать работу по дому и казалось бы – его жизнь была не так плоха, но теперь ему все чаще казалось, что вариант отправиться в сумасшедший дом был не такой уж плохой идеей.

Зря он отказался от возможной помощи этого Джефа. Но, ясно же, что документы будут стоить не два фунта, и откуда он возьмет деньги? Опять у Прю? Он не видел выхода, но и жить так, как жил – не хотел.

Он не хотел жить так, в этой квартире. Он не хотел превращаться в домохозяйку. Он не хотел... Он совсем не хотел прожить всю свою жизнь с Прю! Она была милой и помогла ему, но... Но она стала его раздражать, впрочем, как и он – ее. Стоило честно признаться, что они устали друг от друга. Секс перестал приносить радость, которую дарит только поначалу, а чего-то иного, объединяющего, у них не было и быть не могло. Он много читал и очень выборочно смотрел телевизор, она же предпочитала сериалы и говорила, что слишком устает на работе, чтобы еще и читать. Она была безалаберной и неопрятной, он же возвел гигиену и чистоту в культ и его просто бесила разбросанная по всему дому ее одежда, которая к тому же нуждалась в чистке. Он не хотел знакомиться с новыми людьми, Прю требовался праздник если не каждый день, то уж каждый выходной – точно. Он заметил, что тело просит движения и, несмотря на погоду, стал помногу гулять – ему нравилось быстро ходить или даже бегать и он стал выходить на пробежку каждое утро, Прю в свободный день предпочитала валяться в постели. А еще она, когда ела, облизывала пальцы, чем выводила его из себя.

– Боже! Божебожебоже! Это не соус, это... Я никогда в жизни ничего подобного не ела! – соус тек по ее пальцам и она слизывала его, уверенная, что это дико сексуально. Джо встал, взял опустевшую миску от салата и свою тарелку, сразу принялся их мыть. – Да ладно, брось, давай посидим. А пива нет?

– Нет, – он поморщился.

– Слушай, – ее голос изменился и он, заинтригованный, повернулся к ней, отставив тарелку.– Слушай, Джо. Не считай меня дурой. Я же все вижу. Я знала, да и ты говорил, что однажды уйдешь. Ты не уходишь просто потому, что некуда, так? Меня это не устраивает. Можешь считать меня недалекой, но я...

– Мне нужны документы, Прю, – сказал он мягко, – мне надо искать работу, мне надо что-то делать. Это не дело, что ты работаешь и берешь дополнительные смены, а я сижу дома.

– О, но ты так ведешь хозяйство, так умеешь планировать – я в жизни так не смогу!

– Прю...

– Я понимаю, – она приободрилась, словно он только что пообещал на ней жениться, – тебе надоело сидеть дома. Я сегодня же узнаю все у Джефа.

И Прюденс навестила Джефа в тот же день и вернулась домой далеко за полночь, повторяя, какое счастье, что завтра – выходной.

– Ты уверена, что его информация стоит твоего похмелья? – он с трудом сдерживал раздражение – ему уже до чертиков надоело то и дело приводить перебравшую Прю в чувство.

– Ни фига она не стоит! – она пьяно засмеялась, – он загнул такую цену, что просто улет. Две тысячи фунтов, мать твою! Две тысячи фунтов!!!

– Ничего, я что-нибудь придумаю.

– Да что ты придумаешь, – сказала она устало, – ничего ты не придумаешь. Смирись.

В ответ он только усмехнулся.

Утром следующего дня Прю проснулась, когда он собирал вещи.

– Сбегаешь? – она села на кровати и тут же со стоном повалилась обратно.

– Нет, что ты, просто ухожу, – он положил в сумку пару рубашек, несколько футболок, свитер и джинсы – все подарок Прю.

– В никуда?

– На соседнюю улицу, буду работать в магазине.

Под вещами, на дне ящика, обнаружилась палочка, он вытащил ее, покрутил в руках, размышляя, почему все еще не выкинул ее и все же бросил в сумку.

– Прости, Мадонна! Кем?

– Элис, твоя подруга, предложила мне помочь ей.

– Я даже знаю в чем, – Прю вскочила с кровати, – да она просто хочет затащить тебя в койку!

– Уймись, Прю, – он взял маленький мешочек – единственное, что оставалось в ящике. В мешочке звякнули монеты. – Она хочет помочь тебе в первую очередь. Она прекрасно понимает, что тебе пора устраивать свою жизнь.

– Она у меня была устроена, – заявила Прю.– Не уходи.

– Я не могу. Я не знаю, кем я был, но так я не могу. Прости, Прю...

– Ты такой же идиот, такой же... гад, как и все остальные! Убирайся! – она ушла в ванную и хлопнула дверью, но защелку не закрыла, явно рассчитывая, что он пойдет ее утешать и останется.

Интересно, как бы он поступил...

Джо тряхнул головой – пора отучаться от привычки думать о том, как бы он поступил раньше. Это не важно. Сейчас он не собирался менять решения. Он кинул мешочек с монетами в сумку, застегнул молнию. Кроссовки, куртка. Ключи – под зеркало. Вот и все. Он последний раз обвел взглядом комнату и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

4.

Разнорабочий – не предел мечтаний, но когда ты не знаешь кто ты и пока не разобрался, что хочешь, тем более, когда почти ничего не можешь – выбор невелик. Как ни странно, пока работа Джо нравилась – она предполагала общение, но не утомляла: как-то он наблюдал за работой Роуз, кассирши, и думал, что рехнулся бы от такого плотного потока общения уже через день. Он помогал разгружать товар и выносил мусор, следил, чтобы товар был выставлен в зал, помогал Роуз утихомирить подвыпивший молодняк по пятницам и субботам, наводил порядок на складе. Его ценили, хотя своим не считали и относились – он видел – к нему немного с опаской. Пусть. Он должен был накопить деньги и купить документы и пока другого пути он не видел.

Осенние холода сменились зимней стужей. В его комнатке было всегда промозгло и холодно, его все еще донимали приступы острой боли, раскалывающей голову надвое, и иногда шрамы на шее горели, словно собирались раскрыться снова. Он то и дело чувствовал себя старым и ненужным, но ни разу он и не подумал вернуться к Прю, тем более – и слава всем богам – у нее появился неплохой парень, по словам Элис – интерн. Сама Элис если и питала к Джо какой-то интерес, то умело это скрывала. Они стали неплохими друзьями, иногда вместе ужинали – готовил всегда Джо и болтали обо всем на свете. Джо уже подумывал попросить у нее в долг, но каждый раз удерживался: скорее не от гордости, а от страха, что если Элис откажет – рухнет надежда начать новую жизнь.

Чем ближе было Рождество, тем тоскливее ему становилось. Как бы Джо не убеждал себя, что никто ему не нужен, ему казалось, что одиночество – это не тот выбор, который он сделал по собственной воле и все чаще думал – ну почему его никто не искал? От прошлой жизни всего-то и осталось, что странная деревяшка и несколько не менее странных монет.

Накануне сочельника, он вытащил и палочку и мешочек с монетами. Глупо было рассчитывать, что они хоть чего-то стоят, но вдруг? Он развязал шнурок и высыпал монеты на стол. Всего десять монеток, три – под золото – большие, несколько серебряных и совсем мелкие остальные. Мелочь он сразу отодвинул в сторону, рассмотрел серебряные, но так и не понял – действительно ли они из серебра.

Снова стал подбираться головная боль, как обычно, взяла для начала в тиски шею, стала подниматься вверх, холодя затылок. Еще чуть-чуть и станет тяжело смотреть на свет, звуки – любые – будут раздражать до рвоты... Роуз и Элис знали о его проблемах и позволяли отлежаться в комнате, когда начинался приступ. Но сегодня было как-то особенно плохо и он было подумал позвонить Элис, но вспомнил, что к ней на праздники приехали дети и решил не беспокоить.

Он принял таблетки, заранее зная, что они мало чем помогут, разве что немного отсрочат боль, но отменить не смогут. Надо было лечь в постель, выключить свет и не шевелиться. Джо сгреб монеты в мешочек, оставив на столе “золотые”, взял один из них, повертел в ладони и почувствовал резкий толчок под ребра. Воздух словно разом кончился, а мир померк.

Он не знал сколько времени прошло и понятия не имел – где находится. Медленно, щурясь от яркого света, он стал подниматься, нашарив за спиной стену. Холл дома, где-то слышны веселые смех и голоса. Как он тут оказался? И что это за место? Ответа не было, его прошиб холодный пот: неужели память теперь все время будет проделывать такие кульбиты? Да что же за черт!

Одно хорошо, он все еще помнил, что он – Джо Блэк.

Отдышавшись и стараясь не крутить головой, которая с каждой минутой болела все сильнее, он пошел туда, откуда доносились голоса людей и музыка. Он не успел дойти до цели, когда в коридор вышел мужчина и застыл на месте.

– О, черт, именно сейчас, – произнес он тихо, подскочил к Джо и втянул его в другую, темную комнату. Включил свет, заозирался. – Почему сейчас, в праздник? И как вы попали в дом? Хотя что я спрашиваю, для вас же это – мелочь, – он нервно хихикнул, – стойте здесь, я вас умоляю, – и скрылся за дверью. Он вернулся через три минуты, держа в руках простой пакет из ближайшего супермаркета.

– Вот, и запомните – я простой честный гражданин и я не хочу больше иметь дело ни с кем из ваших. Не хочу. У меня семья, мы ждем... малыша, если в вас есть хоть что-то человеческое – не трогайте меня. Я и так сделал больше, чем мог. Больше года – жизнь в страхе, больше года!

Из глубины дома донесся женский голос.

– Меня зовут. Уходите, ну, пожалуйста! – хозяин проводил Джо до двери и выставив на крыльцо, тут же захлопнул дверь.

Джо заглянул в пакет, там ровными пачками лежали деньги. Он скрутил пакет, оглядел пустую улицу. Он спит, или бредит. У него разболелась голова и он уснул и теперь видит сон, что его проблема с документами решена. Точно.

Вот только холод пробирался под свитер и рубашку, ноги мерзли в тонких домашних туфлях. Он чихнул: нет, на сон это не очень похоже. Надо как-то принять, что это – реальность. И если исходить из этого, то, наверное, на фоне головной боли он вспомнил адрес человека, которому в той жизни оставил на хранение деньги. Отлично, судя по испугу этого парня, у него точно криминальное прошлое, просто прекрасно! Лишний повод не высовываться, обзавестись новыми документами и окончательно сгинуть.

Джо ощупал карманы: слава богу, в джинсах лежала кое-какая мелочь и телефон. Он прочитал название улицы – не так далеко от дома, но холодный ветер и отсутствие верхней одежды исключало возможность добраться до дома пешком и Джо вызвал такси.

В тепле салона он еще раз открыл пакет и посмотрел на деньги. Этого не могло быть, но это – было. Кто бы мог подумать – Санта не забыл и про него.

====== Часть третья. Гермиона. Глава 1. Возвращение ======

Память – это то, что делает нас теми, кто мы есть.

Выписанная цитата (источник не указан). Дневник Гермионы Уизли.

Это был не он. Этот человек в одежде Джо, с его глазами, с его лицом, с его фигурой – не мог быть Джо.

– Добрый вечер, профессор, с возвращением, – произнесла Гермиона спокойно. Ей надо было срочно обо что-то опереться – силы кончились как-то резко, разом, и она отстранено подумала, что до этого мгновения вопреки всему надеялась, что возвращение памяти ни на что не повлияет. Он останется Джо Блэком, который помнит, что когда-то был Северусом Снейпом.

Снейп сделал шаг к ней и ей потребовалось все ее мужество, чтобы не сдвинуться с места, не зажмуриться. Он придвинулся к ней вплотную и теперь рассматривал, словно видел впервые.

– Как странно… – он отошел от нее, огляделся. – Забавные ощущения.

– Забавные? – меньше всего она ожидал услышать, что ему – забавно.

– При диссоциативной амнезии, насколько я помню, возвращенные воспоминания начисто стирают накопленные за время самой амнезии. В этом, определенно, милость природы. Потому что сейчас у меня ощущение, что ко мне кто-то забрался в голову. И этот паразит меня раздражает.

– Вы о Джо? Он часть вас…

Он резко повернулся к ней. Удивительно, только что и джинсы и футболка с надписью о бренности мира смотрелись на нем вполне органично, но сейчас казалось, что Снейп зачем-то вырядился в чужую одежду.

– Расспросите, миссис Уизли, на досуге вашего друга Поттера, каково ему было все время ощущать присутствие Волдеморта.

– Это несравнимо.

– Да неужто, – он усмехнулся, – а на мой взгляд – вполне.

– Вы бы предпочли забыть?

Он вместо ответа подошел к ней ближе, коснулся ее волос – она почти перестала дышать, вопреки всему надеясь, что он рассмеется и скажет, что он – Джо и так классно разыграл ее.

– Я пока не знаю. Меня разрывает на части, – он понизил голос до шепота, – но я разберусь с этим. – Он склонился еще ниже и выдохнул: – А ты Гермиона, ты бы хотела забыть?

Она посмотрела ему прямо в глаза и увидела, как меняется его взгляд. Щиты вновь были опущены – теперь уже по его свободной воле.

– Нет, я не хочу забывать. Даже свои ошибки.

Он был так близко, что должен был слышать, как колотится ее сердце. И ведь наверняка слышал, видел, как действует на нее его близость. Хорошо, что ментальные щиты она давно наловчилась ставить, а то, наверняка, он уже копался бы в ее мыслях.

– О, так все, что тут происходило – одна большая ошибка? – спросил он холодно.

Насколько просто было с Джо, даже когда он ворчал и упрямился, настолько же со Снейпом было нелегко.

– Не цепляйтесь к словам, профессор, я… – она отошла от него, он прислонился к стене, сложив руки на груди.

– Я давно не профессор, миссис Уизли. Или – уже опять мисс Грейнджер?

Больше всего ей хотелось развернуться и уйти, чтобы не слышать и не видеть его, аппарировать прямо сейчас, оказаться пусть в пустом, но своем доме.

– Для вас снят дом на окраине Хосмита, – деловой тон всегда помогал ей в самых сложных ситуациях. – Небольшая вилла, хозяева уехали на несколько лет во Францию. Место уединенное, в доме есть все, что необходимо: еда и даже одежда. Я свяжусь с Гарри и он пришлет вам сову. До этого времени вам лучше не выходить. Все же не каждый день возвращаются…

– С того света? – он отлепился от стены и теперь обходил комнату, рассматривая обстановку, будто был здесь впервые.

– Вот данные для аппарации, – она вытащила из сумочки лист бумаги с координатами дома. – Если нужна помощь…

– Помощь не потребуется. Я помню, как аппарировать.

– Тогда…

– Ты же навестишь меня там, Гермиона? Или будешь прятаться и избегать?

Мерлин! Он стоял за ее спиной, она чувствовала его дыхание на своей шее, она слышала его голос, голос Джо. Она ощущал аромат его одеколона. Только вот она знала, что стоит обернуться и магия разрушится, она наткнется на нечитаемый взгляд Снейпа.

Он приблизился к ней вплотную, она поняла это по едва уловимому колебанию воздуха, нагнулся и поцеловал в ключицу, немного отодвинув ворот блузки.

Гермиона лихорадочно пыталась придумать, что сказать. Все эти «не надо», «нельзя», «зачем» – казались неуместными, лишними и ничего не значащими. Какой ответ он мог ей дать, что сказать на ее «нет»? И что она сама хотела услышать от него?

– Джо?

Он отошел от нее стремительно:

– Не стоит, миссис Уизли, на это имя больше некому откликаться. До свидания.

Когда она обернулась, он уже аппарировал. Гермиона опустилась на диван.

Совсем недавно она сидела на этом месте и гадала, кто перед ней – Снейп или не Снейп. Совсем недавно она приходила в себя после применения к нему легилименции. Совсем недавно они так страстно предавались любви, что сломали этот диван… Гермиона невольно улыбнулась, вспоминая, как они хохотали – невероятно свободные и счастливые. Потом Джо уснул, а она тихо собрала вещи и ушла, напоследок приведя квартиру в порядок и зная, что тем самым лишает себя возможности соврать ему.

В тот день – кажется это было вечность назад! – она вернулась домой, к Рону, заранее готовя речь. Врать она не хотела, но была уверена, что Рон поймет и простит.

Он ждал ее, не спал, хотя и делал вид, что все в порядке – бывало, что она задерживалась на работе до утра. Но они, наверное, слишком давно и долго знали друг друга, слишком многое пережили вместе и проросли друг в друга.

– Что случилось? В смысле, ты чего так долго, – он вскочил со стула, на котором сидел, ожидая ее.

– Я очень устала, Рон, давай не сейчас.

– Ты… где ты была? – она попыталась пройти мимо него к ванной, но Рон поймал ее, схватил за руку крепко и зло.

– Рон!

– Прости, – он слегка ослабил хватку, – я просто чуть с ума не сошел. Весь вечер сердце не на месте. Я был в больнице, мне показалось… впрочем неважно. Мне сказали, что ты ушла… – он был бледен, глаза лихорадочно блестели. Он так сжал зубы, что на скулах выступили желваки.

До этого момента она собиралась все честно рассказать Рону о том, что встретила магла, похожего на Снейпа и решила все выяснить, что выяснение несколько затянулось, но она хотела опустить детали о том, чем все это кончилось. Сейчас, глядя на Рона она понимала – он не поверит. Он уже знает, хоть себе пока не признается, что она изменила ему и мечтает услышать ее ложь, а она уже не может соврать.

– Рон, мы поговорим через пять минут, – отрезала она и заперлась в ванной.

Она не боялась Рона, но для Джо он был смертельно опасен. Выдержка иногда Рону отказывала и он мог натворить бед, а если он увидит, что предполагаемый соперник похож на Снейпа… Лучше было не давать волю воображению.

– Ты меня разлюбила, так?

Она вернулась в гостиную, полная решимости очень строго и по-взрослому поговорить с Роном, но увидела его сгорбившимся, несчастным и вся ее решимость растаяла.

– Нет, Рон, что ты! Я люблю тебя, честно!

– Тогда… – он протянул ей руку, усадил на колени и поцеловал.

Нет, это не для нее. Целоваться с одним, потом с другим. Возможно, кто-то так может, но она – нет. Ей была нужна передышка, хоть короткая передышка, ей было необходимо настроиться, забыть о Джо и вспомнить о том, какой хороший Рон.

– Значит – любишь? – Рон резко встал, Гермиона вскочила, с трудом удерживая равновесие, – так любишь, что не хочешь поцеловать? Ты думала, я не заметил ничего? Ты в последнее время сама не своя, ты изменилась, очень. Задумчивая, все время о чем-то, нет – о ком-то думаешь! Ты перестала меня замечать! Я валил все на усталость и работу, но нет, дело не в этом. Так ведь? Только не ври!!! – выкрикнул он ей, подходя ближе – не ври, не ври мне!!! Ты изменила мне? Кто он, кто эта сволочь?