Текст книги "Знакомьтесь, Джо Блэк (СИ)"

Автор книги: palen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Вспоминая последние недели, Северус переоделся, специально разыскал стоптанные кроссовки, которые все руки не доходили выкинуть и злорадно подумал о том, как вытянется лицо Малфоя, когда он увидит его вот в этих Найках и в футболке со Спанч Бобом. Ему и в школе нравилось доводить Люциуса до белого каления своим видом, а сейчас сбить Малфоя с толку было просто необходимо. Политик хренов!

До назначенной встречи оставалось всего несколько минут. Северус выключил музыку, дослушав «Shape of my heart» до конца, накинул на плечи мантию и аппарировал на поляну неподалеку от поместья Малфоев. Он прибыл раньше Люциуса, внимательно осмотрелся, ища ловушки, но ничего не нашел.

– Потерял что-то, Северус? – раздался насмешливый голос Малфоя.

Он резко обернулся. Люциус уже трансформировал массивный булыжник в удобное кресло и уселся в него, всем своим видом выражая презрение к этому миру.

Снейп скинул мантию, с радостью наблюдая, как кривится Малфой, трансформировал ближайший камень в кресло, но не в старомодное вольтеровское, а в крутящееся офисное, с удобными подлокотниками и возможностью менять положение.

– Ты меня специально бесишь? – поинтересовался Люциус.

– Услуга за услугу. Ты начал первым. К чему это цирк с завтрашним заседанием, моим изгнанием, заключением не то в Мунго, не то в Азкабан?

– Откуда мне знать? – Малфой вполне достоверно изобразил удивление. – О тебе ничего не слышно столько лет, потом ты появляешься. Министерство хочет разобраться.

– Министерство – это кто? Или ты хочешь мне доказать, что теперь все действительно решает Визенгамот? На такие детские провокации могут повестись только трепетные гриффиндорцы. У меня была амнезия, но я никогда не страдал слабоумием. Что ты хочешь, Люциус, и почему ты сразу не пришел ко мне?

Малфой несколько минут молча разглядывал кроссовки Снейпа, тянул паузу, Северус терпеливо ждал.

– Я могу тебя уничтожить. Или, что было бы забавнее, сделать так, чтобы ты под присмотром своей ненаглядной Грейнджер пускал пузыри в Мунго. У меня есть возможности, но… поверь, я не хочу этого.

– И, видимо, не из-за излишней доброты?

Люциус слегка склонил голову в знак согласия.

– Ты – пока что – герой. И твои слова о том, что я помогал тебе в годы правления Сам-знаешь-кого, сильно бы упростили мою жизнь. Политическая борьба – муторное дело, я многое потерял и восстанавливаю свое состояние и достоинство по крупицам. Мне нужен союзник. Такой, как ты.

Северус сощурился:

– Был бы так силен, как мне сейчас вещаешь, то моя помощь не понадобилась бы.

– Много ты понимаешь. Политика никогда не была той сферой, в который ты хоть что-то понимал, – сказал Малфой дружелюбно. – Это не твой конек, так и не лезь туда снова. Если ты дашь мне обет, что будешь – когда понадобится – свидетельствовать в мою пользу и по мере сил помогать, то завтра все это заседание станет сущей формальностью.

– Я ничего не понимаю в политике, – легко согласился Северус, – но я давно знаю тебя, Люциус, и понимаю, что все немного не так, как ты мне рассказываешь. Ты думаешь, я испугаюсь заседания? Серьезно?

– Ты – нет. Но подумай о миссис Уизли. Она не настолько сильный маг, не настолько владеет боевой магией, а уж ее желание помогать всем, делает ее такой уязвимой. – Люциус улыбнулся, – А тебя всегда подставляет твое желание быть благородным рыцарем. Наивный романтик! Куда тебе в рыцари? Сколько не вытаскивай человека из Коукворта, Коукворт все равно в нем останется…

– А если я просто убью тебя сейчас? – сдерживать рвущееся из души желание проучить Малфоя набирало обороты. Вот и еще один вопрос, по которому Снейп и Джо разногласий не имели, разве что Джо хотел бы дать Люциусу в морду так, чтоб тонкий аристократический нос свернулся набок, а Снейп предпочел бы что-нибудь вроде медленного удушающего.

– А если я не вернусь через десять минут домой, то от Грейндежер – через одиннадцать минут – и мокрого места не останется. Защита у ее дома – просто решето какое-то.

А вот это было серьезно. Что же задумал Малфой, что ему требовалась помощь любой ценой?

– Выкладывай, что тебе от меня действительно надо. Ты что, пытался возродить Лорда?

– Нет, конечно, – возмутился Малфой, – зачем он мне?

– Твоя семейка втягивает меня все время в очень сомнительные предприятия, и мне это не нравится. И вот что… если Гермиона хоть ногу подвернет, я решу, что это твоих рук дело, и достану тебя на том свете, спущу шкуру, тонкими-тонкими лоскутами. И начну с твоей напыщенной физиономии. Ты понял?

– Ну хорошо, – Люциус вздохнул и встал. – Мы цивилизованные люди. Поговорим спокойно, без варварских угроз. Что, если я тебе предложу хорошую должность в Министерстве?

Снейп засмеялся. Недаром Лорд считал Малфоя лучшим вербовщиком. Не мытьем, так катаньем он мог уговорить любого. Не получалось уговорить – можно было запугать, не выходило запугать – можно было попробовать купить. Все имело свою цену, считал Малфой. Интересно, во сколько он оценивал Северуса Снейпа?

– Мне действительно нужен свой человек и верный человек.

– Ты предлагаешь кота в мешке.

– Послушай, скоро сменится министр, и это будет мой протеже. Потихоньку на ключевые посты встанут мои люди…

– А ты останешься в тени?

– Хоть ты ничего не понимаешь в политике, но угадал. С моей репутацией, пусть и добела отмытой, мне министром не стать – очевидно. Так что, я буду в тени.

– А что с Кингсли?

– Аврорское прошлое, знаешь ли, на здоровье благотворно не сказывается, – Люциус выглядел опечаленным.

Северус накинул мантию, встал, превратив кресло обратно в камень. Простой выбор – что думать. Изгнание или удар в спину – с одной стороны и пост в Министерстве – с ума с от смеха сойти можно – с другой.

– Я должен подумать.

– Утром я буду ждать от тебя сову. Просто «да» – этого будет достаточно, – Люциус встал и аппарировал тут же, не затрудняясь тем, чтобы вернуть своем креслу прежний облик.

Северус лениво трансформировал кресло сначала в буфет (тот получился кривобоким и неестественно высоким), потом вернул прежнюю форму. Интересно, неужели есть люди, которые мечтают о посте в Министерстве?

Он закрыл глаза. Желание убить Малфоя не становилось меньше. На плечо, заставив вздрогнуть, опустилась сова, посмотрела недовольно и протянула лапку.

Ну что ж… Второй визит отменялся – Кингсли, ссылаясь на занятость, от встречи отказался. Возможно – к лучшему, пора было нанести визит Белинде Кэррол.

====== Глава 2. Решения ======

Разговор с Белиндой прошел не то, что бы гладко, но Снейп остался доволен.

Вот еще бы она не спрашивала – зачем ему все это надо…

– А зачем тебе надо сидеть в Мунго? Насколько я помню, у тебя отродясь не было необходимости работать. Тем более здесь, – вместо ответа сказал он.

Белинда усмехнулась.

– Я – это я. Не ровняй. Зачем тебе?

– Мне нужно время.

– Что ж, – она задумчиво посмотрела за окно, – хорошо. Но помни, я помогаю не тебе…

– Конечно. Тебе это тоже выгодно, – и он откланялся.

Он аппарировал к дому Гермионы, встал на противоположной стороне улицы. За домом наверняка следили, знать бы кто. Надо было бы написать Поттеру, но все существо протестовало против даже формального общения с ним. Северус постоял немного в тени деревьев, наблюдая за домом Гермионы. Одно из окон было открыто – недопустимая небрежность, – из него доносилась музыка и так захотелось легко взбежать по ступенькам, открыть дверь, самому, не стучась и увидеть радость на лице Гермионы.

Он отступил чуть глубже в тень и аппарировал.

В его собственном доме в окнах тоже горел свет, хорошо хоть музыка не звучала, зато кто-то переговаривался. Северус вытащил палочку и тихо взошел на крыльцо. Голос был знакомый. Однако…

– Добрый вечер, господин министр, не ожидал.

Кингсли кивнул какому-то блеклому субъекту, и тот моментально испарился, аппарировав.

– Добрый, Северус.

– Ты же вроде, сильно занят? – Снейп сел в кресло напротив, призвал графин с огневиски, которым Кингсли, судя по полупустому стакану в его руках, уже воспользовался.

– Знаешь, присылать сову Министру с такой просьбой – не лучшая идея. Да еще такую сову. Ты ее где откопал? Она секретаршу чуть до обморока не довела, – Кингсли отхлебнул из бокала.

– Как вы сняли защиту с дома?

Бруствер усмехнулся:

– Так я и выложил тебе все секреты. Сняли, дело не самое хитрое, особенно когда дом принадлежит служащему министерства.

Северус плеснул виски в стакан. Пить он не собирался: зная Кингсли, лучше было не начинать, а то на заседание завтра кто-то из них, а то и оба не попадут.

– Ну, как память? Вернулась? Помнишь боевое прошлое? – спросил министр после паузы.

– Помню.

– Очень хорошо… – Кингсли прикрыл глаза. – И какие…планы?

– Какие у меня могут быть планы? Спокойная тихая жизнь, вдали от основных событий, особенно политических.

– Значит, Гарри был прав. Что ж… – Бруствер пригубил напиток. – Со скуки не помрешь? Чем занимаешься? Зелья варишь?

– Мешаю потихоньку. Исключительно для себя.

– Мне сваришь?

– А у меня будет возможность? Завтра заседание…

– Ох, брось, – Кингсли поморщился, – посидим тесным кружком. Тем более о политике ты говорить не хочешь. Я тоже о ней наговорился, аж тошнит. Но некоторым не надоедает, прямо не знаю, как их успокоить… Денег много, заняться нечем, вот и лезут…

– Да, такие часто мешают жить, – согласился Снейп.

– Ты, кстати, где ходишь-то? Я тебя минут десять жду, – со стороны могло показаться, что они два друга, которые привыкли вот так запросто встречать вечерком за стаканчиком виски.

– В Мунго был.

– Здоровье пошаливает?

– Нет, но Белинда хотела удостоверится лично, что со мной все в порядке, с головой в том числе. Кстати, мы с ней обсуждали вопрос возможного… сотрудничества.

Кингсли усмехнулся:

– Вот как. Значит, с Кэррол. Знаешь, главный целитель в ее присутствии дышать боится. Ей, кстати, предлагали место главного целителя. Отказалась. Почему люди отказываются от таких предложений?

– Потому что знают, к чему это обязывает? Я бы тоже не согласился… на подобное. Тихая лаборатория в Мунго… самое лучшее место.

– Действительно, – Кингсли встал. – Тогда и правда, надо зайти в Мунго. Министр должен поправлять здоровье при помощи своих врачей. А то, слышал, под меня копают, всякие, типа я продался янки, своим не доверяю. Отравить тут пытались, – он махнул рукой. – Такая тоска, эта работа министром… Но пока я уходить не намерен, – он недобро усмехнулся. – Кто бы что ни думал по этому поводу.

Северус кивнул:

– Смена правительства редко когда оборачивается добром.

– Вот именно, – Кингсли поставил стакан на стол. – И вот еще что… Мы своих, – он выделил последнее слово, – не бросаем и защитить можем.

– Спасибо, – Северус отвесил поклон, прекрасно понимая, что он пока в категорию «своих» не входит, и не факт, что войдет. Но на душе стало легче: Гермиона под присмотром.

– Не ходил бы ты ночами по улицам, а то опять прилетит в спину чего-нибудь, – Кингсли взял мантию. – Отличная майка, кстати. Обожаю магловские мультики, очень хорошо прочищают мозги, жаль времени на них нет, – и с улыбкой аппарировал.

Снейп повалился в кресло. Дай Мерлин, что он все сделал правильно и правильно понял Кингсли.

Он думал, что не уснет и не стал ложиться. Взял книгу, устроился в кресле и сам не заметил, как задремал.

Ему приснилась Лили. Впервые за долгие-долгие годы.

Даже когда он был влюблен без памяти, она снилась ему редко и даже во сне она уходила от него, даже так он не мог быть с ней. После ее смерти он мечтал, что она будет приходить к нему, и хотя бы во сне он сможет вымолить у нее прощение, увидеть ее еще раз, заглянуть в ее глаза. Но ему снилось все, что угодно, но только не она. Наверное, это было еще одной гранью его наказания, словно было мало пытки работы учителем, приказов Альбуса, возрождения Лорда, неизбежности встречи с ее сыном…

И вот теперь – она приснилась, а он не испытал ничего, кроме тоски по ушедшему чувству и сожаления, что их жизнь сложилась так. Он встал, размял мышцы. За окном светало, и смысла ложиться спать не было. Он сварил себе кофе и вышел в сад.

Наверное, Лили приснилась не просто так. Он опять полюбил женщину, которая не будет с ним. Только вот он уже не тот Северус Снейп, который будет врать себе и надеться, что Гермиона прозреет…

Он пил кофе, глядя, как лениво всходит солнце. Как же обидно было осознавать свое хроническое одиночество. Он всегда был один, даже в детстве, но до недавнего времени не хотел сам себе в этом признаваться. Отец относился и к нему, и к матери, как к опасным, противным животным, вроде ядовитых жаб и старался реже сталкиваться с ними в коридорах старого дома. Мать считала жалость недостойным чувством и никогда не жалела маленького Северуса, повторяя, что он сам должен справляться с проблемами. И только короткие и до обидного редкие встречи с Лили давали надежду, что все изменится когда-нибудь. Стоило ли удивляться, что в Хогвартсе не стало лучше? Его никто и никогда не любил, словно на нем стояло клеймо неприкасаемого. Расстояние между ним и Лили, его Лили, росло с ужасающей скоростью, но он старался не замечать этого, просто чтобы не сойти с ума. Учителя, бранившие мародеров, если те задирали других детей, словно не замечали, как они изводили Снейпа. Слизеринцы просто делали вид, что его не существует. Как же – полукровка на факультете. Малфой стал общаться с ним только потому, что видел возможность его использовать и завербовать, а он был настолько изголодавшимся хотя б по подобию дружбы, что с радостью откликнулся.

Права была Белинда, он вступил в ряды Пожирателей по своей воле. Он наделся обрести что-то, хотя бы отдалено напоминавшее семью, но быстро понял, что снова ошибся, а потом…

Он с трудом удержался, чтобы не разбить чашку с остатками кофе о ствол дуба. Кто бы мог подумать: для того, чтобы получить то, о чем он так мечтал – дружбу, любовь, работу, которая вызывает жгучий интерес, уютный, настоящий дом, – потребовалось забыть о магии и оказаться в мире маглов. Ирония, какая ирония! Смешнее только то, что ему пришлось вернуться, отказавшись от всего этого и его иллюзорное счастье было разрушено Гермионой, без которой ему теперь было не нужно ничего: ни магический мир, ни простой…

Он постарался отвлечься от невеселых дум и сконцентрироваться на том, что надо сделать.

Принять душ. Побриться. Одеться: старомодные рубашка и брюки, тесные ботинки. Так… Галстук. Сюртук. Будет жарко, но плевать, зато в таком одеянии проще держать спину прямо и корчить надменную мину. Мантия с охранными заклинаниями. Палочка.

Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Не Снейп – не хватает неухоженных патл до плеч, но и не Джо – он бы ни за что так не вырядился. Незнакомец. Что ж, посмотрим, насколько этот третий везунчик.

Он аппарировал в тихий проулок, неподалеку от Лондонского моста, посмотрел на часы – можно позволить себе немного пройтись. Северус накинул на себя чары невидимости: хотя в Лондоне мало кого удивишь нелепой одеждой, он уже не был частью этого города и чувствовал себя неуютно.

Он был сосредоточен и собран. Если он все сделал правильно, то заседания как такового не будет: его вынудили вылезти из раковины и сделать выбор. Министр хотел его лояльности – он ее получил, Малфой хотел его поддержки – он знает, что он ее не получит. А цирк не нужен ни Кингсли, ни Малфою. Вряд ли последний будет пакостить сразу, но то, что теперь в полку врагов прибыло, надо учитывать…

*

Северус надеялся, что избежит в коридорах Министерства ненужных встреч: он бы предпочел пройти в зал, когда все уже соберутся, но нет – не с его везением. Когда он протянул свою палочку для регистрации, в атриуме появились Поттер и Уизли. Оба на секунду замялись, словно натолкнулись на препятствие, и тут же Уизли ускорил шаг. Поттер попытался схватить приятеля за рукав, но тот вырвал руку и разве что бегом не припустил. На ходу вытащил и показал значок аврора дежурному и подлетел к Северусу. Ярость Уизли была почти что физически ощутима. Он приблизился вплотную и зашипел Северусу в лицо:

– Послушай, ты! Не знаю, как у тебя это вышло, что ты сделал с Гермионой, но поверь, я тебя уничтожу.

– Думаешь, Уизли, она после этого к тебе вернется? – спросил Северус, чувствуя, как и в нем разгорается желание уделать этого сопляка прямо здесь и сейчас – хоть палочкой, хоть голыми руками.

– Рон! – как всегда встрял Поттер.

– Не волнуйся, Гарри. Здесь, – Уизли выдели слова «здесь», – я ему ничего не сделаю.

– Так в себе уверен? Или смелый, только пока у меня палочки нет? – не удержался Северус.

Дежурный, который с открытым ртом наблюдал сцену, не торопился вернуть Северусу палочку.

– Бояться тебя? – усмехнулся Уизли. – Герой гребаный! Воспользовался тем, что Гермиона вечно жалеет убогих!

– Тебя тоже жалела? – спросил Северус деланно безразличным тоном.

– Да ты! – Уизли занес кулак, но Гарри перехватил его руку.

– Рон, не то место и время.

– Да, ты прав. – Уизли отступил. – Ублюдок… – он потер кулак. – Сегодня. В десять вечера. Рядом с твоим домом, – и, не дожидаясь ответа, ушел. Поттер, ни слова не сказав, последовал за другом.

Дежурный, отводя глаза, отдал Северусу палочку:

– Господин С-снейп, – пробормотал он, – заседание будет проводиться в другом зале. Вас проводят.

Рядом появился домовой эльф и, качая головой и поминутно оглядываясь, посеменил впереди.

Если бы не необходимость прибегнуть к окклюменции, чтобы потушить зачатки боли, которая снова грозила разбить голову надвое, Северус стал бы гадать, хороший ли знак перенос слушания в другой зал. Не хотелось бы оказаться в том самом зале, где стоит кресло с цепями и сумрак наполнен гнилостным запахом отчаянья. Хвала Мерлину, эльф вел его совсем в другую сторону, светлыми широкими коридорами, пока не остановился у обычных дубовых дверей.

– Приложите палочку вот сюда, сэр, – проблеял эльф, показывая на едва заметную выемку на раме рядом с ручкой и испарился.

Стоило коснуться указанного места палочкой, дверь распахнулась.

Перед Северусом была большая комната, только отдаленно напоминавшая залы, в которых заседал Визенгамот. Никакого сумрака, никакого амфитеатра, ни следа кресла, в котором чувствуешь себя как под прицелом. И, конечно же, никаких цепей и клеток, все очень… цивилизовано и почти по-магловски.

Северус прошел вперед и остановился. За ним появилось кресло.

– Присаживайтесь, – сказал председательствующий Кингсли. Рядом с ним сидел субъект, с которым Кингсли приходил вчера, а по другую руку – темнокожая молодая девушка. Кажется, с Когтеврана, закончила Хогвартс лет десять назад.

За этой троицей располагалось несколько рядов кресел. Заняты были далеко не все. Гермиона уже была здесь, сидела между Поттером и своим мужем, и Северусу пришлось сделать усилие, чтобы потушить моментально вспыхнувшие ревность и ярость. За спиной у троицы возвышалась Минерва, и, хотя вид у нее был строгий, Северус заметил на ее губах тень улыбки, обращенную несомненно к нему. И он почувствовал себя виноватым за то, что не нашел время выбраться в Хогвартс.

Чуть в стороне, словно оказался здесь случайно, сидел Малфой и зевал, рядом с ним пристроились неизвестные Северусу молодые люди. Было еще человек пять, все как один старые маги, кто-то с искренним любопытством разглядывал Северуса, кто-то с трудом сдерживал зевоту. Как ни старался Северус, он смог вспомнить фамилию только одного старика и то не был уверен, что правильно.

Северус поискал глазами Белинду, но ее пока не было.

– Начнем? – Кингсли, строя из себя демократичного лидера, оглянулся и кивнул. – Начнем.

Девушка поднялась, дотронулась до пергамента, лежащего перед ней, палочкой, и стала читать. Кажется, всех присутствующих решили познакомить с его биографией. Было так странно слушать о себе: когда родился, где учился. Северус живо вспомнил, как, будучи Джо, читал о себе книгу и поражался, каким мудаком был. Ему казалось, что было бы так просто и естественно жить иначе. Он задумался и перестал слушать, скользил взглядом по собравшимся и снова чувствовал себя лишним, ненужным. Сейчас почти все, кроме Гермионы и Минервы, сидели со скучающими лицами. Не надо и легилименцию применять, чтобы понять – им всем до чертиков хотелось уйти, отправиться по своим делам, а не слушать о Северусе Снейпе и решать, что с ним делать. Его самого подмывало встать и предложить закончить представление и разойтись, но он прекрасно понимал, что в этом спектакле придется участвовать до конца.

Как ни старался, он не мог сосредоточиться на том, что происходило здесь и сейчас. Помощница Бруствера все говорила и говорила, и, кажется, не собиралась останавливаться вовсе. Ее прервал почтенный старец откуда-то с третьего ряда.

– Мы хотим знать, – сказал он неожиданно твердым голосом, – зачем Северус Снейп или тот, кто за него себя выдает, после стольких лет вернулся сюда? Что тебе нужно? – обратился он прямо к Снейпу.

– Послушайте… – начал Бруствер, но тут отворилась дверь, и в зал вошла Белинда.

– Прошу прощение за опоздание, – она слегка склонила голову.

– Ничего страшного, мы только собрались перейти к сути, – по лицу Бруствера было трудно судить, рад ли он появлению Белинды или напротив – недоволен, что она пришла именно сейчас. Министры, они что у магов, что у маглов, мастаки менять маски.

– К сути? – Белинда подошла к Северусу и положила руку на его плечо. – Тогда я действительно вовремя, – она говорила спокойно и уверенно. – Позвольте я внесу ясность.

Северус видел, как изменилось лицо Гермионы, она не понимала, что происходит, переводя взгляд с него на Белинду.

– Итак, миссис Уизли случайно встретила мистера Снейпа, тогда носившего другое имя, в Лондоне. Было решено собрать информацию, сделать вывод, насколько этот человек действительно может быть мистером Снейпом. Не буду утомлять вас профессиональными терминами, но миссис Уизли смогла провести под видом гипноза сеанс легилименции и установить, что воспоминания предполагаемого мистера Снейпа блокированы магическим образом. Чаще всего так бывает, если маг воспользовался окклюменцией. Лучше в таком случае объяснить ему, что надо делать, и маг может сам разблокировать свои воспоминания. Так и произошло: после того, как миссис Уизли объяснила мистеру Снейпу, что надо делать, он сам смог вернуть себе воспоминания. Все это, конечно, было отражено в истории болезни и…

– И мы, конечно, можем ее увидеть и изучить? – выкрикнул с места молодой человек, сидящий по левую руку от Малфоя.

– Конечно же нет, Анри, – сказала Белинда материнским тоном, сразу же показывая выскочке его место. – Что за нелепый вопрос? История болезни пациента не может быть вынесена на обсуждение.

– Более того, после возвращения мистер Снейп находился под контролем – моим и миссис Уизли. Чтобы всем – и магическому сообществу и самому мистеру Снейпу – было спокойнее, я предложила ему место в Мунго, конечно же, по согласованию с Главным целителем. Мы нуждаемся в зельеваре, наш штатный зельевар с трудом справляется с потоком повседневных заказов, наше отделение и еще несколько нуждаются в более сложных зельях, требующих особых условий и высокого уровня подготовки специалиста. Мистер Снейп согласился. Таким образом, я смогу наблюдать процесс выздоровления мистер Снейпа, а магическое сообщество, – Белинда позволила себе улыбнуться, – может не ломать себе голову, для чего вернулся мистер Снейп. Он – колдун, его место здесь, среди нас. Каждый из присутствующих здесь может оказаться в подобной ситуации и каждый должен быть уверен, что магическое сообщество не только не будет препятствовать возвращению, но и окажет посильную помощь в реабилитации.

Повисла тишина, к Малфою наклонился один из хлыщей, Люциус только раздраженно дернул плечом, улыбаясь так, что у Северуса не осталось иллюзий – даже видимости хороших отношений больше не будет. Он с трудом сдержался от ответной улыбки. Как же все это было… мелко. Мелко и тоскливо.

– Вопросов ни у кого нет?

Большинству и дела не было до Северуса Снейпа, остальные не настолько были в нем заинтересованы, чтобы открыто конфликтовать. Никто не стал выступать, Люциус только перехватил трость иначе и высокомерно задрал острый подбородок. Вот и славно.

Северус позволил себе принять более расслабленную позу и скользнул взглядом по залу. Гермиона сидела, сдвинув брови и сжав губы в тонкую полоску.

– У меня назначено следующее заседание, – Кингсли многозначительно посмотрел на часы. – Если не будет возражений и дополнений, то предлагаю разойтись. Белинда Кэррол, с этой минуты вы официальный поручитель Северуса Снейпа, через три месяца мы вернемся к этому вопросу. Если все будет… спокойно, то необходимость в поручительстве отпадет, – добавил Бруствер, вставая.

Северус вышел из зала первым вместе с Белиндой.

– Жду вас завтра к девять, не опаздывайте, и, напомню, что я не поощряю личные отношения между сотрудниками на рабочем месте. Тем более, когда один из них связан брачными обетами.

– У меня была амнезия, а не склероз, Белинда, – он поклонился и прибавил шагу, направляясь прямиком к каминам.

Он не успел отряхнуть порох с мантии, как за ним, едва не врезаясь ему в спину, из камина вышла Гермиона.

– Что это было? – без предисловий начала она. – Я… я не понимаю. И это – то самое заседание? Это на нем ожидались разоблачения, признания и… Да более скучного мероприятия я и не вспомню, – она стала расхаживать по комнате. – Я не могу поверить, что это – все.

– Они получили то, что хотели. Всегда все решения принимаются за кулисами, – он снял галстук, скинул сюртук и расстегнул пару пуговиц на рубашке.

– Они загнали тебя в ловушку? – она подошла и встала прямо перед ним. – Ты… ты вчера встречался с кем-то?

– Да, меня ждала Белинда и за осмотром, слово за слово… Она сказала, что ей нужен нормальный зельевар, а не халтурщик, вроде вашего Веерса.

– И ты сразу согласился? Просто так?

– Что ты знаешь о Белинде?

– Она отличный целитель.

– Она очень влиятельная фигура в нашем небольшом волшебном мирке, – он сел на диван, закрыл глаза. – Мерлин всемогущий, как же не хочется снова жить под контролем!

– Ты думаешь, другого выхода не было? – она села рядом, поджав одну ногу и опираясь рукой на спинку.

– Этот был самый простой, – он посмотрел на Гермиону, желая коснуться ее волос, просто обнять, привлечь к себе, почувствовать тепло ее тела, но не сделал и движения. Признание, вместо того, чтобы сблизить, развело их. – Все, кто стоит за Бруствером, получили доказательство моей лояльности…Я не знаю, о чем мечтает Малфой, но он понимает – я вне игры, пусть и временно, а большего ему и не надо. Он знает, что Белинда, как страж на границе, свято блюдет нейтралитет. Она сейчас своего рода гарантия стабильности.

– Почему я этого не знаю? Я и подумать не могла, что Белинда…

– Не думай об этом, это старые интриги, старые дрязги, которые будут всегда, вне зависимости от того, кто у власти и не появился ли новый маньяк, мечтающий о мировом господстве. Часто самые авторитетные фигуры находятся в тени. Скучная политика, в которой, по-моему, мало кто разбирается.

Повисла пауза. Гермиона потянулась к нему, положила руку на плечи и коснулась губами губ, не робко, но так, словно была готова в любой момент отпрянуть.

Он ответил на поцелуй. Какая, к черту разница, что она ответила на его признание, если она сейчас тут, рядом, если она, кажется впервые, сама тянется к нему?

И так некстати вспомнился сон и Лили. Когда-то он в любом ее поступке, в любом слове пытался увидеть симпатию, хоть намек если на любовь, то на возможность любви. Он себя обманывал долго и старательно, пока не прочитал статью о ее свадьбе, но даже тогда, глупец, иногда позволял себе думать, что она «прозреет»! Раздражение на себя и на весь мир стало подниматься, как испорченное зелье в котле.

– Все же позади? – она отстранилась от него, глядя вопросительно. – Или нет? Я не могу поверить, что все так просто разрешилось.

– Просто? Ты действительно думаешь, что мне просто жить под присмотром Белинды Кэролл и работать зельеваром в Мунго? – он сбросил ее руку с плеча и встал с дивана. – Я хороший зельевар, но… это не то, о чем я мечтал.

– А о чем ты мечтал?

Он остановился, повернулся к ней, понимая, что сейчас наговорит лишнего, но уже не в состоянии сдержаться. Последние время он слишком часто загонял все свои чувства за щиты, и сил сдерживаться уже не было. Он ощущал, как адреналин начинает бурлить в крови, наполняя все тело звенящей готовностью действовать.

– Зачем ты пришла? Ты не любишь меня, тогда какого черта? Сострадание? Интерес? Хочется разнообразить свою жизнь или почувствовать себя спасительницей? Что тебе до моих желаний? Я тебе говорил и повторю – я справлюсь со всем сам, понимаешь – сам.

– До чего же ты… упертый! Как с тобой нелегко! – она тоже вскочила с дивана. – Тебе надо или все, или ничего? Я не бросаюсь громкими словами, и не готова к признаниям, но это не значит, что я к тебе ничего не чувствую, но это… я растеряна, да. Ты же…

– Снейп? Ну да, как такого вообще можно любить? – он повысил голос. – И ты не сможешь, это и понятно. И к гадалкам не ходи, чтобы узнать, как это все закончится. Новизна и приятное головокружение от запретных утех уйдут, и захочется простого и понятного, надежного. Рональда Уизли, например, так?

– А тебе… тебе захочется кого-то покрасивее? Вроде той, из ресторана?

– Что за чушь?

– Чушь? Значит, если ты думаешь, что можешь судить о моих чувствах – это не чушь, а если это делаю я – чушь? Ты сомневаешься во мне, а говоришь о любви! Это – не любовь…

Он попытался ее перебить, но Гермиона не дала.

– Я не верю тебе. Не верю! Я все-таки знаю психологию, я знаю, как в таких ситуациях привязываются к тому, кто просто оказался рядом. Я знаю, что пациенты…

Он оперся о стол, вцепившись в столешницу по краям, приподнял его, а потом со всей силы обрушил обратно на пол. Гермиона, не ожидавшая такого, испуганно ойкнула.

– Я – не твой пациент, – процедил сквозь зубы. – И это – раз. Я знаю сам, что я чувствую. Это два. Три, ты что, считаешь, что случайная встреча дает больше преференций? Давай, найди маховик, отмотай назад и все исправь, если так невмоготу! Сделай так, что мы бы не встретились, ты же сможешь. Определись, наконец, признайся, что ничего, кроме любопытства у тебя ко мне нет, и уже пошли меня к черту, раз и навсегда!!!

– Не ори на меня! – она отскочила, вытаскивая волшебную палочку. – И не смей мне указывать, что…

– Что указывать мне? Только гениальная Грейнджер имеет право учить жизни других? Вот только себя, – он понизил тон и протянул с издевкой, – вот только себя – никак не научит!