Текст книги "Наша Маша (СИ)"

Автор книги: Ola.la

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Обед, – тихо говорю я, наконец, выйдя на площадку и заставляя погруженную в невеселые раздумья Мишонн резко оглянуться.

– А… ты… – не очень приветливо кивает она и забирает у меня еду, забывая поблагодарить.

– Ага, – зачем-то часто киваю, как всегда, нервничая в ее присутствии, и решаюсь поинтересоваться заговорщическим тоном. – Ну что там?

– Тебе какое дело? – недоверчиво хмыкает Мишонн, не отводя взгляда от ходячих, кружащих у ограды тюрьмы, и машинально сует себе кусочки мяса в рот, по примеру Дэрила не заморачиваясь с вилкой.

– Я это… переживаю! – вспоминаю нужное слово и судорожно вздыхаю, не понимая, что вдруг пошло не так.

– Она меня выслушала, – пожимает она плечами и хмурится. – Под конец даже согласилась, что, может быть… Но, видите ли, не смогла остаться, потому что ей нужно передать ответ Рика о согласии завтра встретиться! Черт, и на эту встречу я пойти не могу… Хотя…

– Ты пойдешь одна и заберешь ее оттуда тайком? – восхищенно шепчу я, почти поверив в рассказы Мэрла о горячей любви между черным принцем-Мишонн и белой принцессой-Андреа, которую нужно спасти от одноглазого дракона-Филипа.

– Я не знаю, – нервно отмахивается Мишонн и тут же оглядывается на меня, прищурившись. – Скажешь кому-то хоть слово…

– Я поняла! Я молчу!

Я пячусь назад, пытаясь одновременно сжать кулачки ей на удачу, перекрестить пальцы, чтобы не сглазить, но почему-то показываю две красивые дули. Надеюсь, что в США такого жеста не знают, и кубарем слетаю с лестницы, решаясь перевести дыхание только во дворе тюрьмы, где прогуливаются Бет и Карл с Джудит.

Мальчишка как-то подозрительно косится в мою сторону, но я, вспоминая, что ребенок недавно потерял мать и вообще никогда особой приветливостью не отличался, не обращаю внимания, спеша в блок. Ведь в мою гениальную голову приходит очередная не менее гениальная идея, которую мне даже каким-то чудом, не иначе как сегодня самый счастливый день в моей жизни, удается осуществить. Как я и надеялась, Хершел сидит за столом на кухне, листая Библию, и я, метнувшись в свою камеру и взяв пистолет, обращаюсь к нему с просьбой научить меня хотя бы для начала заряжать его, разбирать, собирать, чистить и все такое.

Начнем с малого, а там, может быть, этот добрый дедуля и учителя по стрельбе мне отыщет. Правильного учителя, пожалуйста! Хершел, ты же не хочешь, чтобы твою сладкую дочурку оприходовал какой-то, очень крутой, конечно, но все же реднек? Пусть меня приходует, я только рада буду, а Бетти мы найдем молодого, красивого и романтичного сверх меры! Обещаю!

Хершел с удовольствием соглашается мне помочь. На кухне, кроме нас, никого нет, даже Кэрол куда-то сбежала со своего вечного места дислокации, видимо, приготовив ужин заблаговременно, и я провожу один из самых приятных часов в этом мире. Просто сижу в тишине и спокойствии, просто учусь чему-то, внимательно слушая терпеливый голос Хершела, хмурюсь, стараясь сделать все правильно, высовываю язык, когда что-то дается с трудом, шепчу новые слова себе под нос, заучивая, смущенно смеюсь при неудачах и густо краснею, когда он хвалит меня за мои успехи перед как раз вошедшими на кухню Риком и Дэрилом. Лидер рассеянно улыбается, ободряюще касаясь ладонью моей спины, а Диксон, к сожалению, не так щедр, лишь бросая на меня косой взгляд и недоверчиво хмыкая. Ничего-ничего, Дэрильчик, я еще получше тебя стрелять буду, вот посмотришь!

После ужина, который снова прошел за разговорами, правда в гораздо более узком кругу – некоторые были заняты и должны были подойти за едой позже, я, немного послонявшись по коридорам и набравшись смелости, все же решаюсь на еще один серьезный разговор с признанием в моих ясновидческих способностях. Сложный разговор, потому что на этот раз с Риком. Который просто обязан завтра как-то иначе провести эти свои переговоры!

Глубоко вдохнув несколько раз и крепко сжав руки в кулаки, я шагаю к камере Рика и замираю в нерешительности. Стоит только представить этот пронизывающий недоверчивый взгляд, которым окинет меня и без того сейчас погрязший в серьезных проблемах лидер, и становится плохо. Он же наверняка решит, что я просто придумываю! И что ему можно рассказать, чтобы он поверил?! Ничего такого, неизвестно остальным, я вроде и не знаю. Ну, разве что то, что его изменщица-жена в свое время отвратительно готовила какие-то блинчики, или оладьи, или что-то в этом духе.

– Машаблин! – ледяной голос Карла звенит по пустому блоку, заставляя меня подпрыгнуть на месте, оглядываясь. – Идем!

Мальчишка решительно кивает мне на выход и шагает вперед, даже не оглядываясь, чтобы проверить, иду ли я за ним. Это что, его Рик сам за мной послал? Ну да, судя по тишине и довольно раннему еще времени, Граймса в камере и не должно было быть. Но почему он хочет со мной поговорить? Может быть, ему Мишонн все рассказала, и он теперь собирается умолять меня поделиться моими тайными знаниями еще и с ним, спасая их группу от войны, эпидемии и прочих подозрительных Терминусов? Но почему здесь, в этой темной камере, которая находится непонятно где, и в которой я ни разу не была? И где Рик? И почему этот странный бледный мальчик вдруг закрывает дверь ключом и кладет ладонь на кобуру пистолета, напряженно осматривая меня, не имеющую при себе никакого оружия?

Эй, что этот мелкий извращенец от меня хочет здесь, где мы одни, и где меня никто не услышит?

====== 16. Кому stuff and things, а кому и ночь с самим Дэрилом Диксоном! ======

Машинально осматривая довольно темную камеру в поисках совершенно случайно завалявшейся тут заначки какого-то заключенного-сладкоежки, пудинга я, конечно, не нахожу. Вообще ничего не нахожу, кроме вспоротого, я даже знаю, чьим протезом, матраса и алюминиевой ложки на полу, которая за оружие точно не сойдет. А вообще, странно все это. Если пацан, в самом деле, извращенец, то мог бы сюда хотя бы свечку какую-то принести. Или он не стриптиза за неимением всяких там сайтов и журналов для взрослых жаждет? Ну не чего-то большего ведь? Малой еще. Значит чего-то меньшего? Мечтает поцеловать свою ненаглядную Бетти и хочет, чтобы я его научила? Но зачем тогда так угрожающе на меня смотреть?

Эй, малыш, не тужься, как бы ты тут не щурился, до Дэрила тебе далеко! Да даже до папаши далеко. Если взгляды Рика, при наличии фантазии и в отсутствие рядом Диксона, в общем-то, немножечко выпив и настроившись на нужный лад, и можно счесть возбуждающими, то его сына хочется просто в угол поставить и сладкого лишить. На всю жизнь!

– Что… что ты хочешь? – не выдержав затянувшейся паузы, мысленно проклинаю я себя за дрожащий голос.

– Нет! Это ты что хочешь?

Кажется, Карл тоже не очень доволен своим голосом, прозвучавшим слишком высоко. И потому, не придумав ничего лучше, он снова хватается за оружие, видимо, в надежде припугнуть меня. Если честно, у него это отлично получается. Стоит только вспомнить того вудберийского глазастого мальчика с напрочь вылетевшим из моей головы именем, которого шерифский сынок пристрелил и не поморщился! Кто знает этого мелкого маньяка, вдруг он зимой слишком часто с тетушкой Кэрол общался? А она, тренируясь для своих будущих уроков маньячного мастерства перед широкой детской аудиторий, обучала его всем этим премудростям? Сначала его, потом Лиззи, потом…

Это что же, нам в пятом сезоне ожидать сюрпризов от крошки-Джудит, нянчили которую Кэрол с Бет? Это что же, милый ребенок скоро будет гнуть маты в любой стрессовой ситуации, показывать факи направо и налево, требуя от дядюшки Диксона самогона, хорошо хоть не его самого, а темными ночами, сжав в своих пухлых пальчиках какие-нибудь маникюрные ножницы, ходить и резать всех, кого угораздило при ней кашлянуть, чихнуть или пожаловаться на головную боль?

– Ну?! – нарочито низким голосом, откашлявшись, торопит меня с ответом Карл, поправляя шляпу, а я понимаю, что пятого сезона, кажется, уже точно не увижу.

И почему я не какой-нибудь там мастер любого вида спорта? Почему не могу выхватить у этого нахального мальчишки его оружие, отшлепать его же ремнем и высказать все, что я о нем думаю, желательно используя все богатства моего родного языка, но так, чтобы он все понял?!

– Я не понимаю, – утихомириваю рвущиеся наружу эмоции, понимая, что насмехаться над подростком сейчас точно не стоит, и беспомощно пожимаю плечами. – О чем ты спрашиваешь? Я что-то не так сделала?

– А ты не знаешь? Не прикидывайся! – злится он, выглядя совсем ребенком, и начинает говорить очень быстро: так, что я, и без того плохо понимающая язык и его речь, не успеваю составлять предложения.

Он говорит что-то о моем поведении. Но что его не устраивает в моем поведении? Он упоминает Бет, повышая голос, и я задумчиво хмурюсь, понимая вдруг, что он ревнует. Раньше Бет только с ним дружила, а теперь вроде как я появилась, с которой ей должно быть гораздо интересней, чем с влюбленным в нее малолетним мальчишкой, с которым, кроме убийств, комиксов и пудингов, и обсудить-то нечего. Выныривая из своих интересных мыслей, я понимаю, что Карл все это время продолжал говорить что-то о том, что у меня ничего не получится, что я должна выбрать себе другой объект любви… Любви?!

– Эй, ты что… Ты это… Нет! – лепечу я, перебивая Карла и с трудом подбирая нужные слова. – Я не… я не той ориентации!

– Что? – округляет он глаза и отступает на шаг назад. – Правда?

– Да! Да, конечно! Как ты мог вообще подумать?! Кошмар, – кривлюсь я при одной только мысли о, конечно, очень милой, но до безобразия девочки, Бет в моих объятьях.

Уж лучше Мишонн! От той хоть польза есть: и еду добудет, и защитит, и переживать за нее не надо. Не очень общительная, конечно, но… Черт, этот мальчишка, кажется, довел меня до того, что я, при живом-то Дэриле и прочих представителях мужского пола, к счастью, не вымерших пока в этом страшном мире, всерьез думаю об отношениях с женщинами!

– Извини, – кажется, всерьез раскаивается в своих нелепых предположениях Карл и торопливо отпирает дверь, косясь на меня из-за плеча почти испуганно, может быть, сообразив, что я гораздо старше его и могла бы дать отпор, будь чуть посмелей. – Ты не бойся, я никому не расскажу!

– Что не расскажешь? – спрашиваю для проформы, просто радуясь тому, что я уже на свободе – осталось только добраться до родного блока.

– Ничего не расскажу! – решительно кивает он и честно провожает меня обратно до камеры своего отца.

Или это он меня просил никому не рассказывать о его поступке? Черт бы побрал этот их английский язык – у меня от него уже голова болит!

Рик уже у себя, и я, поколебавшись и покосившись на выжидательно поглядывающего на меня мальчика, все же захожу вместе с ним внутрь. Все мои мысли по поводу того, что можно было бы сказать или сделать, чтобы убедить лидера провести завтрашнюю встречу совсем не так, как в сериале, после такого напряженного разговора с Карлом улетучиваются. И я, под двумя удивленными взглядами отца и сына, плюхаюсь на койку, вытягивая ноги и морщась от ноющей, пусть и легкой, боли в моей многострадальной шее.

– Вы что-то хотели? – переводит с сына на меня усталый взгляд Рик, украдкой вздыхая – наверное, он уже отдыхать собрался перед непростым завтрашним днем.

– Возьми меня с собой завтра! – просит Карл, непонятно на что надеясь.

– Нет, Карл. Мы уже говорили – это не тот случай. Тебя я никак взять не могу. Останешься тут, будешь присматривать за Джудит, за Бет, – улыбается лидер, вероятно приметивший детскую влюбленность своего сына в нашу блондинистую феечку, и снова косится на меня. – Ты что, тоже поехать хочешь? Машаблин…

– Нет! – даже подпрыгиваю я от одной только мысли о подобном кошмаре. – Не хочу никуда ехать! Я еще стрелять не научилась! Мне учитель нужен!

Понимаю, что для такой просьбы совсем не время, но все же лелею надежду, что Рик, само собой, не желающий сам меня учить, как-нибудь уговорит своего верного помощника заняться бедной и несчастной, но такой привлекательной девушкой, которой жизненно необходим голубоглазый темноволосый учитель по имени Дэрил Диксон…

– Не сейчас. Все подобные вопросы – после того, как мы вернемся, – качает головой он. – Или обратись к Глену, Мэгги, Кэрол. Урок они тебе смогут дать. У вас всё?

– Всё, – обиженно шагает в сторону выхода Карл и удивленно оглядывается на меня, так и сидящую на койке – о главном ведь я так и не поговорила с Риком.

– Не всё, – спустя минуту молчания, сообразив, что мальчик камеру не покинет и наедине меня с отцом не оставит, бормочу я. – Рик, Губернатора надо завтра… убить!

– Да! – поддерживает меня подросток, чему я совсем не удивляюсь, а вот отец его – не радуется. – Она права, па! Убейте его, и всё!

– Так, – поднимается Рик из своего угла, в который он забился, наверное, в своем привычном страхе, что я его изнасилую. – Тема закрыта. Дети, вам спать пора. Спокойной ночи.

– Я не ребенок! – встаю и я, видя, что Карл, понурившись, все же вышел, и упираю руки в бока, являя взору лидера мою шикарную грудь, конечно, без какого-либо умысла. Но что поделать, если такое богатство просто невозможно скрыть – само в глаза бросается?

– Я вижу, – с усилием отводит взгляд от моего декольте Рик и морщится при виде, как всегда, очень вовремя проходящего мимо камеры Мэрла.

– И чего ты там видишь, шерифыч? – хмыкает Диксон, подмигивая мне.

– Ну, это… штуки… вещи* всякие… – смущенно бормочет тот и вдруг серьезнеет. – Отбой всем. Завтра сложный день.

Мэрл смеется, а я, пробормотав пожелание спокойной ночи и с трудом сдерживаясь, чтобы не добавить еще и «сладких снов» максимально ехидным голосом, боком выхожу в блок. Явно оказывающий на меня пагубное влияние старший Диксон предлагает, раз у нас с ним завтра день самый обычный, провести неординарно хотя бы ночь, но я уже не реагирую на его, можно сказать, ставшие традиционными предложения и только невежливо отмахиваюсь.

В блоке тихо, многие камеры заперты – все же моя идея и работа Дэрила оказались оценены группой. А я сонно шагаю в душевые, понимая, что, не помывшись, просто не усну. Там я снова встречаюсь с Мишонн, которая тоже оказывается любительниц ночных купаний. К счастью, она уже успела помыться и даже вполне одета. Но настроение ее хорошим назвать сложно. Я, стараясь прикинуться очень добрым и незаметным привидением, скольжу в темное помещение, надеясь запереть за собой дверь перед ее носом, но она вдруг оборачивается и внимательно вглядывается в мое лицо.

– Ты говорила, будто тебе снилось, что Губернатор потребует меня взамен на мир на этой встрече? Значит, она тебе снилась? Встреча эта? – дожидается моего неуверенного кивка Мишонн и продолжает. – Андреа там была? Точно была? Но в твоем сне уехала в Вудбери, да? Что еще ты видела? Что здесь было в это время?

– Ничего, – пожимаю я плечами – ведь Дэрил тогда был не в тюрьме, а значит, запоминать происходящее тут мне было необязательно. – Ну, Глен с Мэгги… эээ… неважно. Ну, Бет стреляла… кажется…

– В кого? – опешила она.

– В… – я не помню слова «потолок» и морщусь от уже надоевшего ощущения бессилия при общении с иностранцами. – Вверх! Чтобы Мэрл и Глен не дрались. Мэрл просто хотел поехать туда. На встречу. И тебе предлагал вместе туда отправиться. Но ты отказалась.

– Диксон, значит? – выслушав мою бессвязную речь, задумывается Мишонн. – Ну ладно…

Она разворачивается и, не обращая внимания на мое громкое пожелание спокойной ночи, бесшумно удаляется в темноту. А я, наконец, получаю душевые в свое безраздельное владение и моюсь, пусть холодной, но все же водой. Еще бы матрас, подушку и одеяло постирать как-то или заменить вообще на новые и чистые, и даже жить тут можно! Ну, еще чуть-чуть… Пока Дэрила не соблазню. Хотя если я его соблазню, он в меня влюбится, а меня вдруг, бац, и отнесет обратно домой… Это же целых два сердца разобьется! Его, мое…

Размышляя о том, как трогательно будет смотреться надпись «Он любил ее до самой смерти» на надгробии Дэрила, я, глотая слезы, тихо возвращаюсь в уже спящий блок и невольно приостанавливаюсь у двери в его камеру. Интересно, он уже спит? Скольжу пальцами по шершавой холодной решетке и изумляюсь, когда она поддается. Дверь не заперта.

Решив не гадать, по какой из тысячи возможных причин не заперся Дэрил, я шмыгаю носом, утирая слезы рукавом робы, и выбираю единственно возможный, то есть самый приятный для меня вариант: он ждет моего прихода! Если, конечно, он вообще там…

Тихо открываю дверь шире и неуверенно ступаю в камеру, не в силах отвести взгляда от лежащего на спине на своей койке Дэрила. Кажется, спящего. Словно завороженная, я подхожу ближе, улыбаясь при виде того, как мило он выглядит во сне, и протягиваю руку, чтобы отбросить длинную челку с его лба. В последний момент отдергиваю пальцы, не решаясь коснуться своего идола, но понимаю, что и уйти просто так не смогу.

А что, если поцеловать его? Совсем тихо и осторожно? Просто наклониться, коснуться губами его губ, замереть, наслаждаясь моментом, и так же бесшумно уйти? Мне ведь многого прямо сейчас не нужно. Только ощутить: каково это – целовать Дэрила Диксона? Какими окажутся его губы? Что я почувствую? Судя по тому, что я ощущаю при одной мысли об этом – просто бурю эмоций!

Я топчусь на месте, тихо вздыхаю, отворачиваюсь, чтобы уйти, но все же поддаюсь искушению и склоняюсь над Дэрилом, который так и не проснулся. А может быть, он только притворяется спящим? Наблюдает за мной и ждет, когда же я, наконец, решусь? Ведь иначе бы он давно выставил меня за дверь. То есть он или крепко спит, а значит, есть шанс, что не проснется от моего поцелуя, или не спит и надеется на первый шаг с моей стороны. И оба варианта меня вполне устраивают.

Впившись отросшими ногтями в ладони до боли, я медленно склоняюсь над ним, не видя перед собой ничего, кроме его сжатых тонких губ. Вдруг все переворачиваются, пол пропадает из-под ног, шею пронзает болью, а я оказываюсь на койке. Прямо под нависающим надо мной Дэрилом, который, не теряя времени, жадно шарит по моему телу ладонями. Ого…

Комментарий к 16. Кому stuff and things, а кому и ночь с самим Дэрилом Диксоном! *stuff and things

====== 17. Умри, но не давай любви без поцелуев, цветов, конфеток, беличьих котлеток... ======

За те две минуты, или сколько там времени скользят по мне совсем не осторожные, а нарочито грубые ладони Дэрила, мысли в моей голове сменяют одна другую с невероятной скоростью. Я успеваю и порадоваться тому, что как раз только что приняла душ, и огорчиться от того, что никаких кремов, эпиляторов и даже станков я тут не нашла, а потому отдельные части моего тела уже покрылись волосками, причем самой неприятной длины, которая только колется, уж никак не вызывая ощущения милого пушка.

Но он ведь давно, наверное, женщин не имел, а значит, ему все равно? Но что, если вдруг он очень даже имел всех захаживающих к нему в камеру? Нам-то их ночи не показывали в сериале! Может быть, Дэрил Диксон просто при дневном свете не в меру стеснителен, а вот в темноте он обретает вторую свою сущность, готовую удовлетворять каждую желающую? А что, если я заняла чью-то очередь, и сейчас сюда зайдет какая-нибудь Бет, Кэрол или, того хуже – Мишонн? Хотя кто там их знает, кто хуже – Кэрол или Мишонн. Обе опасные.

Руки Дэрила, уже ощупавшие верхнюю часть моего тела и слегка дрогнувшие на груди, которой он, как ни странно, не уделил должного внимания, вероятно, рассчитывая томить меня длинной прелюдией, скользят вниз, и я забываю обо всех глупостях, глубоко вдыхая… Черт, ну вот я-то помылась, а он что-то совсем не готов оказался к моему приходу! Или это он от страсти так вспотел? И вообще, я и сама как-то не очень готова… В смысле, морально… В смысле, не так же быстро!

А как же наш первый романтичный поцелуй, когда мы оба смутимся и разбежимся в разные стороны, чтобы потом целый день коситься друг на друга, не решаясь сделать еще один шаг? А где же милые букеты цветов, ну, или беличьих хвостиков от романтично ковыряющего носком ботинка пол моей камеры Дэрила? А где же все наши многочисленные словесные перепалки, заводящие шуточки, моменты неловкого молчания и томные взгляды поверх чужих голов?! Где мой конфетно-букетный период? Это что, меня сейчас вот тут вот, просто на грязной койке, потный мужи… прекрасный, напряженно сопящий, Дэрил, без единого слова любви и, кажется, даже поцелуя просто поимеет, наверняка, не заметив, что он у меня первый, и я ждала его всю жизнь?!

Черт, щекотно!

– Дэрил! – пищу я, непроизвольно пытаясь вырваться, когда его пальцы оказываются почему-то у меня под коленками.

Возможно, совсем не знакомый с анатомией женщин Дэрил пытается нащупать у меня там особо эрогенную зону. Едва услышав мой писк, он приподнимается, прижимая мои ноги коленом к койке, и пытается в темноте разглядеть что-то на моем лице.

Ну и что он там высматривает? Неужели не меня ждал? Может быть, кого-то другого? Ну, или другую? Но почему не понял этого раньше, едва коснувшись того, чего у остальных местных дам даже в самых смелых снах никогда не было?! Между прочим, пусть я и не Марисабель, конечно, но мои достоинства тоже сложно перепутать с костями прочих! Даже в кромешной тьме!

– Зачем пришла? Чего ты хочешь? – хрипло выдыхает Дэрил.

– Тебя, – честно пожимаю я плечами, а сама мечусь между двумя желаниями: довести начатое до конца и соблазнить, наконец, этого недотрогу или все же сбежать, как честная девушка, и пусть добивается, как положено!

– Чего? – изумляется он, но держит меня все с той же силой, не позволяя двинуться с места.

– Ну… – я задумываюсь, пытаясь собрать мысли в кучку и вспомнить, с чего вообще все это началось, и чего, уж явно не такого развратного, как может показаться сейчас, я тогда хотела. – Эм… ну… поцеловать тебя!

Жмурюсь от внезапного смущения – в той своей прошлой жизни, которая мне кажется гораздо более реальной, чем эта, я бы никогда не решилась признаться в подобном нравящемуся парню. А тут… Чего уж терять? В конце концов, версия о том, что я сейчас валяюсь овощем где-нибудь в психушке, просто повернувшись на Нормане и Дэриле, кажется наиболее вероятной, пусть и не самой радостной. Хотя, стоит признать, и не самой плохой.

Но почему Дэрил смеется? Эй, я тут к нему со всей душой, а он! Или это он рыдает? От счастья, в смысле…

Осторожно приоткрываю глаза и вижу, что он все же ухмыляется и как-то чересчур резво, по примеру своего столь же прыткого в компании женщин друга Рика, отодвигается от меня.

– Тебя чего, Граймс послал, и ты пошла дальше? Тебе чего, без мужика вообще не живется? Мэрл точно приютит, следующая камера, если ты не в курсе. Шагай, давай! – как-то даже совсем не зло уточняет Дэрил.

– Вообще-то, ты сам… Меня схватил! А теперь смеешься!

– Я думал, ты укокошить меня приперлась, нож искал, – фыркает он, покосившись в мою сторону так, словно никто в здравом уме ничего иного бы, увидев меня в своей камере ночью, не сделал бы.

– Не такая я дура! – шмыгаю носом я, вдруг обидевшись. – А дверь у тебя почему открыта?

– Нахрен запираться? И так, как дебилы, в тюрьме живем, еще и в камере своими руками закрыться? Если чего, я успею и проснуться, и стрелу пустить в любую заразу…

– А когда я пришла – спал!

– Наблюдал. Короче, вали спать, девочка. Сама дрыхнуть до обеда будешь, а мне вставать рано.

– Так, а это… – я медленно встаю и с надеждой кошусь в его сторону. – Ну, это…

– Чего еще, блин? – тут же растягивается он на освободившейся койке, закидывая руки за голову и искоса наблюдая за мной, мнущейся.

Мне как-то хочется уточнить про поцелуй, который я еще надеюсь урвать от Дэрила, но ведь говорить об этом как-то глупо. Очень глупо, смешно и по-детски. Нужно действовать! То есть, взять, наклониться и поцеловать его. Ну, хотя бы в щеку для начала! Раз уж Дэрил Диксон не идет к девушке, то умница и красавица Машаблин… тьфу, то есть, просто Маша, не гордая, и сама к нему припрется! Поцелует, в смысле.

Я делаю к нему шаг, а он с любопытством наблюдает за мной. Значит, вроде как не против. Наклоняюсь, зажмурившись, не встречаю никакого сопротивления и, набрав полную грудь воздуха, касаюсь губами… чего-то. Изумленно распахиваю глаза и вижу, как отстранившийся, видимо, от греха подальше, к стеночке Дэрил смотрит на меня, целующую раму, соединяющую верхние и нижние нары, со смесью любопытства и недоумения.

– Иностранцы, блин, – хмыкает он и, явно считая меня полной идиоткой, кажется, даже не догадываясь о моих нежных к нему чувствах, уже более нетерпеливо добавляет. – Вали, давай.

Вдохнув, я покорно плетусь к выходу из камеры, сочиняя речь о том, что он мне нравится, и все такое, оглядываюсь у порога, но вижу лишь расслабленную позу и закрытые глаза. Даже не провожает взглядом, что могло бы сойти за повод все же сказать хоть что-то! Я шепчу его имя, окликая, но Дэрил не реагирует. И уж точно не потому, что уснул вдруг – просто не хочет. Вот ведь… Сам, как девушка! Ну, ничего-ничего, я еще придумаю что-нибудь…

К счастью, никто моих ночных похождений не заметил, и я успешно добираюсь до своей камеры, на всякий случай заглядываю в каждой закоулок, перед тем, как ее запереть, и устраиваюсь под одеялом, почему-то боясь гораздо больше, чем тогда, когда сюда мог зайти кто угодно. Блин, надо было Дэрилу говорить, что я боюсь чудищ под своей койкой, а потому хочу спать в его камере! Пусть не прямо с ним. Пусть на соседнем месте, ну, или сверху, я ведь девочка приличная (внезапно для самой себя с сегодняшнего дня, то есть ночи) и потому ни на что такое без десятка первых поцелуев пока не согласная!

Как ни стыдно это понимать, но Дэрил оказывается прав: проснувшись, налюбовавшись своей сонной физиономией в зеркальце, пригладив волосы и выйдя, наконец, в блок, я узнаю, что он с Риком и Хершелом уже уехал на встречу с Губернатором. Торопливо скольжу взглядом по остальным, нахожу мрачную Мишонн и пытаюсь угадать по выражению ее лица, будет ли она что-то предпринимать. Добиваюсь только смеха Мэрла, которого явно впечатлили мои кривлянья, и иду умываться и завтракать.

Обстановка в тюрьме напряженная. Карл с Бет ходят бледные, со слезами на глазах, переживая за отцов, Мэг с Гленом не отстают от них, Кэрол постоянно роняет то ложку, то вилку, а я каждый раз вздрагиваю, вспоминая, что это к гостям, а гостей нам точно не нужно! Мэрл явно что-то задумывает, скорей всего, то же самое, что в сериале, а Мишонн напряженно следит за ним. События повторяются почти дословно, а я лишь жмусь к стенке, завороженная, вросшая ногами в пол и не решающаяся нарушить то, что уже несколько раз видела на экране. Вот только тогда это было не по-настоящему, а теперь я могу сделать шаг вперед и коснуться Бет… Хотя нет, ее лучше не касаться, вот она как раз стреляет в потолок, не хватало только еще сбить ее и оказаться виновницей чьей-то нечаянной смерти.

Все заканчивается самым предсказуемым образом, и я, переведя дыхание, смотрю вслед расходящимся в разные стороны расстроенным членам группы. Выскальзываю в коридор, ведущий на кухню, и понимаю, что в блоке остался только Мэрл и Мишонн. И, судя по тому, о чем мы с ней разговаривали, сегодня их беседа может закончиться не так, как в прошлый раз. То есть не в прошлый, а в киношный…

И действительно, узнав у нервно вздрогнувшей при моем появлении Кэрол, что помощь ей не нужна, и вернувшись в блок, я не застаю там ни Мэрла, ни Мишонн. Но уже через несколько минут, решив прогуляться на свежий воздух, я слышу какой-то шум и ускоряю шаги.

И не зря. Стоит только посмотреть на запыхавшегося Карла, разъяренного, громко ругающегося Мэрла и раскрасневшихся Глена и Мэгги, на ходу приводящих свою одежду в порядок. Не задавая никаких вопросов, скромная, то есть просто не решающаяся нарываться, я с помощью подошедшей Бет с Джудит на руках, наконец, разбираюсь в том, что произошло. Густо краснеющая от самых ярких фраз Мэрла и периодически выглядящая так, словно она пытается запомнить наиболее удачные обороты, девушка рассказывает о том, что Мишонн сбежала. То есть, уехала, и скорей всего, тоже на встречу с Губернатором.

Выходит, что она, согласившись с Мэрлом и его планом, включавшим в себя убийство всех подряд и возможное спасение Андреа, отправила его проверить дежурных, которые должны были следить за тем, чтобы никто не проник на территорию, но сегодня – и не покинул ее. Сама Мишонн должна была подготовить и подогнать в это время автомобиль к воротам, чтобы, дождавшись Диксона, быстро уехать. Но пока он убеждался, что влюбленная парочка куда-то пропала, а Карл, которого никто за особую помеху не считал, запрет за ними ворота, она просто взяла и уехала. Оказывается, все, что нужно было, Мишонн подготовила заблаговременно и нуждалась в Мэрле лишь как в отвлекающем факторе, на случай, если дежурство будет более бдительным.

Но что она задумала? Неужели собирается сама там всех убить? Нет, ну, конечно, там всего три человека, из которых опасны только Губернатор и Мартинес, и я ей об этом говорила, но риск все равно огромный! Или она собирается лишь умыкнуть Андреа? Или просто проследить, чтобы подруга не передумала в последний момент и вернулась в тюрьму? Или что?

И ожидание возвращения их всех с этой встречи становится еще более томительным.

====== 18. А вот на такой расклад я точно не подписывалась... ======

Все ругаются и снова спорят о том, что нужно делать в сложившейся ситуации. Теперь уже и Глен не прочь выехать за пределы тюрьмы, ведомый геройским порывом успеть перехватить Мишонн и не дать ей сорвать мирные переговоры. И не потому, что парню так уж жалко одноглазого придурка, который его девушку там обжимал, нет. Это просто какое-то огромное и, с моей, крайне авторитетной, точки зрения, очень нездоровое доверие к Рику. Ха! Это они еще не знают, что он через месяц-другой без малейших зазрений совести бросит их всех на произвол судьбы, то есть на очень широкие, но такие психологически хрупкие плечи Дэрила, и свалит окучивать грядки с помидорами.

Я философски поглядываю на солнце и размышляю о том, куда, если что, побегу прятаться, а то, как знать, как именно повлияет на судьбу героев сериала, а теперь уж и мою, порыв Мишонн, которой Мэрл рвется прийти на помощь. Ну а потом уже высказать ей, как она была неправа. Он опять едва не начинает драться с Гленом, но Мэгги с Кэрол, прибежавшей на крики из кухни с зажатым в ладони ножом, утихомиривают ссору, не иначе, как чудом. Все, недовольные друг другом, расходятся, настроение пропадает даже у меня, Бет сюсюкается с хныкающим ребенком, делать совершенно нечего.