Текст книги "Наша Маша (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
– Ммм… пусти… ммм, – с трудом выворачиваюсь я из хватки Мэрла и никак не могу забыть шок в глазах Рика.
Вижу вокруг почти всю остальную группу, тоже с удивлением за нами наблюдающую. Да уж, зрелище то еще: прикидывающийся предметом мебели Дэрил, довольный собой Мэрл и я: красная, задыхающаяся, с фингалом под глазом и в сбившейся майке.
– Мы договаривались, что ты не будешь трогать наших женщин, – спокойно, что дается ему с явным трудом, говорит Мэрлу Рик, а Хершел резко кивает, обнимая хлопающую глазами Бет, подающую мне какие-то знаки, за плечо.
– Так она сама хотела!
– Нет! – пищу я и делаю честные-пречестные глаза.
– Ну, офигеть! Сначала сама просила, теперь в отказную! – возмущается Мэрл.
– Я не тебя просила! – не успеваю прикусить язык я, и все взгляды обращаются к начинающему краснеть Дэрилу.
– Маша, я ничего не понимаю: кто из них тебя на свидание позвал? – не выдерживает Бетти.
– Дэрилина, охренеть, так это у вас свиданка, что ль, была?
– Дурдом какой-то, – смущается пуще прежнего Дэрил и, всем своим видом пытаясь показать, какие мы идиоты, один он при мозгах и в белом, куда-то уходит, едва не расталкивая всех локтями.
Я ощущаю себя какой-то зверушкой в зоопарке и тоже не прочь бы уже по-тихому свалить отсюда. И почему все мои неудачи всегда каким-то волшебным образом притягивают к себе зрителей? А вот когда я умница и красавица, то оценить некому!
Жалобно кошусь на Рика и Хершела, снова начавших выяснять, как далеко Мэрлу можно заходить в общении с женщинами без их на то согласия, заверенного подписью и печатью, и по стеночке пробираясь к повороту в блок. Напоследок слышу любопытный голос Глена:
– Ребята, я так ничего и не понял! У Дэрила было свидание с Машей, она просила его поцеловать ее, а он дал ей в глаз? Или пришел Мэрл, тоже захотел свидания, подрался с Дэрилом, а Маша разнимала их и получила в глаз?
Да уж. Теперь без сплетен не обойтись. И Дэрил точно долго не забудет мне подобного позора…
Как обычно, следующие пару дней после очередного своего промаха я стараюсь не попадаться на глаза окружающим. Только рассказываю Бет немного подретушированную мной версию случившегося, в которой Дэрил спасал меня от маньяка-Джоди, а я решила предложить своему принцу целомудренный поцелуй в щеку в качестве благодарности, от которой он благородно отказался. Бет слушает, ахает и охает и обещает, что поговорит, с кем надо, и Джоди ко мне больше вообще никогда не приблизится. Как и Мэрл. Правда, последнее обещание она дает не очень уверенным голосом. Но я и не надеюсь…
А потом ко мне приходит Мэгги. И по выражению ее лица, я понимаю, что пришла она не маечку новую мне подарить. Черт, неужели меня тут и правда стали с легкой руки Мэрла считать развратницей, которая лезет на всех подряд мужиков? Надеюсь, Мэг не обвинит меня в том, что я на ее Глена позарилась. Я ведь в его сторону даже не смотрю! Хотя он очень милый парень, хоть и кита… ой, кореец!
– Машаблин, я бы хотела с тобой поговорить, – со вздохом присаживается она на край моей койки, и я понимаю по ее тону, что дело плохо.
– Мэгги, я никогда ничего… Глен твой и только! Не слушай никого!!! – решаю я сразу оправдаться.
– Что? – округляет она глаза. – Прости я, кажется, плохо тебя понимаю. Причем тут Глен?
– А ты не о нем? – дожидаюсь я отрицательного качания головой и облегченно вздыхаю. – Я просто… Просто ты такая пришла серьезная. Я подумала, что кто-то про меня что-то плохое сказал.
– Маша, ты что? – тепло улыбается мне Мэгги и даже плеча касается ласково. – Зачем ты так думаешь? К тебе разве плохо относятся? Никто ничего плохого о тебе не говорит. Я вообще помощи просить пришла.
– Помощи? Я помогу! – расцветаю я, только в последний момент догадываясь, что стоило сначала узнать, какой именно помощи от меня ждут.
А то вдруг я должна всех ходячих у ограды перебить?
– Хорошо. А то я, если честно, немного запуталась. Я не слишком-то обращаю внимание порой на происходящее в группе. Мы с Гленом много времени проводим вместе, а еще вылазки, дежурства, времени на женские посиделки нет. Да мне и все равно было, пока это не затронуло и Бет. Вы ведь общаетесь.
– А что с Бет? – удивляюсь я.
А потом вспоминаю, что и мне она в последние дни показалась какой-то странной. Даже загадочной. Она много улыбалась, мечтательно смотрела в одну сторону, чаще пела, то и дело заглядывала в зеркальце и вообще была подозрительно счастливой. Но на мои вопросы отвечала лишь тем, что она просто радуется наступившему после всех бед и невзгод группы затишью.
– Я подозреваю, что Бет связалась с одним человеком… И это очень неподходящий для нее человек, – говорит загадками Мэгги. – А я даже узнать ничего не могу. Папе говорить пока не хочу, не хочу доводить до лишних неприятностей то, что можно попытаться решить миром.
– Но чего ты хочешь от меня? Бет мне ничего не рассказывала, а значит, не так уж доверяет. И я ей не смогу все правильно сказать. Попроси лучше… Ну, Кэрол там. Или Карен. Даже Мишонн справится лучше, чем я! – искренне говорю я, и не потому, что не хочу помочь, а потому что я ведь, как обычно, напортачу во всем, чем только можно.
Да и вообще, это личное дело Бет, с кем встречаться, если, конечно, она встречается не с Дэрилом. Но не с ним же?!
– Не могу. Я ни к кому из них обратиться не могу. Они все на ее стороне! – шокирует меня Мэгги.
Ого. А вот это уже что-то новенькое.
====== 30. Любовь зла, а штаны бывают полны не только счастья! ======
Все утро я напряженно размышляю о том, как бы подступиться к загадочно счастливой Бет с расспросами, от которых она в последнее время очень ловко отмахивается. Я не на шутку увлеклась попыткой помочь не рассказавшей мне ничего, чтобы я могла взглянуть на вроде как очень запутанную ситуацию свежим взглядом, Мэгги, а заодно и любопытством: а ну как блондиночка все же на мое добро тайком позарилась и уже успела покорить его своим словарным запасом, не хуже чем у Мэрла, и подпоить самогоном, разжигая самый настоящий пожар любви в горячем сердце Дэрила? Даже этого самого Дэрила, пару раз прошедшего мимо меня, торжественно восседающей за столом посреди блока и любезно объясняющей всем, то есть скучающему Карлу и с маньяческим блеском в глазах поинтересовавшейся моим самочувствием (а вот не дождешься!) Кэрол, что я не просто сижу, а думаю, пропустила. Ну как пропустила. Самые интересные части его тела обозреть я успела. Вот все-таки есть совесть у человека: пощупать не дает, зато полюбоваться – на здоровье!
Иногда даже кажется, что он прекрасно знает, как действует на женщин этой своей расхлябанной походочкой, порой мелькающей между рубашкой и сползающими, нарочито небрежными, штанами полоской голой кожи, голыми ручищами, жилеткой своей мега-сексуальной, взглядом исподлобья…
Снова замечтавшись, а в этом деле я так поднаторела, что уже научилась забывать о не самом приятном запашке Дэрила, вечном трауре под его ногтями, засаленных волосах, о мытье которых он, кажется, в принципе не догадывается, о подозрительно рано вылезших морщинках на его умном лбу и вокруг его красивых глаз, я чуть не пропускаю замечательный случай, плывущий мне прямо в руки.
– Я сейчас сбегаю! – где-то на периферии сознания слышится мне звонкий голос Бет.
А потом вдруг появляется она, запыхавшаяся, раскрасневшаяся, с подозрительным блеском в огромных глазищах и с обалдевшей от таких эмоций своей обычно гораздо более невозмутимой нянечки Мелкой Поганкой на руках.
– Подержишь? Пять минут! Ну, может, десять! Она сытая и довольная, кричать не станет! – тараторит Бет, умоляюще глядя в мои, все еще подернутые пеленой мечтательности, глаза.
– Ага, – благосклонно соглашаюсь я, уже приметив, что нетерпеливо косится, готовая умчаться туда при первой возможности, Бет вовсе не в ту сторону, куда только что прошествовал Дэрил.
Ну а значит пусть идет на здоровье! Так уж и быть, подержу эту вопилку, если что, Карлу сдам, он ей брат, вот пусть и заботится!
– Спасибо! – сует мне в руки Джудит она.
Но тут, увидев краем глаза проходящего мимо блока Глена и вспомнив в связи с ним о Мэгги и ее просьбе, я демонстративно скрещиваю руки.
– Только сначала расскажи, куда ты так торопишься! И вообще, мне кажется, что ты что-то… эээ… – как всегда, нужные слова на английском в самый важный момент забываются, и мне приходится выкручиваться. – Что ты мне что-то не говоришь!
– Я… – притопывает на месте Бет, и в ее глазах можно в деталях разглядеть битву века: разум, предлагающий хранить тайну дальше, и сердце, слишком уж стремящееся куда-то там и потому готовое выболтать мне что угодно. – Мне надо сбегать, пока Мэгги на ули…
Она запинается, краснеет и умоляюще смотрит на меня, в приступе волнения тряся на руках бедную Поганку так, что та начинает икать.
– Бет, дорогая, ты уже спросила? – заглядывает к нам Кэрол.
– Я… Нет, но я уже бегу! Сейчас!
Они обмениваются какими-то, как мне кажется, очень заговорщическими взглядами, а мне остается лишь наравне с младенцем только тупо глазеть на происходящее, не понимая ровным счетом ничего! Хотя чего тут понимать: Кэрол тоже не дура, вот и устраняет соперницу, сводя ее с каким-нибудь... Тайрисом!
– Если спешишь, можешь рассказать позже, – коварно предлагаю я Бет, когда Кэрол скрывается из виду.
Она задумывается на мгновение, а потом кивает.
– Ладно. Я тебе даже покажу потом! Если пообещаешь не рассказывать, куда мы ходили, никому! Вообще никому!
– Я не скажу, куда мы ходили, – медленно повторяю я, уже заранее планируя то, на какую языковую ошибку смогу списать то, что все-таки проболтаюсь Мэгги.
Или не стоит? Кто мне тут полезней: Бет или Мэг? Бетти добрая, все равно простит. А вот Мэг, если я сейчас помогу ей с сестрой, вполне может когда-нибудь пригодиться. Она все-таки не абы кто, вес в группе имеет. Наверное, даже Дэрил ее немножко уважает. Вот проникнется она ко мне добрыми чувствами, посмотрит на меня, в меру красивую, посмотрит на Дэрила, не в меру сексуального, и решит нас свести! Ну а там дело за малым. Или не очень. Неважно, в общем, ей сводить, вот она пускай и разруливает, как именно.
– Ладно, – снова как сквозь туман, доносится до меня голос Бетти. – Тогда вечером пойдем вместе. Бери Джу. Я скоро!
Машинально приняв малявку на руки и вспомнив, как она орала у меня в прошлый раз, я с содроганием и тайной надеждой, что Бет уходит не очень далеко и не очень надолго, провожаю ее задумчивым взглядом. Интересно, куда это она пошла? Вот бы самой догадаться к вечеру, выпалить свою догадку в лицо пораженной моими экстрасенсорными способностями даже в таких мелочах Бет и тогда по праву не сдерживать данное ей обещание о молчании.
Мелкая Поганка у меня на руках начинает пыхтеть и извиваться, и я оглядываюсь в надежде на то, что где-нибудь тут без дела шатается кто-то детолюбивый и способный понять, что этому существу нужно.
– Цыц! – делаю я строгое лицо, что совсем не помогает и приводит к лишь нарастающему хныканью.
– Чего, Поганка, мало того что Папаша Два замочил Папашу Один, как мне Дэрилина проболтался, так еще и Машаблин с сиськами, дай бог каждому хоть половину одной такой, только светит ими и ни хрена не дает ни тебе, ни единственному достойному представителю мужского пола в мире, то бишь мне?
Джудит моментально успокаивается при виде улыбочки «доброго дядюшки Мэрла», делающего ей козу, что вынуждает меня со вздохом потерпеть его общество еще пару минут, которые он зря не тратит и обозревает мое выдающееся декольте. Я наивно пытаюсь всучить ему ребенка, пока он раздобревший от такого зрелища, но ничего не удается.
Еще и Поганка, скорчив жутко сосредоточенную рожицу и глядя мне прямо в глаза, что заставляет меня почти умилиться на пару секунд, издает очень неприличный, в обществе особы столь тонкой душевной организации, как я, звук. Судя по запаху, беда, то есть звук, пришла не одна.
– Эээ, – только и могу, что отодвинуть ее от себя на вытянутых руках, я.
– Это тебе за жадность! – довольно заявляет Мэрл и уходит, щелкнув по носу столь же довольную Джудит, которая, решив, что подгузник у нее бронированный или что психика у меня железная, продолжает свое грязное дело.
Я снова оглядываюсь в поисках хоть кого-нибудь, но пошевелиться боюсь. А вдруг я сейчас встану, покачну эту бомбу замедленного действия, и все окажется на мне!
– Рика не видела? – раздается у входа в блок, к которому я повернута спиной, в надежде, что кто-то живой все-таки слился со стенкой в одной из камер и вот-вот придет мне на помощь, голос Дэрила.
– Нет, – я вижу, что он уже разворачивается и кричу панически. – То есть да! То есть… Дэрил!!!
– Чего? – недовольно и явно сообразив, что Рика я вообще со вчерашнего дня еще не видела, разворачивается он, замечает, наконец, в моих руках ребенка и вот тут уже проявляет интерес.
– С Поганкой что-то?
– Да! Она… она…
Блин, мало того, что я и слова-то такого на английском не знаю, так еще и сказать его, глядя в эти голубые глаза, постеснялась бы. Потому я пыхчу не хуже Джудит и точно так же смышлено, надеюсь, смотрю на Дэрила, пытаясь мысленно передать нужную информацию.
– Чего? Ну? – беспокоится он и сам предлагает варианты, некоторые из них мне приходится переводить интуитивно: – Упала? Ударилась? Температура? Вырвало?
– Неее, – морщу я нос. – Она… это… ну, подгузник…
– Тьфу, – на лице Дэрила читается искренне облегчение. – Так поменяй!
– Я?!
На такое я точно не подписывалась. А Бет, уточнившая, что Поганка, вот уж воистину правильное прозвище, сыта, совсем не подумала о малоприятных последствиях этой сытости.
Тем временем Джудит начинает вопить, Дэрил морщится, и я прямо вижу, как падаю в его глазах все ниже, ниже, ниже… Нет, я, конечно, по всем законам жанра очень даже планировала родить ему аж сразу тройню! Но вот подгузники им менять и все такое я не готова! Молодая я еще!
Дэрил решительно берет ребенка из моих рук и, чертыхаясь, идет к столу в углу блока, где хранится все добро этой малявки. Между прочим, у меня, которая и орет реже и все прочие свои дела наедине делает, вещичек поменьше-то будет!
Подхожу на пару шагов, пытаясь умиляться картиной: мой любимый мужчина с ребенком в руках. Ага. Просто прелесть. Покрасневший от воплей ребенок, от которого дурно пахнет, и тоже уже начавший краснеть от раздражения мужчина, никак не могущий справиться с извивающимся тельцем в одной руке и подгузником в другой. И это он еще не подумал, что мелкую чем-то помыть надо.
– Блин, Поганка, ну не кричи ты под руку, как девчонка! – бухтит он на нее. – Будешь психовать, буду называть каким-нибудь дурацким… Пупсиком! Ох, черт!
Я тихонечко стараюсь слиться со стенкой, искренне надеясь на то, что Дэрил забыл, что это по моей вине ему приходится выполнять сейчас женские обязанности.
– Так, Пупсики, – раздается вдруг голос Кэрол, которая появляется словно из ниоткуда и тщетно пытается скрыть улыбку. – Так дело не пойдет. Пупсик-Дэрил, который, между прочим, тоже уже психует, и не смотри на меня так, может идти по своим делам, а Пупсик-Джудит идет ко мне. Вот так, дорогая, сейчас мы все сделаем…
Она ловко вынимает сразу успокоившегося ребенка из рук Дэрила, при этом успевая коснуться его чуть ли не всего, вот руки бы ей пообрывать, заодно и нечем резать честных людей ей потом будет, а Дэрил, покраснев заново, и мне хочется верить, что снова лишь от злости, топчется еще минуту рядом и, не найдя достойного ответа, уходит. Вообще позабыв обо мне!
Да и Кэрол меня особо не замечает, сюсюкаясь с Поганкой, которая, пока я провожала Дэрила влюблено-виноватым взглядом, успела оказаться в новой одежде. И может быть, хорошо, что не замечает. Ведь ей адресован уже не столь добрый взгляд. Вот и пупсики пошли всякие! Не успею и глазом моргнуть, как любимым обзовет! А он, как честный юноша, решит еще на ней жениться, переступив через мой остывающий, предварительно добитый стрелой в висок, труп.
Нет уж, надо что-то срочно предпринимать! И если Дэрил такой тугодум и быстро соблазнить его у меня не получается, то надо как-то отвлекать Кэрол от него! Вон она в сериале очень даже подружилась с Акселем, хоть и пыталась ломаться для вида. А что, если на нее обратит внимание кто-то другой? Гораздо поинтересней того чудного усатика? Да она, истомившаяся по мужику, что у нее просто на лице написано, когда она, как кошка, вокруг моего Дэрила вьется, на любого запрыгнет, едва тот рискнет цветочек ей подарить и рядом постоять пару раз!
Мимо блока кто-то проходит, и я машинально оглядываюсь. Так же машинально улыбаюсь и начинаю потирать руки. А вот и он! Идеальная, можно сказать, кандидатура! Осталось только план придумать, как их свести, и дело в шляпе!
План приходится отложить на время. Ведь к нам заносится запыхавшаяся и жутко довольная чем-то Бет, и я быстренько становлюсь рядом с Кэрол, типа я честно выполняла возложенные на меня обязанности по присмотру за мелкой, да еще и для правдоподобности аккуратно смахиваю использованный подгузник в мешок для мусора, пытаясь дышать при этом через раз.
– Ой! Она покакала? – радуется Бет так, словно произошло невесть какое счастливое событие, заодно и просвещая меня еще одним словом на английском языке.
Я под насмешливым взглядом Кэрол сообщаю, что таки да, чудо свершилось, мелкая – человек и тоже умеет ходить в туалет (к несчастью), и что Кэрол проводила для меня ликбез по смене подгузников.
Зря я так распинаюсь. Бет подробности не особо интересны и, прихватив ребенка, она быстренько уходит куда-то с Кэрол, рассказывая той что-то по дороге. Секретики… А как же я? А как же памятник мне, что пережила последние полчаса? Ну, или хотя бы медаль… Желательно шоколадную!
От расстройства я после обеда заверяю перехваченную во дворе Мэгги в том, что я приблизилась к разгадке тайны Бет вплотную и скоро все ей расскажу. Потом под руководством Саши в компании нескольких женщин из Вудбери я выполняю трудовую повинность в виде убийства ходячих, столпившихся за сеткой. Отлыниваю, как могу, убиваю все же аж пятерых, зато рассказываю о том, как устала, как болит раненое плечо, и как я стараюсь быть полезной, всем встречающимся по пути. Большинство меня жалеет, Хершел говорит, почему-то усмехаясь в бороду, что можно было еще немного руку поберечь, а Мэрл как всегда радуется:
– Слышь, Рыжая, если хочешь быть полезной, не надо так напрягаться! Можно просто поднимать… боевой дух более полезных и сильных членов группы! То бишь меня! И без рук отлично обойдемся! – пытается ущипнуть меня за попу он.
– Маша! – спасает меня Бет, отмахиваясь от Мэрла и уводя в сторонку с заговорщическим видом. – Ну что? Идем?
– Идем! – соглашаюсь я и, затаив дыхание, следую за постоянно с опаской оглядывающейся подругой куда-то вглубь тюрьмы.
Мы проходим пару заброшенных блоков и заходим в один явно обжитой. В просторной камере я вижу два отлично знакомых по сериалу лица.
– Ангелочек, ты снова пришла? И с подругой? – улыбается приникнувший к решетке Мартинес нам обеим.
А я, быстро сообразившая, что Бет влюбилась в этого латиноамериканского симпатяжку, начинаю жалеть о своем обещании Мэгги. Я ведь романтичная натура! И очень даже хочу, чтобы Бет нашла свою любовь! Чтобы была счастлива с этим неплохим вроде как мужчиной. А о том, что, будучи с Мартинесом, она вряд ли позарится на Дэрила, я, конечно, не думаю, что вы! Я совершенно бескорыстно пытаюсь устроить ее судьбу!
Представляя себе уже свадьбу Бет и Мартинеса и нескольких их детишек, которых она так любит, я наблюдаю за парочкой влюбленных. Которые ведут себя как-то странно. Цезарь картинно вздыхает, а Бет, даже не обратив на него ни малейшего внимания, шагает в сторону Шуперта, глядя на того с таким обожанием, что мне становится нехорошо.
Нет, я, конечно, все понимаю, любовь зла, но не настолько же?!
====== 31. Тюремные интриги ======
Лишь спустя добрых полчаса мне неимоверными усилиями удается разобраться в происходящем. На то, чтобы поверить, мне явно понадобится полжизни. Ну а кто бы на моем месте поверил, что у не сказавшего и десятка слов в сериале Шуперта имеется какой-то там необыкновенный певческий талант, и за неимением настоящих звезд в не-ходячем обличье, Бет решила по нему зафанатеть?
Да еще и не одна только Бет! Оказывается, послушать песнопения мрачно сидящего в углу столь же мрачной камеры гориллоподобного, очень губастого, мужика собирались все дамочки нашего блока! Кроме Мэгги, которая, не разобравшись в вопросе и услышав от Бет очень даже платоническое и исключительно фанатское «Я его обожаю!», не стала слушать больше никого, обеспокоенная судьбой сестрички, что вот-вот попадет в огромные черные лапы врага.
Чтобы доказать мне, явно выглядящей весьма скептично, что Шуперт действительно круто поет, Бет, активно хлопая ресницами, уговаривает его спеть один из своих шедевров. А я, переваривая информацию, что он, оказывается, не только поет, но еще и сам песни свои пишет, застываю с открытым ртом, слыша что-то крайне романтичное с избытком слез, роз, сердец и прочей любви.
– Ну вот, еще одна поддалась очарованию нашего немногословного звонкоголосого друга, – притворно вздыхает Мартинес.
Или не так уж притворно? Он-то, вон, какой интересный, во всяком случае, на фоне своего приятеля. А все женщины быстро забывают о его существовании, едва услышав этого самого приятеля, который поет, конечно, неплохо, но меня лично не слишком впечатлил, возможно, потому что я еще не так давно слушала настоящую музыку в реальном мире.
– Ты бы мог подтанцовывать! – подаю я идею.
Вижу, как Мартинес, цедя сквозь зубы что-то про какую-то кагаду и мьерду, закатывает глаза, как Бет отчаянно кивает, Шуперт с едва заметной улыбкой наблюдает за разъяренным другом, и узнаю, что моя идея вовсе не оригинальна, и уже кто только не предлагал Цезарю слегка поуменьшить количество одежды на своем теле и выступить с танцевальным номером под песни Шуперта перед жителями тюрьмы в попытке растопить сердце Рика, все еще держащего их тут в изоляции. Хотя держит он их тут вовсе не из-за жестокосердия, а просто потому, что не знает, что с ними делать, подзуживаемый Мэрлом, который почему-то не хочет, чтобы его бывшие приятели составили ему компанию на воле. Конкуренции что ли боится? А впрочем… явно ведь не зря!
– Заходи к нам почаще, эрмоса! – приглашает меня Цезарь на прощание, сверкая обаятельной улыбкой.
Я же, убедившись, что мы отошли от блока пленников действительно далеко, толкаю Бет локтем.
– Эй, это как он меня обозвал?
– Красивой назвал, – хихикает она. – На самом деле, вовсе Цезарь не обделен вниманием, больше строит из себя! Вот нас с Сашей он испанскому учит!
Хм… Испанскому учит, а это почти язык любви, ну, во всяком случае, вроде как слегка смахивает на всякие там романтичные французские и итальянские, а значит, от языка может перейти и к искусству любви… Ну вот, все-таки, кажется, пристрою я и вторую свою соперницу в очень даже неплохие руки! Вот какая я умница – и им обеим хорошо, и Дэрил весь мой!
Горький вздох прерывает мои мечты о пристроенных, желательно, в законные браки, чтобы уж наверняка, Кэрол и Бет.
– Ты что?
– Так надоело от Мэгги прятаться. И от папы. И ото всех. Кэрол уже пару раз пыталась замолвить словечко о Шуперте и Цезаре перед Риком и Дэрилом, но им Мэрл такого наговорил, что они вообще собирались даже еду им сюда сами носить!
– Передумали? – хмыкаю я.
– Приставили к нам Мишонн контролировать, как самую стойкую. А она тоже в музыке толк знает! Так что теперь они все вроде как и довольны своей тайной и тем, что сбегают сюда по вечерам концерты послушать (я, кстати, тоже порой с Шупертом пою), а мне все это не нравится. Не люблю тайны.
– Ну, с Мэгги я могу поговорить, – тяну я неуверенным голосом, а сама про себя хихикаю: вот оно как обернулось!
Я и Мэгги помогаю, и Бет вроде как сейчас этим же одолжение делаю. Прямо двух зайцев одним махом!
– Если у тебя получится, я буду очень благодарна тебе, – серьезно говорит Бет и, поколебавшись, с надеждой заглядывает в мое лицо. – А может, ты и у Мэрла спросишь, зачем он наговаривает на Шуперта? Ну, и на Цезаря? Он тебе, может, ответит!
– Ага, сиськам моим ответит, – бормочу я на русском языке и теперь уже по-настоящему неуверенно соглашаюсь: – Если выпадет шанс.
– Спасибо-спасибо! – чмокает Бет меня в щеку, напоминая заодно о том, что надо максимально зорко следить, чтобы Дэрил никаких услуг ей не оказывал, а то вон как она пылко всех благодарить любит.
А он же у нас весь такой дикий снаружи и добренький внутри, вдруг возьмет и растает от всех этих обнимашек-целовашек от голубоглазой блондиночки! Риск определенно есть, в сериале таять начал прямо на моих, тогда, впрочем, очень довольных этим фактом, глазах!
С Мэгги я успеваю поговорить этим же вечером. Убедить ее в том, что интерес Бет к Шуперту чисто профессиональный, если можно так сказать, оказывается на удивление легко. Ведь она, как и я, успела задуматься о Цезаре, об уроках с которым тоже сболтнула сестре наивная Бетти. Но когда я в красках живописала, что этому горячему латиносу не достается ни капли внимания, Мэг немного успокоилась. И даже согласилась пойти завтра с остальными к пленникам, и в этот раз уже чтобы не ругательствами их осыпать, а попытаться оценить самостоятельно.
Окрыленная успехом этой миссии, следующим утром я ринулась на баррикады личной жизни Кэрол. Эту личную жизнь пора уже срочно устраивать, пока она всякими там кашками да пупсиками не свела Дэрила с верной дорожки, ведущей его прямиком в мои пылкие объятья!
– Привет, Милтон! – радостно подхожу я к нему, тихонечко себе выздоравливающему на скамейке во дворе.
Моя бедная жертва, ну а что поделать, если красота моей любви к Дэрилу требует жертв седому костлявому монстру в лице Кэрол, выдает в ответ смущенное что-то, смутно напоминающее приветствие, и я присаживаюсь рядом с ним, решая обойтись без приглашения. Как обычно, все так долго выстраиваемые мною ночью фразы на английском языке тут же разлетаются мелкими птичками, и я не могу связать и пары слов.
– Тебе женщина нужна? – интересуюсь я в итоге.
Милтон смотрит на меня через свои круглые очочки так ошарашенно, что мне начинает казаться, будто что-то в этой короткой фразе я все-таки перевела не очень правильно. Но он молчит, и его молчание я собираюсь обернуть в свою пользу, посчитав его знаком согласия.
– Конечно, нужна! – решаю я за него и добавляю философское: – Ну а кому сейчас она не нужна?
– Кто? – осторожно интересуется Милтон, поглядывающий на меня с каким-то странным, но уже интересом.
Кто там он у нас? То ли врач, то ли исследователь? А я, объемная в некоторых (стратегически важных, как успел убедить меня за это время Мэрл) местах, рыжая девица с глазами, горящими желанием свести всех со всеми, кроме Дэрила, которому в таком случае, кроме меня, выбора-то и не останется, наверное, кажусь сейчас ему местной сумасшедшей. Ну, ничего! Его мнение меня не очень интересует, а для дела не важно, кем он считает меня! Главное, чтобы на Кэрол запал!
– Кэрол, – без обиняков сразу приступаю я к тому самому делу. – Знаешь ее?
– Да, конечно, – серьезно кивает этот чудик, продолжая внимательно на меня смотреть. – А что?
– А то, что из вас получится отличная пара!
– Нет.
Мамет ведет беседу настолько серьезно, что местным сумасшедшим начинает казаться уже мне. Хотя он мне и в сериале таким показался. Ему тут целую женщину, причем, как считают некоторые ненормальные зрители сериала, весьма, непонятно чем, интересную, предлагают, а он нос воротит. Он-то! Как будто он из тех, кто привык перебирать!
Главное, чтобы не был из тех, кто вообще не по женщинам… А то из возможного помощника еще, не дай боже, в очередные соперницы переквалифицируется, вон, как при первой встрече с Дэрилом выделывался!
– Почему нет? – не отступаю я при первых же сложностях – меня так просто не возьмешь. – Она тебе настолько не нравится?
– Нет, но мне нрави…
– Милтон, – перебиваю я его сладким голосом и даже касаюсь его ладони в попытке показать, насколько я переживаю за его мужскую долю. – Ну, ты же понимаешь, что сейчас такое время… Что ты, ну, не очень-то… Что шансов у тебя…
Как-то так взять и заявить ему, что шансов покорить какую-нибудь симпатичную вудберийку, или кто там ему нравится, у него целый ноль, то ли совесть, то ли жалость мне не позволяют.
– Нет, – мужественно заканчивает он фразу за меня.
Ты смотри, а не дурак! Надо запомнить, когда буду расписывать Кэрол все его положительные качества, а то я, кроме того, что он тихий и неприметный, и вряд ли скоро коньки отбросит, поскольку вряд ли будет выходить за территорию тюрьмы, ничего особо положительного в нем не вижу.
– Ну, в общем-то, да, – облегченно вздыхаю я.
– Я знаю, – кивает Милтон, устремляет взгляд куда-то вдаль, а потом вроде безразлично, но все же интересуется: – Так почему же ты решила, что Кэрол…
– Ой, а она сама мне сказала! Мол, какой интересный мужчина, жаль, редко на кухню заходит! – вру я, не краснея, и с удовольствием отмечаю, что бедняга покраснел за нас обоих. – Ну а что? Я понимаю, конечно, что и она не то что бы прям очень… Старовата, худовата, убивать лю… Эм…
Я торопливо прикусываю язык, вспоминая, что своим истинным мнением о Кэрол делиться мне надо явно не с Милтоном. Лучше все это уж как-нибудь при случае Дэрилу нашептать. А сейчас придумать что-то воодушевляющее про сушеную воблу с противным именем Кэрол.
– Детишек, говорю, любит, фигура у нее хорошая, возраст самый мудрый, готовит она вкусно, ну и вообще, – быстро сдуваюсь я.
Нет, ну я же не виновата, если она вся такая серая и унылая? Впрочем, как и Милтон, так что они – просто идеальная пара!
– Но… – не очень-то и проникается мнимыми достоинствами прозорливый Милтон, который, наверное, чувствует, какая она гадюка на самом деле.
– Ну, ты хоть это… – понимая, что с моим красноречием тут каши не сваришь, я решаю, что изголодавшаяся по мужику Кэрол вообще-то и сама может поработать над тем, чтобы соблазнить его. – Я не говорю, чтобы прям шел и замуж звал. Прояви интерес, пообщайся, тебе все равно делать нечего, а ей приятно. Влюбилась, бедная!
Притворно вздыхаю, косясь на растерянно пожимающего плечами мужчину и, оставив его размышлять над тем, как сделать приятное влюбленной в него женщине, спешу на кухню. Здесь дело за малым.
Плюхаюсь за стол и громко вздыхаю, делая вид, будто безумно хочу о чем-то проговориться, но не уверена, стоит ли. Ну, во всяком случае, я надеюсь, что именно такой вид произвожу.
– Маша, ты кушать хочешь? – наконец замечает мои, уже уставшие пыхтеть и раздуваться, щеки увлеченная готовкой Кэрол.
