Текст книги "По правилам и без (СИ)"

Автор книги: neereya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Annotation

Она – отличница, «звезда школы», которая жить не может без головоломок и всегда следует правилам. Он – хулиган и повеса, который не признает никаких авторитетов и законов. Что, казалось бы, может объединять их, кроме пары случайных разговоров? Тайна – не их собственная, но касающаяся не только их, но и многих дорогих им людей, которую необходимо узнать – действуя по правилам и без.

neereya

Шапка фанфика

Глава 1. Вместо пролога

Глава 2. Один телефонный звонок

Глава 3. Без идиллии

Глава 4. Два слова

Глава 5. Почему маме страшно?

Глава 6. Совсем по-юношески

Глава 7. Отец

Глава 8. Слабости

Глава 9. Иллюзии

Глава 10. Преступление и преступление

Глава 11. После

Глава 12. Наказание

Глава 13. Череда ошибок

Глава 14. Кирилл Воронцов

Глава 15. Почти

Глава 16. Полоса белая, полоса черная

Глава 17. Ложь

Глава 18. Не лишняя

Глава 19. Разговоры по душам

Глава 20. Праздник на пепелище

20.5. Для двоих

Глава 21. Достойно Классика

Глава 22. Черное и черное

Глава 23. Не хочу знать

Глава 24. Пять минут

Глава 25. Рождественский аккорд. Я ненавижу эпилоги

Немного от автора

neereya

По правилам и без

Шапка фанфика

Ссылка на фанфик: https://ficbook.net/readfic/221736

Автор: neereya (https://ficbook.net/authors/3832)

Фэндом: Ориджиналы

Пейринг или персонажи: Рита Беликова/Дмитрий Воронцов, друзья, семьи, учителя, враги и просто прохожие

Рейтинг: PG-13

Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Драма, Психология, Повседневность, POV, Учебные заведения

Предупреждения: Нецензурная лексика

Размер: Макси, 175 страниц

Кол-во частей: 27

Статус: закончен

Описание:

Она – отличница, "звезда школы", которая жить не может без головоломок и всегда следует правилам. Он – хулиган и повеса, который не признает никаких авторитетов и законов. Что, казалось бы, может объединять их, кроме пары случайных разговоров? Тайна – не их собственная, но касающаяся не только их, но и многих дорогих им людей, которую необходимо узнать – действуя по правилам и без.

Публикация на других ресурсах:

Если надо, ссылку в ЛС или комментарии

Примечания автора:

Прошу прощения у автора заявки за то, что слишком увлеклась и ушла в сторону от некоторых указанных аспектов, создателей фильма "Любовь по правилам и без" за вольное использование части названия и всех тех, кто потратит время на прочтение моей работы и получит отрицательное впечатление (надеюсь, что таких будет немного).

Скажу в оправдание, что буквально заболела этой идеей, и мозг просто не оставляет меня в покое. И, я очень надеюсь, что кому-то это "исполнение" придется по вкусу.

И, да, нездоровая фантазия затащила меня далеко.

Дополнение (Кирилл/Алина): http://ficbook.net/readfic/650966

Глава 1. Вместо пролога

– А сейчас мы поговорим о результатах IQ-теста…

– Татьяна Анатольевна, можно выйти? – на обычный, казалось бы, вопрос, все обернулись, по классу пронесся удивленный шепоток. Еще бы, круглая отличница, образцовая ученица, да перебила учителя!

– Вообще-то я сейчас буду говорить результаты… – недовольно ответила учительница, но потом лишь махнула рукой: – Впрочем, тебя я отпущу.

И снова шепоток, из которого вырывается отдельная реплика:

– Да все равно у нее под двести, какая разница-то!

Я еще слышала, как Татьяна Анатольевна успокоила класс и начала зачитывать результаты. Первой в графе «Ученик» шла «Беликова Рита». Я рванула как можно дальше от класса: сейчас опять начнутся надоевшие до невозможного восхищения пополам с насмешками и издевками. Ну почему Беликовой Ритой не родился кто-нибудь другой?!

Остановилась я только возле двери женского туалета и оперлась о прохладную стену. Как же меня все это достало! Повезло мне с наследственностью, родилась с талантом к точным наукам и хорошим логическим мышлением, но чего в этом такого? Лучше бы дурой родилась, честное слово. Вон, живет же та же Машка Рогожина почти без мозгов и не жалуется. Правда, природа наделила ее красивым личиком и хорошей фигуркой – в отличие от «самой умной» в нашем совсем не дружном 11-математическом.

Я, конечно, не уродина, но и совсем не красавица: черты лица хоть и почти правильные, но все равно нет в них ничего, что привлечет внимание, фигура неплохая, но не спортивная и, тем более, не модельная, глаза серо-каре-зеленые, причем черта с два поймешь, какой цвет когда преобладает, и проклятые темно-рыжие волосы – беда еще с детского сада. Ну, что поделаешь, если к рыжим всегда относятся не так, как к остальным?

«Зато ты умная», – как-то раз в ответ на жалобу о своей внешности ответила мне уже, похоже, бывшая подруга, Катя. Еще бы, неоднократный призер всевозможных конкурсов и олимпиад, которую то и дело нахваливают учителя и родители одноклассников, не нужно каждое утро тратить время на то, чтобы списать домашку, да и вообще насчет оценок можно не заморачиваться… Только это с другой стороны, такой далекой от настоящего положения дел. Будто бы это такая уж большая гордость!

Только когда в конце коридора замаячила фигура кого-то из учителей, я вспомнила, что, вообще-то, шла в туалет. Зашла. И едва не закричала: на тумбе возле раковины сидел парень из параллельного класса, Дима Воронцов, до того частый гость кабинета директора, что о нем уже едва ли не басни слагают. И он сейчас не просто сидит в женском туалете (что от него, в принципе, можно ожидать), а еще и настойчиво пытается собрать Кубик Рубика.

– Заходи, не бойся, я не подсматриваю, и так дел хватает, – не отрываясь от своего занятия, произнес он. Мы не были знакомы лично, хотя я и прожила в соседнем с ним доме пять лет. Просто знала, что есть в школе такой вот парень, веселый и, что греха таить, красивый, который никогда и не обратит внимания на рыжую заучку. Что мне, впрочем, особо и не нужно: сейчас в жизни несколько иные приоритеты, да и не в моем вкусе он.

– Да не переживай, я тут просто урок прогуливаю, – оторвавшись наконец-то от бесполезных попыток, снова произнес Дима. – А то потом еще скажут, что умерла звезда нашей школы из-за разрыва мочевого пузыря по моей вине. Да ладно, расслабься, кабинки закрываются на замок, а я сижу, как видишь, лицом к двери. И даже глаза с ушами закрою, если тебе легче будет, но не выйду, пока не прозвенит звонок и Жаба Павловна пойдет на совещание. Достала уже, честное слово!

Вообще-то, Светлана Павловна, наша незабвенная биологичка, достала уже всех, но я, признаться, пропустила мимо ушей почти все, сказанное парнем. В голове звенело «звезда нашей школы» – едва ли не самое обидное из того, что обо мне говорили, пусть и не всегда с издевкой.

– Да причем тут моя успеваемость?! Ты ведь меня даже не знаешь! – обычно я девушка сдержанная, но сейчас обида прорвалась наружу и засквозила в голосе. Господи, ну почему у меня все всегда так?!

– Да тебя вся школа знает, – снова улыбнулся Воронцов, и, странное дело, это была именно улыбка, а не привычная насмешка. – Хорошо, наверно, быть умной. Хоть и напряжно. Я вот ничего не понимаю ни в биологии, ни, тем более, в алгебре с геометрией, вот и вынужден отсиживаться по женским туалетам, где меня Жаба точно искать не станет, и смущать девушек, – он взъерошил и без того растрепанные светлые волосы. – Ну, хочешь, я выйду? А то ведь и правда, некрасиво как-то…

– Расслабься, я пришла не… в общем, я тут за тем же, зачем и ты, – сказала, и тут же залилась краской, которую, к счастью, в полутемном помещении мало кто рассмотрит. Ну, я едва ли не впервые урок прогуливаю, а тут еще и признаваться в этом – и кому!

– Ого! – Дима аж присвистнул. – И с чьего урока ты сбежала?

– Татьяны Анатольевны, – нехотя призналась я, ожидая смеха. Вообще-то, предмет «Познай себя», который и вела эта учительница (школьный психолог по совместительству), был одним из тех, которые, можно сказать, даже радуют учеников: домашнее задание делать не надо, отвечать на уроке, в большинстве случаев, тоже, только то и приходится, что проходить тесты да беседовать на «общественно важные» темы. А вот я его не люблю с самого первого дня, причем сама не понимаю, за что. И Татьяну Анатольевну, что греха таить, тоже.

– Правильное решение, – неожиданно «одобрил» мой прогул Воронцов. – Я его тоже не переношу: скука смертная, психичка то и дело орет, будто самой в психбольницу пора… Лучше уж на алгебре сидеть, интегралы решать.

– Странно слышать от тебя такое, – я не удержалась от смешка.

– Ты ведь меня даже не знаешь! – наигранно оскорбленно повторил мои недавние слова парень.

– Да тебя вся школа знает, – не осталась в долгу я. И вовремя удержалась от того, чтобы не напомнить, что живу совсем рядом с ним.

– Так, ты мне мешаешь сосредоточиться! – неожиданно строго проговорил Дима и с новой силой завертел кубик. Я сдавленно засмеялась.

– Эй, чего ржешь?! – и снова в тоне не было ничего оскорбительного. – Попробуй сама собери! – он протянул мне многострадальный кубик и зачем-то встал. – Садись, мне уже постоять хочется.

– Спасибо, – я неловко улыбнулась и уселась на тумбу, попутно силясь вспомнить, как я собирала эту игрушку года три назад. Под внимательным взглядом серых глаз (и не спрашивайте, когда я успела их рассмотреть!) это почему-то получалось из рук вон плохо, но я не была бы Ритой Беликовой, если бы не абстрагировалась от окружающего мира. Что уж поделать, люблю я всякого рода головоломки, а от этого разноцветного кубика так вообще когда-то в восторге была, собирала по десять раз на дню. Поэтому, вероятно, я и вспомнила все достаточно быстро.

– Готово.

– Четыре минуты! – Дима снова присвистнул. – Точно самая умная в школе.

– Это-то тут причем? – в голосе снова появились предательские нотки обиды. – Собрать его любой ребенок сможет.

– А я что, рыжий, раз не могу? – и только спустя пару мгновений до парня дошло. – Хотя, пожалуй, одной рыжей нашему клубу прогульщиков будет достаточно.

– Клубу прогульщиков?

– Предлагаешь оригинальное название? Я весь во внимании.

– Да нет… – и тут я не выдержала: рассмеялась, и смех мой утонул в трели звонка и шуме высыпавших из классов учеников.

А вот Воронцов лишь улыбнулся и в следующую минуту потянул руку к моему лицу, чтобы… снять заколку-краб – мою любимую, между прочим, с тиснеными фиолетовыми бабочками.

– Чтоб не смела никому говорить, где меня видела! – парень махнул рукой на прощание и, удостоверившись, что никто его не заметит, прошмыгнул из женского туалета, оставив мне свой Кубик Рубика и состояние полнейшего, как любит говорить один мой знакомый, аута.

Про «знает вся школа» я, к слову сказать, не слукавила: Диму Воронцова приводят в пример всем, от первоклашки до выпускника, говоря о том, как не нужно себя вести; хотя его же вспоминают, говоря и о спорте. Да и вообще это далеко не заурядный парень.

Прежде всего стоит сказать, что его отец – владелец не последней в городе адвокатской конторы, меценат, который помог нашей школе больше, чем все остальные родители, вместе взятые. Но нужно отдать старшему Воронцову должное: из сына он воспитал далеко не избалованного ребенка, спортсмена, самостоятельного человека, который умеет отвечать за свои поступки. Ну а то, что он постоянно творит такое, что впору бы выгнать (хотя так считают далеко не все учителя, причем во главе с директором) – так у всех свои тараканы в голове. К тому же, надо отдать Диме должное: он не прибегает к помощи отца, а сам отвечает за то, что натворил. Хотя его отец тоже играет в этом всем не последнюю роль: если бы не его авторитет, Светлана Павловна (завуч по совместительству) давно добилась бы исключения своего «любимого» ученика. К тому же, Дима еще и обладатель красивого лица, выразительных серых глаз, коротких светлых волос и спортивного телосложения – того самого типа «всего в меру», от которого млеют все девушки, и наша параллель не является исключением.

Откуда, спросите, я все это знаю? Помимо того, что учителя (особенно Елена Игоревна – моя любимая учительница истории и его классная руководительница) постоянно о нем говорят, так еще и моя бывшая подруга Катя встречалась с его лучшим другом. И к тому же у нас сведенная физкультура, хотя я ее обычно добросовестно провожу у Софьи Михайловны (учительницы физики и моей классной руководительницы) или иногда у непревзойденной директрисы и учителя математики по совместительству Виктории Владимировны. Хорошие отношения с директором, кстати, являются еще одним поводом моей некой обособленности в классе.

Ну, как, «обособленности»… Школа, назревающие контрольные: «Ритка, как хорошо, что ты наконец-то выздоровела!», «Ритуль, пойдем в столовую», «Рит, пошли домой вместе? Мне все равно по пути. Вынесешь тогда мне алгебру, написала ведь уже». А летом и на выходные лишь «Привет», если случайно встретились на улице, и иногда – пара безликих фраз. В походы на шашлыки, в кафе или кино меня обычно не зовут, да и просто погулять – тоже, но это даже не напрягает. Я, должно быть, уже привыкла: такое началось в шестом классе, прежде всего потому, что учителя стали отделять меня от всего класса. Особое хорошее слово после проверочной работы, отдельный вариант на контрольной, оценки «автоматом» и полнейшая уверенность в моей невиновности, если кто-то что-то натворил – и вот уже есть 11-М, а есть Рита Беликова, которая всегда все ответит, напишет, решит и поможет остальным, но никогда не станет отмечать с классом новый год или начало каникул; да и просто гулять с ней как-то не хочется: такая правильная, образованная и на все знающая занудный и логичный ответ.

А то, что на деле все совсем не так, никто понимать не хочет. И даже не пытается – зачем, если есть давно устоявшееся и всех устраивающее мнение?

Вот так и сейчас: Катя, которой сегодня не повезло дежурить, только-только складывает вещи – последним у нас сегодня две физ-ры.

– Собирайся быстрее, я жду, – не глядя бросает она, но тут же сама себя одергивает: – А, точно, ты ведь не занимаешься… Сегодня опять математика или все же физика?

– Физ-ра, – не долго думая, выпаливаю я. – Сейчас ведь начался волейбол? Ты же знаешь, я его люблю.

– И даже умеешь играть, только все равно не играешь с классом, – без капли насмешки напоминает девушка. – Кстати, чего это ты волосы распустила? Хотя тебе идет.

Я лишь неопределенно машу рукой: какая, мол, разница. Физ-ра у нас, как всегда, сведенная с 11-филологическим, да сегодня еще и спаренная… Вот он, шанс вернуть свою любимую заколку, без которой я чувствую себя не в своей тарелке.

…тогда я и не подозревала, чем мне обернутся сегодняшние события.

Глава 2. Один телефонный звонок

О том, что с желанием пойти на физ-ру я погорячилась, стало понятно спустя пять минут после звонка, когда все наконец-то собрались и стали в одну шеренгу.

Всего в двух классах нас было сорок человек: двадцать один в математическом и девятнадцать в филологическом. Минус двое освобожденных, четверо со спец.группой (включая меня; только остальные сегодня ушли), трое болеющих из нашего класса и, должно быть, человек пять с параллельного. То есть двадцать шесть плюс-минус трое. Но нас занималось тринадцать: десять парней и три девушки, причем все из нашего класса: Марина (спортсменка, комсомолка и просто красавица), Катя и я. Причем из моего незабвенного 11-М было всего пятеро. М-да уж, наш класс решил загулять, причем загулять капитально.

Так что, как и следовало ожидать, я, как самая низкая среди девчонок (куда с моими метр шестьдесят три тягаться с двумя девицами истинно модельного роста – около 175 см. каждая), после разбивки на пары для привычной отработки передач осталась одна. Хотя нет, не одна: стеночку никто, к счастью, не отбирал. Но не успела я подойти к своей холодной синей «напарнице», как дверь спортзала с шумом открылась, и в него буквально влетел Воронцов.

– Сергей Олегович, простите, меня Жаба задержала, морали читала, – вот так вот запросто говорить подобное учителю мог, пожалуй, только Дима и его лучший друг, Саша Керн. Второй, кстати, услышав оправдание друга, совершенно неприлично засмеялся, за что едва не получил мячом по голове: отвлекаться, работая в паре, всегда было чревато последствиями.

– Опять прогуливал? – с интонацией скорее утвердительной, чем вопросительной, произнес физрук, но тут же махнул рукой. – Ну, пришел, и хорошо. Беликовой как раз пары не хватает, станешь с ней, поучишь девочку.

Меня, что ли? Я так и застыла на месте, совершенно забыв про то, что передала подруге-стенке мяч, и тот как раз летел обратно в мою голову. Нет, в следующий раз точно не буду становиться возле Сержа (как за глаза все называют этого обаятельного тридцатилетнего мужчину, как говорится, в полном расцвете сил)!

– Не спи, замерзнешь, – Дима в считанные секунды оказался возле меня и без каких-либо усилий поймал мяч в паре сантиметров от многострадальной рыжей головушки. – Ну, или травмируешь себе чего, а Сержу потом отдуваться.

– Для тебя я Сергей Олегович, Воронцов, – скорее для проформы напомнил физрук и засвистел: воспользовавшись случаем, ученики решили поработать не руками, а языками.

– Пошли отсюда, рыжая, а то сейчас еще чего выслушаем, – одной рукой удерживая мяч, другой Дима взял меня за предплечье и потянул в конец зала так быстро, что я за ним еле поспевала.

– Да уж, не густо сегодня, – он обвел взглядом зал и тут же, без предупреждения, подбросил мяч и передал его мне. К счастью, не слишком сильно, и я даже отбила, правда, значительно скосив.

– Прости… – неловкое бормотание пришлось оставить на потом: парень снова передал мне мяч, в этот раз слабее, чем в предыдущий.

В том, что я умею играть в волейбол, Катя была совершенно права, как и в том, что я его люблю, причем, пожалуй, это единственная игра, в которую я играю с удовольствием. Только вот была права моя бывшая подруга и в другом: играю я редко; и не то чтобы растеряла навыки, скорее наоборот, но вот окружающие почему-то сильно удивляются, осознавая тот факт, что Рита Беликова не просто держит мяч в руках, а еще и хорошо с ним управляется.

Вот и Воронцов удивился, но, к счастью, мяч все так же не пропускал. Да еще и умудрился говорить, не сбиваясь; а вот вся моя концентрация ушла на то, чтобы следить за мячом.

– Надо же, приятно удивлен, – он даже не запыхался, хотя уже пошла серия нижних передач, и Катя попросила у Марины время отдохнуть. – Не ожидал от тебя.

– Бери в команду, не пожалеешь, – шутливо предложила я и, к своему стыду, отбила мяч в самый потолок. – Черт, вот так всегда.

Дима засмеялся, за что едва ли не получил мячом в голову – спасла хорошая реакция, и мяч, пополам с законными и шутливыми обвинениями, снова полетел в меня. И тут Серж снова засвистел, все послушно (почти) сложили мячи и снова построились в шеренгу, ожидая дальнейших распоряжений, а именно бега. Настроение, поднявшееся от удачной разминки, упало ниже плинтуса: его добили разговоры оттуда, где стоял Воронцов. Причем говорили обо мне, и, судя по чуть косым взглядам и смеху, явно что-то нелестное.

– Разговорчики в строю! – громко сказал (правда, от такого «сказал» я чуть не подпрыгнула, но кричит физрук гораздо громче) Сергей Олегович и повернулся к концу шеренги. – Барышни, вы пока можете посидеть отдохнуть, а наши разговорчивые личности пока отожмутся. По тридцать раз.

Ослушаться никто не посмел, хотя и повозмущались для проформы. Вообще, наши филологи на редкость спортивные – все время участвуют в соревнованиях и, более того, выигрывают их, и едва ли не каждый вечер играют в спортзале или занимаются в тренажерном. Но сказать «в отличие от наших математиков» я при всем желании не смогу: почти половина наших парней от них не отстает, просто сегодня осталось лишь двое. Да и дружат они с параллельным классом, чего нельзя сказать про девочек: их у нас подавляющее большинство еще тех штучек. Хотя есть исключения, вроде той же Кати и Марины, сейчас о чем-то оживленно болтающих. Они даже меня умудрились втянуть в разговор, да еще и о чем – о том, что Серж никогда не упускает шанса нагрузить своих любимых учеников, а на учениц же смотрит с многозначительной улыбкой. Так оно, в принципе-то, и было, и команду поднимать свои тушки и пробегать положенные надцать метров (цитирую) он дал, обаятельно нам улыбнувшись.

Бегать я не стала, сославшись на свою спецгруппу, запрещающую бег, прыжки и соревнования. Не то чтобы от подобных упражнений мне становилось плохо, просто бегаю я более чем посредственно, я бы даже сказала, как черепаха. Да еще и руками размахиваю так, что многие не удерживаются от смеха. Так что пришлось сидеть на лавке, отсчитывая минуты до звонка: мне слишком хотелось вернуть заколку, с которой я не расставалась уже три года. К тому же это был подарок отца, которого я с тех пор не видела (редкие разговоры по скайпу не в счет): он сейчас живет где-то во Владивостоке.

Поэтому, как только прозвенел звонок, и ученики начали выползать (отличительной особенностью Сержа было то, что после его урока мало кто чувствовал себя бодрым и полным сил) из зала, я подорвалась и подлетела к беседующему с физруком Диме. Стоящего рядом Сашу я даже не заметила.

– Есть минутка? – как только Серж пошел в инвентарную, чуть неуверенно произнесла я, вперив в блондина серьезный взгляд. И только тогда поняла, что была слишком невнимательной: слева раздался сдавленный смех Керна.

– Ну, друг, оставляю тебя на растерзание нашей звездочке, – это прозвище заставило меня сжать кулаки, но взгляд на парня я так и не подняла. Он сказал что-то одними губами (это я поняла только благодаря тому, что в ответ Дима уже вслух послал его куда подальше, впрочем, не вкладывая в это злобы) и вышел из зала, оставив нас одних.

– Верни заколку, – решив не размениваться на вступления, решительно начала я, но тут же сникла под насмешливым взглядом серых глаз. – Для меня не имеет смысла кому-то что-то говорить, да еще и что: что сам Дима Воронцов прятался со мной в женском туалете, да еще и собирал Кубик Рубика! – должно быть, я сказала это слишком громко, поскольку парень что-то зашипел и потащил меня вон из спортзала, к пустующему в это время тренажерному залу или, вернее сказать, расположенным около него колоннам. Об одну из них он и оперся, сложив руки на груди и сохраняя молчание.

– Верни, пожалуйста… – растеряв всю уверенность, попросила я. – Тебе она-то зачем?

– А тебе? – этот вопрос вогнал меня в некое подобие ступора. Неужели непонятно, зачем девушке заколка? Хотя это все равно кажется странным: вот так вот трястись из-за безделушки, – когда не знаешь всей истории. А из всей школы хоть что-то о моей семье знают только Виктория Владимировна и Софья Михайловна. Никому больше эту темную историю знать не надо.

– Тебе с распущенными волосами лучше, – окончательно решил добить меня Воронцов. – Хотя, знаешь, что я тут подумал. Ты ведь у нас умная, да? Знаешь, как меня иногда называют? И почему?

– Князь, – тут же припомнила я, на что получила утвердительный кивок. Губы сами по себе растянулись в улыбке: вот это по мне. Вариант, что в девичьей фамилии его мамы мелькает это слово, отметался сразу, ровно как и отсылка к влиянию отца. Хотя какое влияние отца, Дима и сам имел прочный авторитет, да и людей умеет строить. На вокалиста из «Король и Шут» он тоже не был похож, может, на какого-нибудь древнего князя? Князь, Воронцов…

– Я идиот! – в сердцах сказала я, отчаянно стараясь вспомнить имя князя Воронцова. – Не могу вспомнить имя, но был ведь такой дворянский род – Воронцовы. Графы там точно были, да и князья, наверно, тоже. Черт, с таким легким, и мучиться!

– Десять очков Когтеврану! – шутовски воскликнул Дима. – Объяснять, почему Когтеврану, я так понимаю, нет нужды, – не спросил, а утвердил он. – А вообще я удивлен: тебе и минуты не понадобилось. И правда умная.

– Теперь верни мне заколку, – начав терять терпение (хотя я бы потеряла его еще после упоминания о Гарри Поттере: не люблю бесполезные разговоры не по делу, если бы не привычная радость от решенной загадки), напомнила я и протянула руку, но в ответ получила лишь похлопывание по ладони, которое, впрочем, тут же переросло в уже привычный захват предплечья. Пара секунд, и я уже прижата к стене тренажерного зала.

– Там Жаба Павловна, – прошептал парень, зачем-то закрывая мне рот. – Это она меня ищет. Не кричи только и не выскакивай – мне сегодня только разборок с ней не хватало.

Я неуверенно кивнула и с наслаждением вдохнула воздух, как только Воронцов опустил руку.

– Ты же говорил, что уже получил от нее выговор? – таким же шепотом спросила я, не совсем понимая причин, приведших к нынешней ситуации. Весьма щекотливой, надо сказать: парень буквально вжимал меня в стенку, держа за предплечья. От него, несмотря на урок физкультуры, пахло явно дорогим одеколоном, да еще и сквозь тонкую ткань футболки явственно ощущалось тепло его тела… Как хорошо, что у нас разница в целую голову, и Дима не видит моего смущенного лица.

– Да соврал я, соврал, – чуть раздраженно зашипел парень, – дела были. Светлана меня сожрет, если сегодня увидит, так что тише!

Я лишь кивнула, вслушиваясь в шаги за дверью. Получалось из рук вон плохо: стук сердца – даже не знаю, моего или блондина – заглушал все звуки, так что я на секунду подумала, что он нас выдаст. Стук каблуков приблизился, на пару секунд замолчал, а потом вновь раздался и стал постепенно стихать. Лишь через пару минут Воронцов расслабился, но меня не отпустил.

– Еще один вопрос, – все тем же шепотом заговорила я, подняв голову так, чтобы посмотреть на парня. – Зачем ты меня ухватил, я бы даже могла что-нибудь придумать, чтобы Светлана Павловна тебя перестала искать…

Он не ответил, но наконец-то отстранился и уселся прямиком на учительский стол, который зачем-то поставили и в тренажерном зале. Взгляд его был направлен на стену надо мной, хотя я готова поклясться, что там ничего нет! А потом миг – и на красиво очерченных губах расплывается улыбка.

– Ну, не мог же я оставить почетного члена клуба прогульщиков на растерзание злой Жабе, – возвышенным тоном произнес Дима. – Да и не подумал я, если честно, что ты можешь что-то придумать, – он взлохматил и без того беспорядочно лежащие волосы.

– Это намек на то, что ты мне не доверяешь и считаешь, что я сдам тебя, да еще и Жабе? – почти серьезно оскорбилась я, чуть склонив голову набок.

– Да нет, я просто не подумал, – миролюбиво вскинул руки парень, а потом вдруг хитро прищурился. При этом на его губах расцвела самодовольная улыбочка: – Кстати, а чего это ты так смутилась-то?

Я на автомате дотронулась до щек – они уже не пылали, а Воронцов вдруг рассмеялся:

– Да не сейчас, – сквозь смех проговорил он, – а когда мы от Жабы прятались. Знаешь, а я ведь внимательный.

– Не было ничего такого! Тебе показалось, – я почувствовала, что снова заливаюсь предательской краской, и закрыла лицо руками. Ну вот почему так всегда?! Почему я такая… отличница?

– Расслабься, я никому не скажу, – парень встал со стола и подошел ко мне, положив руку на плечо и заглянув в глаза: – Но возьму на заметку, что наша звездочка так легко смущается.

– Хватит так меня называть! – вспылила я, руку блондина, впрочем, так и не убрав. Да и оторваться от его глаз было тяжело… я никогда раньше не видела такого оттенка серого, который словами не опишешь.

– Тогда будешь Белкой, – самодовольно изрек Дима. – Угадай почему.

– Фамилия, цвет волос, – со вздохом перечислила я. Хотя «белка» лучше, чем «звезда», гораздо лучше.

– Минус пять очков с Когтеврана за недогадливость мисс Беликовой, – хохотнул парень. – Ты будешь являться мне в пьяных снах и напоминать, что Жаба Павловна ждет, как бы меня подловить да выпороть. И еще краснеть, это забавное зрелище.

– Воронцов… – угрожающе начала я (хотя со стороны это, должно быть, смешно), но меня прервал звонок. Нет, не на урок, а мобильного, причем явно не моего: свой я оставила в раздевалке. Воронцов ловко выудил из кармана черный смартфон и, не скрыв удивления, ответил:

– Да, пап, я слушаю, – и минута слов с той стороны аппарата, после которых парень помрачнел. – Хорошо, я понял, – и, раздраженно нажав на «Сброс», положил телефон в карман.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила я, забыв, что, вообще-то, даже не одноклассница этому обаятельному блондину.

– Угадай, ты же у нас такая умная, – раздраженно бросил он, так «тактично» мне об этом напоминая.

Когда прозвенел звонок на урок, я так и осталась сидеть в тренажерном зале и пошла в зал только через пять минут. Дима, как ни в чем не бывало, о чем-то спорил с Сержем, только вот в глазах были нотки раздражения и злости, причем явно не на учителя.

– О, Беликова, как раз будешь шестой, – вдруг изрек физрук; до меня не сразу дошло, что он имеет ввиду, а когда же мозг сообразил, что мне придется играть – да еще и в команде с Воронцовым, сердце вдруг застучало слишком быстро. Страшно мне было, что ли?

Глава 3. Без идиллии

– Я дома, – как обычно прокричала я, запирая двери трехкомнатной квартиры большой новостройки. Как всегда, ответом служила тишина: мама еще на работе, кошка отвечать не умеет (да и спит, наверное, зараза), братьев-сестер нет, а папа… папа далеко и, может быть, позвонит вечером. Этим, следующим или через месяц.

Вздохнув уже скорее по привычке, я стянула с себя зимнюю куртку, и, предварительно отряхнув (сегодня, как-никак, выпал первый снег – хотя и запоздало, в начале декабря, но опоздание он решил компенсировать количеством), повесила на пустующий крючок для одежды. Сапоги на толстой подошве без всяких изысков отправились под тумбу, на которой безмятежно дрыхла ангорская кошка Лиса. Ключевое слово «дрыхла» – я не удержалась и стряхнула на нее остатки снега с шапки.

Раздалось недовольное «Мяу», но эта ленивая зараза так и не сдвинулась с места, лишь посмотрела на меня так, словно пыталась испепелить. Да уж, некоторые вещи не меняются.

Забросив сумку в свою спальню, я поплелась на кухню – ставить чайник. Умру, если не выпью хотя бы чашку кофе, а лучше – три. Нет, я не кофеманка (хоть и люблю этот напиток), а выполняю предписания врача – спецгруппу мне дали не за красивые глазки, и даже не за плохое зрение (оно-то у меня отличное), а за регулярное понижение давления. Вот и приходится его повышать подручными и, что греха таить, вкусными средствами.

Насыпав ароматного порошка – почему-то, сколько не пыталась себя приучить, я пью только растворимый кофе, причем три в одном, – я поползла обратно в спальню, на ходу стаскивая пиджак и водолазку. Вслед за ними в угол полетели джинсы и носки, а из шкафа тут же были выужены спортивные штаны и безразмерная футболка с таблицей проверки остроты зрения, заканчивающейся надписью «Хватит пялиться на майку!». Только я натянула домашние вещи, клацнул чайник, и вовремя: я уже хотела наплевать на все и завалиться спать минимум до завтрашнего обеда.