Текст книги "Свет очей моих (ЛП)"

Автор книги: mydogwatson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Шерлок залюбовался тем, как Джон распрямил плечи, когда посмотрел на Мориарти. Затем он повернулся к Шерлоку.

– Я пойду, – сказал он, направляясь к двери.

– Джон…? – проговорил Шерлок, ему совсем не нравилась паника, сдавившая горло.

Джон остановился и тихо ответил:

– Не сбегаю.

– Хорошо.

Когда входная дверь закрылась, Шерлок повернулся к Мориарти.

– Ты – ублюдок, – злобно выплюнул он.

– Не припоминаю, чтобы утверждал обратное, – радостно заявил Мориарти. – И, возможно, права старая поговорка: рыбак рыбака. – Он склонился над эскизами. – О, я доволен. И с нетерпением жду нашего следующего сеанса. – Затем он перевёл взгляд на Шерлока. – И ты тоже, потому что до смерти хочешь раскрыть мои секреты. – Его голос понизился. – Мы одного поля ягоды, Шерлок Холмс, и я уверен, что будущее заинтересовано в нас обоих.

Мориарти небрежно помахал рукой и удалился.

Шерлок пересёк комнату, осторожно поднял упавший мольберт и прислонил его к стене.

Мориарти был прав в одном: Шерлок хотел узнать все его секреты. Похоже, Майкрофт не зря беспокоился о его тяге докапываться до сути всего. Иногда это было опасным, но он действительно не мог взять себя в руки.

Ему лишь нужно держать Мориарти подальше от Джона.

Шерлок прикурил сигарету и вернулся к окну, размышляя о Джоне, мечтая, чтобы тот вернулся, и он мог бы ему объяснить, почему Джон должен остаться. Навсегда.

Чтобы ни случилось. Джон должен оставаться.

========== Глава 19. Не спящая мечта ==========

Джон имеет дело с Мэри. И с Шерлоком. И с Мориарти. Немного нервный денёк.

Надежда – это не спящая мечта.

– Аристотель.

Джон стал задумываться, сможет ли он когда-нибудь спокойно просыпаться, или каждое утро до конца его дней будет начинаться с отрывистого дыхания, удушливого страха или влажных и горячих воспоминаний от приснившегося секса.

Поначалу каждый вид пробуждения был жуток по-своему.

Но теперь Джон прекрасно понимал, что настали дни, которые начинаются с образа тёмных кудрей прижатых к его груди и длинных, тонких пальцев, ласкающих его член. Вместо того чтобы тревожиться, ему казалось, что это самое естественное положение вещей в мире. Как если бы это каким-то образом должно произойти.

Всякий раз, когда эта мысль озаряла его, Джон думал, что видит сияние неземных глаз.

Всё это не означало, что он не испытывал вины, потому что он терзался ею. Но он также думал, что надо быть идиотом, чтобы предпочитать пробуждение с мысленным образом о занятиях любовью, образам смерти и крови, увиденных в окопах.

– Джон Уотсон, ты совершенно абсурден, – прошептал он, вставая с кровати. Сторона Мери пустовала, и он услышал стук печатной машинки из другой комнаты.

Он понимал, что им вскоре предстоит разговор, но ещё не знал как его начать. Так что Джон принялся умываться и одеваться.

– Кофе там, – сказала Мери, когда он зашёл в комнату, где она всё ещё печатала.

– Спасибо, – ответил он, лениво размышляя о том, когда они перестали приветствовать друг друга утренним поцелуем. Они оба так отличались от людей, какими были десять лет назад. Те двое были детьми. Джон налил себе кофе и присоединился к Мери за столом.

Она продолжала печатать, но в остальном в комнате царила тишина.

Джон пару раз открывал рот, но ничего не говорил. Когда он понял, что просто наблюдает за тем, как её пальцы порхают над клавишами, пока он думает о Шерлоке, то допил остаток кофе одним глотком и встал.

– Мне нужно пройтись, – объявил он.

– Ты скоро будешь в приличной форме, если продолжишь гулять по Парижу так много, – сказала Мери. В её тоне сквозила колкость?

– Да, что ж, прогулки помогают собраться с мыслями.

Она прекратила печатать на секунду и внимательно посмотрела на его.

– Как дела с книгой?

– Отлично, – ответил он. – Просто замечательно.

Когда Джон был в дверях, она снова заговорила.

– Думаю, нам нужно поговорить, – сказала она.

– Хорошо, – отозвался он. – Позже.

А затем он вышел.

Час спустя он сидел в кафе, быстро ставшем любимым, попивая гораздо лучший, чем дома, кофе и со смешанными чувствами наслаждался солнцем.

Несмотря на свои слова, ничего хорошего не было, конечно. В его жизни ничего не было хорошо.

Новая книга далека от окончания, хотя уже должна была быть написана к этому времени. Он с трудом заставлял себя работать, когда усаживался за стол.

Возможно, Майкл был прав, а он вёл себя просто глупо, настаивая на её написании. Может, она старомодна. Сентиментальна. Бессмысленна. Она стала бы превосходным романом для мальчика, учащегося в Оксфорде, но не для мужчины, которым он был сейчас.

Разумеется, теперь он даже не знал, кем является.

Помимо того, что он мужчина, чьи отношения разваливались (развалились) на части и чья муза ушла. И мужчина, которого влечёт к другой жизни, той, что он не особо понимал и боялся, к жизни, в которой он ещё не мог существовать. Не хотел.

– Джон.

Не в первый раз он настолько затерялся в размышлениях, что даже не заметил появление Шерлока, пока тот не заговорил с ним своим безошибочно узнаваемым голосом. Джон посмотрел в лицо, которое снилось ему всего несколько часов назад.

– Шерлок, – сказал он, радуясь, что голос не выдал его внутреннего смятения. Хотя, несомненно, Шерлок всё уже вычислил.

– Могу я? – спросил Шерлок, указывая на пустующий стул.

– Конечно. – У Джона появилось чувство, что он бы ответил так на любой вопрос Шерлока. Разве не удивительно, что это всё так пугало?

Когда Шерлок уселся напротив него и взял кофе, то откинулся назад и улыбнулся.

Джон подумал, что мог бы привыкнуть к этой улыбке за столом по утрам, а затем, подумал, что, похоже, растерял остатки разума.

– Что? – спросил он.

Шерлок пожал плечами.

– Ничего. Просто рад тебя видеть. Я беспокоился о тебе после…

Джон не хотел обсуждать произошедшее. Его давно не накрывала такая сильная атака. Явное доказательство его эмоциональной нестабильности.

– Прости, – пробормотал он.

К сожалению, улыбка угасла.

– Никогда не извиняйся за это. Я уже говорил тебе один раз, а я не выношу повторяться.

Джон открыл было рот, но затем понял, что ещё одно «извини» будет явно излишним, так что он просто кивнул. Секунду спустя он осторожно сказал:

– Мне не очень понравился твой друг Мориарти.

– Мориарти – клиент, а не друг, – резко ответил Шерлок. – У меня нет «друзей».

Джон на мгновение задумался, чтобы возразить на это заявление, но не смог убедить даже себя, что происходящее между ними это просто дружба.

– Хорошо, не важно. Он всё ещё мне не нравится.

– А он и не должен. Джеймс Мориарти достоин порицания.

Джон изучил Шерлока, немного обеспокоившись из-за его тона.

– Но…? – спросил он.

Шерлок не смотрел на него.

– Он интересный.

В груди Джона что-то перевернулось, он сам не знал что.

– Интересный?

– Жизнь скучна, Джон, – сказал Шерлок, и, казалось, в его словах звучала настоящая боль. Затем он скривился. – Почему мы тратим наше время на разговоры о нём?

– А о чём бы ты хотел поговорить?

Вместо ответа Шерлок просто взмахнул рукой между ними.

– Аа.

Шерлок нахмурился.

– Ты же не отрицаешь всё до сих пор, Джон? Потому, что это становится скучным. – Должно быть, он заметил нечто в выражении Джона. – Ох, не будь нелепым. Я имел в виду, что твоё поведение скучно, а не ты. Ты – никогда.

– «Никогда» – это долгий срок, Шерлок, – ответил Джон, вкладывая в слова страх, о глубине которого даже не подозревал.

В ту же секунду лицо Шерлока изменилось. Взгляд смягчился, а его обычное выражение показалось внезапно до боли молодым и ранимым.

– Недостаточно долгий, – тихо проговорил он. Он протянул руку через стол и слегка коснулся руки Джона. – Времени всегда недостаточно.

Джон подумал, собирается ли он снова дышать. Спустя бесконечность он справился. А затем спросил:

– Что мы будем делать, Шерлок? – Он спросил почти грубо, но слова излучали искренность.

Шерлок осторожно отпил кофе.

– Могу я рассказать, о чём думаю?

– Пожалуйста, расскажи.

Через мгновение Шерлок склонился над столом, пристально посмотрев на Джона.

– Хотя, ты уже в курсе, не так ли? Я хочу, чтобы мы были вместе. Хочу жить с тобой, и не хочу никого другого в своей жизни. Хочу рисовать и смотреть, как ты пишешь. Если бы в этом скверном мире была возможность, я бы всем объявил, что люблю тебя. Я бы связал себя с тобой перед глазами всего мира. Я хочу… – он запнулся, а затем понизил голос. – Хочу заниматься с тобой любовью. И ещё больше хочу, чтобы ты занимался любовью со мной. – Затем он откинулся назад, допил кофе и слабо улыбнулся. – Наконец, я хочу делать это конца своих дней. И просто на случай, если ты задаёшься вопросом, я никогда и никому не говорил подобного и никогда не скажу.

Джон вновь обнаружил, что потерял дар речи, не говоря уже о способности дышать. Он также едва сдерживался от того, чтобы перегнуться через стол и сгрести в охапку это невозможное создание, которым был Шерлок Холмс, и держаться за него, словно от этого зависит жизнь. Он стал думать, что она зависит.

Но затем Шерлок отрезвил его.

– Вот чего я хочу. Но, что произойдёт на самом деле… что ж, Джон, это полностью зависит от тебя. Я поделился с тобой надеждами на то, какой будет наша совместная жизнь. Но решение за тобой.

– Шерлок, – отрывисто сказал Джон. – Мне просто нужно подумать. С тех пор как мы встретились, я не в состоянии по-настоящему думать. Но я хочу…

Шерлок поднял руку, прерывая его.

– Пожалуйста, не говори ничего сейчас, Джон. До тех пор пока не будешь уверен. – Его голос перешёл в ещё более низкий регистр. – Если мы начнём, а затем ты изменишь мнение, это прикончит меня. – Он неожиданно встал. – Думай, сколько потребуется.

Казалось, он хотел сказать больше, но Шерлок лишь мимолётно дотронулся до плеча Джона. А затем ушёл.

Джон смотрел, как тот уходит, это всё, что он мог, чтобы не окликнуть Шерлока.

Однако прежде чем он пришёл в себя, кто-то плюхнулся на стул.

– Ох, бедный Уотсон, – сказал Мориарти. – Ты же понимаешь, что этого никогда не будет, не важно, что он сейчас говорит? Заурядный ум наподобие твоего никогда надолго не удержит его внимание.

Джон просто уставился на него.

Мориарти вздохнул, как будто объяснения утомляли его.

– Шерлок Холмс имеет потенциал стать великим, но его потенциал нужно развивать и поддерживать. Правильно направлять и определенно не растрачивать на глупую, приземлённую и сентиментальную привязанность. Я поведу его к жизни, которой он должен жить…

Джон наконец заговорил.

– Думаю, ты должен заниматься своими чёртовыми делами, Мориарти. – произнёс Джон мёртвым голосом.

– Холмс и есть моё дело, – ответил Мориарти холодно. – Заруби себе на носу. – Он встал, наклонился к Джону и тихо проговорил: – Я никогда не позволю тебе испортить его сантиментами, или что ты там ещё предлагаешь. Кто-то умрёт первым, и должен сказать, мне плевать кто.

Пока Джон всё ещё переваривал слова этого маньяка, Мориарти ушёл.

Джону потребовалось время, чтобы осознать насколько он зол. Он разозлился как никогда в своей жизни.

Гнев укрепил его. Забавно, но своим вмешательством Мориарти добился ровно противоположного эффекта.

Неважно, что он говорил и чем угрожал, что он сделает на самом деле? Мужчина очевидно слетел с катушек. Шерлок, который замечает всё, разумеется, понимал это.

А что до Джона, то у него есть более важные вещи, о которых стоит подумать.

Комментарий к Глава 19. Не спящая мечта

У меня сегодня день рождения и эта глава – мой подарок вам, мои любимые читательницы __

========== Глава 20. Великие печали ==========

Майкрофт когда-нибудь уберётся домой? В конце концов, Джон понимает сам себя и ему нравится то, что он хочет.

Самые великие печали те,

что мы вызвали сами.

– Софокл

Шерлок был одет в свой голубой халат и предавался безделью, разглядывая Париж в тусклом свете солнца, обдумывая попытку приготовить чай, который давно хотел. Затем он услышал, как открылась дверь внизу, и нахмурился. «Однажды, – со злостью подумал он, – я сменю этот чёртов замок. Или заминирую дверь».

Как бы то ни было, всё, что он мог поделать сейчас – это кинуться в свой излюбленный диван и насупиться. Как обычно.

Майкрофт проскользнул в студию со знакомой елейной улыбочкой, застывшей на лице. Он притворился, что не заметил сердитый взгляд. Как обычно.

– Дорогой брат, – сказал он. – Неплохо выглядишь.

Шерлок презрительно усмехнулся.

– Я говорю искренне, ты знаешь.

– Поверить не могу, что тебе известно значение этого слова. – Шерлок потянулся к сигаретам, но затем понял, что зажигалка всё ещё в спальне и отложил серебряный портсигар.

– Почему ты вернулся в Париж? Или ты теперь возглавляешь французское правительство в добавок к британскому?

Фальшивая улыбка скривилась.

– О, разве ты не забавен поутру?

Шерлок действительно пожалел, что не выпил чая, прежде чем оказался втянут в этот разговор. А затем, словно из ниоткуда, возникла странная мысль. Вероятно, Джон Уотсон заваривал хороший чай. Доказательств тому не было, конечно, но Джон похож на человека, который умеет готовить отличный чай. (Этому тоже не было доказательств, с грустью признал Шерлок). Вместо того чтобы прислушиваться к болтовне Майкрофта, он задумался о том, как было бы приятно начинать своё утро с чашки идеально заваренного чая, протянутой Джоном. Чай был бы подходящей температуры, с правильным количеством сахара (два куска) и молока (лишь капля). Джон, как он полагал, знал бы, какой чай любит Шерлок, без лишних слов.

Шерлок понимал, что всё это было до нелепости нереально, и так ему несвойственно. Но, вместе с тем, идея всё ещё выглядела, как отличное начало каждого утра. До конца его дней.

– Я не вполне понимаю, что вызвало такое выражение на твоём лице, Шерлок.

Голос Майкрофта наконец выдернул его из сна наяву. Шерлок моргнул разок и принял беспристрастный вид.

– Ты совершенно не имеешь к этому отношения, – огрызнулся Шерлок.

Взгляд Майкрофта оказался более проницательным, чем хотелось бы.

– Чего тебе надо? – резко спросил Шерлок.

Вместо ответа Майкрофт обошёл вокруг мольберта. Когда он увидел картину в работе, то нахмурился. Его недовольство всегда было гораздо более искренним, чем улыбки.

– Что ж, признаю, это вызывает беспокойство. Я надеялся, что мои данные ошибочны, но очевидно, всё правда.

Притворяясь более расслабленным, чем на самом деле, Шерлок вытянул ноги и скрестил их в лодыжках.

– Какие ещё данные? – спросил он лениво, ни капли не переживая, но зная, что его брат не уйдёт, пока не скажет зачем явился.

– Твоё общение с Мориарти.

Шерлок продолжил изображать равнодушие, хотя слова Майкрофта на самом деле вызвали у него неподдельный интерес.

– Общение? Я лишь отрабатываю гонорар. Вот и всё. Нет никакого «общения». Не больше необходимого.

– Встречи с ним в кафе? Это часть твоего гонорара?

– Ты когда-нибудь перестанешь следить за мной?

Майкрофт проигнорировал его. Единственное, что выдавало его напряжение, это постукивание кончиком зонта по заляпанному краской деревянному полу.

– Ты думаешь, что он действительно печётся об окончании своего чёртового портрета? – Майкрофт никогда не ругался. – Шерлок, Мориарти никогда ничего не делает без полдюжины причин, как минимум.

Шерлок искренне изумился.

– Скажи мне, Майкрофт, – сказал он, – а в своём глазу ты не замечаешь бревна?

– Я не шучу, – отрезал Майкрофт.

Шерлок фыркнул, как делал, начиная с пяти лет.

– Пожалуйста. Если ты думаешь, что я не представляю, кто такой Мориарти, ты сильно недооцениваешь меня.

– Я никогда не недооцениваю тебя, Шерлок. Проблема в том, что ты иногда слишком уверен в своей сообразительности. Ты умный. Но допускаешь ошибки. – Майкрофт склонился над рисунком. – Мориарти не обычный преступник. Он обладает извращённым, блестящим умом. Насколько ты искусен в раскрытии людских тайн, настолько он опытен в сокрытии того, что желает спрятать. Он показывает только то, что хочет.

Шерлок пристально посмотрел на Майкрофта.

– Почему ты настолько озабочен? Почему правительство так заинтересовано умным преступником?

Майкрофт взглянул на рисунок ещё раз, а затем подошёл к Шерлоку.

– Потому, что этот мужчина не просто умный преступник. Он создаёт огромную преступную сеть, которая затрагивает каждый континент. Убийства, шантаж, торговля женщинами в аморальных целях. Наркотики и оружие. Назови мерзость, и Джеймс Мориарти вовлечён в неё. Не говоря уже о его тревожащих связях с различными политическими группировками на континенте.

– Я также нахожу его невыносимо грубым, если захочешь добавить это к своему списку, – скучающе добавил Шерлок. Он оставил при себе, как сильно разозлился, когда Мориарти так жестоко попытался унизить Джона, потому что тогда слишком сильно раскрылся бы перед Майкрофтом.

Джон принадлежал ему. Ни Майкрофту, ни Мориарти нельзя вмешиваться.

Майкрофт всё ещё выглядел странным образом обеспокоенным, что было ему несвойственно.

– Вряд ли ты отменишь сделку? Вернёшь непомерное вознаграждение, что он заплатил, и выставишь Мориарти из своей жизни?

– Не похоже на то, что я бы сделал, – с лёгкостью согласился Шерлок.

– Тогда ты должен быть осторожным, Шерлок, – голос Майкрофта звучал очень серьёзно, Шерлок никогда в жизни не слышал его таким.

Шерлок посмотрел на него, ощущая лишь лёгкую дрожь наступающего предчувствия. Он справится с Мориарти.

– Со мной всё будет в порядке, Майкрофт, – нетерпеливо заверил он.

– Надеюсь. Мамуля расстроится, если с тобой что-нибудь случится.

– Пф, – презрительно отозвался Шерлок. – Только подумай, как взлетит в цене семейное собрание. – Внезапно заскучав, он отмахнулся. – Прощай, Майкрофт, – сказал он.

Всё ещё хмурясь, Майкрофт медленно развернулся и покинул студию.

Шерлок оставался на месте, слушая затихающие шаги и звук закрывшейся двери. Наконец, оставшись в одиночестве, Шерлок стал думать, как было бы замечательно, если бы Джон готовил чай для него. Всё было бы лучше.

Он не допускал возможности, что его жизнь повернётся по-другому.

Неожиданно, Шерлок понял, чем ему следует заняться этим утром.

***

Джон не особо удивился, когда получил записку от Майкла Стэмфорда, в которой говорилось, что тот всё ещё в Париже, но скоро отправится в Берлин и хотел бы встретиться с ним перед отъездом. «Пообедаем сегодня? Если ты согласен, придёшь, пожалуйста, в отель «Мерис» в 13.00?»

Со вздохом Джон черкнул быстрый ответ с согласием и, сопроводив монеткой, отдал послание мальчишке.

Он находился дома один, что стало в порядке вещей в последнее время. Возможно, ему стоило переживать больше, но его мысли двигались в другом направлении. Очевидно, что они оба с Мери понимали, что их отношения подошли к концу, но та же апатия, которая удерживала их вместе последние лет пять, теперь мешала им поговорить.

В первую очередь его мысли занимал вопрос, когда он снова увидит Шерлока. Они не строили определённых планов, что казалось соответствующим обстоятельствам. Пробовать поймать Шерлока всё равно, что пытаться пленить фантастическое создание из света и дыма. К своему удивлению Джон понял, что ему всё нравится, хотя не знал, что это говорит о его душевном состоянии. Шерлок не входил ни в одни знакомые рамки, в которых жил Джон до их встречи.

В любом случае, он только радовался, что был дома один. Джон сидел за столом с печатной машинкой, пока не наступило время одеваться к обеду и, поразительно, но он смог написать несколько страниц, чтобы доказать Стэмфорду, что он действительно работал. Затем он надел один из новых костюмов, который купил для переезда в Париж, тёмно-синего цвета и дополнил его таким же галстуком.

Идеальная картинка успешного писателя.

Точно вовремя Джон подошёл к «Мерис» и сразу же был подавлен замысловатым декором в стиле Людовика XVI. Он чувствовал себя не в своей тарелке среди гостей из высшего общества, даже в своём новом костюме. От волнения он сжал лацкан пиджака.

Ему пришло в голову, что Шерлок отлично вписался бы в эту публику, а вот он сам – никогда, неважно, сколько книг напишет или сколько денег заработает.

Джон Уотсон до сих пор на самом деле был мальчишкой-стипендиатом, как вообще такой как Шерлок Холмс может им интересоваться? Возможно, Мориарти был прав.

Он погрузился в мрачные размышления, пока шёл в обеденный зал, и его настроение испортилось, когда он добрался до столика. Там его уже ждал Стэмфорд с ополовиненным стаканом алкоголя. Джон заметил, что Стэмфорд набрал вес, а его лицо приобрело тревожный красный оттенок, в прошлую встречу он не обратил на это внимания.

Но его агент одарил Джона привычной светящейся улыбкой, той самой, которой сиял много лет назад в окопах во Франции.

– Париж пошёл тебе на пользу, мой друг, – сказал он приветливо, когда они пожали руки. Затем он указал Джону на другое кресло.

– Правда? – ответил Джон. – Виски, пожалуйста, – обратился он к подошедшему официанту.

Стэмфорд кивнул.

– Ты выглядишь более счастливым. Или отдохнувшим. Как-то так.

Забавно, что Стэмфорд считал, что Джон выглядит более счастливым, потому что на душе у него бушевали смешанные чувства. Он отпил виски.

Стэмфорд всё ещё смотрел на него.

– Так что переезд сработал? У вас с Мери всё наладилось?

Джон удивился. Он и не думал, что в Лондоне бросалось в глаза, что его отношения находились на грани. Но если уж Стэмфорд (хорош в своём деле, но вероятно хуже разбиравшийся в людях) заметил, значит, трещины были даже больше, чем казалось всё это время. Джон отпил ещё виски, а затем слизал капли с верхней губы.

– Думаю, – начал он осторожно, – что мы с Мери подошли к концу совместного пути. – Он впервые озвучил это вслух (по крайней мере сам), но как только слова вырвались, Джон понял, что это правда.

Стэмфорд лишь кивнул, словно ожидал подобного заявления.

– Что ж, бывает. – Повисла пауза, прежде чем он глубоко вздохнул. – Думаю, нам стоит поговорить о книге.

Джон потянулся к карману пальто и вытащил (ужасно тонкую) стопку страниц.

– Работаю над ней, – сказал он, взмахнув листами в доказательство.

Майкл взял написанное, пробежался взглядом, а затем вернул обратно.

– Хорошо, – всё, что он сказал.

Они ели картофель дофинуа с лососем в полной тишине, нарушаемой лишь редкими замечаниями о погоде или последних событиях. Стэмфорд не спрашивал почти до самого окончания трапезы о дате завершения рукописи. Джон отделался расплывчатым обещанием.

Наконец, когда они допили кофе и съели шоколадный мусс, Стэмфорд с любопытством посмотрел на Джона.

– Я знаю, что это такое, – сказал он самодовольно.

– О чём ты? – отозвался Джон, аккуратно складывая толстую льняную салфетку.

– У тебя взгляд влюблённого человека.

Итак. Вероятно, Майк совсем неплохо разбирался в людях. Джон на секунду отвёл взгляд.

– Я ещё не готов обсуждать это.

Майкл кивнул.

– Хорошо. Заканчивай книгу.

Оставшись в растрёпанных чувствах после ухода Стэфмфорда, и поняв, что он не в настроении возвращаться домой, Джон просто отправился на прогулку. Он мельком подумал прийти к Шерлоку в студию, но последний его визит обернулся полным провалом, так что он решил на время отложить посещение.

Не важно, как сильно он хотел увидеть Шерлока.

Стэмфорд считал, что Джон выглядит как влюблённый, и Джон думал, что Майк возможно (вероятно) прав.

Он влюбился в Шерлока Холмса?

Он не должен был влюбляться. Они виделись всего шесть раз в жизни, а говорили в общей сложности четыре. И тем не менее он чувствовал, что знал Шерлока лучше всех в своей жизни, даже лучше Мери, после их совместной жизни.

А Шерлок определённо знал его.

Хотя это казалось нелепым, но, похоже, Шерлок хотел его. Хотел быть с ним. Никто не смотрел на Джона так, как Шерлок. Как на яркий источник света, слепящий глаза.

От понимания у Джона закололо в сердце.

Наконец, Джон огляделся и обнаружил себя перед книжным магазином «Жорж Санд». Ноги сами переступили порог.

– Джон, – поздоровалась Ирен, похоже, она была рада его видеть. – Как твои дела?

«Не знаю» было бы странным ответом на вопрос. «И, ради всего святого, – подумал Джон, – я же англичанин». Поэтому он сказал:

– Всё хорошо.

Но его врождённая честность – или скорее всего скептичное выражение лица Ирен – побудили его добавить:

– Чувствую себя немного уставшим сегодня.

Салли, которая выставляла книги на полку неподалёку, хихикнула, но ничего не сказала.

Ирен проводила Джона к уютным креслам и усадила его в одно из них. Секунду спустя она протянула ему чашку чая и уселась напротив.

– Должно быть, я немного прямолинейна, – сказала она.

– Похоже, в этом вся ты, – ответил Джон, слегка позабавленный.

– Вы с Шерлоком пришли к согласию?

Чай был прекрасным, и Джон просто смаковал его некоторое время.

– «Пришли к согласию»? Что вообще это значит?

Салли, конечно, не могла слишком долго хранить молчание.

– Ха, – сказала она. – Может, Джон, наоборот, одумался.

Ирен грозно посмотрела на неё, и та вернулась к полкам.

– Я имею в виду, Джон, признали ли вы оба, что сходите с ума друг по другу?

Джон наклонился вперёд и аккуратно поставил чашку на маленький столик.

– Ну, разве ты не романтичная натура, Ирен?

Она лишь глянула на него.

Наконец Джон вздохнул.

– Я знаю о чувствах Шерлока.

Салли издала неясный звук. Они оба не обратили на неё внимания.

– А он знает о твоих чувствах? – беспощадно спросила она.

Джон закашлялся смехом.

– Не уверен, что я знаю, – ответил он, хотя это было похоже на ложь.

– Ох, дорогой. Ты сомневаешься.

– Это… непросто.

– А кому сейчас легко? – Ирен лишь смерила его взглядом. – Я очень хорошо знаю Шерлока Холмса, – проговорила она. – Если он… заявил о чувствах, он никогда не откажется от своих слов, Джон.

– Знаю. Знаю, – прошептал Джон. Затем он опять вспомнил, как Шерлок смотрел на него. Какое безумие было даже подумать, чтобы отвернуться от этого взгляда. Внезапно он встал.

– Мне пора, – сказал Джон.

Ирен открыла рот, но затем закрыла, ничего не сказав. Она кивнула ему.

Дверь в студию была заперта.

Джон позвонил, подождал и позвонил опять.

В дверях соседнего со студией дома появилась беременная женщина. Она затараторила на французском. Джон ни слова не понял, но общий посыл был ясен.

Безумца не было дома. Что-нибудь передать ему?

– Нет, – начал Джон, качая головой, но затем сказал, – Передайте ему, пожалуйста, что заходил Джон.

Она кивнула, он поблагодарил её и разочарованно ушёл.

Однако он продолжил прогулку, погрузившись в размышления, и к тому времени, когда, наконец, вернулся домой, то привёл мысли в порядок. Что важнее, Джон определился и сердцем. Оставалось так много нерешённых проблем, но он радовался как сумасшедший.

Джон чувствовал себя влюблённым.

Комментарий к Глава 20. Великие печали

Пользуясь случаем приглашаю вас в свой мультифандомный паблик) Там я также публикую свои переводы статей на тему фанфикшена. Буду рада вас видеть! https://vk.com/milk_blue

========== Глава 21. Куда я должен идти ==========

Шампанское, Джозефина Бейкер и поцелуи в парижской ночи

Я чувствую судьбу в том,

Чего боюсь.

Учусь идти туда,

Куда я должен.

– Теодор Рётке

Шерлок пригнал свой Лейланд-8* из соседнего гаража, где автомобиль надёжно хранился и был под рукой в те редкие случаи, когда был нужен Шерлоку. Майкрофт отдал ему машину, когда сам купил Роллс, на котором теперь перемещался по Парижу. Шерлока не заботил престиж автомобиля, лишь бы тот вёз его туда, куда нужно. Сегодня он захотел выбраться из города и порисовать на пленере.

Его всегда наполняло глубокое удовлетворение, когда он стоял у мольберта, окружённый пасторальным пейзажем, в компании лишь своих красок, кистей и мыслей. Как раз то, что нужно сегодня. Он собрал свои принадлежности, прихватил термос с чаем, пару круассанов и покинул квартиру.

Выдалась прекрасная погода для загородной поездки, и он уже некоторое время рисовал старый фермерский домик в поле, находящийся прямо под холмом, на котором Шерлок установил свой мольберт. Спустя пару часов он растянулся в пышной зелени и пил чай с круассанами. Шерлока не покидало ощущение, что хотя он и был более расслаблен, чем раньше, в то же время, достичь того уровня удовлетворения, на который он рассчитывал, не удалось.

Причина не являлась загадкой.

Он тосковал по Джону Уотсону. Полнейшая нелепость, честное слово, учитывая, как мало времени они провели вместе.

Шерлок вытянул ноги в траве и размышлял, как так получилось. Он пришёл к умозаключению, что Джон на самом деле стал его с того самого дня в госпитальной палатке и то, что они больше не виделись с тех пор, не отменяло этого факта. Шерлок так долго терзался желанием, утратой и нуждой, сам не понимая, что же упустил в жизни, а теперь знал. Чего Шерлок не знал, как ему жить дальше, если Джон снова исчезнет.

Он не верил, что Джон сможет так поступить.

Через несколько минут он встал и вернулся к мольберту.

На этот раз он позволил себе задержаться в более приятных размышлениях. Он думал о том, как по своему обыкновению работает в студии, но в своих мечтах, он не был один. Джон сидел рядом, читал или писал, или пил чай, но всегда наблюдал за Шерлоком. Иногда они сидели в тишине, но чаще всего Джон говорил с ним своим спокойным, мягким голосом. Шерлок уже знал, что голос Джона обладал силой сглаживать раздражающие острые углы жизни и смягчать все её шероховатости.

Он всей душой принял, что нуждается в Джоне, что вовсе не сущий пустяк для мужчины, который никогда не признавал, что нуждается в ком-то или чём-то, кроме, возможно, своего искусства.

Стоял ранний вечер, когда он собрался, снова сел за руль и поехал обратно в Париж.

Он открывал дверь, когда мадам Баски выглянула из окна второго этажа и посмотрела на него.

– У вас был гость, – сказала она. Жена пекаря превосходно несла свой караул.

– О, – отозвался он с лёгким интересом. Вероятно потенциальный клиент. Или Мориарти, с которым он сейчас не особо хотел видеться.

– Есть сообщение для меня?

– Только имя. Жан.

Шерлок чуть не выронил рюкзак.

– И всё? Только имя?

Мадам Баски пожала плечами, как могла только жена пекаря-француза. Затем её муж позвал изнутри дома, и она нахмурившись исчезла из окна.

«Проклятье», – подумал Шерлок, заходя внутрь и поднимаясь по лестнице. Почему он не ждал Джона? Конечно, это глупость, не мог же он просто сидеть и ждать, пока тот не соизволит явиться.

Лучше бы он так и сделал.

Из-за того, что Шерлок относился к своим инструментам с чрезвычайной заботой, он потратил некоторое время на раскладывание их по своим местам. Покончив с рутиной, он отправился в спальню и переоделся из рабочей одежды в чёрный костюм, хрустящую белую рубашку и изумрудный шёлковый жилет. Он остановился перед зеркалом, посмотрелся, а затем слегка взъерошил волосы.

Если Джон приходил сюда, разве у него нет права прийти к Джону? Это казалось вполне логичным и всего лишь справедливым.