Текст книги "Снег на песке (СИ)"

Автор книги: Мурзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 35

Бьянка похолодела. «Мечи» неотрывно смотрели на нее, и выражения их лиц не предвещали ничего хорошего. Что делать? Признаться, что она женщина? Но какова будет их реакция? Вдруг они взбеленятся из-за того, что она так долго их обманывала? Вдруг захотят ее изнасиловать?

Или не признаваться, и выставить Амрена мужеложцем?

– Спокойно, Назир, – вкрадчиво произнес Джамиль. – Не нужно бросаться голословными обвинениями. Пускай наш юный друг сам все расскажет. Наверняка они не делают ничего дурного, правда ведь, Бен?

Бьянка недоуменно повернулась к нему. Он за нее заступается? Выжидающий взгляд темных глаз, кривая ухмылка в козлиную бородку… Нет, не похоже.

– Мы не делаем ничего такого, – попыталась оправдаться она.

Джамиль насмешливо выгнул бровь.

– Вот видите, – обратился он к соратникам. – Я ведь говорил. А то, что Амрен бросил свою любовницу, а Бен все ночи напролет проводит в его комнате – это простое совпадение. Они всего лишь, скажем… играют в шахматы. Так ведь, Бен?

Вот мразь! Самое смешное, что он прав – они с Амреном действительно играют в шахматы, читают книги, разговаривают обо всем на свете. Но разве бандиты в это поверят? Придется признаваться.

Она набрала в грудь побольше воздуха…

– Что здесь происходит? – раздался знакомый голос, и на пороге показался Амрен.

Прислонившись к дверному косяку, он скрестил руки на груди и обвел присутствующих внимательным взглядом. Назир весь скукожился и будто сделался ниже ростом, Джамиль однако не стушевался.

– Хорошо, что ты здесь, Амрен, мы с Беном как раз говорили на тему ваших с ним отношений.

– Что ты имеешь в виду? – поднял брови тот.

– Всем известно, что мужеложство – смертный грех, преступление против воли милосердного Бурхана, – больше обращаясь к наемникам, чем к атаману, сказал Джамиль.

– К чему ты клонишь? – недобро прищурился Амрен.

– К тому, что мы не можем подчиняться говномесу, – ответил тот.

В руке Амрена мигом оказался кинжал. Одним махом преодолев расстояние до заместителя, он обхватил его локтем за шею и приставил лезвие к его горлу.

– Повтори, что ты сказал! – прорычал он и слегка надавил. Струйка крови медленно поползла в распахнутый ворот рубахи.

Наемники застыли на своих местах, боясь пошелохнуться. Лишь Абдул начал неторопливо подниматься из-за стола.

– Послушай, атаман, если Джамиль клевещет – прирежь его как собаку, – пробасил он. – Но если он говорит правду…

У Бьянки не выдержали нервы.

– Все, хватит! – заявила она и стянула с головы тюрбан. – Я женщина!

Пышные волосы упали на плечи, и наемники ошарашено уставились на нее. Воцарилась мертвая тишина. Бьянка обвела взглядом столовую – кругом лишь отвисшие челюсти и вытаращенные глаза.

– Бурхан всемогущий! – наконец вырвалось у Омара.

– Берешь свои слова обратно, или мне вбить их в твою глотку? – поинтересовался Амрен, убирая кинжал от горла Джамиля.

– Прости, атаман, мы и вправду не знали, – растерянно пролепетал тот.

– Вот это женщина! – восхищенно протянул Абдул. – Любого из нас за пояс заткнет!

– Эй, Назир, – насмешливо хмыкнул Калед, – сколько раз тебя уделывала девчонка?

– Иди в жопу, – тявкнул тот и тут же схлопотал подзатыльник.

– Бьянка моя невеста, – Амрен притянул ее к себе. – Если кто хоть пальцем ее тронет, если хоть один волосок упадет с ее головы…

– Что ты, что ты, – залебезил Джамиль. – Женщина атамана – это святое.

– Понял, недоумок? – Бьянка глумливо показала Назиру язык.

Тот скорчил обиженную рожу и отвернулся.

***

Время давно перевалило за полночь, а Амрен все еще не вернулся домой. Бьянка лежала в постели и ждала его, то и дело проваливаясь в тяжелое забытье. Было очень жарко, простыня намокла от пота, и даже раскрытое окно не спасало от духоты.

Она рассказала Амрену о визите Лейлы, но умолчала о том, что та хотела ее убить. Пускай он пропесочит нерадивых стражников за то, что впустили ее без разрешения, но мало ли, как он отреагирует на покушение. Вдруг захочет отомстить и попадется в руки ее муженьку? Не стоит лишний раз подвергать его опасности.

Где же он? Почему так долго его нет? Бьянка никак не могла привыкнуть к его отсутствию, каждый раз страдая от ноющего беспокойства за его жизнь. В тревожных раздумьях она не заметила, как задремала. Сквозь неглубокий сон ей почудилось, будто стукнула дверь. Она распахнула глаза, сердце учащенно забилось.

– Эй, ты спишь? – послышался тихий голос Амрена.

Наконец-то вернулся! Живой и невредимый! Бьянка вскочила с постели. Амрен притянул ее к себе и торопливо поцеловал.

– Пойдем со мной, – сказал он.

– Куда?

– У меня для тебя кое-что есть.

Быстро одевшись, Бьянка отправилась следом за возлюбленным. Они спустились в подвал. Она была здесь всего один раз – когда Назир показывал ей оружейную. Тусклый свет факелов выхватывал из полумрака желтоватые каменные стены и несколько дверей с небольшими решетчатыми окошками. Амрен остановился у одной из них и отпер массивный замок.

Прежде чем войти, он обхватил Бьянку за плечи и заглянул ей в глаза.

– Ничего не бойся. Я с тобой.

Она удивленно посмотрела на него.

– О чем ты?

Амрен распахнул дверь, и Бьянка увидела человека, прикованного за руки к свисающим с перекладины цепям. В тот же миг она узнала массивную фигуру, всклокоченную бороду… Ноги подкосились, а подбородок задрожал так сильно, что зубы дробно застучали друг о друга.

Это был тот, кто снился ей в кошмарах. Тот, кто сломал ее жизнь.

Капитан Умберто.

Он поднял голову. Из-под косматых волос сверкнули безумные глаза. Бьянка почувствовала, что задыхается. Безотчетный страх окутал ее густым туманом, и ей дико захотелось убежать. Чудовище, терзавшее ее мысли на протяжении нескольких месяцев, предстало перед ней во плоти. Мутной волной нахлынули воспоминания – она вновь лежала на кровати обездвиженная, голая, беззащитная, а он снова резал и насиловал ее.

Не помня себя от ужаса, она развернулась и кинулась прочь, но тут же уткнулась в грудь Амрена. Он крепко обнял ее.

– Не бойся, любовь моя, я рядом. Он ничего тебе не сделает.

Его ладони ласково гладили ее по спине, а от тела исходило умиротворяющее тепло,

разгоняя липкий морок страха. Бьянка прижалась к нему, вдохнула чуть уловимый запах меда и сандала, и ощутила, как тают сжимающие сердце ледяные тиски. Дрожь в ногах затихала, пульс замедлялся, кошмар отступал.

Когда она успокоилась, Амрен мягко отстранился и заглянул ей в лицо. В полумраке его глаза казались бесконечно глубокими.

– Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал? – спросил он.

Месть. Такое горькое сладкое слово. Она так долго мечтала об этом. Представляла, как выслеживает это животное, как вонзает кинжал в его жирное брюхо. Как он корчится, словно раздавленный слизень, как визжит, будто резаная свинья. Ярость и ненависть все эти месяцы едкой кислотой сжигала ее изнутри, острыми крючьями рвала душу на части, не позволяя обрести покой.

И вот он здесь. Связанный, беспомощный. Совсем как она тогда. Наконец она отомстит. За себя. За сестру. За всех тех девушек, что он похитил и искалечил по своей чудовищной прихоти. Эта тварь недостойна жить и дышать.

– Дай мне кинжал, – попросила Бьянка.

На лице капитана отразился животный страх.

– Кто вы такие? – залепетал он. – Что вам от меня нужно?

Поигрывая лезвием, Бьянка подошла к нему и пристально взглянула в его глаза.

– Узнаешь меня, мразь? – тихо спросила она.

Умберто вначале непонимающе уставился на нее, а через пару секунд его челюсть отвисла, а брови полезли на лоб. Он узнал ее. В воздухе явственно повеяло мочой.

– Обоссался, шакал, – со злостью бросил Амрен и повернулся к Бьянке. – Он твой. Делай с ним все, что хочешь. Пускай эта погань помучается как следует.

– Пожалуйста, пощадите меня, – униженно забормотал капитан, пытаясь отпрянуть от неуклонно приближающегося кинжала. – Я заплачу. У меня есть деньги. Я дам вам целую кучу денег, только не убивайте меня… А-а-а!!!

…Нечеловеческие вопли Умберто стихли лишь тогда, когда его собственный член перекрыл ему глотку…

***

На улице уже светало, когда Бьянка вновь поднялась на второй этаж. Ее била крупная дрожь, одежда насквозь пропиталась кровью, рот сводило от металлического привкуса на зубах. Ноги тряслись, и Амрену пришлось поддерживать ее за плечи, чтобы она не свалилась на пол. Она отомстила! Ублюдок мертв! Жаль только, что он слишком быстро потерял сознание, и большинство ножевых ударов пришлось уже на бездыханное тело. Он страдал от силы пару десятков минут, она же терзалась в агонии несколько месяцев. Но теперь все кончено. Чудовище горит в аду, и больше не имеет над ней власти.

Амрен завел ее в покои.

– Ложись, тебе надо поспать.

– Я вся в крови, – пробормотала она. – Мне нужно помыться.

– Идем, я помогу тебе.

Они вошли в ванную комнату. Бьянка стянула с себя липкую одежду и, опираясь на руку возлюбленного, залезла в ванну. Открыв воду, Амрен стал набирать ее в ковш и лить ей на плечи. Первые струи, стекающие с нее, были красными от крови, затем посветлели. Она устало закрыла глаза, позволив ему тереть себя мочалкой.

Бьянка чувствовала, как вместе с кровью насильника смывается грязь, в которой она жила все эти месяцы. Тело очищалось, и убегающие потоки воды уносили из памяти пережитый кошмар. Как будто все это время она смотрела на мир через мутное стекло, с которого сейчас стирали пыль, и сквозь него вновь проступали яркие краски погожего дня. Грудь наполнялась удивительным чувством свободы, а с плеч будто свалился тяжелый давящий камень. По щекам потекли слезы, а с ними из души постепенно уходила боль и ненависть к самой себе.

Амрен помог ей выйти из ванны и завернул в большое полотенце.

– Тебе нужно отдохнуть, – он, словно ребенка, подхватил ее на руки и отнес на кровать.

Бьянка без сил опустилась на мягкую перину, глаза тут же закрылись. Уже сквозь дремоту она почувствовала, как его руки разматывают влажное полотенце и накрывают ее легким одеялом.

– Спасибо, – пробормотала она и провалилась в глубокий сон.

***

Когда Бьянка проснулась, солнце уже скрылось за горизонтом, и сквозь распахнутое окно комнату заливал перламутровый свет вечернего неба. Она зевнула и лениво потянулась. Вставать совсем не хотелось. Ей показалось, будто что-то неуловимо изменилось то ли в окружающем мире, то ли в ней самой. Она вдохнула прохладный воздух, напоенный запахом морской соли, и вдруг поняла, что больше не ощущает себя грязной. Она простила себя, и ей стало так легко, будто лопнул сжимающий грудь кованый обруч, давая наконец свободу измученной душе.

Перевернувшись на бок, Бьянка увидела Амрена. Он лежал рядом и листал книгу, пользуясь последними отблесками уходящего дня. Их глаза встретились. Он улыбнулся.

– Проснулась, моя красавица?

– Угу. Я долго спала?

– Пятнадцать часов.

– Ого… А что с этим… – она осеклась.

– Не волнуйся, парни уже обо всем позаботились.

Бьянка хотела было встать, но осознала, что под одеялом полностью голая. Перевернувшись на живот, она выставила наружу руку.

– Спасибо тебе, – тихо сказала она.

Амрен накрыл ее ладонь своей.

– Тебе полегчало?

– Да. Очень.

– Это главное для меня.

– Я чувствую себя по-другому. Будто камень с души свалился.

– Очень рад это слышать, – черные глаза смотрели на Бьянку с искренней нежностью. – Этот пес получил по заслугам.

– Как тебе удалось притащить его сюда?

– Мы долго за ним следили. Схватили его на выходе из кабака. С ним был еще какой-то усатый тип, наверное помощник.

Пабло…

– И что с ним?

– Абдул перестарался и нечаянно свернул ему шею.

В душе зашевелилась жалость, но в следующий момент Бьянка вспомнила, что он, как и Умберто, занимался похищением людей. И тоже насиловал ее. Что ж, туда ему и дорога.

– И поделом ему, – сказала она.

– Вот и я так подумал. Гнусные работорговцы недостойны жить на этой земле.

– Ты прав, любимый.

– Хочешь есть? – внезапно спросил Амрен.

Бьянка прислушалась к своим ощущениям.

– Пока нет, спасибо.

– Как хочешь.

Он погладил ее по руке. Пальцы пробежались вверх до основания шеи, легко массируя затекшие мышцы. Кожа тут же покрылась мурашками.

– Как хорошо, – Бьянка закрыла глаза.

– Ты так напряжена, – заметил он. – Хочешь, я разомну тебе спину?

Неожиданно. Но… заманчиво!

– Да, – нерешительно ответила она, – пожалуй, мне бы это сейчас не помешало.

***

В воздухе витал кедровый дымок из курильницы, а руки Амрена пахли апельсиновым маслом. Бьянка лежала на животе, зарывшись лицом в подушки. Теплые ладони нежно и уверено скользили по обнаженной спине, разминая уставшие мышцы и наполняя все тело блаженной расслабленностью.

– Я в раю, – пробормотала Бьянка, растворяясь в неге и удовольствии.

Звякнули амулеты, горячие губы дотронулись до кожи между лопатками, от чего вдоль позвоночника пробежала раскаленная волна. Это было так приятно, что хотелось продлить эти ощущения, но Амрен выпрямился и снова занялся ее спиной.

Медленные чувственные прикосновения заставляли Бьянку тихо мурлыкать от наслаждения. Амрен размял ей поясницу, и спустился на ягодицы, легонько сжимая их. От возбуждающих круговых поглаживаний низ живота свело острым желанием, по всему телу растекся огненный жар.

Амрен плавно прошелся по ногам до самых щиколоток, затем взял ступню и принялся массировать, уделяя бережное внимание каждому пальцу.

– Как хорошо, – простонала Бьянка. – Осторожней, а то я могу и привыкнуть.

– Я этого и добиваюсь, – вторая стопа оказалась в его умелых ладонях.

Когда Бьянка окончательно растаяла от удовольствия, теплые руки возлюбленного неспешно вернулись назад, плавно скользнув по внутренней стороне бедер к промежности. С губ слетел протяжный стон, спина невольно прогнулась, подставляя изнемогающую плоть под упоительные ласки. Дразнящие касания пальцев отзывались восхитительно сладостными волнами, и Бьянка едва не сорвалась в бездну блаженства, остановившись на самом краю.

– Подожди, – она перевернулась на спину.

Амрен сидел на кровати, а она лежала перед ним обнаженная, обхватив ногами его бедра. Его взгляд ненасытно ощупывал ее, полыхая от вожделения, приоткрытые губы влажно поблескивали в красноватом мерцании свечей. Бьянке безумно захотелось, чтобы он подмял ее под себя, вжал в кровать своим сильным телом и овладел ею.

Он налил немного масла на ладони и потер их друг о друга. Его руки невесомо заскользили по груди и животу, погружая Бьянку в сладкую, сбивающую дыхание истому, заставляя страстно извиваться, открываясь для пьянящих прикосновений. Она больше не могла терпеть, желание стало невыносимым.

– Возьми меня, – шепнула она, глядя прямо в его глаза.

Он на миг застыл, задержав ладони на ее груди.

– Ты уверена?

– Да.

Его штаны моментально полетели в угол. Амрен склонился над ней, амулеты с легким позвякиванием коснулись ямочки между ключицами.

– Если что-то придется не по душе – сразу скажи, – прошептал он ей на ухо.

– Иди ко мне! – она притянула его к себе, закрывая ему рот жарким поцелуем.

Бьянка упивалась его губами и языком, а ее ладони неистово скользили по крепкой спине и сильным плечам. Она сгорала в огне его тела, сходила с ума от пряного запаха самца, она до боли желала покориться ему и сполна насытиться его любовью.

Когда восхитительный поцелуй наконец прервался, Амрен оперся на руки и неспешно подался вперед. Бьянка ощутила, как он медленно входит в нее. Она зажмурилась и судорожно вцепилась в подушку в страхе, что кошмар снова вернется. Амрен остановился и накрыл ее ладонь своей. Их пальцы переплелись.

Бьянка сделала несколько глубоких вдохов. Кошмар не возвращался. То, что происходило сейчас, не имело ничего общего с тем, что случилось на корабле. Сейчас она была с мужчиной, которого любила, и который любил ее. С мужчиной, который защитил ее и отомстил ее врагам. С мужчиной, которому хотелось отдаться и подарить всю себя без остатка.

Обхватив ногами его бедра, Бьянка жадно прильнула к нему. Как же восхитительно ощущать его внутри себя!

– Я люблю тебя, – жаркий шепот коснулся ее уха.

– Я тоже тебя люблю, – отозвалась она.

Плавный толчок. Затем следующий. Так приятно! Каждое движение заставляло все тело сладко трепетать, и Бьянка тихо застонала, растворяясь в бесконечном удовольствии. Амрен начал двигаться быстрее. Она подчинилась его ритму, самозабвенно подаваясь ему навстречу. Боже, как хорошо! Она и не знала, что бывает так хорошо. Этот мужчина будто создан для нее на небесах!

«Я хочу видеть его!»

Распахнув веки, Бьянка взглянула в его лицо, прекрасное в огне полыхающей страсти.

– Амрен, – прошептала она, – как же я люблю тебя!

Он открыл затуманенные вожделением глаза.

– Бьянка, – выдохнул он, склоняясь над ней.

Влажные губы накрыли ее рот. Она упоенно ответила на поцелуй, сходя с ума от переполняющих ее чувств.

Движения становились все быстрее, Бьянка задыхалась от удовольствия, не в силах больше сдерживать рваные всхлипы. Ногти впивались в спину возлюбленного, бедра с готовностью покорялись его напору. Еще несколько резких толчков, и все тело напряглось в мучительно-сладостной судороге. Бьянка больше не могла ни вдохнуть ни выдохнуть, низ живота запульсировал невыразимо прекрасным блаженством, а откуда-то извне, сквозь пелену пылающего мира, до нее донесся протяжный стон Амрена, разделяющего с ней наивысшее наслаждение…

– Это было прекрасно, – прошептала она ему на ухо, когда их сердца замедлили свой бешеный ритм.

– Я никого в этой жизни не любил как тебя, – ответил он, покрывая поцелуями ее лицо.

Бьянка прижалась к его горячему телу, по щекам заструились слезы. Счастье наполняло ее до краев. Она любила пламенно и безрассудно, и все, чего ей хотелось – чтобы этот миг никогда не кончался.

Глава 36

Небо над Мирсадином затянуло синеватой пеленой, сквозь которую бриллиантовой россыпью мерцали звезды. В воздухе разлилась долгожданная прохлада. Амрен и Бьянка проводили время на крыше, наслаждаясь ароматом цветов и трелями цикад. Рядом с ними стоял низкий столик с шербетом, орехами и курагой.

Амрен сидел на расстеленном ковре, опираясь спиной на парапет, а Бьянка удобно примостилась перед ним. Пальцы зарывались в ее густые шелковистые волосы, перебирали тугие пряди, заплетая их во множество косичек. Лейла никогда не позволяла трогать свои локоны, вечно тряслась над прической, а Бьянка просто млеет от его прикосновений. Как же она прекрасна! Он никогда не встречал женщин, подобных ей. Страстная, пылкая, нежная – пьянит как вино, обжигает словно пламя.

Амрен был сполна вознагражден за терпение. За то, что позволил этому бутону раскрыться. За то, что не стал торопить события, хоть это и было той еще пыткой – обнимать, целовать, спать в одной постели – и ничего более. Чтобы не сорваться, приходилось словно подростку то и дело заниматься самоудовлетворением. Но теперь все позади, теперь она безраздельно принадлежит ему, жарко отдаваясь каждую ночь, даруя такое блаженство, о котором он даже и не мечтал.

Амрен склонился к уху возлюбленной и тихо спросил:

– Что ты думаешь об этом стихотворении?

Приходи ко мне огнем на маяке,

Белым снегом на пылающем песке.

Утоли мою томительную жажду,

Ледяной водой в кристальном роднике.

Вознеси меня с собой на небеса,

Свежим ветром мне наполни паруса.

Пусть сияют для меня жемчужным светом

Твои ясные бездонные глаза.

Бьянка задумалась.

– Что-то не припоминаю такого. Это из раннего?

– Угадай.

– Думаю да. Эти строки посвящены какой-то женщине, значит, Ойям писал их в молодости.

– А вот и не угадала, – Амрен легко поцеловал ее в висок. – Это я сочинил.

– Ты? – Бьянка удивленно повернулась к нему.

– Для тебя.

– Спасибо, – смутилась она. – Это так красиво.

– Ничто не сравнится с твоей красотой, – ответил он.

Она хмыкнула.

– Все алькантарцы такие лжецы?

– Все. Кроме меня.

С этими словами Амрен крепко прижал ее к себе. Из груди невольно вырвался счастливый вздох. Вот бы провести так с ней целую вечность! Забыть обо всем на свете и любоваться звездами, ощущая тепло ее тела и вдыхая пьянящий аромат ее волос…

Внезапно идиллию нарушил лязг металла о камень. Встрепенувшись, Амрен тут же вскочил на ноги.

– Что это? – Бьянка попыталась подняться.

Он мягко удержал ее.

– Не вставай, спрячься за выступ. Я посмотрю.

Он бросился туда, откуда раздался шум, на ходу выхватывая кинжал. Так и есть! Крюк! Наклонившись, Амрен одним махом перерезал туго натянутую веревку. Послышался сдавленный вопль и глухой удар тела о землю.

– Скорей! – крикнул он Бьянке. – Поднимай тревогу, на нас напали!

В подтверждение его слов снизу прилетело сразу несколько крючьев. Засвистели стрелы, а со стороны ворот донесся лязг мечей: враги атаковали стражу!

Амрен схватил со столика поднос и, прикрываясь им от стрел, заметался по крыше, перерезая веревки. Где-то на противоположной стороне наступление сдерживал Омар, но похоже нападающих было слишком много.

Оглушительно зазвенел тревожный колокол. Слава Бурхану, Бьянке удалось до него добраться!

Снизу послышался топот многочисленных ног: «Мечи» высыпали в сад.

– Что случилось, атаман?

– На нас напали! Шестеро на защиту ворот, остальные – ко мне!

Осторожно выглянув из-за каменного зубца, Амрен увидел целое море сверкающих факелов. Бурхан помилуй, сколько же их?

– Эй, кто вы такие, и что вам нужно? – крикнул он нападающим.

– Именем милосердного Бурхана мы пришли арестовать твою шайку! – пророкотал низкий голос, и Амрен узнал Бахтияра – капитана городской стражи.

Лейла! Эта гиена все-таки натравила своего муженька. Вот сука!

– Катись к шайтану, – огрызнулся Амрен.

– Сдавайся, мерзавец!

– Приди и возьми меня, если я тебе нужен.

Рядом возникла Бьянка и швырнула ему саблю. Вот умница, успела сбегать за оружием! Одним кинжалом много не навоюешь.

– Уходи, спрячься внутри, – велел ей Амрен.

– Ты и правда думаешь, что я это сделаю? – хмыкнула она.

– Бьянка, это не шутки.

– А я и не смеюсь.

Что за упрямая девчонка!

– Ладно, я с тобой потом поговорю, – буркнул Амрен, поворачиваясь на стук очередного крюка.

Из-за парапета показалась голова противника. Взмах клинком – и она полетела вниз, а вслед за ней – обезглавленное тело. Рядом появился еще один враг. Амрен кинулся было к нему, но Бьянка опередила его. Схватив чужака за волосы, она по самую рукоять вогнала ему в глазницу кинжал.

– Ты быстро учишься! – с одобрением заметил Амрен.

– У меня самый лучший учитель, – отозвалась она.

Вокруг кипела ожесточенная битва. Оглушительный лязг стали перемежался яростными выкриками дерущихся, воздух помутнел от дыма десятков факелов. Амрен и Бьянка спиной к спине отбивались от нападающих, остальные соратники удерживали оборону в других местах. Но как бы храбро не сражались «Мечи», врагов было слишком много. Они лезли со всех сторон, неумолимо оттесняя наемников с крыши. Мимо со свистом пролетали стрелы, Омар упал, схватившись за плечо. Плохи дела. Нужно что-то предпринять, иначе всем придется туго.

– Эй, Бахтияр! – крикнул Амрен.

– Чего тебе, пес? – послышалось снизу.

– Довольно проливать кровь! Тебе ведь нужен я, так сразись же со мной как мужчина, а не нападай исподтишка как трусливый шакал.

– Впусти меня, и мы сразимся.

– Вели своим людям прекратить наступление, и я открою ворота.

Бьянка судорожно вцепилась в его руку.

– Нет, Амрен, что ты делаешь!

– Спокойно, солнце, так будет лучше для всех, – он торопливо прижал ее к себе.

– Не надо, он убьет тебя!

– Пусть попробует.

Между тем атака прекратилась, шум битвы утих.

– Впусти меня! – велел Бахтияр.

– Открыть ворота, – приказал Амрен.

Наемники подчинились. Створки распахнулись с тяжелым скрипом, и во внутренний двор вошло не менее сорока человек. Против такой армии «Мечи» явно бы долго не продержались.

Бахтияр выхватил из ножен огромную саблю.

– Иди сюда, шакал! Сейчас Бурхан рассудит, кто из нас прав.

– В чем моя вина? – поинтересовался Амрен.

– Ты оскорбил мою жену!

– Каким образом?

– Она сказала, что ты преследуешь ее, стоит лишь ей выйти из дома. Не даешь ей проходу, предлагаешь всякие непристойности. Я научу тебя уважать чужих жен!

– Клянусь Бурханом, я на нее больше и не взгляну, – насмешливо бросил Амрен. – Можешь так ей и передать.

– Слишком поздно! Сейчас ты умрешь!

«Мечи» и люди Бахтияра столпились в центре двора. Голоса утихли, и лишь треск факелов отчетливо раздавался в воцарившейся тишине. Соперники принялись кружить по площадке, неотрывно глядя друг другу в глаза. Бахтияр был опасным противником, говорили, что он одним взмахом срубает сразу три головы. Амрен сознавал, что ему придется проявить все свое мастерство, если он хочет выйти из этой схватки живым.

Несмотря на массивное телосложение, Бахтияр двигался легко и грациозно словно хищный зверь. Его лицо кривила самодовольная ухмылка, сабля угрожающе поигрывала в руке. Амрен был вынужден поворачиваться следом, выставив перед собой острие, чтобы не дать врагу зайти за спину.

Внезапно ноги Бахтияра чуть сбились с устоявшегося ритма. Сейчас он нападет! Амрен моментально собрался. И действительно, в следующий миг соперник с кровожадным оскалом бросился на него. Амрен отскочил и парировал атаку. Сабли столкнулись с оглушительным лязгом, кривые лезвия со свистом замельтешили в ночном воздухе. Бахтияр яростно наступал, широко размахивая клинком, Амрен едва успевал отбивать его удары.

– Я прикончу тебя! – прорычал Бахтияр, совершая мощный выпад.

Его рука взметнулась вверх. Амрен быстро пригнулся, и сабля резко просвистела над головой, потоком воздуха вздымая волосы на макушке.

– Попробуй! – огрызнулся он.

Противники на миг разошлись.

– Я вырву твою печень! – грозно вращая саблей, Бахтияр снова кинулся в бой.

Лезвия ударились с металлическим звоном. Сердце отчаянно стучало в груди, в жилах кипела раскаленная кровь. Клинки неистово бились друг о друга. Бахтияр неуклонно наступал, сабля взлетала вверх и рывком опускалась вниз. Амрен с трудом парировал бешеные удары. Ему приходилось понемногу отходить, и в следующий момент он уперся спиной в дерево на краю площадки. Проклятье! Собрав все силы, он сделал резкий напористый выпад. От неожиданности Бахтияр упал на спину, но ловко кувыркнулся через голову и снова вскочил на ноги.

– Ах ты щенок, – взревел он, стремительно бросаясь на Амрена.

Лезвия со скрежетом скользнули до самой гарды. Соперники принялись топтаться на месте, пытаясь повалить друг друга на землю. Бахтияр свирепо скалил зубы, глаза налились кровью, на лбу вздулись вены. Амрен ударил его в челюсть эфесом. Враг отшатнулся, невольно делая несколько шагов назад.

– Тебе конец, – рявкнул он.

С быстротой молнии он выхватил кинжал и швырнул его в Амрена. Тот едва успел уклониться, и нож со свистом пролетел мимо уха.

Соперники вновь схлестнулись в ожесточенном поединке. Амрен парировал размашистые удары, пытаясь улучить подходящий момент для контратаки. Пот заливал лицо, сердце колотилось словно безумное. Лезвия столкнулись в очередной раз, Бахтияр резко провернул клинок и выбил оружие из руки Амрена. Сверкнув полированной сталью, сабля улетела куда-то в сторону. Зрители ошеломленно ахнули.

С ликующим ревом Бахтияр бросился на Амрена. В последний момент тот откатился вбок и клинок врезался в площадку, выбив из нее фонтанчик песка.

Кувыркнувшись через плечо, Амрен снова вскочил на ноги. Шайтан! Без оружия ему конец!

– Амрен! – вдруг раздался голос Бьянки.

Быстро оглянувшись, он увидел летящую к нему саблю. Вздернув руку, Амрен схватил ее за эфес и вовремя успел отбить мощный удар Бахтияра. Лезвия снова заплясали в смертельном танце. Амрен парировал очередную атаку. Бахтияр на секунду отпрянул, а затем сделал молниеносный выпад с разворота. Что-то резко обожгло правое плечо. Ладонь на миг инстинктивно прижалась к ране, пальцы ощутили теплую кровь.

Бьянка пронзительно закричала. Краем глаза Амрен заметил, как она рванула с места, но Абдул схватил ее за локоть, не давая вмешаться.

Царапина. Не смертельно. Но впредь лучше не совершать подобных ошибок.

Секундная пауза для оценки обстановки. Бахтияр с бахвальством вертел саблю в руке, широкие ноздри раздувались от гнева, крупные белые зубы сверкали в спутанной бороде. В следующий миг он снова атаковал. На Амрена посыпался град стремительных ударов. Он отбивался из последних сил. Отчаянно не хватало воздуха, с каждым взмахом сабля казалась все тяжелее, кровь пропитала рукав насквозь.

Амрен облизал пересохшие губы. От раскатистого лязга гудело в голове. Он сделал ложный выпад, и враги опять сцепились в клинче. Искаженное бешенством лицо Бахтияра оказалось совсем рядом. Он свирепо таращил глаза, капли пота стекали по широкому лбу.

Сейчас или никогда! Амрен рванулся и резко ударил его в корпус плечом. Потеряв равновесие, тот опрокинулся на спину. Оружие выпало из его руки.

Склонившись над ним, Амрен приставил лезвие к его горлу.

– Давай! Прикончи меня, щенок, – тяжело дыша, оскалился Бахтияр.

Зрители выжидающе молчали, воздух будто сгустился от напряжения.

Амрен швырнул саблю на песок и протянул Бахтияру ладонь.

– Вставай. Мне незачем тебя убивать.

***

Мелодичные звуки лютни смешивались с нестройным гомоном толпы: таверна была битком набита посетителями. К Амрену и Бахтияру подошел усатый трактирщик.

– Изволите еще вина, достопочтенные господа? – с заметным ангалонским акцентом спросил он.

– Давай! – пьяно махнул рукой Бахтияр. – Принеси лучшего вина моему другу Амрену. Сегодня я угощаю.

– Ты же бля… бле… блюститель закона, – ухмыльнулся Амрен, когда хозяин удалился, – разве ты не должен закрыть это заведение?

– С ума сошел? – вытаращился тот. – Чтобы меня весь город за это проклял? И, скажи на милость, где я сам буду пить, если закрою этот трактир?

– Логично, – Амрен потер забинтованное плечо и отправил в рот кусок ноздреватого сыра.

– Слушай, эта девочка, что бросила тебе саблю – твоя жена? – поинтересовался Бахтияр.

– Угу, – Амрен решил не вдаваться в подробности.

– Хорошая… Не то что моя гадина. Тонуть буду – руки не подаст.

Вернулся трактирщик. Он поставил на стол расписной глиняный кувшин.

– Извольте! Вино с лучших виноградников Кастиллы. Прошу, господа!

– Смотр-ри у меня, если окажется кислятина, я тебя арестую! – грозно нахмурился Бахтияр.

– Что вы, что вы! Высший сорт! – торопливо залепетал кабатчик.

– Ладно, иди! Принеси нам еще сыра!

– Сию минуту.

Ангалонец суетливо удалился, а Бахтияр, облокотившись на стол, вперил в Амрена пристальный взгляд.

– Вот скажи мне честно, – заплетающимся языком спросил он, – у тебя с моей бабой что-то было?

– Конечно нет, – притворно возмутился Амрен. – Как ты можешь такое спрашивать? Я с ней даже не знаком.

– А откуда она тебя тогда знает? – с подозрением прищурился тот.

– Да меня весь город знает, – с напускным равнодушием Амрен откинулся на спинку стула.