Текст книги "Урок любви (СИ)"

Автор книги: Mouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

8.5.

– Может, пригласим Брайана и Джастина на ужин? – предложил Майкл, не отрываясь от компьютера. Он чувствовал, как Бен смотрит на него, но намеренно не смотрел ему в глаза.

– Майкл, – судя по интонации, Бен догадался, что затеял Майкл.

– Что? – устало ответил тот.

– Что тебе известно кроме того, что Пол и Брайан больше не вместе? – спросил Бен, отложив в сторону очередную проверенную контрольную работу.

– Брайан сказал, что Джастин теперь тоже работает в Киннетике, – ответил Майкл.

– И? – вопросительно произнёс Бен.

– Он ужасно переживает из-за него, – Майкл принялся делиться имеющейся информацией, выдавая её маленькими порциями.

– Майкл, – произнёс Бен, явно стараясь показать интонацией, что-то, что затеял Майкл, не настолько гениально, настолько ему самому кажется.

– Послушай, Бен, они должны быть вместе. Я был последним, кто понял это, но ведь это – правда. Брайан снова, впервые за долгое время стал самим собой и…

– И это хорошо? – перебил его Бен.

Майкл усмехнулся, оторвался от компьютера, подошёл к любовнику и устроился у того на коленях.

– Это очень хорошо, – улыбнулся Майкл. – Я так соскучился по нему, – с этими словами он поцеловал Бена, желая показать, что его давние фантазии о совместном будущем с Брайаном остались в далёком прошлом. – Кроме того, мне нужно узнать, не хочет ли Джастин снова работать над «Гневом».

– Майкл, на него сейчас слишком многое свалилось. Ты уверен, что стоит возвращать его в прошлое? Сам подумай, представь, если бы мы с тобой расстались, и если бы ты был художником, захотел бы ты снова и снова рисовать меня? – спросил Бен сидящего на его коленях мужчину и многозначительно посмотрел на него.

Майкл задумался. Ему было бы тяжело рисовать Бена. Это было бы даже не просто тяжело, это было бы невозможно и больно, но, с другой стороны, ему так и не удалось придумать иного способа свести бывших любовников вместе. Ведь супергерой Гнев должен помочь?

– Я просто предложу ему возродить комикс. Если мне покажется, что он не заинтересован, я не буду больше поднимать эту тему, – предложил Майкл.

Бен улыбнулся и поцеловал его в губы.

– Тогда давай пригласим их, но ясно дадим им понять, что мы пригласили их обоих. Им сейчас меньше всего на свете нужно, чтобы они посчитали, что мы их намеренно подставляем, – Бен решил высказать свою точку зрения на вопрос прямо.

Майкл кивнул, сообразив, что любовник прав.

– Тогда как насчёт того, чтобы пригласить их в эти выходные? – предложил Майкл.

– Я – за, – ответил Бен. Он вернулся к проверке контрольных, радуясь, что Майкл, в кои-то веки послушался голоса разума. Джастину сейчас меньше всего на свете нужно, чтобы его силой заталкивали в отношения с человеком, близкие отношения с которым однажды закончились очень и очень плохо.

9.1.

– Расскажите мне об этих снах, – продолжил давить на Джастина Морган. Это был уже третий сеанс, но блондин отказывался обсуждать то, что является причиной его бессонницы.

– Я не испытываю такого желания, – признался Джастин. – Разве мы не можем поговорить о чём-нибудь другом?

– Можем, – согласился Морган, —, но вы упоминали, что у вас бессонница. Судя по тому, что вы уже рассказали, мне кажется, что именно эти сны и являются её причиной, – продолжил давить он.

– Лучше расскажите мне о ваших детях, – предложил Джастин в надежде сменить тему.

– Я не люблю обсуждать свою личную жизнь с… – Морган замолк.

– С клиентами, – договорил за него Джастин.

Психоаналитик кивнул.

– Я должен следить за тем, чтобы не сближаться с клиентами. Мы – не друзья. Друзья не всегда могут быть объективны, а для того, чтобы помочь вам, я должен быть объективен. А потому… – он опять замолчал.

– Я понял. Мы – не друзья, – повторил Джастин.

Психоаналитик кивнул. Джастин нервно огляделся. Когда он записывался на эти сеансы, ему даже не приходило в голову, что это окажется настолько трудно.

– Итак… Ваши сны? – произнёс Морган, возвращая Джастина к теме беседы.

– О них тяжело говорить, – признался Джастин.

– Тогда давайте выберем один из них. Как вы на это смотрите? – продолжил давить Морган.

Джастин встал и подошёл к окну, сожалея, что его нельзя открыть. Во время прошлой сессии он уже пытался и обнаружил, что, видимо, после покраски окно закрыли слишком рано, и рама приклеилась к косяку намертво. Морган обратил внимание, что Джастин опять подошёл к окну и терзает ручку.

– Я не знаю, который выбрать, – сказал Джастин. Он чувствовал себя, как зверёк, загнанный в ловушку. Бодрствуя, он постоянно пытался забыть эти сны. Ему казалось непередаваемой дикостью намеренно вспоминать даже один из них.

– Может быть, тот, о котором вам было бы легче говорить? – терпеливо спросил Морган.

– Если честно, то таких просто нет. То есть, я хотел сказать, все они вызывают у меня абсолютно одинаковые эмоции, – ответил Джастин, стоя спиной к психотерапевту.

– В таком случае, давайте и поговорим об эмоциях, – воспрял Морган. Похоже, что помочь этому клиенту окажется проще, чем он предполагал. В конце концов, именно эти эмоции являются причинами того, что этому блондину постоянно снятся кошмары. Если они вместе смогут разобраться с эмоциями, то, возможно, кошмары исчезнут сами собой.

– Я чувствую себя беспомощным, – тихо сказал Джастин, – абсолютно беспомощным, – произнёс он ещё тише, – бессильным, – добавил он, пытаясь описать словами, что он испытывает во время каждого из этих кошмаров, а если быть совсем уж откровенным, то и в периоды бодрствования тоже, – ещё виновным.

– Для того, кто перенёс то же, что и вы, это абсолютно нормальная эмоциональная реакция. Почему бы нам не обсудить все эти эмоции по очереди? – предложил Морган. – Давайте начнём с беспомощности.

– Да… – согласился Джастин. – Беспомощность, пожалуй, главная из них, – ответил он, заставил себя отлепиться от окна и вернулся на кушетку*. – Ему было так плохо. Почти всё время он находился без сознания, и с каждым днём ему становилось всё хуже, – Джастин помолчал, —, а я ничем не мог ему помочь.

– Что именно вы делали? – спросил Морган.

Джастин задумался.

– Того, что я делал, оказалось недостаточно, – ответил Джастин. – Если быть совсем уж откровенным, я просто не знал, что делать. Большую часть времени я погибал от страха, что я тоже заразился, – продолжил он. – Я продал всё, что только было можно продать, чтобы покупать кое-что на чёрном рынке. Официальная медицина ничего предложить не могла. Я старался не отходить от него, но смотреть, как он стремительно истаивает, было непереносимо. Мне казалось, что с каждым днём его жизнь утекает, как вода сквозь пальцы и… – Джастин замолчал, глядя на сложенные на коленях руки.

Моргану подумалось, что сидящий перед ним молодой художник, возможно, видит внутренним зрением, как жизнь его партнёра, в прямом смысле слова, утекает сквозь его пальцы, и заново переживает этот ужас. В конце концов Джастин поднял голову и посмотрел Моргану в глаза. Моргана потрясла та мука, которую он увидел в глазах клиента.

– Были дни, когда мне хотелось не делать ничего, чтобы всё это закончилось побыстрее, – теперь голос Джастина звучал хрипло.

– Джастин, это абсолютно нормально и естественно. Любой человек на вашем месте испытывал бы тоже самое, – попытался успокоить его психоаналитик.

– Нормально? Естественно? – полупрошептал-полупрошипел Джастин. – Желать больному смерти – это нормально и естественно? Желать, чтобы всё это закончилось побыстрее, чтобы ты смог дальше жить своею жалкою жизнью? Это, по-вашему, нормально и естественно? Я тогда всё время твердил себе, что, как только он умрёт, станет легче. В смысле, ему легче, закончатся его мучения. Но я никак не рассчитывал на то, что останется со мной, – Джастин замотал головой в попытке проглотить вставший в горле ком. Он не заплачет на приёме. Он не заплачет в присутствии этого человека. Он мысленно твердил это как мантру, из последних сил пытаясь удержать себя в руках.

Подавшись вперёд, Морган тихо спросил:

– А что осталось с вами?

– Осознание того факта, что его нет не потому, что он уехал на две недели в отпуск, а потому, что его больше нет, – Джастин поднял голову. В глазах стояли слёзы. Он несколько раз моргнул, а потом снова стал изучать руки.

Морган тоже молчал. Молчал просто потому, что не знал, что на это сказать. Нет той фразы, которой можно было бы разом помочь сидящему перед ним блондину. Поэтому он сделал то единственное, что мог: постарался помочь ему дожить до следующей сессии.

– Я не собираюсь вас заверять, что полностью понимаю вас. Мне самому не доводилось пережить потерю такого масштаба, но скажу вам сразу, я общался со множеством скорбящих, потерявших супруга, и они все, как один, мучились от чувства вины, потому что хотели, чтобы мучения их любимого прекратились побыстрее, а потом им казалось, будто они желали, чтобы самый дорогой человек умер побыстрее, – Морган замолчал, ожидая, когда Джастин поднимет голову и посмотрит на него. – Не вы убили Энди. И вы не желали ему смерти. Он бы неминуемо умер вне зависимости от того, были у вас тогда такие мысли, или нет. Не вы – причина его смерти, – заверил его Морган.

– Вот в этом вы ошибаетесь.

Моргана потрясла абсолютная уверенность в голосе Джастина.

– Причина его смерти – именно я.

Примечание к части

* Я абсолютно не в теме. Ведь психоаналитики укладывают пациентов именно на кушетки?

__________________________

Также как и в главе, посвящённой описанию кольца, я вынуждена расписаться в собственном бессилии. Все слова и все буквы знакомы, но всё равно остаётся ощущение, что в переводе вышел полный бред.

Как я уже говорила, с психоаналитиками, психотерапевтами и психологами я никогда не общалась. Единственный знакомый психиатр (муж маминой подруги) со всеми общается елейным шёпотом, словно он сапёр, идущий по складу с боеприпасами с дефективными детонаторами, которые в любой момент могут жахнуть.

А, может, это мои собственные тараканы работают моим личным психоаналитиком и не дают мне вспомнить, как при мне умирал дорогой мне человек, от которого ловко избавилась больница, и которому не хотели помогать врачи из раз за разом вызываемых мной скорых.

Короче, извините за криво-косой перевод главы.

9.2.

– Он нахамил мне! – заявила Линдси, не отрываясь от работы над фреской.

– Он защищал меня. Вот и всё, – объяснил ей Брайан.

– А я не нападала на тебя. Он усомнился в моих дружеских чувствах к тебе, – Линдси вздохнула. Её до сих пор беспокоили слова Джастина.

Брайан поджал губы и стал ждать, что его подруга скажет дальше.

– Он злился на меня за то, что я не сказала тебе, что я на самом деле думала о Поле.

– Я тоже злился на тебя. По той же самой причине, – сказал Брайан. – И что с того? Ты облажалась. Покажи мне того, с кем не случалось подобного, – произнёс Брайан, не обращая внимания на раздражение Линдси. – Сделай меня выше, – он указал на изображённого на стене мужчину в кожаной куртке.

Линдси чуть отошла от стены, чтобы оценить нарисованное, и решила, что всё изображено правильно, и ничего менять не следует.

– Я считаю, он должен извиниться, – заявила она.

– Ты на него смотрела? – спросил Брайан. – Линдси, он держится из последних сил! Блять… Хоть ты на него не дави и не цепляйся. У него в любой момент может произойти нервный срыв. Представь, в каком состоянии была бы ты, если бы что-нибудь случилось с Мелани? – предложил Брайан.

– У меня была бы непрекращающаяся истерика, – призналась Линдси.

– Ну так и оставь его в покое. Сделай вид, что ничего не было, – предложил Брайан.

– Вообще-то, – Линдси помолчала, – кое-в чём он даже был прав.

– Тогда почему бы тебе не поблагодарить его за честность и перестать вести себя как пассивно-агрессивная* сучка? – предложил Брайан.

– Я не сучка. Я пассивно-агрессивная, но я не сучка.

Брайан вскинул руки, как солдат, сдающийся в плен.

– Хотя, возможно, ты прав, и кое в чём прав был он, – неохотно признала Линдси. Она достаточно хорошо знала Джастина, чтобы понимать, что он не стал бы ничего говорить, если бы не считал, что она должна услышать то, что он думает. Она знала, что Джастину отнюдь не наплевать, что происходит с нею и Мелани, а также с их детьми, но что больше всего Джастину не наплевать на то, что происходит с Брайаном.

– Ну как, мы снова друзья? – усмехнулся направившийся к двери Брайан.

– Да, друзья, – кивнула она, —, но я всё равно не буду рисовать тебя выше, чем ты есть на самом деле, – Линдси показала ему язык.

Выйдя в холл, Брайан задержался. Он знал, что Джастин сейчас у психоаналитика. Дженнифер как-то обмолвилась об этом Деб, та что-то сказала Майклу, тот, в свою очередь… Брайан покачал головой. То, что геи – сплетники, не всегда хорошо. Брайан подумал, не подождать ли Джастина, но поразмыслив, пришёл к выводу, что это было бы огромной ошибкой. Вместо этого он направился к Вуди. Бесконечные недели воздержания уже начали сказываться на нём. По дороге в бар Брайан пришёл к выводу, что если сегодня он не трахнет хоть кого-нибудь, на сеанс психотерапии придётся записываться уже ему.

Примечание к части * Неоднократно в разнообразных англоязычных фиках сталкивалась с этим странным термином «passive aggressive». Адекватного перевода на русский, увы, придумать не смогла.

9.3.

– Джастин!

Джастин аж подпрыгнул от неожиданности, услышав голос Линдси. Он мысленно смирился с тем, что она сейчас начнёт второй раунд, но очень удивился, когда она заулыбалась и жестом предложила ему подойти туда, где она стояла. Джастин подошёл.

– Ты к Моргану ходишь, да? – Линдси махнула рукой куда-то в сторону кабинетов на втором этаже.

– Да. Теперь, наверное, уже все это знают, – признался Джастин. Ему было прекрасно известно, что семейка с Либерти – главные сплетники города. Оба, и Линдси, и Джастин были так напряжены, что, казалось, это напряжение можно резать кусками.

– Брайан был здесь и только что ушёл, – сообщила Линдси, озадаченная отсутствием какой бы то ни было реакции со стороны Джастина. Она решила попробовать разговорить его по-другому. – Хочешь посмотреть, над чем я работаю?

Линдси потрясло, насколько хрупко и уязвимо выглядел стоящий перед ней молодой человек. Ей хотелось как можно быстрее оставить в прошлом то, что произошло между ними, и заверить его, что она совсем не злится. Когда они вошли в конференц-зал, Линдси улыбнулась. Там было красиво. Одну стену занимала фреска. Джастин сразу подошёл к ней. Он узнал многих, изображённых на ней. Он обернулся к Линдси и улыбнулся.

– Здорово, – объявил он, пройдясь несколько раз вдоль стены. Фреска была огромна, и воспринять изображённое сразу не получалось.

– Спасибо, – скромно ответила Линдси. Не зная, как подойти к столь щекотливой теме, она решила, что прямолинейный подход – самый лучший. – Я хотела бы поговорить по поводу того, что произошло вчера.

– Я не хочу ругаться, – честно сказал Джастин, обернувшись к ней. Сил на ссоры и споры у него не осталось совсем. После часовой дуэли с Морганом он чувствовал себя вывернутым наизнанку. – Я просто вижу, что твои отношения с Брайаном – это не совсем то, что можно именовать «настоящая дружба». Вот и всё, – признался он.

– Я тоже не хочу ругаться. Я просто хотела сообщить тебе, что ты прав, – Линдси едва заметно улыбнулась. – Мне неприятно признаваться в этом, но ты был прав. Я подвела его.

Джастин отвернулся от Линдси и принялся изучать фреску. Он не хотел слушать её признания, но, с другой стороны, он и не ожидал их услышать.

– Это меня не касается, – ответил он. – Мне не следовало лезть не в своё дело.

– Почему? – потребовала ответа Линдси. – Почему тебе не следовало этого делать?

– Это касается только тебя и Брайана, – объяснил Джастин, – и это не моё дело.

– Но Брайан и есть твоё дело, – заявила Линдси. Джастин обернулся, чтобы запротестовать, но она жестом остановила его. – Я не говорю, что между вами что-то есть, я просто говорю, что ты всегда был его лучшим другом.

Джастин выслушал её и, не отвечая, снова принялся изучать фреску.

– Ты изобразила закусочную, – указал рукой он. – Это – Дженни и Гас в парке, ты и Мелани смотрите на них со скамейки.

Линдси подошла и встала рядом.

– Это – Эм и Тед, – она указала на двух мужчин, входящих в закусочную. – Это – Хантер, Майкл и Бен на велосипедах, – она указала на ту часть фрески, на которую он раньше не обратил внимания.

– Хоспис имени Вика Грасси, – показал рукой Джастин. – Деб идёт на работу в закусочную.

– Брайан, – Линдси указала на мужчину, стоящего возле Джипа на тёмной улице. Джастин принялся изучать эту часть рисунка. Сходство с Брайаном было достаточно хорошим. Любой сразу догадался бы, что это именно он.

– Мне нравится, – ответил Джастин. – Эта фреска показывает, что мы все – одно, мы вместе.

Линдси одобряюще чмокнула его в щёку.

– Спасибо, – ответила она. – Я знала, что ты поймёшь. Это мы, наша община*, наша семья, наши друзья. Моя фреска о том, что мы не существуем в одиночестве, а дополняем друг друга. Мы – одна община*, – Джастин отошёл от стены, чтобы оценить общую цветовую гамму, а не отдельные изображения.

– Мне нравится, – он вздохнул. – Это здорово, Линдси. Мелани её уже видела?

– Ага, – ответил женский голос со стороны двери.

– Готова идти? – спросила Линдси.

– Да. Меня задержал клиент.

Женщины поцеловались. Джастин отвернулся, посчитав, что мешает им своим присутствием. Ему ужасно не хватало ощущения, что он не один, что он с кем-то. Он уже слишком давно не испытывал этого.

– Хочешь поужинать с нами? – предложила Линдси.

– Нет, спасибо, – Джастин направился к двери. – Мне пора домой. Пока, Мелани, – попрощался он, обернувшись в дверях.

– Пока, Джастин.

Уходя, Джастин чувствовал, что обе женщины смотрят ему в спину.

– Как он? – спросила Мелани, поцеловав Линдси ещё раз. Линдси покачала головой.

– Брайан ужасно переживает. Дженнифер сказала Деб, что теперь он вообще перестал спать, – Линдси отвернулась к фреске. Она была почти готова, но для того, чтобы закончить её, следовало подождать, когда уже нарисованные части высохнут.

– Пошли домой, – Мелани зевнула. – Я абсолютно без сил.

– Я тоже, – ответила Линдси.

Они обе принялись выключать свет по всему залу и направились к выходу.

Примечание к части

*Ненавижу это слово, но американцы пихают его, куда надо и не надо.

______________________________________

Глава натюкана в поезде. Простите за очепятки.

9.4.

Джастин включил свет в художественном отделе и направился к рабочему столу. По пути он подошёл к обогревателю и включил его на полную мощность. Каждое утро на работе он начинал именно с этого. Он выключит его сразу же, как в комнате станет более-менее терпимо. Едва он устроился за чертёжным столом, как из дверей раздался знакомый голос.

– Ранняя пташка? – спросил Брайан, заходя в отдел с двумя бумажными стаканчиками кофе.

Джастин улыбнулся, испытывая благодарность за такую предусмотрительность.

– Да, – ответил он и протянул руку, чтобы взять кофе, принесённый Брайаном.

– Один кусочек сахара и слишком много сливок, – объявил Брайан.

Джастин улыбнулся.

– Уж всяко лучше, чем немного сливок и слишком много сахара, – Джастин снизу вверх глянул на Брайана, который, вскинул вверх свободную руку в знак того, что сдаётся.

– Над чем работаешь? – спросил Брайан.

– Над идиотской грёбанной хренью: присыпкой для детских задниц, – проворчал Джастин.

Брайану пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться. Необходимость рекламировать детскую присыпку его тоже не приводила в восторг, но деньги за это предложили настолько хорошие, что отказываться было просто глупо.

– Я уже, блин, в четвёртый раз всё переделываю.

– Они слишком уж придирчивы. Ненавижу таких, – сказал Брайан.

– Врёшь, – рассмеялся Джастин, – Ты любишь придирчивых. Ты САМ такой.

Брайан рассмеялся и пожал плечами в ответ на это обвинение. Ему было хорошо находиться рядом с Джастином. Когда он рядом с ним, ему казалось, что жизнь наконец-то вошла в норму. Ведь именно так всё и было когда-то. Брайан задумался, а будет ли так когда-нибудь снова?

– Ну, как дела? – Брайан устроился со всеми удобствами, подтянув табурет к рабочему столу Джастина, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.

– Ты про психотерапевта? – Джастин поднял глаза.

В знак того, что его действительно интересует именно это, Брайан приподнял обе брови.

– Наверное, нормально. Морган велел мне приходить два раза в неделю. Мне кажется, он боится, что без него со мной что-нибудь произойдёт.

– Почему? – для Брайана подобное оказалось новостью.

– Уж больно тяжело говорить о чувствах, – признался Джастин.

– Я прекрасно понимаю, что для тебя это огромная новость, но я и сам никогда не был особым фанатом разговоров, причём, именно о чувствах, – ответил Брайан.

В ответ Джастин не то фыркнул, не то рассмеялся и сразу же нахмурился.

– Неужели? – саркастично выдал он.

Брайан кивнул, наслаждаясь этой пикировкой. Как же ему этого не хватало.

– Мне слова толком не давались никогда, – признался он, —, но зато я трахаюсь как призовой жеребец. Если бы мне пришлось выбирать между двумя этими умениями, я бы предпочёл быть призовым жеребцом.

– Так будет до тех пор, пока тебе не исполнится шестьдесят, и ты не сможешь больше не только сделать круг на ипподроме, но даже из денника выйти. Вот тогда, возможно, ты начнёшь подумывать о том, что когда-то тобой был сделан неправильный выбор, – подыграл ему Джастин.

– Ну-у-у… Да. Впрочем, там посмотрим, – ответил Брайан. – А что именно они от тебя потребовали в этот раз? – Брайан сменил тему, переключив внимание на рекламную кампанию.

Он пересел поближе. Джастин почувствовал, как тёплое дыхание щекочет ему шею. Как же ему хотелось, чтобы к нему просто прикоснулись! А ведь как было бы просто: всего лишь закрыть глаза, прижаться к Брайану и позволить ему сделать то, что Джастин знал, ему очень хочется сделать, забыть о прошлом и позволить Брайану перенести его туда, где безопасно, где нет сожалений, нет извинений, где нет ничего, кроме ощущений.

– Только розовое и голубое, – Джастин с огромным трудом загнал искушающие мысли на задворки сознания. – Вся эта, блять, грёбанная реклама должна быть только розовой и голубой, – в голосе Джастина звучало нескрываемое отвращение.

Брайан пересел на прежнее место и стал смотреть, как блондин переделывает макет. До этого мгновения Брайан не задумывался, насколько подобная работа, должно быть, угнетает Джастина. Джастин – художник. А ведь были времена, когда он часами сидел, не сходя с места, лихорадочно водя карандашом по бумаге, рисуя, как правило, его, а теперь он вынужден перерисовывать рекламу детской присыпки исключительно в розовых и голубых тонах.

– Нахрен присыпку, – внезапно объявил Брайан. – Пусть ей занимается Марк. Почему бы тебе сегодня не уйти с работы и не заняться рисованием того, что тебе действительно хочется рисовать?

Джастин изумлённо вскинул на Брайана глаза. У него даже промелькнула мысль, что тот банально сошёл с ума.

– Вообще-то… У меня есть идея получше, – продолжил Брайан. – Линдси что-то говорила о новой выставке в их галерее и о том, что, на её взгляд, она тебе обязательно понравится. Почему бы нам обоим не прогулять сегодня работу и не сходить туда?

Джастин расхохотался в ответ, посчитав, что Брайан таким образом саркастически шутит. Когда Брайан не только не присоединился к нему, но даже не улыбнулся в ответ, Джастин внезапно замолк.

– Что? – только и сумел изумлённо спросить он.

– Концепция тобой уже разработана, – Брайан указал на макет. – Оставь его Марку, пусть доделывает, – продолжил Брайан с интонациями терпеливого родителя. Джастин молча слушал и не протестовал. Брайан не впервые разговаривал с ним таким образом, чтобы объяснить свою точку зрения. – Ты и я могли бы сходить в галерею и посмотреть, что там за выставка, особенно, раз уж Линдси так восторгается ею, – Брайан изо всех сил старался говорить так, чтобы голос не выдал надежду. Ему не хотелось, чтобы Джастин знал, как отчаянно ему хочется просто побыть рядом с ним.

– Ты что, серьёзно? – спросил Джастин.

Брайан выдал ему в ответ свою знаменитую усмешечку в знак того, что он не шутит.

– А что все скажут?

– А им обязательно об этом сообщать? – спросил Брайан. – В любом случае, до начала рабочего дня ещё полным-полно времени, – Брайан выразительно осмотрел пустой отдел.

– Вот этого-то я и опасался, придя сюда на работу, – Джастин снова углубился в переделку макета, игнорируя Брайана.

– Того, что, направляясь в галерею, я предложу тебе составить мне компанию? – Брайан решил прикинуться идиотом.

– Нет. Того, что наши отношения будут личными, а не профессиональными, – напряжённо ответил Джастин, выбирая другой оттенок цвета.

– У меня не сложилось впечатления, что ты был против личных отношений пару недель назад в Вавилоне и гостинице… – выдал Брайан. Его терпение было на исходе.

– Тогда всё было по-другому, – заявил Джастин, швырнув пастель на стол.

– Это каким это образом? – непонимающе спросил Брайан.

– Я не работал на тебя, и ты был несвободен, – отрезал Джастин.

– Спасибо за разъяснение, мне всё стало сразу очень понятно, – покачал головой Брайан. – Ничего более идиотского мне от тебя слышать ещё не доводилось.

– Ничего идиотского в этом нет. Это правда, – ответил Джастин. Он начал замыкаться в себе, и Брайан это почувствовал.

– Джастин, из-за того, что ты теперь работаешь на меня, я не собираюсь делать вид, что мы перестали быть друзьями, – Брайан был полон решимости сделать всё, чтобы в этот раз, сидящий перед ним, мужчина не ускользнул от него.

– Это когда это мы были друзьями? – Джастин подпрыгнул как от оскорбления.

– Мы всегда были друзьями, – заспорил Брайан. – По крайней мере, мы стали ими где-то между тем, как я спас твою задницу, когда ты сбежал в Нью Йорк, и когда ты спас мою от этого идиотского иска о сексуальных домогательствах, – попытался вразумить Джастина Брайан.

Джастин откинулся на спинку стула, изумляясь тому, что Брайан, оказывается, знает правду.

– Я – главный жеребец Либерти авеню. Ты всерьёз думал, что я не узнаю? – Брайан обратился к потрясённому Джастину. – Ну так как, идёшь со мной в галерею или нет? Ещё я думаю, мы могли бы забрать Гаса после школы и завернуть в парк.

Джастин кивнул, пытаясь осознать услышанное.

– Вот и хорошо. Напиши записку и оставь её у Марка на столе. Напиши, что доделать этот макет – моё поручение, – предложил Брайан. – Я сейчас тоже схожу перепоручу свою работу другим.

Джастин молча кивнул. Слова его почему-то покинули. Он взял в руки стикер и ручку. В дверях Брайан обернулся. Он услышал в фойе голоса первых, пришедших на работу. Он смотрел, как Джастин торопливо пишет Марку записку, думая о том, что какая-то доля истины в пословице про раннюю пташку всё-таки есть.

Примечание к части Эта глава тоже натюкана в поезде. Возможны очепятки.