Текст книги "Тебя больше нет (СИ)"
Автор книги: Mother Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)
***
Северус Снейп и Бенджамин Сахим поднялись по ступеням внушительных размеров здания, именуемого Величайшей Александрийской библиотекой. Гермиона Грейнджер осталась с Айшей и ее детьми. Женщина предложила девушке отправиться на рынок за покупками. Гриффиндорка не могла поверить тому, что зельевар решил в последний момент посетить библиотеку без нее. Она могла только лишь догадываться, какой хитрый план созрел в голове мага.
– Надеюсь, здесь есть то, что ты ищешь, иначе… – начал Сахим, но Снейп его прервал.
– Я умирал однажды и больше не боюсь смерти. И приму ее как старого друга, – ответил зельевар, открывая дверь библиотеки.
Пройдя двойные двери, Бенджамин кивком головы поздоровался с девушкой на ресепшене. Она мило улыбнулась и убрала светлый локон, выбившийся из пучка, за ухо. Зельевару показалось удивительным, почему девушка на вид западного происхождения, находясь в строго мусульманской стране, работает в общественном месте в таком виде. На ней был «властный костюм»* красного цвета.
– Это Кэтрин, – ответил Сахим. – она родом из Калифорнии. – Ее трудоустройство на место секретаря вызывало достаточно много вопросов в свое время, но для всемирной библиотеки она большая находка – умна, красива. Хотя, я бы на ее месте надевал юбку подлиннее. Впрочем, Кэтрин представляет интересы всего мира.
В голове Снейпа предстал плакат «Родина мать», который он видел на страницах русских газет, хотя Кэтрин совсем не подходила под этот образ. Размышляя об этом, зельевар не заметил, как они подошли к лифту.
– Нельзя недооценивать маглов, – вдруг начал араб, постучав по дверям лифта. – Непробиваемые двери с системой блокировки. А если еще подключить магию…
– Без магии маглы не добьются совершенства, даже в производстве дверей лифта, – перебил его Снейп.
– Северус-Северус… Нельзя так предвзято относиться к тем, кто обделен таким даром, как волшебство, – Бенджамин печально улыбнулся и вошел в лифт, двери которого приветливо раздвинулись перед магами.
Затем араб коснулся палочкой автоматической панели, кнопки перестроились и вместо положенных цифр этажей на них появились надписи. Бенджамин незамедлительно нажал на нужный этаж и лифт двинулся вниз.
***
– Береги его, – сказала Айша Гермионе, пока они продвигались между торговыми рядами. Женщина дала гриффиндорке свою одежду, чтобы та могла выбраться вместе с ней в город. На Гермионе был хиджаб нежного персикового цвета. Обычно такой наряд надевают на свадьбу, но Айша решила, что гостья должна чувствовать себя комфортно в чужой стране.
– Я не понимаю, о чем вы? – искренне удивилась девушка, но догадывалась, о ком говорила Айша.
– Ты и так все прекрасно понимаешь, девочка, – улыбнулась женщина. Это было видно по ее глазам. – Я знаю больше, чем ты можешь предполагать. Я знаю то, что происходило и то, что произойдет. Убереги его от НЕЕ. Чем сильнее она, тем слабее он. И только в твоих силах справиться с НЕЙ.
Гермиона печально опустила глаза. Но что она могла… В общем-то, ничего. Без Гарри и Рона она была неполноценным недостающим звеном. Книги, магия… есть более важные и серьезные вещи, с которыми она, девятнадцатилетняя девушка, не могла справиться в одиночку.
– Я не уверена, что у меня хватит сил, – грустно ответила гриффиндорка, следуя за Айшей.
– Если бы не ты, то Гарри Поттер вряд ли бы смог победить Темного Лорда. Если у тебя тогда хватило сил не отступить и помочь, то почему должно не хватить сейчас.
– Но у Гарри был еще Рон…
Женщина вздохнула и, наклонившись над прилавком со специями, произнесла:
– У каждого в этой истории была своя роль, с которой ты справилась так, что не каждый бы смог. Никто бы не смог.
Гермиона ничего не ответила. Да и нечего было ответить, потому что Айша была права, хотя девушка до сих пор не могла принять свои заслуги.
***
Бенджамин Сахим и Северус Снейп сидели за столом, заваленным свитками, книгами и манускриптами. И только единожды к ним попала информация хоть как-то похожая на то, что было нужно. Она датировалась временами войны за Независимость на американском континенте.
В одного из маглов, Квентина Ньютона, вселился дух давно почившего мага, который не смог смириться со своей смертью. Маглы считали, что у Квентина раздвоение личности. Если бы тогда существовали психиатрические клиники, то он, несомненно, попал бы туда. Но это были те времена, где психиатрия была только на первом этапе своего рождения.
Маглы считали, что в нем сидит демон, и очень боялись его. Страх породил ненависть и злобу, что укрепило веру людей в то, что Квентина Ньютона нужно сжечь на костре, дабы очистить поселение от скверны.
О том, как маг вселился в тело Квентина, было доподлинно неизвестно, было множество теорий, и каждая подвергалась сомнению.
– У меня больше нет идей на этот счет, – прервал молчание Бенджамин. – Я сожалею, друг, но только смерть…
– Нет! – крикнул зельевар, заставив обратить на себя недовольные взгляды присутствующих магов. Сбавив тон, он все же продолжил, – я знаю как минимум один похожий случай, после которого человек выжил.
– Северус, в теле Гарри Поттера жила частичка души Темного Лорда, но не сам Лорд, – понимающе кивнул араб. – Хоркрукс можно уничтожить, повредив оболочку, не уничтожая ее. Здесь же все иначе. Вспомни Квиринуса Квиррелла. Изгнать из него паразита получилось, только уничтожив оболочку – самого Квиринуса.
Зельевар закрыл глаза. В нем мучительно боролись реальность и надежда на спасение. Он прекрасно осознавал, что на поиски способа, как уничтожить Беллатрису, могут уйти годы, десятилетия, вечность… У него не было столько времени. У них совсем не было столько времени, так как Беллатриса уже была сильна. Оставалось только ждать, когда она вновь попытается пробраться в Тайную Комнату.
– Я найду способ уничтожить ее, – открыв глаза, произнес Снейп, и решительно встал из-за стола, направляясь к выходу.
Бенджамин Сахим разочаровано взмахнул палочкой, направляя все, что лежало на столе, на свои места. Он прекрасно знал, что если Снейп что-то решил, его не остановит даже чума.
***
Сумерки быстро окутали город, и за стенами теплого уютного дома Бенджамина Сахима было неприветливо прохладно. Несмотря на обжигающую жару днем, ночью всегда было очень холодно. Так же холодно, как и зимой в Англии.
Северус Снейп был мрачнее тучи, в то время как Гермиона была очень рада. Она играла с детьми Айши в плюй-камни, пока готовился ужин. Зельевар наблюдал за детской непосредственностью гриффиндорки и его сердце разрывалось на маленькие осколки. Его преследовали чуждые ему мысли. Маг представил, как она играет с мальчиком, похожим на него, но с ее добрыми глазами.
– Все так и будет, – с добродушной улыбкой сказала Айша, проходя мимо. – Я это видела, когда она только переступила порог нашего дома.
– Айша, не лезь ко мне в голову. Ты же знаешь, что видения бывают обманчивыми, – пробурчал Снейп.
– Не помню, чтобы я хоть раз ошибалась, – сказала тепло женщина, беря кота на руки.
Гермиона Грейнджер, сияя улыбкой, посмотрела на Северуса. Это было только на мгновение, но это мгновение невыносимо терзало его душу. В эту секунду он принял хладнокровное решение, которое будет стоить ему жизни. Но и помогло бы ему с легкостью расстаться с ней.
А потом произошло нечто странное и неожиданное. Кариб выскользнул из рук хозяйки, плавно приземлившись на все четыре лапы. Айша опустила руки и ее глаза застекленели. Было ощущение, что она вся окаменела. Загорела кожа побледнела, если такой тип кожи мог вообще бледнеть. Гермиона резко подскочила, собираясь помочь женщине, но Бенджамин остановил ее, резко схватив за руку. Помещение погрузилось в молчание. Все чего-то ждали. Даже дети притихли.
Через несколько секунд, которые показались вечностью, Айша заговорила. Подняв руку, она указала на зельевара и снова замерла, продолжая находиться в оцепенении:
– Когда настанет ночь покоя, падет ОДНА,
Забрав с собой ВТОРУЮ,
Но тьма окутает ТРОИХ.
Ты не найдешь себе покоя,
Пока союз не соединит двоих!
Потом ее глаза закрылись, на лице появился румянец. После нескольких глубоких вдохов женщина снова открыла глаза и посмотрела на мужа.
– Надеюсь, я не предрекла смерть, – нервный смешок в ее голосе говорил, что она была не уверена.
– Нет, – тепло улыбнувшись, ответил ей Бенджамин, хотя в глаза читался неподдельный ужас.
Снейп повернулся к столу. Перед ним стояла чашка с кофе, которую он опустошил залпом, несмотря на то, что напиток был все еще горячим.
– Мне. Ты предрекла мою смерть, – ответил он будничным тоном.
Бенджамин устало и с горечью прикрыл глаза. Он прекрасно знал, о чем думал его друг, и кто такая ОДНА и кто такая ВТОРАЯ. Он понимал, что если умрет ВТОРАЯ, то Северус Снейп тоже канет в вечность.
Айша взглянула на спину друга растерянным взглядом:
– Пожалуй, я пойду прилягу, – и удалилась.
Ужин прошел в молчании. Но Гермиона не прикоснулась к еде – девушка была опечалена пророчеством Айши. Гриффиндорка уже поняла, что Айша была не просто прорицателем, она была прорицателем-легилиментом. О второй способности она догадалась по обрывкам фраз из беседы Айши и Северуса, пока она играла с детьми.
Гермионе Грейнджер и Северусу Снейпу была предложена единственная гостевая комната в доме. Здесь была двуспальная кровать и диван. Зельевар благородно уступил кровать девушке. Когда свет погас, каждый лежал в своей постели и изучал потолок. Им не хотелось разговаривать. Тишина и темнота ночи приветливой Александрии говорили о многом.
Спустя пару часов девушке все еще не спалось. Она посмотрела на наручные электронные часы (подарок родителей). Почти полночь. Выбравшись из-под одеяла, гриффиндорка тихонько сползла с кровати и подошла к дивану, где все еще не спал Северус Снейп. В глазах мага мелькнул блеск звезд, когда Гермиона прильнула к его губам, тихо прошептав:
– С днем рождения, Северус Снейп.
Комментарий к Глава 65
* Характерный силуэт «властного костюма» для женщин – сильно приталенный пиджак с широкими плечами и короткая юбка или брюки. Как правило, не из строгих, а из ярких тканей, то есть не для работы, а больше для отдыха. Правда, он будет на писке моды только в 2006 г., но начинает набирать обороты в конце 90-ых.
========== Глава 66 ==========
Неукротимое желание захлестнуло зельевара. Звук рвущейся ткани футболки Гермионы не смог остановить их. Вкус ее губ, жар ее тела манили и были сладки. Подобно цветку лотоса она раскрывалась в его крепких объятиях. Ей не хотелось никуда бежать. Горечь вечера, которая все еще витала в комнате, превратила эту ночь на другом конце света в таинство между двум любящими людьми, судьба которых была уже предрешена.
Гриффиндорка впустила его в себя и немой стон заглушил ту боль, которая таилась в его сердце. Пусть на время, но весь страх потерял свой смысл. Маг ласкал ее, пьянея от приторно сладкого запаха тела, от запаха луговых цветов в волосах. Он любил ее, пока холодные предрассветные лучи не заставили вспыхнуть комнату алым цветом.
Северус Снейп знал, что это была последняя ночь, когда она могла быть только его.
***
За час до запланированного отбытия в Хогвартс зельевар и Гермиона спустились на кухню. Там их ждал Кариб, растянувшийся на столе, и Бенджамин, потягивающий свой утренний кофе. Он выглядел усталым и разбитым. Араб тоскливо улыбнулся, смотря на своих гостей.
– Я не буду спрашивать, как вам спалось, зная, что вы не спали. Я бы мог сказать, что не одобряю то, что вы оставите в стенах моего дома. Но вы, англичане, устроены совсем по-другому, – его теплая улыбка заставила гриффиндорку покрыться краской стыда.
Потом Бенджамин пригласил их к столу, где уже остывала на тарелках воздушная яичница.
– Айша не смогла отпустить вас без сытного завтрака, – виновато ответил араб. – И еще она попросила узнать, ты точно все решил?
– Решил что? – спросила Гермиона. Ее напрягало то, что она единственная была не в курсе происходящего.
Но ее вопрос был проигнорирован.
– Она разве не знает ответа? – приподняв бровь в саркастическом удивлении спросил Северус Снейп.
– Ты находишься в смятении. Твое сердце внушает тебе одно, а разум твердит другое. Она не может проследить результат твоих смятений, – ответил Бенджамин, смотря в окно, где уже ярко светило солнце. Здесь солнце поднимается слишком рано. Все было слишком рано.
– В таком случае, да, – ответил маг, присаживаясь за стол.
***
Как и вчера на территории Хогвартса лежал снег. Да и куда ему было деться, если на дворе была середина зимы. Северус Снейп шел быстрым шагом по направлению к замку. Гермиона Грейнджер, как и следовало ожидать, не поспевала.
Остановившись на середине моста, зельевар резко обернулся к гриффиндорке. На его лице снова была маска сарказма и безразличия, что ни капли не смутило девушку. Ей казалось, что это в порядке вещей – они ступили на территорию школы, где ему положено быть преподавателем, а ей студенткой.
– Мисс Грейнджер, – начал Снейп с таким холодом в голосе, при котором, казалось, снег должен неминуемо превратиться в лед. – Ваша подруга, мисс Уизли, прибыла в замок несколько дней назад. То, что вы все еще спите в моих покоях – недопустимо. Поэтому вы обязаны вернуться в свою комнату. Моя миссия вожатого бойскаутов окончена.
Девушка не успела ничего сказать, как профессор зельеварения снова развернулся и направился в замок. Маг больше не обращал внимания на нее. Безразличие в его поведении больно ударило в ее сердце.
Гермиона подбежала и попыталась взять его за руку, но зельевар ловко увернулся и запахнулся в мантию. На ватных ногах и со спутанным сознанием гриффиндорка добралась до школы.
В холле Хогвартса их ждала директор МакГонагалл. Она внимательно посмотрела на вошедших поверх очков и произнесла дрожащим от сдерживающего недовольства голосом:
– Профессор, мисс Грейнджер, прошу пройти в мой кабинет, – старая ведьма развернулась на каблуках на манер Снейпа и мелкими быстрыми шагами направилась к директорскому кабинету.
Гермиона Грейнджер поняла, что ничего хорошего ждать не придётся. Оказавшись в кабинете директора, она присела на стул около директорского стола, который до сегодняшнего момента казался мягким и уютным. Сейчас же он напоминал раскаленную металлическую табуретку. Снейп же предпочел стоять, заведя руки за спину.
– Ну что, ваше путешествие было успешным? – спросила директор, хотя, судя по голосу, это было не первым, что ее сейчас волновало.
– Если вы о том, попадала ли Грейнджер в неприятности, то можно сказать, что все прошло весьма неплохо, – начал зельевар в своей саркастической манере.
– А как мы можем помочь ей?
Они общались так, будто гриффиндорки здесь и в помине не было.
– На этот вопрос я отвечу позже, – все, что и сказал маг, поглядывая сверху вниз на каштановые кудри девушки.
Только сейчас МакГонагалл обратила внимание на то, что Гермионе требовался отдых. Ведьма незамедлительно отправила девушку в башню Гриффиндора, решив отложить разговор с ней на другое время. Дождавшись, когда девушка покинет помещение, директор кинула суровый взгляд на профессора Снейпа.
– Профессор Снейп, так что вы узнали?
– Ничего, – ответил зельевар, а про себя подумал – ничего, что могло бы сохранить ей жизнь.
– Я не обладаю даром прорицателя или легилимента, чтобы понять, что вы не просто так брали мисс Грейнджер собой. Существует ли тот старый провидец вообще?
Снейпу не нравилось, к чему клонит старая ведьма, но все равно оставался хладнокровным.
– Вы правы, директор, провидца не было, была молодая женщина с непростым даром. Она произнесла пророчество, которое имеет личный характер и не имеет отношения к Грейнджер.
МакГонагалл нахмурила брови:
– Северус, оставь девочку в покое. Ты прекрасно знаешь, что отношения между студентом и профессором школы запрещены. Это карается исключением и увольнением, – суровая морщинка на переносице разгладилась. – Я не готова потерять тебя и ее. Если министерство узнает…
– Министерство не узнает о том, чего нет, Минерва! – сделав акцент на имени директора, зельевар поставил точку в этом разговоре. – Если у вас все, директор, то могу я отправиться в свои покои? Эти сутки, проведенные с Грейнджер, сильно меня утомили.
***
Войдя в гостиную Гриффиндора, в которой девушка не появлялась вот уже несколько дней, то ли от усталости, то ли от эмоционального перенапряжения, она тяжело опустилась на диван. Гермиона, так и не сняв мантию, смотрела на потрескивающий огонь в камине. Ее мысли были пустыми, а разочарование не имело дна.
– Гермиона, ты наконец-то здесь? – рыжий ураган, именуемый Джинни, весело плюхнулся на диван рядом с подругой.
Гермиона не обратила на нее внимания, она просто сидела, уставившись в одну точку.
– Эй, что с тобой? Мы с тобой так и не успели обсудить ничего с того момента, как я вернулась. Мне столько нужно тебе рассказать, – тараторила Уизли.
Будто только заметив свою рыжую подругу, гриффиндорка обернулась к ней с горькой улыбкой сожаления.
– Привет, Джинни, я просто… Я просто немного устала, мне нужно было отлучиться из Хогвартса…
– Из Хогвартса, но куда? – удивилась рыжая.
– В больницу. Да, мне нужно было в Мунго. Я хотела увидеть родителей. Там и заночевала. МакГонагалл в курсе, – Гермиона хотела рассказать подруге все, но не могла. Она знала, как Джинни могла отнестись ко всему, что происходило между ней и Снейпом. Да и потом, рассказав об этих странных отношениях, она должна была поведать и о Беллатрисе. А Гермиона не хотела втягивать в это своих друзей.
– Есть хоть какой-то прогресс? – участливо поинтересовалась Уизли.
– Да, они вспомнили, как меня зовут. Правда, пока что воспринимают меня за собственную гувернантку, – печально ответила Гермиона, вспоминая последствия последней встречи.
– Мне жаль, Гермиона, – сказала Джинни, мягко положив руку на плечо подруги.
Пытаясь придать себе более веселый вид, Грейнджер спросила:
– Так что же ты хотела мне рассказать?
– Да много чего произошло. В министерстве снова какие-то проблемы. Папа с ребятами все время провели на службе. Лаванда поссорилась с мамой. Мама была недовольна тем, что Браун не хочет участвовать в бытовых вопросах. Флер сломала ногу, а Джордж… Джордж попал в Азкабан на трое суток.
Гермиона не успела ужаснуться словам подруги, как один из портретов, запыхавшись, произнес:
– Мисс Уизли. Директор взывает вас. Она на улице. Возле главного входа.
***
Во дворе Хогвартса собрались все студенты, преподаватели и привидения. При появлении гриффиндорок толпа виновато расступилось, как-то грустно смотря на них. Джинни взволнованно стала пробираться вперед, не обращая внимания на то, что мантии на ней не было. Страх неизвестности блокировал мысли о холоде. Гермиона следовала за ней не менее растеряно.
Увидев директора, Джинни бросилась к ней:
– Директор МакГонагалл, что случилось? – завидев слезы в глазах женщины, Джинни охватила паника. Директор отошла в сторону.
На земле, укутанной белым снегом, лежало искалеченное тело Брайна Бродерика. Девушка подбежала к нему и упала на колени. Слезы потоком полились из ее глаз. Она взяла холодную руку друга в свою. Рыжеволосая гриффиндорка посмотрела на лицо Брайна, в глазах которого застыл страх, смешанный с умиротворением. Снежинки только что начавшегося снегопада путались в его волосах и оставались на ресницах.
– Кто? – тихо спросила она, а потом громче. – Кто это сделал?
Ее плечи сотрясались от рыданий, пока чьи-то сильные и огромные руки не подняли ее с холодной земли. Она не видела, кто это, но знала, что это Хагрид.
– Кто это сделал?! Кто?! – Джинни пыталась вырваться, она не хотела оставлять тело своего друга лежать вот так.
– Он упал. Сорвался с часовой башни, – сказал кто-то из толпы.
Джинни не узнавала голоса. Она не верила происходящему. Потом замолчала. Слезы больше не лились. Уизли посмотрела на Гермиону безумным взглядом и сказала:
– Ну конечно, это была ты! Ты ничтожество! Убийца! Чтобы ты сгнила в том болоте, в котором тебя похоронили! Тварь!
Гермиона Грейнджер растеряно смотрела на подругу, не решаясь подойти к ней.
– Мне жаль, Джинни, но это не я! – гриффиндорка поняла, что плачет.
– Заткнись, Гермиона! Авада Кед… – крикнула Джинни, доставая палочку из кармана брюк.
Гермиона закрыла глаза, готовясь к неминуемой смерти. В спешке она оставила свою палочку на диване. Да и смогла бы она высказать сопротивление лучшей подруге…
– Мама, папа… Северус… я вас люблю! – успела подумать она, прежде чем услышала холодный, заточенный под боевые заклинания голос.
– Экспеллиармус!
Палочка Джинни отскочила в сторону испуганной МакГонагалл, которая с проворством, не свойственным ее сверстникам, подхватила палочку своей ученицы и подбежала к Джинни, которая снова билась в истерике в медвежьих объятиях лесничего.
– Профессор Снейп, уведите мисс Грейнджер! Профессор Йоргенсен, прошу, позаботьтесь о мистере Бродерике. Филлиус, Помона, проводите учеников в их спальни!
Когда крики Джинни Уизли стихли за дубовыми дверями замка, Гермиона смогла дать волю слезам. На нее никто не смотрел, кроме профессора Снейпа, который, взяв ее за плечо, ждал, когда все разойдутся.
Через несколько минут двор опустел. Остались только четверо. Абрахам Йоргенсен, Северус Снейп, Гермиона Грейнджер и бездыханное тело Брайна Бродерика, взгляд которого навечно застыл устремленным в небо.
========== Глава 67 ==========
Когда Гермиона и профессор Снейп вошли в лабораторию кабинета зельеварения, маг усадил девушку в кресло. Это выглядело грубо и бесцеремонно. Гриффиндорка послушно уселась в кресло, закрыв руками лицо. Она до сих пор видела глаза Джинни, наполненные гневом и безумием. Гермионе было впервые страшно, хотя события, которые произошли год назад, были гораздо страшнее.
– Как только ты переступила порог Хогвартса, я понял, что от тебя будут одни неприятности. С Поттером было все понятно сразу, но ты! Поттер, по сравнению с тобой, милый маленький котенок. Ты сама Химера! Вечно попадаешь в неприятности! – ругался Снейп, делая девушке успокоительное.
– Неправда! – крикнула зареванная Гермиона в ответ. – Во время проведения Турнира трех волшебников нельзя было даже выбраться из спальни просто так. Ты сам видел сколько было авроров!
– Минус 10 очков Гриффиндору за неподобающее обращение к преподавателю, – раздраженно прорычал Снейп. – Да неужели: кто оттаскивал от тебя Крама, когда ты после бала пыталась вырваться из его похотливых рук, в то время как он настойчиво гладил твою промежность около женского туалета на втором этаже, забыла?
Гермиона Грейнджер промолчала. Она посмотрела на Снейпа со злобой покрасневшими от слез глазами. Да, девушка прекрасно помнила, как к ней приставал Крам и на помощь пришел Снейп, вычтя 15 баллов у ее факультета за непристойное поведение. Понимала, что должна быть благодарна, что он не пошел к Дамблдору и не сообщил об инциденте, благодарна за то, что сохранил ее невинность. Благодарна за то, что именно он сделал ее женщиной. И как же она ненавидела его за то, что он уничтожил ее без объяснений в одну секунду.
Снейп подал ей кубок с готовым успокоительным напитком и более сдержанно произнес:
– Грейнджер, вы готовы к тому, чтобы успешно сдать экзамен по зельеварению. Наши дополнительные уроки на этом заканчиваются. Не забывайте – первая неделя после каникул подходит к концу, а у вас еще не готов конспект на 40 дюймов об использовании Зелья удачи, которая вам не помешает.
В испуге она ждала, что он произнесет дальше.
– МакГонагалл видела ваши проявления чувств на мосту. Из ее окон очень хороший обзор, знаете ли. Игры закончились, Грейнджер. Я допустил ошибку, позволив вашей иллюзии продлиться на такой долгий срок. Ваши фантазии зашли слишком далеко. Я предупреждал, что ни к чему хорошему они не приведут. Вам нужно думать не об этом. Вас ждет министерство.
– Иллюзии? – слезы предательски снова полились по ее щекам. – Просто иллюзии? Вот как, ну что ж, простите, профессор Снейп, что мои иллюзии и фантазии доставили столько проблем. Я ненавижу вас, профессор Снейп!
Гриффиндорка искренне верила в то, что сейчас говорила. Ее терзали обида, ярость, гнев, боль и непонимание, которые поселились в душе с той минуты, когда они покинули Александрию. Северус Снейп оставался таким же холодным и без эмоциональным. То, что творилось в его душе, узнать было неподвластно никому. Он умел красиво расставлять точки над «i», но не умел также красиво переживать последствия. Зельевар почему-то думал, что может сделать людей счастливыми, обрекая себя на пожизненные страдания.
Гермиона Грейнджер пыталась поставить кубок на стол, к содержимому которого даже не притронулась. Из-за ее неловкости стеклянный кубок упал и разбился. Она бросила только один взгляд на осколки, не собираясь ничего исправлять. Ей показалось, что вот так сейчас в дребезги разбилась ее душа, разлетевшись на тысячи маленьких кусочков после удара о каменный пол. Магия была сильна, чтобы склеить стекло, но была бессильна перед судьбой.
Гриффиндорка яростно хлопнула дверью лаборатории, оставив там свою надежду, маленькую песчинку веры в то, что ей все это показалось, что это все только показательные выступления для всего магического мира. Но все это оказалось эгоцентричной ложью. Это все был Северус Снейп.
***
Она смотрела в грязное зеркало над одной из раковин туалета для девочек на втором этаже. Из крана текла вода. Шум льющейся воды немного успокоил ее. Гермиона Грейнджер ненавидела то, что видела в отражении. Беллатриса Лестрейндж сделала из нее монстра. Гриффиндорка догадывалась о том, что это она подтолкнула Брайна к самоубийству. Вот только в какой момент потерялся контроль? Девушка не помнила, как выпала из своего сознания. Она уже несколько минут пыталась вызвать ведьму на разговор, но та не отзывалась.
Гриффиндорка вдруг вспомнила Малфой-манор. Вспомнила, как тело пронзало боль, а Беллатриса с наслаждением слушала крики девушки и с безумной радостью кричала все чаще Круциатус. Этот день останется с ней навсегда. Гермиона посмотрела на руку, где все еще алел шрам «грязнокровка». Шрам предательски заныл, будто был все еще свеж.
– Грязнокровка – это ты Беллатриса. Твоя кровь была поражена скверной, а теперь ты пытаешься влить эту тьму в меня.
Лестрейндж молчала.
– С кем это ты разговариваешь? – вдруг в одной из кабинок раздался писклявый голос Миртл.
– Привет, Миртл, ни с кем, сама собой, – ответила девушка, не отрываясь от зеркала.
– Даже в мире магов такие разговоры считаются признаком безумия, – самодовольно промурлыкал призрак девочки, проплывая над закрытым входом в Тайную комнату. – Хотя, ты выглядишь достаточно безумно. Тебя так напугало искалеченное тело Брайна Бродерика?
Миртл неуместно засмеялась над собственной шуткой. Но быстро поняв, что ее не оценили, мгновенно замолчала.
– Пивз говорит, что ты довела Джинни Уизли до психушки. Я отправилась посмотреть и представляешь, что увидела? – призрак девочки сделал паузу, ожидая заинтересованности, но не увидев ответной реакции, продолжил, – она орала и брыкалась, как взбесившаяся летучая мышь, крича, что ты зло во плоти! – Миртл снова засмеялась. – Или в твоей плоти живет зло. В общем, что-то такое. Но это было так смешно!
Гермиона Грейнджер наконец-то обратила на нее внимание.
– Элизабет, это не смешно, – сказала призраку девушка. После этого она пошла и села в угол, уткнувшись носом в коленки.
Миртл наиграно вздохнула и также наиграно разревевшись отправилась путешествовать по канализации, расплескав воду одного из бочков.
Через какое-то время она вернулась, застав гриффиндорку в той же позе и в том же месте.
– Я, конечно, не против, если ты останешься здесь, но мне кажется, что злой профессор Снейп и МакГонагалл тебя ищут, – призрак не дождался ответа, – как долго ты собираешься тут сидеть?
– Сколько нужно. Твой туалет – это последнее место, где они меня будут искать, если ты им не скажешь.
– Значит, я сделала правильно, что оправила их в заваленные подземелья, – Миртл визгливо захохотала.
– Что ты сделала?
***
– Хагрид, осторожно! Мисс Уизли не мешок с навозом! – прикрикнула на лесничего директор, когда он закинул брыкающуюся и пинающуюся Джинни на плечо. Под его глазом уже наливался кровью синяк, а нос съехал в сторону.
– Директор, я бы с превеликим удовольствием, но больно уж она строптивая, – мучительно отозвался великан, все еще пытаясь угомонить девушку.
МакГонагалл встревоженно на них посмотрела. Ей не хотелось применять никаких заклинаний к своей студентке, но все-таки держала палочку наготове. Она мужалась, понимая, что все проблемы только начинаются.
Мадам Помфри уже приготовила все необходимое, когда они вошли. Взгляд Джинни упал на кровать, в которой еще совсем недавно лежал Брайн. Тут силы покинули ее и Хагрид смог уложить девушку на постель.
Колдомедик стала проводить все необходимые процедуры. МакГонагалл и Хагрид ждали в стороне. Глаз великана уже совсем заплыл, а борода блестела от крови, льющейся из носа.
– Поппи, с ней все будет в порядке? – спросила директор, смотря грустным взглядом на девочку.
– С ней все будет хорошо, Минерва. Девочка перенервничала, ей требуется отдых и покой, – ответила мадам Помфри.
– Нужно сообщить о несчастном случае в министерство и… и Молли. Она должна знать, – едва сдерживая слезы, произнесла старая ведьма.
Укрыв Джинни одеялом, колдомедик взглянула на лесничего и неприятно поморщилась.
– Тебя тоже надо подлатать, Рубеус, – сказала она и взмахнула палочкой. Нос великана с хрустом встал на место. Поморщившись от неприятных ощущений, Хагрид громко вздохнул и присел на соседнюю кровать. – Так-то лучше. К глазу приложи лед и помажь мазью от синяков. Завтра будешь как новенький.
– Что уж я, – опечалено отозвался лесничий, – главное, чтобы с Джинни Уизли все было хорошо.
– Рубеус, я же сказала, что с ней все будет хорошо, – нервно ответила мадам Помфри.
В этот момент дверь в медпункт с грохотом открылась и в лазарет ворвалась черная фигура Северуса Снейпа. Минерва МакГонагалл в недоумении бросила на него взгляд и решительно подошла.
– Профессор Снейп, что вы тут делаете? Вы же должны были быть с мисс Грейнджер! – возмутилась она.
– Как видите, ее со мной нет, – ответил зельевар. Его голос был спокоен и невозмутим.
– Надеюсь, вы сможете объяснить, почему оставили ее одну. Сомневаюсь, что вы удостоверились, что с ней все в порядке.
– Грейнджер решила, что ей не нужна моя помощь и поспешно скрылась в неизвестном направлении. Я решил лично вас об этом известить, – ответил Снейп.
МакГонагалл свирепо окинула его взглядом и сквозь зубы сказала:
