Текст книги "Тебя больше нет (СИ)"
Автор книги: Mother Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 38 страниц)
Погода выдалась на удивление солнечной и безветренной. Идеальней погоды для ноября было не найти. Джинни стояла и сжимала свою метлу в ожидании, когда выход их команды будет объявлен. Девушка переживала. Она всегда нервничала перед каждым матчем, особенно сейчас, когда капитаном команды Когтеврана являлась Вальтруда Астори. Вальтруда была потомственным вратарем Когтеврана, до нее был ее брат, а до него отец, а до ее отца была прапрабабушка.
Мадам Хуч свистнула в свисток, и комментатор объявил, что команды должны выйти на поле. Первыми Йозеф представил команду Гриффиндора, а затем перешел к когтевранцам.
– Итак, команда Когтеврана, – начал Иоффе. – Охотники: Милла Булит, Тодд Уимебер, Даймон Лаури. Загонщики: Сара и Вера Кинг, между прочим, их семья одна из тех, кто спонсирует школу, – комментатор опасливо посмотрел на директора, но она ничего не сказала, а только улыбнулась ему, – вратарь и капитан Вальтруда Астори и, наконец, ловец – Мартин Кант.
Потом Джинни и Вальтруда обменялись рукопожатиями.
– Удачи, Джин, – приветливо улыбнувшись, сказала Астори. – Как договаривались, играем честно.
– И тебе удачи, Вал. Не сомневайся, мои ребята играют честно, – сказала Джинни, улыбнувшись в ответ.
Команды взмыли в воздух, и игра началась.
***
Гриффиндор опережал Когтевран на каких-то двадцать очков. Игра длилась уже второй час. Солас уже пару раз просила Джинни взять тайм-аут или наконец-то поймать снитч, но капитан не уступала. Ей нужно было набрать больше очков. Для идеала ей не хватало еще трех мячей в кольцо противника. Сейчас счет был 120:100. Еще немного и плюс снитч, и триста очков для победы были бы превосходны.
– Булит решила сделать опасный маневр. Она летит прямо на Корнера, который уже поджидает ее около колец, – орет в свой микрофон Йозеф. – Что же будет… АДАМ, ЛУЧШЕ УЙДИ В СТОРОНУ, ОНА ЯВНО НЕНОРМАЛЬНАЯ!!!
Комментатор был обеспокоен тем, что творит когтевранка. Но Адам и не думал никуда бежать, он решил выхватить у нее квоффл, когда она в него врежется. Он был готов к такому. Милла уже не раз так делала на тренировках.
Так и случилось – как только Булит врезалась в Корнера, девушка свалилась с метлы, а квоффл оказался в руках у охотника Гриффиндора. Вальтруда на другом конце поля громко выругалась. Она потеряла одного охотника, что могло испортить ей игру. Вся надежда оставалась на ловца.
– Молодец, Адам! – комментатор был вне себя от радости. – Итак, Корнер ловко уходит от бладжера, подрезает Лаури и метко передает пасс Куин. Анастейша, только не подведи!
Анастейша Куин хватает квоффл и несется к воротам когтеврана. Астори тактично перемещается между кольцами. Она крупнее и шире Куин, так что попасть в кольцо сложновато. Анастейша закрывает глаза и решает, что нужно полагаться на удачу. Потом может не получиться. Она кидает мяч наугад. Трибуна Гриффиндора взрывается воплем радости. Значит попала! Анастейша открывает глаза и видит, как Вальтруда повисла на метле, пытаясь на нее взобраться. Переусердствовала.
Джинни кружила над полем, выискивая маленький золотой мячик. Он уже давно не появлялся. Только мелькнул пару раз полчаса назад и исчез. Но, хвала Мерлину, что-то блеснуло на солнце около преподавательской трибуны, и капитан Уизли направила свою Молнию в ту сторону. Кант – ловец когтевранской команды – заметив, что Джинни целеустремленно куда-то летит, двинулся следом за ней.
Гриффиндорка ускорилась, но в этом уже не было нужды. Снитч снова исчез.
– Какая напряженная игра, – комментировал Иоффе. – Мадам Хуч, может объявим перерыв?
Но седовласая короткостриженая ведьма отрицательно помотала головой. Пока кто-то из капитанов не попросит об этом, тайм-аута не будет.
Напряжение росло с каждой минутой. Нужно было найти снитч. Погода начала меняться, а это было плохо. Все могло усложниться. Лучше уж стабильное солнце или дождь. Пролетая мимо ворот Когтеврана, Джинни услышала крик Астори, обращенный к ней.
– Уизли, ты мне обещала честную игру, а я наблюдаю беспредел!
Капитан Уизли развернула метлу, подлетая к ней.
– Что сейчас будет? Стычка между капитанами? Даешь женскую драку! – вопил Йозеф.
МакГонагалл на него сурово посмотрела. Комментатор выдавил из себя виноватую улыбочку, опасаясь, что все может закончиться плохо. По крайней мере, для него.
Джинни подлетела к Вальтруде почти вплотную.
– Вал, игра была честной, – сказала капитан Уизли, саркастично улыбнувшись.
– Почему была? Игра продолжается! – крикнула ей Астори, пытаясь перекричать поднявшийся ветер.
– Нет, – отрицательно покачав головой, Джинни подняла руку и протянула ее к уху Вальтруды. – Игра окончена.
В руке капитана команды Гриффиндор был золотой снитч. Она его приметила в тот момент, когда Астори обвинила ее в нечестной игре. Он парил за спиной Вальтруды, и та не слышала его из-за шума ветра.
В этот момент гриффиндорская трибуна разразилась радостными криками. И в это же время произошло еще кое-что. Пока Джинни пререкалась с капитаном когтевранской команды, Корнер, понимая, что идеальнее момента и не придумать, закинул квоффл в кольцо.
– Блестяще сыграно! – крикнул Йозеф в свой рупор. – Гриффиндор победил со счетом 300:100. Невероятно. Гриффиндор выходит вперед, обгоняя Пуффендуй и Когтевран!
***
Джинни наша королева!
Снитч она словила смело!
Джинни наша круче всех!
Гриффиндор с ней ждет успех!
Эту кричалку придумали загонщики – Брайн и О’Райн. Ее быстро схватили все в гостиной башни Гриффиндор.
– Уизли, ты играешь круче Поттера, отвечаю! – кто-то крикнул из толпы.
Джиневра Уизли раскинулась в кресле, наслаждаясь лаврами победы. Хотя этот матч был для нее тяжелым. В моральном и этическом плане. Все же с когтевранской командой они были в дружественных отношениях. Трудно играть против врагов, но еще труднее играть против друзей.
Гермиона Грейнджер подошла к подруге, пробираясь сквозь толпу.
– Вы молодцы, Джинни, – похвалила Гермиона. – Надеюсь, Вальтруда не будет на тебя злиться, а то во время матча она была какой-то импульсивной.
Джинни с улыбкой взглянула на подругу. Грейнджер стояла перед ней в таком виде, будто собиралась куда-то идти.
– Да, все будет в порядке, она отходчивая. А ты куда-то собираешься? – поинтересовалась рыжая.
– Да, мне нужно к Снейпу, – ответила девушка и добавила. – Я обещала прийти после матча.
– Брось, Гермиона, останься тут, отметим победу. Снейп может немного подождать. У нас с Хэллоуина остался еще Огневиски, – взмолилась Джинни.
Гермиона Грейнджер снова стояла перед выбором: остаться с друзьями или провести время с тем, с кем раньше и часа бы не провела.
– Я правда не могу, – девушка сделала свой выбор. – Мы можем вечером вдвоем устроить праздник. Только ты и я. Пойдет?
Джинни явно обиделась. Она отвела взгляд в сторону и сказала:
– Я сегодня лягу спать пораньше.
Гермиона поняла, что разговор на этом окончен.
– Прости, – все, что и сказала девушка, направляясь в сторону выхода.
Рыжая проводила ее озабоченным взглядом, а потом, устремив невидящий взгляд на камин, о чем-то задумалась.
========== Глава 36 ==========
Северус Снейп не пошел на матч. Он давно потерял интерес к квиддичу. Да и потом, Слизерин сегодня являлся наблюдателем, а не активным игроком на поле. Зельевару вполне хватало криков комментатора, чтобы быть в курсе того, что происходит на стадионе.
Несмотря на отсутствие на матче, ему было чем заняться. Профессор Снейп лежал на диване в своей комнате и читал книгу. На нем все еще висел заказ, который никак не получалось выполнить. Он черпал информацию из книг, улучшая уже готовые зелья или варя новые.
Через какое-то время, убаюканный потрескиванием огня в камине, он погрузился в глубокий сон. Ему снился Паучий тупик – невзрачная улочка в бедном районе Коукворта. Много лет назад это было процветающее место, пока не построили Ткацкую фабрику, едкий дым которой уничтожил буквально все живое. Здесь находился отчий дом Снейпа, и небольшой, но красивый дом с садом, принадлежавший Эвансам. Детская площадка и роща, где они с Лили любили проводить время.
Северуса Снейпа почему-то непреодолимо тянуло как раз в ту рощицу. Он шел медленно, пробираясь будто через туман или дым от заводских труб. И лишь тропинка, ведущая к роще, сияла ярким солнечным светом. Он шел туда не зная, что его там ждет. Его вела туда неведомая сила.
Вдруг он услышал звонкий девичий смех в конце тропы. Этот смех резко сверкнул молнией в воспоминаниях Северуса. Он отдавался болью утраты в сердце. Это была прекрасная Лили. Его Лили. Он ускорил шаг, расчищая себе дорогу руками, пытаясь разогнать туман. Хоть бы там действительно была Лили. Увидеть бы ее еще раз, взять за руку. Даже если и во сне.
– Лили, – позвал он, но ответом ему был только смех. – Лили, где ты? – позвал он еще раз.
– Иди сюда, Северус, – послушался тихий голос из рощи. Да, это была ОНА.
Снейп уже бежал по тропе, вот еще пара шагов и он увидит ЕЕ.
Туман исчез, когда он переступил черту, отделяющую мир серых невзрачных домов и залитую солнцем рощицу. В нескольких метрах от него стояла прекрасная девушка с распущенными темно-рыжими волосами, украшенными венком из свежих полевых цветов. На ней было легкое белое платье.
– Северус, – помахала она ему рукой и улыбнулась своей проникновенной улыбкой. – Иди сюда.
Снейп медленно подошел к ней и, не сводя глаз, рухнул на колени.
– Лили, – одними губами прошептал он.
Ее имя тихо, как лепесток розы, упало к ее ногам и вспыхнуло горячими губами Северуса, который с отчаяньем начал целовать ее бледные руки. Девушка снисходительно улыбнулась, будто добрая фея из Розовой страны, сошедшая со страниц книги сказок.
– Прости меня, Лили, – шептал Северус, пытаясь ощутить всей своей душой тепло ее рук.
Девушка тихонько высвободила одну свою руку и погладила его по голове. Зельевар почувствовал, как к его горлу подступает ком, а к глазам слезы. Вот-вот из груди вырвется крик отчаянья. Он предал ее, а она все также добра к нему.
– Все хорошо, Северус, – тихо сказала Лили, – что было, то прошло. Ты искупил свою вину. Спасибо, что не дал Гарри погибнуть. Я прощаю тебя.
Зельевар обнял ее, не вставая с колен. Слезы лились, как дождь из его глаз. Он не мог их сдержать.
– Мне нет оправдания. Я погубил тебя, – шептал он в то время, как девушка гладила его по голове. – Я уничтожил себя.
– Перестань, милый друг. Хватит с тебя тех испытаний, на которые ты себя обрек. Все произошло так, как должно было произойти. Теперь пришло время быть счастливым, – Лили высвободилась из объятий зельевара и жестом попросила его встать с колен.
Девушка взглянула на него своими яркими зелеными глазами, которые затягивали Северуса Снейпа, как омут. Когда он видел их в последний раз, они потускнели. Из них ушла жизнь. Этот опустошенный мертвый взгляд ему всегда являлся в кошмарах, где размывалась черта между сном и реальностью.
– Но я не хочу жить без тебя. Без тебя я просто существую! – сказал Снейп, с болью смотря на прекрасное лицо девушки.
– Успокойся, милый Северус, – она коснулась своей ладонью его щеки. – Жизнь – это калейдоскоп событий. Прошлое уходит в прошлое, уступая место новому. Пора начать жить. Настало время покинуть чертоги боли и впустить счастье. Для этого нужно сбросить с себя оковы, которыми ты сковал себя. Отпусти меня, Северус.
Снейп обхватил ее ладонь своей и подвел к губам. В его глазах было страдание, в котором можно было прочесть всю его жизнь.
– Отпусти меня, – еще раз тихо попросила Лили. – Освободи место для новой жизни. Она уже стучится в твою дверь. Достаточно повернуть ручку и впустить ее.
– Я не могу, – выпуская свое отчаянье на волю, прошептал зельевар.
– Можешь. Однажды ты позволил ей войти, но испугался. Тебе помешала боль, которую ты добровольно, как камень, повесил себе на шею. Пора его снять. Запомни меня, как светлое воспоминание, а не как камень утраты. Мертвых не вернуть, Северус. Вся магия мира не способна воскресить тех, кто давно лежит под землей. Я жива в твоем сердце. Для меня этого достаточно. Я хочу знать, что ты счастлив. Пообещай мне, что приложишь все усилия к тому, чтобы стать счастливым.
– Обещаю, – Северус Снейп вдруг неожиданно прижал Лили к себе, не желая ее терять даже во сне. Он вдыхал аромат ее волос. Ее локоны пахли цветами, как и много лет назад. Зельевару все еще хотелось чувствовать тепло ее души, слышать ее голос, смех. Просто еще побыть здесь с ней. Держать ее руки.
– Прощай, Северус, – в последний раз произнесла она и исчезла, превратившись в сотню цветных бабочек, которые разлетелись кто-куда.
Зельевар продолжал стоять на том же месте, обнимая пустоту. Пришло время смириться с тем, что Лили Эванс больше нет. Жизнь и Смерть решили все за нее и за него. Не спрашивая и не уточняя. Все происходит, как должно происходить.
***
Когда Гермиона Грейнджер вошла в лабораторию, то там никого не оказалось.
«Странно», – подумала девушка. – «В последнее время он не выходит отсюда. Быть может, он у себя».
Она вышла из кабинета зельеварения, плотно прикрыв за собой дверь, и направилась дальше по коридору. Комната декана факультета Слизерин находилась напротив входа в общежития его студентов. Гермиона тихо постучала, но никто не открывал. Тогда девушка попробовала повернуть ручку. Вдруг не заперто. Дверь поддалась.
Гермиона собиралась извиниться за то, что вошла без приглашения, но вовремя передумала, заметив, что профессор зельеварения мирно спит на диване. Она направилась к нему, тихо закрыв дверь. Девушка хотела его разбудить, но увидев его спокойное умиротворенное лицо, решила, что лучше не надо.
Гриффиндорка смотрела на него, а в груди все мучительно сжималось от воспоминаний. Беллатриса права – она влюбилась в своего преподавателя Северуса Снейпа. Неожиданно и безвозвратно. Гермиона была готова уже потерять хорошую должность в Министерстве, нарушить все школьные правила, чтобы быть с этим человеком. Она готова принять его любым. С его странным прошлым, с его любовью к матери Гарри, только бы просто быть рядом с ним.
Девушка присела на край дивана и коснулась кончиками пальцев лица Снейпа. Почему в сказках поцелуем будят от долгого и страшного сна только принцесс? Что если поменять персонажей местами и вместо принцессы долгим сном забылся бы принц? Тогда его должна спасти храбрая королева другой страны. Развеять мглу, окружающую его, своей храбростью, чистотой и любовью.
«Как там было в сказках?» – подумала Гермиона, улыбаясь украдкой. – «Король был очарован красотой принцессы. Нет, не так. Королева была очарована красотой принца. И только поцелуй истинной любви мог разрушить чары. А потом они жили долго и счастливо».
С этими мыслями Гермиона Грейнджер припала к губам Северуса Снейпа, вложив в этот поцелуй все свои чувства.
Неожиданно сильная рука обхватила Гермиону за талию, и она оказалась лежащей на диване. Снейп подмял гриффиндорку под себя и закинул ее ногу себе на бедро. Он не выпускал девушку из своих объятий, целуя со всей страстью, которая могла быть в нем. Их языки соприкасались, танцуя, как подрагивающее пламя свечи. Рука зельевара коснулась бедра Гермионы. Зельевар удивился, что на девушке в такое холодное время были чулки, но страсть поглотила его. Он не успел даже отойти ото сна. Животное желание перебороло все человеческие чувства. Северус Снейп провел рукой вверх по бедру и нащупал резинку кружевных трусиков.
Девушка почувствовала напряжение зельевара, как он готов взять ее прямо здесь и сейчас. Гермиона уже настроилась на то, что может произойти в эту минуту, хотя маленький комочек страха все еще боролся за свое существование.
Раздался звук лопнувшей резинки.
Гермиона Грейнджер резко распахнула глаза.
Не сейчас.
– Нет! – крикнула она и схватилась за руку профессора, который уже был готов сорвать с нее белье.
Северус Снейп немного отстранился от девушки, нависнув над телом. Его черные глаза смотрели в ее карие, не отрываясь. Он проснулся. Понимание происходящего врезалось в его Сознание острым лезвием.
– Никогда, слышите, никогда не делайте этого, когда я сплю! – прорычал он, пытаясь обуздать свое возбуждение. – В конце концов, я мужчина со здоровыми желаниями и потребностями. Если вы не готовы случайно расстаться со своей невинностью, то никогда не играйте с этим огнем. Вы можете сгореть, а из пепла восстанавливаются только фениксы.
Девушка, тяжело дыша, смотрела на него испуганным взглядом. Ее зрачки в ужасе расширились. Но она была напугана не этим, а своей слабостью и трусостью. Гермиона желала этого мужчину, но ошибалась в своей уверенности.
– Простите, мистер Снейп, – прошептала она.
– Вы извиняетесь за то, что я вас чуть не изнасиловал? – процедил зельевар, усаживаясь на диван. – Глупая девчонка!
Мерлин, как же она сейчас была соблазнительна. Небрежно спущенный чулок, красивое оголенное бедро, растрепанные волосы и взгляд напуганной овечки. Нет, мисс Гермиона Грейнджер была не из тех, кому требовался грубый животный секс. Здесь нужна нежность, бережное отношение, как к прекрасному цветку, подобному лотосу.
– Мисс Грейнджер, это я должен вымаливать у вас прощение за свою несдержанность и грубость. Я вынужден признать, что то, что происходит между нами, это не ваши безумные фантазии. Мы балансируем на остром лезвии. Стараемся не нарушать правила, но переходим границы, – тяжело вздохнув, сказал Снейп.
Гермиона присела. Страх начал отпускать. Она внимательно смотрела на зельевара, не зная, радоваться ей или нет. Но она не успела ничего сказать, как профессор резко встал и пошел к книжным шкафам. Девушка настороженно наблюдала за ним. Правда, ничего предосудительного не произошло, больше неожиданного. Северус Снейп вытащил книгу с верхней полки и просунул руку в щель. Через мгновенье он вытащил оттуда пачку магловских сигарет.
– Профессор, вы курите? – удивленно поинтересовалась Гермиона.
– Не так, чтобы совсем, – ответил зельевар, небрежно прикуривая сигарету. – После того, как меня выписали из Мунго, я какое-то время провел в Паучьем тупике, прежде чем вернуться в Хогвартс, – прикурив, Снейп вернулся обратно на диван и сел рядом с девушкой. – Одиночество и гнетущая тоска были моими друзьями в то время. Потому что рядом не было никого. Я остался наедине с собой. Все было кончено. Не за что было бороться. У меня не было желания возвращаться к преподаванию. Я начал пить, а следом мне стало нравиться и курить, выпивая бутылку вина в день. МакГонагалл уговаривала меня вернуться, остаться директорствовать, но я был уже истощен всем этим. Через какое-то время она оставила попытки. Когда я был на вашем слушанье летом, то все еще был никем. Буквально накануне директор пригласила меня в замок и сообщила, что Слизнорт неожиданно отказался преподавать зельеварение, сославшись на то, что устал от всего и ему нужен покой. Я впервые видел, как Минерва была растеряна. Она не знала, что ей делать. Думаю, вы понимаете, что она попросила меня все же остаться в школе. Мне нужно было подумать. А потом, когда Визенгамот решил, что вы закончите седьмой курс, я написал МакГонагалл, что возвращаюсь.
Гермиона подсела чуть ближе к Снейпу.
– Так вы вернулись из-за меня? – спросила она дрожащим голосом.
– Не знаю, – подавлено ответил зельевар, делая затяжку.
Неожиданно девушка взяла тлеющую сигарету из рук профессора.
– Если я не могу вас поцеловать напрямую в знак признательности, то пусть поцелуй будет таким, – Гермиона Грейнджер тоже сделала затяжку и выпустила колечко дыма в потолок, а потом вернула сигарету обратно профессору. – Я тоже начала курить эти летом. Знаю, что это неправильно, но я чувствовала тоже самое. Хотя это уже не так важно. До завтра, профессор Снейп. Мне кажется, что сегодня я лучше оставлю вас.
Северус Снейп промолчал.
«Лили, я отпускаю тебя», – подумал он, провожая взглядом девушку с каштановыми волосами.
Идя по коридору в сторону своей башни, девушка корила себя за ту стервозность, которую позволила себе, но, как говорится, бей тем оружием, которым бьют тебя.
========== Глава 37 ==========
В связи с матчем поход в Хогсмид был перенесен на воскресенье. Гермиона планировала прогуляться по магазинам, посидеть в Три метлы с Джинни, а вечером, наконец-то, вернуться к своим обязанностям лаборантки.
– Гермиона! – радостным криком разбудила подругу Джинни. – Твои туфли прилетели! Просыпайся!
От вчерашней обиды не осталось и следа.
Гермиона Грейнджер потерла глаза, зевнула и откинула одеяло. Она немного поморгала, пытаясь отойти ото сна? и только потом заметила, что в ногах ее кровати сидит сипуха и, склонив голову на бок, смотрит на нее взглядом, говорящим: «Платить будем или как?».
– Джинни, заплати ей. Деньги, отложенные на туфли, у тебя, – девушка, зевая, села и посмотрела на свои руки.
Бинты все еще были не сняты, и раны на руках даже не спешили затягиваться. Это казалось несколько подозрительным, но в мире маглов тоже были травмы, которым требовалось больше времени на заживление.
– Уже, – ответила рыжая. – Я не знаю, чего она хочет.
Гермиона Грейнджер провела рукой по лицу, а потом снова упала на подушку. Вокруг происходит что-то ненормальное. И как они раньше справлялись? Наверное, потому что их было трое, и каждая проблема была разделена на троих. Но теперь на нее одну приходилось несколько проблем.
– Я где-то читала, что если сова на тебя непрерывно смотрит, то это к несчастиям, – сказала Джинни, расчесывая волосы.
– Да, как и кошки топчут человека к смерти, и кукушки пророчат о том, как долго ты проживешь. Бред. Она просто видимо хочет есть или отдохнуть и не знает, где совятня в Хогвартсе, – мисс Грейнджер скептически относилась ко всем приметам.
– Ну, знаешь, в них есть какая-то доля правды. У моей бабушки, Тесс Пруэтт, был большой кот, похожий на Живоглота, – сказала Джинни. Гермионе были неприятны мысли о своем коте – она не могла простить своим соседям, что они год назад его отравили, потому что Живоглотик проводил слишком много времени в их подвале, охотясь на мышей. – Он однажды лег к ней на грудь, когда она спала, и не вставал до самого утра, а как встал, то у бабушки случился сердечный приступ. В общем, она умерла. Вот такая история.
– Мне искренне жаль твою бабушку, но это просто совпадение, – сказала Гермиона.
Сова все еще сидела на бортике кровати и не желала улетать. Из открытого окна дул холодный ветер. Грейнджер поежилась и все же встала с кровати.
– Совятня около лодочного причала, – кинула она сипухе и отправилась в душ.
Пернатая проводила ее недовольным взглядом и наконец-то улетела, оставив свою посылку.
***
– Грейнджер, как твои дела? – спросил Триббл, когда подруги пришли в паб Три метлы и присоединились к гриффиндорской команде по квиддичу. Ребята обсуждали последний матч.
– Все путем, – ответила Гермиона, вешая свою мантию на стул.
– Не хочешь на следующих выходных сходить со мной на свидание? – вопрос от О’Райна был неожиданным.
– Да, Гермиона, сходи с ним на свидание, я уже устал от его нытья. «Гермиона такая загадочная, может мне с ней замутить» или «Капитан, почему твоя подруга не приходит на тренировку?», или «Брайн, передай Гермионе, что я хочу с ней встретиться», – Брайн засмеялся, пародируя своего лучшего друга.
Триббл пихнул Бродерика в бок и смущенно скрылся за кружкой сливочного пива.
– Серьезно? – скептически подняв бровь, поинтересовалась девушка.
– Грейнджер, этот Казанова всегда серьезен, когда дело касается девушек, – ответил Бродерик и заговорчески подмигнул Гермионе.
– Мне очень приятно, Райн, что ты обратил внимание на такую персону, как я, но напомни мне, пожалуйста, на каком ты курсе? – мило улыбнулась Грейнджер и подперла голову рукой, облокотившись на стол.
– Этот жигало учится вместе с Солас и Куин. На пятом, – ответил за Триббла Брайн, смотря, как его друг начинает краснеть.
– А ты разве учишься не с ними? – удивилась гриффиндрка.
– Не, я учусь на шестом вместе с Адамом. Если хочешь, можешь замутить со мной. Я свободен, как альбатрос в открытом море, – выпятив грудь, улыбнулся Бродерик.
– Парни, угомонитесь, – вмешалась в разговор Анима, – Эта ягодка вам не по зубам. Ей нужен серьезный мужчина, а не вы, два молокососа.
Гермиона благодарно посмотрела на охотницу. Лучше сказать было и нельзя. Брайн в то же время изучающе осматривал Солас.
– Детка, а ты не хочешь прогуляться со мной сегодня вечером? – спросил он у своей коллеги.
Анима взглянула на него, как на плебея, и саркастично ответила:
– После того, как ты целовался с Трой, я с тобой даже на одном диване сидеть не буду.
Видимо, Аманда ей чем-то не угодила, раз девушка так отреагировала на слова загонщика.
«Вот бы мне их проблемы», – печально подумала Грейнджер. – «Они учатся, шутят и радуются жизни».
Гермиона Грейнджер осознавала, что ей вдруг стало одиноко среди друзей. Она больше не могла делиться с ними проблемами и переживаниями. Ей постоянно нужно было быть на чеку. Девушка не знала, насколько окрепла Беллатриса и когда сделает следующий ход. Да, ее пока останавливало снотворное, но были же и другие возможности. Например, та же банальная усталость могла дать Лестрейндж шанс воспользоваться телом девушки и попытаться снова попасть в Тайную комнату.
Гриффиндорка посмотрела на ребят и поняла, что, если она уйдет, здесь этого никто не заметит. Она тихонечко выскользнула из-за стола и пошла искать мадам Спраут. Через полчаса Джиневра Уизли поймет, что подруга ушла, но это уже будет другая история.
***
Гриффиндорка нашла заместителя директора около Сладкого королевства. Гермиона приветливо улыбнулась и немного замялась, не зная с чего начать.
– О, мисс Грейнджер, вы что-то хотели? – добродушно посмотрела пухленькая ведьма на девушку.
– Да, – тихо ответила Гермиона. Ей было неловко. – Профессор Спраут, мне нужно вернуться в замок. После матча мадам Помфри нужен костерост, а с такими травмами, как у Миллы Булит, его нужно много. Профессор Снейп сейчас занят приготовлением Животворящего эликсира.
Заместитель директора понимающе кивнула. Она знала, что для приготовления Животворящего зелья нужно несколько часов и за это время нельзя отрываться от котла. Важна каждая секунда, но…
– Я понимаю, мисс Грейнджер, но мне не велено никого отпускать, особенно вас.
– Профессор, но как же Милла, она ждет. Я переживаю, что из-за меня она поправится не так быстро, как предполагает мадам Помфри.
Слова девушки растрогали Спраут. Каждый в школе догадывался, что у гриффиндорки Болезнь Отличниц – все делай идеально, вовремя и по максимуму.
– Что ж, мисс Грейнджер, – сказала заместитель. – Только давайте договоримся, что вас никто не увидит и как доберетесь до профессора Снейпа, то отправите мне патронус с сообщением. Я помню, что у вас замечательная милая выдра, – на последних словах она улыбнулась.
Гермиона пообещала, что выполнит просьбу декана факультета Пуффендуй. Девушка решила воспользоваться проходом в подвале Сладкого королевства. На ее удачу мадам Спраут окликнула какая-то местная жительница и та даже не обратила внимания, что гриффиндорка скрылась за дверью магазина.
***
Дверь в кабинет зельеварения была не заперта. Девушка тихо вошла внутрь, надеясь, что Северус Снейп находится именно здесь, а не спит в своей комнате, как вчера. Зельевар действительно был в лаборатории – об этом оповестили приглушенные голоса, доносившиеся оттуда. Один из голосов принадлежал Снейпу, а второй был смутно знакомым, но девушка не могла понять, кому тот принадлежит. Она тихо постучала, чтобы не врываться без предупреждения, и открыла дверь.
Помимо Снейпа, в лаборатории действительно находился еще один человек. Это был Драко Малфой. Гермиона несколько удивилась, увидев его – это читалось на ее лице. Малфой-младший стоял перед Снейпом, в его глазах была печаль. Мужчины обернулись к ней. Видимо, девушка прервала их беседу.
– Простите, – сказала она, – я подожду в классе.
Северус Снейп согласно кивнул и вернулся к собеседнику. Малфой удивленно посмотрел на дверь, которая закрылась за девушкой.
«Что он тут делает?» – думала она, усаживаясь на стул, за которым обычно сидела. – «Он так изменился. Наверняка снова замышляет какое-то грязное дело вместе со своим отцом. Зачем ему Снейп?».
Прошло где-то десять минут, прежде чем гриффиндорка вспомнила, что должна была отправить патронус Спраут. Девушка тихо произнесла заклинание и через мгновение перед ней появилась выдра.
– Найди Спраут и передай ей, что со мной все в порядке. Я у профессора Снейпа, – продиктовала она сообщение патронусу.
Выдра кивнула в знак того, что все запомнила и, сделав круг вокруг хозяйки, скрылась за стеной. После этого Гермиона достала из своей набедренной сумочки книгу – «Алиенора Аквитанская. Руны благой вести» – и принялась читать, дожидаясь, пока освободиться зельевар.
Прошло немало времени, когда дверь лаборатории открылась и оттуда вышел Драко. Гриффиндорка успела прочесть больше четверти книги.
– Здравствуй, Гермиона, – сказал он. В нем больше не было высокомерия и злобы. – Не ожидал тебя встретить здесь.
– Здравствуй, Драко, – ответила девушка, отрываясь от чтения. – Могу сказать то же самое. Встреча действительно неожиданная.
Драко убрал руки за спину и, видимо, смущаясь, посмотрел на носы своих туфель.
– Думаю, это неслучайно, – начал он. – Я давно хотел попросить о встречи у тебя, Поттера и Уизли. За последнее время я многое переосмыслил и хотел принести извинения от всего Дома Малфоев. Все это было неправильно. Все, за что боролся Поттер, было единственной истинной правдой, в отличие от того, что восхвалял Темный Лорд.
Гермиона была удивлена таким речам, но не подала виду. Она решила оставить его слова без внимания – кто знает, что он задумал. Расположить к себе, а потом нанести внезапный удар?
– Как твое самочувствие? – переводя тему, поинтересовался Малфой. – Северус рассказал мне, что с тобой недавно произошло несчастье.
– У меня насыщенная событиями жизнь, – печально ухмыльнулась Грейнджер, смотря на свои руки. – Сейчас вроде бы все хорошо. А как твои дела? Я недавно читала в Пророке, что твоего отца выпустили из Азкабана. Как он себя чувствует?
Драко Малфой отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул, прежде чем ответить. На его лице была печать сострадания и обреченности.
– Отец умер сегодня утром, – сказал Драко. – Мать обнаружила, что он не дышит, когда проснулась.
Гриффиндорка грустно посмотрела на бывшего слизеринца. Только сейчас она заметила, как он постарел на несколько лет.
– Драко, мне так жаль, – сказала она.
– То, что пишет Рита Скитер – это не более, чем желтая писанина, – продолжил Малфой. – Да, отец признал все, но его выпустили, потому что он сильно болел. Я только вчера узнал, что прежде чем его забрали в тюрьму, он выпил яд, который медленно убивает человека. Видимо, отец был действительно крепким, раз сумел прожить столько времени. Он знал, что умирает. Нам пришлось отдать почти все состояние, которое моя семья копила годами, чтобы его забрать. Мать однажды вернулась в расстроенных чувствах, когда навещала его. Она проплакала несколько дней, прежде чем сказать мне, что он плохо выглядит. А в последнее время он был настолько плох, что перестал даже подниматься с постели.
