Текст книги "Тебя больше нет (СИ)"
Автор книги: Mother Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 38 страниц)
Нарцисса взмахнула палочкой и дверь открылась. Женщина не повернулась к нему, а смотрела на его отражение в зеркале.
– Я возвращаюсь в Хогвартс, – холодным голосом сказала мужчина, – если тебе понадобится моя помощь, то всегда можешь за ней обратиться.
Миссис Малфой промолчала, продолжая смотреть на его отражение. Зельевар почему-то все еще ждал, что она что-то скажет. И она сказала:
– Мистер Снейп, вы были правы – у нас нет будущего, и никогда не было. Я сегодня похоронила человека, который был самым лучшим и невероятным мужчиной в моей жизни. Спасибо, что были со мной и Драко в этот день, а сейчас прошу Вас оставить меня.
Зельевар ничего не ответил и, развернувшись на каблуках, покинул комнату Нарциссы Малфой, а затем и поместье ни с кем не попрощавшись.
========== Глава 42 ==========
Когда Северус Снейп вернулся в свои покои, в Хогвартсе уже давно все спали. Время близилось к полуночи. Зельевар сел на диван, размышляя о том, что же могло повлиять на поведение Нарциссы Малфой. Буквально вчера эта ведьма говорила об их призрачном будущем, а теперь делает вид, что он всего лишь друг Люциуса, а нее любовник. Уже бывший любовник. Любовник, которому она отдавалась вся без грамма сожаления или раскаяния. Он дал себе слово, что большее никогда не прикоснется к этой женщине, даже если она попросит. Нарцисса всегда была упряма и настойчива, но больше она не получит его, даже если будет последней женщиной в этом мире. Есть только одна из ныне живущих, которую он готов умолять, чтобы та позволила себя коснуться хотя бы кончиками пальцев, хотя бы ее волос. Но зельевар гнал от себя эти мысли. Это не должно было взять верх над ним, над всем его существом… Должно взять верх.
Северус Снейп мерил шагами комнату и о чем-то размышлял, когда дверь тихо открылась. Зельевар замер и посмотрел в открывшийся дверной проем. Было пусто, но это не значило, что там никого не было. Маг знал, что за гость входит к нему без стука и предупреждения.
– Мисс Грейнджер, закройте, пожалуйста, за собой дверь, когда войдете, – в его голосе слышалась строгость, но Снейп испытывал непонятную для него радость.
Зельевар сел обратно на диван, когда дверь закрылась, и послышался шелест снимаемой мантии-невидимки. Прошло не так много времени с того момента, когда он видел ее в последний раз, но ему казалось, что прошла вечность. Перед ним стояла устало улыбающаяся Гермиона Грейнджер. Видимо, снова читала весь вечер. Ее растрепанные волосы были убраны в хвост, на ней была школьная форма. Обуви не было. Этот забавный факт весьма удивил профессора.
– Найдите мне хоть одну вескую причину, по которой я не должен вычитать баллы у вашего факультета за безрассудные ночные прогулки по школе без обуви, да еще и взламывание замка профессорской комнаты.
Снейп оценивающе смотрел на девушку. Глаза гриффиндорки потускнели, а улыбка скатилась с немым звоном, оставшись еле заметным следом на ее лице. У нее не было ни одной причины, по которой профессор мог ее не наказывать. Все было правильно – она нарушила несколько правил, потому что просто не захотела ждать следующего дня, чтобы его увидеть.
– Вычитайте, – тихо сказала она, снова надевая мантию, которую сжимала в руке. Ей показалось, что он не рад ее видеть. С ним было что-то не так. Что-то произошло на похоронах – что-то, что оттолкнуло его от нее.
– Разве я отпускал вас, мисс Грейнджер? – спросил маг, взмахом палочки закрывая дверь на замок.
Гриффиндорка остановилась, но снова снимать мантию не торопилась. Профессор вдруг встал с дивана и подошел к тому месту, где стояла невидимая девушка. Он наощупь нашел ее руку. Провел ладонью до предплечья, потом пальцами проскользил по ключице и остановился около шеи. Гермиона старалась не дышать, ощущая холод его рук. Сегодня они были холодными. Приятное тепло куда-то исчезло.
– Что вам нужно в моих покоях, мисс Грейнджер? – холодно произнес Снейп, бережно снимая мантию-невидимку с девушки.
Сняв капюшон с ее головы, Северус Снейп увидел карие глаза девушки, которые с каким-то странным умалением смотрели на него. В них было ожидание, мольба и печаль. Продолжая смотреть на гриффиндорку, он медленно стянул с нее мантию, не обращая внимания на тихий шелест, заглушенный полом у ее ног. Гермиона молчала, выжидая непонятно чего.
– Наверное, вы пришли за этим? – Снейп провел большим пальцем по ее подбородку и легонько коснулся ее губ своими.
Гермиона Грейнджер закрыла глаза, надеясь, что за этим поцелуем последует более глубокий и чувственный, но произошло совсем другое. Северус Снейп задрал ее юбку и провел пальцем между ее половых губ, защищенных тонкой тканью ее трусиков.
– Или за этим? – профессор продолжал смотреть на лицо гриффиндорки спокойным взглядом, – Дайте мне только повод…
Её ресницы подрагивали, а губы были слегка приоткрыты. Она продолжала чего-то ждать. Его голос успокаивал, заставляя плавиться и желать.
– Ну же, признайтесь, вы приходите сюда только за этим. Вам не терпится расстаться со своей невинностью любой ценой, но только почему в этом должен участвовать я?
Гермиона Грейнджер резко распахнула глаза. В них горел гнев ярким пламенем. Гриффиндорка отдернула руку профессора. Девушка молча наклонилась за мантией, не сводя глаз со Снейпа и только потом произнесла:
– Вы отвратительны, профессор Снейп, – слова зельевара для Гермионы были ударом. – У меня было только одно желание – увидеть вас, а вы превратили это в похоть. Больше я не приду сюда, не беспокойтесь, – она надела мантию и подошла к двери и, прежде чем ее открыть, произнесла. – И если бы я хотела расстаться со своей девственностью как можно быстрее, я бы уж точно не выбрала вас. Спокойной ночи.
Гриффиндорка прошептала отпирающее заклинание и выскользнула за дверь. Профессор Снейп понял это в тот момент, когда дверь резко захлопнулась с громким звуком, который отразился эхом о стены его комнаты.
Зельевар тихо выругался. Да что с ним? Почему ему каждый раз хочется держать ее на расстоянии. Этому было объяснение. Страх быть использованным и отвергнутым находился где-то на подсознании, но его ледяные щупальца уже пробирались глубже.
***
Во время завтрака Гермиона пребывала в плохом настроении. Она глотала еду, не обращая внимания на ее вкус и цвет. Гренйджер была раздосадована вчерашним поведением Северуса Снейпа. Девушка прекрасно знала, что не сможет долго сопротивляться самой себе и при первой же возможности снова позволит зельевару делать с ней все, что он пожелает.
Вдруг на ее тарелку с тостами упала газета. Нет, это был не Сыч или другая почтовая сова. Газету перед ее носом кинула Джинни, которая была чем-то взволнована.
– Смотри, что пишут в «Пророке», – сказала она, указывая на некролог. – Вечера состоялись похороны Люциуса Малфоя.
Гермиона удивленно взглянула на портрет Малфоя-старшего, который был расположен над заметкой. Нет, ее удивили отнюдь не похороны, а то, что Рита Скитер прознала об этом так быстро. В некрологе было написано, что похороны были скромными и было всего несколько человек, включая профессора зельеварения Северуса Снейпа и старшую сестру вдовы миссис Малфой Андромеду Блек.
– Интересно, зачем туда наведалась Андромеда, – задумчиво произнесла Джинни, когда Гермиона прочла статью. – То, что там был Снейп, это неудивительно, но Андромеда, которая всегда делала вид, что не знает о ком речь, когда разговор заходил о ее сестрах…
– Ты давно видела Андромеду? – поинтересовалась Грейнджер, укоризненно взглянув на подругу. Уизли вздохнула и поджала губы. – Ну вот, – продолжила Гермиона, – всякое могло измениться за это время. Другое дело, если бы там были Гарри с Роном – вот это было бы действительно странным.
– Странно то, почему умер Люциус Малфой. Ему же был всего сорок или около того, – снова задумалась Джиневра.
Гермиона Грейнджер предусмотрительно промолчала – она знала причину смерти, но посчитала ненужным распространяться. Это была не ее тайна.
***
Первым уроком по расписанию должна была быть трансфигурация, но директора МакГонагалл неожиданно вызвали в Министерство. По словам профессора Спраут, директор должна была вернуться к обеду и поэтому сегодня будет замена.
Зайдя в класс, Джинни и Гермиона несколько удивились, увидев, что на профессорском столе восседает не кто иной, как Абрахам Йоргенсен. Он весело улыбался, приветствуя учеников, особое внимание уделяя студентам Слизерина. Йоргенсен прекрасно знал, что не нравится им, поэтому пытался хоть как-то позлорадствовать. В рамках правил школы, конечно.
Когда все расселись по своим местам, профессор Йоргенсен бодро соскочил со стола и засунул руки в карманы своих брюк.
– Доброе утро, Слизерин, доброе утро Гриффиндор, – поприветствовал он учеников. Слизеринцы неприязненно зафыркали. – Сегодняшний урок необычен тем, что мы находимся не в нашем любимом кабинете Защиты От Темных Искусств, а в кабинете трансфигурации. По этому замечательному поводу предлагаю немного пошалить и изучить заклинание Инфлэтус. Я не сомневаюсь, все знают, что это за заклинание, но не все знают, как правильно его применять, – он замолчал на несколько секунд обведя класс взглядом. – Кто-нибудь из вас знает изначальную форму заклинания? – ответа не последовало, даже Гермиона не подняла руку. К своему негодованию, она и правда не знала, что у этого заклинания была другая форма. – Я не удивлен, – продолжил профессор. – Изначально заклинание звучало как Инфлэтус Крепитус и выпускало не воздушные шары, а яркие фейерверки после взрыва объекта. Это заклинание использовалось для отпугивания животных, а некоторые его применяли в тех случаях, когда нужно было внезапно исчезнуть. Сегодня мы будем практиковаться в использовании именно Инфлэтус Крепитус. Чтобы заклинание сработало, нужно на слове Инфлэтус сделать круг палочкой, а на Крепитус поставить точку в середине этого круга. Итак, давайте попрактикуемся.
Класс поднял палочки, и все стали выводить круги и ставить точки. Гриффиндорцы старались в полную силу, особенно Джинни, которая так сильно дергала рукой, что постоянно норовила попасть куда-нибудь, но не в центр круга. Слизеринцы же напротив вяло махали палочками, несмотря на то, что Йоргенсен их предупредил, что одно неверное движение и фейерверки превратятся в струи жидкого навоза.
Гермиона Грейнджер как всегда отличилась – она смогла раздуть перо до размера письменного стола, после чего оно лопнуло, и в воздух взмыли снопы ярких разноцветных огоньков. Через какое-то время кабинет Трансфигурации озарился десятками фейерверков.
Гермиона вспомнила, что когда была маленькой, то каждый год ходила с родителями смотреть Рождественский салют. Ей было всегда так весело, что при каждом взрыве она весело хлопала в ладошки, но это было в прошлом. Сейчас ее родители даже не могут вспомнить, была ли у них дочь.
К концу урока уже каждый с ловкостью справлялся с этим заклинанием, но не обошлось без потерь. Инга Тоад неправильно взмахнула палочкой и произошло то, о чем предупреждал профессор. Ее ластик начало раздувать с неприятным булькающим звуком и, раздувшись до предела, тот лопнул, обрызгав ее и соседа по парте зелёно-бурой зловонной жидкостью.
– Мисс Тоад, – скрывая улыбку, произнес Йоргенсен, – а ведь я предупреждал.
***
Северуса Снейпа раздражала мысль о том, что Грейнджер снова закончит варить свое зелье раньше остальных. Он пытался сделать все, чтобы этого не произошло. Последним ингредиентом для приготовления Амортенции был сок из ягод омелы, и профессор умышленно сделал так, чтобы этой гриффиндорке не досталось ни одной. Ему не хотелось, чтобы кто-то кроме него знал, как теперь пахнет Амортенция для нее. Он хотел быть единственным хранителем этой тайны. Маг не понимал своих желаний и боялся их, но они постоянно брали верх над его рассудительностью и разумом. Что в ней было не так?! Что с ним было не так?!
Перед тем как раздать флаконы с драгоценным соком, Снейп сжал один в руке и, подумав о чем-то, убрал его во внутренний карман мантии. Потом он взмахнул палочкой и флакончики воспарили в направлении столов. Как и следовало ожидать, мисс Грейнджер оказалась единственной, кому не досталась дозированная порция сока из ягод омелы. Зельевар подошел к ней и, нахмурив брови, произнес:
– Я сожалею, что вам не достался последний ингредиент. Вы знаете, где находятся ягоды и знаете, что надо делать, – и, не дождавшись ответа, направился к столу, где Аманда Трой пыталась подкинуть в свой котел самый последний ингредиент, не использующийся на практических занятиях в школе.
Джинни проводила зельевара взглядом полным ненависти.
– Мне кажется, это он специально сделал, – прошептала она подруге, но Гермиона уже выскользнула из-за стола и направилась за ягодами.
Взяв со стеллажа с ингредиентами горсть ягод омелы, она вернулась обратно. Сок нужно было добывать вручную, а потом еще и процедить, чтобы в зелье не попала мякоть. На это она потратила больше времени, чем рассчитывала. Оставалось всего двадцать минут до того, как Снейп объявит о том, что зелье должно быть готово. Сделав все необходимое, Гермиона вылила жидкость в котел, и зелье моментально стало нежного розового перламутрового цвета. Теперь нужно было дождаться пока Амортенция закипит. Закипало оно долго.
– У вас осталось три минуты, – раздраженно произнес зельевар спустя какое-то время, обращаясь больше к Гермионе, которая нервно вглядывалась в свой котел, надеясь на чудо, что приворотное закипит. Весь класс уже закончил, осталась только она.
Снейп сардонически смотрел на девушку. Он злорадствовал, собираясь объявить, что время истекло, но не успел. Амортенция Гермионы закипела.
***
– Как я уже говорил, запах такого приворотного зелья, как Амортенция, уникален для каждого. Бывают случаи, когда запахи меняются, как боггарт или патронус, но это происходит крайне редко. Обычно такое связывают с сильными эмоциями, пережитыми человеком, – зельевар говорил это так, будто рассказывал о технике противопожарной безопасности. – Следовало ожидать, что не у всех получится приготовить зелье. Но, к всеобщей радости, – это он произнес с сарказмом, – у нас есть шесть котлов с приготовленным приворотным зельем и одно из них получилось идеальным, – он признал это с великим раздражением.
Гермиона все же смогла приготовить Амортенцию и Северусу Снейпу придется выставить на всеобщее обозрение то, что хотел знать только он. Мужчина почему-то верил, что ее запахи непременно изменятся.
– Ваша задача будет рассказать, какие запахи напоминает вам приворотное зелье. Как правило их три, но в редких случаях бывает и четыре. Обычно ароматы Амортенции приятны, но бывают и исключения.
Первой к котлу подошла Таня Ким. Она наклонилась над одним из котлов, закрыла глаза и вдохнула. По ее лицу расплылась блаженная улыбка. Профессор Зельеварения сидел за своим столом и наблюдал.
– Клубника со сливками, черничный пирог и… – тут она почему-то замялась. Гриффиндорка посмотрела на преподавателя немного смущенным взглядом.
– И что еще, мисс Ким, – Снейп расплылся в кошачьей улыбке – его способность позволила узнать, каким был третий запах, и это было забавно.
– И… и смазка для презервативов, – краснея, сказала Таня и села за свой стол, накрыв голову руками.
Слизеринцы громко засмеялись, даже Джинни тихо хихикала, пока Гермиона не пихнула ее в бок.
Следующим к котлам подошел Итан Босхуд, капитан команды Слизерина по квиддичу. Он был крупным малым, больше похожим на верзилу, и ему было неловко заниматься такими «девичьими делами». Босхуд сделал два коротких вдоха носом и сконфуженно произнес, нахмурив брови:
– Ну, не знаю. Больше похож на запах с лесопилки. Еще пахнет аптечной ромашкой и землей, – не прекращая хмуриться, парень вернулся на свое место.
Потом к котлам подбежала Джинни Уизли и сделала странную вещь – понюхала из каждого котла, но, как и следовало ожидать, уловила только три запаха.
– Воск для полировки метлы, огневиски и лаванда, – выпалила девушка, прислушиваясь к запахам.
– Мисс Уизли, позвольте узнать, откуда такая юная особа знает, как пахнет огневиски, – поинтересовался Северус Снейп, облокотившись на спинку своего преподавательского кресла, и закинув ногу на ногу.
Джиневра закусила губу. Она не знала, что и ответить, но потом неожиданно кое-что вспомнила.
– Сириус Блек, – ответила она, надеясь, что Снейп ее поймет, но он делал вид, что ничего не понимает.
– Причем здесь Сириус Блек? – спросил зельевар.
Мисс Уизли сжалась и посмотрела на Гермиону, понимая, что сейчас выставит их покойного друга не в лучшем свете, особенно перед слизеринцами.
– От Блека часто пахло огневиски, – выпалила она на одном дыхании.
– Вот как, – удивился Снейп и задумчиво улыбнулся. – Следующий! – произнес он, наслаждаясь тем, что рыжая только что опозорил того, с кем они враждовали до самой смерти последнего.
Потом вышла Инга Тоад, от которой все еще пахло навозом. Понюхав самый ближайший к ней котел, она немного задумалась и сказала, что ее запахи похожи… в общем, неважно. Последствия неправильного Инфлэтус Крепитус все еще давали о себе знать.
Настала очередь Гермионы Грейнджер. Она подошла к своему котлу так, чтобы пар, исходивший от него, разделял ее и Северуса Снейпа. Зельевар напрягся и немного наклонился вперед. У него было невероятно дикое желание закончить урок прямо сейчас, но эта ненормальная гриффиндорка была прекрасна в этом перламутровом свечении. Он смотрел на нее через призму чего-то запретного и не мог отвести взгляд.
Гермиона смотрела только на него, а потом закрыла глаза, наклонилась и, как парфюмер, махнула в свою сторону немного пара. После этого снова выпрямилась и, посмотрев на профессора, произнесла:
– Профессор Снейп, вы говорили, что запахи могут измениться. Мои не просто изменились, их стало больше. Теперь это подснежник, чернила, Белладонна и еще один – он такой знакомый, но я не могу дать ему объяснение, – гриффиндорка делала вид, что пытается вспомнить, что это за запах, но Северус Снейп уже давно знал, что четвертый запах это запах свойственный только вам, профессор Снейп.
========== Глава 43 ==========
– Ты вспомнила, на что похож твой четвертый запах? – спросила Джинни у Гермионы, доедая свой ужин.
Гермиона помялась, а потом как-то скомкано ответила:
– Да, это не так уж и важно, – девушка посмотрела на преподавательский стол, и именно туда, где сидел профессор Снейп. Он о чем-то разговаривал с профессором Бабблинг.
Темнокожая женщина улыбалась белоснежной улыбкой и что-то кокетливо отвечала. Батшеда Бабблинг была очень красивой. Ее молодость затмевала всех преподавателей женского пола. Ей было всего двадцать четыре года. Батшеда обладала редким цветом глаз для темнокожей – синими, при этом невероятно выразительными. Черные длинные волосы были всегда элегантно уложены. Преподаватель рун предпочитала белые наряды, которые выигрышно смотрелись на ее коже цвета молочного шоколада. Вот и сейчас на ней было белое платье, подчеркивающее ее точеную фигуру.
Северус Снейп еле заметно коснулся ладони профессора Бабблинг, когда брал со стола вилку. Это было умышленно. Гермиона заметила этот жест и как-то печально сникла. Что это, ревность? Но тут ее снова окликнула Джинни:
– Это даже очень важно, Гермиона. Ты уникальная. Я никогда не встречала магов, у которых было четыре запаха. Об этом даже не пишут в учебниках. Подробное описание можно встретить только в книгах из Запретной секции.
Гермиона на секунду задумалась. Почему бы не поискать информацию о четвертых запахах? Такой интересный факт поможет узнать себя лучше.
– Ты права, – отозвалась девушка, посмотрев на свою рыжую подругу.
– Ну, так ты мне скажешь, какой у тебя четвертый запах? – не унималась Уизли.
Гермиона Грейнджер вздохнула и произнесла:
– Когда я узнаю поподробней, обязательно тебе расскажу, – на этих словах она встала со своего места и побежала в библиотеку. На ее счастье мадам Пинс уже закончила ужинать.
Уже выходя из Большого зала, гриффиндорка бросила взгляд на профессорский стол. Северуса Снейпа и Батшеды Бабблинг там уже не было.
***
Вечером в библиотеке всегда было много учеников, особенно когтевранцев. Как правило, они собирались здесь и делали домашние задания. Несмотря на это, в Запретной зоне никого не оказалось и было очень тихо.
Оказавшись среди своих друзей-книг, Гермиона Грейнджер почувствовала, как поднимается ее настроение. В любой непонятной ситуации читай книги – они помогут. Так говорила она себе каждый раз, когда все рассуждения заходили в тупик.
Она шла между книжных полок, читая названия на корешках. Вдруг ее взгляд зацепился за книгу под названием «Древние заклинания темной магии». Какая-то неведомая сила подтолкнула ее взять. Открыв справочник, она пробежалась по заголовкам и наткнулась на знакомое название – Заклинание Кровообмена, стр. 138. На странице, где объяснялось, что это за заклинание, были изображены две сцепленные в замок пальцами руки, а вокруг них спиралями струились кровавые линии.
У заклинания Кровообмена нет автора. Оно пришло с тех времен, когда магия только зарождалась. Примечательно то, что оно произносится на древнем англосаксонском языке. Следуя из названия, оно выполняет функцию обмена кровью, восполняя запасы крови в теле человека, потерявшего свою.
Было занесено в список опасных и темных заклинаний благодаря своим последствиям. Тот, кто передал свою кровь другому, делает его зависимым от себя и становится со зависимым от получателя крови. Относится к роду проклятий и порч, которые не имеют контрзаклятий или противоядий.
И ниже было написано красными чернилами:
Внимание! Заклинание можно использовать только в крайних случаях. Для этого необходимо получить разрешение в Министерстве Магии в отделе Магического здравоохранения.
Было что-то не так – Гермиона никак не могла вспомнить, почему это описание что-то напоминает. Неужели это то, о чем она думает… Если так, то это многое объясняет. Но многое было неправильным, так не должно было быть. Надо будет спросить у Снейпа, вдруг она ошиблась. Лучше бы она ошиблась.
Отбросив негативные мысли, девушка прошла дальше между шкафами в раздел зелий и ядов. Остановившись там, Гермиона начала перелистывать книги, но не могла найти хоть какой-то намек. Вокруг нее уже строились башни из книг. Отчаявшись найти какую-либо зацепку, девушка села на пол с очередной книгой.
– Не там ищешь, – раздался вдруг голос Беллатрисы, которая не давала о себе знать вот уже как пару дней.
Девушка проигнорировала слова ведьмы, продолжая безразлично листать страницы книги. В них говорилось о зельях, смертельных ядах, но ничего, что могло быть похоже на приворотное зелье.
– Грязнокровка, ты не там ищешь. В мои школьные годы такого рода книги хранились в ничем непримечательном ящике в дальнем углу секции.
– Какие книги? – устало спросила Гермиона, не обращая внимания на то, что ведет нормальный диалог с паразитом-убийцей.
– Любовная магия, дура, – Лестрейндж даже сейчас не упускала возможности хоть немного поиздеваться над гриффиндоркой.
Гермиона Грейнджер отложила книгу и пошла в другой конец секции. И о чудо, там действительно стоял ящик. Это был даже не ящик, а больше тумбочка. Почему она раньше ее не замечала? Сев на колени, девушка стала читать названия книг: «Розовый котел надежды», «Приворожи и привяжи», «Империус на любовь»… Больше напоминало названия любовных романов.
– Что это? – спросила гриффиндорка Беллатрису.
– Книги по приворотной магии, – ответила ведьма. – Эти горе-писательницы и не думали, что то, о чем они пишут, это все темная магия. Даже духи «Амур» это так, глупости компании Парфюмагия, в них от приворота лишь дурман Белладонны. Быстро выветриваются, кстати.
– И какая из этих книг мне должна помочь? – девушке были неинтересны рассказы ведьмы.
– По мне, так самая интересная вон та, черная с красным корешком, – ответила Лестрейндж.
Гермиона Гренджер не нашла такую на полке, но вдруг она интуитивно посмотрела на ножки тумбочки. Ну конечно, чем еще подпирать тумбочки, как не книгами. Когда гриффиндорка вытащила книгу, тумбочка накренилась.
Название книги было простое и лаконичное «Привороты от Амортенции до Ракаусы». Книга была написана в соавторстве Морганы, Баба-Яги и Малефисенты. Это точно должно было помочь. Открыв страницу с Амортенцией, Гермиона пробежала глазами абзацы, которые уже знала, и почти в конце нашла то, что так долго искала:
Редким исключением являются те, кто чувствует четыре аромата. Это один волшебник на несколько миллионов. Четвертый запах появляется в том случае, когда человек переживает невероятно сильные эмоции, которые перестраивают линии его судьбы (в следствии чего меняется и пророчество). Это неотъемлемо связанно с заклинанием патронуса.
Гермиона закрыла книгу и посмотрела невидящим взглядом пред собой. Так значит теперь вместо выдры будет кто-то другой, но кто? Да и пришло ли время меняться ее патронусу? Девушка поднялась с пола, достала палочку и, не задумываясь о том, что это заклинание может разнести половину запретной секции, произнесла:
– Экспекто Патронум!
Из палочки вырвался яркий поток синего света. Вихрь встрепенул волосы девушки. Книги слетели со своих полок. А потом поток света затих. Перед девушкой была, увы, не выдра, которую она ожидала увидеть. Перед гриффиндоркой сидела лиса, внимательно смотрящая на нее и ожидающая указаний.
– Теперь ты мой патронус? – как-то грустно спросила девушка.
Лиса, продолжая смотреть на свою хозяйку, резко подскочила и пробежала сквозь нее. Вспыхнув яркой вспышкой, лиса исчезла в груди девушки.
***
С каким-то непонятным чувством она бежала в Подземелья, чтобы сообщить об этом Северусу Снейпу. Она хотела ему во всем признаться. Высказать ему то, что у нее на душе. Она уже и забыла все, что тот наговорил вчера.
Взволнованная Гермиона влетела в лабораторию, но там никого не оказалось. Бросив сумку около кресла, девушка побежала в комнату Снейпа, надеясь, что он находится там. Подойдя к двери, гриффиндорка помедлила. Вчера она сказала, что больше не появится здесь, но желание поделиться сокровенным пересилило ее.
Набравшись смелости, Гермиона тихонько постучала, но никто не ответил. Недолго думая девушка решила войти, надеясь, что профессор просто заснул. С тем, что снова ворвалась к нему без приглашения, она разберется потом. С радостной улыбкой гриффиндорка приоткрыла дверь.
Ее маленькое беззащитное сердечко раскололось на тысячи мельчайших осколков. Улыбка соленой слезой скатилась по щеке, оставляя мокрую дорожку. Гермиона увидела то, что пронзило ее, как выстрел из невидимого револьвера.
Обнаженная Батшеда Бабблинг лежала на кровати зельевара и сладострастно постанывала под Северусом Снейпом. Они занимались любовью. Их обнаженные тела двигались в такт друг другу. Шоколад и молоко сливались воедино, окунаясь в волны наслаждений. Снейп неистово вонзался в ее губы своими и входил в нее все глубже, сменяя нежность на грубость.
Гермиона Грейнджер тихо закрыла дверь. На ватных ногах, опираясь о стену, она побрела к классу зельеварения. Увиденное транслировалось в голове, как заевшая пленка кинофильма. В этот момент девушка не хотела жить. Вдруг Гермиона вспомнила про настойку опиума, которая хранилась в лаборатории зельевара под стеклянным кубом. Если ее выпить, то будет достаточно, чтобы больше никогда не очнуться.
– Эй, что ты задумала, Грязнокровка?! – неожиданно раздался паникующий голос Беллатрисы Лестрейндж. – Я же говорила тебе, что этот гнусный предатель не щадит никого. Ты думала, что он весь такой хороший, никто его не понимает? Ты сама сейчас видела, как он может поступить с тобой.
Девушка ничего не ответила – она прислонилась спиной к стене и скатилась по ней на пол, дав волю слезам. Беллатриса была права. Северус Снейп ничтожество. Эгоистичный и подлый человек, которого волнуют только своя шкура и чувства.
– Ты же Гермиона Грейнджер? – вдруг раздался чей-то голос над головой девушки. Она посмотрела заплаканными глазами на обращавшуюся к ней девочку со стопкой библиотечных книг. Это была Аманда Колинз, второкурсница со Слизерина. – Почему ты плачешь?
– Я не плачу, – стараясь выровнять голос и придать ему безразличие, ответила гриффиндорка.
– Не обманывай, я видела, как ты плакала, уткнувшись в колени.
– Если ты пришла надо мной смеяться, то лучше начни сейчас. Позови своих друзей-слизеринцев и тыкайте в меня пальцами! – Гермиона, не зная почему, вдруг начала выплескивать всю свою злость на маленькую слизеринку.
Но Аманда не стала ее слушать и, положив книги на пол, присела рядом.
– Я не собираюсь над тобой смеяться, Гермиона. У меня нет друзей на факультете. Я просто член команды по квиддичу, потому что мой папа тренер сборной Британии. После того как мы проиграли вам матч, я стала изгоем, – девочка печально вздохнула и притянула колени к груди.
Гермиона промолчала – она была удивлена откровениями этой маленькой слизеринки.
– Тебя обидел твой мальчик, да? – вдруг спросила малышка.
– С чего ты взяла?
– Моя старшая сестра всегда плачет, когда ссорится со своим бойфрендом, – ответила Аманда, смотря в пол.
– Мы даже не встречаемся, – вдруг сказала гриффиндорка.
– Тогда почему ты из-за него расстраиваешься? Ты его любишь, верно?
– Наверное, – пожала плечами Гермиона.
– А он тебя?
– Не знаю. Он странно себя ведет – то он добр ко мне, то обижает.
Почему она разговаривает об этом с маленькой девочкой? Но с кем еще, если со своими близкими она не может этим поделиться.
– Он плохой, тогда почему ты дружишь с ним? – Аманда смотрела на Гермиону непонимающим взглядом.
Гермиона Грейнджер улыбнулась и ответила:
– Аманда, когда ты подрастёшь и встретишь того самого, то все поймешь.
Девочка с наигранным ужасом посмотрела на семикурсницу и помотала головой.
– Нет, я никогда не буду гулять с мальчишками, они плохие, да еще и дерутся, – на этих словах она поднялась с пола, оттряхнула мантию и только потом добавила, – прости, Гермиона, мне надо идти. Скоро отбой, а то Инга Тоад снова заставит меня мыть душевые, потому что я еще не сплю. Надеюсь, ты сможешь наладить отношения со своим мальчиком. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Аманда, – с улыбкой отозвалась Гермиона Грейнджер и тоже встала.
Проводив слизеринку взглядом, девушка постояла еще какое-то время около стены, пытаясь унять дрожь во всем теле. Конечно, кто она такая… Она ему не друг и не враг. Она никто. Но что делать с тем, что ее чувства к нему пробили дыру в ее сердце? Что такое сердце – мышца, которая пульсирует под грудной клеткой, чтобы ты мог существовать.
