Текст книги "До ее смерти осталось сто дней (СИ)"

Автор книги: Mia_Levis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

“Слава Мерлину, что хотя бы поднял, когда я уронила ее возле библиотеки, иначе проблем было бы не избежать, а так остался хотя бы маленький шанс”, – с облегчением подумала Гермиона и, сделав еще один небольшой шаг назад, – на всякий случай – заговорила:

– Малфой… – Гермиона замялась, чем Драко не преминул воспользоваться.

– Грейнджер, – едко ответил, едва не склонился в шутовском поклоне, как будто они находились на каком-то светском приеме, а не в старой классной комнате, что можно было понять по письменному столу, заваленному старыми книгами.

– Ты собираешься меня здесь еще долго держать? Я услышала в коридоре шум, вышла проверить, увидела свет, подошла, поняла, что там твой отец и уже хотела вернуться к себе, когда ты меня схватил. Я ведь не пленница, а гость, правда, Малфой? – Гермиона, конечно же, приврала, но она искренне надеялась, что в этот раз Драко удовлетворится подобным объяснением, ведь, в конце концов, Гермиона действительно ничего не услышала, хотя и планировала.

– Конечно, Грейнджер. Ты гостья моего отца. Но не моя. А знаешь, какова моя роль во всем этом спектакле под названием “спасти крошку Грейнджер”? Я твоя нянька, – всю показную сонливость с Драко как рукой сняло, и Гермиона поняла, что, видимо, все же неправильно подобрала фразы.

– Что? Малфой, ты сам себя назначил? Тогда успокойся, я снимаю тебя с должности, – Гермиона занервничала, потому что Драко оторвался от двери и медленно, как кот, ловящий мышь, двинулся к ней. Хотелось сделать хоть что-нибудь, вернуть роли, которые у них были в школе: враги, но хотя бы на равных правах. А здесь Гермиона была бесправна, здесь ей оставалось только пятиться назад, судорожно соображая, сможет ли она сбежать, если Малфой в действительности окажется таким чудовищем, как и его отец.

– Сам? Грейнджер, я похож на сумасшедшего? В действительности сия почетная миссия была дана мне сразу двумя: стариком Дамблдором и моим отцом. Ведь мы с тобой ровесники, Грейнджер. У нас должны быть общие интересы. Мы должны вместе проводить время. Ты должна быть жива и здорова. И самое главное – ты должна быть хорошей девочкой, и не совать свой нос в то, что тебя не касается, – за время своего монолога Драко подошел совсем близко, а Гермиона уперлась в письменный стол и теперь судорожно шарила руками по толстым книгам.

– Малфой, я никуда не сую нос. Я же тебе все объяснила, – Гермиона отстранилась еще сильнее, уже едва не усевшись на стол, а потом, не успев подумать, едко добавила: – А что, твоему отцу есть, что скрывать? Опыт не учит? – Зря она это сказала. Гермиона поняла это быстро, но не достаточно для того, чтобы увернуться от руки Драко, которую он резко поднял, обхватив густые волосы Грейнджер на затылке и заставив ее запрокинуть голову. Кожа на шее натянулась так, что даже дышать стало больно, и Гермиона сипло прохрипела что-то, но слишком неразборчиво и тихо. Драко же подтолкнул ее еще сильнее назад, заставляя усесться на стол и теперь склоняясь к ней настолько близко, едва не соприкасаясь лбами.

– Знаешь, иногда в жизни приходится делать что-то отвратительное. Ну, например, выращивать всяких уродцев на занятиях Хагрида. Нужно о них заботиться: так, чтобы не сдохли, но и чтобы не забывали, что они дерьмо, не достойное внимания. Так вот ты для меня просто проект, который, поверь мне, я выполню на отлично. Ты не умрешь, Грейнджер, по крайней мере не в ближайшие сто дней. Но есть ма-а-асса способов добиться послушания. Помни об этом, когда в следующий раз решишься бродить ночью по дому. Помни, что в темных углах прячутся чудовища, – Драко еще сильнее сжал волосы, наблюдая, как у Гермионы невольно выступили слезы. Она, может, и хотела бы что-то сказать, но могла только смотреть на него своими огромными глазами, в которых, как и всегда в тяжелый момент, страх уступил место решимости и уверенности. Грейнджер умерла бы достойно, без страха. Драко ухмыльнулся, резко отпустил волосы и быстро вышел из комнаты, не сказав больше ни слова и не оборачиваясь.

Гермиона еще несколько секунд сидела на столе, жадно глотая воздух и потирая саднящее горло. Она часто моргала, чтобы прогнать непрошенные слезы. Она не будет плакать, не напишет об этом никому, не будет жаловаться. Это ее война, и она встретит следующий бой в полной готовности. И пусть это подростковый максимализм, но Гермиона хотела сейчас быть фаталисткой. Она не будет ждать, она узнает все тайны этого дома и его обитателей, даже если придется преодолевать препятствие по имени Драко Малфой.

========== Часть 4 ==========

Заснуть Гермионе долго не удавалось. Она неподвижно лежала в кровати, невидящим взглядом смотря на потолок и пытаясь выстроить план дальнейших действий. С одной стороны гораздо правильнее было бы провести эти три месяца спокойно, старательно избегать общества семьи Малфоев и посвятить себя учебе, но с другой – ей предоставилась такая замечательная возможность узнать что-либо новое, помочь Гарри, развеять или, наоборот, подтвердить его подозрения относительно Малфоев. В итоге, немного успокоившись, Гермиона решила, что не будет делать глупостей и слишком рьяно шпионить в чужом доме, но внимательно наблюдать она могла. Возможно, что-то удастся узнать, если, конечно, Драко не будет так ответственно выполнять приказ отца и следить за каждым шагом Гермионы. В конце концов, измученная переживаниями сегодняшней ночи, она провалилась в тяжелый, неспокойный сон.

Когда Гермиона проснулась, было уже начало десятого. На столике, возле кровати, стоял поднос с завтраком, и Грейнджер недовольно поморщилась, потому что это было довольно унизительно: ее никто не спрашивал, где она намерена завтракать, а просто ставили в известность, что вниз ей спускаться не стоит. Подавив желание сделать наперекор, Гермиона тяжело вздохнула, встала с кровати и направилась в ванную, где долго лежала с закрытыми глазами, пытаясь унять пульсирующую боль в висках и набраться смелости для очередной встречи с Драко Малфоем. После вчерашнего инцидента она впервые испугалась его, поняла, что он уже не тот мальчишка, которого можно безнаказанно ударить, да и у нее нет защиты друзей, а есть только она одна и ей необходимо быть осмотрительнее, сдержаннее.

Когда вода окончательно остыла, Гермиона наконец-то вышла из ванной, быстро оделась, кое-как расчесала непослушные волосы, и, сделав глоток уже холодного чая, решительно направилась к двери. В конце концов, Гермиона имела полное право осмотреть дом, в котором ей предстояло жить, и этим правом она намеревалась воспользоваться.

Преодолев коридор и спустившись на первый этаж, Гермиона замерла в нерешительности, но потом все же двинулась направо, где, она помнила, располагалась библиотека. Подойдя к тяжелой дубовой двери, Гермиона постучала, но, не получив ответа, аккуратно повернула дверную ручку и, предварительно опасливо заглянув в темное помещение, медленно вошла. Свет не пробивался сквозь задернутые шторы, поэтому она осветила комнату с помощью волшебной палочки и, убедившись, что здесь никого нет, двинулась между высокими стеллажами, намереваясь выбрать для себя книгу. Преодолев несколько рядов, Гермиона наконец-то остановила свой выбор на учебнике по зельеварению и, аккуратно вытащив тяжелую книгу, двинулась к выходу, уже предвкушая день, проведенный за интересным чтением. Но так и не дойдя до двери, Гермиона замерла, осмотрелась кругом и потом, тяжело вздохнув, все же присела на самый краешек мягкого кресла, стоящего у окна. Проводить целые дни в комнате, занимаясь выполнением домашнего задания и изучением книг из обширной библиотеки семьи Малфоев было, конечно же, заманчиво, но ей не хотелось потом сожалеть об упущенных возможностях. А это означало, что Гермиона должна с самого начала дать понять, что не намерена отсиживаться наверху, как узница. В конце концов, Дамблдор дал ясно понять, что положение Люциуса сейчас не самое завидное, поэтому в его интересах и в интересах его семьи было как можно более вежливо относиться к своей нежеланной, но все же гостье. Поэтому Гермиона решила определить для себя степень дозволенного в этом доме, а дальше действовать по обстоятельствам.

***

Гермиона настолько увлеклась чтением, абсолютно позабыв о времени, что, когда через несколько часов дверь библиотеки тихо открылась, даже не заметила этого. Зато Люциус мгновенно обратил внимание на девчонку, которая сосредоточенно хмурилась, рассеянно поглаживая уголок книги указательным пальцем. Первым порывом Малфоя было прогнать ее, сказать, что бродить по чужому дому, а тем более брать что-либо без спроса – это дурной тон, и ей, как лучшей студентке Хогвартса, должно быть это известно. Но Люциус быстро подавил раздражение, ведь, по сути, она находилась здесь на правах “члена семьи”, как бы отвратительно это ни звучало, и он не смел запрещать ей что-либо, опасаясь, что это дойдет до школы, что было чревато очередными проблемами, если не повторным заключением.

Поэтому, нацепив на лицо фальшивую улыбку, Люциус произнес, проходя вглубь комнаты:

– Добрый день, мисс Грейнджер! Не думал увидеть вас здесь.

Гермиона вздрогнула, подняла взгляд от книги и пробормотала:

– Добрый день. Да, я решила почитать немного, – она кивком указала на учебник, лежащий на коленях, и добавила: – Надеюсь, вы не против, что я взяла книгу здесь?

– Нет, что вы, мисс Грейнджер! Читайте-читайте, я не буду вас отвлекать, – с этими словами Люциус снова натянуто улыбнулся, сел за стол, стоящий у противоположной стены и погрузился в изучение документов. Впрочем, это не мешало ему изредка бросать на Гермиону внимательные взгляды. Она же, в свою очередь, больше не могла сосредоточиться на чтении, ощущая чужое присутствие и не в силах избавиться от ощущения липкого, такого неприятного страха. Конечно, это не была безумная паника или первобытный ужас, Гермиона вполне владела собой, но все же избавиться от неприятных ощущений ей не удавалось, поэтому, для приличия посидев еще десять минут, она извинилась и быстро выскользнула из библиотеки, сопровождаемая пристальным взглядом Люциуса Малфоя.

***

Обед прошел в тишине. Грейнджер даже пожалела, что утром возмущалась из-за завтрака, принесенного в комнату. Сейчас она с удовольствием поела бы в одиночестве, но, как назло, в этот раз ее пригласили присоединиться к “избранному обществу”. Стараясь смотреть только перед собой, Гермиона стойко пережила обед и сразу же направилась к себе в комнату.

– Драко, постой! Мне нужно с тобой поговорить, – произнес Люциус, когда его сын тоже вознамерился покинуть столовую. – Пройдем в библиотеку.

Драко поморщился, но, конечно же, послушно пошел вслед за отцом. Некоторое время Люциус молчал, сцепив руки в замок и смотря в одну точку. Драко терпеливо ждал, инстинктивно догадываясь о чем, а вернее о ком, пойдет разговор.

– Драко, ты помнишь, что у тебя было задание в Хогвартсе? – голос Люциуса был равнодушен и холоден, хотя такое вступление вряд ли предвещало приятную беседу.

– Да, помню, – Драко кивнул и тяжело сглотнул. Вспоминать о миссии, возложенной на него Темным Лордом, было неприятно. Конечно, он всегда осознавал, что его ждет судьба Пожирателя, но никогда не думал, что это наступит так скоро и что придется возложить на себя груз такого невероятно тяжелого задания, как убийство старика Дамблдора. Драко никогда и никому не признался бы в этом, но где-то в глубине души он испытал настоящую эйфорию, когда осознал, что проведет время до Рождества дома, за компанию с заучкой Грейнджер. Это автоматически делало исполнение задания слишком трудным для него, ввиду отсутствия достаточного количества времени, поэтому задачу передали Снейпу.

– Ты помнишь, на каких условиях это задание передали другому человеку? – поинтересовался Люциус, и Драко поморщился. Да, он был прав, когда строил предположения о теме беседы.

– При условии, что я буду присматривать за Грейнджер, – пробурчал он.

– Так почему она бродит по дому одна? Или ты ждешь, когда она начнет совать нос в дела Темного Лорда? Думаешь, ему это понравится? Я вообще удивлен, что он не проявил должного интереса к подружке Поттера. Это можно назвать везением, но его нужно поддерживать, Драко, понимаешь? За девчонкой нужно следить! – Конец фразы Люциус произносил уже на повышенных тонах, заставляя своего сына сжаться на стуле.

– Отец, мы с ней не друзья! Я не могу находиться с ней постоянно, – попытался оправдаться Драко, но был прерван уже криком отца.

– Так подружись! Заставь! Завлеки! Заинтересуй! Сделай что-нибудь, ясно? Или ты не можешь справиться с магглорожденной девчонкой?

– Могу, – под нос пробубнил Драко и добавил: – Я пойду?

– Иди. И в следующий раз, когда я тебя увижу, я хочу видеть тебя в компании Грейнджер и подальше от каких-либо дел, касающихся Пожирателей, – произнес Люциус и проводил фигуру сына задумчивым взглядом. Ему и самому не нравился этот план, но выхода не было. В конце концов, присматривать за любопытной девчонкой значительно легче, чем планировать убийство Дамблдора.

***

Гермиона аккуратно вложила письмо для друзей в конверт и передала его сове. Проводив улетающий силуэт взглядом и невольно залюбовавшись закатом, Гермиона отошла от окна, мельком посмотрела в зеркало и, заправив непослушную прядь за ухо, направилась к двери. Она намеревалась погулять в саду, ведь прошлую ее прогулку с Малфоем сложно было назвать приятной, да и осмотреться тогда она не смогла. Но не успела девушка даже дойти до лестницы, как ее окликнули:

– Грейнджер!

– Малфой… – тяжело вздохнув, Гермиона все же обернулась и вопросительно посмотрела на Драко.

– Ты гулять? Я с тобой, – Драко решительно двинулся вперед, не обращая внимая, что Грейнджер так и не сдвинулась с места.

– Нет! Спасибо, мне прошлого раза хватило. Я хочу спокойно осмотреть сад, – Гермиона недовольно уперла руки в бока, пока Драко, развернувшись, закатил глаза, всем своим видом демонстрируя желание оказаться как можно дальше отсюда.

– Грейнджер, да ладно тебе! Обещаю тебе увлекательную экскурсию. Идем, – Гермиона нахмурилась. По молчаливому соглашению они не вспоминали ночное происшествие, но напряжение до сих пор витало между ними в воздухе. Кроме того, вчера в приступе откровенности Драко признался, что исполняет роль няньки по велению отца, а значит именно это побудило его сейчас навязывать Гермионе свое общество.

– Ладно, идем, – сквозь зубы проскрипела Гермиона. Она чудесно понимала, что Малфой не отступит, а значит не стоит зря тратить время. По сути, они оба заложники сложившейся ситуации…

========== Часть 5 ==========

– Новое крыло было пристроено при моем деде. Старое же почти не используется и очень напоминает коридоры хорошо известного тебе Хогвартса, – Драко кивком головы указал на более старую постройку, которая, по сути, отличалась лишь более темным оттенком каменной кладки и простотой, аскетизмом и некоторой мрачностью башенных шпилей.

– Готический стиль, не так ли? – поинтересовалась Гермиона, задрав голову вверх и рассматривая мраморное изваяние горгульи, с величественно распростертыми крыльями, возвышающееся на одной из башенок.

– Да, здание было построено как раз в период наибольшей популярности этого стиля. Новое крыло же больше в стиле барокко, дед любил вычурность, – ответил Драко, пожав плечами. Гермиона бросила на него короткий взгляд и просто молча кивнула. Странно было такое продолжительное время разговаривать и ни разу не оскорбить друг друга, но, если судить объективно, стоило признать, что Малфой оказался не таким уж плохим собеседником. Он был умен, Гермиона признавала это, а значит не было необходимости обдумывать каждое слово, боясь, что ему будут непонятны вопросы. – Осмотрим парк? – Драко нарушил тишину, указав рукой в направлении деревьев, которые в закатном свете казались огромными исполинами, царапающими своими руками-ветками алое небо. А между стволами было настолько темно, что Грейнджер лишь сглотнула и, неловко кашлянув, уточнила:

– Вон тот?

Драко не сдержал усмешку, наблюдая за Гермионой, которая старательно, но безуспешно, пыталась побороть страх. Малфой готов был поспорить, что в ее голове метались сотни мыслей и опасений. Возможно, она даже вспоминала вчерашнюю ночь, когда они тоже были наедине. Тогда Гермиона испугалась. Драко это знал, видел панику в глазах, слышал ее тяжелое дыхание и даже, кажется, безумный стук сердца. И, Мерлин свидетель, ему хотелось всласть насладиться видом жертвы, напугать Гермиону еще сильнее, отомстить хотя бы таким детским способом за все случаи, когда из-за нее у него были проблемы, но все же ушел. Не мог иначе. Увы, сейчас не мог.

– Боишься? – Драко склонился к Гермионе и прошептал ей на ухо, заставляя ту нервно дернуться и отступить на несколько шагов. – Я буду самой обходительностью, Грейнджер. Честное слово. Но если не хочешь, можно вернуться в дом. Я не настаиваю, – Драко безразлично пожал плечами, но не отказал себе в удовольствии злорадно ухмыльнуться. Гермиона же прищурилась и, решив, что не стоит давать Малфою повода считать ее трусихой, решительно направилась к парку, на ходу произнося:

– Не отставай, Малфой.

***

– Почему вы называете это “парк”? – недоуменно поинтересовалась Гермиона, когда они наконец-то выбрались из самой глубокой чащи на идеально круглую поляну, и Грейнджер смогла рассмотреть небо сквозь переплетенные ветви старинных деревьев. Было уже совершенно темно, ночь была безлунная, и даже звезды мерцали редкими точками, поэтому темнота стояла абсолютная. Правильнее было бы вернуться к себе в комнату, но Драко не обманул, когда пообещал увлекательную экскурсию, и Гермиона не могла отказать себе в искушении задать ему “последний вопрос”, хотя на деле он, конечно же, оказывался далеко не последним. – Я так и не заметила никакой планировки и систематики в насаждениях, не похоже, что посадку и рост растений кто-то контролирует.

– Территория слишком большая, поэтому уже довольно давно уход производится лишь за садом, растущим вокруг дома. А парк превратился просто в заросли, наподобие Запретного леса, – Малфой и в этот раз терпеливо ответил на вопрос, пытаясь рассмотреть лицо Гермионы в темноте. Было бы разумнее осветить себе дорогу волшебными палочками, но они оба почему-то так и не сделали этого. Не видя глаз и выражения лиц было легче разговаривать, забыть, кто находится рядом, поэтому они все так же медленно брели вперед, пока не остановились возле толстого ствола поваленного дуба, преграждающего тропинку, по которой они шли.

– Вот и все, смысла идти дальше нет. Уже поздно. Давай возвращаться.

– Хорошо. Минуту подожди, Малфой. У меня болят ноги, – с этими словами Гермиона примостилась на одной из толстых веток и подняла голову вверх, наблюдая за сизыми облаками, едва заметными на темно-синем небе, которые легкий ветер лениво гнал на север.

– Не жалуйся, Грейнджер. Сама же заставила прочитать тебе лекцию по истории поместья семейства Малфоев, – усмехнулся Драко и тоже сел на поваленный ствол. Как ни странно, но необходимо было признать, что общаться с Грейнджер было возможно, когда рядом не было ее раздражающих друзей, но, конечно, нельзя было забывать, что их перемирие временное и вынужденное. Они не обсуждали это, но и Гермиона, и Драко осознавали, что ближайшие три месяца им необходимо создать иллюзию взаимопонимания, в которую поверят не только посторонние, но и они сами. Это потом можно будет снова стать врагами, а сейчас нужно мирно общаться, тщательно скрывая истинные мотивы “дружбы”. – Слушай, на правах твоей няньки, хотел спросить, не объяснил ли тебе Дамблдор, почему ты должна находиться именно здесь, и какая опасность грозит тебе?

– Малфой, я тебе уже говорила, что я против той должности, которую ты сам или по требованию отца на себя взял. Мне не нужна нянька. Мы с тобой и так ищем компромисс, раз этого так хочет Люциус, но не старайся настолько сильно, – устало произнесла Гермиона. Она чувствовала себя странно, ведь еще несколько дней назад она была в школе, с Гарри и Роном, а теперь проводила время с Драко Малфоем, который, возможно, уже был Пожирателем и вряд ли испытывал что-либо кроме отвращения от своего вынужденного задания. – Но на вопрос я все же отвечу, потому что ответ неутешителен и очень прост. Дамблдор мне ничего не сказал, просто дал указания. Но, видимо, это что-то грандиозное, если, конечно, это правда, потому что вряд ли меня бы прятали в доме… – Гермиона хотела уже сказать “Пожирателей” или “слуг Волдеморта”, но вовремя прикусила язык, не желая вновь испытывать на себе вспышку ярости Драко и, кашлянув, продолжила, – в вашем доме, если бы это был какой-нибудь пустяк.

– Ладно, а предположения у тебя какие-то есть? Может, вы с Поттером и Уизли планировали на Рождество какую-то вашу очередную глупость по спасению мира, – Гермиона не видела, но могла поклясться, что Малфой сейчас издевательски скривил губы. Так и хотелось привычно ответить какой-то грубостью, ведь кого-кого, но Драко планы Грейнджер и ее друзей касались меньше всего. Но, подумав мгновение и осознав, что скрывать нечего, так как и планов не было, она все же ответила, не пряча недовольства в голосе:

– Нет, никаких планов. Я вообще хотела поехать к родителям на каникулы.

– Ладно. Что еще? Несчастный случай? Вряд ли, какой смысл тогда прятать тебя именно здесь? – Малфой начал по порядку загибать пальцы, перечисляя возможные причины смерти Гермионы. – Убийство? Возможно-возможно. Думаю, что есть немало людей, которым ты торчишь костью в горле.

– Какой тонкий намек, – пробубнила Гермиона и послала Драко убийственный взгляд, который он, впрочем, не заметил в темноте.

– Никаких намеков, Грейнджер! Лишь констатация фактов, – заметил Драко и вернулся к прерванному занятию: – Может, ты больна чем-то серьезным?

– Не мечтай, – Грейнджер фыркнула, чем вызвала у Драко короткий смешок. Да уж, сегодняшний день вполне можно было вносить в историю, ведь, несмотря на определенную долю сарказма и иронии, их беседа была вполне дружеской и до сих пор ни разу не скатилась до откровенных оскорблений.

– Значит, не больна… Тогда даже не знаю. Может, инфаркт во время секса? Эпичная смерть, – Драко не сдержал смех, а Гермиона лишь сильно покраснела, благо это было незаметно, сжала кулаки и прошипела сквозь зубы:

– Малфой, заткнись! Ты уже переходишь все рамки приличия.

– Мерлин, Грейнджер, что ты как святая невинность? Ты, может, еще и покраснела, нет?

– Тебя это не касается, ясно? Пошли домой, – Гермиона вскочила на ноги и решительно зашагала вперед, хотя и понимала, что выглядит нелепо, но и продолжать этот смущающий разговор ей совершенно не хотелось.

– Грейнджер, ты что такая нервная? Я же не требую у тебя подробностей сексуальной жизни, – прокричал вслед Драко и совсем тихо добавил: – Да и вообще сомневаюсь, что она у тебя есть.

Но Гермиона так и не остановилась, продолжая идти вперед, пока не зашла под свод деревьев, где не было видно ничего и в метре впереди. Грейнджер уже намеревалась достать палочку и осветить дорогу, но не успела.

Неожиданно на ее рот опустилась чья-то ладонь, не давая возможности закричать, а второй рукой Гермиону прижали к крепкой груди, исключив любую возможность вырваться. В нос ударил неприятный запах немытого тела, возле уха раздалось тяжелое дыхание и тихий, но от этого не менее пугающий, смех.

– Так-так-так, что это за милая девочка? – голос был незнаком Гермионе, но интонации заставили побледнеть и мысленно воздать молитву всем известным богам, чтобы только Малфой оказался рядом, нашел ее. Все ведь должно быть не так.

========== Часть 6 ==========

Гермиона уже ничего не различала, не понимала, темно ли так вокруг или это у нее чернота перед глазами из-за страха. Она ощущала только пульсацию крови в висках и непрекращающийся гул в ушах, чувствовала, что еще мгновение – и она просто задохнется. Но рука схватившего ее человека все так же сильно прижималась к ее рту, не давая возможности ни крикнуть, ни даже вздохнуть. К горлу подступила тошнота, колени подкосились, и Грейнджер обмякла в крепких объятиях. Последними усилиями она пыталась держаться за реальность, старалась сосредоточиться, чтобы только не упасть в обморок. Гермиона понимала, что сейчас она не в школе, не в компании друзей, а значит ей можно расчитывать лишь на себя и, возможно, на Малфоя, который, хоть и не по своей воле, но присматривал за ней. Но он больше не звал ее, и Гермиона потеряла всякую надежду, на глазах выступили слезы и медленно заскользили по щекам.

– Ты плачешь, милая? Ты боишься? – мужчина заговорил вновь, когда на его руку упало несколько холодных капель. Гермионе казалось, что прошло уже несколько часов, хотя на деле всего минута, она не понимала, почему он продолжает молча прижимать ее к себе, как будто прислушиваясь к чему-то. Гермиона тоже попыталась прислушиваться, надеясь, что Драко где-то здесь, ведь он же не рискнет ослушаться папочку, он обязан ей помочь. Но никаких звуков не было слышно, спустя мгновение вторая рука мужчины скользнула под свитер, длинные ногти поцарапали кожу на животе, и Гермиона нервно дернулась, хотя это и не дало никакого результата. – Тише, тише, девочка.

Голос мужчины был сиплым, каким-то совершенно безумным, как у животного, которое находилось во власти инстинктов и от зверя отличалось лишь умением разговаривать. Рука на лице сжалась еще сильнее, зажимая теперь и нос. Гермиона знала, что на щеках останутся кровоподтеки. Если она выживет, конечно. Кожа на губах потрескалась и кровоточила, во рту чувствовался металлический привкус крови и противные нотки пота от контакта с грязной ладонью. А потом Гермиона начала падать, падать, падать в спасительную темноту, в неведенье, и все ощущения померкли, боль и страх отступили.

Но окончательно провалиться в обморок Гермиона не успела. Она рассеяно отметила хруст сухой ветки под чьими-то ногами, а еще через долю секунды тихое “люмос” осветило небольшой участок между двумя вековыми тополями. Мужчина за спиной Гермионы дернулся от света, как перепуганная крыса, ослепленная неожиданной вспышкой, но девушку он не отпустил.

– Фенрир, какая неожиданная встреча. А можно узнать, что ты здесь делаешь? – Драко расслабленно прислонился к стволу, приподнял бровь и бросил едва заметный взгляд на Гермиону.

– Драко! А я-то все думаю, кто тут бродит. Ты что подкрадываешься? – Малфой лишь пожал плечами, и оборотень продолжил: – Я тут к твоему отцу по делам. Но задержался. Смотри, кого нашел! – Фенрир загоготал, склоняясь к плечу Гермионы и шумно втягивая воздух возле ее шеи. – Она мне кажется знакомой…

– Она знакома тебе, ты прав. Мы учимся с ней вместе. Может, ты когда-то видел ее? – Драко, конечно же, мухлевал. Фенрир, как и другие приближенные к Темному Лорду, видел “легендарную” троицу на фотографиях, так сказать, чтобы знать врага в лицо. Было удивительно, что он все еще не узнал Грейнджер. И Драко надеялся, что и не узнает. Хотя у Малфоя и была палочка, он находился на своей территории, но желание Фенрира выслужиться было слишком велико, чтобы объяснить ему, что ближайшие месяцы Грейнджер никто не будет убивать. Он был животным, и относиться к нему нужно было соответствующе, взывая не к разуму, а к примитивным инстинктам.

– Не знаю, не знаю… Может быть. Она и раньше приезжала? А вы почему не в школе?

– Незапланированные каникулы. Может, ты отпустишь ее? Мне кажется, она не в восторге от твоего приветствия, – Драко несколько долгих мгновений пристально всматривался в холодные щелки узких глаз Фенрира. У него и Люциуса были далеко не лучшие отношения, старший Малфой всякий раз преодолевал брезгливость при общении с оборотнем, и Драко точно знал, что Фенрир в отместку не преминет каким-либо образом подставить Люциуса. А навредить Грейнджер – чудесная возможность. Мало того, что это скомпрометирует отца, который взял на себя обязательство о благополучии девчонки, так это еще, хоть и призрачная, но возможность отличиться перед Темным Лордом. Поэтому Драко понимал, что сейчас не время откровенничать, а просто необходимо забрать отсюда Гермиону и… убить ее самостоятельно за то, что ушла без разрешения!

– Хм, отпустить? Заботишься? Вы, наверное, поругались, она что-то так сердито бормотала, перед тем, как я ее… встретил.

– Как поругались, так и помиримся, Фенрир. Нам пора домой. Может, ты перестанешь ее душить, я, знаешь ли, не поклонник трупов в постели, – флегматично заметил Драко. На самом деле он испытывал много эмоций: злость на это тупое животное и на дуру Грейнджер, страх из-за возможности нарваться на отцовский гнев, который однозначно будет масштабным, но внешне это никак не проявлялось. Наоборот, он смог найти те слова, которые заставили Фенрира громко засмеяться, и спустя мгновение он произнес:

– Понимаю-понимаю. Ладно, держи свою девчонку, – он отпустил руки, и Гермиона сделала несколько шумных вдохов, хватаясь за шею и титаническими усилиями пытаясь не повалиться просто под ноги к недавно удерживавшему ее человеку. Благо, Драко заметил ее состояние, и медленно, не изменяя выбранной роли невольного рыцаря, спасающего девушку постольку-поскольку, подошел к Гермионе, обхватил ее за талию и позволил ей обмякнуть в его объятиях.

– Отец дома. Иди, он будет рад тебя увидеть, – Драко нагло слукавил, лишь бы только отвлечь оборотня от пристального рассматривания лица Грейнджер. Когда же она подняла голову с плеча Драко, он резко запустил пальцы ей в волосы и снова заставил уткнуться носом в его холодную шею. Со стороны это выглядело даже проявлением нежности – как будто он хотел находиться с ней как можно ближе. На самом деле Драко натянул волосы так, что Гермиона поморщилась, но все же никак не проявила сопротивление: сейчас она готова была вытерпеть любую боль от Малфоя, лишь бы и дальше чувствовать себя под его защитой, чтобы только снова не оказаться в руках этого животного, лицо которого она лишь мельком заметила в свете волшебной палочки.

– А вы?

– А мы скоро подойдем. Хочу попросить прощения, – Драко усмехнулся, а Фенрир лающе засмеялся, однозначно подумав, что парочка намеревается мириться своеобразным образом.

– Понятно. Ладно, развлекайтесь, – через несколько секунд сутулая фигура Фенрира скрылась за деревьями. Еще несколько минут Драко и Гермиона стояли не шевелясь: он все так же одной рукой сжимал палочку, а другой – обнимал ее за талию, она прижималась к нему всем телом, пряча лицо у него на плече.

– Ушел, – тихо пробормотал Драко. Гермиона моментально отстранилась, но головокружение дало о себе знать, и ей пришлось вновь сжать пальцы на руке Драко. – Грейнджер, не смей падать!