Текст книги "Сделка 2 (СИ)"

Автор книги: Mia Kenzo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– …О, это Анастасия! Это Рита! – представляет друг другу деликатный щебет.

– Марго, здравствуйте!… – прибавляется танин голос.

“Я дома,” – приходит неожиданная мысль вдали от швейцарских гор, искрящихся на свету озёр, Грегора и его милой Элеонор.

Нечаяянно оставленную приоткрытой дверь распахиваю настежь и возвращаюсь за стол с видом “так задумано”. Увлечённые разговором, я полагала, никто не обратит внимания. Из коридора на меня немо уставились четыре пары глаз. Поднимаюсь и, с тем же видом “так задумано”, закрываю дверь перед встревожившимися лицами.

***

Два дня спустя.

– Как успехи с набором на продлёнку? – поинтересовался Боря.

– Пока десять.

– Так что ты всё-таки задумала?

– Небольшой тимбилдинг. Поиграем в “Мафию”, выпьем градусного.

– Зачем? – искренне удивился большой-босс.

– Это называется “климат”, Боря, – просветила я с видом великого комбинатора. – С ним надо что-то делать.

– Игра, где все врут, и всех убивают? Главное, не перестарайся: как бы нам потом осадки не расхлёбывать!

– Вполне интеллектуальная командная игра… – пожала я плечами. – Ты придёшь? Таня вроде собирается.

– Спасибо, нет. Прости, и Таню я украду. Но вы отдыхайте. Вдруг что-нибудь получится…

– Маргарита, зайдите ко мне, – я заглянула в залу и тут же удалилась.

Она появилась на пороге через минуту. Я закрыла за ней дверь, обогнув рукой стан.

– А как же великоважность рабочего времени? – она дурашливо раскручивала шарф, выказывая потешную готовность. – Ты передумала?

– Заткнись! – я притянула её к себе и прильнула к губам в требовательном поглотительном поцелуе, стремясь начисто разбить её спесь, не оставив мокрого места. Но как в злобной басне, сама тонула в опьяняющем заливе её норовистости.

Рита не то, что сопротивлялась, а ретиво вонзила пальчики мне в ягодицы, вынуждая пропустить клейкий полустон в торжествующие уста. Она играла с моим голодом, как кошка с мышкой, вызывая безудержное свирепство ужаленной самости. Бранясь про себя, я проворно расстегнула её ширинку и мятежно промяла путь под покров тканей, обнаруживая восхитительный затоп потаённой нежности, где вся моя нахорохоренная грубость соловеюще замлевала. Рита исторгла приглушённый звук томления, непроизвольно хватая мою руку своей.

– Дрянь, руки убери… – процедила я, метнувшись на неё раскочегаренным взглядом. Я не собиралась быть феей в золотистом платьишке и хотела, чтобы она хорошо это понимала.

Она повиновалась, покорно преподносясь на полное распоряжение. С лица её стёрлись всякие оттенки забавы.

– И задери майку…

Несколькими минутами позже Рита поднимала брюки с пола.

– Не забудь про “Мафию”, – напомнила я.

– Угу-м… – угрюмо подтвердила она.

– Давай помогу… – я застёгивала на ней брюки. – После неё поедем ко мне. Хорошо? – обняв её щёку ладошкой, я любовно провела подушечкой пальца по линии ниже губ. – Твой ротик мне сегодня пригодится…

– Только при условии, – в её глазах блудили чёртики с факелами.

– Условии? – я удивлённо усмехнулась.

– Ты будешь связана.

– Хорошо… – проговорила я. На самом деле, если бы она сказала, что я буду коленями да на горохе да получать розги да с кляпом во рту, я бы всё равно согласилась.

В конце рабочего дня пришли девять, не считая меня. Четверо мужчин и пятеро женщин. Сергей в последний момент передумал – гора свалилась с плеч. На длинном столе переговорной ждали сатурналии ром, кола, вино и лёгкие закуски.

– Баккарди Блэк? Мы, никак, что-то празднуем! – объявил Денис, наш знойный красавчик-дизайнер. Подтянутый, со стильной укладкой и лёгкой щетиной, подчёркивающей брутальный подбородок, – его образ дополняли модные очки в чёрной оправе. Под клетчатой рубашкой легко угадывался добротный мышечный строй: прокаченная грудь и рельефные бицепсы; а брюки на заднице то и дело стягивались. Гер Шнайдер точно испустился бы слюной.

– И девчонкам вино, – шулерски ассигновал Анатолий.

– Ага, щаз! Подтяжки подтяни, – фыркнула Анастасия. Анатолий имел достаточно заурядную внешность. Его аксессуар, долженствующий служить оригинальности, на фоне аполлона Дениса и впрямь смотрелся шуткой.

– Похоже, вино останется только на меня, – я подмахнула Лёше, откупорившему бутылку. За заведование ромом взялся Владимир.

– Ещё подеритесь за равенство, – подтрунила Лариса.

– Эмансипация – новая реальность, – театрально вздохнул Анатолий. – Даже главная воительница у нас девушка.

Её болячки шли на поправку. Разумеется, смолчать характер не позволил:

– Толь, лучше подтяни, а то домина Настя тебе их бантиком завяжет.

Веселящийся взгляд Анастасии изучающе вцепился в соратницу. Длинноволосая, с нежными чертами лица и молочной кожей, с высоким лбом и несколько широко поставленными глазами, она являла совершенно типичный образ недалёкой блондинки, на который, по преданию, клюют все без исключения особи мужского пола.

– Только если в подмоге будет такой красивый боец, – она излучала флирт в чистом виде.

– С удовольствием, – не моргнув смеющимися глазами, согласилась Рита.

Если бы не игривые повадки магически переменчивой зелены, в молодых женщинах не обнаруживалось ни грамма визуального сходства. Но этого хватило, чтобы кровь схлынула с лица, выталкиваемая саднящим ощущением их тонкого родства душ.

– Ого! Девочки, а вы это? Не того?!… – резко проснулся Владимир, молчаливо разливающий напитки.

– Да мы просто подыграли! – хохотнула Анастасия. – Мне без колы, – помахала она в сторону пластикового стакана. – Грех мешать.

– Даже я готов подыграть, – изрёк Денис, уважительно впечатлившись выбором чистого. – В смысле, вам, а не ему.

После небольшого вступления и напоминания правил, раздали карты. У нас фигурировали три мафии, доктор, путана и комиссар, остальные – мирные жители.

– Город засыпает, – огласил ведущий. Его роль на первую игру взяла Лариса. – Просыпается мафия.

Я открыла глаза. Мы встретились взглядами с Анастасией. Позже нашли Анатолия. Первой жертвой ночи пала Елена – мирный житель без функционала. На дневном обсуждении Рита сразу выдвинула Анастасию. Она прытко глаголила о шебуршании в её стороне. Подозреваемая отсмеивалась про каверзы флирта с женщиной и вообще не показывала никакой вины.

– То есть не про тебя? – запустила Светлана.

– Ва-аще не про меня! – Колоритной тональностью выразила Анастасия, вызвав понимающие усмешки окружающих. Видно, за этой репризой водился длинный пушистый хвост.

Рите не поверили – слыла за ней слава почесать языком. Разводя стрелки, я предложила кандидатуру Владимира. Пока он судорожно отнекивался, я успела разуть ногу и касалась ритиной лодыжки под столом. Её взгляд дёрнулся на меня, но почти сразу ушёл в сторону. Довольно скоро разговор вернулся к рассмотрению Анастасии. У Риты спросили, куда делся её запал.

– А? – не сразу отозвалась она.

– Что, Рит? – затравил Денис. – Дневное обсуждение не так интересно, как ночные дела?

– Функционал может быть не только вредительным, – вступилась я, поправ роль мафиози, диктовавшей помолчать.

– Ну, отвлеклась, – признала Рита. – Что теперь? Каторга?

– Сексуальное рабство, – вывел Владимир вдохновительный лейтмотив вечера.

– Я в нём по жизни, – свободно лавировала Рита. – Придумай что-нибудь ещё.

Пришёл мой черёд вздрогнуть взглядом – к смеющимся глазам. Несмотря на общее сожаление, толпа укрепилась в гениальной идее: “Рита – мафия!”. Вынесли её дружно, почти единогласно. Первой руку тянула Анастасия, не догадываясь в своей минутной мести, что демонстративный вал принесёт ей самой скорое падение.

– Я солью голос за Настю, – отщепенился только Лёша.

– Я тоже, – солидарно кивнула я.

Рита вскрыла карту.

– Поздравляю, город! – ехидствовала ведущая. – Вы успешно лишились полицейского!

Анастасия поздно поняла, что с этим врагом стоило подружиться и проявить больше психологии отношений. Её стремительное оханье “Кто бы мог подумать” не спасло. Засыпая, город знал, за кого будет голосовать в следующий кон. Ведь комиссар, небось, тыкал не просто так. Возможно, она даже проверяла Анастасию и получила положительный ответ.

Вскоре игроков осталось пятеро. Город голосовал против Анатолия, но путана наградила его алиби. Засыпая, город уповал на чудо. При позиции двое на двое, мафия побеждала. Но доктор сработал, город пережил ночь без потерь.

– У нас две мафии, которые пытаются нас стравить, – выступил Лёша. – Давайте разбирать факты.

– Да-да, нужно сосредоточиться, – присоседилась я к его пламенной речи: “Вперёд, Гардемарины!”. – Алексей, а вы точно не лукавите? – скосила я.

– Вот сидят голубчики: Толя и Света! – определил Денис. – Или Валентина Михайловна…

– Я – не мафия, – отрезала я, опережая в маленькой гонке.

– И я не мафия, – запоздало отозвалось светланино эхо. – Откуда такие выводы? Почему не вы с Лёшей?!

– В Лёше я уверен, – говорил практикующий доктор Денис. – И конечно, я знаю, кто я сам! Остаётесь ты и Валентина Михайловна.

– Валентина Михайловна изначально голосовала против Насти, – рассуждал Лёша. – И в то же время, Света последняя подняла руку за неё же. Денис почему-то внушает доверие. Если мы не промахнулись с Толей, то, по-моему, всё очевидно.

– Так давайте проверим, – поднял руку Денис, и все последовали его примеру.

Анатолий бросил на стол карту мафии, скорбно хмыкнув. Жертвой следующей ночи пал Лёша.

– Всё понятно, – заявил Денис. – Света – мафия!

Я согласно подняла руку, он ответил тем же. Бедная Света только рот раскрыла.

– Ну и? Кого ждём? – победно вопрошал Денис ведущую. – Город выиграл?

– Во-об-ще-то… – нагнетающе протянула Лариса. – Нет.

Света медленно перевернула карту – Путана. Денис озадаченно воззрился на меня.

– Бинго! – озарилась до ушей Анастасия.

– Новичкам везёт, – пожала я плечом.

– Во-об-ще-то, – пародируя ларисину манеру, Лёша не выглядел удивлённым. – Везение здесь ни при чём, – все готовы были поднять руки.

***

– Увеличьте мне задания, – в понедельник, после обеда, в кабинете образовалась Анастасия. – Хотя бы наполовину. У Риты вдвое больше.

По офису гулял слух об обновлении кадров. Отчасти он был верен, мы собирались сменить пару голов. У Анастасии кончился условный испытательный, но в штат её ещё не взяли. Фактически она оказывалась первым претендентом.

– В рабочее время, она для вас Маргарита, – выдержав паузу, регламентировала я. – А во-вторых, вы так в себе уверены… Но справитесь ли?

– Сложности только подстёгивают. Дайте мне шанс.

– Учтите, объём работ не будет оправданием для ляпов.

Ещё до моего отъезда Анастасия получила обоснованный нагоняй, напортачив в рассчётах. Пожалуй, этот ритуал посвящения никого из новобранцев не миновал. Казалось, хлёсткий реприманд должен был надолго отбить охоту даже просто говорить со мной. Но она стояла здесь, прося увеличить задания. Смелость или глупость?

– Всем известно, ошибки вы не терпите ни при каких обстоятельствах.

– Считаете меня деспотом? – я пристально разглядывала дельность её лица. – Правильно считаете.

– Только дураки боятся большого-босса. Но если хотите моё мнение, – стрельнула взглядом Анастасия. – Я считаю страх в вашем воплощении… очень волнующ.

Она не упустила случая применить своё главное оружие – флирт. Взять бонусов не удалось – ход коником был слишком предсказуем.

– Прежде, чем играть, думайте, с кем, – остерегала я.

– Я же говорю: люблю сложности.

– Будут вопросы – лучше лишний раз спросите, – перевела я в деловой режим.

– Непременно!

***

Рабочая неделя пролетела незаметно. В пятницу мы запозднились на встречах. Я вылезла из машины, хлопок раздался сзади – Боря сделовал за мной. В лучах вечернего солнца возле бизнес-центра гудела толпа с сигаретами – “курилка” давно переехала на улицу. Рита поймала мой взгляд. Рядом стояла Анастасия.

– Анастасия, а вы что тут делаете? – удивилась я. – Вы же не курите.

– За компанию, – приветливо улыбнулась она.

– Прохлаждаетесь! – заключил Боря. – Не задерживайтесь.

Мы входили внутрь.

– Климат, да? – фыркнул Боря. – Так все попрут на солнышко, за компанию.

– Анастасия сама попросила прибавить задания. Ничего – справляется.

– Серьёзно? – недоверчиво закосил Боря.

А ещё она взяла маниакальную привычку посещать мой кабинет под всеми видными и совсем уж нелепыми предлогами. То и дело роняла папки; разбирала бумаги на моём диване, вихляя задом; а то суетливо семенила в рабочее пространство за компьютер, тыкая по экрану в непосредственной близости. Но знать это Боре было совершенно не обязательно.

– Пусть греется, не жалко… – дал добро большой-босс. – Что ж, может, есть толк от внеклассных сборов. Продолжаем!

– Ты придёшь сегодня? Или опять угонишь Таню в закат?

– Угоню, – ребяческая улыбка озарила его лицо.

Рита не впервые столкнулась с Анастасией в дверном проёме моего кабинета. Всякий раз они мерили друг друга настороженно-заинтересованными взглядами.

– Новая сделка? – буднично спросила Рита.

– Пока на стадии переговоров, – я эмоционально утомилась за день, голова варила не шибко знатно, потому не сразу уличила двусмысленность по славному хештегу.

– Понятно, – сказала Рита и вышла, провожаемая недоумением.

На “Мафии” Анастасия снова открыто кокетничала с Ритой. Между ними явно проскакивала искра, если не инферно, вынося меня за борт в штормовую пучину дуалистичных эмоций. Все подняли руки.

А в понедельник Анастасия возобновила рейды на мою крепость, меняя наряды и позы, одни пикантнее других. Не то, чтобы у меня не водилось соображений, что она вытворяет и с какой целью, – их было, по крайней мере, несколько, – я не понимала, почему это позволяю. Меня словно парализовала идея их родства, утягивая в щекотливое ощущение подглядывания в замочную скважину. Я ненавидела мысли о двух горячих натурах вместе. Они били в самое живое – досадным ключом возбуждения.

***

В среду Сергей демонстрировал свой дизайн.

– Слушай, а может, тебе заменить картину? – в ряде прочих, рецептировал Анатолий. – Или передвинуть…

– “Вам”, – обмолвила я. – Тыкания оставьте для кафешек. Так заменить или передвинуть?

– Вам, – поправился Анатолий. – Не знаю… Может, убрать?

– Или перевернуть? – суфлировала я следующий вариант.

– Маргарита, а вы что скажете? – обратился Сергей.

– Думаю, картину тягать незачем, – Рита стояла поодаль от всех, в ореоле утончённой неприступности флегматично опершись на стол и держа чашку кофе. На ней были туфли на каблуках, обтягивающие брюки и изящная двойная кофточка без рукавов, свободно облегающая стан и открывающая компактные, но тугие мышцы рук в соку загара. – Я бы расположила потолочные споты не по прямой, а волнообразно. И добавила бы пару плавных линий.

Дотоле я не рисковала смотреть на неё. Было особенно некомфортно при Боре. Но сейчас все взгляды оказались брошены в её сторону, и я безотчётно ревновала к каждому дюйму её сексуальности. Лишь Анастасия как будто ретировалась, предпочитая изучать монитор.

– Попробуйте все варианты, – сказал Боря. – Это всё?… Ок…

Большой-босс прошёл в кабинет вслед за мной. Зачерпнув горсть орешков, он встал у окна.

– По мне, грудь маловата, но на восьмёрочку потянет, – поделился Боря оценкой. – Вот Анастасия – бомба!… И ноги при ней, и грудь.

– То есть у меня ног нет?

– Ну, как сказать… – помялся Боря. – Ты харизматичная женщина. Берёшь интеллектом. Сексуальна и без ног.

– Жираф большой, ему видней, – на ярлычке скайпа повисли восемнадцать непрочитанных. По щелчку, на экране открылось окошко переписки. – Жаль огорчать, а каблуки ты не заметил. Анастасия только ненамного выше.

– Как это ненамного? – обескуражился Боря. – Рита тоже на каблуках.

– Но у Анастасии выше. Плюс изначальная разница. Вот они – шесть-семь сантиметров. От меня вообще далеко – я без каблуков. А с Ритой мы примерно одинакового роста.

– Ты считаешь сантиметры каблуков? – удивился Боря.

– Я всё считаю. Привычка с института.

– Всё-всё? – переспросил Боря. – То есть, подожди… На фуршете ты считаешь фужеры на столах?

– Да, – в скайп-чате кипел эпический троллинг, с грязным сарказмом и скабрёзными анекдотами.

– И Риту всю пересчитала?

– Калькулятор сломался.

– Пыталась перемножить её грудь? – усмехнулся большой-босс.

– Тьфу ты, Боря. У неё же не ноль, – я пыталась осадить гормоны, внезапно взбесновавшиеся от невольных воспоминаний о пригожести чувственных возвышенностей. – Обычно образование, достаток и нужды определяют восемьдесят процентов поведения, – азбучно проговорила я.

– С ней не так?

– Внешне именно так, за небольшими отклонениями. Пока не копнёшь.

– Так кто из вас кто? Как это называется… актив?… – поинтересовался Боря.

– Ещё спроси, как мы это делаем, – по глазам я поняла, что он совсем не против подробностей. – Боря, нет. Даже не думай, что мы будем это обсуждать.

– А что такого? Грудь же обсудили…

– У тебя сын скоро родится. Лучше о нём думай.

– За кого ты меня принимаешь?… И что сын? Тем более! В монашки подаваться я не собираюсь. К твоему сведению, я ещё очень даже ого-го!

– Да-да, бык-осеменитель.

– Между прочим, я злился, – он пропустил мимо ушей спорный комплимент. – Не потому что лесби, а потому что скрыла. Я тебе всё рассказывал.

– Как ты себе это представляешь? Пам-парам-пам-пам, Боря, я по женщинам. Давай брать в штат по-уродливей – подальше от греха и от твоих пошлых подначек. Боюсь, это был бы припев злободневности на каждый день!

Боря рассмеялся. Тем временем в чате всплыл ритин ник. И тут же образовалась реплика Насти, как после дождичка не дождавшись четверга. Слепой бы заметил, что между ними что-то происходит.

– В итоге, прислала собственный компромат.

– Видишь. “Сказала” всё-таки, – рассеянно повела я плечом. – А ты, не будь разиня, да Тане всё выложил.

– Жених-то бывший – не в курсе, почему невеста упорхнула? – технично откосил он от невеликомасленичной темы.

– Пусть так и останется, если мы не хотим потерять дельного спеца.

– Эт-верно, – кивнул большой-босс. – Странная была парочка. Наденет каблуки – он ей дышит в шею. Что в нём нашла?

– Ты тоже заметил? – мы обменялись понимающими взглядами. Мне не хватало его, здравого и бодряще циничного, но в чём-то очень тёплого. – Как у вас с Таней?

– Я люблю её. Но ребёнка не брошу.

***

Снова пришла пятница.

– Да, присаживайся, – не поднимая глаз, я знала, Рита послушно занимает стул напротив.

– У тебя нет фантазий на сегодня?

– Нет. Ты свободна, – я ставила росписи на документах.

– Какая же ты сука!… – её несмеющиеся глаза подавали стихийные сигналы бедствия.

– Ну-ка, ну-ка. Я – сука? – я холодно созерцала её бунтующее лицо, делая очередной росчерк.

– Ты с утра приказала… надеть кое-какую вещицу…

– Да, – я охаживала её плотоядным взглядом, задерживаясь в области груди. – И? Ты ведь не сняла?

– Валя, пожалуйста… – взмолилась Рита, не теряя требовательных нот. – Сделай что-нибудь!…

Я отложила ручку и неспешно подошла к ней. Проскользнув между её коленками и столом, полуприсела-опёрлась на деревянный выступ. Рита следила за мной снизу вверх.

– Теперь послушай меня, – я поддела пальцами её подбородок, обращая к себе взволнованное и напряжённое лицо. – Сука – ты. Я буду делать с тобой всё, что захочу. Где захочу. И когда захочу. Ты поняла?… – я смотрела в её развёрзнутые зрачки, одурённые остротой желания. – Ты будешь ходить… распечённая, жаркая… – воображение скручивало питоном низ живота. – И терпеливо ждать… Вечера, или пока я не соизволю… поиграть с тобой. Всё поняла? – дав достаточно времени собраться с мыслями, я начинала раздражаться: – Не слышу ответа.

– Да! – скоропалительно слетело с её губ. – Да… – вновь подтвердила она тише.

– Хорошо, – я привстала, собираясь к развороту.

– Нет, подожди, – она притянула меня за пояс, пытаясь тут же расстегнуть его. – Позволь мне… Тебе понравится, обещаю.

– Нет, – я отпрянула в сторону и скоро оказалась вне досягаемости её рук.

– Всё равно долго не вытерпишь. Отдашься, как миленькая…

– Не так быстро, как ожидаешь.

– Поспорим?

– Не сомневаюсь, будет волшебно.

Оставшись одна, я перебирала на столе предметы, настраиваясь на рабочий лад. А все мысли крутились, как заезженные, на женщине, покинувшей кабинет. И эти преображения лица. Её жаждущие просящие губы. Обещающие.

– А что, Мафии не будет? – Анастасия свалилась как снег на голову.

– Можете попросить Татьяну Констатиновну. Или сами собраться.

– У вас другие планы?

– Да.

– Понятно, значит, не будет… – тянула она резину, словно кроме затрещины, обещались от той молочные реки – кисельные берега. – Надеюсь, достаточно интересные?…

Я вперила в неё красноречивый взгляд.

– Возьмёте меня с собой? – как ни в чём не бывало, продолжила она. – Я бы повеселила.

– Может, ещё чего? – вот ведь наглость восьмидесятого уровня. – Скажите сразу.

– Да ладно, я шучу, – Анастасия смущённо улыбнулась. – Ещё… Я сдавала на проверку…

– Да, всё хорошо, ошибок нет, – я помолчала. – Молодец.

– Хоть на словесном поощрении спасибо, – туманно произнесла Анастасия.

Я поймала себя на мысли, что изучаю её губы, как инструмент известных удовольствий. Она применяла его весьма пытливо в отношении меня. “Да что со мной такое?” – подумала я в стиле плохого женского романа. В лучших традициях, дальше мысли расползались ниже пояса. Причём, достаточно откровенно, судя по опасному назреванию в глазах моей собеседницы.

– Две недели – небольшой срок, – хрипотца выдавала меня, но я верила, что в танке. – Положительно покажете себя, оформим в штат. Не за горами.

– Покажу… – она обошла стол, становясь рядом. – Но вы ведь знаете, что я не о том поощрении?… – дёрнула она бровями, и я ощутила выстрел гипнотического взгляда на своих губах.

– Каком же? – она склонялась, и я понимала, будто в замедленной съёмке, что произойдёт дальше.

Первое стремление – отвергнуть, увернуться – растворилось само собой. Нелепое желание испить вкус их родства смешало карты. Я отвечала с языком. Девичьи сладкая, она ахнула мне в губы, борясь и подлаживаясь с его изучающими набегами. От былой самоуверенности остались лишь трясущиеся коленки.

– Ты вроде Риту обвораживала, – прервала я.

– Вы обе мне нравитесь, – искренне выдала Настя. – Тебе нужно знать про меня кое-что… Я полигам.

– Вы целовались?

– Есть один нюанс, – довольная улыбка не сходила с её лица. – Рита, конечно, легка на словцо и всё такое… Но она гетеро, – заверила Настя с непреложносностью бытия.

– Неужели? – эта байка била рекорды живучести. – Я думала, сложности – твоя стихия.

– О, она проста, как дважды-два… Просто – гетеро, – с тем же снисходительным самодовольством изложила дела Настя.

Тут я рассмеялась вслух. Если она проста, да ещё как дважды-два, мы жили явно в разных вселенных.

– Колись, тебе ведь она тоже нравится? И чему ты смеёшься?

– Ага, раскололась, как дешёвый китайский фарфор, – я тушила приступы веселья.

– Дорогой тоже колется. Так тебя не смущает, что я поли?

– Полли? – я приподняла бровь. – И что? У тебя несколько жён?

– Пока ни одной, но… я могу любить нескольких людей, – она выглядела обеспокоенно. – Считаешь, это плохо?

– Честно? Мне плевать, кто ты.

– Это значит… – её совсем не опешило, а даже наоборот: – Сходим куда-нибудь вечером?

– Может быть… А пока, сделай милость, принеси кофе, пожалуйста.

– С радостью. Только не называй меня Полли.

– Ещё скажи не бросать в терновый куст.

– Ха-ха… Можно я подумаю над этим?

Дверца авто захлопнулась.

– Я думала об этом весь день… – её ладонь легла на мою коленку, и она потянулась за поцелуем.

– Стоп-стоп, – тормознула я, резко дёрнувшись и задевая руль. Недавно я обновила модель Ауди, и находилась в стадии налаживания отношений. Незаметно погладив “ушиб” руля, я подивилась собственной суеверности, не понимая, откуда это взялось. – Не сейчас.

– Думаешь, все так и ждут, чтобы позырить в твою тачку? – усмехнулась Настя, трактуя мою оторопь в личный козырь и норовя вернуться на позиции. – В такой-то внеурочный !…

Задняя дверца отворилась, и Настя чуть не подпрыгнула на полуслове, как на батуте. Точь-в-точь Анна Каренина, мученница школьных сочинений, где “открывшаяся дверь закрыла рот”, а поезд “долго влачил её жалкое существование”.

– Привет, – Рита размещалась в салоне за моей спиной.

– Г-ди!… Нельзя же так пугать! – выдохнула Настя. – Чуть сердце не выскочило! Я ещё пожить хочу.

– Привет, – отозвалась я, заводя мотор. – Насть, ты не пересядешь на заднее? А Рита вперёд.

– Мне и тут не дует, – промолвила Рита, а я думала о той ювелирной “вещице”, которая делает её голос таким тягуче-зыбким…

Поволока, нещадно дробимая целеустремленностью, рядила всё яркими красками.

– А вы типа… – Настя взбудораженно маячила пальцем в обе стороны. – Тусите вместе?

– Светлая голова! На пять с плюсом, – язвила Рита.

Она склонилась к моему уху, вдали от Насти, чтобы та не слышала:

– Да ты издеваешься!…

– Попробуй расслабиться, – шукнула я также набок. – Представляешь, а Настя полигам, – огласила я новость дня.

Настя ушла вглубь кресла, за пределами ритиного горизонта, эмоционально жестикулируя и по-рыбьи шевеля губами, похоже, выражая извечную философскую категорию “зачем?”. Мы выезжали на дорогу, прощаясь с приглушённым светом парковки. Убыстряющееся движение ритмизировало картинку окон.

– И получать удовольствие? – дополнила Рита на ухо и громко состыковалась: – Проинструктируйте, плиз, каким соусом заливать?

– Ну, ты и мы… – Настя вынырнула из убежища, в считанные мгновения растеряв всю робость, вестимо, польстившись искусом собственного амплуа. – Представь, на кухне. Танцы-шманцы, всё такое. По фэн-шую, с модными оттенками серого.

– Описала в красках. А я-то собиралась смахнуть пыль со своего гадательного шара! Может, хоть не на кухне?

– Всюду его носишь? – незатейливо вставила я. – Нигде не давит?

– Ты-то наверняка думаешь о том, что именно и где мне жмёт… – мелодично запустила Рита в наш тайниковый край авто.

– Думаю, – без экивоков ложила я в ту же степь.

– Между прочим, шушуканья очень попахивают мафией, – напомнила о своём присутствии Настя. – Пофантазировать уже нельзя, – учуяв неладное, взяла она курс отступления, побочно хохотнув.

– Поздно чистить съ*бательные сани, – перехватила Рита.

Настя удивлённо обернулась, устремляя один из своих пронзительных взглядов. Мы встряли в затор, и я могла свободно изучить её лицо. На нём мешались озадаченность и адреналин в азартном единстве.

– Ради тебя можем подобрать другое место, – завернула Настя подарочную упаковку.

– Обещанья-обещанья… А на деле – туалеты, – неучтиво поддела Рита.

– Может, забудем тот забавный эпизод?… Ты всё сказала, я всё поняла, – спокойно выгнула Настя.

– Я что-то пропустила? – рука крутила руль на поворот.

– Ничего, – выждав секунды три, ответила Рита за двоих. – Парад планет, бычьи бега и фестиваль тюльпанов.

– Так куда мы едем? – вытравила тему Настя.

– Догоняться космосом. Почти на месте.

– Что я слышу? Сленг? При-кол, – подтрунила Настя.

– С кем поведёшься…

– Ой, не надо. Твой лексикон и без меня многоярусен, как висячие сады Семирамиды, – прокатила Рита с изяществом ритора.

Медийность – отличительная черта так называемого современного искусства на втором десятке двадцать первого столетия. В тёмной длинной зале струился эмбиент, а на две стены проектировался дублируемый видеоряд с намешанными галактиками, земной природой и оракулами. В подаче ясно прослеживалась известная идея вымещения человека из “центра мира”, стирание его за пространствами и виртуальными реалиями. Организаторы заявляли амбициозный экспириенс полного погружения в имперсональное объёмное путешествие с отсылкой на внетелесность. Но лично я, главным экспонатом этой “выставки”, видела саму публику. Набралась полна коробочка всех, кто считал себя глубоким… Или просто не знал, как провести вечер.

Здесь обнаруживались фактурные индивиды: высокие бородато-усатые брюнеты в чёрных робах; девушки с ярко-жёлтыми волосами под цвет пиджака аля-экремальный-глам, но скоре, чёрт-знает-что; пижоны в лакированных туфлях; встречался нео-додизм, под музыку растекающийся в сомнительной претензии на крутость, как масло на сковороде. Отдельная песня “голубого огонька” – парочки. Особо ушлое рыцарство – на белых пуфах по центру залы. Кавалеры наглаживали своих дам кто по волосам, кто по плечам, состязаясь в причудливом прялочном искусстве селадонства. Селфи-маньяки, со смартфонами на вытянутых руках, кружили коршунами вокруг ханского угодья, едва не прикладываясь рыцарям на головы в поисках лучшего кадра.

Своим трио мы медленно пробирались к барной стойке.

– Бл*, как круто! – проскользнула мимо девушка, красуясь перед отстающим ухажёром, и заодно – перед менее удачливыми нами. Парень проталкивался, как мог, за юркой путеводительницей.

– Осторожнее! – видимо, он задел Настю.

– Козёл, – фыркнула я единственное слово, которое всегда считала достаточным для всякого описания мужского стандарта.

– “Меню”? Я – “меню”, – бармен перекрикивал звуки музыки.

– Лонги делаете? – на тех же повышенных спрашивала Рита.

– Лонг-айленд? Да. Один?

– Два, – уточнила Настя, показывая на пальцах. – Валя?

– Сок.

– Два лонга и сок. А? – Рита наклонилась. – Тропик или апельсин. Только яблочный? Давайте его, чего уж!…

Барные табуреты, разумеется, все заняты. Прямо перед нами общалась компания. Среди них осанисто маячила высокая рыжеволосая девушка с поставленным хвостиком на макушке. Они пришли позже, оглянулись посмотреть, не мешают ли кому, встретились с нами нос к носу. И любезно зашвартовались в той же зоне. Я всё больше убеждалась, что чувство такта у этого поколения давно укоренилось где-то в ранге рудиментных. Рита выдвинулась в направлении рыжей с просьбой “чуть в сторонку”. Ответа я не расслышала.

– Ну, чего? – тронула я Риту за локоть, наблюдая пресловутый прыгающий хвостик.

– Она так чувствует! – пояснила Рита.

Не долго думая, она впрыгнула на барный стол, усаживаясь выше всех и пригласительно похлопав рукой рядом. Я отрицательно мотнула головой. Передавая напитки в бумажных стаканах и принимая оплату, бармен попытался наложить вето.

– Мы закажем ещё, – на авось разруливала я.

– Только недолго! – быстро согласился мужчина. Ибо касса бара была карманной.

Рыжая, полная подозрительности попивая свои сто грамм, украдкой закашивала в нашу сторону. Страшно подумать, что именно ей послышалось. Рита уже не обращала внимания, впитывая взглядом видеоряд поверх голов и едва различимым жестом губ давая понять, что хорошо чувствует мою руку, ненавязчиво полуобнявшую её бедро.

– Ты так к ней заботлива!… – отметила Настя с другой стороны, хотя маленькая сделка с барменом весьма скудно характеризовала что-либо. – Говоря “сходим куда-нибудь”, я имела в виду, вдвоём.

– Тебе не нравится? – соломинка с соком вызывающе хлюпнула. – Кто-то грозил закатить сейшн необузданного веселья и радости.