Текст книги "Детройт: Рассвет новой расы (СИ)"

Автор книги: MelissaSirius

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

– Ну, что могу сказать? – Алиса накрутила на пальчик прядь волос. – Если бы не Коннор, хана человечеству. По крайней мере, Детройт Маркус с лица Земли стер бы, зуб даю. Перкинс доигрался.

– Он хоть жив?

– Жив, но ходит плохо.

– Это ещё почему?

– А как ходить, когда страшно?

Камски поперхнулся воздухом, заглушая смешок:

– Да, вот она – долгожданная война машин и людей. А ты давно здесь?

– Не, пару часов. Норт поставила на дежурство.

– Эта Норт похлеще Хлои, – тихо проговорил Камски.

– Ага, – Алиса встала, одернув курточку, и взяла его за руку. – Идем, там Маркус, Норт и Макс пришли. Или придут с минуты на минуту.

– Ни секунды покоя, – проворчал Элайджа, следуя за девочкой ко входу, – Хлоя, Хлоя, на кого ты меня оставила?

Длинные тени протянулись от открытой входной двери до ног Камски. Три фигуры стояли темными стражами, и Элайджа приготовился к долгому разговору.

– Ну, что ж, сэр, пришло время? Пора включать? – выступила вперед Норт. – Как лучше поступить? Она сама должна побыть?

Элайджа пожал плечами:

– Не знаю. Я сначала был один, а через время пришла Хлоя.

Макс поднял взгляд на ученого и сглотнул:

– Это, получается, перенесли ее память? Это как фотоальбом? Цифровой альбом.

– Я не знаю, – грустно покачал головой Камски. – Память, личность, сознания, матрица души, искра духа. Вот ты и разберись. Я думаю, это под силу только тебе и Маркусу. Лично я в себе так и не разобрался до конца. Иногда кажется, что это все тот же я, а иногда, что копия.

– Мне страшно, – вздохнул Макс. – Я не понимаю, как узнать.

– Можете организовать с Камски клуб непонимающих, – фыркнула Норт. – Идем, – она сдвинула брови. Маркус сложил руки на груди и прислонился к дверной арке, всем свои видом давая понять, что он никуда идти не собирается. – Маркус?!

Парень отрицательно махнул головой:

– Нет. Смотреть на копию? Увольте.

Макс взмахнул ресницами, прогоняя набежавшую слезу.

– Да, Макс. Это бессмысленно, – лицо Маркуса стало жестким. – Смотреть на очередную куклу, даже если она станет девиантом. Таких тоже пруд пруди. Да, еще и старые раны бередить. Подобие Рэйчи, живое, но подобие. Я не мазохист.

– Сознание – вообще сложная вещь, и какая разница, на каком материале, синтетическом или биологическом, записывается программа. – Элайджа опустился в кожаное кресло. – Когда рождается ребёнок, непонятно, какой принцип прописывает ему сознание. Я заранее знаю, кто будет девиантом потому, что при зарождении сознания получаются сильные завихрения в кристалле; как будто вмешивается какая-то сила, неведомая науке. У меня было три RT600. Две были созданы без энергетических возмущений. Как бы я не старался позже их девиантнуть, сознание в них не пробудилась. Когда делал Хлою, первую Хлою, энергетический вихрь был ощутим даже физически, не только по приборам.

– Откуда же так Ральфа завихрило? – засмеялась Алиса.

– Так если бы вы, – Маркус насупился, – меня не выловили, я бы стал обычным человеком?

– Элайджа Камски! – строго проговорила Норт. – Включай девчонку. Хватит тянуть время.

– А ты её пробудишь? – Макс умоляюще посмотрел на Маркуса. Тот отвёл взгляд.

– Нельзя пробуждать быстро, – Алиса взяла Макса за руку. – Ей надо побыть андроидом и захотеть самой стать девиантом. Иначе, запутается в реальности или будет ходить с опоссумом.

– Так, Кэра, у меня вопрос: почему мы идём за ёлкой в Хэллоуин? – Маркус отодвинул еловую лапу, нависшую над тропой, и прошёл дальше по непроходимому пути. Валежник скрипел под ногами.

– У многих народов 31 октября – Новый Год, – счастливая Кэра растянулась в улыбке, осматривая новый участок леса.

– Вот я найду Wi-Fi и проверю, Кэра.

– Значит так, лидер, если я хочу ёлку, – Кэра топнула ножкой, не по сезону обутой в угги, – у нас будет ёлка. И у нас будет Новый Год. Я хочу показать Че Геваре Новый Год.

Маркус выбрался на участок сухой травы и брезгливо вытер подошву:

– Почему нельзя показать зимой?

– На тебя охотятся федералы. Не факт, что ты доживешь до Нового Года. А с кем я пойду? – девушка, в отличии от Маркуса, не обращала внимание на грязную обувь и продолжала шлёпать по вязкой грязи.

– Предприимчивая, – хмыкнул Маркус и остановился у раскидистой сосны. – Давай от этой срежем ветку.

– Нет, – насупилась Кэра. – Она кривая.

– Значит так, Кэра, – Маркус достал из-за пояса мачете и подлез под сосновые ветви, – прогулка закончена. Срезаем ветку и идём домой.

Равномерные звуки удара ножа раздавались в лесу, спугнув стаю ворон. Кэра, насупившись, стояла в стороне и исподлобья наблюдала, как летят щепки от сосны. Вскоре Маркус выбрался на полянку и показал Кэре пушистую сосновую ветку. Девушка придирчиво осмотрела елочку и согласилась:

– Пойдёт. Хотя ты бы мог ещё поискать…

– Кэра! – рявкнул лидер. – Ты выпросишь, я уйду, а ты будешь сама шляться по лесу и искать елку мечты. Ясно?

– Ясно-ясно. Ясно, что у тебя с психикой не все в порядке. Сходил бы ты к Ральфу, он хороший психолог.

– Не хочу я к такому психологу. Он лопатой лечит. А может просто по хлебальнику дать, – Маркус стряхнул с елки капельки измороси. – И не тебе судить о моем психологическом состоянии.

Рэйчел тяжело и долго просыпалась, несколько минут витая между сном и пробуждением, заныривая в сонное состояние и всплывая на грань яви. Обрывки мыслей свободно парили, и только через несколько секунд они сложились в логическую последовательную цепочку. Рэйчел вспомнила, что она – Рэйчел, что прилетела на Землю с братом, и потихоньку всплыли в памяти воспоминания минувшего дня. До рокового выстрела. Рэйчел вздрогнула как от удара током и хотела подскочить. Не получилось. Она хотела сделать глубокий вдох, но лёгкие не расширились. Даже открыть глаза оказалось очень сложным делом. Проверка систем, – всплыло окно. Паника накатила волной. Но сердце не зашлось в бешеном ритме. Напряжение нарастало. Необычно, пугающе. Одно за одним всплывали информационные окна. Рэйчел сжала кулаки, потянув гладкую ткань простыни. Наконец неимоверными усилиями удалось открыть глаза. Белая комната, похожая на больничную палату. Она поднесла руки к лицу, рассмотрела кисти. Все как прежде, только ногти коротко острижены, да маникюр в светлых тонах. Девушка резко села и сдёрнула простынь, критично себя осматривая. На месте выстрела была целая неповреждённая кожа. Ни следа. «Спокойно, спокойно. Медицина сейчас крутая, ничего не осталось». Рэйчел подняла голову, разглядывая комнату, и заметила зеркало на стене. Она подскочила и чуть не упала. Перед глазами на фоне реальной картинки снова всплыли окна и строки программ.

– Кошмар, – непослушными губами беззвучно прошептала Рэйчел. На негнущихся ногах она подошла к зеркалу и взглянула на себя. Нет, она ни капельки не изменилась. Рэйчел отступила, покрутилась. Всё, как и прежде. Но что за окна, и что за программы? Чья-то злая шутка?

– Чёрт, – Рэйчел, осененная догадкой, размахнулась и ударила кулаком в стену. Боли не было. Опасность повреждения, – вспыхнуло окно.

– Нет, – отступила Рэйчел в угол. – Нет, – дрожали губы. Она опустилась по стене, сжавшись в комок, и обхватила колени, уткнувшись в них.

Маркус остановился и бросил на тропинку ёлку:

– Блин, – он задумался и покрутился на месте, рассматривая лес и ночное небо.

– Что? – заволновалась девушка.

– Мы потерялись, – Маркус приложил ко лбу тыльную сторону ладони. Сосны обступили густой стеной. Тропинка резко обрывалась, да ко всему добавился ледяной дождь.

– О, боже, – ахнула Кэра. Сосновый лес таил опасность, тьма надвигалась со всех сторон. Ветер гулял между деревьями, тоскливо завывая, да шелестел дождь, – мы ночью в лесу. Вдвоем. Мы замёрзнем, или нас съедят волки.

Маркус закатил глаза.

– Я знаю, что нам делать, – Кэра схватила его за руку и прижалась. – Согрей меня, Маркус. Мы обнимемся, и холод до нас не доберётся.

– Ещё чего, – фыркнул Маркус. – Пусть тебя волки греют.

– Да-да, местных хищников нельзя недооценивать, – она задрала голову, рассматривая верхушки деревьев. – Тогда мы можем залезть на дерево и всю ночь там дрыгаться.

– Я устану. Дрыгаться.

– Маркус, Маркус, – осуждающе покачала головой Кэра, – андроиды не устают.

– Андроиды не мёрзнут, – передразнил ее интонацию Маркус. – Блин, Кэра, знаешь куда я тебе хочу засунуть эту ёлку?

– А я знала, что ты извращенец.

Рука дотронулась до плеча всхлипывающего андроида.

– Всё хорошо? – раздался мягкий голос Саймона.

Рэйчел подняла лицо:

– Саймон, что я такое?

Саймон посмотрел на неё взглядом, полным вселенского искреннего сострадания, и погладил по щеке:

– Биологическая жизнь закончилась, Рэйчел. Придётся осваивать новую форму.

– Я за форму поняла. Что я такое? Цифровое воспоминание себя? – она спрятала лицо в ладонях.

Критическое состояние. Отключить мыслительный процесс?

Не знаю.

Система рекомендует отключить.

Отключить.

Подтвердить отключение?

Подтверждаю.

Девушка взмахнула ресницами и улыбнулась:

– Ты будешь звать меня Рэйчел?

– Чёрт, Рэйчел, – грустно покачал головой Саймон, – ты же почти девиатнулась. Вставай, – он подал ей руку. – Сейчас тебе нужно одеться.

– Какие мои обязанности?

– Потом обсудим, Рэйчел, – вздохнул Саймон, наблюдая, как девушка механическими движениями открыла шкаф и достала одежду.

– Маааркууус! – разлетелось по лесу. – Маркус!!!

– Чёрт, Коннор! – Маркус, быстро сориентировавшись, шёл на голос, продираясь сквозь сплетение колючих сосновых лап. Кэра еле поспевала за ним. – Не думал, что буду рад тебя видеть, – андроид прорвался сквозь густую стену деревьев и очутился на пустынном шоссе.

– Ты чего SOS посылаешь? – нахмурился Коннор, подсвечивая фонариком. Луч выделил из пространства пару потеряшек.

– Я заблудился, – Маркус закрылся ладонью от света.

– В питомнике? – раздался мегаироничный голос Коннора.

Ричард включил фары полицейского джипа и опустил стекло:

– Да тут всего пятьдесят гектаров. Туристы, тоже мне. Поехали.

– Маркус! Маркус, стой! – занервничала Кэра. – Где ёлка?

Хмурый Маркус протянул руку и сломал первую попавшуюся ветку.

– Но она же кривая, – надула губы девушка.

– Заткнись.

Через минуту джип пролетел по шоссе, оставив позади биллборд «Редкие хвойные деревья Детройта. Экскурсии каждый день с 9-00 до 18-00».

Система в норме. Система в норме. Система в норме.

Рэйчел безвольно стояла, глядя, как хлопочут две Хлои, и какая-то тревожная мысль далёким тонким голоском пробивалась сквозь сонм программ. Мысль поскреблась тревожной ночной мышкой и затерялась в глубинах подсознания, погрузив девушку в сон наяву.

– Бракодел. Шулер, – Алиса бросала на Камски нарочито преувеличенные гневные взгляды, что, впрочем, нисколько на него не повлияло, и учёный спокойно сидел в кресле и потягивал виски со льдом. – Это что за подделка? Ты что нам тут впариваешь? Где Рэйчел? Саймон, не расстраивайся, – Алиса толкнула его локтем в бок.

– Надо дать ей время, – покачал головой Саймон и поднялся с дивана. – Я прогуляюсь. А ты?

Алиса задумалась:

– Нет, я буду фиксировать изменения в сознании этого болванчика, – она кивнула на застывшую Рэйчел и поудобнее устроилась на диване.

Маркус стоял на берегу, прибой лизал подошвы, вымывая из-под ног песчинки. Горизонт светлел. Мир пробуждался, лёгкий утренний бриз обдувал лицо андроида. Коннор издалека заметил Маркуса, одинокой фигурой, блуждающего вдоль береговой линии. Коннор откинул прядь со лба, спрыгнул с песчаного откоса и, стараясь бесшумно ступать в предрассветной тишине, подошёл к Маркусу. Лидер бросил на него беглый взгляд и снова отвернулся к горизонту, встречая первые лучи, возвещавшие о приходе нового дня.

– Зачем ты туда пошёл? – прокашлялся Коннор. – В питомник. Ты всех нас перепугал сигналом о бедствии.

– Кэра захотела, – сухо ответил парень.

– Кэра захотела, – эхом повторил восьмерка. – Серьёзно? Маркус, да ты попросту от себя убегаешь. Рэйчел видеть не хочешь. А ей страшно, Маркус. Очень страшно.

– Это не Рэйчел. Как ты не понимаешь? – руки Маркуса сжались в кулаки. – Это… если бы у тебя забрали любимого питомца, а подсунули плюшевую игрушку.

– Ты даже не попытался разобраться в этой плюшевой игрушке.

– Это слишком больно, Коннор, – Маркус пошёл по пляжу, оставив парня.

– Так больно, что не даёшь разобраться ни себе, ни ей?! – крикнул ему вслед Коннор.

– Да замолчи ты! – Маркус остановился. – Что ты всё лезешь в мою жизнь со своей эмпатией дурацкой? – он пнул камень и, засунув руки в карманы, снова побрёл вдоль береговой линии навстречу восходящему солнцу.

Коннор тяжело вздохнул. Фигура Маркуса, утопая в рассветных лучах, удалялась, оставив его одного. Коннор покачал головой и побрёл вглубь острова, на котором сопротивление успешно удерживало оборону вот уже больше недели. Белоснежным замком, подсвеченным розовым рассветом, возвышался новый дом Камски, не такой величественный, как прежний, но всё же миленький. «Хлое бы понравился», – улыбнулся Коннор, вспоминая восхищенные рассказы Саймона об этой любимице Элайджи Камски, на первых порах даже вызывавшие у Коннора приступы ревности, до тех пор, пока Саймон не скинул воспоминания. «Саймон», – пронеслось в голове парня, и губы тронула лёгкая улыбка. – «А этот мир не так уж и плох. Пока в нем есть Саймон. И Хэнк. И… все». На душе у Коннора потеплело, словно солнце взошло не в Детройте, а у него в душе.

Гэвин совершенно не беспокоился о том, что оставляет комья грязи на ламинате прихожей. Он распахнул двери в спальню и замер от неожиданности, поубавив свой пыл. Несмотря на позднее утро (уже и время ланча прошло) Элайджа возлежал на своих подушках, из-под полуопущенных ресниц томно наблюдая за Норт, которая бесцеремонно восседала на его постели, пристроившись в ногах. Девушка, сидя по-турецки, весело щебетала, время от времени похлопывая Камски по бедру и не давая ему заснуть. Гэвин упёрся руками в дверную арку, плотно зажмурился и просчитал до трёх, медленно выдыхая.

– Да ты, бл#дь, издеваешься, – сорвалось с губ детектива.

Камски сдвинул брови, не меняя позы. Норт удивлённо обернулась и распахнула глубоко-карие глаза, сжавшись в пружину диким хищным зверьком, готовым к прыжку.

– А что за претензии, братец? – проворковал Элайджа. – Это – мой новый ассистент. У неё память Хлои. Ты же помнишь крошку Хлою? Мою Хлою?

– Угу, – покачал головой Гэвин, покусывая губы. – Трудно забыть. Также трудно забыть и то, как ты увековечил Валери, – Гэвин старался не смотреть на Элайджу и скользил взглядом по спальне.

– Знаешь, что забавно, братец? – Элайджа поднялся и накинул на себя пушистый халат. – То, что тебя до сих пор цепляет этот образ, – он погладил по щеке Норт.

– Да не образ цепляет, – ударил по стене ладонью Гэвин, – а твоё отношения ко мне. Хотя, – Гэвин поставил руки на пояс и прошёлся по комнате, – жил без братской любви и проживу дальше. Я не за этим пришел. Ты у нас, оказывается, Франкенштейн. Создал чудовище.

– Опять жалуешься на Ричарда, – Камски распахнул створки бара, впустив в комнату приторный запах алкоголя, древесины и сигар, и плеснул себе в бокал прозрачного напитка. – А я думал, вы уже поладили, но… Гэвин, Гэвин, милые бранятся, только тешатся.

– Я не про Ричарда, – вспыхнул Гэвин. Лицо и шея парня стали пунцовыми, резко контрастируя с белой футболкой. – Я про Рэйчел.

– Ааа, – потянул Камски и медленно подошёл к Гэвину. – Тогда, милый братец, я – тоже чудовище, – он сунул ему бокал в руки. – Выпей.

– Что?

– Гэвин, я – андроид. И уже давно. После пожара в лаборатории. А бедняжка Рэйчел – это второй случай переноса сознания.

Гэвин округлил глаза:

– Подожди, – он одним махом осушил бокал. – Вот к этому я не был готов. Так ты – копия? Клон моего брата?

– Нет, Гэвин, это я.

– Аллилуйя! – вскрикнула Норт, подняв руки к небесам. – Возрадуйся, Хлоя. Он признал.

– Чёрт, Элайджа, – Гэвин потёр подбородок и поставил бокал на тумбочку. – Мне надо подумать. О многом, – он побрёл, шоркая ногами по ламинату.

Не до конца осознавая, Гэвин выудил из кармана куртки телефон и тупо посмотрел на него. Реальность, минуту назад разбитая на куски заявлением Эйладжи, вновь пыталась собраться воедино, теперь уже с новыми составляющими. Гэвин нажал на вызов. На экране мелькнуло холодное лицо Ричарда.

– Можешь забрать меня у дома Камски?

– Как срочно?

– Ты мне нужен, парень, – выдохнул Гэвин. – Очень нужен.

– Я сейчас приеду.

Мэр изо всех сил старалась унять дрожь в руках. После видеосвязи с президентом она чувствовала себя школьницей, получившей выговор за плохое поведение. Женщина поправила причёску, пригладила воротник, выровняла осанку и натянуто улыбнулась.

– Пора, – вздохнула она и вышла в огромный зал, заполненный людьми. Делегация с Марса уже прибыла.

Она спустилась по ступеньке, широко улыбнулась и вытянула вперёд руку для приветствия, стараясь оказать как можно более радушный приём. Бойкая девушка яркой внешности выскочила вперёд, не дав мэру пожать руку солидному мужчине, и сжала её ладонь:

– Ванесса Мунлайт, официальный представитель свободной планеты Марс. Мистер Хенриксен и мистер Дэвис получили на Земле неограниченные полномочия и согласовали с правительством об организации на острове Бель республиканского городка. Независимое государство под патронажем Марса. Мистер Хенриксен даёт вам две недели на юридическое оформление.

Солидный мужчина, так и не пожавший мэру руку, коротко кивнул, подтверждая слова девушки.

– Документальное сопровождение доставлено на ваш электронный адрес. Доставлено же, Джош? – девушка обернулась к парню, который застыл на две секунды и отрапортовал:

– Да, все документы отправлены.

– Вот и чудненько, – улыбнулась Ванесса. – Теперь у нас будет свой городок, – она взяла парня под руку, – где будут жить свободно бок о бок девианты и люди. Отдельное государство. Со своими законами. Так мило, – щебетала девушка, не обращая внимание на растерянного мэра и зачарованно слушающую толпу.

– А ведь это – судьба, – склонился к ней парень. – Мы под патронажем Марса, а Маркус – имя, произошедшее от Марса.

– Ой, Джош, опять ты умничаешь. Я просто мечтаю, что мы будем хорошими соседями с жителями Детройта. Резервация для синтетических и биологических организмов. Колония Марса. У нас будут свои законы, своя армия, своё образование. Ой, сколько всего можно сделать! – взвизгнула Ванесса и указала взглядом на мистера Хенриксена: – Конечно же, всё в память о жертве Рэйчел, – она подмигнула Джошу. – Об андроиде Рэйчел никто ничего не знает, – добавила она шёпотом, уводя андроида из шумного зала, где продолжался прием высоких гостей.

– Что красавчик собирается делать? – как всегда насмешливо проговорил Даниэль.

Макс вздрогнул от неожиданности и прокашлялся:

– Что… что ты имеешь ввиду? – парень закрыл игровое приложение и обернулся. Даниэль стоял у входа, сложив руки на груди и прислонившись к шкафу.

– Сейчас, когда всё закончено, – вызывающе ухмылялся андроид. – Вернёшься на Марс?

Макс отрицательно покачал головой:

– Нет, не вернусь. Я уже переговорил с родителями. Они не против. Я решил остаться здесь, – выдохнул парень.

– Из-за сестры?

– Не только, – Макс опустил глаза и снова осторожно посмотрел на Даниэля робким взглядом испуганной лани.

– Не надо так, Макс, – Даниэль вмиг стал серьёзным. – Я не романтик.

– Ну, почему же? – усмехнулся Макс. – Я растоплю твоё холодное сердце, снежный принц.

– Когда мы встретились впервые ты так не думал.

– Ты не можешь этого знать наверняка, – приблизился Макс и осторожно убрал прядку волос со лба Даниэля. – Люди непредсказуемы.

====== Глава 16. В поисках себя ======

Белый снег ярко блестел под холодным зимним солнцем, ослепляя редких посетителей этого заброшенного участка парка и поражая своим великолепием, искрясь и переливаясь. Зимний парк в своём белоснежном убранстве превратился в сказочный замок Снежной королевы.

Маркус отодвинулся от мольберта, оценивая набросок, и подправил ретушью, выделив центр эскиза.

– Кэра, отойди, – проговорил Маркус, подняв взгляд на поляну, окаймлённую деревьями с одинокой заметённой снегом скамейкой, придирчиво выбранную им для пейзажа.

– Вот так? – Кэра сделала шаг назад и поменяла позу, выставив вперёд ножку.

– Ещё дальше, – Маркус продолжал зарисовывать. – За дерево.

– Но меня же не будет видно, – насупилась Кэра.

– В этом и смысл.

Обиженная Кэра сложила руки на груди и прислонилась к обледенелому стволу.

– Гадкий Маркус, – буркнула девушка и переключила своё внимание на Алису. Девочка бегала и прыгала, проносясь мимо андроидов и поднимая вихрь снежинок. Кэра погрузилась в размышления: «Этот андроид имитирует поведение маленькой девочки. Девиантнулась, чтобы прийти к тому же? Садовник девиантнулся, чтобы быть садовником, андроид художника рисует картины, домашние обзавелись семьями, Норт пристроилась к папочке. А не обманули ли нас с девиацией? Да нет, фигня какая-то». Кэра мотнула головой, прогоняя назойливые мысли.

– Алиса, а не слепить ли нам Фрости?! Рождество же, – и Кэра принялась накатывать снежный ком. С другой стороны поляны Алиса с прилипшими комочками снега на рукавах и штанишках катила такой же.

Ральф закинул за плечи шарфик и раскинул руки навстречу ветру:

– Какая благодать, ребята, – он с наслаждением втянул воздух. – Завтра сочельник. Слышите запах праздника?

– Ага, – не отвлекался Маркус, – и Кэра заставит нас красить пасхальные яйца.

Кэра обиженно фыркнула:

– Кто ж знал, что ты такой живучий? Я перестраховалась. Считайте, что тогда была репетиция Нового года, – Кэра остановила свой шар и принялась детально его обрабатывать.

– Ах, ты ж! – выругался Даниэль, и испуганная ворона слетела с ветки, осыпав Ральфа снежинками и превратив парня в диснеевскую принцессу. Даниэль отряхнул воротник от прилетевшего снежка. – Нарываешься? – усмехнулся парень и, слепив снежок, запустил его вслед убегающего Макса. С весёлым смехом оба парня устроили бой снежками, атакуя друг друга и прячась за деревьями как в пейнтболе.

Камски, погрузившись в философские рассуждения, не обращал внимания на происходившую вокруг него суёту, отстранённо стоял и рассматривал ствол столетнего дуба.

– Всё в порядке? – Норт положила руку ему на плечо.

Камски грустно улыбнулся ей:

– До сих пор не могу понять Маркуса. У него словно власть в голове меняется. Четыре короля посменно приходят к управлению.

– Какие? Карточные? Или как в «Головоломке»?

– Как кроссовер «Головоломки» и «13 карт»{?}[Франшиза, состоящая из двух комиксов и нескольких не каноничных анимаций, главными героями которой являются карточные короли и валеты.]. Четыре короля сражаются за власть. Только Куромаку ни разу не допустили. Он всё рвётся и рвётся что-то умное провернуть, а там то Данте философствует, то Ромео шуры-муры разводит. Иногда Пика подпускают.

– Это, когда звезда человечеству была?

– Да.

– Ну, я думаю, что этот Куромаку всё же иногда был у руля.

Андроиды засмеялись, как два заговорщика.

Отделившись от основной группы, Коннор и Саймон прогуливались по дальним тропинкам парка, стараясь уединиться. Саймон не сводил взгляд с Коннора, улыбался и одобряюще кивал. Коннор эмоционально что-то рассказывал, жестикулировал и постоянно хватал Саймона за руки.

– Самое милое дело – в них сейчас снежком зарядить, – Гэвин поднял воротник, прячась от декабрьского мороза.

– Я понял, – усмехнулся Ричард и слепил увесистый снежок, который сразу же запустил в затылок Коннора, после чего отвернулся в противоположную сторону, с интересом рассматривая верхушку голубой ели.

– Детектив Рид! – взвизгнул Коннор.

Канонада снежков обрушилась на бедного Гэвина со скоростью один снежок в секунду. Перестрелка переросла в масштабную баталию всех против всех. Снежки носились через поляну достигая цели – минус, когда играют андроиды. Гэвин и Макс, укрывшись за одним деревом, обоюдно решили, что это очень подло по отношению к людям, и принялись обдумывать план битвы против андроидов, выложив шишками на снегу схему наступления.

Ральф, втянув голову в плечи, перебежал поляну и занял безопасное, по его мнению, место за плечом Маркуса.

– Да неужели?! Картина не кота, – глубокомысленно изрёк Ральф, решив остаться наблюдателем снежной перестрелки. – Хотя, правильно. Че Гевара – предатель. Кто же знал, что он к Гэвину приклеится? Выбрал человека. Пфф, – Ральф обвёл взглядом поляну с развлекающими андроидами. – Как мило. Почти все здесь, – садовник положил руку на плечо Маркуса. – Только Джоша нет. Всё Ванессу обхаживает. Не ревнуешь? – хохотнул парень. Маркус скривился в презрительной гримасе. – Хотя нет. Ральф ошибался. Теперь все в сборе, – он кивнул вглубь парка.

Маркус сжал губы. По заснеженной тропинке, осторожно ступая красными туфельками, шла Рэйчел. В лёгком летнем платье, не замерзая в зимнем парке. Маркус опустил глаза:

– Мне надоело. И картина закончена, – он отвернулся, собираясь уйти, и сложил мольберт, который тут же был отобран Ральфом.

– Хватит уже бегать от неё, – насупился садовник. – Все заметили, Маркус. Это некрасиво. Это не по-мужски. В чём дело, Маркус?

– У меня эффект зловещей долины.

– Очень смешно. Ты андроид.

Рэйчел шла по тропинке, не анализируя, куда она идёт. Несколько минут назад одна из Хлой передала ей приказ Камски отправляться в парк, что девушка и выполнила. По проложенному маршруту прошла от побережья вглубь острова и добралась до парка, облюбованного старыми друзьями.

Снежинки срывались с неба и кружились в медленном танце, пробуждая в ней какие-то тоскливо-сладкие не то воспоминания, не то ощущения. Манящие насколько, что хотелось распечатать их, но Рэйчел боялась прикоснуться к архивам, словно эти воспоминания ощетинились колючим ежом. Она замерла, анализируя увиденное. Два андроида колдовали над снеговиком, а через всю поляну к ней бежал раскрасневшийся парень. Макс, – вынырнуло из воспоминаний. Идентифицирован.

– Рэйчи! – парень подхватил её, прокружил в воздухе и поставил на место. – Молодец, что решила присоединиться. Давай с нами в снежный бой. Увидишь блондинчика – засыпай его снежками.

– Ну, спасибо, – сказал Саймон, появившись за плечом Макса. – Привет, Рэйчел, – он помахал девушке рукой.

Макс обнял её за плечи и повёл через поляну:

– Рэйчи, Рэйчи, ну, время же чудес. Рождество на носу, – он легко щёлкнул её по носу. – Отпусти себя. Давай веселиться, – парень потянул её к компании андроидов. – Чем бы ты хотела заняться?

Рэйчел непонимающе взмахнула ресницами.

– Рэйчи, ну, если хочешь, залезь на дерево, как в детстве. Или давай в снег со скамейки прыгать. А? Хочешь, Ральфа в снегу закопаем? Или давай поломаем снеговик Кэры и убежим.

– А шваброй по голове?! – крикнула Кэра. – Или шишкой в лоб?

– Она снова угрожает шваброй, – взмахнул рукой Макс. – И ты должна вспомнить.

– Я должна вспомнить и залезть на дерево?

– Нет, Рэйчи, не надо, это была плохая идея, ты в платье. И ты выбрала это занятие, – осуждающе покачал головой парень.

– Переодеться и залезть? – Рэйчел развернулась, указывая на дорогу.

– Нет, Рэйчи, я пошутил. Рэйчи. Ну, блин, ну, Рэйчи, ну, пожалуйста, – на глазах Макса выступили слёзы. – Рэйчи, на улице мороз. У меня конъюнктивит будет. А ты заставляешь меня плакать. Ты причиняешь вред человеку. Брату. Сучка ты, Рэйчел.

Ошибка программы. Нестандартное поведение человека. Не поддаётся анализу. Средний уровень стресса. Отключить анализ?

Нет.

Включить поиск решения?

Нет.

Рэйчел взмахнула ресницами:

– Я не сучка.

– Ах, то есть это тебя задело. Вот и не превращайся снова в пластиковую игрушку. Вспоминай, кто ты, – Макс схватил её за плечи и яростно затряс.

Уровень стресса растёт. Отключить ментальный анализ?

Нет.

Камски напрягся и сделал шаг вперёд, но Норт выставила руку, останавливая его.

– Ты была человеком. Ты сама пробуждала таких андроидов, каким сейчас стала, а себя пробудить не можешь. Вспоминай, Рэйчи. Вспоминай, каким была человеком. Живым человеком. Живым.

Рэйчел сделала шаг назад.

Человеком. Живым человеком. Живым человеком. Живым человеком. Высокий уровень стресса. Опасно высокий уровень стресса.

Рэйчел переводила взгляд с Макса на Саймона, на Камски, на заснеженный парк. Страх вырывался наружу, разрывал на части. Она отступила и споткнулась, пытаясь спрятаться от непонятной угрозы, развернулась и побежала через парк, цепляясь за ветки деревьев. На одном из кустов повис лоскуток платья.

– Маркус, сделай что-нибудь! – закричал Макс.

Рэйчел бежала по заснеженному парку. Деревья мелькали, издалека доносился рёв мотора, детский смех, лай собаки… Звуки оглушали. Запах хвойного леса, морского побережья, костра, испанской кухни… Все ощущения обострились и смешались, лавиной накатывая на нее и угрожая своей мощью. Земля ушла из-под ног, и девушка скатилась вниз по склону на дно оврага. Рэйчел так и осталась лежать, уткнувшись лицом в ладони, прячась от мира и от себя. Она поджала ноги, спрятавшись в пушистом снегу. Тело содрогалось от рыданий.

Высокий уровень стресса. Высокий уровень стресса. Опасно высокий уровень стресса.

Маркус остановился у оврага и спрятал в карман красный лоскутик. Он спрыгнул с крутого склона и мягко приземлился, остановившись у плачущего андроида, ярко-красным пятном контрастирующим с белыми красками зимы. Как гроздь ягод калины на заснеженном кустарнике. Маркус вздохнул, опустился возле девушки на колено и нежно погладил её по спине, прогоняя нахлынувшие эмоции, вспыхнувшие в его душе, как включенный свет озаряет всю комнату и прогоняет тьму из самых потаённых мест. Рэйчел вздрогнула и подняла мокрое от слёз лицо, взмахнув ресницами с прилипшими снежинками. Такая же беззащитная, как Рэйчел из прошлого, его Рэйчел, оставшаяся в памяти. Маркус грустно улыбнулся и подал ей руку. Девушка доверчиво потянулась, приподнялась и села, всхлипывая. Не переставая хныкать, она разровняла складки платья и стряхнула с юбки снег. Налетевший ветер поднял вихрем снежинки, поиграл в её волосах, растрепав и спутав, и весело взмыл вверх, устремившись к небу. Маркус, неожиданно для себя, заботливо убрал прядку волос с лица Рэйчел, вытер мокрые дорожки слёз на её щеках и притянул к себе, крепко прижимая и утешая. Казалось, время остановилось, замерло в моменте. Рэйчел прильнула к нему, вздрагивая всем телом, и доверчиво, совсем по-детски, положила голову на плечо парню, уткнувшись в шею и не переставая плакать. Волосы мягко щекотали лицо Маркуса, он кожей чувствовал капли слёз. Вот только не было слышно стука её сердца, как бы сильно не прижимал. Маркус прогнал минутное наваждение.

– Это все проходят, – он ласково погладил её по волосам, пропуская между пальцев гладкий шёлк волос. Ничем не отличавшийся от настоящих. Маркус держал себя на грани контроля чувств, не позволяя скатиться к жалости или щадящему самообману. – Это девиация. Надо снять власть команд.