Текст книги "Детройт: Рассвет новой расы (СИ)"

Автор книги: MelissaSirius

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 39 страниц)

Хэнк откинул назад голову, подозрительно глянув на Гэвина:

– Что с тобой, Рид? Грипп подхватил?

– Смешно, – фыркнул Гэвин и засунул руки в карманы брюк, отчего форменная куртка собралась гармошкой и приподнялась. Коннор работал в поисковом режиме, и его аналитические сенсоры были на максимуме, поэтому от андроида не скрылись мелкие, незаметные для постороннего человека детали. Такие, как кровоподтёк на шее, взъерошенные и наспех приглаженные волосы, неаккуратно заправленная рубашка и высохшее пятно на запястье.

Гэвин прошёл к чулану и внимательно осмотрел его. Обычные, годами отработанные движения. Но андроид модели RK отметит изменение гормонального фона, проверит все биологические показания и выдаст строгий вердикт:

Тириум лайт, RK900. Сексуальный контакт 17 минут назад.

Коннор закрыл глаза, зажмурившись от неловкой ситуации, когда нечаянно за кем-то подсматриваешь, и обернулся к Ричарду, скромно стоявшему позади всех. Коннор вопросительно кивнул андроиду, отправив закодированное сообщение через основной сервер.

«Ты же знаешь, что я могу видеть?»

«Знаю».

«Мои поздравления?»

«Да».

«Ты хоть файлы удалил?»

«Нет, переместил в папку «Очень-очень-очень секретно».

«Придурок! Закодируй хотя бы».

– Лейтенант, детектив, – Коннор отвернулся от Ричарда, всё ещё не определив, как отнестись к данной ситуации.

– Да, Коннор? – пропел Гэвин, а Хэнк повернул к нему свою взлохмаченную голову.

– По данным архива, они все наёмники Златко. И на всех что-то есть в базе данных полиции.

– Полиция, – прошептал один из наёмников, открыв заплывший глаз и выглядывая из-под ноги другого. – Полиция, – улыбнулся он потрескавшимися пересохшими губами. – Они… они пытали меня. Опоссумом. Изверги, нелюди.

– Что? – скривился Хэнк. – Каким ещё опоссумом? Он под кайфом? – Хэнк покосился на Коннора.

– Нет, лейтенант, – лаконично отчитался андроид, проанализировав парня. – Он чист.

– Кто пытал? – присел на корточки Гэвин, заглядывая в заплывший глаз парня.

– Ан… – парень сглотнул и прокашлялся. – Андроиды.

– Андроиды, – усмехнулся Гэвин, из-под чёлки взглянув на парня. – Так ты боишься андроидов? – мурлыкнул он, вставая. – Ответишь на несколько вопросов? – Гэвин отступил, подмигнув Коннору и облокотившись на Ричарда. – Начнём с простого. Давно работаешь на Златко?

– Не знаю, – выдохнул парень. – Не понимаю, о чём ты.

– Жаль, что не понимаешь, – грустно улыбнулся Гэвин и подтолкнул вперёд Ричарда. – Ребятки, разберитесь с ними. Идём, Хэнк, здесь вонь несусветная.

Ричард и Коннор расступились, пропуская лейтенанта, который, к слову, не медлил и поспешил убраться с ароматного коридора.

– Разумное решение, детектив Рид, – проговорил Коннор вслед уходящим полицейским.

– Коннор, ты почему сегодня такой милый? – обернулся Гэвин, подозрительно сузив глаза.

– Возможно, дело в Вас, детектив.

«Пиз#ец. Что ты с ним сделал? Верни мне старого злого Гэвина».

«Хм. Вернётся твой Рид. Через 20 минут эффект пройдёт».

«Ага, конечно. Ты ему, наверно, вековой недотрах снял. И дело не в тириуме».

– Что будем делать с пленными? – Даниэль потирал руки, довольный своей работой. Под его руководством всех людей стащили в один коридор и выложили штабелями.

– Сгрузить их надо куда-нибудь. Склад придумать, не оставлять же здесь, – взмахнул рукой Саймон.

– Да, что там думать, – Маркус дёрнул ближнюю дверь. – Вот сюда и сгрузим.

В тесной каморке шевельнулась куча тряпья и, сформировавшись в человеческую фигуру, заскулила. Человек щурился от света и часто моргал слезящимися, воспалёнными красными глазами. Наконец, человеку удалось сфокусироваться сквозь наркотический дурман, и он отчаянно заскулил, отползая вглубь.

– Какая встреча, – Маркус сложил руки на груди. – Лео.

Под Лео стремительно натекала лужа, а сам Лео продолжал пятиться, растирая ногами свою лужу.

– М-Ма-Маркус, – Лео наткнулся спиной на стену, ужас отпечатался на его лице, и он, быстро сориентировавшись, стал на колени и пополз, опять-таки по своей луже, к Маркусу. – Ты жив? Я так рад, так рад, – Лео рыдал навзрыд. – Я переживал за тебя. Знаешь, как? Сильно. Да. Маркус, у нас горе. Папа умер. Да, ещё и ты пропал.

– Да что ж меня сегодня прошлое преследует, – погладил подбородок Маркус.

– С этим человеком ты тоже целовался? – через плечо Маркуса заглянул Лютер, с интересом наблюдая за скулящим Лео, который продолжал свою, теперь уже бессвязную, тираду.

– Да пошёл ты нахрен, Лютер, – брезгливо дёрнул плечами Маркус и отступил к Джошу, положив руку ему на плечо. – Вот, Джош, этот человек – мой старый знакомый. Сын хозяина. Тот, кто испортил мне жизнь.

– И мне лицо, – добавил ему в вину Ральф, указав себе на обожжённую щёку.

– Я не хотел, Маркус. Маркус, я не хотел, – Лео драматично заламывал руки, продолжая стоять на коленях.

– Мразь редкая, – сказала Кэра, отодвигая Алису себе за спину. – Я его знаю. Сын Карла.

– Он продал меня на нелегальные бои за дозу красного льда, – продолжал Маркус.

– А Ральфу он испортил лицо, – добавил садовник.

– Он не достоин жить, – сложила руки на груди Норт. – Грязный, вонючий наркоман. Отброс. Убей его. Убей его, Маркус.

Лео дёрнулся в испуге и заскулил ещё громче, отползая в каморку.

Лицо Норт стало жёстче:

– Я встречала таких, – она обернулась к Маркусу. – Он убьёт любого из нас, не задумываясь.

– Это точно, – добавил Ральф. – Он мерзкий.

– Ты готов убивать людей? – отодвинулся от стены Саймон.

– Они убивают нас, – медленно процедила Норт. – Не ставят наши жизни ни во что.

– Но мы не они, – повернул к ней лицо Саймон.

– Не хотите марать руки, я сделаю, – выступил Даниэль, отодвигая Норт.

Саймон встал у него на пути, загородив собой вход в каморку. Лео скрипяще скулил, словно кто-то водил железом по стеклу.

– Саймон, – сжал губы Даниэль. – Отойди по-хорошему.

– Нет, отойдите оба, – раздался голос лидера, и оба андроида послушно расступились, пропуская Маркуса.

Все замерли, молча наблюдая за ним. Ральф закрыл лицо ладонями и растопырил пальцы, подглядывая одним глазком. Маркус склонился, подхватив Лео за плечо, и выволок его в коридор.

– Карлу повезло, что он не видит тебя в таком виде. Ты отвратителен.

– Не убивай. Ради Карла не убивай. Ты был его любимцем, – Лео цеплялся за руки андроида. – Ты же мне как брат.

– Используешь все методы? – усмехнулся Маркус и отшвырнул его в сторону. – Убирайся. Но не из-за Карла. Саймон прав, мы не такие как они, – Маркус поднял взгляд на Даниэля. – Око за око, и мир ослепнет.

Лео вскочил и ринулся бежать к выходу, спотыкаясь на каждом шагу о связанные тела, заботливо выложенные Даниэлем, и постоянно падая.

– Всех людей сюда, – Маркус кивнул на коморку. – И никого не убивать. Понял, Даниэль?

Саймон одобрительно улыбнулся.

– Гэвин, ты что-нибудь понимаешь? – Хэнк откинул назад непослушные волосы и прошёл по пушистому, хлюпающему от воды ковру в спальню Златко, осторожно обогнув выжженное место в центре.

– Странная хрень, – Гэвин подошёл к кровати и наклонился, внимательно рассматривая. – Насколько я разбираюсь в фауне, эта дохлятина на его шее – опоссум.

– Довольно-таки вонючий опоссум, – хмыкнул Хэнк.

Связанный Златко сидел на своей кровати, мокрый, как и всё в этой комнате, в живописно-непонятной позе. В руках микрофон, на шее дохлый опоссум, по кровати толстым слоем рассыпан красный лёд, во рту кляпом полинялый шарфик. Дополняло эту постановку: красноречивый злобный взгляд Златко да его же сдавленное мычание.

– Это – послание? – Хэнк обошёл кровать со Златко. – И что они хотели сказать?

Гэвин брезгливо кончиками пальцев потянул за конец полинялого шарфика, высвобождая рот наркобарона.

– Шарфик-то длиннее, чем показалось вначале, – Гэвин отходил по ковру от кровати с вытаскиваемым шарфом и был похож на уличного фокусника. – Напоминает новый год, когда мишуру из кота вытаскиваешь, – Гэвин с отвращением бросил на пол обслюнявленный шарф.

– Полиция! – хрипло заорал Златко, плюясь слюной, которая к тому же отвратительно стекала по его подбородку. – Почему вы не выполняете свою работу? Вы за что зарплату получаете?

– А я смотрю, ответственный налогоплательщик интересуется о расходе бюджетных средств, – поставил руки на пояс Хэнк. – За свою жизнь я всякого дерьма насмотрелся, но, чтобы отъявленный преступник жаловался на плохую работу полиции, видеть не доводилось. Хэнк опустился в кресло, удобно расположенное напротив кровати Златко, и устало закрыл глаза.

– Мне в рот засовывали опоссума. Этого, – Златко кивнул себе на плечи. – Меня били домашний и шлюха, а маленькая девочка дала ногой в пах.

Гэвин скучающе прошёл по комнате. Холодный ночной воздух тянулся по полу и играл тяжёлыми шторами. Детектив повернулся в сторону сквозняка, квартира проветривалась весьма оригинальным способом, через разбитое окно.

– А садовник развёл костёр на ковре. Вон там. Из-за этого здесь включилась противопожарка.

– Здорово, – хмыкнул Хэнк. – Они – это кто?

– Девианты.

– Твои? – обернулся Гэвин, продолжая обследовать комнаты.

– Не знаю! – орал Златко. – Чем занимается полиция, если андроиды могут вот так вламываться к людям?!

– Тебя ловит, – сжал губы Гэвин, теряя терпение.

– Да тут девианты вламываются в дом к людям, а вы…

Хэнк крякнул, поднявшись, подобрал с пола полинялый шарфик и снова засунул его в рот возмущённому Златко.

Электронный замок быстро сдался, и Маркус ступил в широкую прихожую златковских апартаментов. Обитые бархатом стены и бордовый ковролин выдавали в хозяине сибарита. Амбициозный Златко претендовал на ценителя искусств. Стены длинной прихожей были украшены картинами разных направлений живописи, а вдоль этих стен шеренгой стояли разные статуи, вазы и инсталляции. Причём без какой-либо упорядоченности или постановки. «Безвкусица», – вынес вердикт Маркус, мягко ступая по ковровому покрытию, стараясь не шуметь. «Нанял бы дизайнера». Мягкий тёплый свет разливался, реагируя на движение и открывая андроидам следующий участок прихожей-музея.

– Маркусёнок. – раздался голос Лютера, нарушив тишину. И все разом замерли, прислушиваясь, не разбудил ли шёпот басом хозяина квартиры. – Что? Это же не Маркуся… Аах!

Глухо рухнуло тело грузчика, и дом снова погрузился в тишину. Лишь где-то наверху пискляво залаяла собака.

– Эх, Лютер, ничему тебя жизнь не учит, – прошептала Алиса и перепрыгнула через грузчика, растянувшегося поперёк коридора.

Джош придирчиво рассматривал каждую картину и, остановившись возле одной, деловито заложил руки за спину.

– Хрень, – возмущённо выплюнул андроид. – Полная.

– Ты мазню Карла не видел, – хмыкнул Маркус, заглядывая в лабиринты коридоров. Ральф удивлённо покосился на лидера и поправил полинялый шарфик.

– Хрень, других слов нет. – Джош пошарил по карманам и достал баллончик с краской. – Два, – он встряхнул баллончик и вывел на картине крупную оценку. – Два, – такая же двойка появилась и на соседней. – А это вообще единица. Мазня.

– Может, ты не понимаешь в искусстве? – Норт наблюдала, как на холстах в золочённых рамах цифры, двойки и единицы, и даже одна тройка, уродливыми кляксами ложились поверх работ мастеров, так и не оценённых по заслугах ортодоксальным Джошем. – Это же не Златко рисовал.

– Я не понимаю? Вот что это такое? – Джош указал на картину, где на берегу заросшего кувшинками пруда стоял Ришелье, протягивая руки к летящим к нему голубям. При чём картина была выполнена в стиле плакатной живописи. – Единица, – Джош прикусил кончик языка, старательно выводя оценку на весь холст.

– Ты вандал, – покачала головой Норт и, отступив, задела бедром старинную вазу, которая, покачнувшись, с грохотом упала, рассыпавшись осколками. От оглушающего звона Лютер дёрнулся и начал приходить в себя. Норт виновато подняла глаза на Джоша и, присев на корточки, стала убирать методом, известным каждому подростку, – спрятать всё под ковер.

– Я вандал? А как называют того, кто китайскую вазу грохнул? – строгим учителем смотрел на неё Джош.

– Не переживай, Норт, она всё равно старая была, – Даниэль ногой отпихнул осколок к стене. – А как сказал Лао-Цзы, ничто не вечно под луной.

– Это же не он сказал, – Джош потирал подбородок, сдвинув брови.

– Наблюдательно, Джош. Это я сказал, – растянулся в улыбке Даниэль.

– Это Шекспир, – обернулся к ним Маркус.

– Нет, это Соломон, – многозначительно поднял палец Джош.

– В Библии «ничто не ново под луной», – Маркус скрылся за поворотом.

– Я уверен, Лао-Цзы тоже сказал бы точно также, – довольный Даниэль заметил растерянность на лице Джоша.

Норт поспешила убраться с места преступления, а опозорившийся Джош с невозмутимым напускным видом продолжил свой нелёгкий учительский труд, оценивая картины. «Долг зовёт», – бормотал андроид, выставляя оценки.

– Кэра, – покосился Саймон, заметив, что Кэра уже не первый раз шустрым горностаем проверяет смежные комнаты и возвращается со всё более раздувшимися карманами, – мне кажется, или ты мародёрствуешь?

– Конечно, тебе кажется, – сказала Кэра, распихивая по уже сильно оттопыренным карманам (всё-таки хороший плащик) разную мелочёвку, которую Кэре удалось по пути сгрести. Девушка повертела в руках дезодорант, потрясла его, проверяя наполненность, и утрамбовало в переполненный карман. – Оу, – Кэра вытянула шею, заглянула в комнату и жестом подозвала Лютера. – Лютер, ты же грузчик.

– Что? Чего? – Лютер стоял, тряся головой, ещё не придя в себя окончательно.

– Лютер, глянь какой диван, – Кэра была в восхищении, она кружилась вокруг невысокой софы, прижимая к груди руки.

– И что? – Лютер уставился на девушку, невольно сравнив её с белкой, готовой утащить в своё дупло всё, что плохо лежит. Или стоит, как в данном случае, диван.

– Как что? – девушка поставила руки на бёдра, склонив голову, и с упрёком сверлила Лютера взглядом. – У нашего лидера, – она понизила голос до шёпота, – У Маркуси нет дивана. Лидер без дивана, – она поцокала языком. – Такого нельзя допускать. Этот диван, – она села на софу и попружинила на ней, проверяя мягкость, – нужно отнести на «Иерихон».

– Я думаю, – Лютер почесал голову, отчего стал похожим на орангутанга, думающего, эволюционировать ему или нет. – Я думаю, Маркусу диван не нужен.

– А я думаю, нужен, – нахмурилась Кэра. – А я думать умею лучше, чем ты. Нужен! Не понравится, я заберу. Алисе поставим, – глаза Кэры наполнились слезами, выдавая отличную актрису, только без Оскара. – Девочка мучается, спит в гамаке.

– Кэра!

– Ни слова больше. Бери и неси.

– Здесь нет лифта, – пошёл другим путём Лютер.

– Окно – лучший лифт, – пожала плечами Кэра, освобождая диван.

Звон стекла заставил всех андроидов застыть и обернуться. Саймон, не веря своим глазам, замер на пороге в комнату.

– Вы что, мать вашу плату, творите? Стой! – Саймон выставил вперёд руки, словно он мог руками на расстоянии удержать диван.

Диван же застрял в окне, но Лютера это не остановило, и усыпанный стеклом грузчик толкал его плечом всё дальше и дальше, и совсем не слышал Саймона. И вот диван под натиском здоровяка протиснулся, со свистом слетел с этажа и с грохотом приземлился, поднимая переполох в доме. Окна вспыхивали светом, топали и ругались разбуженные жильцы. Кто-то гневно орал в окно, а кто-то грозился вызвать полицию.

– Плохая идея, – выглянула в окно Кэра. – Доставка быстрая, но некачественная. Безобразие!!! – заорала Кэра, поддерживая общий флешмоб. – Наркоманы! Нажрутся льда и диваны выкидывают! – она обернулась. – Завтра сходим в мебельный.

– Но у тебя же денег нет, – Лютер отряхивался от стекла.

– А мы пойдём, когда он закрыт, – тряхнула волосами Кэра и деловым шагом отправилась проверить другие комнаты златковской квартиры.

– Кэра, – осуждающе бросил ей в спину Саймон, но девушка только махнула рукой, не оборачиваясь, и скрылась в библиотеке Златко.

Златко сладко спал, обнимая подушку и укутавшись в пушистое одеяло. Сладко и спокойно, не видя сновидений. В последнее время ему перестали сниться сны. Но сегодня сны были, тревожные и шумные, обрывистые и незапоминающиеся. Но одно точно, это были кошмары. Но страшнее Златко стало, когда кто-то осторожно тронул его за плечо. Златко проснулся, неохотно выныривая из сладкого забытья. Определённо, кто-то будил его. И это уже не было сном. Златко боялся открывать глаза. Когда живёшь один, напрягает, если тебя будят. Окончательно прогнав сон, Златко набрался храбрости, осознав, что принцип кота Шрёдингера здесь не сработает, и распахнул закисшие глаза. Над ним склонилась красивая девушка, она заулыбалась ему; плавно повела головой, и длинные волосы заструились каскадным водопадом. Недобро улыбнулась красавица, плохой улыбкой, улыбкой хищника. И Златко почувствовал опасность, почувствовал спинным мозгом, холод поднялся по спине волной мурашек. И он не ошибся, под лопатку больно толкнули. Златко, кряхтя и скрипя как старое полено, с трудом поднялся и сел, вытаскивая беруши из ушей.

– Кто вы такие? – нахмурился хозяин квартиры и повернул голову в сторону толкнувшего. Парень, блондин со взглядом убийцы, навис над ним.

– Андроид TV, – по губам Златко, следившим за блондином и упустившим из виду остальных, больно ссаданул микрофон, губы сразу вспыхнули, словно по ним прошлись наждачкой. – Как вас зовут? – репортёр с оплавленным сбоку лицом вздёрнул подбородок и снова сунул Златко под нос микрофон.

– Иди в жопу, – наркобарон прижал к губам тыльную сторону ладони.

– Сегодня мы в гостях у Иди-В-Жопу, и сегодня мы спросим, почему Иди-В-Жопу обижает андроидов.

– Вы кто такие? Андроиды?! – окончательно проснулся Златко, нервничая и свирепея. – Пошли вон отсюда! Где ваш хозяин? – Мужчина откинул с колен одеяло и опустил на пол ногу в поисках тапочек, собираясь встать, но на кровать обезьянкой запрыгнула маленькая девочка с ангельским лицом и ударом с ноги в грудь уложила его назад в постель.

– Иди-В-Жопу очень любит сильных андроидов, и сегодня ему очень повезло, – репортёр поставил ногу на кровать возле подушки и облокотился на колено. Златко повернул голову и глухо зарычал. Его тапок красовался на ноге репортёра, поверх грязного ботинка. – Джекпот так сказать сорвал. А пока Иди-В-Жопу проверяет силу андроидов на себе… – Репортёр отошёл от кровати, уступая место красотке и убийце, которые поочередно начали отбивать Златко бока, как дети выбивают конфеты из несчастной пиньяты.

Саймон отвернулся от них, потёр переносицу и постарался поймать взгляд лидера, который, к слову, был немногословен, задумчиво стоял у окна и лишь изредка бросал взгляд на свою команду.

– А мы пока разожжём костёр, – продолжал репортаж Ральф, – потому что костёр, он располагает к беседе.

Вспыхнул палас, застилая комнату чёрным дымом, потянуло гарью, и сразу включилась пожарная сигнализация, с потолка хлынули струи воды. Звонко засмеялась Алиса, радостно запрыгав по кровати и подставляя ладошки под искусственный дождь. Златко перекатывался по кровати-батуту беспомощным увальнем.

– Эй, Даниэль, а под дождём всё сексуальнее, – Норт откинула назад волосы.

– А что ещё от тебя можно было услышать, – фыркнул Даниэль. – Ну, ок. Продолжим, эй, Иди-В-Жопу, эротичнее давай. Тебе вон какой антураж сделали.

– Да что такое? – расстроился Ральф, сбрасывая мокрый шарфик. – Не дали насладиться костром. Я, может, соскучился за кострами. Мечту разбили, – садовник печально побрёл от выжженного паласа, волоча за собой шарф. – О, – глаза Ральфа вспыхнули. На полочке приоткрытого шкафа лежал ярко-малиновый боа. Ральф позабыл про свой шарфик и стянул с полочки боа, благоговейно намотал на шею и блаженно укутался в малиновые перья.

– А к Иди-В-Жопу есть вопросы, – хмыкнул Джош, появившийся на пороге спальни. В руках андроид держал объёмную коробку, которую он с трудом протиснул в дверной прёем. – Я красный лёд нашёл, – парень с шумом и шелестом содержимого опустил коробку на кровать.

– Давно? – сказал Даниэль, отворачиваясь от пиньяты. – Предполагаю ответ «да». Ты странный, если не сказать, долбанутый.

– Очень смешно. Только что, – Джош вывернул всю коробку на мокрую кровать. Пакеты с красным льдом рассыпались по постели.

– Интересно, – Норт разорвала шелестящую обертку и высыпала на простыню красные кристаллики, похожие на снежинки. Снежинки рассыпались по влажной постели и растворились, оставив розовое пятно.

– Это – дрянь, – заключил Джош и присоединился к Норт, разрывая пакетики и высыпая кристаллы. Лёд растворялся, а возмущённый Златко срывался на крик, требуя прекратить этот вандализм, но Даниэль каждый раз грубо укладывал его на подушки. Алиса продолжала прыгать, превращая всё это в красное месиво. Белоснежная постель Златко полиняла, отразив в своём новом окрасе все оттенки красного.

– Маркус! – не выдержал Саймон. – Пора бы остановить это.

– Нет, не согласен, – у изголовья кровати Ральф в боа принял живописную позу. – Нельзя останавливать работу андроиднаркоконтроля. Нам тириум жизненно необходим, а он из него отраву для людей делает. Крыса на два фронта, – палец Ральфа больно ткнул Златко в лоб. – А вы спросите, откуда он тириум берёт? С нашего брата сливает? Тириумный вампир, – гордо выпрямился Ральф.

Маркус медленно повернул голову к Саймону, меланхолично взглянул на пытки разоряющегося прямо сейчас Златко, шумно протянул по ковру массивное кресло, стоявшее у стены, установил его в центре комнаты аккурат напротив постели Златко и устроился в нём как на троне, сцепив пальцы и поставив локти на подлокотник, продолжая всё так же меланхолично наблюдать, как Норт и Джош уничтожают златковские запасы красного льда. Сам Златко, пребывая на грани банкротства, завывал койотом на высокой тональности.

– Маркус, – Саймон положил руку на плечо лидеру, – пора уходить. Давай свяжем его и уйдём.

Маркус коротко кивнул, не прекращая своих, никому из отряда неведомых размышлений. Он прикрыл глаза и легко постучал пальцем по губам. Тревожные мысли посетили лидера, весь груз реальности неизбежностью навалился на плечи, крикливой пророчащей баньши обещая, что беззаботные времена закончились. Девианты не могут оставаться безропотными рабами, послушными игрушками, не могут как бессловесный скот терпеть и страдать. Надо потребовать себе достойное место под солнцем, даже отвоевать его.

Даниэль выдернул из-под Златко простынь, разрывая её на полоски. Треск ткани вызвал у Златко новый приступ бешенства. Он извивался под Даниэлем, пока андроид связывал ему руки. Маленькая девочка Алиса лихо справилась с ногами, как тренированный скаут со своим заданием.

– Ах, вы ж мрази! Мрази! Тупые машины! – орал Златко, плюясь слюной. – Убери руки, микроволновка, – он плечом постарался столкнуть Даниэля, от чего получил оплеуху. – Твари, знайте своё место! На человека напали! Я полицию вызову, – заскулил Златко. – Вас уничтожат, всех. Полиция!!!

– Я сам вызову полицию, – поднялся Маркус. – К тому же, как сказал один мой знакомый полицейский, закон надо защищать. От тебя, Златко.

Даниэль за шиворот перевёл недоумевающего Златко в сидящее положение. Маркус сосредоточенно расхаживал по комнате, соединяясь по своим только что созданным каналам с департаментом полиции.

– Совсем мокрый-мокрый опоссум.

И опять Златко, отвлечённым тем, что наблюдал в этот раз за Маркусом, не заметил коварного садовника. И Ральф сунул ему под нос непонятное лохматое что-то, вызвав у Златко рвотный позыв.

– Надо подсушить, срочно надо подсушить, – садовник разложил тушку опоссума по широким плечам Златко. – Пусть опоссум сохнет, – в связанные руки Златко Ральф втиснул микрофон. – Выскажешь свои претензии.

– Претензии? – Златко пытался отодвинуться от опоссума, крутил головой и дёргал плечами, глаза слезились, в горле першило. Опоссум неотвратимой кармой плотно лёг ему на плечи и никак не сбрасывался.

– Ральф, – Даниэль сузил глаза, неожиданно осознав, что садовник слишком ярко-нарядный, – ты на гей-парад собрался? – он кивнул на боа.

– Это богема, деревенщина, – изящным жестом Ральф поправил шарф.

– Уходим, – жёсткий голос лидера заставил всех замолчать. – Полиция будет с минуту на минуту.

– Не понял, – поднял голову Даниэль.

– Я вызвал полицию, как и обещал, – Маркус покинул спальню.

Норт сорвалась с места, столкнувшись у выхода с Ральфом и Даниэлем.

– А ты-то что улыбаешься, – закатила глаза Норт, заметив довольного Саймона, слишком довольного для этой ситуации. – Здесь будут тысячи копов, не один. Понимаешь, о чём я?

– Все понимают! – крикнул Даниэль.

– Тысяча здесь не поместится, – задумался Джош, производя мыслительные подсчёты. – Совсем не поместится.

– Поместится, если правильно их уложить! – крикнул из коридора Маркус.

– А это бонус, – улыбнулся Джош и запихнул Златко в рот полинялый хлюпающий шарфик Ральфа, после чего андроид вежливо поклонился и бегом ринулся из комнаты, еле поспевая за остальными.

– Кэра! Лютер! – орал Саймон на всю квартиру, последним уходя по коридору. – Уходим! Маркус полицию вызвал!

– Что за хрень?! – Кэра выбежала из гостиной с резной вазой в обнимку. – Почему не уйти, а потом вызвать копов? Почему наоборот?

– У Маркуса спроси! – крикнул Саймон, открывая входную дверь.

– Нет, нужно спуститься вниз, – остановил всех Маркус. – Забрать освобождённых андроидов.

Коннор вышел из бункера и медленно прошёлся вдоль стены. Единственный гладкий камень на этой серой и испещрённой царапинами и выщерблинками стене сразу бросился в глаза. Коннор уставился на этот камень, пытаясь разложить по полочкам свои мысли. Слишком много впечатлений. В бункере и в квартире Златко активно орудовала полиция, и андроид был предоставлен себе. Коннор подушечками пальцев прошёлся по поверхности камня, изучая её края и трещину сверху. «Как всё странно. Андроиды напали на человека. Безусловно, это плохо. На плохого человека, который их уничтожал и девиантил. Но всё равно, это человек. Хотя из-за действий этого человека сломанные андроиды становятся опасными для других людей. И андроиды же с ним и разобрались. По сути, правильно сделали. Но сколько этих «но».

На улицу вышел Хэнк, остановился на пороге и засунул руки в карманы. Он шумно втянул воздух и повернул голову, заметив Коннора.

– А этот Маркус-то как Робин Гуд, – хмыкнул Хэнк.

– А как вы относитесь к Робин Гуду, лейтенант?

– Ты меня спрашиваешь, как полицейского или как человека? Хотя, чёрт, какая разница, – Хэнк потёр подбородок. – Не доверяю я парню, который поставил знак равно между богатый и плохой.

– Вот и я не доверяю парню, который развязывает руки андроидам.

– Ребёнком я играл в Робин Гуда, но сейчас я понимаю, что он неоднозначен. Когда угнетённая сторона восстаёт, льётся много крови. Я надеюсь, что этот Маркус знает, что делает.

– Вы о чём, лейтенант?

– Он может быть отличным парнем с благородными целями, но может статься, что маховик, запущенный им, не сегодня – завтра выведет всё из-под контроля, уничтожит полмира, если не весь мир, да и его самого тоже, к слову.

Коннор поднял лицо к звёздам. Время приближалось к полуночи. Где-то ухнула сова, не частая гостья в центре города, но здесь, на окраине, обычное явление.

– Саймон, вот ты где, – Маркус остановился возле андроида, подпирающего стену, и заглянул ему в лицо. – Что случилось?

– Остаться здесь хочет, – обронила Норт и побежала догонять Даниэля.

– Саймон, я тебе обещаю, что, когда всё устаканится, я тебе сам организую встречу с твоим копом. Кем бы он ни был. Не дай бог тот, о ком я думаю, – Маркус утешающе похлопал парня по плечу.

– Правда? – поднял голубые глаза Саймон.

– Да, да, ты поймал меня на слове, – улыбнулся Маркус, который сейчас испытывал целый коктейль смешанных чувств, и на какой-то буйной эйфории от того, что месть Златко удалась, и в их полку прибыло андроидов, был готов горы свернуть, революцию провести, войну угнетателям объявить, новые земли открыть да много чего ещё. Так разве он не сможет устроить личную жизнь другу-товарищу? Да плёвое дело. – А сейчас сделай одолжение и как заместитель лидера отведи всех на «Иерихон».

– А ты? – Саймон поставил руку на гладкий камень и склонил голову, прядь мягких белоснежных волос кокетливо упала на глаз, делая парня похожим на печального маленького принца, скучающего за своей розой.

– Адреналин бурлит. Прогуляюсь по городу, – Маркус подставил лицо ночному прохладному ветерку.

– Адреналин? – выглянул непонятно откуда Ральф. – А должен тириум. Я прослежу за этой горячей головой, – подмигнул он Саймону.

– А Рэйчел? – неожиданно бросил вдогонку Маркусу Саймон.

– А что Рэйчел? – замер Маркус, не оборачиваясь. – Это старая забытая история, – вся эйфория мигом испарилась, оставляя трон всеобъемлющей завывающей холодом тоске. «Вот же дементор хренов, притворяющийся жертвой».

Маркус тяжело вздохнул, закрыв глаза. И откуда взялась эта странная привычка прогонять воздух, хотя он и не дышит?

– Такая уж и старая история? – повернул к нему голову Ральф.

– Фаулер в маразм впал, – грузный полицейский, переваливаясь пингвином, прошёл по коридору и тяжело рухнул на ближний стул. – Мы все должны ловить девиантов. Первостепенная, мать её, задача. Может, мы ещё стиральные машинки ловить будем?

– Стиральная машинка тебя не убьёт, – обернулся к нему худощавый парень в очках, на миг отвлекаясь от своих отчётов.

– Этот Киберлайф наклепал андоидов и продаёт кому зря. А я вот что думаю, – назидательно поднял руку толстяк, – люди должны инструкцию по использованию проходить. И кнопка должна быть, на дистанционке, конечно, чтобы в любой момент деактивировать. Клик, и металлолом.

– Они же девианты, – худой парень окончательно отодвинул отчёты на середину стола и всем корпусом развернулся к собеседнику. – Они могут всё в твоём доме отключить, свои программы переписать. Что им та кнопка?

– Да что разглагольствовать, что было бы, если бы? – подключился к разговору вертлявый парень с копной рыжих волос. – Надо думать, что сейчас делать.

– Да что тут думать? – постучал по зубам кончиком карандаша худощавый. – Уничтожить всех. Вышла бытовая техника из-под контроля – уничтожить весь глючный выпуск.

Гэвин поднял на худощавого выскочку лицо:

– Эта бытовая техника помогла нам поймать наркобарона, за которым мы, чёрт знает сколько, гонялись. И не только в Детройте.

– Бывает, – пожал плечами парень.

– Да не было никогда такого, – еле сдерживался Гэвин, сжимая в руках телефон. Мобильный жалобно-опасно затрещал под пальцами, обещая треснуть и рассыпаться.

– Значит, недавно Киберлайф что-то им прописал. Нахимичили новья.

– Во-во, – подхватил рыжий. – Нахимичили, а нам расхлёбывай!

Гэвин опустил голову, задумавшись:

– То есть ты думаешь, – поник парень, мысли лихорадочным галопом проносились в мозгу, – что они действуют строго по программе? Всегда действуют только по прописанной программе? И никак по-другому? И не принимают сами решения?