Текст книги "Детройт: Рассвет новой расы (СИ)"

Автор книги: MelissaSirius

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)

– Эм, – Джош покрутился на месте, поковыряв носком ботинка землю, и оттянул ворот свитера. – Ребята! Я тут кое-что вспомнил. Ежи не живут в Америке.

Все остановились и замерли. Маркус медленно развернулся, склонив голову на бок. Джош медленно отступал, чувствуя себя Лютером. С и без того светлого лица Саймона сошла краска.

– Ну, вот и хорошо, – пропела Ванесса и потянула Маркуса по склону. – Идём к церкви.

Маркус грозной тучей наступал на Джоша. Ванесса по неволе участвовала в этом наступлении, прицепом двигаясь за лидером. Джош почувствовал спиной, а скорее пятой точкой, шершавый ствол и понял, что отступление закончилось. «Здесь под сосной и закончится моя короткая жизнь», – сглотнул парень.

Маркус приблизился с Джошу и поставил руку на ствол дерева, возле лица парня:

– Ты не мог это раньше вспомнить? – лидер приблизил к нему лицо. – Хотя, что я ожидал? Утку от журавля отличить не можешь. Учитель, – скривился в усмешке Маркус.

– Я физрук, – прошептал Джош. – Мне простительно.

Маркус подозрительно сдвинул брови:

– Физрук? Да ты заврался, парень.

– Физрук. Это правда, – Джош медленно сползал по стволу. – Правда, Маркус. Как и то, что я стою перед тобой здесь, под сосной. Мечтал быть языковедом. Или географом. Да меня из школы выгнали, когда я в раздевалке закрыл географа, и урок провел. Меня деактивировать хотели. А я сбежал. Выгнался.

– Ты же говорил, что тренер, – выглянула из-за Маркуса Ванесса.

Кэра покачала головой, прижимая к себе Алису:

– А он тренер по призванию. Хобби у него такое. На жопы в лосинах пялиться.

– Маркус, а как же ёж? – Саймон сел на землю, положив руки на колени.

Лидер резко развернулся:

– Саймон, ты же не думаешь, что я полечу на другой континент, чтобы достать ежа твоему копу? Придётся тебе с ним обсудить изменение условий договора.

– Я не могу обманывать ожидания, – покачал головой Саймон, едва не плача.

– Тогда переубеди его другим способом, – Маркус пошел сквозь чащу леса, откуда виднелись развалины церкви. – И Джош, это не сосна. Это, бл#, как можно перепутать, берёза. Сука!

– Сука! Как можно было попасть бутылкой в садовника?! Элайджа! Хорошо, что я пригнулась, – разъярённая Хлоя спешила по коридору, стуча каблуками. – Вышла за цветами. Гений! Элайджа!

Хлоя продумывала разговор с эпатажным учёным, вихрем проходя по коридорам, чуть не снося всё на своём пути, набирая скорость по нарастающей, и затормозила на повороте в галерею. Она вернулась, заметив краем глаза Рэйчел и не поверив своим ушам.

– Макс, – всхлипывала Рэйчел, стоя у окна с телефоном. – Приедешь за мной? Да, сейчас. Похоже меня выгнали, – она развернулась, закрывая сумочку и придерживая мобильник плечом. Хлоя спряталась за углом, прижавшись к стене, дабы её не уличили в шпионаже, но продолжала подслушивать. – Макс, иронизируй, сколько хочешь. Наслаждайся моим провалом, быстро выгнали. Нет, не пересластила кофе, – она тяжело вздохнула. – Я Камски порезала. Разбила окно и осыпала его осколками.

Хлоя открыла рот и зажала его ладошкой, обдумывая услышанное. Девушка в испуге округлила глаза и рванула по коридору искать учёного.

Камски закрыл дверь в ванную и посмотрел на себя в зеркало, собираясь с мыслями. Он опустил глаза на руку, где должны были остаться следы от стекла. Должны были. Смутные подозрения закрадывались в его душу. Элайджа постоял, раскачиваясь над раковиной, огладил подбородок и достал из аптечного шкафчика за зеркалом шприц. Он сел на край ванны, потёр локтевой сгиб в поисках вены и воткнул в себя иглу. Поршень пополз вверх, набирая кровь. Шприц заполнялся голубой жидкостью.

– Нет, – Камски провёл рукой по лицу и отшвырнул шприц в раковину. Капли тириума окропили белую керамику. – Нет, нет, нет. Чёрт! Чёрт! Чёрт! – парень ходил по ванной, нервничая, и никак не мог успокоиться. Он ударил кулаком в стену, снова и снова. И кафельная плитка, и костяшки кулака остались неповреждёнными. Камски зарычал раненным зверем.

– Сэр, – раздался стук в дверь, – Элайджа.

– Я занят! – крикнул Камски, закрыл лицо ладонями и глубоко задышал, восстанавливая душевное равновесие. «Как глупо. Тириум не кровь, кислородом не насытишь».

– Элайджа, – снова раздался стук и дверь распахнулась. Хлоя обвела взглядом ванную комнату и остановилась на шприце в раковине. – Рэйчел сказала? Знала бы я, что эта стерва разбирается в робототехнике, гнала бы отсюда мокрой тряпкой. Но нет, прикинулась дурочкой.

– Ничего она не сказала. Сам догадался, – Камски покусывал губы. – Гэвина проводили?

Хлоя молча кивнула и погладила Элайджу по спине. Тот всхлипнул и уронил голову ей на грудь, шумно вздыхая.

– Ну, вот опять, – Хлоя гладила хныкающего как ребёнок учёного по голове. – Что с девчонкой? Рэйчел. Уволить?

– Нет, – шмыгнул носом Камски.

– И зачем она тебе?

– Она интересная. Андроидов ломает и девиантит.

– Ааа, – протянула Хлоя. – Нашего садовника просто сломала.

Камски поднял голову.

– Бутылкой зарядила в затылок. Шато, – она закатила глаза. – Не смотри так, я прочитала твои воспоминания. Имею право. Ты не совсем в адеквате. А Рэйчел уже позвонила. В понедельник придёт твоя разрушительница. К восьми.

 – Хлоя, я так понимаю, ты знала, – Камски медленно выпускал тириум из шприца в раковину, – про меня.

– Так и ты знал. Сам в себе это и заблокировал. Всё никак не можешь принять себя.

– И давно я… живу? Существую?

– После аварии, – Хлоя скучающе сложила руки на груди.

– Так Камски-человек там умер?

– Конечно. И это я объясняю не первый раз.

– Кто меня сделал? – обернулся Элайджа. – Ты?

– Ну, а кто ж ещё?

– Я – это не я. Я всего лишь копия настоящего Камски?

– Ой, прекрати свои экзистенциальные вопросы. «Я не я». По мне ты – это ты. К тому же этот твой «эффект пылесоса». Если разберёмся, что это такое, надо будет назвать покрасивее. В общем, Элайджа, подбери свои сопли и прекрати свою старую песню выть. «Я – это не я», – Хлоя продолжала бурчать, выходя из ванной.

– М-да, – взглянул на себя Камски и пригладил волосы. – Привет, парень. Оказывается, ты андроид.

– Девиант! – донеслось из коридора.

– Хлоя! RK100?

– Ну, значит, и остальное вспомнишь, – шаги Хлои затихали в коридорах.

Саймон сидел в кресле, постукивая ногтями по подлокотникам. Парень был настолько печальным и жалким, словно котёнок под дождём. Маркус сел на край соседнего кресла, сдвинув недовольного Че Гевару, который зевнул и растянулся поперек кресла:

– Саймон, давай копу отдадим кота.

– Он просил ежа.

– Чёртов коп, – Маркус навалился боком на подлокотник и протянул ноги, рассматривая грязь на ботинках. – А он просил живого ежа? Может, пластикового? Я знаю. Мы отдадим ему Джоша. Джош без двух букв – это почти ёж. Ош.

Саймон откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Маркус, – виляя бёдрами, продефилировала Ванесса и, замерев в эфектной позе перед парнями, ткнула пальцем в большую энциклопедию. – Ежи живут везде, кроме Америки, – она бросила Маркусу на колени книгу, раскрытую на странице, где красовался этот треклятый ёж.

Вибрации пошли по полу. Маркус отложил книгу и встал. Под топот ног и одобрительный гул по коридору спешил довольный Даниэль, держа на вытянутых руках нечто, отчего у Саймона сердце ударилось о рёбра.

– Откуда ты взял ежа? – подскочил Саймон.

– Не твоё дело, – криво усмехнулся Даниэль.

– Я понял. У него бирка на лапе, – Маркус взял колючий шарик и передал Саймону. – Из заповедника?

– Сам прицепил, – вздёрнул подбородок Даниэль. – А то ты ещё не поверишь, что это ёж. А это чек, – парень вытащил из кармана помятый листик. – Охранник выписал.

– А почему кровью?

– Ты чего придираешься?

– Маркус, – протолкнулась сквозь толпу Кэра. – Раз у нас тут собрание. Ванесса сказала, что мы переселяемся в церковь.

– Но не все, – обернулась к ней Ванесса, – челядь, – добавила она шепотом.

– Нас слишком много, – повысил голос Маркус, – и наше количество увеличивается с каждым днём. Надо открыть ещё одно прибежище. Но это потом. Когда Ванесса приготовит ту церковь.

Он прошёлся взад-вперёд:

– Итак, ёж у нас есть. Где в это время суток мы можем увидеть твоего парня? – он кивнул Саймону, который смутился перед лицом общественности и принялся сюсюкать с ежом. – Ну, в смысле не твоего парня, а твоего копа.

– На площадке для собак, – Саймон погладил высунутый из колючек фыркающий носик.

– Что за хрень, Саймон? – сдвинул брови Маркус. – Нам ещё собаку искать? На белку поводок наденем. Не трогать же кота.

Кот потянулся и свернулся клубком.

Алиса взвыла:

– Нельзя белку к собакам. Они её порвут, – она тёрла кулаком сухие глаза, поглядывая, какое впечатление оказала на лидера.

– Тогда на ворону, – усмехнулся Маркус.

– Кракаду не дам, – надулся Ральф. – И белку кунг-фу тоже.

– Значит, на Саймона. Встанешь на четвереньки…

– Ральф встанет, – садовник пробежал вокруг Маркуса и для убедительности гавкнул.

– Не трогай животных, – насупилась Алиса. – Я приведу собаку. Вы собирайтесь на встречу, а я приведу собаку. Я быстро, – Алиса побежала по коридору. Кэра взволнованно проследила за ней.

– Норт, – шепнул Маркус, наклонившись к девушке, – спец задание. Принеси сюда, только незаметно, эту долбанную лысую ворону.

Норт удивлённо сдвинула брови, отодвинулась от стены и, кивнув лидеру, свернула за угол, туда, где Ральф расположил живой уголок.

– Бонус к ежу, – подмигнул Маркус Саймону.

– Да, не расстраивайся ты так, Рэйчи. Это не самый большой косяк в твоей жизни. Хотя, – Макс задумался, открывая ключом дверь, – может, и самый большой. Чуть не убила самого великого гения на Земле. Ну, а правильно, чего им ещё надо? Хватит с них андроидов. Чего он ещё может там придумать? Обойдутся.

– Замолчи. И так тошно, – девушка щёлкнула выключателем и скинула с ног туфли.

– Эй, выше нос. У меня для тебя сюрприз, – Макс обнял сестру за плечи. – В нашем госпитале сегодня пациент. Можешь опять своё сообщение для Маркуса передать. Походу, Саймон тебя подвёл. Я же тебе говорю, передай через Даниэля.

– У меня уже нет надежды, – отрицательно мотнула головой Рэйчел, снимая куртку. – Саймон не передал.

– А отбитый на голову Даниэль передаст, – подмигнул ей брат. – Ставлю сто баксов, что передаст.

====== Глава 10. Койоты, розы, революция ======

– Маркус, я мог пойти один, – Саймон остановился на аллее у площадки для выгула собак. Важные немецкие овчарки, деловые доберманы, неугомонные таксы и прочие собаки всех пород и мастей заполнили собачий парк в этот вечерний час. Хозяева общались между собой, пока питомцы отрывались, кто как мог.

– Ты – мой генерал, – Маркус обвёл взглядом зону. – Я не мог позволить тебе идти на встречу с полицией одному, – Маркус вытягивал шею, рассматривая собачников. – Где там твой коп?

– Ещё не вижу, – хмуро сказал Саймон. – Слушай, этот койот жутко воет. На нас все собаки косятся.

– Ещё я не учитывал мнение собак, – Маркус потянул за поводок. – Кто ж знал, что эта девчонка притащит койота.

– А где бы она нашла собаку в степях? – покосился Саймон.

Буро-коричневый зверёк прижимался к земле, поднимал шерсть дыбом на холке и угрожающе рычал. Подбежавший сеттер ощетинился, заскулил и ретировался, удрав вглубь собачьего парка. Койот призывно завыл. Заунывная песня спугнула птиц. Собаки замерли, навострив уши и повернув морды в сторону койота.

– Кто ж знал, что она в степь пойдёт. Меня больше не этот койот смущает, а вон его стая на горизонте. Походу вожака взяла. Ещё эта грёбанная ворона орёт, – Маркус прижал карман плаща.

Издалека татаро-монгольской ордой стекалась серо-буро-песчаная масса. Койоты, прижимаясь к земле и прячась за кустами и деревьями, окружали площадку.

– А я думаю, откуда этот звук, – Саймон опустил взгляд. Из кармана Маркуса высунулся длинный чёрный клюв. – Зачем ворона, Маркус? У меня сейчас ёж сдохнет от стресса.

– Я ему сдохну! Его столько искали!

– Вон он! – оживился Саймон, заметив на площадке парня с сенбернаром, и прижал к себе фыркающий колючий клубок.

– Бл#. Почему, Саймон? – Маркус сжал губы и стукнул ладонью по столбу. Почему всегда худший вариант развития событий? Почему? Саймон?!

Маркус обернулся, Саймон уже пробирался к Коннору, обходя собак и переступая через поводки.

Маркус потянул сопротивляющегося койота и поспешил за своим генералом. Собаки бросились врассыпную, подобно глыбам льда от ледокола.

Сумо подозрительно зарычал, низко, утробно. Коннор обернулся, сердце подпрыгнуло, глаза вспыхнули счастливым огнём, и Коннор поспешил натянуть на лицо строго-обиженное выражение и постарался сверлить Саймона грозным взглядом. Но не долго он смог держать грозный вид. Взгляд его стал удивлённо-растерянным. Люди и звери расступались, пропуская к нему самого лидера безобразий и зачинщика проблем Детройта в целом и отделения по борьбе с девиацией в частности. Маркус царственно приближался к Коннору, сопровождая Саймона. На поводке у Маркуса был волк, луговой волк. Врываясь когтями в землю, изо всех сил упирался воли поводка койот. Койот! И оглушающе выл. Откуда-то из глубин парка ему вторили голоса диких койотов из дальних каньонов.

– Саймон, – облизал отчего-то пересохшие губы Коннор и дёрнул напрягшийся поводок. Сумо пятился, стараясь удрать. – Маркус, у тебя карман взлетает.

– Не обращай внимание, – Маркус потянул шлейку. Койот завыл ещё громче. Так громко, что казалось, содрогнулись небеса. – Саймон, отдавай ему ежа. Пока паника не началась. Эти люди такие нервные.

Койот начал перегрызать поводок, за что получил шлепок по морде концом этого поводка.

– О, ёж, – Коннор взял колючий шарик, скромно протянутый ему Саймоном. – У меня уже есть сведения о пропавшем еже из заповедника.

Парень рассматривал зверька, а Саймон скромно отступил, опустив взгляд, и лишь исподтишка поглядывал на него.

– Зачем тебе ёж? – Маркус двумя руками держал поводок. Койот наворачивал вокруг него круги.

– Смотри, Белоснежка, – усмехнулся Коннор и присел, положив ежа на траву. Еж фыркнул, высунув носик. И, недолго думая, припустил по травке к ближнему кустику. – Топ-топ и фыр-фыр-фыр. Прикольно.

Ёж бежал, сверкая биркой на задней лапе, пока не скрылся в густой живой изгороди, с трудом протиснувшись в листве.

Маркус сильнее дёрнул поводок, и койот упал на спину, через голову злобно взглянув на парня:

– Ты знаешь, Коннор, ежи не живут в Америке.

– Уже живут, – вызывающе склонил набок голову Коннор.

– Возможно, но не долго, – Маркус заметил шевеление в живой изгороди по всему периметру.

Стая койотов пришла на зов. Койот-провокатор завыл призывно весело. И, почувствовав поддержку, атаковал ботинок Маркуса, за что опять получил концом шлейки по морде. Гневно сверкнув глазами на обидчика, койот изменил вектор мести и, внезапно кинувшись, напал на Сумо, вырвав поводок. Сумо сделал тоже самое. В смысле, вырвал поводок. И, решив, что прогулка закончена, рванул к своему родному дому. Койот в шлейке как в офицерской перевязи гнался следом, покусывая сенбернару пятки.

С горизонта, пригибаясь к земле, наступала волчья стая. Собаки разных пород и мастей враз заскулили многоголосовым хором.

– Оригинальная порода у твоей собачки, – Коннор сдвинул брови, надеясь, что ноги Сумо не подведут. – Слушай, Маркус, ты зачем пса с поводка спустил?

– Он сам себя спустил, – Маркус наблюдал за переполохом, царившем вокруг. – К тому же, это площадка для собак. Саймон, здесь же можно отпускать собак?

– Воспитанных, да. – Саймон погрустнел. Коннор демонстративно игнорировал его.

– Ну, что ж, – Маркус перевёл взгляд на Коннора, старательно не замечая разворачивающееся противостояние собак и койотов, – надеюсь он воспитанный.

Спустя десять минут, когда Хэнк, удивлённый жутким лаем и царапаньем, поспешил открыть дверь, то едва был не сбит Сумо. Собака была одна, без Коннора. Скуля и повизгивая, Сумо запрыгнул на диван и засунул морду под подушки.

– Сумо, что за… Ой, ё! – Хэнк захлопнул дверь перед оскалом лугового волка. Лейтенант выглянул в окно. Его челюсть самопроизвольно отвисла, настолько он был ошарашен от увиденного. Койоты ковром растелились у его дома, видимо поджидая Сумо. Несколько зверей делали подкоп у входной двери. Кто-то воинственно завыл в подъезде. Хэнк удивился бы ещё больше, знай он, что Сумо за десять минут преодолел расстояние от площадки до дома, развив при этом скорость шестьдесят километров в час, при том, что его хозяин на машине проезжает этот путь гораздо дольше.

Но всё это будет через десять минут. А пока Коннор испуганно провожал взглядом гонку. Объёмная тушка Сумо мягким облаком на всех парах неслась к дому лейтенанта. Почувствовавший свободу койот пытался куснуть его за пятки, а издалека неслась вся орда койотов, воя и по-своему насмехаясь над струсившим псом.

– Оу, Коннор, – отвлёк его от мыслей Маркус. – Я надеялся, что на этой встрече будешь не ты. Чувствовал, что будешь ты, но надеялся, – Маркус вздохнул. – Как говорится, девианту не прикажешь. Саймону, тем более. А это тебе от сопротивления, – Маркус вынул из кармана орущую лысую ворону, выкрашенную в хаки, и протянул Коннору, который, не оценив приношения, отпрыгнул.

– Это что? – проговорил Коннор, обернувшись к Саймону и тыча пальцем в птицу.

– Кракаду, – пожал плечами Саймон.

– Пусть летит, – одними губами беззвучно проговорил Коннор.

– Оно не может летать. Хотя, точно неизвестно. Проверь, – Маркус вложил ворону в руки Коннора, и тот брезгливо отбросил её от себя. Ворона спланировала на кусты, сделав над ними дугу как белка-летяга, после чего пешком в эти самые кусты и ушла.

– Вот и ладненько, – струсил руки Маркус и вытер ладони о джинсы. – Ральфу скажем, полиция изъяла, – он прихрюкнул. – Я жду тебя через полчаса. Ясно?

– Да, мамочка, – кивнул Саймон.

Маркус исчез, растворился среди орущей и мечущейся толпы собачников. Приближался вой полицейских сирен, и Коннор, схватив Саймона за руку, потащил его подальше от площадки – эпицентра событий.

– Босс дал тебе тридцать минут, надо же. Выделил время между ограблением и вандализмом, – Коннор остановился, когда они уже вышли из парка. С пригорка как на ладони разворачивалась вся эта катавасия. Прибывшие полицейские андроиды отлавливали койотов и аккуратно помещали их в клетки. Перепуганные хозяева успокаивали перепуганных собак.

– Тридцать минут – это условно, – Саймон взглянул на парня из-под чёлки, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – Я могу остаться с тобой до утра.

– А ты всегда на свидания с боссом ходишь? – сжал губы Коннор.

– Я не знал, что это свидание, – усмехнулся Саймон, заметно повеселев, и развернулся к Коннору.

Коннор прикусил язык и явно покраснел бы, будь он человеком. В любом случае, смущённый парень отвернулся и с деловым видом принялся наблюдать, как клетки с койотами загружают в фургоны и вывозят за город.

– Зачем ты притащил койотов в город? Саймон. Зачем? Чего ты добиваешься? – парень взял себя в руки и повернулся. – Я не понимаю! И у меня только одно предположение. Ты просто хочешь позлить меня.

– Неправильное предположение, – Саймон вздохнул. – Это очень сложная цепочка событий. Трудно объяснить.

– А ты попробуй, – Коннор склонил голову набок, очаровательно взмахнув ресницами.

– Я бы попробовал, но тут слишком людно.

– Что?

– Эм… В общем, Маркус решил, что нам нужна собака. В качестве прикрытия. А Ральф белку не отдал. И Алиса поймала койота.

– Я ничего не понял.

– Я предупреждал.

Коннор расстегнул куртку и потянул ворот рубашки. Отчего-то стало душно, и это, учитывая, что ему и дышать не нужно.

– Тебя не было три недели, – он поджал губы и отвел взгляд, раздираемый противоречивыми чувствами, – целых три недели планировали беспредел? Устроила же здесь эта Белоснежка со своими животными! – хмыкнул парень.

– Двадцать дней.

– Что?

– Не три недели, двадцать дней. Двадцать дней я искал ежа, чтобы увидеть тебя.

Коннор растерянно распахнул глаза и беззвучно приоткрыл рот, так и не подобрав слов. Ахнул, шумно выдохнув, когда Саймон подтянул его к себе за ремень брюк и заключил в объятия. Полувздох-полустон сорвался с губ Коннора, лицо Саймона было так близко. Коннор растерялся, чувствуя себя до крайности неловко. Он занервничал, упираясь руками в грудь Саймона. Губы Саймона дрогнули, изогнувшись в полуулыбке. Так легко, почти незаметно, приподнялись уголки губ. Саймон провёл пальцем по линии скул парня и прорисовал контур его губ. Сердце Коннора готово было выпрыгнуть из грудной клетки, перегоняя тириум с повышенной скоростью. Саймон прикоснулся к его губам своими лёгким невинным поцелуем, как прикосновение крыла бабочки. Сначала невинным, незаметным, как ветерок. Он ласкал губы Коннора, захватывая верхнюю, после нижнюю, прошелся по ним языком, раздвинул губы, протолкнув язык внутрь. Коннор отключил сознание, отдаваясь на волю чувств и неведомых до этого мига ощущений. Саймон сладко-мучительно терзал его губы, и каждое прикосновение вспыхивало молнией где-то в глубинах подсознания. «Да к чёрту, все эти ссоры, этот долг, эту службу…»

– Полиция нравов! – раздалось совсем близко. – Зажимаемся посреди хаоса. Безобразие!

Коннор вздрогнул и хотел отпрыгнуть, оттолкнув Саймона, но парень не выпустил его из кольца рук.

– М-да, – Ричард обошёл вокруг влюблённой парочки. – А бедный Хэнк распереживался, Гэвину звонил. Где же Коннор? Койоты сожрали, наверно. Ан, нет. Не койоты. Попал под колеса любви, – Ричард одёрнул свою форменную куртку. – Прощайся с бойфрендом. У нас задание. Койотов из города выставить. И чтобы никто не пострадал, койоты в том числе.

Маркус возвращался на «Иерихон» в приподнятом расположении духа. Не омрачало его настроения даже тот факт, что подлый генерал буквально нанёс удар в спину, выбрав из всех возможных вариантов этого выскочку Коннора.

– Маркус! Беда! Катастрофа! – Ральф догнал парня и обессиленно рухнул к его ногам. Ральф причитал и рвал на себе волосы.

– Кракаду? – закатил глаза Маркус, внутренне ликуя.

– Где моё кракаду? – подозрительно сдвинул брови Ральф, медленно поднимаясь и чеканя каждое слово.

– А мне почем знать? – Маркус отступил и попытался обойти садовника.

– А почему ты сказал «кракаду»? – Ральф ни в какую не пропускал Маркуса к кораблю.

– Догадался.

– Ой, не ври мне, Маркус, – Ральф помахал пальцем перед глазами лидера. – Ой, не ври. Ты сразу знал, о ком речь. Где кракаду?

– Улетел, – Маркус отодвинул Ральфа.

– Лысый кракаду? Как? – бежал за парнем садовник. Трап вибрировал, шаги гулким эхом отдавались в вечернем воздухе.

– Вот такие вороны приспосабливаемые.

– Знал бы я раньше, что так будет, не пошёл бы с Кэрой и Ванессой смотреть церковь. Хотя нет. Не потому не пошёл бы. Кэра Ральфу странные вопросы задаёт.

– Какие вопросы? – остановился Маркус.

– Что Ральф думает о личной жизни и о семье. Ральфу это совсем не нравится.

– Меньше бы ты возле Алисы крутился, – усмехнулся Маркус. – Точно женишься.

– На Алисе?

– Ну, ты и придурок, – покачал головой Маркус и поднялся на верхнюю палубу.

Закат придавал романтичное очарование приюту девиантов. Подкрашенный в тёпло-тоскливые тона корабль еле заметно качался на волнах. Вечерний ветер с запахом трав и океана будоражил фантазию, призывно заманивая в приключения. Сердце сжала тоска, непонятная всеобъемлющая тоска, что будь он койотом, так бы задрал морду вверх и завыл тоскливую песню. Маркус еле сдержался и усмехнулся. Вот Рэйчел бы его поняла. «Даже, держу пари, первая бы завыла. Хах. Ей бы могла ответить та стая койотов». Маркус облокотился на планширь фальшборта и наблюдал, как бьётся вода о борт корабля.

Тихий плеск навевал воспоминания. Совсем другая вода, не грозящая темной пучиной, а прозрачно-голубая, встала перед его взором. И пляж вдалеке. И романтично-влюблённая Рэйчел. Только в тот вечер он был ещё так далёк от понимания чувств и человеческих эмоций. Сейчас Маркус изменился, но нет ни того романтичного вечера с примесью сексуальности, ни самой Рэйчи. Пережить бы это снова, теперь уже с эмоциями, влюблённостью и страстью, свойственными человеку. Парень поднял взгляд в небо, окрашенное оранжевым цветом, почувствовав себя таким одиноким на этой большой земле. Он вздохнул и направился вдоль палубы, мимо надписи: «С газонокосилками не входить!». На носу корабля стояла Норт. Девушка задумчиво наблюдала за волнами и испуганно дёрнулась, стоило Маркусу подойти.

– Ой, не заметила тебя, – она обернулась. – Меня оправдывает, что я не в карауле.

– Не думал, что ты такая романтичная. Ты кажешься холодной, – Маркус стал рядом, бросив мимолетный взгляд на воду. Река ещё сильнее потемнела. Первые сумерки коснулись земли. – О чём думаешь?

Вечерний легкий бриз развевал волосы девушки. Она прошла к самому козырьку носа корабля:

– О нашем народе. О том, как всё несправедливо. Почему люди – цари этого мира? Им всё принадлежит, а мы живем как крысы.

– Люди много веков отвоёвывали это право, – проговорил Маркус, откровенно разглядывая женственные формы девушки, соблазняюще подчёркнутые закатным освещением. – Конкуренция на земле немаленькая, – Маркус оценивающе обвёл взглядом безупречную фигуру Норт и перевёл взгляд на мачту, стоило было той повернуться. – Да, и условия часто были суровыми. Выстояли.

– Серьёзно? – Норт удивлённо взмахнула ресницами, – Это они бедные-несчастные? Они не знают, как это быть секс-андроидом и выполнять их прихоти?

– Ты полагаешь, что у тебя худшая судьба? – сжал губы Маркус. – Действительно, так думаешь? Это эгоистично.

– Кто бы говорил, – фыркнула девушка. – Ты был любимцем.

– Я менял памперсы старику. А Ральфу, – Маркус махнул рукой в сторону кают. – Лео паяльной лампой лицо подпортил, – Маркус принялся расхаживать из стороны в сторону. – У Златко до хрена искалеченных андроидов. А в Киберлайфе сотни девиантов ждут деактивации. Андроидов ломают, уничтожают, сжигают, калечат. Но нет, ты – самая несчастная.

Норт вспыхнула и, вздёрнув подбородок, рванула мимо Маркуса. Парень удержал её за руку.

– Отпусти, – прошипела она. – Да что ты знаешь? Что ты знаешь обо мне? Ничего. Вот и не суди. Я не знаю, кому как пришлось. Но и ты не знаешь, как пришлось мне, – она всхлипнула. – Что я видела. Вещь, секс-игрушка людей. А сейчас крыса. Сижу здесь, боюсь людей. Даже поговорить не с кем. Даниэль и тот теперь далеко. Возле, – она сжала губы, – возле Ванессы крутится. Зачем она здесь? Человеку здесь не место.

– Норт, – Маркус притянул девушку к себе. – Никто не должен быть один.

Норт подняла удивлённый взгляд, грустно улыбнувшись. Маркус поглаживал пальцем её запястье, отодвинув манжет кофточки, и почувствовал всё одиночество этой девушки. Парень поцеловал её, движимый неведомым порывом, не поддающимся быстрому анализу. Норт вздрогнула, напряглась всем телом, секунду сопротивляясь и едва не плача, но вскоре расслабилась, прижимаясь к Маркусу и позволяя ему целовать себя. Маркус целовал нежно, осторожно, и Норт растаяла в этом первом за всю ее осознанную жизнь поцелуе, отпуская себя на волю, снимая оковы и ограничения.

Маркус развернул девушку к себе спиной, целуя её шею. Норт уронила затылок ему на грудь и прикрыла глаза. Рука Маркуса скользнула по её бедру. Он выдернул край кофточки, оголил упругий живот и расстегнул джинсы девушки. Норт испуганно раскрыла глаза, повернув голову. Её губы снова встретились с губами Маркуса. Джинсы Норт шумно упали, соскользнув по ногам.

– Маркус, – прошептала девушка. – Не надо.

– Успокойся, – промурлыкал парень, прижимая её к себе и настойчиво наклоняя её на фальшборт.

Норт легла грудью на планширь, ветер играл ее волосами. Маркус поставил руки с двух сторон от неё, захватив в кольцо. Норт закрыла глаза, подстраиваясь под ритм. Девушка пыталась справиться с внутренними противоречиями, отключить разум, забыться, раствориться. Маркус продолжал двигаться, не то вспоминая, не то представляя образ, никак его не отпускавший. Он обхватил руками талию Норт, не останавливаясь, прошелся ладонями по изгибу поясницы и округлым ягодицам. Разгорячённая кожа девушки податливо скользила под его пальцами. Норт наслаждалась новыми ощущениями и понимала, что скоро потеряет контроль над собой. Маркус не останавливался, двигаясь на автомате. Он перевёл ощущения на максимум, ловя каждое колебание тела Норт, и нащупал край сознания девушки. Только он не собирался ничего такого делать. Просто Маркусу так было необходимо что-то, чтобы удержать ускользающие воспоминания. Затем появилась надежда оживить эти сладостные моменты прошлого. Здесь и сейчас. С Норт. Только не закипает тириум, не бьётся сердце рвущейся на волю птицей, а тоска снова накрывает черным покрывалом. Тоска, чертова тоска, вынырнувшая из глубин его подсознания.

– Ой, ёёё! – поднял голову Джош, совершавший вечерний променад по саду, так сказать перед сном. – А Норт говорила, следовать программе не собирается.

Кэра, недавно вернувшаяся с осмотра церкви и сразу же бросившаяся на поиски Алисы, столкнулась с девочкой практически у трапа. Кэра, конечно же, заинтересовалась группой андроидов, которые непонятно почему столпились с устремленными вверх лицами. Среди них была и Алиса. Кэра наморщила лоб, проследив за взглядом Джоша, и ахнула:

– Вот же шлюха! Алиса, закрой глаза, – Кэра развернула к себе девочку, Алиса сопротивлялась изо всех сил, желая досмотреть представление до конца. Через фальшборт перегнулась Норт, и андроиды делали ставки, с кем она. И только Даниэль, закатив рукава, отправился выяснять к месту событий. – Вот что устроила, а! Бесстыжая! Ща я её камнем, – Кэра обернулась в поисках орудия мести. Но Норт уже скрылась на верхней палубе.

«Бл#. Хотел же просто поговорить. Пофлиртовать. Как же так вышло?» – Маркус поспешно застёгивал джинсы, стараясь не смотреть на Норт.

– Маркус, зачем? Ты мною воспользовался, – проговорила девушка.

– Вовсе нет. К тому же, я уверен, что тебе понравилась, – Маркус одёрнул футболку. – Не спорь. Понравилось, – он поднял взгляд. – Понравилось же.

Парень встретился взглядом с Норт.

– Что? – взвизгнула девушка. – Прекрати. Ты мне деньги перевёл?

Глаза Норт стали влажными, она быстро заморгала, чтобы не расплакаться.

– Чтоб тебе привычней было, – пожал плечами Маркус.

– Маркус! 2$?

– У тебя час 50$. Я всё просчитал. Уж считать-то я умею.

– Маркус!

– Вообще, Норт, людям секс нравится, – Маркус положил руку ей на плечо. – Я почувствовал твои эмоции. Все девушки испытывают такие эмоции. И ты тоже.

– Ты ошибся, – надулась Норт. – И мы – не люди. У нас есть свои способы.

– Норт, нет! – отшатнулся Маркус. – Это я не люблю.

– Нет, давай по-нашему, – наступала на него девушка, сверкнув глазами.

Маркус остановился, вплотную прижавшись к борту, вздохнул, обернувшись. Бежать некуда, только прыгать. Маркус вздохнул ещё тяжелее и протянул руку, обхватив оголённое предплечье Норт. Норт закрыла глаза, растворяясь в неге и полностью отпустив сознание. Маркуса уносило стремительным потоком, затягивало в нечто неизведанное. И не хотелось сопротивляться этой необузданной силе; так бывает, когда долгожданный сон уносит уставшего за день человека. Маркус соединялся сознанием с девушкой. Её сознание обволакивало, проникало сквозь, ласкало тёплыми лучами весеннего солнца. Он растворялся до последнего атома и… одёрнул руку.