Текст книги "Шелковый песок (СИ)"

Автор книги: MarLen-Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Подожди, Хат, быть может, на тебя так действует яд нага? Быть может, это просто...

– Замолчи!!!

И столько муки было в этом крике, что Фарису стало плохо. Он же обещал верить, а сам...

Да какая ему разница, кажется это брату или нет, он в это верит – значит, будет верить и Фарис.

Золотко на бегу вывернул откуда-то из-за вешалок с одеждой.

– Что?!! Что случилось? – он переводил взгляд с одного на другого и все же бросился к Хатриану, ухватил того за руку, пытливо вглядываясь в его лицо и пытаясь уловить настроение. – Что он тебе сказал? Ведь все же хорошо было! Что случилось?

– Боишься за своего друга? – Хатриан упрямо сжал губы.

– Дурак! – Золотко обиженно отвернулся.

Фарис дернулся встать между Хатрианом и Золоткой и с удивлением понял, что брат не собирается наказывать Золотку, хотя раньше никому не сходило с рук и меньшее, более того – Хатриан улыбался.

«А может быть, брат и прав... – подумал Фарис, разглядывая парочку, – каких только чудес не бывает...»

Глава 16.

*** Рияд – столица Харидана.

Золотко выпросил у Хатриана разрешение снять платок и мерить одежду прямо тут, в магазине. Хатриан, конечно, согласился. Фарис усмехнулся, никто не может противоречить своей Паре, это в крови у рыцарей, защищать, оберегать и потакать капризам Пары, а Хатриан еще хорошо держался, он всего лишь убрал из магазина, кроме покупателей, еще и всех продавцов.

Золотко в полном восторге носился между вешалок с одеждой, хватал понравившуюся вещь и переодевался прямо в зале. Фарис тактично молчал, не оглашая его художества, иначе и его бы выставили за дверь.

Но нетерпеливый шепот Хатриана заставил вздрогнуть.

– Что он там делает? Расскажи мне...

– Эээ... нуу...

– Не понял.

– Ну, хорошо, сам просил... Сейчас Золотко крутится возле зеркала, на нем темно-рубиновый костюм, свободные широкие брюки и рубашка, но ему, по-моему, не очень нравится и, похоже, он сейчас будет мерить изумрудные брюки и жилетку.

– Что значит мерить? Прямо в зале?

– Эээ... да.

– Фарис...

– Если хочешь, я тоже могу уйти.

– Нет. Я хочу, чтобы ты мне подробно рассказал все.

– О... хмм... хорошо. Сейчас Золотко расстегивает пуговицы на рубашке, мне отсюда видно в зеркало, как его пальцы скользят по пуговицам, сверху вниз, от шеи по груди к животу... В расходящихся полах рубашки все больше видно обнажающееся тело, все ниже... и вот рубашка вся расстегнута... Золотко рукой, касаясь ключиц, ныряет себе под рубашку и снимает ее с одного плеча, а плечо у него розовато-золотистое, матовое, словно песок на рассвете, но песок это очень грубо для Золотки, он самое невозможное существо на свете, – в голосе Фариса послышалось восхищение, – он словно шелковый песок, такой, который невозможен... А вот сейчас он скинул рубашку со второго плеча, она задержалась немного на локтях и съехала вниз, упав на пол. Жалко, что спина у него закрыта распущенными волосами и я ее не вижу, зато я прекрасно вижу в зеркало его грудь с бронзовыми сосками, странно, обычно у блондинов они розовые... его тело поджарое, сухое, словно он...

– Жеребенок, дикий, непослушный...

– Да, – Фарис улыбнулся, – похоже... Дальше будешь слушать?

– Буду.

– А Золотко уже выскользнул из брюк, ноги длинные, красивые, – Фарис усмехнулся, – хмм, действительно жеребенок...

– Он совсем разделся?

– Нет, на нем шорты, маленькие, узкие, как широкий ремень, но лучше бы он совсем разделся... потому что выглядит это так, словно он нас провоцирует.

– Так, может...

– Нет, он полностью поглощен примеркой, глаза сияют, улыбается сам себе, даже под нос что-то фырчит...

– Он сокрушается, что зря папу не послушал и денег больше не взял. Объясни ему, что он может забрать отсюда все, что захочет.

– Боюсь, он не обрадуется и в долг жить не будет...

– Тогда просто собери все, что он мерил, что ему понравилось, и молча вели повесить в его гардеробной. Захочет, оденет, не захочет... Опиши мне его, какой он, – вдруг смущаясь, попросил Хатриан.

– Он очень красивый, я таких никогда не видел, честно. Мы когда у его поместья были, то даже там, где все к нему привыкли, и то на него глазели как на чудо, а уж когда в человеческие земли выехали, так вообще все замолкали, стоило нам в трактир войти. У него волосы, знаешь, какие, они словно река из солнечного света...

– Не повезло мне... – Хатриан, вздохнув, опустил голову.

– Как это? – удивился Фарис.

– Он не чувствует себя моей Парой... а уж если он такой, словно экзотическая бабочка... Зачем ему полудохлый слепой харид?

– Не чувствует?

– Нет. И еще, очень прошу тебя, Фарис, не пытайся нас свести вместе и не подталкивай друг к другу, будет только хуже...

– Но... ведь время...

– Не надо.

– Все! – Золотко подбежал к ним и свалил рядом с Фарисом на стол кучу выбранной одежды.

– Деньги кончились? – спросил, улыбаясь, Фарис.

– Ага, лишние кончились, – улыбаясь, кивнул Золотко.

– Тогда одевай сандалии, и пойдем, – сказал Хатриан, поднимаясь из кресла.

– Какие сандалии? Ой...

– Понятно.

Рассмеялись сразу все, а потом Золотко еще долго мерил обувь, пробовал в ней ходить и прыгать, а после того, как Хатриан заметил, что здешние модники носят кольца и на пальцах ног... В общем, домой они вернулись только вечером. И после ужина и ванны Золотко переоделся в сиреневые шелковые широкие брюки, собранные у щиколоток на манжет. Одел подаренные браслеты с бубенцами и поверх всего накинул черное одеяние харидов.

Ну, все, кажется, теперь он готов на выход. Золотко попрыгал на месте, слушая, как звенят бубенцы, и повертелся перед зеркалом. Да, черного харида из него не получилось, волосы словно светились, лежа поверх черной одежды. И еще... Золотко был бы не Золотко, если бы его ножки не украшали золотые кольца, а волосы не придерживал затейливый обруч.

Вот в таком виде он сейчас и собрался пройтись по коридорам дворца.

Только вот далеко не ушел. Он увидел, как в дверь чуть дальше по коридору яркой разноцветной бабочкой впорхнул высокий стройный юноша. Человек. С открытым лицом, следовательно, раб, но одет он был богато и броско, Золотко даже удивился. Издали можно было заметить, как он изящен и красив. Золотко сразу решил, что до него, конечно, этому выскочке далеко, но все же для человека... красив, да. Золотке вдруг стало любопытно, куда это парень направился. Да и дверь... Фарис сказал, что рядом только личные покои Хатриана, значит... Стараясь не звенеть браслетами, Золотко прокрался к двери и приложил к ней ухо.

– Позвольте разделить эту ночь с вами, нияр! – звонкий голос уговаривал, не стесняясь.

Золотко, стоя за дверью, вдруг сжал руки в кулаки так, что ногти впились в ладони. Наглый! Какой же он наглый, пришел туда, куда не звали и... Или все же звали?

– Оставь меня, Луман.

– Нияр, пожалуйста, ну вы же звали меня к себе до несчастья...

Золотко, не выдержав, слегка приоткрыл дверь и сунул свой любопытный нос в образовавшуюся щель.

– Уходи, – голос нияра был равнодушно спокоен.

– Но как вы можете! Я же люблю вас, – парень упал на колени и, прижимаясь к Хатриану, обхватил его ноги руками, – я всегда любил вас и буду любить только вас одного...

А по позвоночнику Золотки словно прошелся холодный ветер, так было всегда, когда он чувствовал ложь. Парень обманывает нияра, обманывает, да еще так нагло! Золотко задохнулся от возмущения.

– Луман, я никогда и ничего не обещал тебе, более того, я сразу предупредил, что никогда не смогу разделить твои чувства, а теперь...

– Нет! Не прогоняй меня! Я не знаю, что я с собой сделаю! – и парень упал на пол, его длинные черные волосы накрыли ноги нияра.

– Да все ты знаешь, – рядом с дверью, расслабленно опираясь спиной о косяк, стоял Золотко, – у тебя, небось, и адресок еще одной высокопоставленной спальни имеется, где тебя в скором времени утешат. Отцепись, наконец, от него, – внутри у Золотки все клокотало непривычной злобой, – и давай поднимайся, нечего тут ползать, товарный вид потеряешь, – Золотко презрительно скривился.

– Ааа... – протянул Луман, оборачиваясь, – место для себя расчищаешь, – и встал на ноги, с ненавистью глядя Золотке в лицо.

– Замолчи...

Голос Хатриана предупреждал не нарываться, но парень не внял тому, что услышал, для него главным был соперник, которого он увидел в Золотке.

– Погостить, значит, приехал, в чужих спальнях, – Луман снова обдал Золотку презрением, – Фариса себе прибрал, Ксара подобрал, а теперь и за нияра пр...

И не договорил, Хатриан поймал его сзади рукой за шкирку и встряхнул так, что клацнули зубы.

– Я сказал, замолчи! – прошипел он, а потом отправил в полет по направлению к двери. – Пошел вон отсюда!

Парень проехался по мрамору прямо до ног Золотки, и когда он вставал, Золотко увидел в его глазах лишь бешеную ненависть и презрение. Ну что ж, такого и у самого Золотки было с избытком. Насмотревшись друг на друга и молча пожелав друг другу провалиться, они разошлись.

– Ты без браслетов... – сказал нияр.

– Не правда, вот они, – и Золотко потряс руками, по комнате разнесся мелодичный звон.

– А почему я не слышал, как ты вошел?

– А мы не договаривались, что я обязательно звенеть должен... – хмурясь, с вызовом произнес Золотко.

Глава 17.

*** Рияд – столица Харидана. Покои Хатриана.

– Кто это был? – Золотко совсем не настроен был шутить, – и вообще, как он посмел прийти в ваши личные покои?

– Ты ревнуешь? – голос нияра снова стал тихо обольстительным.

– Я? – удивился Золотко и в то же время попытался понять, что же все-таки происходит.

Никогда еще в своей спокойной и размеренной жизни не случалось такого, чтобы Золотке кого-то вдруг так сильно захотелось убить. А сегодня захотелось... руки до сих пор были сжаты в кулаки.

– С чего это мне вас ревновать, – Золотко упрямо встряхнул головой, – просто он мог нанести вам вред...

– Ооо... И какой же?

– Ааа... У него руки немытые, вот, – Золотко, наконец, нашел, что сказать, – он бы вас совсем замызгал... и не отмылись бы потом от прилипалы этого... – бурчал он уже скорее для себя.

– Ты сам-то в это веришь?

Харид тихонько фыркнул, опустив голову, чтобы не обидеть Золотку смехом.

– Ты над кем это смеешься? – взвился Золотко, снова переходя на «ты».

– Над Луманом, наверное, красиво летел...

– А, ну да, – Золотко как-то сразу успокоился, – приземлился тоже ничего, – теперь уже и Золотко фыркнул от души.

– А теперь расскажи, – попросил Хатриан, – как ты умудряешься ходить так, чтобы браслеты не звенели.

– Просто надо двигаться очень, очень медленно, – ухмыльнулся Золотко, – а когда надо двигаться быстро, тогда уже все равно, звенят или нет.

– Жаль, я не увижу, как ты двигаешься, – и Хатриан замолчал, как-то сразу словно отгородившись ото всего мира, замкнулся в себе и своем несчастье.

Золотко подошел к нему совсем близко, взял и положил его руку себе на грудь в районе сердца, как когда-то это делал Фарис.

– Да. Ты не увидишь, как я двигаюсь, но ты можешь это услышать. Я обещаю больше не таиться в твоем присутствии, чтобы ты всегда знал, где я. И еще, ты хочешь послушать, как я двигаюсь? Хочешь, я буду танцевать для тебя?

– Хочу... – выдохнул Хатриан, и голос его был похож на тихий шорох дождя ночью, он словно манил куда-то, а Золотко, стоя рядом с ним на ослабевших вмиг ногах, молча смотрел на его губы...

Сколько это длилось, Золотко потом никак не мог сообразить, и очень удивился, когда понял, что почти прикоснулся губами к губам нияра. В смущении он отпрянул и шагнул в сторону.

– Ты садись, не стой, – сказал он хариду, – я сейчас, я быстро...

И Золотко, отойдя к стене, скинул черную накидку харидов, оставшись только в одних сиреневых широких брюках.

– Все, я готов, – Золотко вышел на середину комнаты, – слушай.

Легко было сказать Хатриану «слушай», но Золотко совсем не представлял, как надо было танцевать перед слепым, он танцевал дома, но то было совсем другое, учитель танцев акцентировался на плавных движениях и выгодных красивых позах, но... их не услышишь...

Золотко, стоя посередине комнаты, в задумчивости стал отбивать ладонями ритм, звучащий в его душе. А ведь и верно! Больше звуков, больше движений, больше ритма! И ноги сами начали выбивать дробь каблуками, бубенцы на браслетах звенели, не переставая, а движения разведенных рук вдруг стали волнообразными, чувственными, словно ласкающими воздух, звуки бубенцов на браслетах запястий были мягче, нежнее, и они вплетались в общий дробный ритм так, словно вели его за собой, выстраивая мелодию.

Жаль, что нельзя было увидеть выразительное движение кистей его рук, Золотко играл ими так, словно в руках у него были веера. Круг, и нежный звон браслетов, круг, и перестук каблуков, и звон рваного страстного ритма, ритма, пронизанного нежностью. Золотко танцевал с закрытыми глазами, сам только слушая... слушая и отдавая ритм своего сердца нияру. Пусть он слепой, пусть, но он чувствует больше, чем зрячие, и для него Золотко готов был танцевать до утра.

Но танец был так же непостоянен, как и Золотко, дробный завораживающий ритм каблуков сменялся внезапным вихрем неожиданных резких движений и поворотов – это неистовство завораживало.

Хатриан, слушая, с жадностью впитывал в себя все эмоции, рожденные танцем. Здесь словно сошлись вместе духи огня и ветра и раздували необыкновенный чувственный пожар... Золотко горел сам, зажигая Хатриана, и кровью сердца пульсировали звуки, а сердце, оживая, жадно ловило это биение. Еще! Не останавливайся! Дай моему сердцу понять тебя! Дай любить...

А Золотко танцевал, руки то словно обнимали, лаская нияра, то резким движением рассекали воздух подобно клинку. То нежно и томно, то горячо и страстно. Упрямая, норовистая мелодия то взбрыкивала, то ласкалась...

И он кружился в золотом вихре волос, в золотом перезвоне бубенцов, в золотом сиянии глаз.

Золотой мальчик, тот, кто хотел подарить утешение, а подарил страсть...

Хатриан встал, слушая его, и сгорал в этом живом огне, и не хотел спасаться, единственное, чего хотелось, это бросить свое сердце под ноги тому, кто и так похитил уже душу.

Хатриан мог только слышать, но сейчас он словно видел Золотку, звук вел его за собой, дорисовывая плавность движений, память услужливо подсказывала, как руки Хатриана проводили ладонями по этим стройным ногам, отбивающим сейчас ритм в его сердце. Он видел гибкую фигурку своего золотого принца, он рисовал ее в темноте своего мира и танец заполнял эту темноту красками звуков, вихрями чувств, волнами эмоций...

Он видел, и сердце его пело!

А Золотко? Так, как сейчас, он не танцевал никогда. Сейчас ему не надо было принимать поз, выгодно подчеркивающих его красоту, не надо было думать, как лучше подать себя, не надо было вообще нравиться. Сейчас все было по-другому, проще, яснее, он словно распахивал себя, скидывая оболочку тела и обнажая душу. Таким открытым он не был никогда... и таким раскованным, таким счастливым, сейчас он мог все, кажется, протяни руки и можно дотянуться ладонями до солнца... можно взлететь, не выпуская крыльев, и парить над землей подобно птицам... свободным, независимым, вольным... Почему он не знал раньше, как зависел от мнения других, и только теперь Хатриан помог ему понять, что красота бывает не только внешней... Душа – вот таинство настоящей красоты, но только понять это дано не каждому... Не многие увидят и поймут, но Золотко не только понял, он прочувствовал это и принял всем своим сердцем, всей душой...

И тогда сердце его запело...

Сейчас, с закрытыми глазами, он как никогда чувствовал себя самым красивым, со спутанными, разлетающимися волосами, вспотевшим лбом, сохнущими от жаркого дыхания губами... Именно сейчас, потому что всей кожей чувствовал жар чужого желания, чувствовал, что нужен именно он, любым, даже некрасивым, только он и никто другой, чувствовал, что без него Хатриан не только не будет счастлив, а просто не выживет. Что он погибнет без него.

И это чувство рождало в душе бурю. Эмоции сметали на своем пути все преграды, словно выжигая их. Да, любить и восхищаться самим собой спокойно, но никогда, никогда ты не почувствуешь то, что чувствовал Золотко сейчас, он ощущал сейчас Хатрина распахнутой настежь душой так, словно он был его... Парой?

Словно, не дотронувшись до Хатриана, он сейчас умрет?

И он влетел шумным, искрящимся вихрем прямо в объятия Хатриана и, закрывая глаза, нашел его губы... поцеловал, прижимаясь неумело, сильно, и очутился в кольце рук, властно притягивающих его к мощной груди, где гулко билось сердце харида. Билось для него одного.

Глава 18.

*** Рияд – столица Харидана. Покои Хатриана.

Держать Золотку в объятиях было приятно всегда. Но только сейчас Хатриан понял, какая большая разница стояла между просто объятиями и объятиями взаимными. Сейчас Золотко сам обнял нияра, сам ткнулся губами в его губы, теперь Хатриан не мог ошибаться, его Пара сам хотел этого поцелуя, сам неумело прижимался губами.

Хатриан нежно целовал своего мальчика, боясь вспугнуть его, боясь сделать то, что ему не понравится. Но Золотко не вырывался, всем телом прижимаясь к Хатриану, и тот чувствовал его возбуждение. Золоткины сжатые губы постепенно расслаблялись, Хатриан нежно обводил языком их контур, целовал, придерживая Золотко рукою за затылок, а другой мягко гладил поясницу. Мальчик растаял в его руках, и Хатриан чувствовал, что сейчас он не оттолкнет его, сейчас самое время...

Дверь распахнулась, гулко ударяясь о стену.

– Наги! В охраняемой зоне! – Фарис влетел и замер от неожиданности.

– Забери их Свет! – выругался Хатриан, все еще прижимая к себе Золотко.

И все же пришлось отпустить, нехотя, медленно...

– Золотко... – Хатриан на мгновение уткнулся в золотые волосы, – прости... мне нужно идти...

И выпустил Пару, заставляя себя разжать объятия.

– Фарис, отведи Золотко в его покои, а я пока соберусь.

Миг и Хатриан исчез.

– Идем, – Фарис распахнул перед Золоткой дверь.

Золотко на автомате зашагал, ничего не соображая, просто потому, что позвали...

– Фарис, но ведь Хатриан слепой! Зачем он поедет с вами? Ведь вы же воевать? – наконец-то очнулся Золотко.

Фарис быстро шел по коридору и пока не вошел в покои Золотки, не раскрыл рта, только войдя, повернулся.

– Хатриан держит нашу защиту, и нам все равно, слепой он или нет, без него мы уязвимее и слабее. Я бы и сам не брал его с собой, но за те две недели, пока он, болея, не вставал с постели, мы потеряли пятерых, а это больше, чем раньше за десять лет. И теперь как бы он себя ни чувствовал – он с нами, в любой схватке.

– Фарис!

Хатриан стоял возле двери полностью одетый и в платке, как обычный харид. Он требовательно протягивал брату руку, но уцепился за нее Золотко.

– Возвращайся! – он на мгновение сжал руку нияра в своих ладонях и, отпуская, отошел.

– Вернусь, – пообещал тот, уже увлекаемый Фарисом в коридор.

Золотко стоял на месте, застыв и молча глядя на закрытую дверь... Никто и никогда в его Доме не воевал, и никогда еще Золотко не испытывал такого ужасного чувства, как страх потери. Только минуту назад осознав, что харид стал вдруг ему дорог, Золотко с недоумением рассматривал свои руки, которые еще хранили тепло только что обнимаемого тела, и вот теперь... он ушел... его увела за собой Война. Самая страшная Госпожа. Даже если она сегодня вернет Хатриана, он будет уходить к ней вновь и вновь, пока она не заберет его окончательно. А теперь, когда он так уязвим...

Золотко протянул руку, чтобы открыть дверь и бежать вслед за нияром, остановить...

– Не надо, – проговорил Ксар, – ты только унизишь его перед харидами... он нияр, и это его Судьба...

– Я даже не увижу, как он уезжает...

– Дальше по коридору гостиная, ее терраса выходит к воротам...

Он еще не договорил, а Золотко уже сорвался на бег. И стоя на террасе, он смотрел вниз, во двор, на толчею и суматоху отъезда. Смешалось все: хариды, лошади, звенело оружие, сбруя... Все затихло, только когда вышли Фарис и Хатриан. Золотко жадно смотрел, как нияр взлетел в седло, мгновение – и все хариды были в седлах, еще миг – и лошади Фариса и Хатриана голова к голове рванули вперед. Хариды следом растянулись черной рекой по улице. Из каждого переулка в эту реку вливались новые ручейки, и, когда они вырвались из города, это была уже полноводная река. Ворота захлопнулись.

Давно улеглась пыль за горизонтом, а Золотко все стоял...

*** Некрома, город некромантов. Дом мастера Морина.

– Деда, с добрым утром, – сказал Нэлан, выходя на кухню, – у меня это... разговор к тебе есть... один...

– Начало пугающее, – усмехнулся Морин, успевая на плите переворачивать блинчики, – продолжай, я тебя слушаю.

– В общем, так получилось... отец вчера второй день не выходил из лаборатории... – и Нэлан принялся путано, заикаясь, рассказывать, что произошло вчера с Первым, – ... а потом его кости тоже засветились красным светом, и я на него твой плащ надел, в котором ты в пустыню ходишь...

– Хмм, – фыркнул дед, – прямо-таки и засветились. Ладно, веди сюда свое сокровище, сейчас посмотрим, что там светится и как это можно исправить.

Нэлан бросился к окну звать Первого и тот вскоре пришел.

– Вот, деда...

– Глаза, говоришь, золотые? – протянул озадаченно Морин.

Нэлан в удивлении посмотрел на деда.

– Да, и кости светятся. Может, это временное было? Сними... – и удивленно замер, когда Первый, поплотнее запахнувшись, отступил на шаг назад. – Первый! Надо, чтобы на тебя дедушка посмотрел, вдруг что не так, я же волнуюсь... пожалуйста... потом оденешься.

Первый нехотя расстегнул плащ и скинул его с плеч на пол. Нэлан с Мориным дружно ахнули в голос. По всем костям скелета змеился красный пульсирующий рисунок.

Морин подошел ближе, но разглядеть рисунок все никак не удавалось: вокруг скелета воздух дрожал, словно жаркое марево. И тогда Морин просто провел по рисунку пальцем, с удивлением наблюдая, как тот немного оттянулся в сторону.

– Что это? – шепотом произнес Нэлан, – я все-таки навредил ему?..

– Это? – Морин задумался, – если бы я не знал, что это невозможно, то я бы сказал, что это...

– Ну!

– Кровеносная система...

– О!

– Вот тебе и ооо... – Морин озадаченно почесал в затылке. – Такого ведь не может быть! Никогда... по крайне мере, раньше не было... Никому еще не удавалось создать оживляющий эликсир! Да над ним многие ученые бьются не одну сотню лет! А ты... в помойном ведре... теперь марш в кабинет и, пока ничего не забыли, все подробно опишите, что и как вчера было. Не забудь даже о пыли и мухах упоминать, если были... – приказал дед.

– А поесть! – протестующе завопил Нэлан, косясь на блинчики.

– Ладно, – смилостивился Морин, наблюдая, как скелет судорожно натягивает плащ, – ешь давай и делом займитесь.

*** Рияд – столица Харидана. Покои Золотки.

Золотко сидел на кровати одетый, не в силах лечь спать, и прислушивался к тишине дворца, все словно вымерло...

Вот только... Шаги, кто-то бежал по коридору. Золотко встал в тот момент, когда дверь распахнулась и в комнату влетел Луман.

– Быстрее! Скорей! Нияра ранили, и он зовет тебя! Быстрее!

И схватив испугавшегося до одури Золотку за руку, Луман потащил его в темноту коридоров...

Кругом темень и тишина, и именно эта тишина заставила Золотку начать думать...

Он притормозил, выдергивая руку.

– Куда мы идем?

– Тут недалеко, мы уже почти пришли...

– И нияр послал за мной именно тебя?

В закрытом коридоре вдруг неизвестно откуда взявшийся порыв ветра растрепал Золотке волосы, заплетая их в косички...

– А почему он, собственно, не мог меня попросить тебя привести, ведь просил же он меня приходить в свою спальню ночь за ночью, – рассмеялся Луман, – хотя можешь дальше и не ходить...

С двух концов коридора навстречу Золотке двигалось по две темных фигуры. Четверо и Луман... Но если они думают, что он безоружен... Золотко выпустил когти...

Глава 19.

*** Рияд – столица Харидана. Коридоры дворца.

С двух концов коридора навстречу Золотке двигалось по две темных фигуры. Четверо и Луман... Но если они думают, что он безоружен, Золотко выпустил когти...

Вот только ядовитые зубы Золотко выпускать не стал, ну не хотел он брать в рот всякую гадость...

– Ну что, теперь понял... – начал говорить Луман и осекся.

– Поглумиться решшшил... – сквозь зубы прошипел Золотко...

Он не расположен был болтать: сейчас, пока в узком коридоре не сошлись две пары нападающих, у Золотки был шанс сократить их численность. И он без разговоров прыгнул туда, где навстречу ему шло два человека. Все заняло одно мгновение. Взмах руки, кровь, толчками бьющая из вспоротого горла, и уже падающее тело Золотко отшвырнул под ноги второго нападающего. Тот, кто шел рядом с ним, споткнувшись, пытался удержать равновесие. А за спиной уже бухали шаги еще двоих. И Золотко, развернувшись, прыгнул еще раз, пока оставшиеся нападающие не поняли, что произошло. Прошло всего несколько секунд, а в коридоре уже лежало два трупа.

Золотко не имел привычки убивать, но тренированное тело действовало само, так, словно это был учебный бой. Никаких переживаний. Они покушались на его замечательное тело, и Золотке подумалось, что одним синяком он бы не отделался, а, следовательно, они не достойны сожаления.

Третьего нападающего он встретил спокойным и равнодушным взглядом. Шорох сзади заставил косички ожить, в темноте коридора они зашевелились и подтянулись вверх, готовые к броску. Но тот, что стоял сзади, решил подождать, пока Золотко отвлечётся на противника спереди.

А впереди противник достал два длинных кинжала. Обоерукий. Это усложняло задачу.

Золотко попятился, и змейки тут же дернули голову назад. Там раздался крик: человек, получив более двадцати укусов в лицо, рухнул как подкошенный.

Золотко даже не стал оборачиваться, зная, что все в порядке. Перед ним стоял один, но стоящий противник. Змейки, расправившись с угрозой за спиной, с любопытством заглядывали вперед. И противник, видя их треугольные ядовитые головы, дрогнул. Пропала наглая уверенность в движениях, изменилось хамоватое поведение... И медленными, почти неразличимыми движениями он стал отступать. Ну нет, Золотко с тобой еще не закончил. Отец не раз твердил ему, что враги должны быть только мертвыми. Он это помнил хорошо.

И Золотко шагнул вперед; уворачиваясь от кинжалов, он ударил когтями в грудь, а змейки на короткой дистанции вцепились противнику в лицо и руки.

Все. Последний нападающий был мертв. Нет, не все... Луман! Но сколько Золотко ни всматривался в темноту коридора, так никого уже и не увидел.

Сбежал мерзавец, и где его теперь искать, непонятно...

Хотя по коридору еще кто-то бежал навстречу... Золотко встал в боевую стойку, но вовремя в слабом свете рассмотрел Ксара.

– Золотко! Ты... Что здесь?.. Ты ранен? – Ксар подбежал и, протянув руки, вдруг отступил, боясь прикоснуться. – Куда тебя ранило?

– Никуда... – протянул Золотко.

– Ты весь в крови... – прошептал Ксар.

– Это не моя... они хотели... Луман их привел...

– Луман? Он жив?

– Жив. Смылся, сволочь... – прошипел Золотко сквозь зубы.

– Что они хотели?

– Убить, – равнодушно проговорил Золотко, пиная носком сандалии кинжал на полу.

– А ты?

– А я успел первым... Или мне надо было дать им себя убить?

– Нет, конечно, с чего ты взял? Идем, тебя надо вымыть...

И Ксар, подхватив Золотку на руки, понес его назад по коридору.

– Ксар, я вообще-то идти и сам могу...

– Сам ты уже смог...

Ксар вошел в покои Золотки и, усадив того на диван, велел ждать, пока он поговорит со стражей и наполнит ванну водой.

Золотко вновь и вновь прокручивал в памяти весь сегодняшний день и очнулся только от того, что его кто-то пытался раздеть.

– Тихо, тихо, дурной, это я, Ксар, сейчас раздену, и мыться пойдем...

Золотко, уже чувствующий, как стянула кожу засыхающая кровь, позволил раздеть себя и унести в ванну.

Ксар усадил Золотку в горячую воду, но того, не переставая, все трясло и трясло, невидящим взглядом он смотрел куда-то перед собой и, казалось, ни на что не реагировал.

– Золотко, да плюнь ты, ну, убил и убил, они же сами напали... – начал Ксар.

– Я не из-за них, много им чести – о них переживать, – начал Золотко и замолчал...

– Что-то еще случилось? – забеспокоился Ксар.

– Да. Я...– Золотко замолчал, он не знал, как сказать, что все это время обманывал харидов, не говоря, кто он.

– Так тебя все же ранили?!! – всполошился Ксар. – Где? Куда?

– Да не ранили, успокойся, – отмахнулся Золотко, – я вообще не про это...

– Фуу... – протянул Ксар, – ну, все остальное – поправимая ерунда...

– Не думаю... Ты не понимаешь... теперь, когда Луман видел... он сбежал, и я не смог его найти... – приуныл Золотко. – Когда меня сюда везли, никто не спрашивал, из какой я семьи, я и сам думал, что это неважно, а потом...

– При чем здесь Луман и из какой ты семьи? – поинтересовался Ксар.

– Луман видел мой второй облик... – Золотко задушенно вздохнул, закрывая лицо руками, – я не смог его найти... не смог поймать... и теперь он все расскажет нияру, а расскажет так, что потом хоть вешайся...

– У тебя второй облик? Погоди, он что, такой страшный? – Ксар в недоумении замер.

– Сам ты страшный... – обиделся Золотко, – я всегда красивый! Вот только... Вы же не любите нагов?

– Я бы даже сказал, что слово «не любите» для нагов звучит очень мягко, – ухмыльнулся Ксар, – у меня наги отобрали все, даже надежду на продление своей крови во времени, самую дорогую для каждого харида.

– Что это за продление? – шмыгнул носом Золотко.

– Возможность иметь ребенка...

– Ааа... – протянул Золотко.

– Нет, не ааа... – перебил его Ксар, – ребенок значит для нас очень и очень много, именно он после смерти отца забирает его силу и провожает его душу к Тьме. Не будет ребенка и разорвется круг перерождений...

– Значит, ты...

– Да, моя душа никогда не попадет домой, и я живу последнюю жизнь...

– Но ведь ты же долго жил тут, может, у тебя и внебрачные дети есть?

– Нет, ребенка может подарить только Пара... – Ксар горестно вздохнул, – ни одна из человеческих женщин на это не способна.

– Пара?

– Пара. Пара – это намного больше, чем супруга. Пара – это тот, кто может слиться с тобой самой своей сутью, и сила этого слияния породит того, кто продолжит нашу кровь во времени, в череде перерождений, возрождая тебя уже во внуке или правнуке... Так что, не рождая ребенка, мы обрекаем не только себя на смерть, но и тех, кто был до нас...

– Ничего себе...

– Да. А здесь мы привязаны к этому месту. Пятьсот лет никто из нас не встретил тут Пары и наги убивают нас тут насовсем... более того, сейчас убивая одного – убивают многих, прерывая круг возрождения... Теперь понимаешь, КАК мы их не любим?

– Понимаю...

Золотко опустил голову, но поползшая по щеке слеза звонко капнула в воду.