Текст книги "Теория Хайма (СИ)"
Автор книги: Мари Явь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Мари Явь
(Изольда Северная)
Теория Хайма
Глава 1
– Суета-суета. – С деланным волнением огляделся молодой парень, чинно шествуя по душным каменным коридорам своего замка. Семенящая рядом экономка – плотно сбитая чернявая женщина преклонных лет – в очередной раз вздохнула, просматривая огромный список, зажатый в руке. – Так на чем мы остановились?
– Цветы в комнату леди Адель. – Проговорила Грета, вертя меж пальцами длинный угольный стержень, отчего все ее ладони уже давно были выпачканы сажей, а на желтоватых краях списка чернели отпечатки. – Господин не определился между лилиями, тюльпанами, ландышами или же розами.
– Розы – банально. Лилии – слишком вычурно и громко… я к тому, что сей цветок – символ чистоты, не соотносится с этой стервой. – Молодой господин задумался, чеканя шаг. Его беглый пронзительно-голубой взгляд осматривал работу сотен слуг, которые мыли, скоблили и оттирали коридоры и комнаты дворца, готовясь к ежегодному празднеству. – Тюльпаны – слишком просто, а ландыши – мелко. Возможно яблоня? Ветки яблони… я знаю, у нас отличные флористы, они все сделают как следует…
– Конечно, если господин хочет выказать леди симпатию и предпочтение. – Пробормотала женщина, что-то торопливо записывая на полях.
– Притормози. Я эту ведьму терпеть не могу. – Резко остановился парень, оборачиваясь, отчего копна светлых волос взметнулась вверх. – И с чего ты…
– Язык цветов, господин. – Почтительно кивнула Грета.
– Черт бы побрал этих «леди». – Проворчал парень, продолжая путь. – Симпатия и предпочтение, чтоб их. А что насчет камелии?
– Тонкий намек на превосходство, господин.
– То что нужно. – Хитро ухмыльнулся он. – Красные. В каждом углу.
Экономка поспешила за своим хозяином, нежно по-матерински улыбаясь шалости юнца.
– О вас будут говорить в столице вплоть до следующего года.
– Надеюсь. А что с цветом зала?
– Господин остановился на контрасте белого и черного в этом году.
– Что ж… белый и черный… белый и черный. Вы выслали приглашение всем?
– Все пять сотен приглашений разосланы.
– А сколько ответили?
– Столько же, господин.
– Чудесно. – Внезапная остановка властителя замка, заставила и служанку замереть. – А что Реиган? В его комнату нужно много свеч. Если он не сражается, значит он читает. У меня людей мало, так что пусть лучше книги…
– Насчет этого, милитиам. – Тихо начала служка, постукивая угольным стержнем по плотной бумаге. – День назад прилетел ворон…
– И слышать не хочу. – Рявкнул парень, оскаливаясь. Яркий демонический блеск зажег синеву глаз.
– Ваш брат не приедет. – Все же решилась Грета, стараясь сдержать дрожь голоса, которая бы выдала ее волнение и откровенный страх. Сколько уже она служила своему господину и до сих пор малейшее движение его гнева взывает к такой примитивной всеохватной эмоции.
– Спорю, он даже письмо не сам писал.
– Печать верховного принцепса. – Согласилась с неохотой Грета. – Ваш брат занят, мой господин…
– К черту. Он всегда занят. Он и в половину не занят так, как я! – И хотя тон напоминал причитания капризного ребенка, от этого молодой господин не казался менее устрашающим. – Чертовы цветы, свечи, меню, слуги…
– Ваш брат охраняет границы Вашей империи, милитиам. Там, где не выживает никто, где только холод и мрак, где вечная опасность и смерть для бессмертных…
– Оставь. Я этого наслушался и в детстве. – Парень выхватил свиток из рук экономки, бегло просматривая. – Это моя свадьба, чтоб его. А это не каждый день бывает.
– Но каждый год. – Не сдержала улыбки Грета.
– Это мой гейс, мое обещание. Не самое худшее, конечно. – Он вернул ей список, проходя к широкому окну, идущему от пола до пятиметрового потолка. – Выделите комнату внизу. Свечи, Грета. Много свечей. И оставьте свободными еще пару комнат рядом. Спорю, он привезет с собой еще и парочку своих животных. И нужно что-то делать с этой жарой…
* * *
Зоркие девичьи глаза всматривались в темноту, бушевавшую за окном. Шторм был в самом разгаре, ночь накрыла океан и прибрежный город, лишая всякой надежды разглядеть в этом хаосе и темноте долгожданную фигуру.
– Надо огня добавить. – Пробормотала мать, доставая из сундука, в котором хранилось дочкино приданое – то есть все самое ценное в семье – очередную засаленную свечу.
Дочь – только достигшая совершеннолетия – шестнадцатилетняя Аиша, молча смотрела на то, как мать зажигает фитиль, ставя огонек, который должен был стать для отца маяком, у окна. – Почему так долго…
– Он увидит. И совсем скоро придет. – Утешала ее взволнованная дочь. – Или же он остался в городе, в таверне… может его предупредили о буре, и он решил переждать.
Веста молча смотрела в черную пустоту маленького окна, скрестив руки на груди. Трепетные, зеленовато-серые глаза, которые унаследовала дочь, продолжали всматриваться в тьму ночи, судорожно выискивая человеческий силуэт.
Вспышка молнии раскроила полотно хмурого неба, подсвечивая на секунду окрестности, полосуемые лезвиями дождевых капель.
– Не к добру это. – Покачала головой женщина, чьи глаза зорко смотрели из-под нахмуренных бровей. – К чему атры так разошлись? Прожив сорок семь лет я еще не видела такой бури в наших спокойных краях. Волны Мирного океана еще никогда не вздымались настолько высоко. Дождь грозит нас затопить.
Очередной хохот грома прокатился по бушующей воде, перепрыгивая на землю пригородного селения, и исчез где-то в горах.
Подобен грому был и внезапный, настойчивый стук в дверь.
– Слава всем мыслимым богам. – Ахнула женщина, кидаясь в сени.
Дверь отворилась, и вместе с соленым памперо, что принес запах странствий и океана, за порог ввалился мужчина, еле стоящий на ногах. Его большая фигура была укрыта промокшим черным дорожным плащом.
Ни говоря ни слова и даже не отвечая на слезное приветствие матери, мужчина рванул к печи, кладя рядом на лавку то, что все это время держал на руках, под плащом.
Веста поспешно закрыла дверь, борясь с порывами ураганного ветра, поспешно проходя к супругу, который, тяжело дыша, смотрел на принесенную находку.
– Боги! Я тут все глаза проглядела, а ты даже…
Женщина не успела договорить: муж, скинув промокший плащ, заключил ее в крепкие объятья. Аиша тактично откашлялась, подходя вплотную к лавке.
– Кто это? – Нахмурилась она, рассматривая бледную, вымокшую и грязную девушку. – Только не говори, что она мертва…
– Возникла как из-под земли. Самоубийца. – Пробасил отец, стягивая промокшую холодную рубаху. – Прям под повозку кинулась, чокнутая. Еще бы секунда и телега ей все кости перемолола. Бормотала что-то невнятное… а потом того… в обморок грохнулась. Ну не мог же я ее там оставить. Молодая еще… кто знает, что случилось. К тому же шторм такой.
– Всевышний, да она окоченела совсем. – Вздохнула сокрушенно мать, махая своему мужу, который поторопился выйти. – Аиша, неси тряпки и платье принеси… из моего сундука возьми какое-нибудь. Велико будет, конечно…
Отдав указания, женщина склонилась над нежданной гостьей.
– Бран…
– Ну что там? – Донесся голос отца из сеней.
– Где ты нашел ее?
– На дороге. Говорю же, кинулась прям под лошадей.
– Волосы короткие. – Пробормотала Веста, рассматривая мокрые пряди черных волос, которые были осветлены на рваных концах. – Преступница… или же изгнанница.
– И что? Мне ее там нужно было оставить? Проехавшись по ней при этом?
– А кто знает… вдруг она в розыске… А одежда… ты видел где-нибудь такую?
– Прости. Не было времени ее разглядывать.
– Что за вид… – Нахмурилась женщина, осматривая тесную, непозволительно узкую для приличной девушки одежду. Штаны из кожи, которая возмутительно обтягивала стройные ноги. Промокшая ткань узкой маечки, из-под которой выглядывали черные кружева причудливого нижнего белья. Распахнутая кожаная куртка с множеством блестящих клепок, причудливых мелких замочков и шнуровок. – Она не выглядит бедной, однако… я не знаю ни одну страну, где женщинам позволялось бы так разгуливать…
– Сейчас не время, дорогая. Тебе так не кажется? Помоги ей уже! – Последовал ответ из-за стены.
– Принесла? Молодец. – Веста забрала у дочери тряпки и одежду. – А теперь пойди нагрей вина с медом. Иди! – С нажимом бросила женщина, когда ее дочь задержалась, любопытными глазами рассматривая незнакомку.
Стоило Аише уйти, Веста принялась аккуратно, стиснув зубы в сосредоточенном напряжении, снимать промокшую ледяную одежду. И вот тогда то, от нечаянного настойчивого движения, девушка очнулась. Это было похоже на рывок. Напряжение пронзило все ее тело, которое резко дернулось. Женщина сделала шаг назад, следя за тем как внезапно открываются глаза неизвестной, привыкая, пусть и к тусклому, свету. Кажется, сознание медленно возвращалось к ней, а память еще медленнее. Но вот через минуту, незнакомка направила взгляд на нее, привставая с лавки. Их взгляды столкнулись на мгновение, и тогда девушка порывисто вскочила на ноги и пошатнулась, словно ей было больно, или же ей нужно было время, чтобы привыкнуть к вертикальному положению…
– Спокойно, мой муж нашел тебя на дороге. – Мягко попыталась Веста, пока дикие, темные глаза девушки смотрели на нее с абсолютным непониманием и ужасом. – Тебе нужна помощь, ты можешь найти ее в нашем доме. Мы не неволим тебя. Ты можешь уйти, когда буря закончиться.
Непонятный поток слов оборвал ее. Девушка заговорила сначала тихо, сбивчиво, потом ее бормотание набрало силу. Она кинулась к окну, выглядывая, пытаясь что-то уловить в хаосе ночи и шторма.
– О, она очнулась. – Хмыкнула Аиша, держа в руках деревянную кружку, от которой поднимался ароматный пар. – Она явно не из наших.
– Совершенно не из наших. – Согласилась мать, следя за тем, как девушка мечется по комнате. Как ее глаза хватают предметы, отчего ей, как будто становиться лишь хуже. Словно обстановка, в которой она оказалась, наводит на нее невыразимый ужас, отразившийся в глазах.
– Успокойся. Мы тебя не тронем. – Попыталась медленно и с расстановкой Аиша, подходя ближе.
Неизвестная отскочила назад.
– Да не понимает она тебя. – Вздохнула мать. – Отлично. Пусть остается на ночь, а потом уматывает. Истеричная какая-то. Шарахается как кошка шуганая.
Очередной вздох утонул в потоке непонятных звучных слов, сбивчиво произнесенных девушкой. Она выглядела растерянной, напуганной и замерзшей до крупной дрожи. Ее полные отчаянья и страха глаза медленно осмотрели комнату, потом остановились на Аише, которая с приветливой улыбкой протянула ей кружку.
Карий взгляд медленно нашел дымящийся напиток, наполняясь легким туманом… после чего девушка покачнулась, падая на пол с громким стуком.
На грохот пришел отец, обнаруживая на полу бессознательную гостью и женщин, стоящих рядом с недоуменными, озадаченными лицами.
– Ну вот… опять…
Глава 2
Потеря сознания – вовсе не признак слабости. Это самозащита, программа самосохранения, заложенная от рождения в человеческий мозг. Это похоже на своеобразную версию перезагрузки оперативной системы: когда ты уже не в состоянии разгрести ту неподъемную кучу проблем, запускается этот процесс. Потеря сознания – способ ухода от реальности и сохранения психики, которая по сути своей невыразимо хрупка.
И кажется, ее психику не сохранить даже многочисленными обмороками.
Ким оглядела свою новую одежду, вновь поднимая взгляд, на семью, сидящую вместе с ней за этим массивным обеденным столом.
Дело понятное, ее история начинается не здесь и сейчас. Ни с этого льняного платья, ни с этой семьи, ни с мужика, подобравшего ее на дороге, когда она, оголтелая и растерянная, вылетела из леса.
– Это невозможно. Не-а. Такого не бывает. Хло, детка… этого не бывает. Это шутка. Шутка. Ха-ха-ха. Давай свернем этот балаган. – Пробормотала Ким, натянуто улыбаясь, наблюдая за тем, как переглядываются между собой дочь, мать и отец.
Мужчина, крепко сложенный и высокий, пропахший океаном и рыбой, верный муж и заботливый отец, каким он ей показался, наклонился вперед, начиная вновь что-то медленно, с расстановкой говорить.
– Да можете даже не утруждать себя. Я ничего не понимаю. – Пробормотала девушка, тихо вздыхая. – Я ничего не понимаю…
От слов этих людей и до того, что собственно произошло там, на этом проклятом поле.
– Ты же специализируешься на квантовой физике, Ким. – Всплыл в голове оживленный (что свойственно всем безнадежно чокнутым) голос Хло – ее старшей сестры. – Ты знаешь таких авторитетов как Шредингер, Хайм, Монанье, Чекмасов. Все они высказывали вероятность… Квантовая физика еще не дошла до этого. Конечно. Из-за скептиков вроде тебя! Твоя убежденность в чем то, не доказывает то, что это невозможно.
Ким припомнила взволнованную Хло, которая пришла к ней в час ночи, прижимая к груди какие-то бумаги. Листы торчали во все стороны из-под красной потрепанной папки.
– Уж лучше бы ты искала вечный двигатель или философский камень. – Зевнула тогда раздраженная и уставшая Ким.
– Теория Хайма…
– Главное слово «теория» – Пробормотала еле слышно девушка в ту злосчастную ночь, пока ее сестра раскладывала на столе какие-то расчеты, схемы с уравнениями и диаграммы.
– Я доработала ее. Ноль-пространство, понимаешь? Прокол в измерении. Все они были правы… Уравнение Шредингера может описать движение квантовой частицы, так?
– Уже доказали, что у электрона нет траектории. – Неужели она верит этому бреду? Нет. Так зачем отвечать? Боже, она устала. За последние десять лет. От бреда своей сестры, повернутой на фантастике.
– Вот! – Вскричала она, щелкая пальцами. – В одну секунду он может быть здесь, а в другую на краю вселенной. Вероятность местонахождения этой частицы задается волной Шредингера, так?
– А какова вероятность того, что я высплюсь этой ночью? Такое уравнение существует?
– Заткнись и слушай…
– Кажется, вероятность равна нулю. – Пробормотала еще тише Ким, проходя к платяному шкафу и начиная демонстративно собираться.
– Планковский предел? Ну?
– Хватит раскидываться именами великих людей и терминами.
– Мне нужно объяснить тебе. На этот раз все точно. Мне нужно, чтобы ты поняла. Если рассматривать время и пространство, как материю, согласно квантовой физике, то они имеют предел деления, как и любое вещество, правильно? Мельчайший возможный отрезок пространства называют планковской длиной, а отрезок времени планковским временем. Таким образом, любое движение в нашем пространстве-времени представляет собой телепортацию. Но планковские отрезки столь малы, что в большинстве случаев череду телепортационных прыжков, связанных с движением в нашем пространстве-времени…
– Телепортация? Ну ты замахнулась. Я думала, после возвращения в прошлое ожидать от тебя уже нечего.
– Возвращение в прошлое возможно. Точнее, это называется примитивно. Это скольжение по пространству вариантов, понимаешь? Почему вселенная расширяется каждую секунду?
– Это тоже лишь теория. – Бросила Ким, направляясь к выходу, закидывая рюкзак на спину.
– В этом мире ничто не может быть подогнано под аксиому, Ким. – Рванула за ней Хло, подхватывая свои бумаги. – Ты смотришь слишком узко. Не видишь дальше своего носа. И знаешь, я тебе прощаю то, что ты вслед за всеми повторяешь, будто я чокнутая… пусть. Но предавать собственное дело – непростительно. Неужели ты все это время просто учила длинные формулы и читала теорию? Разве у тебя не было задачи объяснить явления мира, а не тупо транслировать учебник студентам? Очнись, эта посредственность задавила тебя!
– Послушай себя, Хло. Я устала с тобой спорить. – Ким остановилась возле лифта нервно нажимая на кнопку. – Наши родители были не в себе настолько, что дали нам имена в честь чертовых химических элементов…
– Нормальные имена. – Пробубнила ее сестра, нахмуренно следя за тем, как девушка продолжает остервенело вжимать кнопку.
– Но они не были настолько чокнутыми, чтобы действительно верить в перемещение в пространстве, да еще и пытаться описать это формулой.
– Но в квантовой физике перемещение возможно…
– Частиц, Хло… Черт, ну вот, я опять вступаю в бесполезный спор.
– Люди тоже состоят из частиц…
– Туше!
– Ты не хочешь меня слушать.
– Точно.
– Ну хотя бы взгляни, Ким! Я не прошу тебя верить, я прошу попытаться.
– Меня не хотели брать на работу, потому что ты опозорила нашу фамилию на весь академический совет вместе со своими смехотворными патентами.
– Там сидят овцы и бараны. Мне горько это признавать, но ты становишься такой же…
– Взаимно. – Наконец-то двери разъехались в стороны, давая Ким пройти в тесную кабину. Хло упрямо влезла следом, становясь вплотную.
– Ты не можешь отрицать результаты исследований Люка Монанье. Он доказал, что существует возможность телепортации цепочек ДНК в удаленные клетки с помощью электромагнитных сигналов. Понимаешь?
– Угу. – Пробубнила Ким, насвистывая под нос тему из Кил Била.
– Черт, Ким! У меня нет ни одно родного человека или друга, с кем я могла бы поделиться. Кто бы мог меня выслушать. У меня есть только ты, но и ты отворачиваешься от меня!
– Конечно, у тебя никого нет. И кажется, я тебе раз сто говорила, с чем это связано.
– Чтоб тебя, Ким! На этот раз все четко и верно. Нужны условия и катализатор.
– Ага. Наверное это как в «назад, в будущее». Машина и нужная скорость.
– Смешно, но нет. Нужна электрическая энергия определенной силы…
– Еще лучше.
– Да просто послушай!
– А зачем? – Вскричала Ким, ее голос гулким эхом затрясся в тесной кабине. – Это бред, но просто предположим, что правда. И что с того? Что дальше?
– Я… об этом еще не думала. – Проговорила задумчиво Хло. – Но ведь это не важно. Главное открытие. Нобель тоже не думал о будущем, когда изобретал динамит…
– О, а ты уже тайком подумываешь о Ренделовской ежегодной премии?
– А звучит неплохо. – Хмыкнула Хло, после чего мысли о собственном открытии вновь захватили ее. – Теория ячеек Чекмасова – работа базирующаяся на планковском представлении о дискретном пространстве…
– О нет, только не в час ночи, Хло. – Устало выдохнула Ким, выходя из лифта.
– Окей. Тогда куда ты собралась в час ночи? – Крикнула ей в спину Хло.
– Раз я не могу обрести покой в собственной квартире, я поищу его у Лео.
– О нет. Ким, ты сбегаешь. И только не говори, что ты вновь поверила этой сволочи… – Пролепетала Хло, выбегая вслед за сестрой из подъезда. Дождь по-прежнему обильно поливал землю, барабаня по лужам. Казалось, с каждой минутой он становиться лишь сильнее. – Брось его, он тебя не достоин… ни капли.
– Вот по этому у тебя и нет друзей, Хло. – Ким подошла к подержанному пежо, доставая связку ключей. – Давай я тебе тоже дам совет, к которому ты должна прислушаться. – Попыталась перекричать потоки воды Ким и первый взрывоподобный раскат грома. – Забудь все. Физика – явно не твое. Это сводит тебя с ума и дарит глупые надежды, которые будут не просто неоправданны, а причинят боль, оставляя тебя в одиночестве. Лучше найди себе занятие по душе… выращивай цветы… или стань ветеринаром.
– Знаешь как это называется, Ким? – Истошно закричала Хло, когда сестра громко хлопнула дверью перед ее носом, отрешенно заводя двигатель машины. – Предательством! Я у тебя никогда ничего не просила… ладно, может иногда и просила. Но тебе даже слушать меня в тягость! Ты променяла меня на пустых болванов из академического совета и на этого… Лео. И знаешь, физика не причиняет мне боль! Это все вы… и это ты останешься одинокой такими темпами. Потому что ты поймешь в итоге, что не нужна ни этому Лео, ни баранам из совета, вместе со своей логикой. – Крашенная в рыжий, кареглазая Хло, обреченно смотрела на то, как старенький пежо выезжает с парковки. – Ну и катись! И можешь не приходить, когда… когда поймешь, что я права… А я права!
Ким не слышала ее слов. Слишком далеко. Слишком громко рычал гром и шелестел ливень.
Бедняжка Хло. А Ким ведь старалась убедить ее, образумить. Все было впустую, она ничему не училась. Даже когда ее уволили с позором, она не остановила эти свои чокнутые эксперименты. К чему она шла, к чему стремилась? Ее сестру уже было не спасти… Слова не помогали раньше, не помогут и теперь. Сбегает? Конечно, а как еще отделаться от нее, показать, что все напрасно, все впустую?
Она отлично помнила этот разговор, собственно сестра была последней из людей, с кем она разговаривала. И кто ее понимал…
А потом? Ким петляла в ночи, проклиная ливень, который с каждой секундой лишь усиливался. Она точно пропустила важный поворот. Остановилась на обочине безлюдной трассы, вышла, чтобы оглядеться, а потом… Вспышка, блеск, ярко-белый свет.
И вот она тут, сидит в гостях у этой чудаковатой семейки, который косят под старообрядцев. Одежда, убранство, интерьер… этот стол, печь, маленькие тусклые окошки из слюды и пара засаленных свеч.
– М-да, ребят. Я либо сплю, либо умерла. – Вслух проговорила Ким, не видя теперь особой разницы между словами и мыслями.
Мужчина что-то говорил женщине – своей супруге, очевидно, – та согласно кивала.
У них было довольно уютно, по-семейному, по-домашнему просто и добротно. Низкие потолки, неровные стены, щели в полу…
До ее ладони дотронулась натруженная женская рука, заставляя Ким очнуться. Женщина продолжала все это время приветливо улыбаться. Видимо, она решила, что когда они совершили утреннюю трапезу, можно приступить к вопросам. Бесполезно, она все равно не понимала этот язык.
– Tena. Makhaka. Rerea. Da. – Проговорила медленно и отчетливо женщина.
– Я. Ни черта. Не. Понимаю. – Копируя ее тон, ответила Ким. – Ребят, в этом городе точно должен быть переводчик. Ну хоть кто-то, кто знает Английский. Я к тому, что английский – международный язык…
Муж с женой вновь начали о чем-то совещаться.
– Rerea. – Повторила женщина. – Ja rerea – Westa.
Она указала на себя.
– Веста. – Повторила Ким, прищуриваясь, наблюдая за тем, как кивает женщина тыкая себя в грудь. – А! Дошло. Имя. Мое имя… Ким. Ну, это если взять у калия по букве с краю и в середке. Kalium – Ким.
– Клюм?
– Ким.
– Ким. – Закивала женщина, светясь так, словно достигла небывалых высот и теперь невероятно горда собой. – Аиша. Бран. – Она указала на девушку, смотрящую на нее во все глаза, а затем на сурового мужчину.
– Привет. – Улыбнулась широко Ким, а в этой улыбке проглядывала нотка истеричности. – Это нам многое дает, безусловно. Почему бы вам не привести меня к вашему… вождю?
Женщина вновь что-то сказала мужу, тот кивнул, доставая из-под лавки… о, чудо ее маленький рюкзачок.
От восторга Ким даже подпрыгнула, хватая из рук пристально следящего за ней мужика свои вещи.
– Отлично. Супер. Это то что надо. – Бормотала девушка, развязывая тесьму.
Кошелек, ключи от дома, парочка книжек… ничего интересного – методичка, и облаченная в желтую обложку тетрадка с заглавием «Точные решения одномерного стационарного уравнения Шрёдингера для различных потенциалов». Ладно, там еще завалялся очередной глупый любовный роман… временами нужно было отдыхать даже таким серьезным леди. Хотя да, стоит признаться, она часто страдала фигней различного рода.
Но вот оно! Новенький смартфон с кучей полезных программ. Он был ей необходим для построения графиков и формул, но на этот раз от него требовалось малое – один звонок.
Ким думала лишь пару секунд над тем, кому звонить. Понятное дело, к кому бы она обратилось в данной ситуации в первую очередь – чокнутой Хло… которая устроила этот поганый розыгрыш.
И она бы так и сделала, если бы не полное отсутствие сети.
– Эй! – Вскричала Ким с досадой. – Как такое возможно? В какой глуши мы находимся? Что это? Магнитные бури? Сбой спутников? Где чертова связь?!Только не в такой момент!
Девушка, чересчур занятая собой, не сразу заметила вставшую за ее плечом Аишу, которая во все глаза смотрела на странную светящуюся плоскую коробочку, в которой то и дело появлялись как по волшебству новые картинки.
– Она колдунья. Это высшее волшебство. – Пробормотала девочка, поглядывая на мать.
– И скорее всего темная. И к тому же беглая. – Жена строго покосилась на мужа.
– Если бы она была магичкой, то не стала бы сидеть тут с нами. Она выглядит не очень довольной. Следовательно, ситуация безвыходная для нее. У колдунов не бывает безвыходных ситуаций. – Ответил хмуро мужчина, продолжая внимательно смотреть на гостью.
– Даже интернет не ловит… – Продолжала Ким, слушая тихую болтовню этих гостеприимных хозяев. – Ничего. Ноль. Зеро. Пусто. Nihil.
– Я никогда не слышала такую речь. А ты? – Толкнула локтем мужа Веста.
– Абсолютно. Хотя я каждый год бываю на столичной ярмарке, а там кого только не встретишь. Да и чтобы одевался так кто-то.
– Чудесно. Это тупик. Фиаско. Провал, Ким. – Девушка выключила телефон, аккумулятор которого уже был на последнем издыхании. – Ты не знаешь, где ты. Ты не знаешь, кто ты. И что с тобой. Что со мной… – Она вновь уставилась на семью простых крестьян перед собой. – Хм. Погодите… у меня где-то был доллар. – Девушка порылась в ярко-красном кошельке, выуживая однодолларовую купюру. – Ну? Знакомо? Это дядя Вашингтон, ну? Узнаете?
Мужчина взял из ее рук купюру, принимаясь прищурено ее рассматривать.
– Что это за бумага? – Пробормотал Бран. – Потрогай, какая тонкая и плотная. А рисунок. Как четко прорисовано…
– Смотри, смотри на свет! – Ахнула женщина. – Когда просвечивается… видишь руны?
– Как она добилась такого? – Веста посмотрела в глаза мужа, у которого во взгляде крылся тот же вопрос. – Нам нужен эликсир всепознания…
– Нет, этот прохвост не продает его за обычные деньги. – Отмахнулся мужчина, вспоминая торговца редкостями – Джу, который продавал эти редкости лишь за другие редкости. Конечно, эликсир, который помогал понимать языки чужих народов был бы сейчас как нельзя кстати, но что они могли дать взамен…
– Глаза открой! – Прикрикнула жена. – Да одна ее одежда чего стоит. Кто знает, что еще в ее сумке. – Повернувшись к девушке, она продолжила. – А чем ты платишь? Чем будешь платить? Как расплачивается ваш народ, а? – Она повела пальцами, сжатыми в щепотку. – Деньги. Понимаешь? Монета.
– А, чем заплатить. – Догадалась Ким, смотря на манипуляции хозяйки. – Конечно, вы не знаете ни Вашингтона, ни Франклина… – Понятное дело, привычные ей деньги здесь не ходят. Но ведь во все времена ценились золото и серебро. Возможно, у нее получиться толкнуть и что-то малозначимое.
Ким вытряхнула из рюкзачка все содержимое.
– Вот. Что нужно, забирайте, кроме телефона.
Женщина прищурено оглядела содержимое ее сумки, несмело беря в ладонь ручку. Судя по тому, как она медленно осматривала ее вертя в руках, женщина впервые увидела эту незаменимую часть жизни любого цивилизованного смертного.
– Что это? Похоже на оружие. – Пробормотала женщина, обращаясь к супругу.
– Не острое, для оружия. – Буркнул тот, после чего кивнул девушке. – Что за диковина такая?
– Ох, мать, только не говори, что ты ни разу ручки не видел. – Правильно расшифровала их недоумение Ким. – Ну вот. Бумага. Ручка. Писать.
Она написала свое имя и фамилию на краешке банкноты. Коллективный «ах» выбил ее из колеи совершенно.
– Ты смотри. Ты видел?! Что за невероятная вещь!
– Да… это подойдет. – Мужчина забрал ручку.
– Забирайте, она стоила рублей пятнадцать. У меня тут еще цветные есть. А, вот. Красная. И черная.
Ну и странная реакция у этих людей. Словно из каменного века. Может секта? Община? Как эти люди не могут знать, что такое шариковая ручка?
– Что за удивительные предметы. Это цветное стекло? – Мужчина постучал по корпусу ручки. – Какое прочное. И легкое.
– О, смотрите, что у меня еще есть. – Воскликнула Ким для большего эффекта, доставая украшенное крупными стразами карманное зеркальце. – Ну как вам?
– Боги… Этого быть не может. Какой народ научился до такой степени полировать серебро?
– Не серебро это, умник! Ясное же дело… а посмотри, что за камни!
– Думаю этого хватит с головой.
Когда мужчина поднялся из-за стола, забирая однодолларовую банкноту, ручки и зеркальце, Ким очаровательно улыбнулась.
– Что, уже хватит? У меня еще есть маникюрные ножницы и пробник духов от Диор. Блокнот… но там важные наблюдения. Книги вам не нужны, конечно… есть фонарик. Новый, кстати, на солнечных батареях. Лак для ногтей… нет, это я себе оставлю, он обошелся мне не дешево. Это рекламки… да, я давно не разбиралась в сумке. Это транспортир… не важно, в общем. А… куда это он пошел с моими вещами? – Пробормотала в итоге Ким, проводя взглядом мужчину, который скрылся из виду в сенях. Посмотрев на мать и дочку, сидящих напротив, и глядящих на нее с еще пущим интересом, Ким пожала плечами. – Хотя да… вы правы, какая разница.
