Текст книги "И снилось ворону, что был он лисом (СИ)"
Автор книги: Lutea
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Постойте, – окликнул нас дежурный чунин. – Куда вы?
– Прогуляться, – невинным тоном отозвался я.
– Вы должны остаться здесь, – покачал головой Котецу. – Простите, ребята, такой приказ.
– Кто его отдал? – спросил Саске.
– Ответственный джонин, – странно, что он нас ещё не послал.
– Мне нужно поговорить с капитаном АНБУ, в данный момент находящимся в башне, – надменно произнёс Саске, включив «типичного Учиху». – Это касается обеспечения безопасности джинчурики.
Бедный чунин уставился на него, как на диво лесное. Я за спиной друга ткнул себе в грудь пальцем и одними губами произнёс: «Это я». Сакура же молчала и строила из себя хорошую девочку.
– Ну ладно, идите, – когда его отклинило, без особой уверенности сказал Котецу. – Только тихо.
– Само собой, – важно кивнул Саске и прошествовал к двери. Выйдя в коридор последним и захлопнув за собой тяжёлые металлические створки, я в голос рассмеялся.
– Чего ты? – удивлённо спросила меня Сакура.
– Я не могу!.. – продолжал заливаться я, от хохота согнувшись пополам и опираясь рукой на стену. – Саске, когда ты себя ведёшь так, ты просто безумно… Блин, это нечто!
– Зато нас без проблем пропустили, – зашипел на меня друг. Эх, вот чего он злится? Ведь так и не узнает, что я собирался сравнить его с Мадарой.
– Идёмте скорее, – поторопила нас более разумная (в данной ситуации) Сакура.
Не став спорить, мы с Саске последовали за ней. Когда мы поднимались по лестнице, здание вновь задрожало.
– Не нравится мне это, – проговорил Саске, хмурясь.
Я согласно кивнул и нервно повёл плечами. Как видно, этот неадекватный Хаширама раскочегарился и решил показать себя во всей красе – именно его чакра, я чувствовал, и трясла здание. Хвала Рикудо, здесь моего брата нет – на пару бы они уж точно все окрестности в пыль стёрли…
– Дела обстоят не лучшим образом, – вдруг донёсся до нас приглушённый мужской голос из одной из комнат – мы трое мгновенно приглушили потоки чакры и затаились поблизости. – В деревне большие разрушения.
– Неужели эти идиоты из мелких стран на такое способны? – выразила сомнение Анко.
– Самую большую проблему составляют не они, – ответил всё тот же незнакомый мне довольно молодой, судя по голосу, шиноби, – а подопытные Орочимару, помеченные Джуином.
– Твою, а вот это серьёзно, – Анко вмиг посуровела.
– Кроме того, те двое нукенинов, Хошигаке Кисаме и Акасуна но Сасори…
– Они тоже громят деревню?
– Не громят в прямом смысле, но сражения с ними приносят внушительные разрушения. Какаши-сан и Гай-сан направятся к ним, как только помогут разобраться с группой, атакующей с юга. На кварталы кланов тоже напали, но Учиха и Хьюга вместе держат оборону.
– Что-нибудь слышно от Шисуи? – негромко спросил Итачи.
На миг повисла тяжёлая пауза. Моё сердце пропустило удар.
– Шисуи защищает Академию, – ответил, наконец, шиноби. – Туда пришёлся особенно тяжёлый удар.
– Кто ему помогает? – в тоне Итачи появилась резкость.
– Хьюга Токума. Учителя присматривают за детьми, которых укрыли в подвальном убежище.
Могу себе представить, что сейчас чувствует Итачи. Всё-таки Шисуи его лучший друг.
– Иди, – вдруг сказала Анко совершенно серьёзно. – Я справлюсь здесь, а ты помоги Шисуи.
– Но…
– Оставь мне пару АНБУ и отправляйся. Правда, ты можешь скинуть это на меня.
– Ты ведь знаешь, что я здесь преимущественно из-за Изуны-куна и джинчурики из Суны, – устало заметил Итачи; чувствовалось, что ему безумно хочется полететь на выручку другу, однако свой долг он не выполнить не мог.
– Изуна сможет сдержать Лиса, – уверенно сказала Анко. – Его чакра уже с большего восстановилась, да и бросать его в стрессовые ситуации я не планирую.
– Что же касается другого джинчурики, – вновь подал голос неизвестный мне ниндзя, – уверен, если возникнет необходимость, моя древесная техника сможет его сдержать на достаточно долгое время.
Древесная… Что?! У парня что, Мокутон?!
– Спасибо, Тензо-семпай, – искренне поблагодарил его глава клана Учиха. – И тебе, Анко.
– Не стоит, Итачи, – отозвалась она. – Шисуи и мой друг тоже.
– Тогда я отправляюсь, – Итачи вновь заговорил спокойно и решительно. – И пожалуйста, пристройте к какому-нибудь делу команду Какаши-сана – видимо, им совсем нечем заняться, если они шпионят под дверью.
========== Глава 12. Пережидание бури ==========
Дверь комнаты резко распахнулась, явив троим старшим шиноби нас. Всё-таки Шисуи прав: наша команда – никудышные шпионы.
– Ребята!.. – Анко расплылась в такой радостной, такой широкой улыбке, что мне резко захотелось освоить Хирайшин и мгновенно исчезнуть. – Заняться вам, значит, нечем?
– Нет-нет, что вы, Анко-сан! – замахала руками Сакура. – Мы просто…
– Как я рада, что вы сами, совершенно добровольно вызвались дежурить сегодня по кухне! – воскликнула джонин, только что в ладоши не хлопая. Стоявший за её спиной незнакомый мне шиноби в форме АНБУ смотрел на неё откровенно удивлённо, а вот Итачи не обращал на спектакль внимания, полностью поглощённый своими мыслями.
– Тут что, и такое есть? – неуверенно уточнил я.
– Ох, да чего тут только нет! – Анко крепко схватила нас с Саске за локти и потащила прочь. – Если попросите хорошенько, я могу вас даже отправить сортиры чистить. Кажись, у меня где-то завалялось несколько зубных щёток…
– Итачи, – кое-как вывернувшись из захвата, обратился Саске к брату, – прошу, будь осторожен.
Его слова мгновенно разрушили ту оживлённую беззаботность, которую так старалась создать Анко. Рука куноичи, всё ещё удерживавшей меня, чуть дрогнула, а в светло-карих глазах мелькнула боль. Стоявшая рядом с Саске Сакура поджала губы, крепко стиснула кулачки: она боялась. Это действительно тяжело – прощаться с дорогим человеком, провожая его на трудный бой.
Подойдя ближе, Итачи остановился перед братом, на пару секунд замер – а затем легко щёлкнул его по лбу.
– Побеспокойтесь лучше о себе, – спокойно произнёс Итачи. – Изуна-кун, если почувствуешь, что Кьюби выходит из-под контроля, обращайся к Тензо-семпаю, – он перевёл взгляд на шиноби, скрывшего лицо за белой маской с зелёными и красными полосами. – И приглядывайте за Гаарой – он меня беспокоит.
– Мы тебя не подведём, брат, – серьёзно пообещал Саске.
– Не волнуйтесь, Итачи-сан, глупостей делать не будем, – заверил я его.
– Но вы и вправду берегите себя, – проговорила Сакура, глаза которой неожиданно стали влажными. – И помогите Шисуи-сану.
– Непременно, – кивнув нам, Итачи встретился взглядом с Анко; они не сказали ни слова, но им этого и не требовалось, чтобы понять друг друга. Пройдя мимо нашей компании, Итачи быстро зашагал по коридору и вскоре пропал из вида.
– Ну что, пошли, – вновь бодро сказала Анко, – познакомлю вас с вашим новым местом работы.
– О, а что вы тут делаете? – подивился Чоджи, когда, придя в столовую, обнаружил нашу блистательную троицу на раздаче.
– Трудимся на благо отечества, – буркнул я, нетерпеливо пододвигая к нему тарелку. – Давай бери и иди, не задерживай остальных.
– Изу-чан, а где твой фартучек? – весело поинтересовался Киба, приведённый лицезрением меня припаханного в полнейший восторг. – А платок, чтобы волосы твои в тарелку не летели?
– Если сейчас же не заткнёшься, реально тебе в тарелку волос накрошу, – клятвенно пообещал я, – причём твоих же собственных.
– Фу ты, злой какой, – ухмыльнулся Киба. – Обслуживающий персонал должен быть вежливым и обходительным с клиентами…
– Что здесь происходит? – Анко выбрала для появления как всегда самый неподходящий момент: я как раз перемахнул через стол и замахнулся на приятеля шумовкой.
– Ничего такого, – я поспешно вернулся на своё рабочее место и стал как ни в чём не бывало наполнять тарелки едой. – Всё под контролем.
– Ну-ну,– хмыкнула Анко и, прихватив порцию, устроилась за столом в самом дальнем углу помещения.
– Вот же стерва, – восторженно сообщил я стоявшему рядом Саске.
– Не понимаю, почему тебя это так радует, – проворчал парень, недовольство которого ощущалось почти что физически. Ну ещё бы: его, гордого шиноби клана Учиха, заставили подавать еду простолюдинам.
Очередь рассосалась довольно быстро – все были голодны и усталы, так что шиноби из разных стран даже не стали разводить споров из-за очерёдности или мест за столами, просто приняли всё, как есть, и поспешили приняться за пищу. Так что вскоре и мы с товарищами по команде получили возможность, наконец, насытиться.
За стенами башни вновь раздались мощные колебания чакры. По тому, как напряглись некоторые из присутствующих, можно было определить, кто являлся сенсорами в других командах, но в данный момент мне это было не очень – меня занимало лишь это знакомое ощущение близкой опасности, неоспоримой силы, обещания захватывающего боя. Тобирама всё ещё где-то там, в лесу. Старая жажда, жажда его крови, поднялась во мне с удвоенной силой, подстёгиваемая чёртовым Лисом.
Я отставил тарелку с нетронутой едой и поднялся из-за стола.
– Куда ты? – Саске поднял внимательный взгляд на меня; он понял, чего хотел его брат, и следит за мной.
– Пойду проветрюсь, – отозвался я, вновь закрепляя на поясе катану. – Здесь много народа, мне душно.
– А как же обед? – нахмурилась Сакура.
– Спасибо, мамочка, я не голоден, – подмигнув друзьям, легко разыгрывая непринуждённость, я вышел из столовой и закрыл за собой дверь, отрезав гул голосов.
Чуть дальше по коридору звуки почти совсем исчезли – остались только лишь шум ветра на улице, скрип старых половиц где-то в отдалении, моё собственное тяжёлое дыхание. Душно. Лёгкие словно сдавило. С разных сторон неслись потоки сильной, очень сильной чакры. Ближе всех Гаара, но его зверь сейчас спокоен, энергия джинчурики течёт плавно. По периметру башни дежурят АНБУ – если я прав, они установили вокруг строения что-то вроде силового поля. А за его пределами по Лесу Смерти растекалась волна чистой энергии: несдержанной, жуткой, безумной. Она перекрывала всё: и чакру обоих Сенджу, и Третьего Хокаге, и того нукенина, Орочимару. Я не знаю, каково название этого, но это нечто больше, сильнее, чем всё, что мне до сих пор приходилось испытывать.
Душно. На уши давит, словно невидимым прессом. Гены Узумаки и в самом деле проснулись очень не вовремя; не представляю, что находится сейчас в лесу, но оно по-настоящему жуткое. Ксо, ксо, ксо, как же душно!..
Чуть ли не бегом взлетев по лестнице, я выскочил на крышу. Сильный порыв ветра ударил в лицо, рванул мои длинные волосы, однако я был лишь рад этому – ощущения физические зачастую помогают абстрагироваться от чувств нематериальных. Обнажив клинок, я обхватил его лезвие рукой и сжал до крови, до глубокого пореза на левой ладони. Ты был прав, мой мудрый старший брат: боль и в самом деле отрезвляет.
Добредя до перил, я привалился к ним спиной, грузно осел на пол. Рука всё ещё кровоточила, но это ничего, гены Узумаки хороши тем, что дают высокую скорость регенерации. Рана быстро затянется, не успею и глазом моргнуть, однако внутреннее напряжение, хоть и ослабло, так никуда и не делось. Не понимаю, не могу понять, что так резко и так сильно на меня подействовало.
И вновь, как всегда выбрав самый подходящий момент, внутри меня зашевелился Лис. Он знает, что Печать слаба, как никогда, ровно как и то, что я сейчас не в состоянии полноценно ему сопротивляться. Хорошо хоть, на этой крыше я один – если всё же сорвусь, АНБУ успеют раньше, чем я кому-нибудь наврежу. Я очень надеюсь на это.
Кьюби глухо зафыркал в ответ на мои мысли, а затем вновь окатил меня волной своей свирепой чакры.
«Кончай уже с ума сходить. Давай поговорим».
Короткая пауза. Похоже, он даже на миг опешил от моей наглости.
– Ну давай.
Тёмное пространство, ни стен, ни потолка которого не было видно, только пол, залитый непонятно откуда взявшейся водой, и огромная клетка, перед которой я оказался. Ничего себе у меня подсознание.
– Что ты хотел обсудить, Учиха Изуна? – гигантский огненно-рыжий лис недружелюбно, хотя и не без интереса, взирал на меня из-за прутьев решётки.
– Ты что-то напутал по старости лет, Кьюби, – отозвался я как можно спокойнее. – Я Узумаки.
– Из тебя такой же Узумаки, как из меня милый домашний зверёк, – рыкнул Лис насмешливо. – Не притворяйся, от тебя за милю несёт этим проклятым кланом.
Я глубоко вздохнул и прикрыл глаза, а когда вновь открыл их, все ощущения: тела, мира, чакры – стали другими.
– Так-то лучше, – Кьюби оскалился и подался чуть вперёд. – Нечего скрывать свою истинную сущность.
– Серьёзно? Может, мне применить Хенге и так к народу выйти? – я картинно развёл руки в стороны и покрутился на месте, давая Лису вдоволь насмотреться на черноволосого молодого мужчину, которым вновь, хотя и только в собственном подсознании, стал. – Боюсь, шиноби Конохи смену имиджа не оценят.
Кьюби прищурился.
– А ты говорливей братца. Говорливей и язвительней.
– Сразу видно, что ты не знаешь моего брата, – протянул я, закатывая глаза. Мадара – не язвительней меня. «Ха-ха» три раза.
– К собственному неудовольствию, я был знаком с Мадарой, – рыкнул Кьюби.
– Но это вовсе не значит, что ты знаешь его, – Лис фыркнул в усы, а я спросил: – Как ты догадался, что я брат Мадары?
– Ещё бы мне не догадаться! – похоже, он начал злиться. – У вас одни чёртовы глаза!
– Понял, понял, ты не любишь наши глаза, – у меня вовсе не было намерения злить бидзю, тем более что преимущество сейчас явно не на моей стороне. – И давно ты знаешь?
– Всегда, – мне показалось, или в тоне Кьюби действительно проскользнула усталость. – Люди видят лишь тело, но мне открыта и твоя тёмная, кровавая учиховская душа. Что ты, что твой брат – одного древа плоды.
– Было б странно, если бы было иначе, – съязвил я.
– Уходи, – процедил Лис, отворачивая от меня морду. – Не хочу видеть твоё лицо – оно напоминает мне о Мадаре, а воспоминания о нём разжигают во мне желание начать что-нибудь крушить.
– Но тогда почему ты вообще согласился поговорить со мной? – мне и в самом деле было непонятно.
– Дело не в тебе, так что можешь не обольщаться, – сварливо проворчал Девятихвостый. – Всё намного сложнее.
– Что ты имеешь в виду?
Взмахнув разом всеми хвостами, Кьюби испустил мощный порыв чакры – я едва устоял на ногах.
– Убирайся! – грозно прорычал он. – И не смей больше пытаться устраивать мне допрос!..
Выброшенный из своего подсознания, я резко распахнул глаза. Что-то изменилось. Чакра Сенджу пропала, ровно как и чакра Третьего. Даже та неведомая сила исчезла, словно бы не было её вовсе. Что происходит?..
– Изуна, – я вздрогнул от неожиданности и резко повернулся к стоявшему у выхода на лестницу Саске. – Не хочешь объяснить, почему ушёл?
– Да не особо, – отозвался я, поднимая взгляд к небу.
– А придётся, – друг подошёл ближе и сел рядом со мной. – Давай, в чём дело?
– Говорю же, я…
– Это из-за открывшейся правды? – прервал мои увиливания Саске, решивший идти до конца. – Изуна, серьёзно, и Сакуре, и мне плевать на то, что ты джинчурики. Мы твои друзья и поддерживать тебя будем в любом случае.
Я с неподдельным любопытством взглянул на него.
– Ты что, реально думаешь, что у меня депрессия? – умилённо уточнил я. – О, Саске, это так мило!..
– Да иди ты! – вспыхнул парень, порывисто отшатнувшись от меня. – Придурок.
– Взаимно, друг мой, взаимно, – протянул я, подмигивая.
Тем временем внизу, у подножия башни, началось подозрительное движение. За защитным барьером, который установили АНБУ, среди стволов деревьев стали мелькать какие-то тени; ещё минута – и на барьер обрушилась силовая волна, из звука, кажется. Впрочем, преграда выдержала, а в сторону нападавших тут же направились трое ниндзя спецотряда (среди них я приметил и Тензо, представленного нам Итачи). Ещё пару мгновений спустя послышались крики и звуки борьбы.
Обернувшись, Саске через решётки ограды покосился вниз.
– Сражаются, – задумчиво протянул он.
– Похоже на то, – отозвался я, не глядя в сторону боя, пытаясь уловить происходящее там на уровне изменения потоков чакры – бестолку, стоит признать. Перестав пытаться выжать из себя чудеса сенсорства, я поднялся на ноги и чуть перегнулся через перила, опёршись на них ладонями. Понаблюдав немного за происходящим внизу, я повернулся к другу: – Как думаешь, Анко-сан будет сильно ругаться, если мы…
– Эй, вы двое! – меня перебил возмущённый голос незнакомого чунина, выскочившего на крышу. – Немедленно вернитесь внутрь!
– Как видно, не судьба, – философски заметил Саске, поднимаясь.
Скорчив страдальческую рожицу, я, хотя и с неохотой, вместе с другом последовал за чунином обратно в башню. Не вовремя этот парень появился, ох не вовремя – после всего произошедшего сегодня мне так хотелось с кем-нибудь подраться…
Коридоры верхних этажей башни были пустынны, когда мы по ним шли. Оно и немудрено – всех генинов наверняка по-прежнему держат в большом зале, ведь так легче следить за ними и оберегать. При мысли о том, что придётся ещё какое-то время просидеть в компании молодёжи из других деревень в атмосфере лёгкой полупаники, я недовольно поджал губы. Впрочем, идея, как скоротать ожидание, пришла быстро.
– Скажите, – обратился я к нашему провожатому, – в этом здании, случайно, не найдётся доска для шоги?
– Пожалуй, найдётся, – немного подумав, ответил чунин. – И даже, наверное, не одна.
– А вы не могли бы нам их выделить? – попросил я, держась предельно вежливо. – Скучно ведь так просто сидеть.
– Хорошо, – кивнул чунин и свернул в один из коридоров. – Идите за мной.
Когда мы с Саске, наконец, вошли в зал, то оба несли по доске для игры и по набору фигур.
– Где это вы таким добром разжились? – удивлённо округлил глаза при нашем приближении Киба.
– Тебе-то какая разница, все равно ведь играть не умеешь, – ехидно сказал я, аккуратно устанавливая небольшой столик, а на него – доску.
– Вот и неправда! – обиделся Киба. – Всё я умею!
Я вызывающе улыбнулся.
– Докажешь?
– Да не вопрос!
– Кто хочет сыграть со мной? – величественно осведомился Саске, обводя взглядом собравшихся.
– Я, пожалуй, – посреди всеобщего молчания раздался вдруг негромкий голос Неджи.
Миг поразглядывав его, Саске кивнул, принимая Неджи в качестве противника, после чего парни заняли места за столом и, следуя нашему с Кибой примеру, начали игру. Как и ожидалось, я Кибу сделал довольно быстро, а вот партия между представителями древнейших кланов Конохи затянулась и вскоре привлекла публику; даже Шикамару, и тот не поленился подойти поближе, чтобы понаблюдать за ходом этого занимательного противостояния. По прошествии ещё пяти напряжённых минут Хьюга, наконец, одержал победу.
– Отлично, Неджи! – радостно воскликнула Тен-Тен.
– Меньшего я и не ожидал от своего противника! – не совсем понятно к чему заявил Ли.
– Поздравляю, брат, – робко улыбнулась парню Хината.
Пока победитель с самым равнодушным видом принимал похвалы, я не преминул посыпать соль на рану, нанесённую гордости проигравшего.
– Как ты мог проиграть Хьюге? – трагично прошептал я другу на ухо. – Ты же посрамил честь клана! Как теперь брату в глаза смотреть будешь?..
– Умолкни, – буркнул Саске, настроение которого упало ниже плинтуса.
Я усмехнулся и ободряюще хлопнул его по плечу.
– Эту партию можно было завершить ещё ходов двадцать назад, – неожиданно сообщила Темари, сложив руки на груди и критично разглядывая доску; если честно, даже не заметил, когда она подошла.
– Двадцать три, вообще-то, – лениво парировал Шикамару, позёвывая. – На том ходу, когда Саске крайне неудачно передвинул слона.
От их небрежной переброски фразами Саске помрачнел ещё больше.
– А вы, ребята, я смотрю, большие специалисты, – сказал я в попытке спасти положение и не травмировать дальше и без того пострадавшую гордость Учихи. – Не хотите друг с другом сыграть, а?
– Я не против, – сообщил, хотя и без какого-либо энтузиазма, Шикамару. – Всё равно заняться больше нечем.
Темари бросила на парня оценивающий взгляд; тот как раз снова зевал, почёсывая затылок, и выглядел, мягко говоря, не особо презентабельно.
– Ладно уж, – смилостивилась Темари.
Спустя минуту фигуры вновь были расставлены на доске – и партия началась. Постепенно противниками овладел настоящий азарт; оба они ходили чётко и быстро, и это вызывало периодические охи у зрителей, с восторгом следивших за их манипуляциями. Если поначалу Темари и относилась к нашему гению откровенно скептически, то теперь с каждым ходом загоралась всё больше, да и сам Шикамару перестал зевать и действительно сосредоточился, впервые за долгое время встретив оппонента своего возраста, способного сражаться с ним на равных.
Игра длилась долго и без явного преимущества у одного из противников – ни один из них не желал уступать. Завершилась же она резко и внезапно, когда лязгнула металлическая дверь, впустив в зал потрёпанную даже больше, чем прежде, Анко.
– Народ! – окликнула она генинов, полностью поглощённых интересной игрой и даже не сразу заметивших её. – Отвлекитесь, есть новости.
– Всё закончилось, да? – спросила Ино, стоявшая у Шикамару за спиной.
– Закончилось, – подтвердила Анко; меня насторожило то, какой потерянной она выглядела. – В Лесу Смерти больше врагов нет.
– Так что, – сказал Киба, – мы можем вернуться в деревню?
– Можете, – голос Анко звучал очень устало. Нет, пожалуй даже не так: обречённо.
– Что случилось? – тихо спросил я, предчувствуя недоброе.
========== Глава 13. Накал страстей ==========
Небо Конохи плакало. Нет, даже не так – оно рыдало навзрыд, заливая землю мощными потоками. Улицы деревни ещё вчера покрылись глубокими лужами, а теперь же и вовсе превратились в единую систему каналов, по которым передвигаться иначе как с использованием чакры было весьма затруднительно. Даже всегда спокойная река Накано на этот раз вышла из берегов – так сильны были ливни, похожие на слёзы, которые небо проливало по ушедшему в иной мир Третьему Хокаге.
Несмотря на непогоду, все жители Конохи собрались на площади перед резиденцией главы деревни; шиноби заняли места на её просторной крыше, где и происходила церемония прощания с Сарутоби Хирузеном и другими ниндзя, погибшими при атаке на деревню. Пока священник проводил свой обряд, собравшиеся скорбно молчали, хранили спокойствие, как подобает шиноби, однако не все смогли пересилить себя и сдержаться. Стоявшая слева от меня Сакура нервно кусала губы, а глаза её были на мокром месте; Ино крепко сжимала рукава чёрной рубашки, очень стараясь держаться под стать отцу, но плечи её слегка подрагивали; чуть дальше какой-то мальчонка, внук Третьего, кажется, плакал, а Ирука-сенсей пытался его успокоить. Хьюги держались с достоинством, приличествующим древнему клану, даже Хината и её маленькая сестра не позволяли себе и тени эмоции.
Учихи стояли отдельно от прочих, такие же собранные, как Хьюги, только более мрачные. Итачи, которого после расставания в Лесу Смерти я ещё не видел, сам выглядел гостем с того света: бледный, хмурый, с залёгшими под глазами тенями. Саске смотрел прямо перед собой, и чувствовалось, что мыслями он где-то далеко в прошлом, в другой трагедии, на других похоронах. Минори опустила голову и стиснула кулачки, но плакать себе не позволяла. Шисуи же среди шиноби клана не было; впрочем, отсутствие его фото в ряду снимков погибших вселяло надежду.
Тем временем монах всё же кончил свои молитвы, и старые советники Третьего, Хомура и Кохару, подошли к столу с фотографиями и опустили на него по белому пиону. За ними последовали и остальные, выстроившись в длинную очередь.
Взяв с отдельно стоявшего стола цветок, я покрутил его между пальцами. Удивительно; в этот момент всеобщей скорби я не чувствовал ничего. Странно, но уже не впервые – то же самое было и на похоронах отца. Обе эти церемонии были для меня обязанностью, данью уважения павшим, но не вызывали ни горя, ни печали, ни боли. Похороны Учихи Таджимы сделали меня лишь сильнее, расширили границы, открыли возможности, ранее недоступные. Сегодняшние же словно вернули меня, сорвали пелену с глаз, выдернули из иллюзии, в которой я самозабвенно существовал последние несколько лет.
Возлагая пион перед фотографией Третьего Хокаге, я в последний раз взглянул на лицо старика. Было весело поиграть в детство, ведь в своё время я был его лишён – теперь пора вновь становиться серьёзным. Становиться шиноби.
Когда я в одиночестве спустился на площадь, меня окликнули:
– Изуна-кун.
– Да, Итачи-сан? – я обернулся с определённым предвкушением.
– Я хочу поговорить с тобой, – глава моего бывшего клана был даже более серьёзен, чем обычно.
– Хотел предложить вам то же самое.
Смерив меня долгим взглядом, Итачи жестом пригласил меня следовать за собой; вместе мы покинули площадь и свернули с людных улиц в боковые проходы, уводившие вглубь деревни. Очень скоро стало понятно, что направляемся мы отнюдь не в квартал Учих.
– Кто ещё будет участвовать в нашем разговоре? – флегматично осведомился я.
– Самый влиятельный, на данный момент, человек Конохи, – Итачи остановился и посмотрел мне в глаза. – Однако прежде, чем отвести тебя к нему, я хочу получить ответы на два вопроса.
– Какие? – уточнил я, почти физически ощущая важность этого момента, который имеет потенциал стать чуть ли не ключевым в моей жизни.
В глазах Итачи блеснул Мангекью Шаринган.
– Ты враг Конохе?
– Нет.
– Ты враг моему клану?
– Нет.
Додзюцу сверкнуло ярче в полутьме проулка – и пропало.
– Ты честен, – спокойно заключил Итачи. – Следуй за мной, мы уже почти пришли.
Ещё несколько сот метров спустя мы достигли большого здания, где я не был прежде; до меня доходили слухи, что здесь располагается штаб особого подразделения АНБУ, подчиняющегося не Хокаге, но другому влиятельному человеку – Шимуре Данзо, бывшему боевому соратнику Третьего, а затем – его главному политическому оппоненту. Хм, похоже, разговор намечается интересный. Буду удивлён, если он не закончится в допросной или даже пыточной камере.
По тому, что стража пропустила Итачи без вопросов, стало понятно, что он в этом месте частый гость. Уверенно поднявшись по центральной лестнице, Итачи – а следом за ним и я – свернул в длинный коридор, в конце которого находилась простая дверь. На стук в неё получив разрешение войти, Итачи отворил створку и пропустил меня вперёд. Переступив порог, я оказался в рабочем кабинете, тёмном и мрачном, как и человек, сидевший за невысоким письменным столом.
– Узумаки Изуна, – проговорил старик, поднимая на меня взгляд единственного уцелевшего глаза. – Я давно ждал возможность побеседовать с тобой.
– И что же вам мешало сделать это раньше? – поинтересовался я, очень стараясь, чтобы вопрос не прозвучал вызывающе.
К моему удивлению, Данзо всё же ответил:
– Воля Третьего Хокаге, и ничто больше. Лишь Хирузен имел власть достаточную, чтобы мне что-то запретить, – он повернулся к Учихе, всё так же стоявшему у двери. – Ты можешь идти, Итачи.
– С вашего позволения, я бы предпочёл остаться, Данзо-сама, – ответил он вежливо, но твёрдо. – Этот мальчик находится под моей опекой.
– Мальчик ли? – проговорил Шимура. – Или же кто-то в теле ребёнка?
– Что конкретно вы хотите этим сказать? – прямо спросил я.
Глава Корня чуть прищурился, неотрывно глядя на меня.
– Кто ты такой?
Если старик надеялся застать меня врасплох – напрасно: я был готов к тому, что рано или поздно кто-нибудь задастся этим вопросом. Признаться, даже удивлён, что его не возникало так долго – всё-таки вел я себя порой, хм… весьма неадекватно. Инь за Ян заехал, не иначе.
– Я Изуна, Данзо-сама, всего лишь Изуна; генин Конохи и джинчурики Девятихвостого.
– Ты не назвал свою фамилию, Изуна, – тон Данзо стал абсолютно стальным.
– Узумаки.
– Учиха.
Обернувшись к Итачи, я позволил себе лёгкую усмешку.
– Сам догадался или Кьюби сболтнул, когда ты его успокаивал? – спросил я у потомка. Отпираться уже не было смысла.
– Догадаться было не так уж и сложно, – произнёс он. – Вы были довольно неосмотрительны, Изуна-сан.
– «Сан», значит, – я прикрыл на миг глаза. – Получается, ты знаешь, кто я на самом деле.
– Брат Учихи Мадары, погибший в битве с Сенджу Тобирамой много десятилетий назад.
– Этого ты мне не говорил,– Данзо нахмурился.
– Я сам понял это окончательно лишь сегодня с утра, – ага, конечно; готов спорить, Итачи уже давно обо всём догадался, просто как обычно темнил, прицениваясь ко мне, пытаясь понять, враг я деревне и клану или нет, выжидая подходящий момент для того, чтобы открыть информацию. – До сих пор я придерживался того же мнения, что и Третий, и вы.
И почему это я думал, что мои чудачества особо никто не заметил? Похоже, пол-Конохи уже в курсе, что Узумаки Наруто не просто потерял память и на этой почве изменился.
– Дайте угадаю: вы решили, что я шпион, верно? – осторожничать теперь особо не было смысла – самую страшную мою тайну всё равно уже раскрыли, а больше утаивать мне практически нечего. – И почему же, позвольте спросить, мне до сих пор позволяли разгуливать по Конохе?
– Потому что ты не вёл себя, как шпион, – проговорил Данзо, и без того не слишком эмоциональное лицо которого становилось с каждой минутой всё каменнее и каменнее. – Не пытался пробраться в запрещённые места, не рвался к секретным сведениям, за исключением клановых техник Узумаки, никаким другим образом не вредил деревне. Хирузен считал это достаточно вескими аргументами для того, чтобы не заключать тебя под стражу и не выбивать правду силой.
– Самое смешное, что из меня особо и выбивать нечего, – я демонстративно беспечно пожал плечами. – Всю историю моей не слишком долгой жизни знают в клане Учиха, а то, что произошло со мной после смерти, я не смог бы объяснить и под пыткой.
– Но всё-таки, как произошло так, что вы оказались в этом теле? – вежливость Итачи и его уважительность к старшим меня всегда восхищали.
– Не имею ни малейшего представления, – ответил я совершенно честно. – Эта реинкарнация свалилась на меня совершенно неожиданно. Я ведь вовсе не желал её, не мечтал о том, чтобы восстать из мёртвых; в моё время отношение к смерти было более спокойное.
– Ты ведь не считаешь, что я поверю тебе на слово? – проговорил Данзо. – Ты будешь подвергнут проверке людей из клана Яманака, чтобы мы убедились, что с твоей стороны для Конохи нет угрозы.
Я кивнул, соглашаясь с этой логичной и вполне ожидаемой мерой.
– Понимаю и принимаю ваше решение, однако есть одно «но». В моих воспоминаниях присутствуют определённые клановые секреты – Учих, имею в виду, – которые я не намерен раскрывать; полагаю, присутствующий здесь глава клана меня поддержит. В отношении остального же мне таить нечего.
Данзо чуть нахмурился, явно удивлённый моей сговорчивостью. Впрочем, что сенсоры Яманака в моей голове могут такого увидеть? Любовь к брату? Ненависть к Тобираме? Преданность клану? Всё это хорошо известные, по крайней мере Учихам, факты, новостью они не станут. Конечно, открывать доступ к своим воспоминанием я не горю желанием, но отказываться от сотрудничества мне однозначно не стоит – Данзо всё равно получит, что хочет, с моего согласия или без него. Упрямиться из-за гордости нет смысла; сейчас ведь я и в самом деле всего лишь хочу по-прежнему оставаться шиноби Конохи.
