Текст книги "И снилось ворону, что был он лисом (СИ)"
Автор книги: Lutea
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Похоже, одна из команд до полигона не дойдёт. В полном составе, по крайней мере, – зловеще проговорил кукловод, с негромким стуком опуская пока ещё обёрнутую бинтами марионетку на землю.
– Уверен, Суна будет по тебе плакать, – отозвался я, вновь готовясь напасть. Блондинка из Песка продолжала бездействовать, хотя и поглядывала на товарища с неодобрением; мои друзья тоже не вмешивались.
Я сделал шаг – и вынужден был резко отпрыгивать, потому что между мной и противником вдруг взвилась стена из песка, появившаяся так неожиданно, что даже меня чуть не застигла врасплох. Сохраняя безопасную, на мой взгляд, дистанцию, я принялся искать глазами шиноби, сотворившего эту преграду – и очень быстро нашёл.
– Довольно, – холодный, абсолютно неживой голос. Неужели так может говорить двенадцатилетний ребёнок?
– Г-гаара… – Канкуро неожиданно стушевался перед младшим товарищем. – И ты здесь…
– Ты позоришь деревню, – всё так же бездушно продолжил парень, на лбу которого был вытатуирован иероглиф «Любовь». Какая ирония. – Немедленно прекрати.
– Они первые напали! – попытался оправдаться Канкуро.
– Ага, причём это было самое страшное тайдзюцу нашей деревни: «Атака резиновым мячиком», проведённая пятилеткой, – насмешливо сообщил я.
Теперь полные льда бледно-зелёные глаза обратились ко мне. Закалённый опытом выдерживания уничтожающих взглядов злого Мадары, я не дрогнул, однако в тот момент, когда наши глаза встретились, что-то внутри меня, тёмное, глубоко сокрытое, пришло в движение.
– Иоши! – надрывный крик какой-то женщины прервал наши игры в гляделки. Подлетев ко всё ещё прятавшемуся за Сакурой мальчику, женщина – наверняка его мать – порывисто схватила ребёнка на руки. – Глупый, зачем ты полез к шиноби?! Сколько раз мне тебе говорить?!..
– Всё хорошо, мама! – пискнул ребёнок, утерев рукавом курточки слёзы. – Тот братишка меня спас! – и он радостно ткнул пальцем в мою сторону.
Стараясь удержать довольную улыбку, я убрал катану в ножны. Женщина перевела взгляд на меня – и вдруг её лицо исказила гримаса ненависти и отвращения. Крепко прижав сына к себе, она зашипела на него:
– Ты что, не знаешь, что с ним нельзя разговаривать? Быстро, пошли отсюда!
Моя радость улетучилась моментом.
– Всегда пожалуйста, – с сарказмом бросил я ей в спину. – Мне было совершенно не сложно помочь вашему сыну.
Женщина обернулась на меня.
– Больше не подходи к нему, демон! – буквально выплюнув эти слова, она быстрым шагом направилась прочь.
– Чего это она? – тихо спросила Сакура, удивлённая настолько, что, похоже, напрочь забыла о противниках.
Не ответив, я лишь усмехнулся и беспечно махнул рукой, однако Саске, продолжавшему буравить меня типично учиховским пытливым взглядом, этого явно было недостаточно. Как и невысокому парню из Песка; он, не отрываясь, смотрел на меня, словно искал на моём лице подтверждение каких-то своих умозаключений. Я снова встретился с ним взглядом – тьма в моей душе вновь шевельнулась. Мне даже на миг показалось, что я услышал угрожающий глухой рык.
– Как твоё имя? – очень тихо спросил шиноби – словно песок прошелестел над ухом.
– Узумаки Изуна, – я изо всех сил сохранял спокойствие. – Твоё?
– Собаку но Гаара, – последовал ответ. – Ты заинтересовал меня.
– Взаимно, – я решительно разорвал зрительный контакт. – Пойдём, Саске, Сакура?
– Да, – быстро кивнула девушка и первая заторопилась к выходу из парка. Подождав меня, смерив ещё одним подозрительным взглядом недавних противников, Саске последовал за ней.
Я молча шёл рядом с другом, не оглядываясь – мне хотелось как можно скорее уйти из опасной близости этого Гаары. Я не боялся его, вовсе нет, – я боялся ту силу, которую, похоже, этот шиноби с пустыми глазами разбудил. Неужели та тварь, что запечатана во мне, пробудилась, почуяв в этом парне… родню?
– Вполне возможно… – пробормотал я себе под нос. Саске тут же скосил на меня глаза.
– О чём ты? – очень тихо, чтобы не услышала шедшая впереди Сакура, спросил он.
– Не бери в голову, – отозвался я, хотя и понимал, что друг так просто не отвяжется.
– Ты знаешь, что имела в виду та женщина?
– Сказал же, Саске, я…
– Ты знаешь, Изуна, – он нахмурился. – Объясни.
– Давай поговорим потом, – быстро сказал я и, в два шага нагнав Сакуру, пошёл рядом с ней. За моей спиной Саске тихо цыкнул. Я же, не особо вслушиваясь в слова подруги, вслух размышлявшей, а не зайти ли нам в аптеку за энергетическими пилюлями, старательно давил завладевший мной ненадолго страх.
Судя по тому, что я ощутил, Печать Четвёртого Хокаге, о которой говорил Итачи, всё-таки начала давать сбой. Чёрт, как не вовремя-то… Разумно, конечно, было бы прямо сейчас плюнуть на всё и разыскать Итачи, выложить ему начистоту, что знаю о том, кто во мне запечатан, потребовать начать решать, наконец, вопрос с обучением меня контролю над бидзю… Но, естественно, я так не сделаю – если уйду сейчас, подведу Саске и Сакуру, которые из-за меня вылетят с экзамена. Я не поступлю так с друзьями.
Теперь в моём сознании отдавалось насмешливое фырканье. Значит, эта тварь имеет определённый доступ к моим мыслям. Чёрт.
Несмотря на то, что на полянке возле сорок четвёртого тренировочного полигона Конохи собралась почти сотня шиноби, царило мёртвенное молчание. Налетевший ветер эффектно шевелил раскидистые кроны мощных деревьев, начинавшихся за высоким забором из металлической сетки. Даже с моего места было видно огромную змею, лениво поедавшую жаворонка, буквально минуту назад радостно певшего на одной из ветвей. Похоже, местное зверьё совсем бесстрашное, раз даже на границе территории чувствует себя вполне вольготно; что же начинается дальше, в чаще?..
– Итак, – бодро начала Анко, выглядевшая самой довольной из собравшихся, – второй этап экзамена на чунина – испытание на выживание. Однако выжить в этом лесу – не единственная ваша цель, – она достала из кармана пальто и показала всем два свитка: белый и синий. – Дальше пройдут лишь те команды, которые в течение пяти дней прибудут в башню, расположенную в центре полигона, имея при себе оба свитка – и Неба, и Земли. И да, запомните хорошенько: до конца экзамена вы не должны открывать их; если пренебрежёте этим правилом… что ж, лучше вам навсегда остаться в блаженном неведении относительно того, что будет в этом случае. Всего вас двадцать шесть команд; одна половина получит свитки Земли, другая – Неба. Следовательно, – Анко мило улыбнулась, – отсеем мы, как я уже говорила, как минимум половину.
– Но ведь нет гарантии, что, даже захватив оба свитка, команда доберётся до башни, – сказала Сакура. О Рикудо, и опять она включила режим констатации очевидных фактов.
– Точно-точно, – Анко прищурилась и хищно оскалилась, – самых невнимательных и беспечных из вас в этом лесу наверняка съедят. Поэтому, – она запустила руку в другой карман и на сей раз достала кипу листов, – мне нужно, чтобы вы подписали эти согласия. Подпись означает, что вы в полной мере осознаёте опасность экзамена и добровольно идёте на риск – а с меня это снимает ответственность в случае вашей гибели. Так что группа не получит свой свиток, пока все трое не предоставят подписанную бумажку, – она протянула стопку стоявшему ближе генину, после чего формуляры пошли по рукам. – В общем, подписываете, ребята; скоро начнём выдавать свитки.
Некоторое время спустя все заявления были заполнены, и команды по очереди стали заходить под отгорожённый плотной шторой навес, где стоял стол экзаменаторов и где выдавались свитки. Когда с этим нужным делом было покончено, все разошлись к своим стартовым точкам – всего ворот на полигоне было сорок четыре, так что с лихвой хватило, чтобы распределить экзаменуемых.
И вот, наконец, был дан сигнал к началу. Чунин-экзаменатор распахнул перед нами створки – и мы с друзьями бросились в Лес Смерти навстречу неизведанному.
– Давайте решим сразу, – на бегу сказал Саске, возглавлявший отряд по общему немому согласию, – прочёсываем лес в поисках противников или же ищем башню и устраиваем засаду в её окрестностях?
– Сложный вопрос, – отозвался я. – Наша команда объективно не самая быстрая даже среди бывших одноклассников из Академии, да и с поисковыми техниками у нас, мягко говоря, слабовато. Возможно, лучше будет сыграть дурачков и специально нарваться на атаку.
– Сыграть дурачков? – переспросила Сакура. – Что ты имеешь в виду?
– Шуметь в лесу, к примеру. Разводить костры, оставлять следы – мало ли, как ведут себя идиоты.
– Гениально, – фыркнул Саске, но тут же добавил: – Хотя, определённый резон в этом есть. По крайней мере, не нужно будет заморачиваться с поиском врагов.
– Ага, – усмехнулся я. – Главное, чтобы они нападали порциями, а не всем скопом.
– Ну, так мы ведь не будем изображать совсем идиотов, – резонно заметил Саске.
На том и порешили. Углубившись в лес километра на полтора, мы устроили привал на полянке, через которую протекал небольшой ручей. На этот раз разводить костёр мы не стали, а просто присели передохнуть, преспокойно ожидая от жизни счастья. Однако, как назло, это самое счастье в лице противников к нам упорно не шло; уж не знаю, то ли часть леса глухая, то ли враги были просто сражены наповал нашей беспалевностью и не решились связываться с такими рисковыми ребятами – как бы то ни было, по прошествии часа нам пришлось менять дислокацию. Фактически, лишь этим мы и занимались оставшийся день: переходили с места на место, отводя душу на чрезмерно больших и голодных местных зверюшках. Один только раз за всё это время на нас отважился напасть какой-то парень из Аме, но быстро слинял, стоило нам с Саске легонько его шугануть – очевидно, пришёл противник один и совершенно не ожидал, что встретит сопротивление.
Когда солнце окончательно скрылось за древесными кронами и в Лесу Смерти воцарились густые сумерки, мы с друзьями остановились на полноценный привал (уже таясь, как положено), чтобы отдохнуть и набраться сил.
– Если завтра тактика идиотов себя не оправдает, придётся переходить к более решительным действиям, – заметил Саске, когда мы с ним устраивались на отдых; Сакуре выпало дежурить первой.
– Думаю, не придётся, – пожал я плечами, заботливо устраивая у себя под боком верную катану. – Не можем мы два дня подряд не натыкаться на врагов.
Саске ограничился тем, что неопределённо дёрнул головой, после чего перевернулся на другой бок и затих. Абстрагировавшись от любых мыслей, я тоже довольно быстро уснул.
Разбудил меня во тьме ночной лёгкий толчок от Саске, требовавшего таким образом, чтобы я сменил его на посту. Мне выпало дежурить в последние два часа до рассвета, так что я, прихватив меч, сел на замшелый валун у входа в нашу пещерку, сотворённую мощными корнями деревьев, и принялся внимательно вглядываться и вслушиваться в ночь. Вокруг примечательного не происходило ровным счётом ничего: тихо сопели во сне мои товарищи, изредка шуршали в траве какие-то мелкие животные, где-то в стороне ухала заунывно сова.
Пользуясь временем, я обстоятельно продумывал всё, что предстояло мне сделать по окончании экзамена. В первую очередь, конечно, нужно поговорить с Итачи. Обо всём. Зажать его где-нибудь в уголке и выпытать, наконец, все известные ему секреты, касающиеся меня. Помимо того, надо будет ещё стрясти с Итачи обещанные свитки с клановыми техниками Узумаки, а также при удобном случае постараться помириться с Минори-чан…
Рассвет стал медленно заниматься, с трудом продираясь сквозь плотное сплетение стволов и крон – вокруг нашей поляны лес был густ. Кроваво-красный свет растекался по прогалине, завораживающий, прекрасный… и вдруг какой-то мой инстинкт, по происхождению причём вовсе не учиховский, а нового тела, в голос завопил: чужая чакра – рядом враги!
– Саске, Сакура, – тихо позвал я, подбираясь, плавно обнажая меч, скользя взглядом по окрестным зарослям кустарника. – Подъём.
– Что случилось? – Саске проснулся мгновенно и уже стоял рядом со мной с собственной катаной в руке.
– Пока ничего, – отозвался я, всё ещё напряжённый внутренне. – Мне показалось, я почуял кого-то…
– И, как вижу, не ошибся, – мрачно закончил за меня друг.
Тихо и неслышно, словно тени, на поляне возникли двое шиноби в одинаковых чёрных плащах со стоячими воротниками и рисунком из красных облаков с белой окантовкой. В остальном же наши гости кардинально отличались друг от друга: один был высок, мускулист и широкоплеч, другой – низок, едва ли по плечо товарищу, и подтянут. Первый был, судя по виду, опытным, прошедшим много боёв шиноби лет тридцати, а второй – совсем ещё мальчишкой, всего года на три-четыре старше нас. Эти двое представляли собой довольно комичное зрелище, не считая того факта, что символы деревень на их протекторах – разные, к слову сказать – были по-нукенински перечёркнуты, и я даже не будучи хорошим сенсором ощущал исходившую от этих шиноби мощь.
– Вы за свитком? – решил всё-таки уточнить я на всякий случай, про себя молясь, только бы они ответили «да».
Невысокий парень хохотнул.
– За свитком ли мы, мм? – насмешливо переспросил он, откинув с лица длинную светлую чёлку. – Разве мы похожи на генинов?
– Ты бы вполне сошёл, – заметил его спутник словно бы справедливости ради.
– Припомню, – сквозь зубы пообещал блондин и вновь повернулся к нам. – Давайте сразу сознавайтесь, детишки: кто из вас джинчурики Кьюби, мм?
Твою!.. Я едва удержался от восклицания вслух. Вся эта ситуация начинает попахивать проблемами.
– Понятия не имеем, о чём вы, – надменно произнёс Саске, старательно державший перед врагами лицо, даже понимая, что они во много раз сильнее нас.
– Уж не знаю, кого вы ищете, – добавил я как можно более спокойно, – но явно не нас.
Странный огромный предмет, обмотанный бинтами (что-то в последнее время прямо мода на такие штуки пошла), закреплённый за спиной высокого шиноби, вдруг зашевелился. Ниндзя же усмехнулся.
– Лжёшь, мальчик, – сказал он, буквально пожирая меня взглядом маленьких жестоких глаз. – Ты именно тот, кто нам нужен, и знаешь об этом.
– Вы ошиблись, – резко повторил Саске, выставляя вперёд руку с зажатым в ней клинком; Сакура за его спиной тоже приготовилась к возможному бою.
Высокий снял свою огромную штуковину с плеча.
– Да неужели?..
– Эй-эй, чур, джинчурики мой! – подал голос блондин; распахнув плащ, он запустил обе руки в висевшие у него на поясе большие сумки. – Я покажу ему силу моего Искусства, мм!
– Напоминаю, что он нам нужен живым, – сказал его товарищ, неодобрительно поглядывая на парня. – Так что пыл свой поумерь; с джинчурики буду сражаться я.
– Это ещё почему, мм?!..
– Ребята, – очень тихо, уголком рта сказал я друзьям, пока противники спорили. – Бегите.
– Мы тебя не бросим, – решительно заявил Саске, но я перебил его:
– Ты просто не понимаешь, насколько это серьёзно.
Саске шокировано на меня посмотрел, на миг забыв обо всём.
– Неужели то, что они говорят?..
– Быть не может, – прошептала Сакура, поражённая до глубины души.
– Неважно, – я поудобнее перехватил катану. – Я отвлеку их на себя, а вы бегите обратно к забору, найдите кого-нибудь из экзаменаторов и скажите, что здесь нукенины.
– Сакура справится с предупреждением и одна, – упрямо сказал Саске. – Я останусь с тобой.
– А если на Сакуру нападут? – раздражённо прошипел я; у меня не было ни времени, ни желания вступать с ним в полемику. – Бегите и не спорьте. Просто сделайте так, как я говорю…
– Заткнись! – нетерпеливо прикрикнул на товарища старший нукенин и обратил взгляд на странный забинтованный предмет. – Интересно…
– И что же говорит твоя возлюбленная, мм? – с сарказмом поинтересовался парень.
– Что тот темноволосый мальчонка – Учиха, – теперь шиноби уставился на Саске.
Блондин снова засмеялся.
– Да этот старый извращуга Орочимару слюной захлебнётся, если мы ему живого Учиху приведём, мм! – радостно сообщил он непонятно кому. – Будет прыгать на задних лапках и рассыпаться в благодарностях, да!
Высокий шиноби неприятно оскалился, обнажив острые треугольные зубы.
– Ну что, тогда забираем этих двоих. Девчонку можешь убить.
А вот теперь у нас действительно очень серьёзные проблемы.
========== Глава 10. Сорванные маски ==========
Не сговариваясь, мы с Саске заслонили собой сжавшуюся от страха Сакуру.
У нас очень, очень, очень большие проблемы.
Высокий нукенин сорвался с места и с неожиданной для такого огромного человека скоростью и проворством ринулся к нам – мы бросились врассыпную. Отскочив как можно дальше от друзей, я краем глаза заметил, как Саске не очень-то нежно толкнул Сакуру к себе за спину и приготовился отражать атаки молодого нукенина, пока сохранявшего дистанцию. Не давая мне времени глазеть по сторонам, мой противник напал снова – я нырнул под его огромное оружие, чем бы оно ни было, и попытался зацепить врага катаной, но он отскочил чуть назад, после чего моментально перешёл в атаку. Забинтованная штуковина просвистела всего в паре сантиметров от меня – если б зацепила, точно переломала бы половину костей; я отступил, улучил момент, сложил печати.
– Футон: Даитоппа!
Поток воздуха, намного мощнее, чем удавался мне прежде, обрушился на нукенина, однако тот спокойно, почти беспечно махнул своим оружием… и рассёк мою атаку словно бы пополам.
– Что за чёрт?.. – пробормотал я, замирая в боевой стойке, растерянный и напряжённый.
Нукенин оскалился. Затем последовала долгая череда выпадов – я сумел увернуться ото всех, кроме последнего. Нечто острое, безумно острое вспороло кожу на моём боку вместе с мясом. Боль пронзила всё тело, кровавая пелена застелила глаза, но я закусил губу, не позволяя вырваться стону, только зашипел и отбежал в сторону от врага. Нукенин внимательно посмотрел на меня.
– А ты боец, мальчик, – одобрительно проговорил он. – Хорошо держишься. Но, – он провёл рукой по своему оружию, из-под развязавшихся бинтов которого выглядывали большие и серые, похожие на рыбьи чешуи, на кончиках окрашенные моей кровью, – тебе не выстоять против Самехады – мощнейшего из Семи Мечей Тумана…
Я почти не слышал его, судорожно зажимая рану на боку. Меня трясло, но вовсе не из-за физических повреждений. Моя чакра практически полностью исчезла.
– Эта Самехада… – проговорил я, чувствуя, как тяжело становится шевелить языком, – поглощает чакру, верно?
Противник оскалился снова.
– Верно.
И вдруг внутри меня что-то толкнулось – сильно, зло, прямо с каким-то остервенением. Испуганный вздох вырвался прежде, чем я до конца осознал, что происходит. Печать вот-вот сорвётся. Твою мать!..
Толчок повторился. Меня буквально сложило пополам, я рухнул на колени, ударившись о землю локтями. Этот бой уже проигран; нужно найти в себе силы крикнуть Саске и Сакуре, чтобы бежали, бросили меня, спасались… однако не то, что говорить, даже думать связанно не особо получалось. Перед глазами всё плыло, шумело в ушах, а я мог лишь тупо смотреть перед собой, силясь абстрагироваться от боли, употребляя последнюю оставшуюся чакру на интуитивные попытки подавить ту тварь, заставить её замолчать и прекратить брыкаться – безрезультатно.
Подняв свой меч, нукенин неспешно шагнул ко мне. Уже до крови впиваясь зубами в собственную губу, я судорожно схватил лежавшую рядом катану, вцепился в её рукоять, словно в спасительную соломинку. Как бы то ни было, живым меня эта сволочь не получит.
Нукенин резко занёс меч, готовясь обрушить его на меня, но неожиданно прямо перед ним вырос и принял удар на катану другой шиноби. Неужели у меня начались галлюцинации?.. Наверное, всё-таки нет; по крайней мере, нукенин тоже видел нового оппонента и, нахмурившись, отпрыгнул назад. Мой спаситель моментально ринулся в сторону – его длинный чёрный хвост скользнул по воздуху, – а на его место, заслонив меня, встали двое ниндзя в форме спецотряда Конохи. Но я почти не видел их, лишь отмечал каким-то периферийным зрением – всё внимание моего уже готового погрузиться во тьму мозга почему-то сосредоточилось именно на первом появившемся союзнике, который теперь, после всего нескольких рукопашных атак, схватил светловолосого нукенина за горло, вдавил спиной в ствол огромного дерева.
Тварь попыталась вырваться снова. Не сдержавшись и тихо заскулив, я повалился на бок, так и не разжав руку с клинком, и провалился во мрак.
– Изуна! Изуна!..
Знакомый голос раздавался словно бы издалека. Сознание стало постепенно возвращаться, окружающие звуки стали более различимы, и пришло осознание, что битва закончилась.
– Изуна! Очнись!..
С величайшим трудом я чуть приподнял веки. Оказалось, что я лежу на земле, а надо мной склонилась Сакура, потрёпанная, заплаканная.
– Изуна! – девчонка бросилась мне на шею так порывисто, что я всерьёз испугался за целостность своих костей.
– Эй, полегче, – проворчал я, пытаясь отстранить подругу. – Задушишь ведь.
– Прости, – пробормотала Сакура, быстро распрямляясь и утирая рукой слёзы. – Ты потерял сознание… Мы так испугались…
– Теперь всё в порядке, – я повернулся на голос; к нам подошла куноичи в форме спецотряда и маске. – Я подлечила тебя, а капитан подавил ту силу.
Я медленно, осторожно сел.
– Капитан?
Куноичи кивнула в сторону, где посреди поляны вместе с Саске стоял шиноби, первым пришедший мне на помощь. Белая с красным треугольником маска в виде морды животного, серый форменный жилет, татуировка АНБУ на обнажённом плече… Никогда не думал, что увижу его таким.
– Полежи ещё, – попыталась было остановить меня старшая куноичи, когда я попробовал встать.
Но я лишь отрицательно покачал головой и, опёршись на подставленную Сакурой руку, поднялся. Постояв несколько секунд, давая организму адаптироваться, я медленно побрёл к Учихам.
– Какого чёрта ты не ушёл из АНБУ? – судя по тону, Саске был бесконечно зол.
– Ради того, чтобы защитить клан, – терпеливо ответил его старший брат – словно втолковывал несмышлёнышу прописные истины. – Как капитан АНБУ, я имею доступ к любой информации, что даёт мне возможность отслеживать…
– Лидер клана Учиха, глава полиции Конохи и капитан АНБУ одновременно – ты вообще в своём уме?! – Саске всё-таки сорвался на крик, порывисто сжав кулаки и подавшись вперёд. – А я всё гадал, почему ты ходишь вечно с таким видом, словно вот-вот концы отдашь!.. Да сними ты эту чёртову маску!
Негромко вздохнув, Итачи снял маску; он был бледен, казался бесконечно усталым, однако в его глазах сверкал Шаринган.
– Ксо, Итачи, почему ты всегда врёшь?! – не унимался Саске, сверля брата горячим взглядом, в котором смешались гнев, обида и боль. – Что, так трудно было рассказать?! Неужели ты думал, что мне приятно видеть, как ты мучаешься, и при этом не знать причины?!
– И, кстати, ещё лично от меня вопрос,– раздражённо проговорил я, не до конца пришедший в себя после случившегося. – Вы почему, зная правду, не сочли нужным мне рассказать, что я джинчурики? Если честно, мне сейчас было совсем не в кайф пытаться подавить этого хренова Лиса, не зная даже, как это делается. Или, может, вы с Третьим на пару хотели, чтобы я потерял контроль над бидзю и разнёс пол-Конохи? Тогда извините, что не оправдал ваших ожиданий!
Молча выслушав мой страстный монолог, Итачи совершенно спокойно произнёс:
– Всё высказали? А теперь послушайте меня, вы оба: всё, что сделано, было для вашего блага, блага Конохи и клана. Можете ненавидеть меня за враньё, презирать, если угодно, но сейчас вы будете безоговорочно следовать всем моим приказам. Вы поняли: всем.
Он развернулся и чётким, размеренным шагом направился на противоположную сторону поляны, где под присмотром двух АНБУ сидел побитый и связанный молодой нукенин, в голос ругаясь и пытаясь справиться с верёвками. Глядя в спину Итачи, я ощутил укол совести – и в самом деле, какое я имею право орать на него? Этот шиноби всегда только и делал, что заботился о Саске и обо мне (хотя обо мне вовсе и не обязан был, между прочим), не спал сутками, трудился на трёх работах – всё ради нас, деревни и клана. По-хорошему, нам бы поблагодарить его, за то хотя бы, что он только что спас жизни всем нам троим…
Поджав губы, я покосился на Саске; тот ответил мне взглядом, полным раскаяния, – тоже понял, какие мы оба неблагодарные идиоты. Последовав за Итачи, мы с другом встали по бокам от него, обратили взоры на пленника; ещё минуту назад отчаянно пытавшийся вырваться, парень неожиданно замер, когда перед ним остановился глава клана Учиха. Взглянув на него снизу вверх с не совсем понятным выражением, блондин спросил:
– Как тебя зовут, мм?
– Какое это имеет значение?
– Я… мне просто надо, да, – решительно ответил парень. – Ты из клана Учиха, это понятно, но как зовут-то тебя?
Миг Итачи пристально рассматривал недавнего врага, а затем всё-таки ответил:
– Итачи. Твоё имя?
– Дейдара, – нукенин продолжал смотреть ему в глаза – то ли бесстрашный, то ли просто глупый.
– На кого ты работаешь?
– На одного очень влиятельного и серьёзного парня с крайне страшными глазами, – с кривой усмешкой ответил Дейдара.
– И кто же он?
– Честно? Хрен его знает – он мне как-то не представился, да.
– Не лги мне, – ледяным тоном потребовал Итачи.
– А я и не лгу, – отозвался Дейдара, по-прежнему не отводя взгляда – нет, ну точно больной! – И ты это видишь, мм.
Итачи чуть приметно нахмурился, однако новый вопрос задал всё так же холодно и ровно:
– Вы с товарищем здесь только вдвоём или есть ещё кто-то?
В голубых глазах нукенина мелькнуло что-то – и он резко отвернулся с гордым и независимым, насколько позволяли верёвки, видом.
– Больше ничего не скажу, да. Хоть режь, хоть пытай, хоть гендзюцу своими опять в моей голове ковыряйся – не скажу, мм.
– Капитан, – обратился к Итачи один из АНБУ, стороживших пленника. – У нас мало времени; наша помощь может потребоваться в других местах.
– Да, – согласился Итачи. – Готовьтесь к отправлению. Саске, Изуна-кун, вы идёте с нами; предупредите Сакуру.
– Да, брат, – покладисто кивнул желавший загладить вину Саске и отошёл к подруге.
Последовав было за ним, я на полпути остановился. Итачи медленно извлёк из ножен катану – клинок уже не новый, но всё ещё в превосходном состоянии. Услышав звук обнажаемой стали, Дейдара вновь повернулся к нему, поднял голову; удивительно, но на лице парня не было страха, лишь недовольство, разочарование (в себе, судя по всему), но вместе с тем гордость, нежелание унижаться до вымаливания у врага собственной жизни. Дейдара вовсе не казался жалким проигравшим – скорее воином, принимающим поражение от противника, которого объективно не мог победить.
Глядя на него, я непроизвольно задумался: а как выглядел сам, когда Тобирама нанёс мне тот удар? На самом деле, я довольно плохо помню тот момент. Помню собственную самоуверенность, гордость тем, что без проблем могу видеть атаку в тумане; помню просвистевшие мимо кунаи, на одном из которых слишком поздно заметил печать Хирайшина; помню боль, мелькнувшее передо мной лицо Тобирамы с выражением мрачного удовлетворения, а затем… Вроде как Мадара подхватил меня, не давая упасть, что-то говорил Хаширама, а я нёс какую-то напыщенную чушь, истекая кровью, буквально повиснув на брате… Выглядел, наверное, тогда, как последний идиот; ксо, неужели я действительно так опозорился напоследок перед своим лучшим противником?..
Итачи приставил острие катаны к груди нукенина, ровно напротив сердца, однако продолжать отчего-то не спешил. С полминуты он молча разглядывал лицо Дейдары, отвечавшего ему решительным, почти что вызывающим взглядом.
– Коджи, Сетоши, – подчинённые, отошедшие было, повернулись к нему, – доставьте нашего пленника в штаб и передайте Ибики-сану лично в руки. Учтите, что Дейдара использует техники, базирующиеся на Дотоне, так что в случае необходимости обезвреживайте элементом Молнии.
– Но, капитан, – неуверенно произнёс один из АНБУ, – возможно, нам всё же стоит не тратить на это время и начать преследование сбежавшего противника? Всё-таки это Хошигаке Кисаме, очень опасный тип.
– Ваша задача сейчас – доставить пленника в штаб, – безапелляционным тоном произнёс Итачи. – Я и Югао позаботимся о сохранности джинчурики. Хошигаке Кисаме же возьмут на себя другие находящиеся в лесу команды.
– Есть, капитан, – понимая, что спорить с ним совершенно бесполезно, АНБУ подошли к отступнику, поставили его на ноги и повели прочь. Проводив их взглядом, Итачи вернулся к остальным.
– Почему? – тихо спросил я, когда он подошёл ближе.
Но Итачи только покачал головой – у него не было то ли времени, то ли желания что-либо объяснять. Махнув рукой, подзывая к себе всю нашу команду, он заговорил:
– Послушайте меня и не перебивайте, поясню я всё лишь один раз. В данный момент в Конохе идёт бой наших шиноби с ниндзя Травы, Звука и Водопада, а также людьми без опознавательных протекторов, напавшими на деревню. Их мотивы и цели до сих пор неясны, ровно как и то, кто за этим стоит, однако мы с самого начала предположили, что атаке может подвергнуться джинчурики, поэтому и искали вас. Исходя из того, кем оказались атаковавшие вас шиноби, дела обстоят даже хуже, чем предполагалось изначально; неизвестно, если ли поблизости ещё нукенины S-ранга, однако я полагаю, что есть. В связи с этим нам необходимо доставить вас в башню в центре полигона как наиболее безопасное на данный момент место поблизости, а также укрыть там по возможности больше проходящих экзамен генинов – их поиск в данный момент ведут экзаменаторы. Вопросы?
– Никаких, – отозвался Саске. Я помотал головой, переваривая новую информацию. Сакура молчала и выглядела откровенно напуганной.
Итачи повернулся к куноичи из АНБУ.
– Я пойду впереди, ребята в центре, Югао, ты замыкающая.
– Поняла, – лаконично отозвалась она.
– Тогда выступаем.
Мы сорвались с мест и побежали через Лес Смерти. Где-то в отдалении раздавался шум битвы, но далеко. Я старался не думать о том, кто может там сражаться – и вместе с тем искренне надеялся, что среди них нет знакомых. Я непроизвольно стиснул кулаки. Где-то там, в этом лесу, сейчас находится Хината, наверняка жутко напуганная и выбитая из колеи происходящим; Ино, нервно орущая на товарищей по команде, пытаясь таким образом не выдать, как ей на самом деле страшно; Киба и Шино, Шикамару и Чоджи, ребята из команды Гая, даже эти песчаники…
Моё сердце рухнуло в пятки.
– Итачи-сан! – я быстро догнал лидера отряда и побежал за его спиной. – Я знаю, на кого ещё может быть направлен удар.
– Кого ты имеешь в виду? – не оборачиваясь, уточнил он.
– Джинчурики из Суны.
– Подробнее о нём, – Итачи говорил коротко и ровно, но я всё равно ощущал его беспокойство.
– Собаку но Гаара, моего возраста, невысокий, иероглиф «Любовь» на лбу, за спиной носит тыкву-горлянку с песком, с помощью которого он осуществляет свои техники, – отрапортовал я.
