Текст книги "Крысолюд 4 (СИ)"

Автор книги: Ludvig Normaien

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Несколько пушек и катапульт беспрестанно били по городским стенам, воротам; огонь крысиных стрелков не давал арандцам сосредоточиться на стенах.

Разорив мелкие посёлки у города, и укрепившись под самыми стенами, войско продолжало бить по городу из мортир.

Стены получили незначительные повреждения, однако ядра, перелетая через них, безжалостно уничтожали и поджигали дома. Дым от пожаров, словно черный ковер закрыл город на первые дни затмевая солнце и делая дыхание защитников невозможным.

Меня к тому времени не было у города, так как срочные новости вызвали в горы.

Решив воспользоваться пожарами, Резак, ставший главным, отдал приказ на штурм.

Обороняющиеся атаковали наступающие силы Протектората магией – огнём и ветром: огненные шары, раскаленные добела, проносились над их стенами, превращая многих живых воинов в пылающие факелы. Острые кинжалы ветра пронзали плоть, словно иглы, разрывая доспехи и тела.

К этому добавлялись пули аркебуз, из которых они безостановочно палили, забрали немалое количество жизней.

Несколько раз волна штурмующих бросалась на стены, и каждый раз разбивалась о стойкость обороняющихся.

Горожане не собирались сдаваться. Они отбивали каждую атаку с яростью отчаявшихся. Женщины кидали камни, многие дети носили воду, мужчины сражались.

Хвостатые, словно безумные, лезли на стены, цепляясь за любую неровность. Их когти царапали каменную кладку, оставляя кровавые следы. Кипящее масло, раскаленные стрелы, камни обрушивались на головы врагов.

Особую ярость проявляли глаттерштальцы, сражавшиеся с соседями. Ожесточенность штурма на их участке была сильной, но, как и у всех – безрезультатной.

Видя, что в гавань входит новый корабль т решив, что идут новые подкрепления, Резак отдал приказ отступать.

Их командующий, видя бегущих от стен врагов, решил предпринять попытку закончить осаду одним ударом. Наемники и самые свежие из защитников, стали торопливо выбегать за ворота, строясь в отряды. Однако их ждало кровавое разочарование.

В бою участвовала не вся армия – и даже не самая боевая её часть. Стрелки, аркебузиры и зуберы встретили защитников города градом пуль.

Баталия пехоты наступала быстрым шагом. А тяжелые свинцовые пули, каменные шипы, вырастающие из земли, капли кислоты с неба и сдирающий кожу ветер не дали им дойти до лагеря своих врагов. Не выдержав, уже арандцы с криками ринулись под защиту стен.

Потери в городе, хоть и отбились, были весьма серьезными – из 600 кастийцев 350 были убиты и 200 ранены, включая их командира Агилара. Остальные тоже понесли сопоставимые потери. +/– конечно же, потому как не все шли на острие атаки, а кастийцы те ещё бесстрашные парни.

Поле боя представляло собой жуткое зрелище. Сотни тел, искаженных агонией, лежали грудами. Оторванные конечности валялись рядом. Грязь, перемешанная с кровью, покрывала все вокруг, создавая скользкую и липкую поверхность. Воздух был пропитан тяжелым, непереносимым смрадом разложения, который вызывал тошноту и головокружение. Тишина, нарушаемая лишь редким стоном раненого, висела над этим мрачным пейзажем, подчеркивая ужас произошедшего.

Уже вскоре из-за туч показалось солнце. Оно, словно издеваясь над страданиями, безжалостно опалило лучами это кровавое пиршество. Вороны, кружа над полем боя, каркали, словно предвкушая грядущий пир. Ветер, до этого неподвижный, вдруг пронесся над поляной, поднимая облака пыли и неся с собой смрад разложения.

Скронк Резак бегал по лагерю, оттаптывая хвосты:

– А всё ведь хорошо, да! Мы вырезали много-много крепких короткозубых в крепком железе! Эй, почему пушки замолчали? Огонь! Пали по городу! Жги его! Пусть не спят – пусть тушат пожары и разбирают завалы! Зуберы! Следите, чтобы дохлые не восстали!

Шли дни, люди порой устраивали штурмы башни, которые заканчивались кровавыми для обеих сторон побоищами, но сдаваться арандцы и не думали. (Хотя им не раз и предлагали)

Умывшись кровью, Резак, опасаясь того, что еще пара таких штурмов и войска не останется, после такого щелчка по носу решил действовать хитрее.

Зачем пробиваться через злых людей, пытаясь их всех убить, когда достаточно лишь взять под контроль один участок? И горожане сами пойдут в исступленные атаки на пули и клинки Клыков, на силы Проректора, пока все не закончатся.

Он начал готовить новый штурм. К счастью, я успел узнать об этом и приказал не стачивать силы о стены, а вести планомерную осаду, а также вести подкопы. Это конечно, было тяжело, пока не была взята гавань, с помощью которой город снабжался припасами по морю.

– Из бани начнем подкоп, – додкладывал глава одного ордо – Земля вокруг размокла от постоянногоо притока воды. Внутри станем копать, а землю выносить через задние двери. Со стен не видно будет.

Резак одобрил предложение …., и работа началась. Десятки полуголых людей работали и днем и ночью, сменяя друг друга по четыре раза в сутки. Землю раскидывали по ночам, и арандские дозорные ничего не подозревали. Доски и бревна для крепления подкопа подносили тоже по ночам и прятали в здании бани.

Помимо подкопа, войско вело еще три подкопа к городу: один поменьше – под укрепления, что не давали подступа к стенам; два других, на которые осаждающие возлагали все надежды, – под городские стены на двух удаленных друг от друга участках.

До моего прибытия основными занятиями было прокладываниее подземных ходов.

На подкопах, часто сменяясь, работали пару тысяч крыс, тогда как основная масса Белых Быков их охраняла и высматривала опасность снаружи. Струх Шип и другие зуберы по нескольку раз в сутки спускались в подземные ходы, проверяя направление при помощи всевозможных инструментов.

Туннели нужны были для разных вариантов событий, и не все из них были связаны с прямым нападением. Минимум один предусматривал уничтожение продовольственных складов. Крысолюды прорыли туннели, но первая попытка была неудачная, так как попали прям под резервуар с водой. Несколько десятков воинов утонуло, а туннель потерян. Как и многие запасы пресной воды у горожан, что радовало.

Меня не было чуть более недели. С частью войск я решал дела на северо-западе, и когда прибыл к Аранду, то увидел следующую картину:

Стены испещрены трещинами и выбоинами. Кирпич, осыпавшийся от многочисленных ударов орудий и заклинаний, в некоторых местах превратился груды щебня у подножия. Башни, лишенные зубцов, стояли, как сломанные зубы у старика.

Над городом клубился дым от костров и пожаров, которые то и дело вспыхивали в различных кварталах. Лазутчики докладывали, что многие дома, пробиты ядрами (захваченные гномьи мортиры очень эффективны), а улицы пустынны. Что дети, испуганные грохотом сражений, прячутся по углам домов. Что от насыщенных потоков энергии смерти зашевелились даже на освященном кладбище похороненные там жители. В воздухе ветер не сдувает запах гари, крови.

Вокруг стен кружат стаи вопящих птиц, питающихся падалью.

В нашем же лагере царил суровая дисциплина – десятки голов зубастых дезертиров украшали частокол осадного лагеря.

Дело копания подвигалось успешно; крысы спешно крепили стенки и кровлю подкопов.

Не желая более ждать, отдал команду на штурм, координируя штурмующие отряды.

Грохот падающей земли раздался по моей команде, едва рассвело. Все вздрогнули, когда огромной темной массой на улицы хлынул поток грязных и пыльных чудовищ, завывая, визжа и размахивая всеми видами холодного оружия. В короткое время стены были взяты, казармы блокированы, дежурящие у пушек либо убиты, либо взяты в плен.

Всего заложили порох в трех местах – под башней (в которой любили проводить время пара колдунов, что так резво била по штурмующим силам Протектора), под небольшой площадью и под участком стены.

Когда пришло время, башня вздрогнула, словно от удара исполина. Земля содрогнулась, воздух наполнился оглушительным громом. Каменные глыбы взлетели в небо, смертоносным градом падая на ближайших дежурных. Кусок башни накренился и вывалился наружу, засыпав обломками ров. Защитники, застигнутые врасплох, не успели и вскрикнуть. Их тела, изувеченные, исковерканные, разлетелись в разные стороны. Маги, пытавшиеся спасти хотя бы нескольких воинов, погибли в объятиях взрыва.

Поднявшиеся клубы серой пыли, казалось, поглотили брызги крови и разорванную плоть.

От башни осталась лишь груда обломков.

– Овшиветь! Что за сила их так разметала?

– Фугасность!

То же произошло и со стеной – окружающих давили и калечили падающие камни. Некоторые из умирающих еще кричали, но их оставалось немного. Никто не успел убежать. Все произошло слишком быстро.

В нескольких местах шли серьезные бои – наёмники и пираты ещё надеялись на победу, либо собирались каким-то образом сбежать. В таких случаях воины падали в ров, заваливая его трупами.

Однако постепенно арандцы, атакуемые с разных сторон, стали подаваться. Ободренные успехом, силы Протектората теснили их дальше.

Многие защитники запирались в других башнях на стене, надеясь перегруппировать силы.

С такими расправлялись колдуны -зуберы. Пример показывал Струх Шип. Сжимая в ужасно обгорелых лапах гнилые камни, он исполнял свое любимое заклинание: и земляные шипы проросли в башне с набившимися людьми. Раздался и быстро затих душераздирающий крик, превратившийся в хрип и хруст. Из-под дверей потекла целая река тёмной крови.

Прорывы множились. Давнишняя наша ячейка тоже выбралась из подвалов и начала резать офицеров, просто командиров и солдат.

Не везде все шло гладко.

Многие попали в подлые ловушки, в которых от действия частных лиц, нейтральных магов, охотников погибло еще не менее двух сотен бойцов.

Самую большую бойню на выходе из подкопа, тот что на площади, устроил какой-то маг/колдун. Когда хвостатые воины вырывались подобны потоку грязной воды, неудержимо несущемуся на тыловые позиции арандцев, им встретился человек. Из его рук вырвались потоки пламени, обрушиваясь на хвостатых. Те, кто оказывался на пути огненных языков, вспыхивали, словно щепки. Первые ряды сразу оказались испепелены на месте. Оставшиеся дрогнули, и спасая свои жизни ринулись либо назад, либо стали разбегаться по городу, внося свою толику хаоса, от отчаяния грызя и рубя всё на своем пути.

– Хорошо-хорошо! – кричали окружающие меня прихвостни. Ближайшие к стенам городские кварталы пылали; пепел тучами носился в воздухе; бойцы в дыму плохо различали своих от врагов.

Люди, в помятых от ударов доспехах, чуть не валясь с ног от усталости, вырывались из свалки.

Лишь наступление темноты позволило остаткам десанта пиратов и малым остаткам прочих войск отступить на корабли. Кстати, некоторые наши стрелки говорили, что точно попадали по ним, но те не падали. Это подтверждали и зуберы.

– Гнилым-тухлым мясом воняет от них! Да-да!

Забаррикадировавшаяся охрана в доме бургомистра сложила оружие лишь когда из окон стало видно, что город пал.

– Никого не выпускать из города! Обрубок, Волчий Хвост – ищите живых мертвяков и всякую пакость!

Пока выискивали всяких тварей, я, пользуясь гостеприимством местного бургомистра, писал с ним документ под названием «Капитуляция Аранда».

Горожане сдавали нам все металлические изделия, деньги, военное и морское снаряжение.

Условия оккупации города предусматривали обязательное размещение наших войск в городе и прилегающих деревнях.

Войска обязывались не грабить население и не нарушать общественный порядок. Запрещались мародерство, вымогательство и насилие над женщинами. Воины Протектората несли ответственность за сохранность имущества местных жителей и должны были оплачивать питание или компенсировать причиненный ущерб.

Финансовые обязательства города перед нами были значительными: ежемесячные выплаты в размере 507 рейкталеров и единовременный взнос в 10580 рейкталеров.

Территориальные изменения закрепили господство Протектората в западном Эбо, в этом прибрежном регионе: Глаттершталь стал ключевым торговым центром, а Аранд был включен в состав оккупированных территорий.

Условия размещения войск в этой провинции, так же были прописаны в капитуляции, и предполагали, что местные жители должны были предоставлять солдатам жилье, питание и другие необходимые услуги.

Основную часть имущества я захапал себе, что было нормально воспринято – хоть были и те, кому вообще ничего из добычи не досталось (но это надо быть полными тупицами). Накормлены, напоены, поучаствовали в успешном похоже, многие пролили кровь – чем потом можно было козырнуть, проявили верность и лояльность вождю – жизнь удалась!

Мне то имущество лично было и не слишком нужно – потребности были не самыми высокими, а вот государство была как бездонная яма, что дыра в жопе у Слаанеша, принца блаженства.

Глава 9

Куда же я сам выбрался? Зачем покинул войско в самом начале осады? Все дело в людях. Если можно считать людьми фанатиков. На мой взгляд фанатики теряли всё человеческое, когда становились безумными приверженцами кого-либо.

Вот и у нашей небольшой границы с Пограничными княжествами, рядом с гномами накапливались толпы фанатиков. Они воспользовались нашим конфликтом с Арандом, и наверняка на их деньги решили выступить (бить в спину – какая прелесть! Стоило проверить, не затесались ли в их ряды мои хвостатые «собратья»). И они быстро выдвинули нам претензии.

Ради этого прибыл целый посол.

Требования» знати по крови и делу», а также всех трех сословий, что все они – сторонники веры в Императора, и ни один из них не потерпит нанесения урона человеческому виду. Короче говоря, Протекторат не сможет существовать, пока не отречется от всех нелюдей и не понизит их во всех предоставленных правах. Свою речь посол завершил требованием предоставить гарантии безопасности для себя и своих товарищей, опасавшихся насильственных действий со стороны «нечестивых уродцев».

Послов прогнали.

И стали спешно стягивать войска к границе, рад чего от Аранда увел часть сил.

И всё равно не успел к тому моменту, как их силы перешли границу.

Началась параллельно вторая война.

Позже бы я мог сказать, что это не было войной со всеми пограничными князьями, это было выступление ряда феодалов/магнатов, которое было поддержано разными религиозными представителями (в основном сигмаритами и ульриканцами) на местах.

Самим князьям было гораздо выгоднее с нами торговать (по крайней мере большей части из них), к тому же постоянная война с зеленокожими на границах сдерживала их силы.

Появившиеся фанатики обладали довольно значительными силами, общими силами примерно в 3-4000 человек, из которых 700-800 составляли всадники, а прочее по большей частью формирования по ополченческому образцу. Были ли среди них маги, выяснить не удалось. Желая «вычистить» всю территорию от «нелюди», они задерживались возле каждого нашего торгового пункта, стараясь его уничтожить. Выкуривая и уничтожая любые логова, растерзывая каждого крысолюда, гунула, хобгоблина, крысолака, кобольда-сонгоха, оборотня или просто хищника, встреченного по пути.

Это дало время перебросить часть сил от Аранда и подтянуть дополнительные пограничные ордо от Намуна.

Осадив восточную таможню, армия фанатиков столкнулась с сильным сопротивлением хобгоблинов. Командовал фанатиками де Мекер?

Клановые с мечами, копьями и алебардами – 1000

Полк «Белых Быков» -600 (200 аркебузиров)

Клановые стрелки – 300

Гунулы – 500

Оборотни (Стая) – 120

Хобгоблины «Страшилы» – 100

Сводное ордо вассалов – ок.250

Всадники – 30

Зуберы – 8

Ни у нас, ни у противника не было ни метательных машин, ни артиллерии. Она очень тормозил силы (и так люди еле поспевали за основной частью сил).

Крысы являлись главным раздражающим фактором, причиной выступления фанатиков и нам следовало по максимум использовать нынешний человеческий компонент, чтобы показать людям врага, что их мотивы их начальников в основном ложны, что главные силы у нас как раз люди. И воюя с людьми под лозунгами очищения земли от нелюди, они лишь подтачивают единство всей человеческой общности. Был и другой повод = взаимно пролитая кровь как скрепляла мои силы, так и заставляла видеть всех моих подданных в соседях врагов.

Первоначально я и собирался так и поступить, но потом понял, что фанатики уже напали, пролили кровь тех, кто пошел за мной, а потому разговоры не помогут.

Требовалось их наказать.

Мы с противниками были приблизительно равны по силе. Только с учетом того, что конница фанатиков представляла собой грозную силу, так как состояла из опытных воинов, тогда как конница Протектората составляла не более нескольких десятков копий, тогда как ее роль – маневренную разведку, беспокоящие удары по противнику взяли на себя сарвуухи из народа гунулов.

В одной из первых стычек наш авангард захватил пленных, которые сообщили о намерении фанатиков дать нам сражение, как только мы появимся, так как они были уверены своих силах. Не зная о том, сколько ещё продержатся хобгоблины на осажденной таможне, я решил не ждать и вскоре вошел в пределы видимость фанатиков, заняв выгодную позицию на возвышенности. Противник тоже удачно расположился, но штурмовать его позиции я не собирался. Первой линией выстроив стрелков в две шеренги для большей мощности их залпа, прикрыв клановой пехотой, Быков выставив отдельной баталией на правый фланг сил. Оборотней и хобгоблинов отвел левее, вассалов оставив в резерве. Оттянул за них, спрятав за складками местности и спинами клановую пехоту. Небольшой отряд конницы, тоже разместил левее, но уже на самом виду. Псоглавцы охраняли правый фланг, за Белыми Быками.

В их центре, по установившейся традиции, находилась пехота, на флангах конница, а впереди лучники. Также среди сил врага видели много священников, выкрикивающих ободряющие речевки, молитвы и воззвания то ли к Зигфриду, то ли еще кому.

Кровопролитие начали вражеские маги. Несколько человек, цепляясь за траву полами длинных балахонов вышли вперед и что-то там такое непонятное сделав, они собрали вокруг себя (это реально так смотрелось) из воздуха мелкие искры и слепив огненные ядра, отправили их в нашу сторону.

Эти несколько огненных шаров, долетев до крыс, моментально сожгли несколько щитов, за которыми прятались стрелки, и смертельно подпалив пару хвостатых. Помимо этого, образовалась воздушная волна, опрокинув еще горстку стрелков, нанеся более щадящие раны.

Я посчитал, что урон был не слишком большой, но, чтобы отреагировать, послал с левого фланга конницу вперед со строгим наказом не вступать в полноценный бой, а попробовать заарканить или зарубить длиннополых, и отступать при виде опасности.

Рассыпавшиеся конники в свободном строю сначала рысью, а потом и галопом весело рванули на вышедших вперед магов. Ведь если убить такого – с тела можно снять весьма ценные вещички.

Маги, слишком вышедшие вперед, не сразу отреагировали на опасность и уже не успевали спрятаться за строй своих сил.

И на это уже отреагировала правофланговая конница врага. Сотни разномастно вооруженных всадников, от отлично вооруженных земельных владетелей, до тех, то едва смог позволить себе коня (а может и купив его в складчину) пришпорили своих коней.

Лучники фанатиков тоже попытались дать залп по моим всадникам, но тех было слишком мало, двигались слишком быстро и потому успеха навесной огонь тут не имел.

Впрочем, драки и между всадниками не случилось. Мои немногочисленные силы видя яркую угрозу, повернули коней и понеслись прочь, преследуемые врагами.

А те увлеклись.

Раскаленное солнце отражалось от сверкающих доспехов тяжелой конницы. Громкий топот копыт сотрясал землю, а воздух наполнился ржанием коней. Стройные ряды одоспешенных всадников, несутся вперед, почти как единый организм.

Преследуя отступающих, их орава слишком приблизились к хвостатым стрелкам, и попали под ружейный огонь. Пули, точно град, посыпались на людей и коней. Они засвистали у всадников в ушах, и вот уже где-то послышался стон, где-то упала лошадь, относительно ровная линия сломалась, вытягиваясь и дробясь на отдельные отряды. Не прошло и нескольких минут, как пятая их часть была перебита, но оставшиеся в живых отчаянно рвались вперед, не видя ничего, кроме спин преследуемых.

Так как это была не профессиональная кавалерия, малая часть конницы врага, эти отдельные отряды повернули в ужасе прочь, видя впереди себя гибель и перепугавшись. Как правило это были самые плохо вооруженные люди.

А основной отряд летел вперед, пока их не завели на левый фланг, где их уже поджидали хобгоблины, клановый отряд и крупный (по моим меркам) отряд оборотней. Все, яростно взревев и завизжав, бросились вперед.

Кони, чувствую дух оборотней, жутких для них чудовищ, пугались, брыкаясь и сбрасывая седоков, топча их крепкими подковами и проминая броню, давя шлемы, ломая конечности. Они кусали других коней, которые им мешали, и гибли, разрываемы когтями, пронзенные копьями… Всадники пытались биться, но увязнув в окружении нелюди, гибли один за другим. Они были бы уже и рады отступить, но кто же им даст.

Когда некому прикрыть спину, то сражаться становиться невыносимо, каким бы храбрым и умелым воином ты ни был.

Вскоре с ними было покончено.

Уничтожив половину вражеской конницы, я перестроил часть своих сил. «Страшилы» и Стая пошли в обход, охватывая их правый фланг, который уже никто не прикрывал. Интересно, что чувствовали фанатики, когда вместо их товарищей показались окровавленные псоголовые и стая очень крупных хищников, которые трусцой отправились в фланговый обход.

Неизвестно, насколько люди были этим потрясены, однако не отреагировать на это они не могли. У противника тоже началось перестроение, порядки сломались – конница с их левого фланга начала менять положение, а лучники, держа запасные пучки стрел, бегом отправились наперерез «Страшилам» и оборотням.

Впрочем, их конница меняла положение не для того, чтобы прикрыть левый, оголенный фланг. Как мы потом узнали, они просто хотели показать «дуракам, неумехам и трусам» как надо правильно сражаться и проявлять храбрость.

Сверкая сталью доспехов, копий и клинков, они, набрав скорость, врезалась в плотные ряды баталии Белых Быков.

Грохот копыт, лязг стали и стоны раненых сливались в оглушительный рев. Но едва конница погрузилась в гущу боя, как мои аркебузиры и стрелки выступили вперед и начали их обстреливать. Громкие залпы разрывали воздух, и ряды вражеской конницы поредели. Кони пятились от стены людей и копий, который то тут, то там пронзали кого-нибудь из живых. Охваченные паникой, всадники начали отступать, но их отход преградили наши вассалы, вышедшие из резерва, а также, в первую очередь – псоглавцы. С флангов и тыла обрушился на них град из ударов мечей. И они тоже дрогнули. Командир конницы, остервенело размахивая мечом, пытался собрать разбегающихся всадников, но его крики тонули в грохоте битвы.

Враг лишился всей своей конницы. Да, многие из всадников выжили, но вряд ли в этот день их еще удастся собрать.

Пехота и лучники фанатиков все еще перестраивалась, когда они оказались под сосредоточенным ружейным огнем, пользуясь технологическим преимуществами. Перед каждым из них расцветало облачко дыма, пули сыпались на фанатиков, выбивая порой одной сразу двоих (если нет доспеха или он был слишком ветхим).

Следом шла наша пехота. Понеся не самые сильные потери от лучников, они ударили в ряды еще вчерашних крестьян, быстро обратив их в бегство. Покатились наземь вместе разрубленные тела, окровавленным пальцы, уши, руки и головы. В правый фланг уже толпы фанатиков тут же ударили псоглавцы-сарвуухи и оборотни с хобгоблинами, которые закончили свой маневр.

Понеся серьезные потери, противник был вынужден бежать. Конница, оборотни и псоглавцы преследовали их, рубя, грызя и разрывая налево и направо. Кто не пал от первого удара, того настигла гибель от второго. У всадников немели руки от рубки. Беглецы в ужасе бросали оружие, знамена, шлемы, даже умудрялись скидывать на скаку одежду.

Деморализованные, фанатики понесли тяжелые потери, потеряв более половины человек убитыми, ранеными и пленными. В панике они бежали в двух направлениях.

Развивать свой успех не стал, чтобы не обострять отношения с правителями мелких пограничных княжеств. И правильно, думаю, сделал – князья воспользовались разгромом фанатиков, чтобы свести счеты с частью феодалов, входивших в войско фанатиков, чтобы укрепить собственную власть.

К тому же я еще спешил вернуться к Аранду, и растягивать свои силы на день-два вовсе не хотелось.

Сурвур, командир сарвуухов и всех тех псоглавцев, которые присоединились к его племени, был очень доволен. Победа показала, что они не зря покинули свою пустошь.

В этом бою себя с самой лучшей стороны показали стрелки – как хвостатые, так и аркебузиры Белых Быков. Лица и морды их почернели от дыма, руки и лапы одеревенели от однообразных действий, взор туманился, дула ружей многим обожгли руки (а кому и вовсе, разорвавшись, вышибли глаза или оторвав половину лица/морды).

Если не считать оружия, снаряжения, то припасов, казны и ценностей в лагере было захвачено на почти 8000 монет, и это если не считать коней без всадников и пленных, которых через Шлица удалось продать на вдвое большую сумму (рядовых фанатиков выкупать, конечно же, никто не стал).

Добыча, как потом посмотрел по спискам, хоть и уступала захваченному в Аранде, была вполне себе хорошей. Если более подробно, то выглядела она как-то так?

Были хорошие и нормальные оружие и доспехи: мечи, копья, простые луки, кинжалы, кольчуги, кожаные и металлические доспехи, щиты, луки, колчаны со стрелами, арбалеты, секиры. Взяли их провиант и имущество, где главным образом был хлеб, мясо, овощи, вино, пиво. Много добыли одежды: Плащи, рубахи, штаны, обувь. Посуды: котелки, кружки, миски. Монет: В основном медные и серебряные у пехоты, золотые и серебряные с трупов конницы на общую сумму в 700 монет. Не самые богатые люди вышли против нас. Туда же можно отнести ювелирные изделия: кольца, серьги, ожерелья (преимущественно у конницы). Кони: около 200 голов, потерявшие всадников. И снаряжение к ним: уздечки, седла, стремян, подковы – их вообще было множество более 1000 штук (по 4-6 на коня). А еще тенты, веревки для лагеря. Ну и всякая мелочевка из личных вещей: Письма, амулеты, религиозные символы. Ну и горсть мелких артефактов, большая часть которых ушла людям, так как в лапах крысообразных они не работали.

Голову их предводителя, де Мекера, в обработанном виде насадили на один из шестов моего кресла, что стоял на игровом поле сквигобола.

Так как часть фанатиков попала в тюрьмы, то путем подкупа вечно нищих чиновников, Протекторат получил разрешение отбирать из городских тюрем заключенных для использования их в общественных нуждах. Также за 700 крон приобрели партию раненых пленных, которых использовали в дальнейшем для осушения болот Намуна, прокладки каналов и объединения горных речек в единую судоходную систему. Цель этих работ состояла в том, чтобы обеспечить доставку материалов и подкреплений в верхние течения рек.

Также позиция «союзных» гномов в данной ситуации вызвала у нас особое недоумение. Отсутствие ясной реакции на происходящее вторжение вынудило нас направить специального посланника для уточнения состояния наших союзнических отношений.

В ответ гномы подчеркнули отсутствие прямой агрессии и указали на невозможность реагировать на каждое пограничное столкновение. Кроме того, прозвучал вопрос о нашей самостоятельности в решении подобных проблем.

Поэтому хоть и ходит поговорка «Ничто в мире так не постоянно, как золото и вероломство эльфов», мы стали ее применять и на гномов.

Между Глаттершталем и Арандом владениями пролегала почти незаселенная полоса шириной во много десятков верст.

Воспользовавшись тем, что Аранд занят, асраи, Лесные эльфы, скрытные и малоконтактные, проявили в этот раз жестокость, явно свойственную их расе. Он совершили набег на мирные деревни Аранда, и явно было видно, что это набег был спланирован и исполнен с холодной расчетливостью. Они сожгли их, перебив население, частично уведя пленников для каких-то своих нужд.

Как сказал один из авантюристов, ныне находящийся в полку Быков:

– Эльфы, ага. Эти ушастые ублюдки, которые считают себя пупом земли. Вечно ноют, что люди варвары и дикари, леса вырубают, Хаос распространяют и прочую хрень. А сами? Да они хуже любого гоблина! Зависть у них в крови, а жажда власти – их второе имя. Все помнят сказки про добрых эльфов, которые живут в лесу и дружат с животными? Забудьте! Это все выдумки! Наглые, многолетние твари, сами наверняка распространяют хорошие слухи о себе, чтобы запудрить людям мозги! Не, самом деле, эти уродцы наверняка мечтают о том, чтобы уничтожить человечество и захватить мир. Они прячутся за маской типа благородства, но стоит им почувствовать хоть каплю слабости, как они нападают стаей волков, как эти вот лесные… И не надо мне тут петь про то, что люди виноваты. Мы просто хотим жить, а они хотят нас уничтожить. Так что нечего тут прикидываться жертвами. Эльфы – это зло, которое нужно искоренить!

Глава 10

Весть о том, что крысолюды (в частности Живоглота) показались у всех на виду в Глаттерштале, разнеслась по окрестным землям быстро. Слухи о том, в человеческом городе тайно живут нелюди и так ползли, а теперь этому были доказательства. Но нам-то было плевать. Протекторат признал их официально, бумаги подписаны, печати стоят. Что уж тут обсуждать?

Я радовался. Победа! Хорошая победа! Наш первый захваченный морской, да еще пушечный корабль – и не какая-нибудь шмакодявка с одним фальконетом, а настоящий боевой зверь с двенадцатью орудиями единого калибра. Он был набит орудиями так, что в сравнении с ним вся наша армия выглядела жалким пугалом.

Эта победа принесла больше, чем мы могли надеяться. Прибыль – огромная. Мощь – удвоена. Взлетевший престиж. Живоглота и его ордо, окупили сполна все наши затраты на защиту стратегического для нас города.

Даже с лихвой.

Теперь подчинённые Живоглота щеголяли добычей, которую в своей жизни они даже во снах не видели. Монеты на поясах звенели при каждом шаге, кольца сверкали на когтистых пальцах, а грубые браслеты резали шерсть на запястьях. Были ещё и редкие безделушки: рваная одежда из тонких тканей, позолоченные кубки, кинжалы и сабли. Все это они вытащили с палубы пушечного корабля, рискуя жизнью, но сейчас никто уже не жалел.

– Живоглот умный! – говорили в его ордо. И чем чаще это повторялось, тем меньше это звучало как лесть, больше – как уверенность.

Только радость эта оказалась немного подпорчена тем, что корабль следовало отремонтировать. Обстрелы, пламя, долгие плавания, небрежное отношение предыдущих хозяев – все они сделали своё дело. Парусник нуждался в ремонте, и чем скорее, тем лучше.