Текст книги "Либо ты, либо я (СИ)"

Автор книги: Lirva

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Собственно, почему я так вцепился в эту квартиру? Да потому что! Кому была бы не нужна собственная четырёхкомнатная квартира с евроремонтом? Её можно было успешно продать и купить нам с Сонькой по однушке, а оставшиеся деньги кинуть на депозит. Так, глядишь, хоть не полными оборванцами останемся, а с жильём.

В поезде Сонька всю дорогу спала. Тут ехать-то всего ничего, пару часов, но она, видимо, так умаялась, что растолкал я её едва-едва перед самым прибытием. Уже дома Соньку удалось уложить спать, только предварительно напоив корвалолом и посидев рядом с ней на кровати, пока она не заснула. Мне сон не шёл, весь вечер и всю ночь я просидел на диване, пялясь перед собой, и – ни в одном глазу. То ли из-за стресса, то ли из-за переживаний за сестру, но уснуть я не смог, поэтому с утра пораньше подорвался, приготовил наипростейший завтрак из яичницы с колбасой и помидорами и терпеливо дождался, пока Сонька проснётся. Несмотря на имя, засоней она не была, так что встала, несмотря на то, что в университет сегодня мы не собирались, рано. Вышла на кухню, и у меня прям сердце сжалось от её вида: опухшие покрасневшие веки, губы обкусаны и потрескались, сама бледная, как простыня, и, как мне показалось, непривычно худая. Вообще я всегда ревностно следил за тем, чтобы сестра не только меня кормила, но и сама питалась нормально, а не морила себя диетами и прочими глупостями. Но в последнее время этот факт был мною упущен.

– Сонь, давай позавтракаем, – даже несмотря на то, что обнял я Соньку совсем легонько, всё равно почувствовал себя слоном в посудной лавке, который того гляди разобьёт какую-нибудь неимоверно дорогую вазу времён династии Мин.

Сестра только сонно кивнула в ответ и села за стол, молчаливо позволяя мне сегодня за ней поухаживать. Мы как будто ролями поменялись: я наливал ей кофе, накладывал яичницу, подсовывал хлеб, чтобы она основательнее позавтракала, да и в целом вёл себя, как сердобольная бабуля, к которой исхудавшая внучка приехала на выходные погостить. Так обычно вела себя Сонька, кормя меня завтраками-обедами-ужинами.

– Я схожу в твой деканат, напишу заявление, чтобы тебе пропуски закрыли по уважительной, ты только скажи, до какого числа. Можешь отлежаться дома, сколько захочешь, – если честно, Соня не была любительницей прогулять пары. Она в университет ходила регулярно, стойко перенося все неурядицы с расписанием, чем, что уж тут скрывать, невыразимо меня радовала. Но в этот раз она лишь благодарно улыбнулась, чуть кивнув, и тихо ответила:

– До конца недели будет достаточно. В понедельник пойду на пары, – я кивнул, соглашаясь. Да, даже тут она не давала себе слабины. До конца недели оставалось-то всего два дня, а там уже выходные и мрачный понедельник. Но спорить я не имел права.

День прошёл в каких-то домашних заботах: прибрались, вещи перестирали, полы перемыли, я пропылесосил, Сонька разобралась с посудой. В итоге квартира сияла чистотой, хотя, в принципе, мы и до этого никогда её особо не запускали. Просто уборка оказалась довольно эффективным методом борьбы со стрессом. Совместными усилиями мы управились к обеду, а после него позвонил вездесущий Самойлов.

«Вы когда домой возвращаетесь?» – из трубки, помимо его голоса, слышался шум и гудки машин. Должно быть, едет куда-то.

«Мы уже дома, вчера вечером приехали», – да-да, я не сообщил сразу, но это не повод так яростно и недовольно пыхтеть в трубку. Однако парень так мне ничего и не высказал по этому поводу.

«Я заеду? У меня пары закончились», – глянув на время, я понял, что как раз третья пара подошла к концу. Ну, что ж, пусть приезжает.

«Конечно. Только это, Кирилл… Заскочи в магазин, купи там что-нибудь сладкое», – на том конце трубки повисло многозначительное молчание, а мхатовская пауза прилично затянулась, так что я поспешил эту неловкую ситуацию исправить, добавив торопливо: «Для Соньки».

«Ааа…» – ошарашенный Кирилл больше ничего не сказал, только глухо угукнул и повесил трубку. А я, прижав телефон к груди, стоял посреди комнаты, как истукан, и краснел. Потому что чувствовал себя неловко. Потому что всё это было больше похоже на разговор старых супругов, чем на… Чем на что? На разговор парней, которые встречаются от силы несколько дней? Определённо. Хотелось провалиться сквозь землю на этом самом месте. Хорошо хоть Сонька меня не видела – я предусмотрительно ушёл к себе в зал, чтобы она не слышала моей просьбы к Кириллу. Я знал, что все девушки падки на сладенькое, и сестра не была исключением, так что я почему-то решил, что какой-нибудь кексик сможет поднять ей настроение. Может, я был и неправ.

Минут через двадцать в дверь позвонил известно кто, но удивлённая мордочка сестры, выглянувшей из своей комнаты, снова заставила меня самого себя обругать – я её даже не предупредил, что у нас гости намечаются.

– Привет, – поздоровался я с парнем немного сконфуженно, всё ещё стыдясь своего тона «жены», которым давал ему поручения по телефону.

– Привет, – Кирилл улыбнулся и, первым делом, передал мне бумажный пакетик с ручками, от которого исходил такой вкусный запах, что даже у меня внутри всё сжалось и едва ли не потекли слюни, несмотря на то, что я не был таким уж большим любителем сладкого.

– Спасибо за это, – от неловкого пожимания плечами меня избавил бесцеремонный и звонкий чмок в щёку. Самойлов, наглая рожа, давил лыбу и вообще выглядел слишком уж довольным.

– О, Кирилл, привет! – приодевшись, сестра вышла из своей комнаты и, коротко обняв этого змия за плечи, приветливо улыбнулась. Мне оставалось лишь надеяться, что сестра ничего не слышала.

Гостинцев «дорогой гость» накупил, мама не горюй. Тут не то что одну Соньку, этим нас троих накормить можно было. Но он, видимо, на это и рассчитывал, так что быстро был приглашён сестрой к столу. И чайку ему налили, и кексиков подсунули, а эта змеюка всё равно сидит и блестит на меня глазищами своими хитрющими. Что-то задумал.

– Максим, – позвал он шёпотом, когда Соня ненадолго выскользнула из кухни, – Может, вы будете жить у меня? – сказать, что я обалдел, значит, ничего не сказать. Всё, на что я был способен, это глупо моргать и открывать-закрывать рот, как рыбка в аквариуме. – У меня квартира большая, мы поместимся. А то чё вы по съёмным мотаетесь? Да и вообще… – Кирилл как будто смутился, (подумать только!), и опустил взгляд. – Я бы хотел, чтобы ты жил со мной, короче.

А не рановато ли? В голове мысли роились, как пчёлы, и я не то что не знал, что ответить, я даже само предложение ещё толком переварить не успел. Вернувшаяся Сонька нашу беседу свернула, но пристальный взгляд Самойлова был красноречив: он ждал от меня ответ, немедленно, вот прям сейчас.

– Это очень неожиданно, Кирилл, – пытался я объяснить разъярившемуся змею, когда тактичная (не вовремя!) Сонька скрылась в своей комнате и включила погромче фильм, оставив нас одних, уже перебравшихся в зал и, увы, на диван. Самойлов знать ничего не желал, пригвоздил меня за запястья к дивану и, нависнув сверху, смотрел тяжёлым взглядом. Я бы его скинул, конечно, если бы захотел. Ключевое в этой фразе: «если». Хорошее слово, как говорилось в одном мультфильме из детства.

– Я хочу, чтобы ты жил со мной! – вот и всё, и делай с этим, что хочешь. Хотелка у него, видите ли!

– Во-первых, это мой дом, и я не собираюсь его покидать, пока Сонька не встанет твёрдо на ноги, – ответил я ему не менее уверенным взглядом, перенося борьбу из физической плоскости в психологическую. – Во-вторых, о практической стороне вопроса тоже думать надо иногда. Если мы переедем к тебе, как, ты думаешь, мы с тобой будем заниматься сексом? У Соньки под ухом?

Последний аргумент заставил Самойлова округлить глаза, затем наморщить лоб, призадуматься и отпустить-таки меня. Естественно, ему стремительно прилетел подзатыльник. Потому что нечего меня зажимать.

– Ты прав, – почесав колючий подбородок, пришёл он к выводу.

– Что за глупая привычка у тебя, сначала делать, а потом думать? – я не заметил его предостерегающего взгляда, который с каждой секундой становился всё более зверским. Зелёные глаза стреляли, как лазеры.

– Замолчи, – выдохнул он мне в губы и смял их, жёстко, на грани грубости, одновременно обнял собственнически, прижался теснее, дав почувствовать, как его стояк прижимается к моему бедру.

– Не здесь! – прошипел я, впившись в него предостерегающим взглядом. Сонька за стенкой, и сейчас даже не вечер!

– Поехали ко мне, – всё, тихо шифером шурша, крыша едет, не спеша. Интеллекта в глазах Кирилла я не видел нисколько, только ничем не замутнённое желание и пожирающий огонь.

– Я не хочу оставлять сестру одну, – на самом деле, я уже был готов малодушно наврать сестре всё, что угодно, лишь бы она безо всяких обид отпустила меня туда, куда мне надо. А мне было ну очень надо!

– Я с ней поговорю. Одевайся, – в последний раз прильнув к губам, парень отдал мне инициативу, позволяя вести и наслаждаться властью над ним. Я оторвался от этого умопомрачительного рта только тогда, когда мне в губы жалко не то застонали, не то захныкали. Нетерпеливо, совсем по-детски. Да уж, крышу Самойлову от меня рвёт по-настоящему, тут у меня даже сомнений оставаться никаких не могло. Оно и к лучшему. Я запоздало подумал о том, что ему следовало бы привести себя хотя бы в подобие порядка, а не являться к Соньке таким вот раскрасивым: зацелованным и со стояком в штанах. Но я не успел сказать об этом, так что оставалось надеяться на то, что моя сестра не станет, как кисейная барышня, возмущаться по этому поводу.

========== глава 30 ==========

POV Максим

Уж не знаю, что Самойлов наплёл Соньке, но та, несмотря на свою хандру, преспокойно отпустила меня на все четыре стороны, похоже, в тайне даже радуясь моему отъезду. Впрочем, её желание остаться одной было нетрудно понять.

И уже спустя пару минут мы вдвоём стояли у подъезда, а Кирилл нервно крутил на пальце ключи от машины.

– Ну что?! – терпение не то чтобы лопалось, оно медленно и неумолимо заканчивалось, как мана в игре.

– Давай вызовем такси? Я в таком состоянии вести не смогу, – в горящем желанием взгляде мелькнула толика вины.

– Пьяный мог, а сейчас не сможешь? – парень в ответ только неопределённо передёрнул плечами, заставив меня завестись сильнее. – Что, предлагаешь вызвать такси и всю дорогу сосаться на заднем сиденье? – я знал, на что надавить. Да ни за что бы в жизни Кирилл не дал какому-то левому человеку даже просто наблюдать за тем, как мы целуемся. И, как ни странно, это было продиктовано его безотчётной ревностью.

Кирилл молча сел в машину, и я забрался на переднее сиденье, вертясь, как уж на сковородке, от нетерпения. Давно мне уже кровь так в голову не ударяла, что хоть на стенку лезь, хоть на луну вой. Этот чёртов Самойлов определённо что-то со мной сделал, что я теряю всю свою многолетнюю выдержку рядом с ним.

– Тебе когда-нибудь делали минет, когда ты за рулём? – его глаза надо было видеть! Он даже забыл смотреть на дорогу и опомнился только от моего оклика. У меня внутри уже бурлил вулкан. По реакции Кирилла несложно было догадаться, что подобного нет в его сексуальном опыте. Да и в моём, если честно, такого тоже не было. Ну, ничего, сейчас у нас всё будет.

Отстегнув ремень безопасности, наплевав на правила безопасности, я придвинулся ближе и положил горячую ладонь на бедро парня, проведя ею от колена вверх, почти коснувшись внушительного бугорка в штанах. Кирилл мучительно промычал и прошелестел что-то совершенно неубедительное, вроде: «Не надо». Но меня было уже не остановить. Я склонился над его пахом, быстро расстёгивая ширинку и оттягивая резинку белья, чтобы обнажить покрасневшую головку с капелькой смазки на самом кончике. Я набросился на неё, как безумный, жадно слизывая и лаская кончиком языка впадинку уретры. Кирилл сверху матерился сквозь зубы, шипел, мычал, но старательно вёл машину. А у меня адреналин бурлил в крови, выплёскиваясь через край. Хотелось оприходовать всего Самойлова, вылизать ему яйца, вобрать член в глотку до упора, да так, чтоб уткнуться носом в лобок. Хотелось с пошлым хлюпаньем размазывать смазку по всему стволу, ласкать языком, сдавливать пальцами у основания, не давая кончить. Но если бы я в действительности взялся так над ним издеваться, пока он за рулём, мы бы ни за что не выжили в этой поездке. Так что я исполнил вполне себе заурядный минет, вбирая не слишком глубоко и интенсивно, чтобы он совсем уж голову не терял. И, конечно же, никто не собирался давать ему спустить прямо в машине. О, нет…

В квартиру он меня прямо-таки затащил, как медведь в берлогу. Господи, как мне его хотелось – до дрожи в пальцах. Не знаю, что сказывалось, стресс или что-то другое, но такого дикого, животного желания я не испытывал уже очень-очень давно. Я бесстыдно тёрся о его бедро своим стояком, суматошно расстёгивая чёртовы пуговицы на рубашке, подталкивал его к спальне, веля по пути скинуть брюки, не совсем понимая, что на ходу это невозможно чисто физически. Только оказавшись на кровати, снова верхом на нём, я вдруг на секунду опомнился:

– Кирилл, мне надо в душ… – вышло виновато, и это действительно было так. Мне и самому уже хотелось наплевать на все эти предосторожности и прелюдии. Трахаются же люди как-то в клубах по туалетам, не умирают? Вот и я переживу разок-другой.

– К чёрту твой душ! – в ответ он, ещё сильнее заведясь, перевернулся, подмяв меня под себя, и я расслабился, позволяя ему. Пусть крутит-вертит меня, как хочет, чего уж теперь? Лишь бы поскорее прикоснуться к нему, почувствовать его всего.

– Так тебе нравится миссионерская поза? – прохрипел я, едва оторвавшись от очередного поцелуя, многозначительно поиграв бровями и пошло облизав припухшие губы.

– А тебе нравится поза наездника? – не преминул Самойлов ответить на подкол, сузив лукавые глаза и растянув губы в невероятно сексуальной ухмылке. Ещё лучше он выглядит, только когда улыбается во все тридцать два. А вот как он выглядит, когда кончает, я так и не рассмотрел – не довелось. И я решительно настроился это исправить.

– Смазка, – едва успел я простонать ему в губы перед тем, как он в очередной раз накинулся с жадными глубокими поцелуями. Хотелось ещё, больше, глубже, хотелось сильнее, кожа к коже. Ткань брюк стала неимоверно раздражать, так что я бесцеремонно стянул их с Кирилла. Он послушно привстал, помогая мне в этом деле, а затем снова удобно устроился между моих широко раскинутых ног, прижимаясь своим стояком через ткань белья к моему собственному. Когда с меня слетели джинсы, я так и не понял. Просто осознал, что на нас двоих, кроме белья, ничего и не осталось. Прижиматься к обнажённой, горячей и немного влажной от испарины коже было куда как лучше, это было почти Царство Небесное в пределах самойловской спальни.

Нехотя Кирилл всё же оторвался от меня, метнулся по кровати к тумбочке за пару секунд и снова навис сверху, глубоко целуя. Неожиданным стало его желание изучить моё тело подробнее, когда он, оставив горячий поцелуй где-то над ключицей, стал спускаться вниз, выцеловывая грудь, торс, низ живота. Прикосновения горячих влажных губ заставляли меня то и дело вздрагивать, а уж когда кромка зубов сомкнулась на соске, я и вовсе на несколько секунд потерял связь с реальностью. И я понял: в этот раз не будет, как в прошлый. Тогда я взял главенство на себя, поучая, показывая, как надо. А теперь он хотел владеть ситуацией, контролировать. Что ж, пусть. Пусть делает со мной всё, что хочет.

Добравшись влажными горячими поцелуями до резинки белья, Самойлов бесцеремонно сдёрнул его с меня и, так и оставшись лежать там, внизу, между разведённых ног, уверенно коснулся губами головки.

– Не надо… – жалкие мольбы – это всё, на что меня хватило.

– Успокойся, конфетка, я ведь не первый раз это делаю, – хриплый, глубокий голос покорял и подавлял всякое желание к сопротивлению. Мне всё ещё не верилось, что Кирилл преодолел свои внутренние барьеры для того, чтобы вот так запросто отсасывать мне. Но, видимо, я ошибался.

Он уверенно вобрал член в рот, неглубоко, но мне хватило для того, чтобы поджать ноги и вцепиться руками в простынь. Да-да-да и ещё тысячу раз да! Не останавливайся! Я просто уплывал на каких-то тёплых волнах безумия, дрейфуя на границе наслаждения, а потому и не почувствовал никакого подвоха. Когда в расслабленное ласками тело скользнул смазанный палец, я вздрогнул от неожиданности и буквально заставил себя приподняться, чтобы узнать, какого чёрта Самойлов там вытворяет. А он, как ни в чём не бывало, продолжал ритмично двигать головой, одновременно хозяйничая внутри пальцем, смазывая и растягивая. С жалостливым стоном я откинулся обратно на подушки и закрыл глаза, накрыв их ладонью. Я не мог не то что смотреть, а даже думать о том, что Кирилл прямо в этот самый момент собственноручно меня растягивает. Никто и никогда раньше не делал для меня такого, с подготовкой я всегда справлялся сам. Но с Кириллом ничто не бывает «обычно», он исключение из всех правил.

Я упустил тот момент, когда в меня уже свободно входили три пальца, и, более того, Самойлов совершенно беззастенчиво меня ими трахал, то и дело проезжаясь мягкими подушечками по простате, заставляя вскрикивать, вскидывать бёдра ему навстречу и глотать набежавшую слюну. Хочу-хочу-хочу! Еле найдя в себе силы приподняться на локтях, я подцепил пальцами его подбородок и притянул к своему лицу, прошипев в самые губы:

– Если ты меня сейчас же не трахнешь, то это сделаю я!

Он только довольно облизнулся в ответ, заставив обратить внимание на то, как раскраснелись и припухли его губы после такого старательного минета, и я не смог удержаться от того, чтобы впиться в них. Кирилл навалился сверху, продолжая целовать, и, не церемонясь, вошёл одним плавным толчком до конца, до пошлого шлепка яиц о задницу, и я заголосил. В буквальном смысле заорал, всем телом ощущая, как чувственно упирается головка его члена в простату, а чувствительный после ласк член зажат между горячими телами. Чёрт возьми, да!

– Ещё, мм… Кирилл… Ещё! – связных фраз от меня он больше не услышал, только просьбы, больше похожие на приказы: «ещё», «сильнее», «быстрее» и «глубже». И уже в самом конце, когда дыхание у обоих сбилось окончательно: «не смей останавливаться».

Кажется, я кончал несколько минут, вместо обычных секунд пятнадцати, беспрестанно вздрагивая в руках Кирилла, выгибаясь под ним, вскидывая бёдра и вжимаясь в него до предела, вцепляясь короткими ногтями в спину до кровавых полос. Он же, простонав таким сексуальным голосом, что меня чуть ли не накрыл второй оргазм подряд, втиснулся до упора и крупно вздрогнул несколько раз. Я, улетая, отстранённо почувствовал, как внутри обдало жаром.

Только немного придя в себя, я понял, что ни один из нас не озаботился резинкой. Так что, когда Самойлов медленно и предельно осторожно выскользнул из моего ослабевшего тела, я почувствовал, как его тёплая сперма вытекает следом, пачкая чистые простыни. Да ну и наплевать. Мы так и остались лежать в той же позе: я на спине, а он – между моих ног. Ноги, кстати говоря, всё ещё мелко подрагивали, и он, успокаивая, нежно поглаживал кончиками пальцев мои бёдра. Я не запомнил, как уснул. Просто зарылся пальцами в его волосы, спутывая их и ероша, прикрыл на секунду глаза, а что было потом, я не знаю.

POV Кирилл

Проснувшись утром счастливым, как никогда, я вдруг не обнаружил под рукой конфетки. Что странно, ведь засыпали мы вместе. Только не говорите мне, что этот гадёныш смылся! Гнев обдал волной и сразу схлынул, как только я услышал тихое копошение на кухне. Спросонья я не сразу заметил божественный запах чего-то съестного, расползшийся по всей квартире, но теперь почувствовал. Пахло чем-то неземным и вкусным. Мм, благодать…

Стараясь не топать, как грёбаный слон, я «на цыпочках» подобрался к кухне и застыл в проёме, наблюдая, как Макс, хозяйничая, снимает с плиты какие-то лепёшечки, складывая их в одну тарелку. В груди защемило, захотелось сразу налететь на него сзади, обнять, нет – стиснуть – и забрать, как дракон, к себе в пещеру. Чтобы никто больше его не видел, кроме меня.

Собственно, зачем отказывать себе в своих желаниях? Стараясь идти тихо, но не бесшумно, чтобы не напугать Макса – он же у плиты – я «подкрался» и обнял за талию, прижимая к себе. Макс был в одних трусах и моей футболке, с мокрыми после душа волосами и, (чёрт возьми, да), пах моим гелем для душа. Умопомрачительный коктейль.

– Доброе утро, – у него голос чуть хриплый. Лицо само расплылось в улыбке. Ну, ещё бы. Вчера так кричал, что, наверное, вовсе его сорвал. Приятно было осознавать, что это из-за меня.

– Доброе утро, – потёрся щекой о его плечо и чмокнул туда же, заглядывая, чего он там кашеварит. – Это что такое?

– Это сырники. Нашёл у тебя в холодильнике творог, решил сделать. Скоро будут готовы, – я в ответ только бестолково кивнул. Ну, сырники, так сырники, мне вообще по барабану, что жрать, если это приготовил Макс. Он мне может хоть тараканов зажарить, я всё равно съем.

– Ты волшебник, куколка, – шепнул я ему на ухо, пронаблюдав, как оно постепенно розовеет.

– Я? – голос удивлённый, но всё равно предательски дрогнувший. Всё ещё сомневается во мне? Ничего, сейчас перестанет.

– Ну да, ты исполнил мою мечту. Я ведь хотел каждое утро просыпаться вместе с тобой. И смотреть, как ты крутишь попкой у плиты, – в ответ на это замечание я получил лопаткой, которой он снимал сырники, по голове. – Короче, моя мечта сбылась, так что теперь я неприлично счастлив.

Макс растерянно кивнул в ответ и через несколько секунд заговорил своим привычным уверенным голосом:

– Слушай меня внимательно, Кирилл, потому что я скажу это только один раз, – обернувшись ко мне с совершенно серьёзной моськой, Макс, помедлив пару секунд, всё же выдал, как в омут с головой нырнул. – Ты мне тоже нравишься.

И не было человека, счастливее меня, в этот момент на всей планете. Я, чёрт возьми, вселенский счастливчик!

========== глава 31 ==========

POV Кирилл

Идеальное утро идеального дня было бессовестно изгажено пришедшим чёрт его знает зачем отцом. Я проклял, блять, всё на свете, и в особенности планировку своей квартиры, которая позволила ему с порога увидеть кухню. Точнее нас в кухне: меня, сидящего на стуле, и Макса у меня на коленях. Макса, в одних трусах и майке. Макса, кормящего меня сырниками с рук, как щенка. Макса, который между каждым сырником целовал меня в губы. Короче, утро было похерено.

Отец источал хладнокровное спокойствие, впрочем, как и всегда. А вот Макса затрясло не по-детски. Он дрожал, как осиновый лист, одеваясь и скомкано прощаясь со мной. Глаза у него были страшные и испуганные одновременно. Видимо, он одновременно боялся того, что отец про нас узнал, и взглядом приказывал мне врать до последнего. В общем, успокоить его у меня так и не вышло – отец сверлил взглядом спину. Только и смог, что проводить до двери и напоследок сжать его ладонь в своей, ободряя.

– И кто это был? – спросил отец, как про погоду, честное слово. Как будто ничего из ряда вон выходящего не случилось.

– Мой парень, – что уж тут скрывать-то? Не на спор же он кормил меня с рук и целовал? Тут даже отмазку нормальную не придумаешь, да и не хотелось мне ничего придумывать, если честно. Отец над нами свечку не держал.

– Вот оно как. И давно мой сын записался в геи?

– Недавно. Ты зачем пришёл-то? Какие-то проблемы в компании? – тему я сразу перевёл, потому что моя личная жизнь – не его собачье дело. Сослал меня с глаз долой, а теперь пытается воспитывать? Ну уж нет. Я ему нихрена не должен. И объяснять ничего не обязан тем более.

– Можно и так сказать. Калинин-старший умер в больнице. Сердце, – ни грамма сожаления в его голосе не услышал. Вот ведь двуличная тварь. А ведь хорошими друзьями считались.

– И что? Поводов переживать нет. Сын его – уже большой мальчик. Унаследует папочкин бизнес и продлит с нами контракт.

– Нет, – жёстко ответил отец, повернувшись ко мне лицом. – Я планирую забрать эту компанию себе.

– Что? – у меня чуть челюсть на пол не грохнулась.

– Дело обычное, – сказал отец так, будто это действительно плёвое дело.

– Ты мне сейчас предлагаешь рейдерский захват? – участвовать в чём-то «около-криминальном» не хотелось. С заботливого папаши станется свалить всё на меня и выйти сухим из воды.

– Отнюдь. Всё будет тихо и мирно. На следующей неделе состоится общее собрание акционеров. Мы прогнём свою линию.

– А я тебе для чего? Занимайся этим сам. Или… Дай угадаю. Тебе нужна моя поддержка на голосовании? – отец в ответ сухо кивнул, хмурясь. Недоволен сложившейся ситуацией. Ещё бы. Я бы тоже был недоволен. С чёртом проще договориться, чем со мной. – Хорошо, я помогу. Но при некоторых условиях. Во-первых, ты не станешь даже пытаться узнать, кто был этот парень, и не станешь вставлять нам и ему в частности палки в колёса, – при упоминании Макса отец скривился в пренебрежительной, гадливой усмешке, но мне до его душевного состояния дела не было ровным счётом никакого. – И ещё кое-что… Я хочу увеличить свою долю в компании.

– А не жирно тебе? – рявкнул старик, как жадный дракон. Ещё бы. Он мне те двадцать процентов-то подарил, как от сердца оторвал.

– Ну, нет, так нет. До свидания, отец.

– Ладно, твою мать! Ладно. Детали обсудишь с моим юристом, – я так и знал, что если он и правда хочет подмять под себя эту компанию, то наступит гордости на горло. Куй железо, пока горячо!

– И ты не станешь его трогать. Дай слово.

– Хорошо. Я не стану трогать мальчишку.

– Рад, что мы договорились.

Отец ушёл. Ни единому его слову я, конечно же, не поверил. Не удивлюсь, если он уже всё знает про Макса. Чёрт возьми. Как же это хреново. Отец может сделать всё, что угодно, он непредсказуем. Теперь хоть хватай Макса с Сонькой в охапку и увози из страны. Но он всё равно найдёт. Всевидящее око, чтоб его. Выход был только один…

Калинин был на парах. Вопреки ожиданиям, он не стал безутешно убиваться возле кровати своего старика. Если же говорить обо мне, я бы возле своего убиваться не стал точно.

– Калинин, советую тебе навострить свои уши и слушать меня очень внимательно, – подсел я к нему за стол и, не особо церемонясь, перешёл сразу к делу. – Я хочу тебе помочь, и сейчас мы посмотрим, хочешь ли ты того же. Хочешь унаследовать компанию отца?

– Что значит «хочу»? Она моя по праву! – нахохлился в ответ этот пижон. Посмотрим, как он будет бахвалиться, когда узнает, какие делишки воротят у него за спиной.

– Срали все с высокой колокольни на твоё право. Партнёры и конкуренты уже перегрызлись между собой, споря, кому достанется самый жирный кусок. Так что не советую тебе летать в облаках. Детство закончилось, Калинин, папочка больше не поможет, – сложив руки в замок и наклонившись в побледневшему парню, прошептал я ему прямо в лицо. – Если не начнёшь действовать, тебя просто уберут с дороги. В лучшем случае, ты просто останешься ни с чем, в худшем же… – провёл пальцем по своей шее, безо всяких слов красноречиво донося до Калинина его участь.

– Зачем ты помогаешь мне?

– Всё очень просто. Я помогу тебе обдурить всех стариканов на собрании акционеров, а ты поможешь мне обдурить лишь одного старика – моего. Сам понимаешь, должность заместителя – это слишком мелко для меня.

– Да ты с ума сошёл, Самойлов! Ни за что я не встану поперёк дороги твоему отцу! – он так взвизгнул, что у меня чуть уши не заложило. И как с таким нормально общаться?

– Ты уже встал, хочешь ты того или нет. Мой отец – не то, что я, он с тобой вообще церемониться не станет, – пришлось доходчиво расставить все точки над «i». Знаю я, как отец решит проблему в лице Калинина-младшего. Закопает в лесочке – никто не найдёт.

– Хорошо, ладно, – проблеял парень, то и дело поглядывая на мрачно молчавшего Скоробогатова. Тоже мне, друг нашёлся. Небось и пальцем до сих пор не шевельнул, чтобы помочь.

– Но… Как? – прошелестел он бесцветным голосом спустя несколько минут. – Как мы это сделаем?

– Всё довольно просто. Слушай сюда…

– Кирилл! – налетел на меня в одном из коридоров Макс, напугав своим возгласом и растрёпанным видом, но и неимоверно обрадовав одновременно. Наплевав на свои же собственные запреты, куколка принялась трогать моё лицо и ощупывать тело. Очевидно, на предмет повреждений. – Ты в порядке?

– В полном!

– Что значит «в полном»?! Хочешь сказать, твой отец нормально отнёсся к тому, что ты зажимался с парнем? – зашептал он еле слышно, чтобы нас никто не услышал, делая при этом страшные глаза.

– А что он мог мне сделать, конфетка? Я уже не маленький мальчик, в угол меня не поставить, – рассмеялся я и оттого не сразу расслышал, как сзади меня окликнули. Макс первым заглянул мне за плечо и мгновенно помрачнел, отходя на шаг назад. Обернувшись, я обнаружил, что к нам стремительно приближается Скоробогатов. Этому-то ещё что надо?

– Самойлов, – остановившись возле нас, пропыхтел он, сверля меня взглядом, – ты правда поможешь ему?

– А почему нет? Он точно лучше, чем мой отец. Мне нужны выгодные партнёрские отношения. Не хочу, знаешь ли, всю жизнь под дудку отца плясать.

– Тогда… Помоги ему. Я серьёзно. Пожалуйста. У моего отца вроде есть кое-какая информация на твоего… Я мог бы достать. Ну, на случай, если у вас не всё пройдёт так гладко, как ты планируешь. Если что, можно будет этим воспользоваться, – уверенности в его голосе постепенно поубавилось, но предложение он всё же озвучил до конца, заставив меня на секунду замереть в удивлении. Но только на секунду.

– Предлагаешь мне шантажировать собственного отца? – парень потупился, сильнее нахмурившись. – А неплохая идея, знаешь ли. Буду признателен, если ты достанешь для меня это «кое-что».

– Хорошо. В скором времени я передам тебе информацию, – уже развернулся он, чтобы уйти, но я его остановил.

– Ты мне вот что скажи, Влад. Тебе это всё зачем? Я, конечно, понимаю, вы со Стасом кореша, и всё такое. Но не до такой же степени. Не замечал я за тобой раньше такой жертвенности.

– Это не твоё дело, Самойлов. Делай, что обещал, и я помогу тебе. Считай, у тебя теперь есть запасной вариант, – в ответ на каверзный вопрос парень предсказуемо ощетинился.

– И что же ты у меня за это попросишь?

– Ничего. Просто помоги ему, – сказал Влад, как отрезал, и ушёл.

Сказать, что я обалдел, значит, ничего не сказать. Вот это рыцарство. Прям как за принцессу за своего Калинина сражается. Хотя, постойте… Макс даже крупно вздрогнул из-за моего раскатившегося смеха и посмотрел, как на душевнобольного.