сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 47 страниц)
- Я помогу тебе, - вызвалась Тейлор и, схватив стопку грязных тарелок, отправилась вслед за Мэгги в дом.
Это была хорошая возможность избежать общества бабушкиной подруги, которая была настроена не вполне дружелюбно, и шанс поговорить на интересующую ее тему, однако Меган долго не могла взять в толк, почему Тейлор вдруг заинтересовалась Отделом.
- Да, это очень серьезное учреждение, - сказала Меган. – Они сотрудничают с полицией и ФБР. У них самое современное оборудование для проведения всевозможных исследований, анализов и экспериментов. Там работают лучшие специалисты в области антропологии, судебной медицины и клинической патологии. Им принадлежит множество научных разработок по трансплантологии…
- Это правда, что они занимаются незаконной трансплантацией органов? – спросила Тейлор.
Меган опасливо оглянулась по сторонам и, снизив голос до шепота, проговорила:
- В то время, когда их обвиняли в этом, я как раз заканчивала свою практику и немного застала эти события. Не могу сказать точно, ибо в этом был задействован только очень узкий круг людей, знающих свое дело, но… Что-то там было не так!
Тейлор внимательно смотрела на нее, ожидая продолжения истории.
- Ходили слухи, что… Они проводили вскрытия и втайне от родственников умерших извлекали внутренние органы и продавали их за рубеж. Сначала это были люди, погибшие во время ДТП и других несчастных случаев, то есть не от каких-либо серьезных заболеваний, считавшиеся здоровыми. Потом, как говорили, в одной из больниц Чикаго участились смерти пациентов-сердечников, их тоже отправляли на аутопсию в Отдел… Понимаешь, да?
- Это все очень серьезно! Как им удалось избежать наказания и ответственности за такие деяния?
Меган неопределенно пожала плечами.
- Возможно, за этим стояли более высокие инстанции, но это лишь предположения. Все, кто работал там, подписали документ о неразглашении любой информации, связанной с работой Отдела. Деятельность была строго засекречена. Сейчас я рассказываю об этом тебе только потому, что я давно там не работаю, но если дело получит огласку, я бы хотела, чтобы мое имя там не фигурировало. Так почему ты так интересуешься этим?
- Мой друг оказался вовлечен в похожую ситуацию, - ответила Тейлор. – Я пытаюсь ему помочь, чтобы с ним не случилось то же самое…
***
Над западными районами Чикаго сгущались тучи. Они были настолько тяжелые и темные, что солнечному свету совершенно не удавалось пробиться сквозь них, и город, еще несколько минут назад залитый яркими лучами, погрузился во мрак. Поднялся шквальный ветер, он гнал по тротуарам мусор и выхваченные из чьих-то рук газеты, дул в спины прохожих, заставляя невольно двигаться быстрее. Где-то вдалеке, над озером послышались первые громовые раскаты. Приближалась гроза.
Винни остановил мотоцикл возле окошечка «МакАвто» и, чуть приподняв визор, поблагодарил оператора за заказ. Взяв у него пакеты с гамбургерами, он протянул их сидевшей позади Чарли, которая убрала их в боковой кофр. Модо ожидал их на автомобильной парковке.
- Ребята, погода портится. Нужно ехать домой, - сказала Чарли, приподняв визор, когда они затормозили возле Модо.
- Сейчас еще раз сгоняем к этому зданию, - решительно произнес Винни, игнорируя ее опасения.
- Чарли права, - согласился Модо. – Мы были там за последние двое суток полдюжины раз. Какой толк ехать туда снова? Я тоже очень переживаю за друга, однако мы должны найти какое-то более рациональное решение.
- Что ты предлагаешь? Мы не можем сидеть дома, сложа руки, пока рыжего пытают за этим бетонным забором, – возмутился Винни. – И Тейлор не звонит и на смс не отвечает. Могла бы сообщить, если что-то узнала. Вот черт! Почему нам нельзя, как всем нормальным людям, беспрепятственно появляться там, где хотим? Даже еду покупаем в «МакАвто», потому что здесь не нужно снимать шлем… Это дискриминация!
- Успокойся, - Чарли ласково погладила его по спине, чувствуя сквозь одежду, как напряжены его мышцы. – Поедем домой и попробуем сами позвонить Тейлор. Какой смысл кататься вокруг этого Отдела и привлекать к себе ненужное внимание?
- Не думаю, что за этот забор пускают всех, кто пожелает, - заметил Модо и вздохнул. – Эх… Надо же было ему так вляпаться! Ну ничего! Мы обязательно ему поможем.
Рядом прошла женщина, ведя на поводке маленькую черную собачку, которая, заметив мышей, начала истошно лаять. Бормоча извинения, женщина потащила своего питомца прочь. Винни, проводив собачонку взглядом, обратился к Модо.
- Если Троттла уже видела без шлема куча народу, то почему бы и нам не раскрыть свои личности?
- Ты с ума сошел?! – воскликнула Чарли. – Мне кажется, это плохая идея. Не хватало только, чтобы и вас забрали туда же, куда и Троттла! Нет! Я категорически против, - она скрестила руки на груди и упрямо сжала губы.
- Нас не заберут. Это будет слишком заметно и рискованно, тем более, что мы просто так не дадимся! – продолжал Винни.
Гром прогремел, казалось, прямо у них над головами. Чарли невольно вздрогнула и вцепилась в бицепсы Винни.
- В словах Винни есть резон, - согласился Модо. – В конце концов, мы живем в государстве, которое всеми силами борется за толерантность. Вы, американцы, стараетесь принять все непривычное, нетрадиционное, воспитываете уважение к иной расе, к иной религии, социальному статусу. А мы, получается, находимся в ущемленном положении из-за своей внешности, раз не можем на улицу выйти без шлема. Подумай, Чарли… Если мы заявим о себе и сумеем доказать, что мы вполне адекватные и не представляем никакой угрозы для общества, это откроет нам все двери. Мы освободим Троттла и сможем не таясь передвигаться по городу. От нас не будут шарахаться, как от чумных. Нас примет общество. Мы сможем официально устроиться на работу или продолжать делать то, что у нас хорошо получается – помогать полиции ловить преступников.
- Ребята, не будьте такими наивными, - Чарли отрицательно покачала головой. – Чтобы общество научилось принимать все нестандартное, прошло немало времени. Вы думаете, что на вас отреагируют так же спокойно, как на темнокожих выходцев из Африки? Боюсь, что еще двое покрытых шерстью байкеров вызовут в городе если не панику, то недоумение. У вас нет документов. Мы-то с вами знаем, почему у вас такая необычная внешность. И специалисты из Отдела, наверное, тоже об этом узнали. Могу лишь предположить, что добром это не кончится.
- Документы делают человека человеком? - спросил Модо. – Чарли, у нас нет выбора. Если мы остались жить на этой планете, нам нужно интегрироваться в ваше общество. Рано или поздно, о нас узнают.
- Мы должны спасти Троттла! – не унимался Винни. – Мы не можем оставить его там. Если моя идея поможет освободить его, тогда мы явимся, куда следует, без шлемов, и заявим о своих правах.
- Едем домой, - скомандовал Модо, садясь на свой байк. – Позвоним Тейлор и еще раз обсудим предложение Винни. Дождь начинается. Не хочу, чтобы Чарли вымокла и снова простудилась.
- Хорошо. Но дома мы еще раз все обсудим, - согласилась Чарли и похлопала Винни по плечу.
Наблюдая за ним, она почувствовала, с какой тоской Винни посмотрел в сторону, где располагалось здание Отдела судебной медицины, затем он что-то недовольно прорычал и устремился вслед за Модо.
***
Работающий в умеренном режиме вентилятор наполнял кабинет монотонным шумом. Разгоняемый им воздух шевелил светлые, рассыпанные по плечам локоны сидевшей за столом женщины. Доктор Кейтлин Харпер сжимала ладонями виски и смотрела невидящим взглядом куда-то вдаль. Перед ней в хаотичном порядке лежали какие-то бумаги, разбросанные ручки вперемешку с расческой и тюбиком помады дополняли картину, выдавая в аккуратной Кейтлин ее особое состояние.
Войдя в ее кабинет и щелкнув кнопкой выключателя, профессор Дуэйн остановил вентилятор, затем подошел к окну, дернул шнурок жалюзи и распахнул раму, чтобы разогнать царивший полумрак и впустить немного свежего воздуха. Тут же помещение заполнилось новыми звуками, доносящимися с улицы – воем ветра и шорохом начинающегося дождя. Свинцовые тучи полностью заволокли небо, и день стал похож на сумерки, да к тому же кабинет, расположенный на первом этаже, затеняли высокие деревья, поэтому в нем всегда было темно.
Кейтлин не любила яркий свет, Дуэйн знал об этом, однако сейчас пренебрег этим и зажег настольную лампу.
Харпер, казалось, пребывала в трансе и не замечала ничего, что происходило вокруг. Голос коллеги заставил ее вздрогнуть и посмотреть на него.
- Кейтлин, - обратился к ней профессор, усаживаясь в кресло напротив, - я почему-то совсем не удивлен, что ты до сих пор здесь. Ты вообще покидала это здание за последние двое суток?
Она отрицательно покачала головой: бледная кожа, красные и воспаленные глаза с остатками макияжа, и взгляд – горящий, бешеный и страшный. Она походила на сумасшедшую, однако это была его коллега. Профессор знал ее уже много лет, но никогда раньше не видел ее такой, поэтому невольно забеспокоился.
- Ты не спала две ночи, - констатировал он. – Хочешь поехать домой? Но я бы не советовал тебе садиться за руль в таком состоянии.
Она не ответила и вновь принялась массировать виски, словно это приносило ей облегчение. Профессор терпеливо ждал, пока доктор, наконец, заговорит.
- Это не человек, - произнесла дрожащим от волнения голосом Кейтлин, взглянув на профессора.
Он молчал, чувствуя, что ее сейчас лучше не перебивать.
- Я наблюдаю за ним сорок восемь часов. И знаете что, профессор? Он великолепен. Он – исключительный образец природного совершенства. Только природы не нашей, не земной. Тело этого антропоморфного существа безупречно. И я говорю не только о его фигуре, которая, безусловно, идеальна в своих пропорциях. Его физиологические показатели настолько невероятны, что даже натренированные спортсмены могли бы только мечтать о них. У него мускулы классической статуи. Представьте себе греческого бога в звериной шкуре! Мышцы его тела говорят о здоровье и энергии, они тверже гранита. Другой его особенностью является шестой орган чувств – красные антенны на темени. Полагаю, что с помощью них он способен устанавливать что-то вроде телепатического контакта. При этом его уши способны слышать звуки, которые для нас неразличимы. Я использовала аудиометр, исследовала порог слышимости, порог болевого ощущения и обнаружила, что в его ушах имеются специальные образования, которые защищают слуховой аппарат при воздействии ультразвука. Его способность слышать сравнима со способностью к эхолокации у летучих мышей. А глаза, профессор… Это искусственно созданные глаза. Радужка удивительного янтарно-красного цвета, а зрачки отчего-то плохо реагируют на свет, он почти слеп и видит благодаря своим зеленым очкам. Странно, что при наличии имплантатов он вынужден использовать дополнительную оптику. Скорее всего, они повреждены. Никогда не видела ничего подобного! В целом, нервная система идентична по строению человеческой, ему свойственны все те же ответные реакции на раздражители. Его тело и отдельные его части реагируют на холод, тепло, на удары, прикосновения, на…
- Как он себя чувствует после твоих исследований? – перебил ее Дуэйн.
Вопросительно приподняв бровь, он внимательно наблюдал за ней. Кейтлин Харпер опустила глаза, вероятно, чтобы он не заметил ее смятения, и крепко сжала в пальцах ручку. Все, что он только что услышал, совершенно не вязалось с доктором Харпер, которую он знал несколько лет. Да, они давно работали вместе, пережили много взлетов и падений в своей практике, установили определенный уровень доверия, но он впервые слышал, чтобы она вот так откровенно восхищалась при нем неким субъектом мужского пола. Это скорее походило на разговор двух близких подружек за чашечкой кофе, нежели на профессиональное общение коллег на рабочем месте. Классическая статуя, греческий бог?.. Она в своем уме?
- Он отдыхает, - тем временем ответила она.
- Снова под мидазоламом? Или ты вколола ему что-то еще? – Дуэйн недовольно нахмурился.
Доктор молчала, видимо, подбирая подходящий ответ, но профессор уже обо всем догадался.
- В наших руках, Кейтлин, невероятное доказательство существования внеземных цивилизаций. Мы с тобой убедились в том, что это не человек, еще в первый день экспериментов. Если ты убьешь или замучаешь его, утрата будет чудовищной и невосполнимой.
Но Харпер словно не слышала его, погруженная в свои мысли, планы, идеи, связанные с этим инопланетянином.
- Невозможно безразлично наблюдать за ним. Стоит до него дотронуться, как интерес исследователя разгорается с новой силой, - тихо проговорила она словно в забытьи. - Поэтому я не могу его отпустить.
- У тебя, я полагаю, есть план, как это сделать возможным? Полиция рано или поздно поинтересуется о ходе исследований. Они должны решить с ним вопросы, касаемые нарушения им закона.
- Предоставим полиции заключение, что он скончался от тяжелой болезни и был кремирован из опасений, что является переносчиком серьезной инфекции. Нам поверят, и никто не будет его искать.
Профессор по-прежнему не узнавал ее. Доктор Кейтлин Харпер явно была не в себе. Она казалась одержимой жаждой экспериментов, исследований, научных открытий и при этом не скрывала личного интереса к этому существу. То, как она описывала его, было далеко от официальных медицинских характеристик. Да к тому же из-за этого Харпер не спала двое суток – тут явно было что-то еще.
- У него могут быть друзья или знакомые. А может быть, даже сородичи, о существовании которых пока никто не догадывается. Ты думаешь, что сможешь так просто решить эту проблему? – Дуэйн подался чуть вперед и снизил голос до шепота. – Не забывай, что второй раз мы можем не выкрутиться.
- Я не отдам его, - твердо произнесла Кейтлин, вперив в профессора немигающий взгляд холодных серых глаз.
- Что ты собираешься с ним делать?
- Изучать, - сделав паузу, она добавила: - Мы по-прежнему в одной команде?
- Разумеется, - ответил он и слабо улыбнулся. – Поезжай домой, Кейтлин. А я подежурю. Мне все-таки удалось побывать дома и выспаться, а вот ты… Сон – вот что тебе сейчас нужно. Собирайся. Я вызову такси.
Проводив ее до выхода, профессор вернулся в лабораторию. Поднявшись на этаж, где находилась палата таинственного пациента, он направился к ней настолько быстро, насколько мог. Он осознавал, почему так торопился. Он переживал, что за время его отсутствия Кейтлин Харпер с ее жаждой открытий могла нанести непоправимый вред этому парню.
Возле палаты, словно часовые, стояли два санитара. Профессор бросил им короткое приветствие и достал из кармана пластиковую карту-ключ. Быстро отперев дверь, он проскользнул внутрь.
В палате было довольно темно благодаря плотно закрытым жалюзи. Повернув выключатель и дождавшись, пока загорится люминесцентная лампа на потолке, Дуэйн направился к стоявшей в центре помещения койке, на которой лежал покрытый рыжеватой шерстью инопланетянин.
Он крепко спал или был без сознания, лежа на спине и чуть повернув голову на бок. Длинная челка, падающая на лоб, слегка взмокшая, касалась плотно сомкнутых век, а его очки с необычными темно-зелеными стеклами аккуратно лежали на столике справа. Он дышал глубоко и ровно, положив одну руку на грудь, а вторую вытянув вдоль тела.
Профессор аккуратно откинул покрывавшую тело тонкую простыню, под которой пришелец был полностью без одежды. Он принялся внимательно его осматривать, с сожалением отмечая на его коже признаки вмешательства Кейтлин Харпер – многочисленные следы инъекций в локтевых сгибах, сбритая, а то и просто выдранная клочьями шерсть на груди, плечах и бедрах, заклеенные лейкопластырем места взятия пункций, неизвестного происхождения рубцы, отеки и даже ожоги.
- Досталось же тебе, парень, - пробормотал профессор и коснулся его лба: он был горячим. – Ох, да у тебя жар!
Окинув взглядом палату, он увидел шкаф, в котором должны находиться необходимые инструменты, а также мобильная лаборатория для экспресс-анализов. Взяв все необходимое, профессор вернулся к пациенту и ловким движением проколол ему палец. Взятая кровь немедленно отправилась на экспертизу. Пока прибор проводил необходимые действия, профессор не сводил взгляда с инопланетянина.
«Что она с тобой сделала, а что еще пыталась?» - думал он, сокрушенно качая головой.
Прибор пропищал, давая знать, что анализ готов. Взглянув на табло, Дуэйн вздохнул.
- Я так и думал. Она ввела слишком много реактивов. Но ничего страшного. Тебе просто нужен отдых, - обратился он к Троттлу. – Как бы я хотел поговорить с тобой. Полагаю, что твой рассказ был бы куда ценнее всех этих жестоких манипуляций. Интересно, как звучит твой родной язык и как ты смог так быстро овладеть нашим? Может, все дело в этом? – он осторожно коснулся одной из антенн, на что Троттл издал слабый стон.
