Текст книги "На далёких дорогах забытых времён (СИ)"
Автор книги: Лаурэя
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Промыв волосы, я вышла из воды и бросила взгляд за окно на стремящееся к закату солнце. Времени, чтобы привести себя в порядок к предстоящему ужину, было ещё достаточно. Первый вечер в этой удивительной долине и первые беседы в общем зале крепости. Будоражащее предчувствие нового и неведомого, окончание длинного пути. Новые знания, новые лица, новые встречи… Присев на невысокий табурет у камина, я глубоко задумалась, рассеянно водя гребнем по волосам и восстанавливая в памяти мельчайшие подробности, замеченные при въезде в Имладрис.
Лорд Келеборн, единственный знакомый мне среди встречающих, казалось, был рад встрече с моим отцом. Склонив в приветствии голову, он не скрывал тёплой улыбки, скользнувшей по губам. Сопровождая нас в дом, он держался неподалёку, перебросившись с отцом парой негромких фраз, и ответив на вопрос о супруге: «В Белфаласе…»
Темноволосого лорда, представленного как старшего советника, отец приветствовал безупречно вежливо, а интонации его речи живо напомнили мне владыку Орофера, когда тот в последний раз принимал в наших землях посланников из Лоринанда во главе с лордом Келеборном. Советник Эрестор был из народа нолдор, как и большинство живущих в Имладрисе эльдар, как и, по-видимому, сам лорд-правитель долины. Вспоминая рассказы отца о той вражде, что уничтожила когда-то Дориат, я уже не удивлялась его холодному тону.
Третий из тех, кто стоял за спиной лорда Эльронда, сразу привлекал внимание, выделяясь среди встречающих не только золотым цветом волос, но и необыкновенно пронзительным и цепким взглядом; а в его голосе проскальзывали нотки, явно выдающие привычку командовать. Лорд Глорфиндэль, назвал его отец при встрече. Когда лорд пристально и оценивающе взглянул на наших воинов, я поняла, что именно он распоряжается вышколенными темноволосыми воителями, встретившими нас у форпоста Имладриса.
Вспоминая, какими взглядами обменялись при встрече стражи Имладриса и воины отца, я невольно фыркнула. Нет сомнений, что ближайшая неделя или две у них будет посвящена выяснению боевых умений друг друга. Это будет интересное зрелище, главное, чтобы Лаэрлинд не улизнул туда без меня…
В последний раз проведя гребнем по высохшим волосам, я поднялась и подошла к кровати, где поверх покрывала было раскинуто серебристо-голубое платье. Щедрость лорда Эльронда, предложившего этот наряд, не вызывала сомнений, но… такие наряды любила моя мать. А я всё же не она…
Когда за дверью раздался негромкий стук, я была уже полностью одета и готова к предстоящему вечеру. Переступив порог комнаты, отец окинул меня взглядом и слегка улыбнулся, заметив так и не тронутый наряд на кровати.
– Ну что, моя дорогая девочка, ты готова провести свой первый вечер в обители эльдар на «другом конце мира»? – усмехаясь, спросил он, напомнив о давнем разговоре и протягивая мне руку.
– Готова, адар, – ответила я, повязывая коричневый пояс, расшитый серебряными листьями, и кладя ладонь на сгиб его локтя. Отец вновь тепло улыбнулся при виде того, как другой рукой я расправила складки серо-зелёного платья, проделавшего путь от самого дома, и скользнула пальцами по шитью, сделанному матерью.
– Тогда пойдём. Будем искать ответы на наши вопросы… – Он взглянул ещё раз на разложенный на кровати наряд и добавил: – Эль, наше пребывание здесь будет долгим…
– Насколько долгим? – удивлённо переспросила я.
– Долгим, – отрезал он. – Мы не покинем эту долину раньше весны.
От изумления я приостановилась, а он продолжил, увлекая меня за собой вдоль длинного коридора гостевого дома к выходу:
– Мне нужно знать, Эль. Знать, что происходит не только по нашу сторону гор, но и здесь, в этих землях. А эти знания я смогу получить, возможно, лишь к весне. Да и неразумно было бы уезжать отсюда посреди зимы, когда перевалы закрыты снегами. Дорога к дому через южный проход и разоренный Эрегион слишком длинна. Так что, дорогая моя, как я и говорил, времени для знакомства с долиной у тебя будет предостаточно. И тебе понадобится одежда… Я позабочусь об этом.
…Входя с отцом в высокие двери каминного зала главного дома, любуясь развешанными на стенах картинами и гобеленами, я даже и не подозревала, сколько у меня будет времени для того, чтобы вдоволь насладиться изысканной красотой белоснежного Имладриса…
*
– Hannad lle, brannon gobethron*, – переступив вслед за темноволосым эльда порог огромной библиотеки, я медленно двинулась вперёд, осматриваясь и скользя взглядом по стеллажам, заполненным книгами и коробками со свитками. В высокие окна с цветными стеклами заглядывало солнце, заливая светом просторное помещение, играя разноцветными бликами на белом мраморе пола и колонн.
– Не стоит благодарности, леди Элириэль, – отозвался он. – Я с радостью покажу все сокровища мудрости и знаний, собранные в Имладрисе. Здесь есть и фолианты Нуменора, и свитки, привезённые из Гаваней лордом Эльрондом, – летописец взмахом руки указал на стеллажи, расположенные справа от входной двери. – Есть книги, оставшиеся после разорения Эрегиона, и то, что создано здесь, в долине, – второй рукой он повел влево и сделал несколько шагов от двери, словно пытаясь разом охватить всё помещение.
Я обернулась к нему, оторвавшись от созерцания огромных гобеленов с семейными древами, висящих в нишах между окнами над небольшими диванами с высокими спинками, и склонила в ответ голову.
– Не уверена, что моих познаний в языках будет достаточно для прочтения всего этого. – Со смущённой улыбкой я бросила взгляд на одну из раскрытых книг, лежащих на столике у камина, осознавая, что не способна разобрать покрывающие страницу тексты. – И ещё… лорд летописец, зови меня просто по имени…
Он улыбнулся, чуть прикрыв серые глаза, и кивнул, соглашаясь.
– Саэльдир, – произнес он. – Зови меня Саэльдиром, Элириэль.
– Это имя или прозвище? – удивлённо переспросила я, рассматривая его высокую величественную фигуру в длинных тёмно-синих одеждах.
– Теперь уже имя… Это уже давно моё имя. – Он подошел ближе, и его длинные тонкие пальцы чуть коснулись страницы лежащей на столе книги, вязь строк которой была мне незнакома. – Я с радостью помогу прочесть любую запись, что заинтересует тебя в этом хранилище.
– Благодарю, Саэльдир. Я с радостью приму твою помощь, – улыбнувшись в ответ, я снова повернулась к гобелену, рассматривая необычайно запутанное семейное древо лорда-правителя Имладриса. Кровь нолдор, оказывается, лишь одна из множества, смешавшихся в нём. Вновь обратившись к летописцу, я лишь покачала головой, поражённая собранными в библиотеке сокровищами. – Сколько мудрецов трудилось над этими свитками? Как удалось собрать воедино столько знаний?
– Великое множество, Элириэль, великое множество мудрецов. – В его словах явственно прозвучала гордость, совсем как у встретивших нас воителей. – Часть этих свитков появилась ещё в те времена, когда только-только был повержен Тёмный Вала. Некоторые записи создавались здесь, некоторые в Гаванях. Лорду Эльронду удалось спасти кое-что из знаний разрушенного Эрегиона. И хотя сейчас в нашем мире уже нет тех, кто покинул Эндорэ, их память, их знания, их поступки и их жизнь хранится здесь.
– Эндорэ… – задумчиво протянула я, мысленно добавляя это слово к множеству таких же, незнакомых ранее слов, часто звучащих в речи жителей долины.
– Эннорат, – тут же поправил себя на синдарине Саэльдир.
– Я догадалась, – невольная улыбка скользнула по моим губам при виде лёгкого смущения летописца. – Скажи, Саэльдир, а ты мог бы научить меня этому языку?
Он внимательно взглянул на меня.
– Элириэль, это язык изгнанников.
– Я знаю.
– Этот язык был запрещён во многих землях эльдар.
– Я знаю.
– Владыка ваших земель совсем не рад был бы услышать…
– Мы не в землях моего владыки, – перебила я, устав выслушивать осторожные отговорки. – И я знаю историю тех, кто говорил на этом языке. Отец рассказывал мне… Но сейчас другое время, и мир вокруг нас давно другой, и язык этот остался лишь на страницах твоих фолиантов. Что плохого в знаниях? – Саэльдир задумчиво смотрел на меня, рассеяно поглаживая пальцами страницу книги. – Здесь, в Имладрисе, я часто слышу слова этого языка. Я хочу понимать их в полной мере. Мой отец сейчас слишком занят, чтобы заниматься моим обучением. Если моя просьба обременяет тебя или ставит в трудное положение, то так и скажи. Я пойму и приму твой отказ. – Склонив голову, я приложила руку к груди и вскинула на него взгляд.
Летописец чуть улыбнулся и сверкнул яркими светлыми глазами.
– Я вижу и ощущаю твоё стремление к познаниям, Элириэль, – негромко произнёс он, но его слова были отчётливо слышны даже на другом конце библиотеки. – И если твой отец даст согласие, я помогу тебе обрести любые интересующие тебя знания.
– Но… Но почему? Причём тут мой отец? – мне не удалось до конца скрыть недоумение.
– Потому что лорд Саэльдир, по-видимому, опасается посвящать тебя, Эль, в некоторые подробности событий давних времён.
Тяжёлые портьеры между двух стеллажей раздвинулись, и из скрытой за ними двери вышли отец, лорд Эльронд и лорд Келеборн. За их спинами виднелся просторный кабинет, украшенный резными панелями тёмного дерева и обставленный массивной мебелью.
Приблизившись, отец положил руку мне на плечо и продолжил, обращаясь к Саэльдиру:
– Лорд летописец, я буду благодарен за любую помощь, оказанную моей дочери. И, безусловно, я буду только рад, если она обретёт то, что ищет. – Чуть прищурившись, отец окинул всех пристальным взглядом и добавил, глядя на лорда Келеборна: – Прошлое хоть и остаётся в прошлом, но знать и помнить о нём необходимо. Я не владыка Орофер, Саэльдир, я не стремлюсь к забвению. И я не хочу, чтобы моя дочь не имела понятий о мире, в котором мы живём.
Келеборн ответил ему лёгкой понимающей улыбкой. Лорд Эльронд согласно кивнул, а Саэльдир вежливо склонил голову, произнеся:
– В Имладрисе всегда рады дать знания тем, кто их ищет, лорд Сигильтаур.
– И об этом известно далеко за пределами вашей долины, лорд летописец, – в тон ему отозвался отец. Поклонившись, он покинул библиотеку вслед за лордами Эльрондом и Келеборном, оставив нас с Саэльдиром наедине у стола с раскрытой книгой.
Вновь тонкие пальцы мудреца легко заскользили по строчкам, с любовью касаясь начертанного. Его неосознанный жест неожиданно вызвал в памяти образ Гвейнэль, которая часто в задумчивости поглаживала узоры своих работ, и я невольно улыбнулась.
– Ну что ж, Элириэль, я готов хоть сейчас приступить к твоему обучению, – прозвучал голос летописца, – если у тебя есть желание.
– Есть, но не сию минуту. Ты можешь ответить сначала на несколько вопросов?
– Спрашивай, Элириэль, – Саэльдир обошёл стол, отодвинул стул с высокой спинкой и взмахнул рукой, предлагая мне присесть.
Я отрицательно покачала головой и взглянула в сторону закрытой двери на террасу:
– Мы можем пройтись и поговорить?
– Как пожелаешь, Элириэль.
– Зови меня Эль, – попросила я, принимая у него тёплый плащ, подобранный со скамьи у двери, и выходя на присыпанную снегом террасу. Он улыбнулся и согласно кивнул. – Расскажи мне о тех, кто живёт в этой долине.
– О ком тебе интересно знать? – лёгкое удивление прозвучало в его голосе.
– Обо всех.
Он на мгновение замолчал, приостановившись от неожиданности, и внезапно рассмеялся:
– Это был бы очень длинный рассказ.
– У меня есть время слушать, если у тебя есть желание говорить, – остановившись, я обернулась к нему и склонила голову, ожидая его ответ.
– Слушать… – он улыбнулся, снова двинувшись вперёд. – Слушать долгие рассказы лучше вечером у огня в каминном зале, а не здесь, – он взмахом руки указал на длинную открытую террасу, обледеневшие перила которой переливались хрусталём в солнечных лучах.
– Я сейчас готова слушать всех, всегда и везде.
Он снова засмеялся, уловив нескрываемое восхищение и в моем голосе, и во взгляде, скользящем по панораме долины.
– Спрашивай, Эль.
– Я хочу узнать о тех, кто строил эту крепость, кто живёт здесь и кто нашёл здесь убежище после разрушения их земель. Хочу узнать о тебе и твоей семье, о лордах долины и их судьбах, о тех воителях, что встретили нас у сторожевой вышки, и о тех, что сейчас пытаются доказать свое превосходство над нашими воинами на тренировочной площадке. – Я взмахнула рукой, указав туда, откуда доносился звон металла, шум, звонкий смех и возбуждённые голоса. – Я хочу услышать о том, что связывает моего отца и лорда Келеборна, и почему он сейчас здесь, хотя его семья живёт далеко у моря, а совсем недавно я думала, что их дом находится в Золотом лесу. И я хочу знать, что ждёт нас всех в скором времени, о какой силе с юга говорят все вполголоса и к каким испытаниям готовятся лорды, советники и владыки за закрытыми дверьми своих кабинетов.
Саэльдир, который до этого с улыбкой на устах неспешно шагал рядом, щурясь от яркого солнца, наслаждаясь прогулкой и поддерживая ленивую беседу, резко остановился. Снисхождение и улыбка исчезли. Серые глаза смотрели колко и настороженно.
– Ты не знаешь, о чем спрашиваешь, девочка, – тихо произнёс он, тщательно подбирая слова и внимательно наблюдая за мной.
Я ощутила осторожное прикосновение его сознания.
– Ты так уверен в этом?
Прищурившись, я встретила его взволнованный взгляд и, криво усмехнувшись, приоткрыла свои воспоминания. Орки со старой дороги, стая странных волков из Лоринанда, рассказ Фимбретиль об эдайн с южных равнин, бойня наугрим и орков у перевала… Наблюдая, как меняется выражение его лица, когда он читал всё, ставшее доступным его восприятию, мне оставалось лишь в очередной раз поблагодарить отца. Да, чужие мысли мне не доступны, но за свою недолгую жизнь владеть собственными воспоминаниями я научилась в полной мере…
– Ты всё ещё считаешь меня ничего не осознающим ребёнком?
Едва заметную дрожь в голосе сдержать не удалось, но Саэльдир не обратил на это внимания, вглядываясь в глубину моих глаз.
– Нет, Эль, – покачал он головой, – я так не считаю.
Протянув руку, он дождался, когда мои чуть дрогнувшие от волнения пальцы легли в его ладонь, и, повернувшись, пошёл по террасе назад к двери библиотеки, увлекая меня за собой.
Дверь тихо закрылась за спиной, и тепло, наполненное смесью запахов пергамента, дерева, кожи и чернил приняло нас в объятия. Саэльдир выпустил мою руку и быстро прошел к стеллажам, задумчиво ведя пальцами по резным узорам переполненных полок и сосредоточенно выискивая что-то среди тёмных корешков фолиантов. Наконец, вытащив с полки какой-то том, он вернулся ко мне.
– Возьми это, – произнёс он, протягивая книгу, переплетённую тёмной кожей с серебристой окантовкой углов. – Здесь ты найдёшь ответы на многие свои вопросы.
Взглянув на мою скептически изогнутую бровь, он вложил книгу мне в руки и сказал:
– Не думай, что я желаю просто избавиться от твоих вопросов, Эль. Ты задала их слишком много, чтобы всего лишь отмахнуться. – В его серых глазах мелькнула снисходительная улыбка, но выражение лица сохранило сосредоточенную серьёзность. – Я удивлён, что ты спросила о том, что связывает твоего отца и лорда Келеборна.
– Почему?
– Потому что твой отец родом из Дориата, а Келеборн – родич его владыки. Был… Они знают друг друга с детских лет…
– Но зато я не всё знаю об этом периоде его жизни.
Саэльдир, помедлив, кивнул головой и положил руку поверх моей ладони, стиснувшей книгу.
– Тогда тебе тем более необходимо прочесть это. Эти записи сделаны лордом Келеборном и касаются времени до разрушения Дориата.
– Нет, – отшатнувшись, я протянула ему книгу. – Не надо.
В устремлённом на меня взгляде сквозило изумление.
– Ты задала вопрос. Я на него ответил.
– Я не хочу вмешиваться в тайны моего отца.
– Твой отец только что дал своё разрешение открыть тебе то, что может быть среди всего этого, – Саэльдир повел рукой вдоль полок. – Здесь нет тайн, Эль. Нет ничего, что мог бы считать тайной твой отец. И это ему известно. Здесь только жизнь. Только то, что пережили эльдар к западу от Хитаэглир.
Я опустила руку с книгой и задумалась, рассматривая блики на мраморном полу под ногами. Саэльдир неожиданно открыто улыбнулся, наблюдая за моими колебаниями, и подошёл к полке, выбирая ещё какую-то книгу.
– Возьми, – он протянул мне фолиант светло-коричневой кожи, – это записи твоего отца.
Летописец в свою очередь полюбовался изумлением на моём лице.
– Записи о жизни в Дориате, – открытая улыбка Саэлдира подтолкнула меня сжать похолодевшими пальцами вторую книгу. – Никаких тайн, Элириэль, поверь. Всего лишь жизнь, как я уже сказал. И твой отец об этом знает.
– Почему же тогда он сам не говорил мне об этом? – сложно было скрыть дрожь в голосе.
– Но ведь ты сейчас здесь?
Я замерла и вскинула на него взгляд. Конечно, если бы отец пытался скрыть что-то или оградить меня от чего-либо, то проще всего ему было бы оставить меня дома. «Там ты поймёшь и узнаешь больше, если будешь к этому готова…» Я готова, отец… Я уверена.
Саэльдир дружески коснулся рукой моего плеча, наблюдая за сменой эмоций на моем лице – скрывать что-либо от него уже не было сил. Но он больше не пытался читать мои мысли, вежливо выдерживая дистанцию и ограничиваясь в разговоре лишь словами.
– Послезавтра в полдень я буду ждать тебя здесь, – он легко коснулся моей руки, стиснувшей книги, и чуть пожал. – И тогда я отвечу на следующие твои вопросы.
– Почему не завтра?
В глубине его глаз мелькнула смесь лёгкой озабоченности и насмешки.
– Потому что одного дня тебе будет недостаточно для обдумывания всех своих вопросов, – ответил он, посмеиваясь, и я невольно подхватила его смех, разбудив эхо среди белокаменных стен и колонн библиотеки…
…Потом… потом он стал мне другом. Другом, наставником, учителем, собеседником… Но он никогда не желал быть советником. Отметая все уговоры, отмалчиваясь или рассказывая бесконечные поучительно-безликие истории (хотя к тому времени я уже знала, что большинство из них касаются его жизни в Гондолине), он считал, что окончательный ответ на все вопросы, поставленные судьбой, всегда должен исходить лишь из моего сердца.
Он не желал давать советов. И всё же для меня он долгое время был именно самым лучшим и искренним советчиком…
*
– Эль, осторожно!
Едва выйдя на порог дома, мне пришлось отскочить снова за дверь, чтобы укрыться от мелькнувшей перед лицом тени. Звонкий девичий оклик и смех, раздавшийся за несколько мгновений до того, как в дверь ударил комок снега, подхватили ещё несколько голосов.
– Исильмарэ, неужели ты не можешь хоть чуть-чуть помолчать, – сквозь смех произнес нолдо, поджидающий у входа в гостевой дом.
– Спасибо, Исильмарэ, – прокричала я из-за полуприкрытой двери, прислушиваясь к голосам снаружи и пытаясь определить их укрытия. – Лаэрлинд, я тебе это припомню!
Ответом был новый взрыв смеха и возмущенный голос Лаэрлинда:
– Почему сразу виноват я? Иди сюда, а потом рассылай угрозы!
– Да, Эль, давай, выходи. Иначе будешь платить за своего Лаэрлинда выкуп, – прокричал слева от двери звонкий голос Аглариона, одного из молодых воинов, с которым успел сдружиться за это время Лаэрлинд.
Звук шлёпнувшего рядом с ним снега заглушил новый взрыв смеха.
– Эль, рано или поздно тебе придётся выйти, – продолжал смеяться Лассэлин, тот самый нолдо, что первым запустил в дверь снежком. Его голос звучал справа от меня, почти у стены дома. Должно быть, он укрылся прямо за беседкой. – Исильмарэ, позови Эль, может быть, она тебя послушается. Эй, сэлер*, ты на чьей стороне!..
– Эль, скорее!!! – Женский смех колокольчиком зазвенел у крыльца, обрывая насмешливую речь Лассэлина. – Я его держу!
Выскочив, наконец, наружу, задыхаясь от смеха, я метнулась вперёд по дорожке через сад, успев проскочить мимо барахтающихся в снегу нолдор. Исильмарэ, смеясь, удерживала не особо сопротивляющегося брата в наметённом у дорожки сугробе, не давая тому возможность использовать заготовленные рядом с укрытием снежки.
– Агларион! – хохотал нолдо. – Спаси меня, друг мой!
– Пусть только попробует, – отмахнулась от призрачной угрозы нападения его сестра.
– Прости, мэллонэн! Но я слишком долго добивался благосклонности твоей сестры, чтобы так рисковать, – крикнул Агларион, посмеиваясь. Он высунулся на миг из-за дерева и тут же отпрянул назад, прячась от очередного шлёпнувшего рядом снежка. Капюшон его плаща уже, по-видимому, давно не прикрывал светло-русые волосы, полностью побелевшие от налипшего снега.
Добежав до Лаэрлинда и плюхнувшись у ствола дерева рядом с ним, смеясь, я не успела-таки увернуться от последнего меткого броска Лассэлина. Его укрытие за беседкой было более неприступным, чем тот несчастный бук, что приютил Аглариона.
– Ну всё, всё! Мир! – донёсся голос Лассэлина, которого снова уронила в сугроб сестра. – Прошу перемирия!
– Перемирие! – подхватил Агларион, уже сидящий от смеха на земле.
Он высунул из-за ствола руку, помахал и тут же получил два прицельных броска от нас с Лаэрлиндом.
– А выкуп вы сами заплатить не желаете? – засмеялась я, бросая снег почти не глядя то вправо, то влево, стараясь не дать юношам высунуться из укрытий.
Внезапно раздался лёгкий шелест выхваченного из ножен оружия и свист рассекаемого металлом воздуха. Я резко остановилась, глядя на то, как появившийся из-за угла дома воин лёгкими взмахами меча отбил несколько летящих в его сторону снежков и, отвернув голову, уклонился от ещё одного. Осыпавшийся снег посеребрил меховую опушку его плаща и тёмные волосы, спадавшие на плечи. Чуть приподняв бровь, он насмешливо взглянул на нас, задержав взгляд на лежащем за беседкой Лассэлине, затем небрежно дёрнул плечом, отряхнув серебристую пыль, и произнес:
– Надеюсь, что меня всё же избавят от выплаты выкупа?
Юноши смутились. Лассэлин высвободился из сугроба и подал сестре руку, помогая подняться. Агларион опустил готовую к броску руку и тоже поднялся, выходя из-за дерева. Мы с Лаэрлиндом перевели дыхание и обменялись довольными улыбками.
– Быстро он их утихомирил, – шепнула я другу, отряхиваясь.
– Фернрод их наставник, – пожал плечами Лаэрлинд. – Кроме того, он один из капитанов стражи и мастер меча.
– Это ведь он вёл тот отряд, что встретил нас у башни?
– Он, – подтвердил мой друг. – Ты не видела его на тренировках?
– Нет. – Я покачала головой и задумалась, рассматривая гибкого широкоплечего воина с ярко-зелёными глазами. Интересно, откуда его знает мой отец? – Он нолдо?
Лаэрлинд бросил на меня мимолётный взгляд и ответил, словно прочтя мысли:
– Его мать была родом из Эрегиона, а отец жил когда-то в наших землях. Твой отец его хорошо знал.
– А откуда это всё известно тебе? – осведомлённость Лаэрлинда в самых разных вопросах очень часто способна была вызвать изумление.
Тем временем обсуждаемый нами воин что-то вполголоса выговаривал юношам, слушавшим его без возражений. Закончив говорить, он в свою очередь невозмутимо выслушал Лассэлина, а лицо его при этом хранило неизменное терпеливо-снисходительное выражение.
– Среди воинов владыки Орофера помнят многое, – уклончиво ответил Лаэрлинд, наблюдая за Лассэлином.
Я тронула друга за руку, заставив обратить на себя взгляд, и насмешливо спросила:
– У тебя был такой же наставник?
– Странный вопрос. Ты же знаешь… Первым моим наставником был отец. А потом я многому научился у Алордина и… у многих, – он не стал углубляться в рассуждения.
– Как же мне повезло, – посмеиваясь, я пожала его ладонь, сплетя замёрзшие пальцы, и приблизила лицо, заглядывая в глаза.
Он вытянул вторую руку и смахнул снег с моих волос. Усмехнулся.
– В чём?
– Во всём. Особенно в том, что мой наставник всегда разделял мои глупости, шалости и игры, а не отчитывал с надменным видом.
Откинув назад голову, он рассмеялся:
– Разделял, да. Но за это в свою очередь получал подобные отповеди.
– Как и я, мэльдир… Как и я…
Смеясь, он накрыл рукой мои пальцы и поднёс к губам, согревая дыханием. Улыбаясь в ответ общим воспоминаниям, я ощутила направленные на нас взгляды и обернулась. Исильмарэ, посмеиваясь, подошла к Аглариону, и он ласково погладил тёмные пряди её волос, с нежностью глядя на свою невесту. Фернрод, вежливо кивнув, повернулся в ту сторону, откуда появился, убирая оружие в ножны и собираясь уходить. Лассэлин покинул своё укрытие за беседкой и направился по дорожке к нам.
Взглянув на Лаэрлинда, я незаметно подмигнула ему, косясь на приближающегося нолдо.
– Нет, Эль, достаточно, – шепнул он, но его глаза чуть блеснули, выдавая настороженное внимание. – Эль…
Высвободив руку из его ладони, я быстро наклонилась, подхватывая заготовленный снежок, и запустила им в приближающегося Лассэлина. И… промазала. На долю секунды раньше брошенный Лаэрлиндом снег влетел в плечо нолдо, заставив того чуть пошатнуться, отчего мой бросок прошёл мимо. И едва не попал в спину удаляющегося Фернрода. Резко обернувшись, воин снова ловко отбил направленный в него удар и покачал головой.
– Надеюсь, это можно считать достаточным выкупом, леди Элириэль, – спокойно произнёс он, убирая меч. – И надеюсь, что воины Имладриса ничем не причинили гостям неудобств.
– Безусловно нет, лорд Фернрод, – готовое вырваться язвительное замечание в последний миг пришлось удержать из опасений, что у юношей могут быть неприятности после всех этих по-детски глупых игр. – Гости полностью довольны своим пребыванием в этой прекрасной долине и благодарны за заботу и внимание.
– Рад это слышать, – сухо бросил он, скрываясь за поворотом аллеи, а я перевела взгляд на Лассэлина.
– У вас будут неприятности?
– Не волнуйся, – улыбнулся он.
– И правильно, если будут, – протянула Исильмарэ, приближаясь к нам под руку с Агларионом. – Кое-кто совсем забыл о том, как нужно вести себя с гостями.
– Разве это так плохо? – мой взгляд метнулся с неё на её брата и жениха. – Я очень рада быть не только гостьей, но и частью вашей жизни.
Лаэрлинд переглянулся с Агларионом, а Исильмарэ улыбнулась.
– Эль, я рада, что ты не обижаешься на моего брата.
Тот смущённо улыбнулся и невразумительно попытался извиниться.
– Прошу, не нужно извинений, – перебила я. – Здесь, в этой земле… в вашей долине… Я не чувствую себя чужой. И это благодаря вам, друзья.
Они тепло заулыбались, переглядываясь. Исильмарэ шагнула ко мне.
– Я рада, – просто произнесла она, положив руку мне на плечо. В ответ моя ладонь легла поверх её руки. – Эль, мои близкие зовут меня Сильмэ… Пойдёмте, – позвала она, – до ужина у нас ещё будет время обогреться в Каминном зале и выпить горячего вина.
…Входя в дверь Главного дома, я краем глаза заметила задумчивый взгляд Лаэрлинда, скользнувший по резным балкам высокого потолка и устремившийся к выбеленному пейзажу за окном.
Вечерело, зимнее небо ещё подсвечивали последние закатные лучи, и кружащиеся на его тёмно-синем фоне крупные снежинки яркими искрами вспыхивали в свете гудящих теплом каминов.
Я коснулась руки Лаэрлинда, выводя его из задумчивости.
– Что с тобой, мэльдир?
– Всё в порядке, Эль, – отмахнулся он.
Но его взгляд говорил о другом. Настороженно-замкнутое молчание, застывшее в глубине обычно смеющихся синих глаз, было слишком хорошо знакомо мне, чтобы просто удовлетвориться этими отговорками. Внимательно взглянув на друга, я лишь тихонько вздохнула, про себя решив не вдаваться сейчас в подробности его странного поведения, которое обычно предшествовало какому-то неожиданному решению.
Поживём – увидим…
А пока что над хмурыми седыми горами клубились густые низкие тучи, осыпаясь снегами и ледяными туманами, все сильнее засыпая дорогу к дому. И предоставляя отцу время для бесконечных разговоров с лордами долины, а мне – череду зимних развлечений среди лесов и гор, так похожих на родной Эмин Дуир, и в то же время совершенно других…
Комментарий к Глава 8. Имладрис
*Спасибо тебе, лорд летописец (синд.)
**seler – (квен.) сестра
Имена:
Саэлдир (синд) дословно “умный мужчина”
Исильмарэ (квен.) – от “свет луны и солнца”
Сильмэ(квен.) – сияние
Лассэлин (квен.) – “мелодия листвы”
Агларион (синд) – “сын славы”
В этой истории использованы те варианты черновиков из “Неоконченных сказаний”, по которым Глорфиндэл вернулся в Средиземье в середине 2 эпохи для помощи в борьбе с Сауроном, а Келеборн и Галадриэль после разорения Эрегиона долгое время жили у моря в Белфаласе, помогая в укреплении Лориэна и наблюдая за событиями в Рованионе.
========== Глава 9. Выбор ==========
3385-3386 г. в.э.
«…Прекраснейший камень – проклят и многократно омыт кровью… Адан, носящий ужасное проклятье – величайший среди воинов всех народов… Драгоценный дар – предназначен изначально для другого… Принять этот дар из рук проклятого – безумие… И ещё большее безумие – соединить всё воедино. Проклятое, слитое с принятым из рук проклятого, и проклятое вновь… Что может оно принести владельцу?! Нельзя!..
Так нельзя… Как можно не видеть и не слышать этого? Пусть… пусть это даже прекраснейшее творение в мире. Но у всего в этом мире есть свой путь. И величайшая красота не всегда являет величайшее благо. Особенно, если несёт за собой несмываемое проклятие…
Но ведь мы, дети Илюватара, можем выбирать дорогу, по которой пойдём. Нам дана свобода воли, мы можем оставить проклятие в прошлом. Пусть оно уйдёт, пусть вернётся к тем, кто жаждет его! Зачем тянуть его в наши земли? Зачем следовать за проклятым сокровищем? Разве мало оно вобрало крови? Всей крови народа, что ещё остался в этих землях, не хватит, чтобы утолить его жажду. Это безумие! Оно не вернёт те жертвы, что уже унесло, только потребует новые! Если цена красоты – безумие, то я готов навсегда отринуть её. Почему же не готов к этому ты, владыка? Разве ты не видишь – это не награда, не вира, не избавление. Это – дыхание смерти.
Ты погубишь всё… Нам всем, всем без исключения, придётся заплатить непомерную цену за лицезрение нестерпимо-прекрасного сияния этого ожерелья на твоей груди… »
На этом записи отца обрывались. Захлопнув книгу, я отошла от стола и снова заметалась по залу, в очередной раз воспроизводя в памяти страницы старых фолиантов. Записи, полученные от Саэльдира, были перечитаны столь многократно, что помнились почти дословно – каждое слово, каждая эмоция, каждый мимолётный день чьей-то жизни… И смерти… множества смертей… Отметивших путь тех, кто стремился восстановить справедливость.
Проклятое сокровище… проклятая красота… единение проклятий… Как же страшно, должно быть, стать творцом подобного. Но как отказаться от его создания? Как остановиться, когда творишь и ощущаешь, что несёшь в мир нечто невыразимо прекрасное?..
Мой взгляд опустился вниз, к запястьям рук, застыв на сверкающих широких браслетах, усыпанных жёлтыми и зелёными самоцветами – одна из моих любимых работ, созданная сразу после возвращения домой из Лоринанда. Мне тогда казалось, что свет, преломляясь в камнях, ложится на руки точь-в-точь так же, как и на землю долины поющих лесов. Я видела этот свет; видела и желала оставить частицу его себе. И мне казалось, что стоит лишь прислушаться – и будет слышен голос Золотого леса, повторённый шёпотом каждого из осколков Арды, сияющих в сплетении серебристых завитков… Мне знаком был свет Лоринанда – и хотелось сохранить его при себе навсегда. А незнакомый свет Древ, запечатлённый в проклятых камнях, омытых кровью и слезами, я не видела и не желала видеть. Но… но что было бы, если б он был мне знаком?..
