Текст книги "Как приручить рыцаря: инструкция для дракона (СИ)"
Автор книги: Лана Каминская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Постучавшись к соседу, девушка тут же выяснила, что пакет его, а сам сосед – трижды растяпа, что так нелепо забывает вещи. Вероятно, сказалось количество выпитого прошлым вечером пива, а ещё хныкающий в детской ребёнок, так некстати простывший прямо посередине лета.
Поболтав с соседом через порог ни о чём и пожелав мелкому скорейшего выздоровления, Жанна вернулась к себе, и в её руках была не только наивкуснейшая улитка, но и два билета на шоу в Дувр. Поехать? Почему бы нет. Тем более, выходные. Тем более, Марк там. Тем более, Рокс возвращается только во вторник, а с её приятелем надо что-то делать. Не выгонять же его снова на улицу. В конце концов, парень ни в чём не виноват и даже, несмотря на то, что Марк так ужасно вырубил его на глазах у всех, не побоялся помчаться за воришками. Может, Шон местами и странный, но ведь каждый человек по-своему «не в себе». Эти мысли у Жанны были утром, эти же посетили и сейчас, пока поезд ещё стоял в Мейдстоне.
Опустив газету на колени, девушка покосилась в сторону спутника, о котором думала не переставая. Покосилась и с удивлением для себя заметила чёрный шнурок, обвитый вокруг его шеи и сверкающий в двух местах ониксом. Кажется, раньше этого шнурка не было…
– Чего так смотришь? – хриплый голос приятеля Роксанны заставил Жанну вздрогнуть и опустить взгляд. Теперь взгляд бесстыдно застыл на поясе парня соседки.
– Да так просто...
– Говори уж. Я виляния не люблю.
– Ремень у тебя был другой, – буркнула Жанна и тут же ущипнула себя за подобные слова.
– Чего?
– Ремень, говорю, у тебя, вроде как, другой был, – бросила девушка и снова уставилась в газету. «Когда же поезд уже тронется с места?»
***
Рация запищала, и заспанного вида рыжий работник станции нажал на кнопку, лениво отвечая:
– Заканчиваем проверку.
– Что-то долго вы в этот раз, – голос на другом конце невидимого провода имел несколько металлический оттенок.
– Отцепим, как и положено, вовремя.
Разговор прервался, глаза разлепились, и работник гаркнул внушительным басом в сторону двух щупленьких помощников.
– Что так долго возимся, Джо? Не по инструкции это…
– Дверь в туалетную комнату заперта изнутри. Стучал – не отвечают. Попробовал ключом открыть – не поддаётся. Будто в замок чего-то напихали.
Рыжий начальник нахмурился, подошёл к уборной, подёргал на себя дверь, ещё немного походил кругами, а затем набрал нужный номер на рации.
– Отцепляем, – распорядился он и рукой указал помощникам на выход из вагона. – И пришлите сюда Тревора.
Тревор был начальником отделения полиции при вокзале этого небольшого провинциального городка, хоть и слывшего административным центром. Вызывался Тревор по делу редко и по большей части дремал в своём кабинете за газетами, в которых преимущественно разгадывал кроссворды.
– А вдруг там и правда кто-то есть? – уже на улице всполошился один из щуплых пареньков.
– Есть или нет, наше дело – вагон отцепить, – пробасил в ответ начальник, – а дело Тревора – разобраться со странными запертыми дверями и теми, кто ту дверь запер и открывать не желает. А вдруг там бомба? Нам-то чего лезть? Пусть Тревор и лезет. У него и собаки есть, специально тому обученные. А у нас что? Гаечный ключ и рация. Не отцепим вагон вовремя – задержим поезд, а за это нас по голове не погладят. А так, отцепили вместе с уборной, и теперь у Тревора есть масса времени со всем разобраться. Причём, без ущерба расписанию поездов и пассажирам. Так? Так.
И на этом рыжий начальник облегчённо выдохнул и сунул рацию за пояс.
*отсылка к мистеру Питчаю (Mr.Teatime), персонажу Т.Пратчета. В разных переводах есть разные варианты имени этого персонажа (например, ЧайЧай и тд.), но автору сего опуса нравится вариант Питчай. Именно так, путешествуя по Англии, я называла тех самых «тележенщиков», которые развозили чай с лимонным бисквитом в английских электричках в восточном и юго-восточном направлениях.
**five o’clock – традиционное время послеобеденного чаепития в Англии. В настоящее время (особенно в Лондоне и прочих крупных городах) традиция носит больше «туристический» характер.
Глава 14. Похищение
– Ну, сскоро там? – Боздур Сварливый так рыкнул в сторону Табеты, что та подпрыгнула на месте и уронила половник в чан.
– Ух, торопыга, – выругалась ведьма. – Как я теперь его доставать из такого кипятка буду? Мне б ещё зелье с полчасика потомить и помешать, чтоб загустело основательно, а то пока жижа одна выходит. А жижу выпьешь – такое получишь… Волосы дыбом на лысой голове встанут.
Предводитель смоляных драконов нырнул мордой в котёл, посмотрел на булькающий отвар и почесал когтем чешуйчатую макушку.
– Кипяток, говоришь...
– Кипяток-кипяток. Булькает, пыхтит и испаряется.
– Кипятком насстоящего дракона не исспугать!
И Боздур сунул в чан лапу. Поводил ей, нащупывая когтями нужное, и выудил половник, ставший от купания в горячем колдовском отваре почему-то ржавым.
– Вот твой агрегат.
Дракон сунул черпак в руку ведьме.
– Этот агрегат – всем агрегатам агрегат, – проворчала та, вытирая столь важный в колдовском деле прибор о юбку. – Вылечивает от любой хвори иль недуга там возрастного, а уж скольким ведьмам с их лешими, что на левую сторону похаживают, помог... Считать будешь – запутаешься!
Боздур выплюнул некстати захваченную в пасть огромную муху.
– Ты мне мои клыки не заговаривай. Время идёт, Тарр неизвесстно где шляетсся, а оборотное зелье до ссих пор не ссварено.
– Завершаю, – проскрипела зубами Табета, делая черпаком круг в котле, – и можешь пробовать. Надеюсь, получилось годно. – И добавила, чуток покраснев от смущения: – Я так-то всех под одну копирку ваяю, но ты всегда был особенным...
– О чём это ты ссейчас?
– Особенным, говорю, ты всегда был.
– Плохо оленей пламенем поджаривал, что ли?
– Ой, сил моих больше нет, – тяжело вздохнула колдунья и запустила черпак в чан. А когда достала, тот уже был полон волшебного напитка. – Пей.
Смоляной дракон наклонил морду, подозрительно обнюхал находившееся в половнике варево, попробовал его сначала кончиком языка, а затем слизнул всё махом и попросил добавки.
– Сспелой морошкой отдаёт, – довольно промычал Боздур, облизываясь. – Будто поссле дождя кочку прямо сс комарами заглотил.
– Морошкой? – Табета нахмурила лоб, припоминая рецепт и бухнутые в котёл ингредиенты.
Бывший любовничек, тем временем, слизнул ещё с полкотла отвара и громко икнул.
– Ну, и почему оно не дейсствует?
Табета скрестила руки на груди и уставилась на Боздура.
– Жди. Одна секунда, две, три... готово. Ой...
Перед ведьмой стоял не высокий, темнобровый и кареглазый красавчик, что уже много лет глядел с обложки глянцевого журнала, прибитой к широкому дереву, а абсолютно лысый пузан с пышными, по-гусарски подкрученными, рыжими усами и веснушками, щедро усыпавшими нос и щёки.
– Мда-а... – Теперь Табета чесала ногтем макушку, – в наш предполагаемый медовый месяц ты и то выглядел... – и запнулась, подбирая нужное слово, которое найти было крайне сложно, – ...менее рыжим.
Бывший всего мгновенье назад статным и ужасным драконом Боздур заспешил к болоту, смахнул с поверхности чёрной жижи мох и кувшинки и глянул на своё отражение.
– Какой ужасс, – только и смог просвистеть, плюнув в воду, предводитель клана ужасных и, как ночь, чёрных крылатых существ. – Ты же говорила, я буду таким, как он!
Боздур ткнул толстым пальцем в облепленную мухами обложку.
– Так и должно было быть. – Табета поднесла черпак к носу и понюхала зелье. – Всё положено строго по рецепту, даже с белладонной перебарщивать не стала, а так хотелось. Ума не приложу, почему вышло такое чудо… Хотя погоди-ка.
Табета осмотрела половник и ещё раз втянула носом запах варева.
– Черпак! – И с этими словами колдунья со всей силы дала половником себе по лбу. – Ну, конечно же! Вот и ответ.
Боздур насупил брови.
– Мне начинает надоедать этот сстранный агрегат, но ессли шишка на лбу поможет тебе иссправить ошибку, то, так уж и быть, я не ссожру тебя, когда верну ссебе ссвою родную шкуру.
– Черпак свалился в котёл и пролежал там добрых полминуты, – торопилась объяснить ведьма. – А вытащили, он весь ржавый был. Отсюда и подозрительно концентрированный привкус морошки. И рыжие усы тоже, кстати, отсюда.
– Отвратительно, – высунул язык Боздур. – В таком виде я никак не могу появитьсся перед ссыном. Вари зелье заново. Глава ссмоляных драконов в любом обличии должен быть крассив и сстрашен. Даже не обязательно крассив, но сстрашен.
– Ты и в таком виде страше… – Табета поймала на себе сердитый взгляд, в котором, несмотря на всю милоту рыжих ресниц, обрамлявших глаза, по-прежнему бушевало пламя, и вовремя прикусила язык. А прикусив, развела руками и извинилась: – На новое зелье уйдёт минимум полгода. Запасы хвостокусов закончились, а их я пополняю обычно зимой. Полгодика подождёшь? Ну, или могу обратно в дракона вернуть.
– Тьфу! – Смачно сплюнуть, как в первый раз, в болото не получилось. Помешали усы. – Вот попал. В драконьем обличии в тот мир отправлятьсся нельзя, а в этом шутовсском оперении – не хочетсся. Другие варианты ессть?
Табета внимательно смотрела на бывшего любовника, теперь совсем неаппетитного и несоблазнительного, и размышляла.
***
– Наконец-то. – Жанна легко выпрыгнула из вагона и повертела головой вправо-влево.
На перроне маленького дуврского вокзала было, как всегда, тихо и малолюдно. Три-четыре пассажира, сошедшие с поезда вместе с Жанной и Тарром, тут же поспешили в сторону одного единственного выхода, где даже турникетов никогда не было.
Вдалеке прошёл, заложив руки за спину, полицейский. Прошёл не спеша, скорее прогуливаясь на свежем воздухе, чем проверяя станцию на наличие хулиганов и подозрительных личностей. Да и что может случиться в тишайшем городке на сорок тысяч жителей, известном большинству обывателей во всём мире, пожалуй, только своим портом? Ну, и чуть меньшему количеству обывателей – своим роскошным замком, в котором за последнюю тысячу лет чего только не творилось… Тематические фестивали, конечно, в счёт не шли.
А так… кругом сплошные тишина и покой. И редкие туристические автобусы, курсирующие с автомагистрали вверх в гору к воротам замка и обратно. А если и на автобусы не обращать внимания, а просто покинуть вокзал, пройтись по тропинке чуть вперёд, поравняться с ближайшей гостиницей Bed&Breakfast и вдохнуть глубоко-глубоко, то услышишь, как пахнет розами, и за приоткрытым окном, на небольшой кухоньке, закипает чайник.
– Почему он нас не встретил? – разочарованно протянула Жанна и перевесила рюкзак с левого плеча на правое. – Обещал же…
Тарр равнодушно зевнул.
– Ещё скажи, что в этом тоже я виноват.
– Может, с ним что-то случилось?
– С этим долговязым? Ты его кулак на себе ощущала? То-то. А я ощущал. Ничего с ним не случится, особенно в такой глуши, как эта.
Тарр зашевелил ноздрями, втягивая аромат роз вместе с набившими воздух мошками, а затем громко чихнул.
– И зачем мы сюда ехали?.. На диване у чёрного ящика мне было неплохо. Тепло, мягко и, главное, смога нет никакого, а холодильник всегда рядом.
– Приедет через два дня твоя ненаглядная, лежи у неё на диване хоть целый месяц, – процедила Жанна и пригнулась, чтобы пролезть под ветвями дерева, склонившимися слишком сильно над асфальтовой дорожкой.
– Кормить-то будут? – поинтересовался Тарр, обгоняя Жанну и протягивая ей руку, чтобы помочь преодолеть сложный подъём.
– Буквально двадцать минут назад ты пил кофе…
– Разве может сравниться это ужасное пойло с мясом? Да разве вообще что-то может сравниться с мясом?
Жанна ничего не ответила, только внезапно застыла на месте, а взгляд был устремлен далеко-далеко, почти на горизонт, если бы в том месте была линия горизонта. Тарр повернул голову в сторону, куда столь увлеченно смотрела девушка, и сам обомлел.
Впереди, на самой вершине крутого холма, стоял замок. Не просто замок, а настоящий форт. Древняя крепость с каменными непробиваемыми стенами и башнями, уходящими чуть ли ни в облака, обнесённая глубоким рвом с тех сторон, где белые скалы не лизало шумное море. Идеальное место для обороны. Сложнейшее укрепление для захватчика. И мечта любого дракона, ведь защиты от драконьего пламени ещё ни один зодчий не придумал.
– Нам туда? – Тарр от волнения позабыл почти все слова и не с первого раза сумел произнести столь, казалось бы, простую фразу.
Жанна глянула на билеты.
– Полагаю, что другого Дуврского замка здесь нет.
– В таком месте точно должны быть большие запасы мяса. Или, как минимум, полные кур курятники.
Курятников не было, но едой пахло так аппетитно, что раздразнённый лёгким перекусом в поезде Тарр почти бежал к перекинутым через ров воротам. Жанна с трудом поспевала.
У входа их обоих встретила невысокая девушка, одетая в чёрные брюки, белую блузку и клетчатую жилетку. Ещё на поясе болталась рация, и она время от времени громко пищала, и пикала. Взяв билеты, девушка быстро продырявила их в нужных местах и указала рукой на проход к расставленным рядами длинным деревянным скамьям. Был дан совет занимать всё, что свободно. Свободного, однако, оказалось не так много.
Проталкиваясь сквозь толпу к местам из разряда «так себе», Жанна вдруг увидела, как из самого сердца зрительных рядов поднялся Марк и помахал рукой. Девушка вмиг расцвела.
– Вот и твой длинный нашёлся, – проворчал Тарр. – И переживать не стоило совсем. А то ты уже нафантазировала себе: и в колодец свалился, и лошадь наступила, и…
– Про колодец и лошадь у меня и в мыслях не было, – оборвала Тарра Жанна.
– Разве? В наших краях, если мужика долго нет, первые мысли о «попал под лошадь» и «упал в колодец». Третьи – «был съеден драконом». Ну, и самое маловероятное – «сбежал к любовнице».
– В случае с Марком любовница – это действительно самое маловероятное… Марк!
Горячий поцелуй обжёг щёку и краешки губ. Не менее горячие и сильные пальцы сжали пальцы тонкие, длинные и прохладные.
– Привет… – и та самая, хорошо знакомая, хрипота в голосе, от которой Жанна окончательно разомлела.
– А я так расстроилась, не увидев тебя на вокзале. Думала, неужели что-то случилось…
– Что может случиться в этом тихом месте? Тут муха пролетит – сразу в новостях объявят. – И тихо шёпотом: – Как же я рад, что ты приехала. Правда, лучше бы без этого… Надеюсь, он вёл себя прилично.
Теперь губы коснулись мочки уха и могли бы пойти ещё дальше, если бы несколько пар глаз скучающих зрителей не принялись разглядывать парочку в упор. Пришлось взять себя в руки, успокоиться и заодно успокоить жаждущую зрелищ – причём, любых – толпу.
Марк подвинулся, усаживая Жанну рядом. Тарр, в сторону которого были брошены лишь недоброжелательный взгляд и холодное приветствие, пристроился на том сидении, где ранее лежал свитер Спенсера.
– Места не очень, – проворчал дракон, недовольно оглядываясь.
Марк хмыкнул и чуть ли ни повертел пальцем у виска.
– Это же самый центр, – недоуменно протянула Жанна.
– Видимо, нашему незваному и невыводимому, как жвачка из волос, гостю больше нравятся задворки, – съязвил Марк.
Жанна ткнула любимого острым ногтем в бок и тот замолчал, опустив взгляд на носки своих дорогих ботинок штучного изготовления.
– У той тряпки лучше б сели, – не реагируя на язвительные фразочки, продолжал гнуть свою линию Тарр.
– У тряпки-то почему?
Жанна посмотрела в сторону, где заканчивались ряды и начинались ступеньки, по которым зрители проходили к своим местам. Там, чуть поодаль, начиналась комнатка, отделяемая от скамеек лишь плотной занавеской в пол. Разглядеть через занавеску что-либо представлялось невозможным, и можно было подумать, что за ней либо комнатка с реквизитом, либо гримерная, либо просто какое-то местечко, предназначенное для артистов и ни для кого больше.
– Там кухня, – облизнулся Тарр. – Я чую запахи чечевичной похлёбки. Сидели бы рядом с тряпкой, первыми получили бы и жаркое, и посыпанного перцем цыплёнка. А здесь нам достанутся одни остывшие объедки.
– Это ведь не главное, – осторожно заметила Жанна.
– Еда-то не главное?
Не получив ответа и не найдя поддержки своим рассуждениям о самом главное в жизни, Тарр тяжело вздохнул и перевёл взгляд с места, откуда доносились запахи запечённой на углях птицы, на место, где скоро должно было начаться представление. Оценив арену, он вдруг на полном серьёзе спросил:
– А где состязания-то будут проходить?
– А это что, по-твоему?
Марк ткнул в направлении декораций.
– Разве не площадка для награждения и чествования победителя? Погоди… Хочешь сказать, через какое-то время там действительно будет горячо? Да там даже кузнечику негде прыгнуть.
– Простите, что вклиниваюсь, – к Тарру повернулся сидевший одним рядом ниже зритель, которому было откровенно скучно и хотелось поболтать, – но мой старый знакомый входит в состав труппы. Джонни, правда, уже еле ноги ворочает и каждый год говорит, что вот-вот завяжет с шоу-бизнесом, но снова и снова забирается на коня и… вперёд на арену под шумные аплодисменты.
– В моих краях таких на арену не пустили бы. С больными ногами он попросту не успеет укрыться от огня за щитом. Так что один дых – и нету человечка. И весь турнир накрылся медным тазом.
– Так вот как раз об огне. Мой приятель говорит, в шоу были внесены изменения, и в новой программе ожидаются сногсшибательные спецэффекты, сложнейшие трюки и ещё много чего необычного, ранее никогда не виданного. А что площадка небольшая, так это так и надо. Для усиления эффекта, так сказать.
– А-а-а, – многозначительно протянул Тарр, – ну, если для усиления эффекта.
И сам подумал, что, конечно же, эффект будет достигнут максимальный, если обдать огнём кружок размером с пирожок, с которого бедному подопытному рыцарю никак не удрать. Надо будет взять этот трюк на заметку и блеснуть на великом турнире. Всё же у этих людишек иногда бывает чему поучиться…
***
– Ты как? Голова сильно болит, да?
Назбу открыл глаза. Прямо над ним склонилась Фиби и осторожно касалась его лба смоченным прохладной водой платком.
– Как же тебя так угораздило-то? – покачала головой девушка, помогая Назбу подняться.
– Бывает… – протянул железнодорожный работник. – Лет двадцать назад такое же было. Вагон при торможении сильно тряхнуло, и тоже один пассажир так приложился головой о стенку, что потом с полчаса его откачивали. Ваш ещё быстро в себя пришёл.
– Так то двадцать лет назад, а то – наше время, – проворчала Фиби. – Сейчас и вагоны другие, и поезда…
– Что вы хотите этим сказать, дамочка? – Застывшему во времени жителю провинциального городка было всё равно, что там изменилось в жизни столичных баловней. Лично для него мало что поменялось. Даже интернетом он пользовался исключительно, чтобы посмотреть фото годовалой внучки, и то обычно раз в месяц. – Уж не удумали ли вы жаловаться, а?
Жаловаться хотелось меньше всего. И не потому, что с Шоном вроде как всё в порядке, а потому, что сильно хотелось, чтобы этот старый ворчун, наконец, отстал. А ещё хотелось успеть запрыгнуть в поезд, который уходил на Дувр буквально через пять минут. Начальник станции выдал им бесплатные билеты в качестве компенсации и отказ от фиксирования происшествия, и допустить, чтобы билеты вот так просто сгорели, Фиби никак не могла.
– Ну и ладно, что опоздали, – тихонько прошептала девушка. – Всё равно день не задался с самого начала… Чему удивляться? Может, хоть под занавес успеем.
***
– Ссрамота! – Боздур в пятый раз смотрел на своё отражение в болоте. Не выдержав, предводитель смоляных драконов громко выругался и плюнул в чёрную воду. – Ну? – Боздур развернулся к ведьме. – Придумала чего?
Табета, на полкорпуса залезшая в огромный сундук, в котором помимо тряпок хранились всевозможные сушеные зверушки, начиная крысами с розовыми носами и заканчивая тараканами без лапок, высунулась из своей сокровищницы и тяжело вздохнула.
– Все запасы моль поела. Я думала, вы, драконы, самые прожорливые, но моль оказалась прожорливей. Увы, ничего не выйдет. Или ныряешь в портал таким, каким получился, или обратно в дракона превращаешься и сидишь на своём утёсе, ждешь, когда непутёвый сын домой явится.
– Тьфу! – Ещё раз плюнул в болото Боздур. – Надо же было так вляпатьсся…
– Чего ты комплексуешь? Какая разница, в каком виде по чужому миру бродить? Хоть рыжим, хоть голым... просто сунься туда, схвати сынульку за шкирку и хоп – обратно в Ниртанию. Ключик я тебе от портала дам. План-капкан, а?
– Сс такой рожей я никуда не хоп, – рыкнул Боздур. Кончики рыжих усов взметнулись вверх, словно огненные фейерверки, и тут же сосульками опали вниз. Получилось смешно, а не страшно, как он планировал, и Боздур окончательно расстроился, и раскис.
– Ух, башка упрямая, – вспылила Табета. – Красоту навести – на раз-два плюнуть. Пузо можно сбросить – достаточно только с сотню кругов вокруг болота намотать. Усы – сбрить. А веснушки я тебе комариным уксусом выведу.
Некогда смоляной главарь попятился от ведьмы.
– Э, нет. Больше я сс тобой ссвязыватьсся не буду.
Табета скрестила на груди руки.
– Тогда либо в таком виде шуруй к сынульке, либо оборачивайся драконом обратно и лети отсюда. Решай скорее. Нет у меня времени с тобой тут до ночи возиться. Дел невпроворот. Надо тиной платье украшать – ведьминский слёт скоро.
– Давай ссюда ссвоё оборотное зелье, – недовольно проворчал Боздур.
– Слава мухам болотным, угомонился, – радостно пробурчала ведьма, доставая из кармашка передника затянутый паутиной пузырёк с хрусталиком на крышке. – Пей маленькими глотками. Трёх будет достаточно. Эликсир ценный, надо ещё на твоего сына оставить. И на Назбу.
– Сстой-ка, – Боздур злобно прищурился. – А я ведь и забыл, что прощелыга тоже в деле.
Табета поняла, что сболтнула лишнего.
– Против вас, драконов, разве попрёшь? – чуя возможное неладное развитие событий, начала оправдываться за свои поступки ведьма. – Вы ведь, чуть что, сразу сжечь всё грозите. Вот и пришлось…
– Так-так-так. А у меня из-за твоих тараканьих уссов ссовсем из памяти вылетело, что неудачник-принц тоже по ту ссторону чёрной и вонючей воды. – Боздур прищурил заплывшие жиром глазки. – Его папаня тут, вольные драконы тоже тут, даже я тут, а принц там… Ух! Вот это ссвезло! Покажи-ка мне его.
– Может, лучше Тарра, сынульку твоего, показать?
– Этого балбесса потом покажешь. Вначале Назбу.
– Последний раз у тебя на поводу иду, – буркнула колдунья, водя руками над болотом и разгоняя кувшинки.
Чёрная вода заволновалась, и по зеркальной глади побежала мелкая рябь. А когда, пошумев, затихла, то взору Боздура предстала высокая крепость, ни в одном уголке пушками не пробитая, ни с моря, ни с земли ни разу непокорённая, могучая, как родной утёс смоляных драконов, мёртвым камнем застывшая на меловых скалах, мимо которых неспешно проплывали величественные корабли.
– Назбу, Назбу, – повторяла себе под нос Табета, продолжая водить руками и рассматривать лицо за лицом. – Это баба, у этого прыщ на носу, а я с прыщами не делаю. Этот – совсе ещё дитё. Вот тут балбес смоляной сидит, кость от цыплёнка обсасывает... Где же Назбу?
– Это не он? – буркнул Боздур, болтая колбочку с оборотным зельем. – Как долго, ты говорила, его взбалтывать надо? Я уже до сста черепушек доссчитал...
– До ста одной досчитай и можешь пить.
– Ссто первая черепушка... – Боздур откупорил склянку.
– А вот и тот, кто нам нужен. Изумрудный принц.
– Где?
Боздур чуть не бултыхнулся в болото.
– Куда? – гаркнула ведьма. – Сам же сказал, в таком виде срамно на публике появляться.
– Тише ты. Это точно ссынок королька? Что-то он больно крассив. Не то что я получилсся.
– Точно-точно. Глаза глянь. Чистый изумруд. Уже и с бабёшкой какой-то, кстати. Успел охмурить.
– Назбу и охмурить? Тарр рассказывал, он даже комара языком поймать не ссмог...
– Баба, чай, не комар...
– Но язык – штука в ремессле обольщения не посследняя.
Табета перевела взгляд на песочные часы.
– Совсем ты меня заболтал. Своё дело я сделала – Назбу тебе показала. Теперь свободна. И ты восвояси шуруй.
– Погоди-ка.
Боздур ещё раз опустил взгляд на чёрную воду, в которой отчётливо виднелись два силуэта, спешно шагающие по извилистой тропинке к главным воротам крепости. Вот они остановились, вот протянули какие-то бумажки не очень приветливой девушке в чёрных брюках, белой блузке и клетчатой жилетке, вот спутница Назбу начала усиленно размахивать руками, то трогая Назбу за голову, то просто отчаянно жестикулируя, вот девушка в жилетке смягчилась и отступила в сторону, пропуская парочку к зрительным рядам.
– Ну, мне пора, – решительно вымолвил Боздур, глотнул из склянки зелья, сунул пузырёк с остатками Табете в руку и икнул так громко, что растущие на болотах деревья подпрыгнули и волнительно зашумели листочками, трепыхающимися на их кривых веточках.
Огромный дракон, чёрный, как сажа, взметнулся в воздух и, сделав круг почёта, стремительно полетел обратно к земле. Коснувшись краешком морды болотной воды, разворачиваться не стал, а со всей скорости нырнул в поросший болотной тиной портал и вынырнул уже в ясном небе над крепостью Дувра.
***
– Дамы и господа! – надрывал голос ведущий в ярком трико. – А теперь отложите куриные ножки в сторону! Отставьте ваши кубки и убедитесь, что крепко сидите на скамьях! Потому что сейчас ваш ждёт гвоздь нашей программы! Неподражаемый, умопомрачительный, страх нагоняющий дракон! И сюда, на арену, мы приглашаем двух смельчаков, готовых испытать на себе всю эту несокрушимую мощь и ярость! Есть желающие? Я не вижу рук... О, кажется, у нас есть двое храбрецов. Поприветствуем же их бурными аплодисментами!
Протискивающаяся мимо снующих туда-сюда разносчиков булочек с кунжутом Фиби так и замерла на месте. Яркий свет софита слепил, а мужик в трико активно зазывал к себе. Наверно, в той стороне нашлась свободная скамья. Эх, надо было всё-таки плюнуть на это представление и повернуть назад. Сегодня определенно не очень удачный день!
– Сюда-сюда! – продолжал скандировать ведущий. – Спускайтесь быстрее. Наш дракон уже проснулся и ждёт тех, кто сможет противостоять его силе. Вам страшно?
По залу прошёл утвердительный гул. По большей части не от страха как такового, а от количества выпитого бесплатного эля. Ведь каждый, сидевший на скамейке, зритель знал, что чешуя дракона ненастоящая. Она просто сделана из плотной шуршащей серебристой ткани. Да и сам дракон не дракон вовсе, а парочка артистов, которые залезли в костюм и управляют изнутри огромной жуткой мордой и когтистыми лапами.
– И пока мы ждём, что наши храбрые, готовые смотреть в глаза опасности, гости ступенька за ступенькой ковыляют в самое сердце арены, где стоит ваш покорный слуга, давайте поприветствуем того самого, того ужасного и того горячего дра-ко... Ой!
Над головой хлопнули огромными чёрными крыльями и пронеслись со свистом, поднимая в воздух пыль и разбросанные вокруг мелкие опилки. Толпа ахнула, кто-то пригнул головы, кто-то поперхнулся элем, а кто-то тихонько отложил куриную кость на тарелку и с восхищением и одновременно недоумением пробормотал: «Папаня?!»
Под неистовое лошадиное ржание и улюлюкание подвыпивших зрителей Боздур пронёсся над зрительными скамьями, а затем резко спикировал вниз, сграбастал одной лапой до смерти перепуганную Фиби, а другой – ошарашенного Назбу, и взмыл в небо, ныряя в одну-единственную, непонятно откуда взявшуюся, словно болото, чёрную тучку на чистом голубом небе.
Толпа зааплодировала и зашлась восторженными криками. Поседевший от страха ведущий вылез из-под телеги с сеном, а Тарр, подозрительно щурясь, смотрел на тучку, которая вмиг рассосалась, и небо вновь стало безоблачным.
– Я же говорил, что шоу будет удивительным. – Зритель-умник, сидевший рядом ниже, обернулся к Жанне и молодым людям. – Какое мастерство, какой актерский талант, какие спецэффекты. И парочка подставных актеров чудесно сыграли... Я, признаюсь, вначале даже поверил, что это были настоящие зрители, но потом вспомнил слова своего приятеля... И, кстати, один из актёров удивительно похож на вас, молодой человек. – Взгляд на Тарра. – Не находите? Нет? А каков дракон, а?
– А вот с драконом они не угадали, – внезапно вставил невозмутимый Марк. – Ну, не такие драконы на самом деле. Какой-то он слишком неуклюжий, слишком толстый, и чешуя грязная. Оформление так себе... Низкосортное. Не дракон, а пугало с крыльями. За такие деньги, что я отдал за билет, могли бы и покачественнее сделать.
Тарр закашлялся.
– Всё в порядке? – всполошилась Жанна.
– Подавился, – еле выдавил Тарр, сверля Марка злобным взглядом. – Костью.
– Она же на тарелке...
– Ну, бывает.
***
В нос ударило болотное зловоние. Назбу открыл глаза. Родные просторы, родные комары, родная Ниртания! Вот только вместо крыльев почему-то до сих пор руки, а вместо лап – ноги. И гарью воняет отменно, будто в логово смоляных драконов забрёл... Смоляные драконы?! Боздур Сварливый?! Назбу вскочил на ноги и обернулся. Прямо за ним, аккуратно сложив крылья, сидел предводитель чёрных чешуйчатых и довольно ухмылялся. Рядышком с Назбу, боясь шелохнуться, лежала перепуганная Фиби.
– Сс возвращенийцем, ваше выссочесство, – просвистел Боздур. – Тебя одного ссложно было захватить. Эта, – когтем было тыкнуто в сторону девушки, – засслоняла. Пришлоссь и её прихватить.
– Что за розыгрыш? – пискнула Фиби. – Где камеры?
Дракон выпучил глаза на девицу.
– Добро пожаловать в Ниртанию, человечесская душонка. И будь тут аккуратней, не то, неровен часс, тебя расстопчут.
– Только посмей её тронуть! – выкрикнул Назбу.
Дракон разинул пасть, демонстрируя неочищенные клыки.
– И что ты ссделаешь? Ты вссего лишь человечек, не дракон более. Затопчу тебя – и нету принца.
И в подтверждение своих слов Боздур занёс лапу над Назбу. Огромная чёрная тень накрыла его и Фиби. Девушка вздрогнула, пятой точкой чувствуя, что это уже далеко никакое не шоу и не запись телепрограммы «Улыбнитесь, вы попали на ТВ», а что-то совсем непонятное и уму непостижимое. Может, сон? Напилась у Ника в ресторане и до сих пор спит, и всякую ересь видит...
– Эй, ведьма! – крикнул Назбу в сторону Табеты. – Договор с тобой – сплошная липа. Давай сюда оборотное зелье, и мы посмотрим, кто кого. – Назбу насупил брови и стрельнул грозным взглядом в сторону Боздура.
– Чего это липа? – обиделась колдунья. – Если ты такой оболтус и рыцаря не достал, а по бабам тамошним загулял, то это не моя вина. Вы, изумрудные, всегда гулящими были. Чему удивляться?
– Ох-хо-хо, – захохотал Боздур. – Ни в каком мире не улыбаетсся тебе удача, да, Назбу? А мы вот Таррчику нашли мечника. На голову больного, правда, и хромого, но мозги на турнире никто не проверяет, а ногу мы ему на время показательного боя выпрямим.
