Текст книги "Дело-то государственное (СИ)"

Автор книги: laki

Соавторы: Яна Рокова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

  – Ну, заботливый родственничек, давай, двигайся! – кивнул Айвен, первым нарушив молчание.

  – Шутишь, да? – невинно отозвался Цай. – Альена ушла. Можешь снова устраиваться на своем коврике. Только проход в комнату не загораживай.

  – Нет уж! Вдруг она проверить встанет. Я на улице не хочу очутиться.

  – Вообще-то может и проверить, – нехотя согласился оборотень. – Но под свое одеяло я тебя все равно не пущу, – предупредил он, любовно расправляя простыню на разложенном диване.

  – Нужен ты мне! – скривился демон. – В самом деле, достал ты уже со своими шуточками.

  – В каждой шутке – только доля шутки, остальное – правда, – философски заметил Кошак, разваливаясь на диване.

  – Гляди, дошутишься, – плотоядно облизнувшись, пригрозил Айвен.

  – Вот теперь я действительно начинаю опасаться за свою честь, – заржал оборотень, спешно натягивая на себя одеяло.

  – Только не говори мне утром, что я, как честный человек, обязан на тебе жениться, – поддел Рыжик.

  – Ты – не человек, рогатенький, так что давай не фантазируй о несбыточном... Хотя! Постой-ка! – осенило Кота. – Надеюсь, ты не настолько неразборчив в связях, – хитро произнес он, перекидываясь в звериную ипостась.

  Звериный облик оборотня вызывал восхищение – под лоснящейся густой шерстью перекатывались литые мышцы, мощный хвост красиво продолжал линию гибкого позвоночника, в ленивом прищуре зеленых глаз сверкали вытянувшиеся вертикально зрачки...

  – Фу! Блохастый! Ты совсем озверел?! – возмутился Айв перспективой ночевать рядом с огромным хищником. – А ну брысь отсюда! – попробовал он спихнуть Кошака.

  Но тот вздыбил шерсть на загривке и раздраженно зашипел, предупреждающе выпустив внушительные когти, блеснувшие в лунном свете, словно лезвия опасной бритвы.

  – И кто из нас после этого извращенец? – хмыкнул Айвен, благоразумно отступившись от первоначальной идеи вышвырнуть наголо Котяру с дивана. – Тебе по-человечески предоставили ночлег, а ты ведешь себя как последний свинтус. Вон, покрывало чуть не разодрал когтями...

  Цай только фыркнул, снова удобно укладываясь ближе к стене и вытягиваясь во весь рост, нахально свесив все четыре лапы так, что демону места практически не осталось.

  – Мне что, попросить тебя 'пожалуйста, подвинься?' – язвительно предположил Рыжик. – Или за ухом почесать?

  Огромный Котяра издал что-то вроде смешка и, приподняв лобастую башку, потянулся за опрометчиво обещанной лаской, 'боднув' растерявшегося от такой наглости демона, машинально потрепавшего Кошака по загривку.

  Тот мурлыкнул, выгнув спину, и, будто бы невзначай, с силой хлестнул демона хвостом, едва не сбив с ног.

  – Ах ты, зараза! – чудом удержал равновесие Айвен, но тут же сориентировался, сцапал Кота за шкирку и стащил его на пол. А сам метнулся на освободившееся местечко, нагретое Цаем, и уперся спиной в стену, собираясь отстаивать свое право ночевать на СВОЕМ диване. – Тьфу! Кошачья натура! – брезгливо обтер он об штаны руку, которой нечаянно погладил шкуру оборотня.

  Однако Цай не думал так быстро сдаваться. Припав на передние лапы, он выжидательно замер, и только яростно мотающийся из стороны в сторону хвост выдавал готовность охотника к прыжку на намеченную жертву.

  – Только сунься! – предупреждающе повысил демон голос, выставив частично трансформировавшуюся руку, демонстрируя не менее острые когти. – Или давай возвращайся в человеческую ипостась, или вали в коридор, у меня аллергия на шерсть. И еще от тебя псиной воняет!

  Цай моментально взвился, оборачиваясь, и возмущенно завопил:

  – Кто воняет? Я?! Как это от кота может псом пахнуть, брехун!

  – Ахаха! Купился! – заржал Айвен.

  – Два раза брехун! – насупился Кошак, незаметно принюхиваясь. – И вообще... Эй, я сплю у стенки! – опомнился он.

  – А вот и не угадал, – хмыкнул Рыжик, взбивая свою подушку. – Теперь я здесь сплю!

  Цай прищурился, прикидывая, как к демону лучше подступиться, чтобы турнуть его хотя бы на край, а уж потом-то как-нибудь можно спихнуть и на пол.

  Но в это время на лестничной клетке послышались какие-то голоса и дробный топот нескольких пар ног, явно не считающихся с тем, что жильцы дома спят, а затем раздался требовательный стук в квартиру Альены...

  – Ты кого-нибудь ждешь? – озадаченно спросил Айвен у Цая.

  – Я – нет! Любопытно, кто это в такое время наносит визиты порядочным девушкам? – задумчиво протянул оборотень.

  – И мне интересно, кому это жить надоело? – ревниво прошипел демон, пружинисто поднимаясь с дивана. – Пошли-ка, глянем?

  – С удовольствием! – хрустнул Цай суставами сжатых кулаков, устремляясь вслед за однокурсником в крохотную прихожую...

  ***

  Страдающая старческой бессонницей и хроническим любопытством соседка Альены безуспешно пыталась уснуть, но в квартире напротив снова собралась компания и, похоже, не собиралась благочинно расходиться, несмотря на глубокую ночь. Ворочаясь с бока на бок, старушка вполголоса шипела что-то нелицеприятное насчет нравов современной молодежи, отчаянно завидуя юности и беспринципности девчонки, оставившей ночевать сразу обоих ухажеров.

  'И куда только смотрит управдом! Если уж подписал договор на съем жилья со студенткой, так хоть бы разок зашел, поинтересовался, какого остальным-то живется при таком соседстве', – сетовала бабулька.

  Нет! Как представитель общественности, она просто не могла смотреть сквозь пальцы на творившееся в образцово-показательном доме непотребство. Мало того, что эти вызывающе симпатичные нелюди таскаются с визитами сюда изо дня в день, словно им тут толстым слоем меда намазано, так и столоваться повадились.

  (Раньше-то из-за двери студентки, прикидывающейся скромной, не доносились такие аппетитные запахи, от которых неизбалованная гастрономическими изысками соседка чуть не подавилась вставной челюстью, сглатывая слюнки).

  Сегодня уж совсем обнаглели! Вроде и не праздник какой, и даже не выходной день, чтобы жарить гусятину... А они!

  В общем, то, что после званого ужина оба парня и не подумали покидать гостеприимную квартиру, оказалось просто возмутительно! А в этом соседка Альены была уверена, так как практически не покидала комфортного наблюдательного пункта в своей прихожей, бдительно прислушиваясь к тому, что происходит в мире... за периметром собственных метров жилплощади.

  Ревность к бесшабашной 'ни ляда не умеющей молодости' отравляла тронутое зачатками старческого маразма сознание бабки, которая, к сожалению, слишком хорошо понимала смысл продолжения поговорки...

  'Эх, где ж мои-то семнадцать?!', – сокрушенно вздыхала Альенина соседка.

  Кое-как примирившись с неизбежным, от души поплевавшись ядом, она все-таки отправилась спать, стараясь не думать о бренности существования, о том, как быстро проходят годы, и о том, как именно развлекается нынешнее поколение.

  И вот как нарочно! Только заснула, как ее разбудил душераздирающий вопль. И, главное, доносился он из ставшей с недавних пор неспокойной квартиры.

  А все потому, что некоторые бестолковые родители нынче дают слишком много воли юным девицам, позволяя им проживать самостоятельно в городе, где полно всяческих соблазнов!

  'Все неприятности от вседозволенности и беспринципности! Хорошо, что хоть кому-то есть дело до нравственности. И куда бы вы без меня!' – патриотично вскинулась бабулька, преисполнившись энтузиазма в том, что девку-то надо срочно и непременно спасать от тлетворного влияния ее ухажеров. Да кабы не поздно было. Вопили-то так, словно там смертоубийство происходит.

  "Да что ж такое – посреди ночи и так вопит! – даже недовольно всплеснула старая перечница соседка руками. – Всех ведь разбудит! Им-то развлекалочки, а о том подумать, что честным людям спать мешают – недосуг, значит! Ох, девка! Вот будешь знать, как кавалеров приваживать!"

  Возмущение старушки было абсолютно искренним. Она-то даже в молодые годы себе такого не позволяла! О том, что полвека назад ни один нелюдь на ее прелести не покушался, бабуля просто-напросто забыла, но все продолжала мысленный диалог с молодой бесстыжей студенткой:

  "А что ты хотела, милочка? Все-таки два – это не один... Думать надобно, прежде чем сразу двоих, да еще и нелюдей, к себе в гости заманивать!"

  Однако позлорадствовать о том, как теперь девчонка будет сразу обоих ублажать, с чистой совестью не выходило, поскольку она, пусть невольно, но отметила, что вопль-то был явно мужской.

  'Видно, кто-то из парней оказался недостаточно обходителен, за что и поплатился', – уже не столь возмущенно, сколь ехидно сделала вывод старушка, потерев сухонькие ладошки.

  Но тут же построжела.

  'А может, это парни девку не поделили, да еще, не дайте боги, драку учинят?! – нахмурила морщинистый лоб старушка, невольно предаваясь грезам о дуэльной романтике. – А еще говорят, эти нелюди в постели такие проказники... и такие непотребства творят! Поскольку ни стыда у них, ни совести нет!' – быстро одернула она себя, поняв, что цепочка "логичных" рассуждений привела ее куда-то не туда.

  Да и вообще – не место им тут! Вдруг еще колдовать вздумают...

  Но раз такое дело, то от нелюдей с их волшбой и до беды не далеко. Того и гляди, или дом подпалят, или еще какую гадость устроят. С них станется!

  А утром улизнут – и ищи свищи ответчиков за это безобразие, а она ремонт в своей квартире всего-то тридцать лет назад делала!

  Нет! Надо пресекать на корню! И чтоб впредь неповадно было! И так, вон, уже сколько дней терпела. Нет больше моченьки.

   'Перво-наперво, надо управдома разбудить, а то, ишь, сладко ему спится, пускай тоже проникнется, каково это всю ночь глаз не смыкать!'– решительно натянула бабулька знававшее лучшие времена праздничное платье и, подгоняемая чувством неумолимого справедливого возмездия для нарушителей ночного спокойствия, отправилась за подмогой...

  ***

  Сонный управдом с одутловатым лицом и выразительных мешками под глазами, 'вопящими' о чрезмерных возлияниях накануне, отказался идти и пересчитывать квартирантов в неблагополучной квартире, хотя неугомонная соседка Альены пыталась донести до него простое арифметическое несоответствие. Мол, сдавал-то он квартиру внаем ОДНОЙ девице, а сейчас там ночами напролет безобразничают ТРОЕ!

  По правде сказать, предлог стрясти с девицы тройную плату за аренду, показался весьма заманчивым. Вряд ли девчонка захочет, чтобы делали официальную запись в домовой книге о факте проживания такой компанией под одной крышей. А, значит, 2/3 квартплаты, минуя учетные записи и не подвергая ее налогам, вполне безболезненно может перекочевать в его вместительный карман и быть с пользой потрачено на его личные нужды. Ну, а если заупрямится, так, ссылаясь на жалобы ее соседей и неприличное поведение, пригрозить выселить вертихвостку из пусть и малогабаритной, но уютной квартирки. Тем более что желающих снять жилье в этом районе города было предостаточно. Но, вот только вопрос – что взять со студентки?

  Прагматичный управдом был отнюдь не обделен чувством меры. И прекрасно осведомлен о том, что студиозы временами кочуют друг к другу в гости, задерживаясь по нескольку дней. У него самого совсем недавно учился племянник, так сестра вечно жаловалась на невозможные условия для бедных голодающих детишек, вынужденных зубрить различные науки не жалея живота своего. Вот уж точно, иным на сон времени не остается, правда, не из-за обилия учебников, а из-за желания попробовать все прелести свободной жизни, вырвавшись из-под опеки родителей, до того момента, как, закончив приличное учебное заведение, станут респектабельными гражданами общества и более не смогут компрометировать себя неподобающими действиями, которые снисходительно прощаются лишь бесшабашной юности.

  Что до собственного великовозрастного балбеса-родича, так управдом считал, что племяннику больше подошел бы кафтан приказчика, чем шапочка бакалавра юриспруденции, но это уже к делу не относится.

  А вот с этой студенткой, из-за которой разгорелся весь полуночный сыр-бор, оказалось не все так просто. Как было написано в графе о роде занятий скромной девицы, какой предстала она перед его очами при заключении сделки, орса Альена Эрс являлась адепткой Академии Магии. Поначалу он даже обрадовался – а ну как когда-нибудь в будущем пригодится знакомая магиня? А вот потом призадумался – с магами всякие шуточки чреваты непредсказуемыми последствиями. Но выселять побоялся. Ну их, этих недоучек! Еще вздумает отомстить каким-нибудь плохо вызубренным заклинанием, тогда и квалифицированный маг только за большие деньги возьмется снять порчу...

  А тут эта противная бабка, страдающая одиночеством и маниакальным любопытством с отягчающими последствиями, желающая справедливого возмездия из-за бессонницы. Вроде уж по возрасту должна была совсем оглохнуть и ослепнуть, ан, нет!

  Еще чего доброго остальных жильцов перебаламутит, которым не угодившая старухе студентка вовсе и не мешает спокойно спать по ночам. Только еще коллективного паломничества жалобщиков ему не хватало.

  Назревший конфликт, безусловно, требовал разрешения, но так не вовремя!

  И с девчонкой, будущей магичкой, связываться страшновато – мало ли на каком она факультете учится? Да и крепкий гномий напиток, употребленный им вечером во время обильного ужина по случаю примирения с возвратившейся от матери женой, никак не способствовал надобности покидать теплую постель и, идя на поводу у склочной бабки, отправляться разгонять гнездо порока. И вообще, лучше бы ему как-нибудь остаться в стороне от проблемы...

  Несчастный невыспавшийся управдом смачно зевнул, почесал пятерней туго набитое пузо, зябко переступил с ноги на ногу оттого, что под длинную ночную сорочку злодейски задувал сквозняк из распахнутой настежь двери, и болезненно скривился. Он бы с удовольствием послал надоедливую старушенцию в пеший эротический тур, но тут ему в голову пришла более удачная идея, как самому не влезать в конфликт, которую он и озвучил старушке, на прощанье помахав помятым ночным колпаком, стянутым с растрепанных волос, обрамляющих наметившуюся лысину.

  Живо захлопнув дверь, крайне довольный собой мужчина чуть ли не вприпрыжку поспешил обратно в уютную постель, под теплый бочок пока еще благосклонно настроенной супруги.

  Но и Альенина соседка тоже не слишком расстроилась неудачей с отказавшимся помогать ей в благом деле, подло дезертировавшим распорядителем жилья. Перспектива, которую обрисовал ей управдом, воодушевила бабку по-новой. И уж призванные следить за порядком, мающиеся от безделья бравые стражники, получающие жалование за счет законопослушных граждан, просто обязаны чутко отнестись к тревожному сигналу!

  На всякий случай, на крыльце караульного помещения, старушка пару раз отрепетировала горестные вздохи в паузах обвинительной речи, затем театральным жестом схватилась за сердце, удовлетворенно кивнула и решительно распахнула дверь.

  Тесная караулка встретила бодрствующую бабульку спертым воздухом несвежих портянок и легкого пивного перегара, едва-едва перебиваемого специфическим ароматом оружейного масла, щедро политого на отполированные до зеркального блеска алебарды и нагрудные доспехи защитников города. А еще громовыми раскатами дружного храпа задремавших от безделья на скучной смене мужиков.

  После пьянящего свежестью ночного воздуха, этот густой смрад чуть не сбил старушку с ног и в самом деле едва не довел до инфаркта, когда она озвучила свое появление, потребовав закона и справедливости!

  Встрепенувшиеся стражники, совершенно не ожидавшие такого коварного пробуждения, бодро подскочили. Отработанным движением ловко смахнули с заваленного бумагами стола пустые пивные кружки, очистки воблы и кубики для игры в кости. Подхватив бряцнувшее оружие, молодцевато вытянулись по стойке смирно и громогласно завопили:

  – Кто?!

  – Где?!

  – Что?!

  Смущенно постарались они убедить неожиданного посетителя, что все, привидевшееся ему минуту назад, не более чем оптический обман зрения – ведь на посту спать не положено.

  – Ох, сынки... – запричитала слегка шокированная соседка Альены, милостиво решив поддержать их игру в готовности сотрудничать, – беда у меня! Не могу спать спокойно, когда вокруг такое творится!

  Мужики поскучнели, вольно опустившись обратно на скамьи и стулья, и уже решив, что им теперь придется развлекать до утра мающуюся бессонницей бабку.

  – А что такого творится? – попытался вежливо показать свою заинтересованность начальник смены. – Потоп, пожар?

  – Так это – к пожарникам, – зевнул один из стражников.

  – Драка? – вяло поинтересовался второй, досадливо сглотнув. У него в кружке пива оставалось еще на пару глотков, но теперь оно наверняка пропало, несмотря на специальную емкость с хитрой крышкой – для таких вот непредвиденных случаев.

  – Хуже! – воскликнула старушка, – вы вот здесь... – сделала она многозначительную паузу, – сидите и ничего не видите! А у нас в доме такое! Ой, такое, что и не приведите боги! – снова добавила она трагичности в голос, пустив скупую слезу.

  Стражники напряглись, мгновенно оценив намек, что если они не окажут ей должного соболезнования и не проникнутся ее проблемами – бабка и не подумает запамятовать, что они попались на нарушении Устава.

  – Какое 'такое'? – кашлянув, подался вперед начальник.

  – А вот такое!!! У моей соседки притон устроили! А там и до разврата недалеко! Всякие подозрительные личности так и шастают туда-сюда, туда-сюда, – экспрессивно изобразила она жестами, – денно и ночно – ни сна, ни отдыха не дают остальным жильцам, ироды! Да не по одному, а группами!!!

  – Так! – выпрямился начальник. – Интересненько... И откуда у Вас такая информация, уважаемая?

  – Как откуда? – растерялась бабка. – Я ж говорю – соседка есть у меня – девка незамужняя...

  – Это мы уже слышали, а остальные факты, о всяких непотребствах?

  – Да какие еще нужны факты? Она одна, а энтих – двое! Нелюди!!! Я всю ночь караулила – опять безобразят! Сил нет терпеть это издевательство над моралью и нравственностью добропорядочного общества. Вы обязаны принять меры! – погрозила она узловатым пальцем. – Иначе мне придется поставить в известность ваше начальство, что сигнал-то проигнорировали. Я всю ночь глаз не смыкала! – снова повторилась старушка, давая понять, что теперь их черед поучаствовать.

  – А как они выглядят-то? – вкрадчиво поинтересовался один из стражников, стараясь не смотреть бабке за спину, где напарник корчился от смеха, поняв, что до утра от этой сумасшедшей старушенции им вряд ли теперь отвязаться. Похоже, наболело, а поделиться ей не с кем.

  – А... вот!!! – оглянувшись, сориентировалась Альенина соседка, ткнув пальцем в висящие на стене довольно топорно выполненные графически портреты разыскиваемых особо опасных разбойников и воров, которых и родная мать вряд ли узнала бы на изображениях. – В точности так! – безапелляционно заявила она.

  – Хм... – озадаченно потер пробивающуюся щетину на подбородке начальник.

  Дело в том, что на портретах были изображены люди, а бабка-то настойчиво утверждала, что в притон таскаются нелюди... Хотя, кто знает? А вдруг, правда?

  Вообще-то из ее речи толком понять, заходят в гости к молоденькой соседке нелюди – то бишь не люди или нелюди – разбойники и душегубцы, не представлялось возможным...

  Может, и повезет страже, и все же удастся накрыть зловещий рассадник, а не любовное гнездышко. Ведь мало ли как еще повернется...

  Тогда, глядишь, и по медальке дадут. Эти типы, которые несколько месяцев числятся в розыске, уже основательно попортили крови честным гражданам.

  Но в любом случае, придется сходить, проверить. А то еще и впрямь разобиженная невниманием бабка нажалуется в вышестоящую инстанцию – так и выгонят взашей из-за служебного несоответствия, а у всех – семьи, дети... Эх...

  Поняв по задумчивому выражению лица своего начальника, что миссия неизбежна, подчиненные начали нехотя собираться. Лениво взвесив гроздь амулетов, защищающих от магии, парни прикинули, какие следует надеть, и нацепили по три штуки, решив, что так надежнее. Затем неспешно натянули легкие доспехи и теперь тщательно перебирали стоявшие у стены алебарды, чтобы одним своим видом внушить должный трепет лиходеям.

  Бабка нетерпеливо подгоняла:

  – Ну, скоро вы там? А то ведь, неровен час, сбегут!

  – Да куда ж им до рассвета бежать-то, если они там себя так вольготно чувствуют, – недоверчиво покосился начальник на соседку Альены.

   – Куда-куда... Знамо куда – свои подлые делишки делать. Говорю же – нелюди!!!

  – Ты, бабка, говори, да не заговаривайся! – одернул ее старший стражник. – У нас все-таки нелюди – тоже люди! Тьфу! Я имею в виду, не забывай, что население-то не только из людей состоит. А то за провокацию из-за расовой принадлежности недолго и в тюрьму загреметь. Наш Повелитель не слишком-то жалует недовольных соседством с нелюдями.

  – А я что? Разве я на что намекаю, – понятливо пошла на попятную старушка, истово замахав руками. – Те нелюди, которые, как люди, чинно и благородно по своим домам ночью спят – так про тех и речи нет! А эти-то! Как есть – бандиты, обжоры и развратники! Да девку жаль. Такая молодая, а уже... Эх...

  Стражники переглянулись и сочувственно покачали головами, закатив глаза – у бабки явно не все дома – при чем тут 'обжоры'? или она имела в виду 'сластолюбцы'? Тьфу, гадость какая! Неужто, помимо воровства и разбоя, эти твари еще и насильничают?

  – А, да! Возьмите с собой дознавателя! – распорядился начальник стражи, имеющий зуб на вредного коллегу, которому тоже следовало прервать сладкий предутренний сон, хотя он и был почти уверен, что проверка по сигналу – скорее ложный вызов. Но бабку надлежало ублажить, чтобы она не болтала лишнего. Да и старость все-таки уважать следует...

  Каково же было удивление молодых тренированных мужчин, когда они смогли едва только поспевать за быстро семенящей по мостовым пустынных в этот час улиц старухой, решившей возглавить небольшой отряд собственнолично.

  Возле своего дома она резко остановилась. Развернулась, приложив палец к сморщенным губам, призывая к тишине, а потом, пафосно подражая полководцу на поле битвы, простерла сухонькую ручку в сторону парадного подъезда:

  – Вперед, орлы! Они тут, я чую! Не дадим расползтись разлагающей заразе по этажам!

  – Угу, – хрюкнул один из стражников, еле сдерживая смех, но, взглянув на хмурого дознавателя, крайне раздосадованного тем, что его разбудили среди ночи, заткнулся и поспешил за напарником. А вдруг бабка не ошиблась, и они сумеют захватить не какую-то мелкую рыбешку, а настоящих китов преступного мира?

  На площадку перед неблагополучной квартирой, подгоняемые напутствием старухи 'орлы' буквально взлетели, ничуть не заботясь о том, что своим топотом, бряцаньем оружия и доспехов перебудят весь дом, погруженный, как ни странно, в сонную тишину, вопреки заверениям доносчицы, что спать в таких условиях невозможно. Но раз уж самих разбудили, бравые парни решили тоже развлечься, дабы заранее устрашить и дезориентировать подозреваемых (авось, подумают, что тут не три представителя власти, а целый отряд, да еще и дом окружен). Легкая пробежка по улице не смогла пока привести стражников в чувство, правда, сомнения в правдивости навета закрались в подогретые пивными парами головы. Но когда содрогающаяся под ударами мощных пинков хлипкая дверца квартиры притона неожиданно распахнулась, и в проеме, надежно перекрывая вход в крохотную прихожую, появились два то ли еще полураздетых, то ли уже полуодетых нелюдя, явно недовольных вторжением, представители порядка облегченно выдохнули.

  Бабуля-то не соврала! Вот, голубчики, попались! А то, что нелюди – так перед законом все равны! Может, парни ни в чем и не виноваты – но не беда, посидят немного в участке и выйдут.

  Предвкушение некой (и весьма увесистой) мзды, которую эти красавчики отвалят за то, чтобы об их ночных похождениях не стало известно старшим родственникам, уже начало согревать стражникам душу...

  Однако вместо проявления растерянности перед внезапным появлением слуг закона нелюди переглянулись... Причем одинаковое и весьма кровожадное выражение лиц рыжего и брюнета снова озадачили доблестных стражей. Они ожидали удивления, хоть какого-то смятения, например. Все-таки когда среди ночи к добропорядочным гражданам вламывается стража – это наводит панику, заставляя судорожно перебирать в уме даже самые невинные прегрешения. А эти странные какие-то...

  – Именем Закона! – опомнился первый стражник, попытавшись полезть напролом.– Вы оба арестованы!

  Второй оглянулся на пыхтящего на последнем пролете лестницы дознавателя и тоже приосанился.

  – С какой стати? – ухмыльнулся рыжий, проведя пальцем черту в воздухе над порогом, решив пока, до выяснения истинный цели ночного визита, избегать непосредственного контакта.

  Стражник с размаху впечатался в невидимое препятствие, чуть не расквасив нос в кровь. (Ну еще бы – амулетики-то были зачарованы от нападения нелюдей, а не от собственной дурости решившего идти в атаку).

  От неожиданности он выпустил алебарду из рук, громыхнувшуюся на пол с оглушительным звоном, и обеими ладонями ухватился за поврежденный орган.

  – Я, кажется, догадываюсь, Айв, – хмыкнул брюнет, хищно прищурив зеленые глаза, пригвоздившие к месту мельтешившую на заднем плане соседку, подбаривающую парней с оружием злорадным шепотом:

  – Вот! Полюбуйтесь! Что я вам говорила! Попались, голубчики!

  – Сопротивление власти!!! – завопил напарник пострадавшего солдафона.

  – Какой власти? – издевательски недоумевающе протянул брюнет.

  – Как какой!? – вскипел стражник. – Представителям городской стражи, кои являются официальными надзирающими за порядком в городах, согласно указу Повелителя Эмли II.

  – А вот и ничего подобного, – надменно покачал головой синеглазый нелюдь, демонстративно складывая руки на груди. – Мы даже и не начинали сопротивляться, – глумливо скривился он. – Да и зачем НАМ власти-то сопротивляться?

  – И, кстати, вы даже не озвучили обвинение по всей форме, – вставил оборотень.

  – Ща вам озвучат! – грозно пообещал стражник, отступая на шаг, чтобы дать проход дознавателю.

  Старушенция, заманившая стражников по этому адресу, внезапно решила, что она свою миссию перевыполнила и поспешила укрыться в родной квартире – нечего тут под ногами мешаться, пусть профессионалы разбираются с бандюгами.

  Приятель второго стражника уже справился с временной потерей дееспособности, живо подхватил свою алебарду и теперь сурово сверлил нелюдей взглядом, не обещавшим легкого пребывания в кутузке.

  – Парни, а вы, часом, адресом не ошиблись? – попытался дать им шанс отступить с миром зеленоглазый.

  Струхнувшая было под проницательным взглядом одного из дружков молодой вертихвостки бабка (предусмотрительно покинувшая место разборки), юркнула за дверь, мимоходом отметив наступившую тишину. Но нездоровая страсть к чужим тайнам и внушающая ничем необоснованную уверенность в своей надежности прикрытая дверь придали ей новых сил. Она внимательно прислушалась, но из-за двери не доносилось ни звука. Более того, замочная скважина оказалась наглухо чем-то залеплена.

  – Ах, паразиты! – рассердилась старушка, насильно лишенная визуальной связи с миром.

  Высовываться наружу она пока что поостереглась, но живо схватила с полочки стоявшую тут для дела пустую глиняную вазочку (которой она пользовалась в особо деликатных случаях на манер лекаря с его слуховой трубкой для прослушивания сердцебиения и хрипов в легких). Однако сколько ни напрягала слух, передвигая плотно прислоненную вазочку по внутренней стороне двери, ничего не услышала, словно уши заложило ватой.

  – Да что ж такое творится-то, люди добрые! – в отчаянии всплеснула она руками и решилась на радикальные меры, слегка приоткрыв дверь, чтобы в узенькую щелочку наблюдать за поимкой безобразников.

  Но тут для Альениной соседки открылась ужасная истина. Оказывается, на площадке вовсе никто не молчал! И стражники, стоявшие к ней вполоборота, и нелюди разговаривали, судя по движению их губ, но она ничего не слышала! То есть абсолютно! Ни единого словечка!

  Вазочка выскользнула у нее из рук и, ударившись о пол, разлетелась на мелкие черепки. Но она также не услышала характерного звона.

  – Ох ты ж! – ахнула бабка, по-настоящему почувствовав дурноту, к которой бывают склонны пожилые люди в момент сильнейшего потрясения. – Заколдовали, аспиды!!!

  Потеря слуха досужей до чужой личной жизни одинокой старухи грозила нешуточной катастрофой всему ее привычному мироощущению.

  Альенина соседка заткнула уши указательными пальцами и принялась яростно трясти, надеясь, что это лишь минутное недоразумение, и сейчас отпустит, вроде как когда вода попадает. Стоит только прочистить их как следует...

  Но счастливого избавления от постигшей ее неприятности не произошло. На ослабших ногах бабка машинально дошаркала до кровати и, выпив стоявшую рядом на тумбочке настойку от бессонницы, забралась на перины и накрылась с головой одеялом, пытаясь хоть как-то отгородиться от приключившейся с ней напасти...

  Обнадеживающим фактом служило то, что чем дальше она отходила от прихожей, тем слабее что-то давило на барабанные перепонки. И вроде как она даже стала различать мерное тиканье ходиков, висевших в комнате на стене. Однако попытка вернуться на свой пост снова оказалась тщетной – у входной двери она не слышала ничего, даже собственных шагов. Но старушка решила пока не паниковать – авось, утро вечера мудренее, и действие заклятия этих извергов, оккупировавших человечье жилье, спадет с первыми лучами солнца.

  'Видно, стара я уже для подвигов, – горестно признала старушка, разобидевшись на несправедливость. – Ну, ничего-ничего! Будет еще и на моей улице праздник!' – погрозила она в темноту сухоньким кулачком и тут же снова спрятала его под одеяла от греха подальше.

  А тем временем, в сумраке прихожей квартиры нескромной девицы, устроившей ночлежку для нелюдей, дознаватель наконец-то разглядел личности подозреваемых в незаконном здесь нахождении. И бедный мужик проснулся окончательно, чуть не поперхнувшись заготовленной юридически грамотной фразой обвинения.

  Судорожно цапнув одного из стражников за рукав, вынуждая склониться, он что-то жарко зашептал ему на ухо, выразительно пуча глаза. После чего и у стражника глаза полезли на лоб.

  – Иии? – нетерпеливо перебил шушукавшихся Айвен. – Кто-нибудь соизволит объяснить, чем вызвано такое внимание к этому дому в столь неурочный час?