Текст книги "Он видит, как они летят (СИ)"
Автор книги: La_List
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Chapter IX
Локи приходит в себя медленно. Сначала просто появляется свет, потом неясные очертания предметов, сгущающиеся по мере того, как глаза адаптируются к обычному восприятию реальности.
Попробовать пошевелиться. Просто для того, чтобы ощутить себя живым.
Локи переводит взгляд на свою безвольно лежащую руку. Легкое движение отдается во всем теле противной тянущей болью. Даже не болью, а скорее слабостью. Словно эти мышцы, кости, сухожилия все это не его.
Бог Безумия неловко дергается, пытаясь приподняться. Но что-то мешает. Тяжесть на плечах. Словно кто-то...
Тор.
Прижимает его к себе. Так бережно, нежно... Будто не врага обнимает, а брата.
Маг проводит ладонью по груди старшего, ощупывая. Пальцы натыкаются только на гладкую, неповрежденную кожу. И Локи чувствует, как отпускает напряжение.
Страх.
Он ведь боялся. Боялся того, что Тор погибнет. Исчезнет из жизни. Боялся, что останется действительно один. Так... пусть Тор и ненавидит его, пусть мечтает убить, сбежать. Но он рядом. Неважно почему. Главное, что Локи чувствовал его незримое присутствие. Знал, что в любой момент может увидеть. Коснуться, сказать ему что-то.
Не чувствовать себя одиноким. Он ведь держал здесь Тора именно поэтому. Другой цели не существовало. Никакого оправдания, кроме этого. И теперь, после всего...
В бездну.
Локи выворачивается из-под руки брата и касается его щеки, приводя в чувство.
Бог Грома дергается, резко раскрывает глаза. И перехватывает пальцы не успевшего отдернуть руку мага. И Локи не знает, отстраниться сейчас или сжать ладонь старшего в ответ.
Поэтому он поступает проще. А именно – ведет себя так, будто Тор не держит его руку.
– Локи.
Бог Грома просто произносит его имя. И это слово... Маг почему-то вдруг задумывается над тем, как его имя звучит. Как губы Тора проговаривают его.
Два слога. Очень просто.
Ло-ки.
И Бог Безумия повторяет. Повторяет, вслушиваясь в звучание этого набора букв.
– Все хорошо? – Тор как всегда норовит сделать все простым и понятным.
Забавно.
– Да, – маг кивает. – С тобой все будет хорошо.
– А с тобой? – громовержец сильнее стискивает его пальцы.
– Не знаю, – зачем-то честно говорит Локи, – я еще не понял.
– Будет, – Тор уверенно кивает. – С тобой тоже все будет хорошо.
Так по-детски наивно, будто слова могут что-то значить. Локи подтягивает уголок рта в улыбке и тоже кивает. А потом осторожно отнимает руку и поднимается на ноги. Пытается подняться. Это удается не сразу. Слабость все еще есть. Головокружение, подкатывающая тошнота.
Маг прижимает собранные в горсть пальцы к виску в тщетной надежде отделаться от этого мерзкого ощущения. Помогает это слабо.
На плечо ложится тяжелая ладонь.
– Спасибо... тебе, – выговаривать благодарность Тору явно сложно. – Ты спас мне жизнь.
Смех срывается с губ против воли. Локи хохочет, чувствуя глухое недоумение брата, чувствуя, как он все сильнее сжимает плечо.
– Ты смеешься, – громовержец говорит это почти угрожающе. – Локи, я не...
– Я спас твою жизнь, – маг усилием воли заставляет себя успокоиться и возвращает в голос нужную сейчас издевку. – Вдумайся: великий Тор обязан жизнью предателю и убийце. Йотунскому выродку. Неплохой расклад, верно?
– То, что ты сделал – поступок не предателя, а... – Бог Грома запинается, смотрит на младшего, – моего брата. Ты же знаешь, Локи, я люблю тебя так же, как и раньше. Пусть с тобой... с нами произошло много... плохого, но ничего не изменилось. Что бы я ни говорил.
– Я тоже люблю тебя, Тор, – выговаривает Локи и осекается, прикрывает глаза, стараясь не поддаться ненужным порывам. И продолжает:
– И теперь я не стану удерживать тебя, – по телу прокатывается дрожь. В такие моменты контролировать себя становится безумно сложно. – Ты можешь забрать свой молот и уйти. Если захочешь в Асгард, то я помогу. Теперь у меня есть ресурсы для такого перемещения.
Тор растерянно смотрит на брата. Вглядывается в отчего-то тусклые зеленые глаза, пытается считать выражение.
Ничего.
– Ты сейчас...– Бог Грома забываясь, сжимает пальцы так, что Локи болезненно морщится. – Ты отпускаешь меня?
– Я сказал иначе?! – маг почти истерично дергается, отшатываясь. – Ты вообще слушал меня?
– Локи, я... – Тот почти испуганно заглядывает во вспыхнувшие безумием глаза младшего, – я хотел...
– Убирайся, – Локи неожиданно успокаивается. – Куда хочешь. Если желаешь отправиться в Асгард, придется потерпеть еще пару часов. Я должен окончательно восстановиться.
– Зачем ты это делаешь? – вопрос поистине глупый, но Тор все равно задает его. И вздрагивает, когда встречает взгляд брата.
Безумие. Темное безумие плещется на дне красных глаз йотуна.
Тело реагирует молниеносно. Молот сам собой прыгает в ладонь. Но Локи только смеется. А Бог Грома понимает, что не может шевельнуться. Рука разжимается и Мьельнир с тяжелым стуком падает на пол.
Локи подходит совсем близко, кладет холодную ладонь на лоб и, глядя в глаза, медленно, нараспев, проговаривает заклинание. И связь рвется. Тор больше не чувствует оружия. В груди будто дыра.
– Ты так много болтал, Тор, что я успел передумать, – маг зло улыбается. – Может, ты и не хочешь никуда от меня уходить? Хочешь любить и дальше своего младшего братца?
– Локи, я...
– Молчать! – Бог Безумия угрожающе вскидывает руку. – Я же говорил тебе, что ненавижу, когда меня перебивают! А ты постоянно делаешь это! Каждый раз! И знаешь... – Локи нехорошо усмехается, – ты заслужил наказание. Знаешь, как я тебя накажу?
Бог Грома молчит. То, как резко переменилось настроение брата... Буквально пару минут назад здесь стоял Локи. Настоящий Локи. А теперь на Тора смотрел тот, кого нельзя назвать иначе, как йотунским выродком.
– Молчишь, да? – Локи смеется. – А я скажу тебе. Тебя высекут. Помнишь, как это было со мной тогда? Когда ты смотрел. Стоял и смотрел, как они...
– Да что ты несешь?! – громовержец дергается, пытаясь вырваться из крепко держащих невидимых оков. – Ты спятил! Ты безумен!
– Опять перебил. – Маг некрасиво улыбается, – обещаю, тебе будет больно, брат. Как и мне. Ты почувствуешь. И может, поймешь хоть что-то.
По коридору его тащили долго. Количество ведущих его охранников сократилось с пяти до двух. Одного Тор, кажется, даже убил. Прямой удар в висок его рукой вырубил бы и бога. А человеческий череп просто не выдержал. И теперь кулак Бога Грома был измазан кровью, а меж пальцев застряли какие-то ошметки, в костяшки впились осколки кости.
А Локи только смеялся. Хохотал, словно безумный, размазывая по лицу капли чужой крови.
Вырваться Тору удалось уже непосредственно у входа на нижний уровень, когда открылись двери лифта. Локи, явно не ожидавший удара, отлетел в сторону, впечатываясь в стенку лифта. Бог Грома, не теряя времени, отшвырнул конвоиров и бросился по коридору в сторону предполагаемой лестницы.
А вслед ему несся издевательский хохот, которому громовержец если и придал значение, то несерьезное. Выходки обезумевшего брата больше не волновали его. В голове пульсировала безумная мысль, что вот, может быть, сейчас, ему удастся, наконец, вырваться из всего этого кошмара.
И только спустя десять минут Тор понял, почему младший не попытался остановить его, почему не отправил никого за ним. Громовержец снова стоял перед лифтом. А на полу кабины, скрестив ноги, сидел его брат. И облизывал окровавленные пальцы. Рядом лежали изуродованные тела незадачливых охранников.
– Ты что... – начинает было Тор, но язык немеет, ноги подгибаются, и громовержец падает на колени.
А Локи наоборот поднимается, вытирает ладони о штаны и спрашивает:
– Погулял?
– Ты действительно выродок, – едва слушающимися губами выговаривает Тор.
– Ты убил тоже, – маг хватает Тора под мышки и тащит по коридору. – Так что я не один такой.
И почти аккуратно опустив Бога Грома наземь – прикладывает ладонь к индикатору.
***
Комнату заливает холодный свет люминесцентных ламп. Тени растворились в этом болезненном освещении. В белом цвете.
Руки скованны над головой. Тор находится в том же положении, что был и Локи тогда. Спину неприятно холодит неизвестно откуда взявшийся сквозняк.
– Припоминаешь, да, брат? – Локи появляется откуда-то сбоку.
Сказать Богу Грома нечего. Снова. Есть ненависть к безумцу, по прихоти которого тело испытает боль. Но есть и вина, непонятно откуда взявшаяся. Ведь это он, Тор, не предотвратил тогда несправедливое наказание. Даже не попытался. Просто стоял и смотрел, как плеть опускается на худую спину младшего, рассекая светлую кожу.
Может, он и правда должен получить такое же наказание?
Да, нет. Чушь. Локи сам вынудил отца так поступить. Что ему стоило просто извиниться тогда?
Тор гордо вскидывает голову и смотрит в красные йотунские глаза младшего.
– Ну, думаю, раз нашему Тору нечего сказать, мы начнем, – маг смеется. – Вы можете начинать, – и Локи кивает кому-то за спиной громовержца.
Первый удар обжигает. Палач явно не пожалел сил. Бог Грома дергается, сжимая зубы, чтобы не застонать. Отдышаться он не успевает. Плеть опускается на спину снова. С оттягом, рассекая кожу.
И еще раз. Без перерыва. Удары не прекращаются. Но они неритмичные. Палач действует изощренно. Он прерывается на пару секунд, заставляя сжиматься и ожидать, когда же...
Боги!
Хриплый, задушенный в последний момент стон вырывается против воли.
И хохот. Безумный, бесконтрольный. Локи хохочет, запрокинув голову. Смех отдается эхом, отскакивает от голых кипенно-белых стен.
– Я не знал... – удар, Локи вздрагивает, давится хохотом, – не знал... – слова прерываются в такт ударам, – что такое может произойти!
И снова хохот.
А плеть свистит. И если Тор сначала считал удары, то теперь он только сжимает зубы, пытаясь не вскрикивать.
Боль адская. Ощущение, словно каждый удар проходится по оголенным нервам. Проскальзывает, разрывает. И если Локи чувствовал то же самое...
В глазах темнеет. Хочется податься вперед, уйти от этих ударов!
– Достаточно! – маг вскидывает руку. – С тебя хватит. Это те самые «мои» пятьдесят ударов.
Молчаливый палач отстегивает цепь, и Бог Грома едва не падает. Ноги почти не держат, спина горит, дергает болью...
Тор было тянется за рубашкой, но Локи перехватывает его руку:
– Не надевай. Прилипнет.
Бог Грома кивает и, едва переставляя ноги, идет к выходу.
***
До своей комнаты громовержец так и не доходит. Накатывает слабость, спина словно немеет, плечо, которое было обожжено, тупо ноет. Тор опирается о стену, пытаясь совладать с головокружением.
Это ранение определенно отняло много сил.
А все вокруг вдруг странно мутнеет, словно закручивается...
...и рука, подхватывающая под локоть.
– Тише, – Локи вцепился так, что упасть, наверное, и не получилось бы. Тор улыбается.
– Идем, я помогу, – маг тянет громовержца за собой. – Ты еще не отошел от того ранения. Магия затянула его, но силы не восстановились.
И снова Тор чувствует, что рядом Локи. Его брат.
А пол вдруг едва не уходит из-под ног. Локи хватается за стену, приостанавливаясь. И Бог Грома понимает, что младшего тоже ощутимо пошатывает.
– Ерунда, – криво улыбается маг. – Остаточный эффект. Я слишком много магии израсходовал, когда тебя вытаскивал.
И толкает дверь.
– Это не моя... – начинает было громовержец.
Но Локи перебивает:
– Моя. Ты вышел из лифта не на том этаже.
– Спасибо, – Тор безуспешно пытается прекратить так сильно опираться на плечи младшего.
– Ложись, – Бог Безумия подталкивает его к широкой, застеленной черным покрывалом постели. И проследив, как Тор неуклюже улегся на живот, поворачивается к двери.
– Куда ты? – громовержец пытается приподняться.
– У меня много дел, – маг кладет ладонь на затылок Бога Грома, тонкие пальцы зарываются в так и не вымытые волосы. – Спи.
И Тор словно летит куда-то вниз. Сон забирает его резко, но безболезненно. Последнее ощущение, что фиксирует сознание – это почти ласковое прикосновение холодной ладони ко лбу.
***
Просыпается Тор от ощущения чужого присутствия. Кто-то лежит рядом.
Громовержец осторожно поворачивает голову и вздрагивает: Локи сонно улыбается, потягивается, словно змея и смотрит на Тора своими невозможно зелеными глазами.
Бог Грома отвечает равнодушным, полным презрения взглядом. Вспоминается сразу все: и хохот младшего, и мертвые охранники, и боль от рассекающей кожу плети.
Маг тут же подбирается, из его зрачков исчезает это доброе, какое-то мягкое выражение, что было секунду назад.
– Ну, что, братик? – он ухмыляется, скаля белоснежные зубы, – как спалось? Спину не отлежал?
Тор зло глядит на младшего и отворачивается, опуская голову. Смотреть на брата почему-то больно и стыдно. То, что Локи творит...
– Смотри на меня! – буквально шипит Локи, вскакивая на ноги, – иначе все будет, как вчера. Только на этот раз я сам тебя высеку, а не попрошу кого-нибудь. Помнишь, как в детстве? Ты часто меня порол. Я ведь могу и отомстить, ты так не думаешь?
– У тебя какие-то проблемы с перепадами настроения, тебе не кажется? – язвит Бог Грома, тоже поднимаясь на ноги. Спина, на удивление, не сильно болит.
– Я вижу, что ты не настроен на нормальное общение, – Локи сдергивает со стула рубашку. – А раз так, то зачем мне тогда напрягаться и превозмогать себя?
– А ты не подумал, что после вчерашнего наши отношения могут быть слегка натянутыми? – Бог Грома огибает кровать и подходит к окну.
И опять тот же впечатляющий вид: сверкающее стекло высоток, солнце, небо... Все так, словно не было читаури, не было всех этих смертей. А был только город, наполненный повседневной суетой и жизнью.
– Ты был виноват, – Локи становится рядом, ведет пальцами по стеклу. – Я должен был причинить тебе боль.
– Зачем тогда смазал мне спину? – Тор говорит это наобум. Просто потому что точно такие же ощущения легкой стянутости были, когда заживала рана, смазанная в лазарете целебным составом.
Бог Безумия недовольно дергает плечом и отворачивается. Теперь Тор видит только его узкую напряженную спину.
Ударить по затылку, вырубить... И ходу отсюда. В Асгард. Отец разберется с предателем, как нужно было сделать это давно.
Подлость.
Во благо. Ради всех этих несчастных американцев.
Тор замахивается, планируя вырубить брата одним ударом. Но его кулак встречает блок. Локи зло шипит от напряжения, сдерживая старшего. В зеленых глазах что-то похожее на обиду. Но Тору плевать. Он подло пытается ударить мага мыском в колено, но тот ловко уходит от удара, изворачивается и с оттяжкой бьет Бога Грома по лицу. Локи перехватывает удар, который Тор нанес почти вслепую, с серьезным просчетом и, воспользовавшись его ошибкой, заламывает на болевой и сбивает с ног подножкой, переворачивает, оказывается сверху и сдавливает горло.
– И я, по-твоему, выродок?! – захлебываясь шипит он. – Я предатель? Зачем ты это сделал? Почему норовишь вечно все испортить?! Чего тебе не живется здесь?!
– Ты отнял у меня все! – хрипит громовержец. – Мой молот, мою свободу! И рассчитываешь на мое подчинение?!
– Я ведь люблю тебя! – орет Локи, стискивая пальцы так, что у Тора темнеет в глазах. – Я делал это ради тебя! Когда читаури захватят Асгард – они убьют всех! И если там окажешься ты – то я потеряю брата!
– Я тоже… люблю тебя, брат! – хрипит Тор, накрывая ладонями душащие его пальцы младшего, – и ты это... знаешь...
– Ах, так? – пальцы вдруг разжимаются, и Локи вскакивает на ноги. В зеленых глазах – безумие, – любишь?
– Всегда любил, – Бог Грома тоже встает, – и постоянно пытался сказать это тебе. Ты не слушал...
Маг наклоняет голову набок, недоверчиво глядя на громовержца. Меряет взглядом...
– Тогда... Отсоси мне, – рядом с Локи с хлопком материализуется кресло, и брат медленно опускается в него. Раздвигает ноги, одновременно расслабляя шнуровку на штанах. Гладит себя... И вопросительно смотрит на Бога Грома, – ну же? Брат?
– Ты... – Тор гневно сжимает кулаки. – Ты безумен! Мы же братья! Не зря отец настаивал на твоей женитьбе!
Локи тихо сидит пару секунд... А потом вдруг развратно и одновременно отчаянно улыбаясь, вскакивает на ноги.
Тор вздрагивает от этой безумной улыбки... А кресло, которое внезапно оказалось прямо за его спиной, ударяет под колени, вынуждая буквально упасть на мягкое сидение.
Маг подходит совсем близко, медленно опускается на колени и выговаривает:
– Тогда... я сам.
И тонкая ладонь ложится на промежность Бога Грома.
Локи больше не смотрит на брата – Тор видит только его черноволосую макушку и ощущает нежное поглаживание, становящееся все более возбуждающим.
– Ты что творишь?! – Тор пытается оттолкнуть лишившегося разума брата, но понимает вдруг, что привязан к этому злополучному креслу.
А Бог Безумия поднимает голову и улыбается:
– Придется потерпеть, братец. Представляю, какая какофония сейчас в твоих правильных мозгах. Брат, который отсасывает брату...
И снова склоняется над Богом Грома.
Ловкие пальцы распутывают завязки пояса, обнажают внезапно ставшую болезненно-чувствительной плоть...
Холодная ладонь касается низа живота, заставляя застонать от внезапно прошившего, словно электрического, разряда. Пальцы скользят ниже, зарываются в курчавые волоски, массируют кожу, не касаясь члена...
Локи поднимает глаза на буквально онемевшего Тора, развратно облизывается и... обхватывает губами головку уже напряженного члена. Облизывает, гладит... И вдруг заглатывает до конца, пропуская глубоко в горло.
Тор вскрикивает, выгибается, невольно подаваясь вперед. Маг опускает ладонь на его бедро, чуть придерживает и ускоряет движение. Плотнее сжимает губы, скользит по всей длине...
И Бог Грома словно впадает в транс. Остаются только губы брата, его ладони на бедрах, его темные длинные волосы, иногда щекочущие открытую кожу, его...
Внизу живота скручивается тугой, почти болезненный ком. Давит, заставляет ерзать, стонать, выгибаться... И, кажется, что вот-вот наступит разрядка. Но Локи мучает изощренно. Держит на грани, заставляя бессвязно умолять.
А маг внезапно отстраняется, придерживает член громовержца пальцами и спрашивает:
– Мне продолжить?
– Боги, да! – Бог Грома уже не соображает, что происходит. Локи сводит с ума. Его голос, руки, губы...
Младший усмехается и заглатывает полностью. Уже не дразня.
Одно движение – и Тор бьется в оргазме, изливаясь в рот брата...
Локи принимает все до капли. Сглатывает, облизывает губы и утыкается лбом в бедро громовержца. Так... доверчиво. Совсем не похоже на жестокого безумного Локи, которого Тор видел теперь каждый день.
Это неправильно. Это отвратительно. Это противоестественно
– Это безумие, – Бог Грома отталкивает брата от себя.
Маг замирает, сжимает кулаки, как-то растерянно глядя на старшего. А потом его лицо искажает злоба. Он сдергивает все еще лишенного возможности двигаться Тора с кресла, швыряет на пол вниз и выкрикивает:
– Сейчас я покажу тебе настоящее безумие! – и буквально вдавливает громовержца лицом в пол. – Ты просто никогда не ощущал настоящей боли!
_____________________________________________________________________________
Black Rebel Motorcycle Club – Beat The Devil's Tattoo
Chapter X
Тор никогда не думал, что ему придется драться с Локи по подобному поводу. Драться с таким Локи. Горящие безумием красные глаза, обжигающая холодом синяя кожа. И выражение отчаяния на таком родном когда-то лице.
Наконец, Бог Грома подминает брата под себя, вжимает в пол. И уже ждет, что сейчас пронзит волна боли. Что младший снова применит свою магию, что ударит, вывернется. Но Локи просто лежит, глядя широко раскрытыми глазами в потолок. С его губ срывается хриплое надорванное дыхание.
– Чего ты остановился, наследник? – Локи смеется, – давай, я весь в твоей власти!
И странно дергается, словно пытаясь сменить положение. Не с целью вырваться, а...
И Тор понимает вдруг, что казалось ему странным. То, что чувствовал он, прижимаясь к бедрам брата своими.
В голове что-то замыкает. Бог Грома жестко берет брата за подбородок, наклоняется к самому его лицу и тихо говорит, капая кровью с разбитых губ на губы мага:
– Ты нарочно дал мне эту власть сейчас. Чего ты хочешь, брат?
– Не уверен, – Локи быстро облизывается, – что ты понимаешь ситуацию.
– Оставь лживые речи при себе, – громовержец словно невзначай трется пахом о пах младшего. – Я уверен, что понял все предельно ясно.
– Ты получил свою разрядку, а я нет, – Бог Безумия на секунду прикрывает светящиеся красным глаза.
– И ты тот, кого я называю своим братом? – Тор наклоняется еще ближе, сильнее прижимает младшего к полу, и, просунув руку меж своим телом и брата, грубо сжимает его член, – это мерзко, Локи.
Маг дергается, в его глазах вспыхивает настолько осязаемое отчаяние, что Тор вздрагивает, на секунду усомнившись в уместности сказанных только что слов.
– Слезай и прекратишь касаться мерзости, – шипит Локи.
– За тобой никогда не замечалось этой пагубной наклонности, – Бог Грома грубо сдавливает челюсть младшего пальцами, грозя оставить на коже синяки. – Власть портит тебя, как я и предупреждал. Одумайся!
– Так ты заговорил?! – лицо мага искажается безумием. И Тора отбрасывает в строну волной ужасающей силы. – Читаешь мне проповедь?! Ты?!
– Бездна тебя забери, Локи, да! – громовержец вскакивает на ноги. – Читаю! Я твой старший брат! И я вижу, как тьма поглощает тебя!
– Я вижу это каждый день! – Бог Безумия раскидывает руки в стороны. – И каждый шаг во тьму наполняет мое сердце забвением обо всех унижениях, что я терпел! И о тех чувствах, что я испытывал. И ты доказал мне сейчас, что я делаю все правильно! Мне не нужно от тебя ничего! Ни твоей любви, ни твоего уважения! У меня есть все! Все, о чем я мечтал, терпя твои издевательства, терпя недовольство отца и упреки матери! А когда оказалось, что это все ложь, что я всего лишь подкидыш с грязной йотунской кровью – вот тогда я понял, что свободен! Что все это – не моя семья! Что то, как ко мне относились все вы – не было следствием моего неправильного поведения! Я не совершал несуществующих грехов! Ко мне относились так, как и должны были относиться к чужаку! Это освободило меня! От всего! От морали, от всех этих смешных правил! Кто я, Тор? Йотунское отродье, полукровка! У меня нет ни семьи, ни дома. Ничего, что связывало бы меня. Кроме тебя, до этого момента! Но ты отрекся от меня! Дал мне свободу! Доволен, Тор?! Ты теперь доволен?!
Бог Грома открывает было рот, пытаясь сложить в слова осколки мыслей. Но язык не слушается. Тор смотрит на брата и понимает вдруг, что именно Локи сейчас хотел сказать. Громовержец забывает о предрассудках, о том, что вбивали в голову с самого детства. Все внезапно становится неважным. Остается только Локи. Лишенный родительской любви мальчишка. Младший брат. Тот, в чьей душе поселилась тьма. Тьма, которую именно Тор не смог разглядеть. Тьма, которую он ошибочно считал безумием, стала им гораздо позже.
Тор подходит почти вплотную, касается пальцами синей кожи младшего, проводит кончиками по узорам, пересекающим ее словно шрамы. И неожиданно даже для самого себя прижимается губами ко лбу брата.
Локи вздрагивает, отшатывается в сторону и тихо спрашивает:
– Скажи, ты действительно считаешь меня мерзостью?
– Я назвал мерзостью не тебя, Локи, – Бог Грома кладет ладонь на плечо младшего. – Твое безумие – вот что мерзость. Мы братья, Локи. И я хочу для тебя лишь блага.
– Не надо, – маг кривит губы в улыбке, – благо для меня непозволительная роскошь. А вот насчет остального... Если я не мерзость – докажи это.
– Как я могу, брат? – Тор горько улыбается в ответ. – Ты все равно не поверишь мне, что бы я ни сказал.
– Не надо ничего говорить, – Бог Безумия вдруг сам подходит вплотную. – Докажи мне делом. Докажи, что я для тебя не грязь под ногами, которой ты раз за разом выставлял меня.
– Я никогда не...
– И ты называешь лжецом меня? – Локи склоняет голову набок, чуть отстраняется. – Ты хочешь сказать, что всегда считал меня равным себе? А если вспомнить твой двадцатый день рождения? Помнишь его, а Тор?
И громовержец скомкано кивает, в деталях вспоминая ту злополучную ночь.
Ярко горят светильники в опустевшем пиршественном зале. И только пять кубков, разбивают тишину глубокой ночи.
Тор уже изрядно пьян, впрочем, как и все остальные. По праздникам вино всегда лилось рекой в золотом дворце Всеотца. Тем более по таким особым праздникам. День рождения Наследника. Старшего и любимого сына.
– А теперь тост в твою честь, брат! – Фандрал пьяно смеясь, обнимает громовержца за плечи.
– Сколько ты уже сказал их, а? Сотню? – хохочет в ответ Тор. – Какую лесть ты приготовил сейчас?
– Лесть – это удел грязи под ногами. Твой младший братец сказал ее сегодня достаточно! Я же говорю от сердца!
Бог Грома бросает невольный взгляд на другой конец зала, вспоминая, что велел брату остаться до конца праздника. Локи расслабленно сидит на ступеньках у фонтана. В ладонях мага пляшет изумрудный огонек. Бросает отсвет на бледное лицо Бога Безумия.
– И что говорит твое сердце? – Тор снова обращается к Фандралу, поворачиваясь к друзьям.
– Я хочу выпить, Тор, – ас поднимает кубок, – за твое сердце. За то, чтобы в нем никогда не поселилась тьма, как в некоторых из нас.
– Пьем за твое сердце, друг! – асы поднимают кубки.
– А твой брат опять прячется по углам, – Вольштагг издевательски салютует кубком в сторону мага. – Не пьет за наследника в такой важный день.
– Он выпьет! – Тор подхватывает со стола чашу и наполняет ее вином. – Негоже ему позорить брата! – и кричит:
– Локи! Быстро сюда!
Маг несколько секунд сидит на месте, а потом, задув огонек, медленно поднимается на ноги и идет через зал к шумной компании.
– Брат, – остановившись в паре шагов от Тора, маг чуть наклоняет голову.
– Выпей с нами, Локи. За мое сердце, как предлагает Фандрал, – Бог Грома протягивает младшему кубок.
Локи недоверчиво смотрит на громовержца, а потом принимает чашу. Подносит к губам, чуть отпивает.
– Как женщина! – издевательски хохочет Фандрал. – Не может даже вина выпить, как следует!
– Достойные не напиваются, словно свиньи, – кривит в усмешке тонкие губы маг. И поворачивается, чтобы уйти. Но Тор перехватывает его за запястье и возвращает:
– Почти мой праздник своим присутствием, брат, – Бог Грома сжимает руку младшего. – Допей свой кубок.
– Я достаточно времени посвятил твоему празднику, – Локи бросает быстрый взгляд на Фандрала. – Я хотел бы уйти.
– Как баба! – Вольштагг присасывается прямо к кувшину, пьет, проливая вино на грудь. И Тор вдруг ясно видит в глазах младшего отвращение.
– Выбирай слова, пьяница! – до сих пор молчавшая Сиф шутливо ударяет Вольштагга в плечо. – Среди вас есть женщина.
– Ты воин! – тот пытается обнять воительницу за талию, за что получает удар локтем в живот. И хохочет:
– Я же говорил! В отличие от твоего брата, Тор!
– Так, может, сделаем девушке подарок? – Фандрал подшагивает к магу и издевательски заправляет за его ухо прядь черных волос. – У такой красавицы должны быть украшения.
И с воплем отшатывается, прижимая к груди ладонь. По предплечью расползается черная паутина. А Локи все так же спокойно стоит, сжимая в пальцах золотой кубок.
– Что творит этот щенок?! – Вольштагг выхватывает короткий кинжал. – Тор, твой брат лишился разума!
А Бог Грома смотрит на спокойное лицо младшего и ему вдруг становится стыдно перед братом. За свое недостойное поведение, за то, что позволяет своим друзьям вот так вот обращаться с младшим, вынуждая на подобные действия.
– Что ты стоишь?! – Сиф трясет громовержца за плечо, – разберись со своим братом!
– Он даже не способен на достойный ответ! – хрипит Фандрал. – Все время прячется за свою магию, как баба!
– И мы одарим его, как подобает! – Сиф достает из кармана медный браслет. Такие надевали рабам в домах утех.
Локи меняется в лице. Его губы дергает злая гримаса. Маг отставляет кубок, и на кончиках его пальцев вспыхивают крошечные огоньки.
– Стоп! – Тор вскидывает руку, планируя остановить все это безумие.
– Что, побоялся мести братца? – Фандрал зло скалит зубы. – Спустишь паршивцу все с рук?
И Тор понимает, что если сейчас вступится за младшего, то потеряет уважение. Он выдавливает из себя усмешку и говорит:
– Я хочу надеть подарок сам. Он ведь мой брат, а сегодня мой день.
Вынимает железку из рук воительницы и подходит к Локи. Маг отступает назад, предупреждающе вскидывая руку. А Тор сжимает тонкое запястье стальным захватом и угрожающе спрашивает:
– Хочешь, чтобы мой молот лег на твою грудь?
– Как ты призовешь его, если твоя рука превратится в камень? – маг даже не пытается вывернуться.
– Я уже призвал его! – Тор ловит оружие. Рукоять привычно ложится в ладонь.
Бог Грома резко, без раздумий толкает Локи наземь и, прижав брата коленом, опускает на его грудь молот. Локи хрипло выдыхает, хватаясь за металл обеими руками. А Тор стягивает с ноги младшего сапог и защелкивает на щиколотке браслет.
Маг закусывает губу. На его лбу выступила испарина. А в глазах... Тор видит там только злобу. И тьму.
Он жестко берет младшего за подбородок и говорит:
– Если попробуешь еще раз тронуть кого-то из моих друзей, получишь уже не просто молот на грудь.
– Я не допущу ошибку вновь, – двусмысленно шипит Локи. Он почти задыхается.
Тор поднимает молот и встает на ноги:
– Теперь можешь идти.
Локи тоже поднимается, по этикету прижимает руку к груди:
– Еще раз с праздником... брат, – холодно говорит он и, окинув асов недобрым взглядом, выходит.
– Вспомнил, да? – Локи с показным интересом заглядывает в глаза громовержца. – А хочешь узнать последствия твоего жеста?
– Последствия? – Бог Грома недоуменно хмурится. – Ты хочешь сказать, что был обижен? Да, я понимаю, я был виновен в том, что поступил с тобой так. Но ты ведь мог не допустить... Почему ты не сделал ничего, чтобы помешать мне? – Тор озадаченно смотрит на младшего.
– Я слишком любил своего старшего брата, – маг кривится, – не хотел, чтобы твои друзья в твой праздник смотрели, как ты корчишься от боли. А последствия...
Локи вдруг нагибается, стягивает ботинок и демонстрирует кошмарный шрам на щиколотке.
– Подарок Сиф оказался с подвохом, – маг выпрямляется, – антимагическое железо. Это было очень больно.
– Так вот почему руна, отводящая стрелы на ее доспехах не сработала, – Тор зло смотрит на младшего. – Ты отомстил ей?
– Я лишь маг, – Локи смеется. – Кому нужны мои руны. Так ты говорил, помнишь?
И Тор замолкает, не находя слов, чтобы достойно ответить.
– Теперь можешь идти, – Бог Безумия отворачивается к окну. – Надеюсь, ты найдешь дорогу в свою комнату.
____________________________________________________________________
Sopor Aeternus – Drama Der Geschlechtslosigkeit (Part II) – спасибо прекрасному человеку, посоветовавшему эту композицию.
