Текст книги "Он видит, как они летят (СИ)"

Автор книги: La_List

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Chapter XXXI

– Боги, брат... – Тор осторожно обнимает младшего за плечи и притягивает к себе. – Что же ты натворил, глупый?

Стирает трясущимися пальцами кровь с его щек, бережно, стараясь не причинить еще большей боли. Злобы на брата нет. Да и откуда бы? Только боль волком вгрызается в сердце.

Бог Грома осторожно обнимает брата за талию и тянет к кровати. Локи безвольно идет следом, позволяет усадить себя, покорно терпит, когда Тор принимается стирать кровь намоченным в воде из графина чистым платком. Но когда громовержец прижимается губами к его лбу, мага прорывает. Он захлебывается воздухом, хватаясь измазанными руками за рубаху Бога Грома, раскрывает рот в попытке что-то сказать, а потом заходится истеричным рыданием. Худое тело трясет, по лицу младшего катятся смешанные с кровью слезы. Он рыдает, словно потерянный ребенок, отчаянно цепляясь за Тора.

Тот обнимает его, прижимает к груди, чувствуя, как тут же промокает от крови и слез рубаха на плече, в которое уткнулся брат. Шепчет какую-то успокаивающую чушь, гладя спину младшего.

– Это... – Локи давится слезами. – Я проклят, да? Я приношу только зло! Из-за меня только смерть! Я же...

– Тише, маленький, – шепчет Тор в его макушку. – Это неправда. Никакого проклятия нет.

– Глупец! – маг глухо страшно смеется сквозь рыдания. – Глупец! Неужто ты не видишь?! Чтобы мне было хорошо, должен кто-то умирать! Сначала... Мидгард! Я едва выторговал у читаури свою... свободу! А знаешь, какие условия были?! Знаешь?!

– Не надо, – пытается предупредить слова брата громовержец. – Все это в прошлом. Ты не был...

– Виноват?! – хохочет Локи. – Не был виноват?! Это ты хотел сказать?! Ты идиот! Непроходимый тупица! Я же...

Тор почти грубо зажимает его рот ладонью и шепчет на ухо:

– Ты не должен вспоминать о том, что было, понял? Ты достаточно наказан и так. Ни к чему еще больше мучить себя.

– Я просто не мог... Зная, что эти глаза... – Локи всхлипывает. – Я не мог. Я видел... Я же до сих пор слышу, как она кричит!

Бог Грома молча обнимет, его просто не зная, что должен сказать. Прижимает к себе, чувствуя, как заполошно колотится сердце младшего.

– Я так больше не могу, – шепчет маг. – Дай мне обезболивающее.

– Оно тебе не нужно, – Тор тянется к прикроватному столику и достает маленький тюбик с гелем, обладающим обезболивающем действием. – Тебе не будет больно.

И принимается осторожно наносить прозрачную субстанцию вокруг глаз младшего. А Локи только кривит губы в некрасивой улыбке:

– Ты не понял, – он безвольно откидывается на спину. – Я хочу отключиться.

– Иди сюда, – Тор вытирает руки и ложится рядом. Обнимает брата, прижимая его к себе, мягко укачивает, как маленького. Локи прячет лицо у Бога Грома на груди и затихает.

– Я люблю тебя, что бы ни случилось, – громовержец гладит его по голове. – Засыпай.

И чувствует, как Локи расслабляется.

***

Спал маг беспокойно. Он то и дело вздрагивал, дергался, всхлипывая... А едва Тор шевелился, пытаясь улечься поудобней, вцеплялся в него, не давая отодвинуться даже на сантиметр. В итоге громовержец перекатился на спину и уложил брата на своей груди, крепко прижимая. Локи такое положение, похоже, понравилось. Он обнял Тора крепче и закинул ногу на его бедра, лишая возможности двигаться.

А Бог Грома гладил его по спине, стараясь успокоить, отогнать дурные сны.

Но самому громовержцу заснуть не удается никак. Он лежит, прижимая брата к себе и бесцельно, почти не моргая, гипнотизирует взглядом окно.

И вот уже тьма сначала становится все прозрачней, сменяется предутренней серой хмарью. Солнца нет, небо заволокло тучами, грозящими разродиться мелким затяжным дождем на весь день. Тор мог бы в два счета поправить погоду, но желания вставать нет, да и не хочется выпускать из рук так доверчиво и отчаянно жмущегося к груди брата. Так что он решает, что разберется с тучами, если этого захочет Локи. Хотя... Какая младшему теперь разница?

Или отвести его в сад, погреться в лучах солнца?

Размышление прерывает Локи. Все его худое тело вдруг начинает трясти. Дрожь пронизывает его, кажется, насквозь. А Тор вдруг чувствует, как промокает на груди его рубаха. Он испуганно вздрагивает, резко отстраняет младшего от себя, переворачивает его на спину, уже представляя себе залитые кровью щеки. Но нет. Лицо брата мокрое от прозрачных слез. А глаза... открыты. Изумрудные, блестящие.

Тор не может вымолвить ни слова. Он просто замирает, боясь спугнуть видение. Ведь не может же быть правдой то, что Локи снова...

Но когда младший медленно смаргивает слезы, Бог Грома вдруг понимает, что это все не сон.

– Как же это?.. – выдыхает он, обхватывая лицо брата ладонями. – Это благословение небес...

– Это проклятие, – глухо выговаривает маг. – Она прокляла меня этими глазами. Отомстила за то, что я живу.

– Плевать на нее! – от какой-то ненормальной радости к глазам подступают слезы. – Как ты не поймешь! Ты ведь снова можешь видеть!

Локи зажмуривается, прижимает ладони к лицу. И вдруг смеется. Тихо, но от этого смеха Тору становится жутковато. Он расцепляет руки младшего, разводит в стороны и заглядывает в его лицо.

– Раньше я только слышал их, – Локи улыбается. – Теперь и вижу. А вместо снов у меня ее крики. Ты доволен?

– Что ты несешь? – испуганно спрашивает Бог Грома. – Кого видишь?

– Они принесли мне безумие на своих крыльях, – маг вдруг высвобождает руку и гладит Тора по щеке, касается пальцами губ. И громовержец целует его ладонь, осторожно придерживая руку за кисть. А Локи шепчет:

– Ведьма права. В твоем сердце поселилась черная страсть. И она убьет нас обоих.

В ответ Тор качает головой и целует брата в губы.

– Даже если так, – он приглаживает растрепанные волосы мага. – Мне плевать. Я знаю только то, что люблю тебя.

– Ты наивен, словно дитя, Тор, – маг грустно улыбается.

– Если я сегодня оставлю тебя до вечера одного, ты не наделаешь глупостей? – тихо спрашивает Бог Грома.

– Не наделаю, – Локи закрывает глаза. – Тем более, я планировал почитать.

– Обещай мне, – просит Тор. – Пожалуйста.

– Я обещаю, – младший обнимает его за шею.

– Спасибо, – громовержец целует брата и поднимается. – Я вернусь и мы, если ты захочешь, сможем пойти куда-нибудь.

– Если я захочу, – Локи кивает. – Дворцовые мозгоправы не помогут мне, Тор. Только время зря потратишь, советуясь с ними.

– Я не... – начинает было громовержец, но маг только смеется:

– Вчера, трахая меня в купальне, ты имел глупость сболтнуть, что этот день у тебя совершенно свободен. А значит, руководствуясь элементарной логикой, брат, которой ты явно пользоваться не умеешь, можно понять, что ты решил разобраться с моей проблемой.

– Ты опять придумываешь ерунду, – Тор прикусывает губу.

– Надоело твое неуклюжее вранье, – Локи поворачивается набок. – Иди, куда хотел.

– Я скоро вернусь, – Бог Грома целует его в щеку.

Локи дергает плечом и натягивает на себя одеяло.

***

Тор почти не солгал. Он и правда не собирался идти ни к кому из дворцовых врачей. Но он еще давно слышал от кого-то, что в Мидгарде живет какой-то целитель, специализирующийся на душевных болезнях. К нему-то Бог Грома и собирался обратиться.

И потому сейчас стоял перед шикарным крыльцом огромного загородного дома. И едва он хотел ткнуть в кнопку, которая по его мнению должна была быть звонком, дверь распахнулась.

– Как вы сюда попали?! – голос у человека в черном строгом костюме был удивленно-непонимающим. – Это частная территория!

– Я хотел видеть целителя, – Тор вдруг думает, что нужно было одеться, как подобает мидгардцу.

– Господина Окугаву? Его сейчас нет. Возможно, вы...

– Я должен его видеть, – повторяет Бог Грома. – Прямо сейчас. Я готов заплатить сколько нужно.

– Он не принимает просто так. Вы должны...

– Что здесь происходит? – нейтральный мужской голос заставляет дворецкого подскочить.

– Простите Окугава-сама! Этот человек сейчас уйдет!

– Вы целитель? – Тор невежливо отодвигает трясущегося дворецкого и проходит внутрь.

– Целитель, – подтверждает мужчина. – А вот вы...

– Мне нужна ваша помощь, – повторяет Бог Грома. – Мне говорили, вы не отказываете никому, кто в ней действительно нуждается.

– Вы хорошо знаете японский, – замечает мужчина. – Откуда?

– Это японский? – Тор пожимает плечами. – Не знал.

– Кто вы такой? – Окугава подходит ближе, вглядывается в глаза. – Вы не человек.

– Нет, – соглашается громовержец. – Мое имя Тор.

– Пойдемте со мной, – целитель указывает вглубь дома. – В моем кабинете нам будет удобнее.

Бог Грома кивает и идет следом.

Он рассказал целителю все с самого начала. Начиная с того момента, как Локи упал с радужного моста, чтобы оказаться в лапах читаури. Рассказал про то, что они творили с ним, как заставили предать все, что было дорого. Про то, какое наказание понес Локи за то, что пытался сделать с Мидгардом, и как он, Тор, желая вернуть брату глаза, обратился за помощью к ведьме. И о том, как Локи пытался избавиться от них. Про воронов, которые мерещатся брату, и про видения, что преследуют его.

Целитель слушал внимательно, а Тор рассказывал подробно. Так что беседа затянулась до глубокого вечера.

Денег целитель с Тора не взял, объяснив это тем, что пока ничего не сделал, и велел прийти на следующий день вместе с Локи. А на вопрос о том, почему в нем нет ненависти к тому, кто пытался захватить Землю, целитель только пожал плечами. И сказал, что его это никак не коснулось.

Тор попрощался и с почти легким сердцем окликнул Хаймделла.

***

Еще минута, и Тор бы опоздал. Он распахнул двери в свои покои именно тогда, когда Локи подносил к своему лицу раскаленный уголь из камина, зажатый в стальных щипцах.

Секунда – и щипцы летят в сторону, а Тор, тяжело дыша, прижимает брата к полу.

– Ты же обещал! – Бог Грома почти кричит. – Почему ты всегда лжешь мне?!

– Я не солгал, – сухие губы младшего кривятся в усмешке. – Я обещал тебе, что не натворю глупостей. А это нельзя назвать глупостью.

Тор не отвечает.

Он поднимает брата на руки и несет к кровати. Укладывает его, заводит его худые руки за голову и осторожно привязывает его запястья к спинке кровати поясом от его же халата.

Локи беззвучно смеется, но даже не дергается.

– Прости, – громовержец сглатывает слезы. – Ты сам понимаешь, что так нужно.

– Думаешь, я попытаюсь сделать что-то с собой в твоем присутствии? – маг ерзает, пытаясь улечься удобней.

– Не знаю, Локи, – громовержец ложится рядом. – Я не знаю.

– Обними меня, – вдруг просит младший. – Мне холодно.

– Прости, – сам не зная за что, извиняется Бог Грома, обнимая младшего и укрывая и себя, и его одеялом.

– Смешной ты, – Локи неловко прижимается к боку громовержца.

Ответить Богу Грома нечего, поэтому он просто целует брата и спрашивает:

– Хочешь, расскажу что-нибудь?

– Расскажи, – соглашается маг. – Легенду о Рагнареке.

– Хорошо, – Тор обнимает его крепче и прикрывает глаза, начиная рассказ.

Chapter XXXII

В кабинете тишина. Только с тихим стуком ударяются друг об друга шарики на столе целителя. Локи сидит рядом с Тором. И магу словно плевать на происходящее. Он сосредоточенно растирает красные следы на худых запястьях – Бог Грома так и не отвязал его ночью от кровати. Но Локи не сказал ни слова. И когда Тор распутал тугой узел и склонился, чтобы поцеловать младшего, уже ожидая, что тот отвернется или оттолкнет, Локи принял поцелуй, обнимая громовержца за шею. Правда, больно укусил за губу, но Тор был рад, что все обошлось «малой кровью».

– Локи, – внезапно нарушает тяжелую тишину доктор Окугава. – Может быть, вы расскажете о своей проблеме?

– У меня нет проблем, – белозубо улыбается маг. – А у вас?

– Не надо! – отчаянно просит Тор. – Не усложняй!

– Не усложнять? – Локи разворачивается всем корпусом и быстро облизывается. Похоже, младший решил развлечься в своем извращенном стиле. – Если уж говорить об усложнениях, то усложнять начал ты, мой дорогой брат, – голос мага буквально сочится ядом. – Когда изна...

– Замолчи! – почти выкрикивает Бог Грома. – Ради Богов! Тебе нужна помощь!

– Ладно, – вдруг покладисто соглашается Локи. – Что я должен? Рассказать господину Окугаве о том, что со мной делали читаури? Нужны интересные подробности? Или это слишком далеко? С чего мне начинать?

– Начните с того, что для вас предпочтительней, – целитель смотрит серьезно. В его взгляде ни следа раздражения или насмешки.

– С того, что вы не человек? – склоняет голову набок Локи. – Или с того, как вы получили бессмертие?

– Вы видите многое, – Окугава мимолетно улыбается. – Тогда вы должны понимать и то, что происходит с вами. Нужно просто не бояться посмотреть. Бездна лишь в воображении. Она не сможет повредить, если ей не верить.

Локи вздрагивает, дергается, словно от удара. С его лица сходит краска: и так бледные щеки становятся меловыми, губы белеют.

– Вы не знаете, – и Бог Грома не узнает в этом хрипе голоса брата. – Я не могу обернуться. Мне хватает ее посланников.

– Вы боитесь, – целитель кивает. – Страх убивает способность здраво рассуждать. Ваш разум болен ужасом. Перестанете бояться – станет легче бороться.

– Задача Бездны внушать ужас, – бледно улыбается Локи. – Пока она рядом – рядом будет и ужас.

– А что если ваша Бездна – лишь чья-то прихоть? – Окугава сцепляет тонкие пальцы в замок. – Если это проклятие, отравляющее ваш разум всю вашу жизнь с самого детства?

– Я бы знал, – Локи как-то беспомощно оборачивается к Богу Грома. А тот чувствует, как на лбу выступает холодный пот. В ушах отчетливо звучат слова ведьмы:

«Дитя насилия, я сама прокляла его, едва почуяла внутри его жалкую жизнь! Он обречен приносить лишь черное несчастье! И ты, глупец, связавшись с этим выродком, только погубил себя!»

Значит, не ложь? Не пустая угроза?

– Как бы вы знали, если боитесь увидеть? – Окугава вдруг поднимается на ноги. – Да и как увидеть то, что рядом с самого детства? Обволакивает, словно пленка. Прикипело к коже. Угнездилось в сердце, в каждой клетке. Вот она – ваша Бездна.

– Не надо, – выдыхает Локи. – Это же...

И Тор испуганно стискивает его ладонь, чувствуя, как брата трясет.

– Отведите его в холл, – просит Окугава, – и вернитесь.

– Идем, – Тор встает и тянет младшего за собой. – Надо идти, брат.

Маг молча слушается. И Богу Грома становится не по себе от такого поведения брата. Обычный Локи бы возмутился к себе таким отношением, но сейчас...

Тор выводит его за дверь, усаживает на диван и просит:

– Подождешь меня здесь?

Маг только молча кивает. В зеленых глазах пустота.

Тор целует брата в лоб и возвращается в кабинет. Прикрывает дверь и садится на свое место.

– Вы не все рассказали мне, Тор, – Окугава присаживается на край стола. – О том, что ваш брат проклят.

– Он не проклят, – чересчур резко бросает Бог Грома. – Этого не может быть.

– Не стоит отрицать очевидное, – качает головой целитель. – Я не просто психиатр, как называют это здесь. Я вижу суть. Ваш брат проклят. И проклятие разъедает его разум.

– Ведьма... – Тор запинается. – Его мать сказала, что прокляла его. Я думал, это пустые слова озлобившейся женщины, но...

– Проклятие матери – страшная вещь, – Окугава качает головой. – Его не снять. Можно просто уменьшить его действие. Чем дальше от источника – тем легче будет вашему брату. Лучше всего будет ему остаться на Земле.

– Неужели ничего нельзя исправить? – просит Тор. – Я сделаю все, что от меня потребуется.

– Проклятие, скорее всего, на крови, – целитель зачем-то мельком смотрит на свое запястье. – Логично предположить, что и снять его можно тем же образом, что и наложить.

– Считаете, что... нужна ее кровь? – Бог Грома оглядывается на дверь в глупом страхе, что Локи может все слышать сейчас.

– Я не знаю, – пожимает плечами Окугава. – Это не мой профиль. Я всего лишь ставлю диагноз.

– Ясно... – тянет Тор. – Мы пойдем. Спасибо за помощь. Сколько я должен вам?

– Тех монет, что у вас с собой, будет вполне достаточно, – целитель проводит ладонью по волосам.

– У меня не много, – качает головой Тор. – Возможно...

– Этого будет достаточно, – улыбается Окугава. – Не стоит беспокоиться.

***

Когда Тор выходит в холл, Локи так и сидит на диване, низко опустив голову. Его всегда опрятно приглаженные волосы сейчас растрепаны, торчат в беспорядке, словно маг нервно зарывался в них пальцами.

– Как ты? – осторожно интересуется Бог Грома. – Ничего?

– Ничего, – через паузу отзывается маг.

– Тогда идем, – громовержец подает ему руку. Локи демонстративно не обращает на это внимания, поднимается сам и шагает к выходу. И Богу Грома не остается ничего другого, как последовать за ним.

Они выходят на улицу, дворецкий нажимает на кнопку, открывая калитку.

– В Асгард тебе сейчас нельзя, – виновато выговаривает Тор, когда они уже стоят у дороги. – Потому что... Целитель сказал, что лучше будет остаться в Мидгарде. Ты можешь выбрать любое место. Помнишь, в Скандинавских горах есть храм, посвященный мне? Там...

– Мне все равно, – Локи улыбается. – Выбирай сам. Если в этом храме есть условия, то я не против.

– Я обеспечу условия, – обрадованно обещает громовержец. – Храм люди превратили в отель, так они называют...

– Гостиницу, я знаю, – морщится Локи. – Не утруждайся разъяснениями.

– Тогда сейчас туда и отправимся, – Бог Грома ловит молот и обхватывает брата за талию.

– Что ты делаешь! – Локи дергается, пытаясь вырваться. – Я не...

Но Тор уже не слышит. Мощный поток воздуха заставляет на мгновение зажмуриться, но молот рассекает его, давая возможность нормально смотреть и дышать.

Локи вцепляется в плечи громовержца так, что Тор едва не морщится. Обнимает крепче, пытаясь дать младшему понять, что бояться нечего.

– Ты же прекрасно знаешь, как я ненавижу это! – шипит маг.

– Я ведь держу тебя, – Бог Грома целует его в висок. – Не бойся.

Локи возмущенно задыхается, открывает было рот, готовясь сказать что-то явно обидное, но Тор не позволяет ему этого. Целует в губы, сразу же сокрушая все сопротивление брата. Локи почти удивленно стонет, зачем-то опускает руку вниз, и стонет уже Тор. Потому что младший проскальзывает ладонью под пояс его штанов и обхватывает пальцами уже полувозбужденный член.

– Нравится? – это Локи шепчет в самые губы, двигая ладонью. – Да, Тор? Нравится?

Хватает Бога Грома только на то, чтобы невнятно промычать что-то утвердительное.

Внизу лесной массив, кажущийся бескрайним. Это должно быть красиво, но Бог Грома не может сейчас оценить. Ему слишком хорошо. Он хрипло дышит, зачем-то заставляя себя сдерживаться. А Локи мучает изощренно: оттягивает крайнюю плоть, гладит пальцем головку, размазывает капельки смазки.

Наверняка маг и сам возбужден, но его ничто не выдает. Только играет румянец на впалых щеках, и блестят лихорадочно изумрудные глаза.

Тор закусывает губу, чувствуя, что уже близко. Возбуждение гуляет по телу теплыми волнами. И когда низ живота словно обдает кипятком, а в глазах вспыхивает... ничего не происходит. А Локи смеется:

– Нет, брат, – его шепот горячим воском заливается в уши. – Куда ты так быстро? У меня есть сюрприз.

– Извращенец... – хрипит Тор. Ему уже почти больно. Кончить хочется до темных кругов перед глазами.

– И я тебя люблю, Тор, – маг ласково касается губами его подбородка. – Тебе будет хорошо.

И снова принимается ласкать, периодически пережимая у основания. Покрывает лицо и шею легкими поцелуями, лишая остатков здравомыслия. А потом... В тот момент, когда Бог Грома уже готов излиться, Локи только ускоряет движения. И когда Тор с глухим стоном выплескивается в его руку, вокруг все вспыхивает изумрудным огнем, все тело словно пронзает разрядами молний, удовольствие становится нестерпимым. Настолько, что громовержец не может даже вдохнуть.

Когда он открывает глаза, они уже никуда не летят. Он, Тор, лежит на асфальте, а к его груди прижимается тяжело дышащий Локи.

Бог Грома молча проскальзывает ладонью в его штаны и улыбается, ощущая горячую липкую влагу. Говорить нет сил. Тор просто целует брата во влажные губы и закрывает глаза.

– Понравилось? – в голосе младшего улыбка.

– Как ты и сказал, – отзывается Тор, не открывая глаз. – Это было...

– Не подбирай слова, – Локи тихо смеется. – Этому нет названия.

– Твое имя подойдет? – громовержец проходится ладонями по спине младшего.

Ответить Локи не успевает. Потому что откуда-то сверху звучит обеспокоенный голос:

– С вами все в порядке? Вы можете подняться?

– Более чем в порядке, – Локи скатывается с Тора и переворачивается на спину. – Мы хотим снять у вас номер.