Текст книги "Он видит, как они летят (СИ)"
Автор книги: La_List
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Chapter XXIII
Тор и не думал, что может так хотеть кого-то. До дрожи, до темных кругов перед глазами. До боли.
А началось все это с того, что Локи неудачно упал с лестницы, серьезно разодрав внутреннюю сторону бедра. И, обрабатывая пораненное место, Тор едва не кончил. Руки тряслись, а Локи недовольно шипел от слишком резких прикосновений громовержца.
Но то, как младший лежал перед ним... Раздвинутые ноги, пальцы, комкающие простынь. И хриплое от боли дыхание.
Все это заставляло сжимать зубы и зажмуриваться, пытаясь успокоиться.
И вот, нога у младшего зажила, Локи уже, похоже, даже забыл о неприятном инциденте, а Бог Грома так и не мог нормально дотронуться до брата.
И Локи, кажется, это замечал. Испуганно отшатывался от громовержца, избегая контакта, напрягался от любого, даже мимолетного прикосновения. Но однажды...
Тор по обыкновению читал младшему очередную мидгардскую книгу. На этот раз это был какой-то заумный учебник. Богу Грома было невыносимо скучно, но Локи настоял.
И вот, вчитываясь в очередной непонятный абзац, Тор едва не вскрикивает, почувствовав, как на бедро ложится прохладная ладонь.
– Ты что? – голос хрипит, не слушается.
– Что? – Локи не двигается. Просто чуть сильнее сжимает пальцы на бедре громовержца.
– Ты руку положил, – неловко выговаривает Бог Грома, сжимая кулаки. Тело уже реагирует: в паху становится тяжело и жарко, в висках стучит.
– И что? – маг спрашивает это с издевательским удивлением. – Тебе не нравится?
– Я не... – сглотнув, тяжело начинает Тор.
– Не понимаешь? – маг хихикает. – А я думал, тут все очевидно.
И его ладонь медленно скользит дальше, пока не накрывает пах.
– Локи, ты... – не своим голосом выдавливает Тор, – ты же... Я ведь изнасиловал тебя!
– Да, – соглашается тот. – Сначала избил, а потом изнасиловал. Мне было больно, знаешь?
– Тогда я не понимаю, – Бог Грома с трудом втягивает в себя воздух, наблюдая, как младший осторожно гладит его член через штаны.
– У тебя стоит, – равнодушно замечает Локи. – Хотеть мужчину мерзко, Тор. Ты сам мне так сказал. А теперь ты сам хочешь. И я хочу. Хочу ощутить твое падение. Трахнешь своего слепого брата?
Связно ответить Тор не может. Он занят тем, что ловит ртом ставший почему-то раскаленным воздух, пытаясь не задохнуться, потому что пальцы младшего нервно дергают пуговицу на поясе его штанов.
А Локи шепчет:
– Ты поступаешь отвратительно, брат. Ты должен оттолкнуть меня, дать мне пощечину. Сказать, что я безумен. Давай, Тор! Поступи правильно, как ты всегда делаешь!
– Ты безумен, – тяжело повторяет Бог Грома, оборачиваясь к магу. И осторожно касается пальцами его впалой щеки. Мягко ведет подушечками по прикрытым векам, по неровным шрамам под глазами брата.
– Я... хочу поцеловать, – слова срываются с губ бесконтрольно. Тор уже ждет насмешки в ответ, но маг только бросает без выражения:
– Целуй.
И Бог Грома прижимается губами сначала к уголку рта младшего, а потом, осмелев, не встречая сопротивления, целует уже по-настоящему.
А Локи вдруг отстраняет его:
– Не так, – он говорит все так же, почти равнодушно. – Поцелуй мои глаза.
Тор замирает, не зная как поступить. Просьба брата отчего-то вгоняет в ступор. Локи, похоже, понимает его промедление по-своему.
– Противно, да? – в голосе мага все та же пустота. – Предпочитаешь не замечать моего уродства.
В ответ Тор просто притягивает младшего к себе и неуверенно целует тонкую кожу под левым глазом. Целует веко, облизывает уголок глаза, гладя языком еще не до конца заживший розоватый шрам.
И маг вздрагивает, отшатывается от Тора, выставляя руки, словно защищаясь. Потом прижимает ладони к лицу, ощупывает глаза, губы.
– Ты что? – на большее Тора просто не хватает. Ему безумно хочется продолжить касаться губами, просто касаться... Обнимать.
– Ты и правда хочешь?! – Локи выкрикивает это почти истерично. – Но почему?!
– Хочу, чтобы ты забыл свою боль, – неуклюже пытается выразить Тор свои мысли. – Я же люблю тебя, брат. Локи, позволь мне!
– Позволить тебе что? – маг отодвигается еще дальше. – Трахнуть меня? Зачем, интересно, мне это? Ты и так можешь взять меня. Я не смогу остановить тебя, я же не вижу.
– Я не... – Тор запинается, подбирая слова. – Я не стану насиловать тебя.
– Тогда что? Отсосешь мне? – грубо спрашивает Локи, выпрямляясь.
– Да, если хочешь, – коротко отвечает Бог Грома, жадным взглядом скользя по фигуре брата.
– Я хочу, – маг быстро облизывает губы.
Похоже, он удивлен тем, что Тор согласился. Бог Грома и сам не знает, но в этот момент ему плевать.
Он опускается перед младшим на колени, раздвигает его ноги, заставляет приподнять бедра, стягивает штаны и касается губами сначала просто низа живота; целует, облизывает языком.
И чувствует, как по телу младшего прокатывается судорога. Локи вцепляется в его плечи, тяжело дышит.
Тор прикрывает на секунду глаза, а потом обнимает губами головку. Именно так, как тогда, в камере.
Младший тихо стонет, чуть подается к Тору, его пальцы касаются волос громовержца. А Бог Грома неловко перехватывает член брата пальцами у основания и пытается взять глубже. Гладит языком, собирает пряный вкус, вздрагивает, когда Локи чересчур сильно натягивает пряди его волос. Но маг тут же расцепляет пальцы и вовсе убирает руку. Это Тору не нравится. Он нащупывает ладонь младшего у себя на плече и тянет к своему затылку. Так, ему кажется, будет правильно.
Локи не говорит ничего. Просто аккуратно перебирает пряди волос громовержца. Его пальцы ощутимо дрожат. И Тору хочется успокоить, уговорить...
– Иди сюда, – вдруг просит младший и тянет наверх.
Громовержец поднимает голову, заменяет рот рукой. А Локи вдруг целует его. Сначала нашаривает пальцами его губы, а потом подается вперед и прижимается к губам.
И Тор сжимает свободную руку в кулак, не зная, можно ли обнять, не спугнув.
Маг целует осторожно, словно что-то пробуя. Словно в первый раз. Хотя... Это ведь и есть их первый настоящий поцелуй.
– Почему ты не обнимаешь? – вдруг шепчет Локи, чуть отстраняясь. – Я хочу чувствовать...
И Тор с облегчением притягивает брата к себе. Прижимает, чувствуя, как Локи слегка расслабляется.
А младший тихо спрашивает:
– Ты сейчас... хочешь меня?
– Да, – Бог Грома кивает. – Но если ты... Я не знаю, как... правильно, чтобы не было больно.
– Это ничего, – Локи ощупывает ладонью диван и ложится на спину.
– Тогда я... – неловко начинает Тор, нависая над братом.
– Да, – так же неловко кивает маг и обнимает за шею. Притягивает совсем близко и просит: – сними рубашку.
Бог Грома кивает и буквально сдергивает с себя рубаху, откидывает куда-то в сторону и снова наклоняется к брату. А Локи обхватывает его ногами, трется. И Тор трясущимися пальцами пытается стянуть с себя штаны. Когда, наконец, это получается, он вжимается в брата, сдавленно стонет от соприкосновения.
– Локи... – голос срывается. – Я не...
В ответ маг нашаривает руку громовержца и кладет себе на промежность так, что пальцы Тора касаются сжатой сухой дырки.
– Растянешь меня, – Локи чуть запрокидывает голову. – Так, чтобы три пальца вошло. Но если... Я могу и сам.
– Я сделаю, – хрипло выговаривает Тор, круговыми движениями осторожно поглаживая вход. И чувствует вдруг меж пальцев влагу.
– Это смазка, – младший тяжело дышит. – Чтобы легче было.
– Я понял, – Тор размазывает холодную влагу вокруг отверстия, так и не решаясь пока протолкнуть палец. Ему кажется, что младшему обязательно будет больно.
– Давай, – голос у Локи подрагивает.
И Тор, закусывая губу, осторожно вталкивает внутрь кончик пальца. Младший почти всхлипывает, дергается. А Бог Грома просто целует его в солнечное сплетение и осторожно проталкивает палец глубже.
– Давай второй, – хрипло просит маг.
– Еще слишком тесно, – не соглашается Тор. – Ты просто... говори, что чувствуешь, хорошо?
Локи только мотает головой в ответ. Он не знает, как описать сейчас свои ощущения. Это как... Он только зачем-то зажмуривает слепые глаза, будто это как-то поможет успокоить заходящееся сердце. Тор, так нежно обнимающий, прижимающий к себе... Это словно сон. И Локи ощущает себя сейчас настолько слабым и управляемым, что становится стыдно. Но пальцы брата, осторожно двигающиеся внутри, отнимают тягу к сопротивлению. Поэтому Локи только шепчет Тору что-то о том, как ненавидит его. И любит.
И чувствует на коже горячие губы.
Наконец Тор чувствует, что пальцы почти легко двигаются. Смазка капает на простынь, расплывается пятнами.
– Тебе... приятно? – он осторожно вынимает пальцы и снова нависает над младшим, опираясь на руки.
– Хотел бы я... – Локи сглатывает, – видеть сейчас твое лицо. Я могу коснуться?
И Тор, чувствуя, как начинает щипать в глазах, кивает.
– Так я... могу? – как-то неуверенно переспрашивает Локи, а Тору становится неловко. Он берет ладонь младшего, подносит к своему лицу и выговаривает:
– Ты мог бы не спрашивать.
Маг ведет тонкими холодными пальцами. Касается носа, губ, глаз. Гладит веки, чуть надавливает. А потом тянется к Тору, целует. И выдыхает:
– Чего ты ждешь?
– Как будет лучше? – тихо спрашивает Бог Грома.
– Так, – маг раздвигает ноги сильней, чуть приподнимает бедра. – Я хочу лицом.
И Тор, еще раз погладив пальцами мокрую от смазки дырку, приставляет член. И осторожно толкается, придерживая брата за бедра.
Локи издает что-то вроде всхлипа, больно вцепляется ногтями в спину Бога Грома. Но он едва чувствует это. Все силы уходят на то, чтобы заставить себя замереть, войдя до упора в горячую тесноту тела младшего.
– Видел бы сейчас нас твой отец... – Локи захлебывается дыханием, выгибаясь в руках Бога Грома. – Он бы казнил нас обоих.
– Можно? – срывающимся голосом спрашивает Тор, чувствуя, что еще немного – и он окончательно потеряет даже те жалкие остатки контроля.
В ответ Локи просто со стоном подается бедрами навстречу, принимая еще глубже в себя. И Тор со стоном толкается, вбивается в узкое тело брата, хрипит, чувствуя, как сжимается младший. И остаются только почти животные инстинкты. Желание грубо взять, подчинить. Локи стонет, почти кричит, запрокидывает голову. А бог Грома впивается грубым поцелуем в его шею.
– Тор, мне... – маг задыхается. – Мне...
– Тебе больно? – громовержец резко останавливается, чувствуя, как ухает вниз сердце.
– Мне хорошо... – Локи вдруг улыбается. – Ты испугался, братишка.
И снова подается к Тору, одновременно сжимаясь так, что у того темнеет в глазах. Он обнимает младшего, прижимает совсем близко и толкается, увеличивая темп, заставляя Локи закричать, выгибаясь. Стонет сам, ярко осознавая вдруг, что берет собственного брата, своего своенравного, лживого брата.
Обхватывает ладонью его член, ласкает в такт влажным толчкам. Шепчет что-то пошлое, такое, от чего на щеках младшего вспыхивают пунцовые пятна. Или это просто от жара, который теперь между ними?
А Локи стонет, бессвязно умоляет быть быстрее, подмахивает. И Тору кажется, что еще немного, и он кончит. Просто от того, как Локи выкрикивает свои просьбы. От того, как сжимает в себе, не давая отстраниться.
– Ну же, давай! – Локи невозможно выгибается, обхватывая ногами. – Я уже почти...
– Ты кончишь вместе со мной, – собственнически хрипит Бог Грома, пережимая пальцами член мага у основания. – Мы вместе...
– Я могу сделать так, что ты кончишь прямо сейчас, – сорвано выдыхает Локи и несколько раз последовательно сжимает его в себе, одновременно пропуская глубже.
И Тор с глухим стоном кончает. И замирает, пугаясь того, что сотворил. Что если Локи не хотел...
Маг слабо дрожит под ним. Его живот залит белесым полупрозрачным семенем.
– Кончил в меня... – Локи говорит едва слышно.
– Прости, – громовержец не знает, что еще сказать. – Но я просто...
– Мне нравится, – маг чуть шевелится, слегка сжимая Тора в себе. – Ты теплый.
– Ты был... только со мной? – тихо спрашивает Бог Грома, осторожно целуя веки брата. – В том смысле, что...
– Другого мужчины у меня не было, если ты об этом, – Локи облизывает губы.
– Значит, когда я тебя тогда... – Тор осекается, думая вдруг, что не стоило портить момент.
– Мне было очень больно, – маг усмехается, акцентируя это слово.
– Я не хотел, – мямлит Тор, чувствуя, как холодно становится в груди.
– Ты хотел, – младший запускает пальцы обеих рук в волосы громовержца.
– Ты уже говорил мне... – растерянно начинает Тор.
Локи только тонко улыбается и тянется к губам громовержца. А Тор, целуя младшего, думает отчего-то о том, что не ослепни Локи – этого между ними не произошло бы никогда. И от этой мысли становится больно.
– Я никогда не оставлю тебя, – совершенно не в тему, сглатывая слезы, выговаривает Тор.
Но Локи не смеется над этими неуклюжими глупо-романтичными словами. Он просто обнимает старшего и утыкается носом ему в плечо. И Тор, целуя черноволосую макушку, обещает себе, что больше никогда не причинит боли своему брату.
____________________________________________________
Poets Of The Fall – Where Do We Draw The Line
Chapter XXIV
Локи так и не встает с постели на следующее утро. Он тихо лежит на спине, закрыв слепые глаза. И следы ожогов на неподвижном бледном лице видны сейчас особенно четко.
Тор, промучившись часа полтора бесцельным хождением по дому, присаживается рядом, неуверенно кладет руку на плечо брата:
– Может, хочешь есть? – и сам поражается, насколько просяще звучит его голос.
Локи улыбается, его изуродованные веки вздрагивают, и он поворачивает голову к Богу Грома. Улыбка становится еще шире, когда Тор инстинктивно сжимает пальцы на плече мага. Локи облизывается и осторожно, словно что-то хрупкое, снимает ладонь громовержца со своего плеча.
– Здесь скоро будет делегация из Асгарда, – в голосе мага почти насмешка. – Минут пятнадцать у нас еще есть.
– И ты молчал?! – Тор, забывшись, грубо встряхивает младшего за плечи. – То есть, если бы я не подошел сейчас – ты бы не сказал мне? И... Откуда ты знаешь? Ты же...
– ...слепой? – Локи хихикает. – Говори, не бойся. То, что ты меня трахнул – ничего не меняет между нами.
– Не уходи от темы, – Бог Грома нервно оглядывается на панорамное окно. – С чего ты взял, что здесь скоро кто-то будет? Ты ведь говорил, что это место никто не видит!
– Ты непроходимый идиот, братишка, – Локи как-то неловко поднимается и осторожно садится. – Из-за яда я ослаб. Моей магии больше недостаточно, чтобы скрывать это место от таких, как твои соплеменники, асы. Дом невидим только смертным. А откуда я знаю, что они идут... Тебе придется... поверить мне, – это слово Локи выделяет.
– Тебя надо спрятать, – Тор судорожно сдергивает со стула вещи брата и принимается натягивать их на безучастного к этим действиям Локи. – Они убьют тебя. Или... Здесь есть подвал?
Маг вяло поднимает руку, позволяя надеть на себя футболку, касается пальцами глаз, проводит кончиками по шрамам...
– Здесь есть подвал?! – повышает голос Бог Грома. – Локи!
– Такой взрослый и такой глупый, – Локи издевательски сюсюкает. – Я не стану подсказывать. Подумай сам, почему твой вопрос такой идиотский.
В груди поднимается волна злобы. Тор стискивает зубы и закрывает глаза. Сейчас главное не сорваться и не залепить брату пощечину. Руки буквально чешутся.
– Ну, давай! Ударь! – шепчет Локи, подаваясь вперед. – Избей меня за собственную глупость.
– Я не буду бить тебя, – громовержец убирает руки за спину. – Просто ответь на вопрос.
– Дом на сваях, идиот, – маг осторожно приглаживает спутанные волосы. – Подумай сам, откуда здесь подвал?
– Бездна забери! – Бог Грома нервно вскакивает на ноги. – Ты же знаешь этот дом лучше меня! Неужели тебе так хочется встретиться с воинами отца?!
– В библиотеке, за шкафами, есть ниша, – Локи наощупь, с трудом поднимается. – Открывается с помощью механизма, как у нас... – он запинается, – как в дворцовой библиотеке. Третья полка, тринадцатая книга, четвертый шкаф слева от двери.
Тор молча хватает его за предплечье и тащит за собой. Маг не сопротивляется. Только хрипловато тяжело дышит, и громовержец чувствует, что брат чуть прихрамывает. Но Тору сейчас плевать. Он заталкивает Локи в библиотеку, выполняет короткую инструкцию по активации механизма, открывающего тайник, толкает младшего в узкую маленькую комнатушку и задвигает шкаф обратно. И в этот же момент дом словно начинает вибрировать, по стеклам идет золотая вязь, расползается паутиной... Слышится странный хлопок, и Тор различает команды, приглушенные звукоизоляцией дома.
А потом Бог Грома бросается к выходу, на ходу застегивая рубаху.
***
Вооруженный отряд в боевых доспехах дико смотрится на фоне лазурного моря и белого мягкого песка. Так же странно смотреть на нескольких чиновников отца, одетых в церемониальные длинные хламиды. От Тора не укрывается, что прядки волос у висков чиновников заплетены в траурные тонкие косички.
В груди начинает шевелиться смутное беспокойство. Бог Грома настороженно оглядывает пришедших, пытаясь понять ситуацию. Каков сейчас его статус в Асгарде? Предатель, организовавший побег государственного преступника? Или Хаймделл так и не доложил Одину?
– Зачем вы пришли? – голос звучит отстраненно. Тор даже слегка удивляется своему спокойствию.
Вперед выходит первый советник отца. Церемонно кланяется, прижимая руку к груди:
– Я принес печальную весть, Наследник, – его голос звучит по официальному четко. – Всеотец мертв. Он погиб в славной битве против войска читаури. Асгард одержал победу, но заплатил за нее дорогую цену. И хотя Один объявил тебя предателем за участие в организации побега Локи, теперь единственный, кто может занять место правителя – ты.
Он делает едва заметный жест пальцами и из-за его спины выходит старый жрец, держащий в руках Гунгнир. Он с поклоном передает посох советнику, тот принимает его, делает шаг к Тору и склоняется в глубоком поклоне, одновременно протягивая Гунгнир громовержцу.
Тор заторможенно протягивает руку, обхватывает пальцами холодное металлическое древко. Советник тут же выпускает посох из рук, отступает назад, и Бог Грома остается один перед склонившимися чиновниками и строем опустившихся на одно колено воинов.
***
Официальная церемония коронации в тронном зале прошла как-то слишком быстро и смазано. И если раньше Тор ждал этого момента с замиранием сердца, то сейчас ему было все равно. Он автоматически выполнял предписанные по плану проведения мероприятия действия, но мысли его были далеко. Там, в небольшом доме на сваях на морском берегу. Локи был заперт там уже почти двое суток. Двое суток! Тор буквально извелся, ругая себя за глупость. Нужно было отложить церемонию на день и переправить брата в Асгард сразу же, а не соглашаться с доводами совета, настаивающего на немедленной публичной коронации.
Успокоить народ... Неужели чернь не подождала бы день?! Один, в бездну, день!
Бог Грома сжимает зубы и пришпоривает коня. Переливающийся всеми цветами радуги починенный Биврест под копытами скакуна словно искрится. Стук подков впивается в виски.
Вот и портал. У входа, облокотившись о покатую стену здания – Хаймделл. При виде Тора он выпрямляется, церемонно кланяется.
Бог Грома спешивается и кивает головой в знак приветствия:
– Я должен отправиться в Мидгард, – Тор пытается говорить с властной интонацией, положенной правителю, но тон получается обычным. Таким, каким Тор всегда говорил со стражем моста – слишком сильно уважение, привитое с детства. – Об этом моем путешествии никто не должен узнать.
– Если твои приближенные догадаются о том, что ты привез своего брата в Асгард – скорее всего они поднимут бунт, а без молота сделать ты ничего не сможешь, слишком велик гнев толпы, ваш отец не был сдержан в публичных речах о предателе, – в голосе Хаймделла почти сочувствие. – Тебе придется очень постараться чтобы скрыть присутствие Локи здесь. Ты ведь объявил о его смерти. И если обман вскроется – не избежать серьезных осложнений твоего и так шаткого положения.
– Почему ты... – Тор сглатывает. – Если ты все знал, почему не сообщил совету?
– Я теперь подчиняюсь только тебе, Тор, – страж почтительно склоняет голову. – Мне нет смысла предавать тебя.
– Спасибо! – с искренней благодарностью выдыхает Бог Грома.
– Это не стоит благодарности, – Хаймделл чуть улыбается и вонзает меч в паз. И мир перед глазами привычно деформируется.
***
Дверь в дом так и открыта. Тор переступает порог и почти бежит через комнаты к библиотеке. Толкает дверь, бросается к стеллажам. Третья полка, тринадцатая книга, четвертый шкаф слева от двери.
Скрип механизма – и Тор в шоке отшатывается: на стенах темные следы засохшей крови, в некоторых местах светлые панели пошли трещинами... Локи лежит лицом к стене в самом углу, сжавшись в комок. Измазанные кровью руки прижаты к груди. Бог Грома медленно подходит к брату, присаживается рядом, касается ладонью спины.
Маг даже не вздрагивает. Так и лежит не шевелясь.
Тор переворачивает его на спину, пытается отнять от груди брата судорожно прижатые руки. Локи не дается. Дергается, сжимается еще сильнее. Костяшки на его кулаках сбиты до мяса, кровь подсохла, запеклась, но раны, а это именно раны, потому что на коже нет живого места, выглядят кошмарно.
– Зачем ты это делал? – вопрос звучит действительно по-идиотски. Да и голос Тора абсолютно неуместно звучит в напряженной тишине, но молчать уже нет сил. – Посмотри, что ты сотворил с руками!
– Я все равно не вижу, – хрипло бросает маг. – Плевать на тебя.
– Что здесь произошло?! – Тор с ужасом касается пальцами лба младшего – на светлой коже ссадина с синяком.
– Я просто психанул, как выражаются смертные, – Локи растягивает изуродованные губы в улыбке. – Эту комнату нельзя открыть изнутри. Никак. А моя магия слаба сейчас. Чем не повод для волнения?
– Прости, – громовержец порывисто обнимает брата и прижимается губами к его виску. – Я... Коронация и все эти события... Я просто не мог прийти раньше. Я заберу тебя.
– Трон, наконец, стал твоим... – тянет маг. – Не могу не поздравить. Один, как я понимаю, скончался в битве с армией читаури?
– Все так, – Бог Грома кивает, в который раз забывая, что Локи этого все равно не видит. – Я теперь правитель Асгарда. Совершенно не представляю себе, что мне с этим делать, – признание вырывается случайно.
– Сначала разобраться с последствиями войны, – Локи складывает руки на животе. – Потом по ситуации. Это очевидно.
– Я думал, что моя очередь придет еще не скоро... – громовержец подхватывает брата под локоть, заставляя подняться. – Это все...
– Куда мы? – Локи пытается остановиться. – Куда ты тащишь меня?
– Домой, – Богу Грома надоедает тащить брата за руку, и он легко поднимает его на руки. Маг дергается, пытается вывернуться:
– Я не твоя невеста, чтобы ты таскал меня на руках! – в голосе младшего злоба. – Я хочу остаться здесь! Мне хватит магии на...
– В Асгарде будет надежней, – Тор удобней перехватывает его и осторожно спускается по ступеням. – Там ты будешь рядом. Тебе нужен присмотр.
– Будешь прятать меня в подвале? В камере запрешь?! – шипит маг. – Я не...
– В мои покои все равно никто не зайдет без позволения, – Бог Грома задирает голову в небо и окликает Хаймделла. – Ты будешь со мной.
И осекается, осознавая, как прозвучали слова.
А потом пространство вокруг привычно вспыхивает – и через секунду Тор стоит в портале.
– Мне надо чем-то закрыть лицо, – Локи ведет измазанными в засохшей крови пальцами по щекам. – Твой плащ на тебе?
– Да, – Бог Грома машинально поводит плечами.
– Заверни меня в него, – маг дергается, и Тор спускает его на пол. – Если кто увидит – решат, что ты захотел развлечься со шлюхой из окраинного борделя. Они все закрывают лица.
Громовержец молча сдергивает с себя плащ и накидывает на брата. Плащ походный – это просто кусок грубой темной материи с глубоким капюшоном. Локи натягивает капюшон так, чтобы скрыть лицо, и прячет руки под плащ. Тор подзывает коня, вскакивает в седло и сажает Локи впереди себя.
Сейчас остается надеяться на то, что ночь спасет их от любопытных взглядов.
